CC BY
60психику: «будучи вовлечена в действие в качестве «вспомогательного средства», культура «деформирует» действие и приводит к возникновению «культурной привычки поведения» [4, с. 365]. Механизмами, посредством которых социокультурные условия формируют функционирование психики, являются культурные сценарии, являющимися составляющими кластера «Семейные нарративы» и кластера «Семейные традиции и ритуалы», которые оказывают наибольшее воздействие на становление морально-правовых жизненных ценностей.
Вышеизложенное сводится к следующему: микрокультурная среда семьи выступает не просто как внешний фактор личностного становления ребенка. Микрокультура семьи закономерно влияет на становление и динамику личностных смыслов, что подчеркивается теориями различных психологических школ.
Литература
1. Асмолов А.Г., Пастернак Н.А. Ребенок в культуре взрослых. М.: Юрайт, 2019.
150с.
2. Гиппенрейтер Ю. Б. Ребенок в семье. М.: Издательство АСТ, 2020. 160с.
3. Карабанова О.А. Социальная ситуация развития ребенка: структура, динамика, принципы коррекции / диссерт. д.п.н. Москва, 2002. 379с.
4. Коул М. Культурно-историческая психология: наука будущего. М.: Когнито-центр, 1997. 432с.
5. Обухова Л.Ф., Шаграева О.А. Семья и ребенок: психологический аспект детского развития: учебное пособие. М.: Жизнь и мысль, 1999. 166с.
6. Полный справочник психоаналитика / под ред. Ю.Ю. Елисеева. М.: Эксмо», 2007. 608с.
7. Разумова Е.А. Потаенное знание современной русской семьи. Быт. Фольклор. История. М., 2001. 375c.
8. Сапогова Е.Е. Культурный социогенез и мир детства. Уч. пос. для высшей школы. М.: Академический проект, 2004. 496c.
9. Фрейджер Р., Фейдимен Дж. Гуманистический психоанализ: К.Хорни, Э.Эриксон, Э.Фромм. СПб.: Прайм-Еврознак, 2007. 156с.
10. Эриксон Э.Г. Детство и общество. СПб.: Питер, 2019. 416с.
УДК:316.6
ОСОБЕННОСТИ ВИКТИМНОГО ПОВЕДЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ЖЕНЩИНЫ В ПЕРИОД ДЕКРЕТНОГО ОТПУСКА
Алешкина А.В., аспирант БашГУ, Уфа
Аннотация
В статье исследуется проблема материнства, а именно, непринятие материнства женщиной, когда она чувствует себя жертвой в сложившихся обстоятельствах, в частности, виктимность женщины, пребывающей в декретном отпуске. Акцентируется внимание на женщине из благополучной семьи. В статье также исследуются семейные и культурные истоки виктимности, врастание её в менталитет и культуру с целью найти способы и инструменты прогнозирования и минимизации дальнейшей виктимизации.
Ключевые слова: виктимизация, виктимность, виктимное поведение, эгоцентризм.
PECULIARITIES OF VICTIM BEHAVIOR OF RUSSIAN WOMEN DURING
MATERNITY LEAVE
Aleshkina A.V.
Annotation: The article examines the problem of motherhood, namely, the rejection of motherhood by a woman when she feels herself a victim in the current circumstances, in particular, the victimization of women on maternity leave. Attention is focused on a woman from a prosperous family. The article also examines the family and cultural origins of victimization, its growing into mentality and culture in order to find ways and tools to predict and minimize further victimization.
Key words: victimization, victimhood, victim behavior, egocentrism.
Факторы, разрушающие целостность и благополучие семьи различны: экономические, культурные, ценностные, мотивационные, личностные установки. Все они в той или иной степени способствуют развитию виктимности и виктимного поведения, в том числе женщины, которая меняет свой привычный уклад жизни, находясь в декретном отпуске.
В отечественной виктимологии принята теоретическая установка, согласно которой жертва обладает такими особенностями, как неумение отстаивать свои права, подчиняемость, доверчивость, легкомыслие, нежелание брать на себя ответственность, недифференцированная общительность, покорность, внушаемость и др., данные свойства жертвой, как правило, не осознаются и представляют опасность в определенных ситуациях [7, 4, 5].
До недавнего времени понятие виктимности использовалось в контексте преступлений, где есть жертва и агрессор. Нас же интересует понятие виктимности как устойчивой и значимой личностной тенденции, при которой люди видят себя слабыми, травмированными и обиженными. Мы можем видеть конкретно жертву, которая находит «невинного агрессора», портящего ей жизнь, хотя истинный агрессор в данном случае обезличен - социокультурный фактор. Данное понятие изучается нами в рамках социальной виктимологии - науки о дефектах социальной личности [8], в частности изучение механизмов индивидуальной и массовой виктимности российских женщин, столкнувшихся с психологическим барьером принятия роли матери. Согласно онтологической концепции виктимности личности О.О. Андронниковой, исследование механизмов генезиса виктимности российских женщин поможет нам лучше понять феномен виктимного поведения женщин в период декретного отпуска.
Актуализируются следующие проблемы:
• Мать-жертва в силу погружения в страдания, не способна дать ребенку эмоциональное тепло, чувства безопасности. Токсичная мать может удовлетворить только 12 уровни потребностей по пирамиде А. Маслоу, что в итоге влияет на формирование депривации детей;
• Виктимная женщина испытывает психологические страдания, стыд, вину, беспомощность, при этом не способна взять ответственность за происходящее с ней.
Исследование личностной виктимизации неразрывно связано с психологией жертвы насилия, в связи с чем время от времени мы будем обращаться к научным трудам криминологии и виктимологии.
Определим основные характеристики жертвы и что их отличает от «не жертвы». Локус контроля жертвы, как правило, внешний и стабильный. Жертва убеждена, что происходящие с ней события - результат действия внешних сил (случая, других людей). Под стабильностью в данном контексте понимается постоянство неконтролируемых чувств жертвы, вера в то, что исход событий обусловлен удачей или случайными событиями [9]. Также жертва испытывает чувства собственной неэффективности, неспособности влиять на своё окружение и на свою жизнь. Неотъемлемые элементы психологии жертвы: заниженная самооценка, чувства стыда, вины, беспомощности, безнадежности и внутреннее ощущение собственной неполноценности. Согласно теории социального обмена Дж. Хоманса и
поведенческой психологии, действия жертвы дают достаточно вознаграждений и выгод. Это означает, что до тех пор, пока поведение жертвы вознаграждается, индивид будет поддерживать это поведение. В то время как страдания жертвы очевидны, выгоды по большей части неосознанные. Они могут включать в себя право на сочувствие и жалость, отсутствие ответственности.
Общественное мнение как состояние массового сознания, заключающее в себе отношение (явное или скрытое) людей к событиям и фактам социальной действительности помогает искать новые направления исследовательской работы в области социальной психологии. Рассматривая жертву в системе общественных отношений, отметим двеполярные позиции: с одной стороны жертва изображается как абсолютно невинная, с другой - обвиняемая.
Когда случаи преступлений, насилия, жестокого обращения становятся достоянием общественности, реализуется тенденция перекладывать ответственность и вину на жертву (виктимблейминг).
Рассмотрим социальный статус женщины и предубеждение к ней в современных условиях.
Мизогиния - ненависть, неприязнь либо укоренившееся предубеждение по отношению к женщинам (девушкам, девочкам) [10]. Мизогинист, или мизогин — человек, которому свойственна мизогиния. Мизогиния может проявляться в форме дискриминации женщин по признаку пола и гендера, их принижения, насилия в отношении женщин или сексуальной объективации, может быть связана с культурой, в которой мужчину воспитывают так, чтобы он считал себя выше, а женщин воспитывают как слугу мужчин [11], включать в себя неприятие и дискриминацию традиционно женских черт и поведения и чрезмерное внимание к мужественности.
Женоненавистничество проявляется в обществе как, например, сексизм, социальная изоляция, насилие в отношении женщин, в социальных ситуациях, принижение женщин и объективация женских тел. В конце ХХвека сторонники феминизма второй волны утверждали, что мизогония является одновременно и причиной, и результатом патриархальной социальной структуры [12].
Феномен мизогонии распространен в современной российской действительности: будь то повседневная коммуникация, визуальное пространство, масс-медиа или законопроекты. Особенно интересен подход к этому феномену в общественном сознании. Так, преобладающее число граждан, с одной стороны, убеждены, что мизогониями фологична и разговоры о ней категорически безосновательны. На самом деле, гендерное равенство только кажется достигнутым, все в равных условиях и могут проявить так называемую истинную сущность. С другой стороны, когда речь заходит об этой самой «сущности», выясняется, что многие по-прежнему полагают, будто сущность даётся человеку вместе с его полом - от природы. И женская сущность в их интерпретации неожиданно оказывается неизменно куда менее состоятельной, нежели мужская: силы меньше, ум неразвит, достижения - несопоставимы с мужскими, и так далее. На самом деле,полного равноправияне существует, женщина не чувствует себя полноценной и реализованной. Большинство женщин находится в крайне узких рамках мировосприятия, идентифицируют себя с жертвой, подавившей личные желания и индивидуальность [13].
Феномен мизогонии описывает существование общественного мнения «обвинение жертвы». Существует иное мнение, что «жертва абсолютно невинна». Подобная позиция жертвы имеет сильные стороны, закрепление идеологии невиновности жертвы может внести негативные последствия в виктимизацию женщины. Жертва всегда морально права, всегда имеет право на сочувствие. Освобождая женщину от любой ответственности по отношению к насилию, примененному к ней, может привести к её беспомощности, что ещё больше закрепит позицию жертвы.
Кросстемпоральный анализ российского общества показал существование виктимизации, сложившегося на общесоциальном уровне. Процесс виктимизации
российского общества довольно долог, перечислим основные этапы закрепления: крепостничество, коллективизм советской идеологии, цензура, перестроечные 90-ые.
Процесс виктимизации россиян не закончен. Современные модели развития западного общества с его высоким уровнем жизни стал примером для подражания, где ценностные ориентиры смещаются в угоду личным интересам. Особое внимание уделяется свободе и выбору, а также индивидуальному контролю над судьбой. В этом западном мировоззрении неравенство и различия часто ассоциируются с несправедливостью и виктимизацией.
Анализируя этапы развития российского общества, преодолевшего крепостничество, советский коллективизм, цензуру, перестройку, мы видим признаки коллективной виктимизации в патерналистическом менталитете, проявляющемся в гипертрофии надежд на государственную власть, малой самостоятельности и ответственности за свою судьбу. На формирование особенностей виктимизации российского общества мы наблюдаем активное влияние западных ценностно-смысловых ориентиров. Данные культурно-исторические факторы определяют личностную виктимизацию.
Исследуя виктимное поведение женщины в декретном отпуске, отметим, что обеспечение семьи было задачей мужчин. Женщина, несмотря на все трудности жизни каждого исторического этапа виктимизации, выполняла свой долг материнства. Виктимность же существовала и существует с той разницей, что раньше она подавлялась общественным сознанием. Коллективная направленность на достижение общей цели - движение к социализму и неравноправность прав женщины не давали возможность признать психологические проблемы материнства.
Войдя в новую эпоху индивидуализма, женщина постсоветского пространства завоевала равноправие, но наличие феномена мизогонии показывает нам существование только юридического равенства, некоторые права носят условный характер. Очень часто женщина не способна защитить свои права.
Если считать, что российские женщины пребывают сейчас в переходном периоде, можно предположить, что многие сталкиваются с психологическими проблемами принятия роли матери. Мы считаем, что в этой ситуации существенную роль играет эгоцентризм как фактор виктимного поведения женщины в период декретного отпуска. Мы видим давление со стороны общества на психологические установки, стереотипы женщины как «идеальной матери», боязнь осуждения (советская модель) и установки личности независимости и эгоизма (западная модель).
В процессе формирования выборки женщин, принимавших участие в пилотажном эмпирическом исследовании, мы не случайно остановились на возрасте 25-35 лет, именно в этих временных границах происходит трансформация эгоистических установок в эгоцентрическую направленность, что усиливает виктимизацию современной женщины, находящейся в декретном отпуске.
Наблюдая за низкой рождаемостью Запада, с высокой вероятностью мы можем прогнозировать, что женская психика найдет способ себя излечить, принимая ценности этой культуры. Задача психолога - переместить позицию женщины-жертвы от вины и беспомощности к ответственности, от безнадежности к расширению её возможностей. Жертва не обязана брать на себя ответственность за свои страдания; она должна осознавать, что такое поведение способствует виктимизации. Осознание собственной целостности даст возможность воспринимать себя как адекватную личность, которая реалистически оценивает жизненные обстоятельства и способна преодолеть трудности материнства. Процесс исцеления должен дать им возможность стать сознательными участниками развития их жизни, которая может стать достойной и значимой.
Женщина, находящаяся в декретном отпуске, сталкивается с разного рода проблемами (экономическими, психологическими, ценностными и т.д.), нуждается в поддержке со стороны семьи и психологов в грамотном психологическом сопровождении к подготовке её к роли матери. К сожалению, еще не сложилась система оказания психологической помощи, которая помогла бы справиться всем субъектам данной ситуации с возникающими
трудностями. В поле зрения оказываются, как правило, женщины - жертвы насилия, а проблемы женщины из благополучной семьи, находящейся в декретном отпуске, специалистами игнорируются.
Литература
1. Андронникова О. О. Материнская депривация как основа виктимных нарушений психологических сфер личности / О. О. Андронникова // Вопросы психического здоровья детей и подростков. 2016. № 2. С. 24-31..
2. Дмитриева Л.Г., Каримова Д.Н., Шурухина Г.А. Психологические особенности проявления эгоцентризма и диалогичности в подростковом возрасте // Вестник Удмуртского университета. Серия Философия. Психология. Педагогика. 2019. Т. 29. №1. С. 21-27.
3. Додонов В.Н., Ермаков В.Д., Крылова М.А. и др. Большой юридический словарь. М.: Инфра, 2001
4. Жмуров, В. А. Большая энциклопедия по психиатрии. 2-е изд. М. :Джан-гар, 2012. 864 с.
5. КондратьевМ. Ю., Ильин В. А. Азбука социального психолога-практика: справочно-энциклопедическое издание. М.:Ре^е, 2007. 463 с.
6. Лунеев В. В. ВИКТИМОЛОГИЯ // Большая российская энциклопедия. Том 5. Москва, 2006, стр. 307
7. Общая психология: слов. / под ред. А. В. Петровского. М.: PerSe; СПб. : Речь, 2005. 250 с.; Психологический лексикон: энцикл. слов.в 6 т.).
8. Тесля, А. И. Социальная работа: введение в социальную виктимологию: учеб.-метод. пособие / А.И. Тесля. Минск: БГПУ, 2009. 134 с.
9. Rotter, J. B. (1971, June). External and internal control. Psychology Today, pp 3742, 58-59.
10. Definition of misogyny in English by Oxford Dictionaries (British & World English) (англ.). Oxford Dictionaries | English.
11. Kysy.fi. Mista johtuu maailmanlaajuinen naisviha? (фин.). Kysy.fi (9. joulukuuta
2010)
12. E.g., Kate Millet's Sexual Politics, adapted from her doctoral dissertation is normally cited as the originator of this viewpoint; though Katharine M Rogers had also published similar ideas previously
13. Интерент-ресурс: Мизогиния женщин с точки зрения онтологии | Professionali.ru
УДК 159.9
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ В ПРИНЯТИИ МАТЕРИНСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ СОВРЕМЕННЫМИ ЖЕНЩИНАМИ
Андрияничева Майя Андреевна - аспирант кафедры Психологии Института гуманитарных и социальных наук ФГБОУ ВО «ТУЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»;е-таП:ко1е8ка@гатЬ1ег.ги
Аннотация
Статья посвящена анализу теоретических исследований о материнской идентичности современных женщин, понимания современными женщинами своей материнской роли, как одного из смыслов жизни. В данной работе отображены основные проблемы современных женщин в связи с принятием материнской идентичности, собственной материнской роли, а также понимания своего смысла жизни в реализации материнского потенциала.
