CC BY
895
УДК 343
Особенности уголовно-правовой квалификации похищения человека
Аюпова Гульназ Шамиловна,
Уральский юридический институт МВД России,
кандидат юридических наук
e-mail: ajupova90@mail.ru
Ефимов Иван Александрович, Уральский институт государственной противопожарной службы МЧС России, кандидат юридических наук
Ахроркулов Саидджон Хомидджонович, Управление уголовного розыска МВД Республики Таджикистан
e-mail: ahrorkulov.said@mail.ru
Доктрина уголовного права, а также судебная и следственная практика поднимают ряд вопросов по проблемам квалификации похищения человека. Сложности возникают, в частности, при определении содержания понятия похищения человека, объективных и субъективных признаков состава данного преступления, отграничении его от смежных составов преступлений. В статье авторы попытались сформулировать отдельные предложения по совершенствованию уголовного законодательства в сфере противодействия преступлениям против свободы личности и повышению эффективности применения уголовно-правовой нормы, регламентирующей ответственность за похищение человека.
Ключевые слова: похищение человека; свобода личности; захват; перемещение; удержание.
Features of the qualification of kidnapping
Ayupova Gul'naz Shamilovna,
Ural Law Institute of the Ministry of the Interior of Russia, Candidate of Law
Efimov Ivan Aleksandrovich,
Ural Institute of state fire service EMERCOM of Russia, Candidate of Law
Ahrorkulov Saiddzhon Homiddzhonovich,
Criminal investigation Department
Ministry of internal Affairs of the Republic of Tajikistan
The doctrine of criminal law, as well as judicial and investigative practice, raises a number of questions about the qualification of kidnapping. Difficulties arise, in particular, in determining the content of the concept of kidnapping, objective and subjective features of the composition of this crime, and distinguishing it from related elements of crimes. In the article the authors tried to formulate separate proposals for improving the criminal legislation.
Key words: kidnapping; personal freedom; capture; transfer; retention.
Конституция Российской Федерации в ст. 22 за- и неотчуждаемое право человека, принадлежащее крепляет и гарантирует право каждого на свободу каждому от рождения. Право на свободу и личную и личную неприкосновенность как неотъемлемое неприкосновенность не только закреплено в нацио-
нальном законодательстве, но и получило свое развитие в международных нормативных правовых актах1.
В главе 17 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) закреплены нормы, предусматривающие ответственность за преступления против свободы, чести и достоинства личности. Анализ статистических данных показал, что похищение человека является наиболее распространенным среди преступлений, посягающих на личную свободу человека. Так, например, по официальным данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2019 г. был осужден 351 человек за совершение преступлений против свободы, чести и достоинства личности (ст. 126-130 УК РФ), из них 287 человек - за похищение человека (ст. 126 УК РФ), что составило почти 82 %2.
Непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 126 УК РФ, выступает личная физическая свобода лица. Под физической (личной) свободой лица следует понимать обеспеченное законом право самостоятельно передвигаться и определять свое место пребывания (проживания) не зависимо от воли других лиц. В качестве факультативного объекта могут выступать здоровье и жизнь человека.
Потерпевшим является любой живой человек. Похищение трупа квалификации по ст. 126 УК РФ не подлежит, такое деяние при наличии иных признаков преступления, предусмотренного ст. 244 УК РФ, может рассматриваться как надругательство над телами умерших. Не образует состава похищения человека его захват, перемещение и удержание при наличии согласия потерпевшего (в частности, ритуальное похищение невесты в случаях, когда получено ее согласие на вступление в брак).
Понятие «похищение человека» не закреплено в действующем уголовном законе, однако его определение содержится в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 декабря 2019 г. № 58. Так, похищение человека представляет собой «незаконные захват, перемещение и последующее удержание в целях совершения другого преступления либо по иным мотивам, которые для квалификации содеянного значения не имеют»3.
1 Всеобщая Декларация прав человека от 10 декабря 1948 г. [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 11.09.2020); Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 11.09.2020); Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 октября 1950 г. [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 11.09.2020).
2 Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации. Судебная статистика [Электронный ресурс]. URL: http:// www.cdep.ru (дата обращения 25.09.2020).
3 О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2019 г. № 58 [Электронный ресурс]. URL: http:// www.consultant.ru (дата обращения 18.06.2020).
Захват предполагает завладение человеком путем установления физического господства посредством применения насилия к потерпевшему или психологического воздействия. Под перемещением лица следует понимать его транспортировку из типичной среды пребывания в другое место с использованием средств транспортировки либо без такового.
Согласно современному толковому словарю русского языка термин «удерживать» может употребляться в значении «не отпуская, принуждать остаться где-либо»4. Удержание следует рассматривать как физическое либо психическое воздействие на потерпевшего, препятствующее свободному с его стороны оставлению места пребывания.
Действия лица, удерживающего потерпевшего, ранее похищенного другими лицами, с которыми он не состоит в сговоре, образуют состав незаконного лишения свободы (ст. 127 УК РФ).
Состав преступления по конструкции объективной стороны является формальным. Представляется справедливой точка зрения Верховного Суда РФ о моменте окончания похищения человека: «преступление считается оконченным с момента захвата лица и начала его перемещения в другое место»5.
Перемещение потерпевшего на незначительное расстояние и кратковременное его удержание могут характеризовать преступление как малозначительное. Вместе с тем вопрос о наличии общественной опасности как признака преступления следует решать в каждом конкретном случае с учетом фактических обстоятельств его совершения, мотивов и целей содеянного, личности виновного и потерпевшего и т. д.
В специальной литературе встречаются предложения о целесообразности дифференциации уголовной ответственности в зависимости от продолжительности удержания лица6, что представляется спорным. Данное обстоятельство учитывается судом при назначении наказания.
Диспозиция ч. 1 ст. 126 УК РФ охватывает применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, под которым следует понимать, в частности, нанесение ударов, побоев, связывание веревкой, сковыва-ние наручниками, иными подручными средствами, а также вербальное и невербальное выражение угрозы их совершения. В случае применения насилия, опасного для жизни или здоровья, содеянное подлежит квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 126 УК РФ.
Насилие может быть применено, а также угроза применения насилия может быть выражена как в от-
4 Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М., 2000.
5 О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2019 г. № 58.
6 Нуркаева Т. В. Уголовно-правовая охрана личных (гражданских) прав и свобод человека (вопросы теории и практики): автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2006. С. 14.
ношении самого потерпевшего лица, так и в отношении иных лиц, в частности, близких родственников похищенного с целью устранения препятствий захвату, перемещению или удержанию потерпевшего.
Согласно п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2019 г. № 58 в случаях, когда захват и перемещение человека были направлены не на удержание потерпевшего в другом месте, а на его убийство, содеянное следует квалифицировать по соответствующей части ст. 105 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 126 УК РФ не требуется1. Таким образом, фактически удержание при похищении человека рассматривается Верховным Судом Российской Федерации в качестве своеобразной цели его захвата и перемещения, что представляется спорным и противоречит определению понятия «похищение человека», данному этим же высшим судебным органом.
Так, например, А. и М. решили наказать К. за то, что последний избивал свою жену С., применив в отношении него насилие и заставив извиниться перед С. Увидев К. возле магазина, А. и М. нанесли К. не менее четырех ударов руками в область головы. Затем А. и М., желая, чтобы К. принес извинения С. за применение в отношении нее насилия, взяли К. под руки и против его воли поместили в автомобиль, на котором направились к домовладению, где проживает С. Подъехав к указанному дому, А. и М. вытащили К. из указанного автомобиля и завели его во двор, где нанесли ему множественные удары руками в область головы и ногами в область туловища. Когда во двор вышла С., то К. извинился перед ней по настоянию А. и М. После чего она вынесла из дома сумку с вещами К. и попросила А. и М. отвезти К. в близлежащий поселок по месту его прежнего жительства. А. и М., действуя против воли К., поместили его в багажник автомобиля, на котором направились по указанному С. адресу. В пути следования произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля, в багажнике которого находился К., в результате чего наступила его смерть. Своими умышленными действиями А. и М. причинили К. повреждения, которые квалифицируются как причинение вреда здоровью средней тяжести. Приговором Динского районного суда Краснодарского края А. и М. признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного п. «а», «в» ч. 2 ст. 127 УК РФ. В качестве аргумента предложенной квалификации в приговоре указано на отсутствие у виновных лиц «умысла и цели на последующее удержание потерпевшего в другом месте в неволе»2.
В отличие от похищения человека при незаконном лишении свободы, предусмотренном ст. 127 УК
1 О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2019 г. № 58.
2 Приговор Динского районного суда Краснодарского края от 10 сентября 2018 г. по делу № 1-15/2018 [Электронный ресурс]. 1Ж1.: ИПрБ:// sudact.ru (дата обращения 18.06.2020).
РФ, потерпевший остается в месте его нахождения, но ограничивается в передвижении без законных на то оснований, что свидетельствует об ошибочной квалификации содеянного А. и М. в приведенном примере3.
Аргументация суда представляется несостоятельной, содеянное А. и М. подлежит квалификации по п. «а», «в» ч. 2 ст. 126 УК РФ. По справедливому мнению Л. В. Иногамовой-Хегай, удержание не может признаваться целью, преследуемой при похищении человека, его следует рассматривать в качестве имманентно присущего захвату и перемещению свойства объективной стороны состава преступления4. Фактически удержание состоит в воспрепятствовании свободному оставлению потерпевшим места пребывания, что наблюдается как при его завладении, так и перемещении.
Отсутствие у виновных лиц цели на дальнейшее удержание потерпевшего в конкретном месте как конечного результата его захвата и перемещения не свидетельствует об отсутствии состава похищения человека, а указывает на наличие возможного основания для применения специального вида освобождения от уголовной ответственности в соответствии с примечанием к ст. 126 УК РФ.
Цель положения, указанного в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2019 года № 58, заключается в решении вопроса о соотношении похищения человека с иными составами. В целях устранения дефекта законодательной техники предлагается п. 10 изложить в следующей редакции: «В случае, когда захват, перемещение и (или) удержание лица явились частью объективной стороны более тяжкого сложного насильственного преступления, содеянное не требует дополнительной квалификации по ст. 126 УК РФ». В частности, когда при умышленном причинении смерти похищение потерпевшего выступает способом, облегчающим совершение преступления против жизни, содеянное полностью охватывается составом убийства.
Вышеизложенное соотносится с позицией Верховного Суда Российской Федерации, согласно которой квалификация сложного насильственного преступления производится по одной статье (или части) в тех случаях, когда санкция за такое преступление является более строгой по сравнению с санкциями за применение физического насилия в соответствующих статьях гл. 16 УК РФ5.
3 О судебной практике по делам о похищении человека, незаконном лишении свободы и торговле людьми: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2019 г. № 58.
4 Иногамова-Хегай Л. В. Современные проблемы политики противодействия преступлениям против физической свободы личности // Современные проблемы уголовной политики: материалы VI Международ. науч.-практ. конф.: в 2 т. Краснодар, 2015. Т. I. С. 71.
5 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ от 26 января 2005 года «Обзор качества рассмотрения окружными (флотскими) военными судами уголовных дел по первой инстанции» [Электронный ресурс]. 1Ж1.: http://base.consultant.
Вместе с тем в судебной и следственной практике встречаются примеры излишней квалификации содеянного. Так, Нижегородский областной суд исключил из предъявленного З., М. и Щ. обвинения указание о совершении ими самостоятельного преступления, предусмотренного п. «а», «в», «з» ч. 2 ст. 126 УК РФ, при следующих обстоятельствах. М. предложила З. и Щ. лишить И. жизни за денежное вознаграждение. Согласившись на предложенные М. условия, З. и Щ., находясь в квартире потерпевшего, нанесли И. удары руками по голове и туловищу. После чего З. предложил отвезти И. к реке. З. и Щ. сопроводили И. к автомобилю и усадили его на заднее пассажирское сиденье. Остановившись на участке местности, расположенном возле реки, З. и Щ. вывели И. из автомобиля, оттащили его в сторону кустов и нанесли ему множественные удары руками и ногами по голове и туловищу, а затем З. сдавил шею потерпевшего, препятствуя поступлению воздуха в легкие, после чего нанес не менее трех ударов ножом в область шеи1. При таких обстоятельствах рассматриваемые действия являются частью объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ, и не требуют дополнительной квалификации по ст. 126 УК РФ.
Напротив, в том случае, когда целью похищения явилось совершение менее тяжкого преступления против жизни и здоровья, содеянное подлежит квалификации по ст. 126 УК РФ. Что также исходит из определения понятия «похищение человека», в котором содержится оговорка о цели деяния: «В целях совершения другого преступления либо по иным мотивам, которые для квалификации содеянного значения не имеют»2. При неконкретизированном умысле виновный отвечает за фактически наступившее последствие его действий.
На квалификацию содеянного влияет время возникновения умысла на совершение насильственного преступления. Если умысел на совершение иного преступления у лица возник уже после похищения человека, содеянное следует квалифицировать по совокупности таких преступлений. При этом в данном случае имеет значение юридический, а не фактический момент окончания преступления, предусмотренного ст. 126 УК РФ. Например, когда похищение юридически окончено и виновное лицо, воспользовавшись своим господствующим положением над потерпевшей и ее зависимым положением, совершает изнасилование, содеянное подлежит квалификации по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 126 и 131 УК РФ.
ru (дата обращения 18.06.2020).
1 Приговор Нижегородского областного суда от 23 августа 2019 г. [Электронный ресурс]. URL: https://sudact.ru (дата обращения 18.06.2020).
2 О судебной практике по делам о похищении человека, не-
законном лишении свободы и торговле людьми: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2019 г. № 58.
Субъективная сторона преступления характеризуется виной в форме прямого умысла. Лицо, совершающее преступление, осознает, что осуществляет похищение другого человека, и желает совершить общественно опасное деяние. Субъект рассматриваемого преступления - общий.
Научно-исследовательский интерес представляют вопросы уголовно-правовой квалификации похищения несовершеннолетнего лица. Виновный должен осознавать, что похищаемое им лицо не достигло совершеннолетнего возраста, и желать совершить его похищение. Когда лицо не осведомлено о возрасте потерпевшего и ошибочно полагает, что он является несовершеннолетним, содеянное следует квалифицировать как покушение на похищение несовершеннолетнего лица. Квалификация по указанному пункту рассматриваемой статьи исключается в случаях, когда виновный ошибочно (например, исходя из внешних признаков) полагает, что похищаемый достиг восемнадцатилетнего возраста.
Отдельного внимания заслуживает вопрос об уголовной ответственности за захват, перемещение и удержание несовершеннолетнего лица родителем, его законным представителем или близким родственником. В специальной литературе наибольшую поддержку находит положение о недопустимости привлечения таких лиц к уголовной ответственности в случаях, когда такие действия в отношении несовершеннолетнего лица осуществляются в целях защиты и обеспечения его прав3.
Содержание правоотношений между родителями и детьми определяется в соответствии с семейным законодательством. Детальное исследование отечественного законодательства свидетельствует об особом статусе родителей по отношению к собственным детям, именно они определяют место проживания ребенка и возможность его перемещения. Согласно ч. 2 ст. 38 Конституции РФ, п. 1 ст. 61 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ) права родителей по отношению к совместным детям являются равными, что свидетельствует о справедливости положения о недопустимости квалификации действий одного родителя, направленных на изъятие ребенка у другого родителя, по ст. 126 УК РФ. Таким образом, когда изъятие ребенка производит не лишенный родительских прав родитель или законный представитель несовершеннолетнего лица, состав похищения человека исключается.
Вместе с тем права и обязанности родителей неразрывно связаны с правами несовершеннолетних детей, родительские права не могут быть реализованы в ущерб правам и интересам детей (п. 1 ст. 65 СК РФ). В ст. 55 СК РФ закреплено право ребенка на
3 Серебренникова А. В., Лебедев М. В. Вопросы квалификации захвата заложников (ст. 206 Уголовного кодекса Российской Федерации), разграничение с похищением человека (ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации): правоприменительная практика // Вопросы российского и международного права. 2019. Т. 9. № 8-1. С. 127-133.
общение с родителями и другими родственниками. Как показывает анализ отечественного законодательства, родитель, нарушивший данное право, намеренно сокрывший местонахождение детей вопреки интересам несовершеннолетнего лица, подлежит административной ответственности по ч. 2 ст. 5.35 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ).
Так, например, постановлением мирового судьи Б. признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 5.35 КоАП РФ, при следующих обстоятельствах. Б., зная, что отец ее ребенка привлечен к уголовной ответственности по приговору суда и ему назначено наказание в виде ограничения свободы, он лишен возможности выезжать за пределы соответствующего муниципального образования, умышленно поменяла место жительства и совместно с сыном переехала на территорию иного муниципального образования1.
При раздельном проживании родителей место жительства несовершеннолетних детей определяется соглашением родителей (п. 3 ст. 65 СК РФ). При отсутствии такого соглашения спор между родителями о месте жительства детей может быть разрешен судом. Неисполнение соответствующего судебного решения не зависимо от того, вступило ли данное решение суда в законную силу, также влечет административную ответственность в соответствии с ч. 2 ст. 5.35 КоАП РФ.
Вместе с тем в судебно-следственной практике встречаются примеры ошибочного применения закона. Так, например, мировым судьей К. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 330 УК РФ, при следующих обстоятельствах. В ходе рассмотрения гражданского дела по спору о месте проживания ребенка, не дожидаясь вынесения судом и вступления в законную силу решения об определении места жительства ребенка, забрал несовершеннолетнюю А. от матери Ф. с места ее проживания, переместил к месту своего проживания, где стал удерживать, исключив ее обоюдное общение с матерью Ф.2
Субъектом правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 5.35 КоАП РФ, являются только родители несовершеннолетнего либо его законные представители. В этой связи особый интерес представляет вопрос об ответственности иных родственников за действия, связанные с захватом, перемещением и удержанием несовершеннолетнего лица.
Как уже было отмечено, злоупотребление родителем своими правами не допустимо, то есть родительские права не могут быть реализованы в ущерб
1 Постановление мирового судьи судебного участка До-брянского судебного района Пермского края от 6 декабря 2016 г. по делу № 5-848/2016 [Электронный ресурс]. URL: https://sudact.ru (дата обращения 18.06.2020).
2 Постановление Президиума Иркутского областного суда
от 15 мая 2017 г. по делу № 44У-60/2017 [Электронный ресурс]. URL: https://sudact.ru (дата обращения 18.06.2020).
правам и интересам детей (п. 1 ст. 65, п. 2 ст. 68 СК РФ). Представляется, что в случаях, когда родственники осуществляют изъятие несовершеннолетнего лица у родителей вопреки их воле при отсутствии низменных побуждений, в частности, в связи с тем, что поведение хотя бы одного из родителей представляет угрозу для здоровья или жизни ребенка, уголовная ответственность по ст. 126 УК РФ исключается. В данном случае действия родственников направлены не на ограничение свободы несовершеннолетнего лица, а на защиту его прав.
В специальной литературе отмечается, что субъектами состава похищения человека не могут выступать лица, фактические взаимоотношения которых с похищаемым и с третьими лицами определяются в соответствии с нормативными актами другой отраслевой принадлежности, в частности, семейным за-конодательством3. Порядок отобрания ребенка при непосредственной угрозе жизни или его здоровью определен в ст. 77 СК РФ. Решение данного вопроса отнесено к исключительной компетенции органа опеки и попечительства.
Таким образом, представляется, что в случаях, когда родственники осуществляют изъятие несовершеннолетнего лица у родителей вопреки их воле в связи с тем, что поведение хотя бы одного из родителей представляет угрозу для здоровья или жизни ребенка, нарушается установленный порядок осуществления прав и исполнения обязанностей, то есть содеянное при наличии соответствующих признаков может быть квалифицировано по ст. 330 УК РФ, как самоуправство.
Как правило, в таких случаях родственники преследует общественно полезную цель - защита прав и законных интересов ребенка, поэтому вопрос об их ответственности следует решать по правилам крайней необходимости. При этом обязателен учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам (ст. 57 СК РФ).
Вместе с тем в случаях, когда родственники осуществляют захват, перемещение и удержание несовершеннолетнего лица у родителей вопреки их воле под воздействием низменных побуждений, в частности, из корыстных побуждений, содеянное подлежит квалификации по ст. 126 УК РФ.
Резюмируя вышеизложенное, можно сделать вывод о том, что возникающие вопросы квалификации похищения человека обусловлены особенностью описания признаков объективной и субъективной стороны соответствующего состава преступления. «Похищение человека» является сложным, многоаспектным общественно опасным деянием, объективная сторона которого включает три действия: захват, перемещение и удержание.
3 Тютюнник И. Г. Субъект похищения человека: проблемы квалификации // «Черные дыры» в Российском Законодательстве. 2008. № 5. С. 108.
Библиографический список
1. Ефремова Т .Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный / Т .Ф. Ефремова. -Москва: Русский язык, 2000. - Т. 2: П-Я. - 1084 с.
2. Иногамова-Хегай Л. В. Современные проблемы политики противодействия преступлениям против физической свободы личности / Л. В. Иногамова-Хе-гай // Современные проблемы уголовной политики: материалы VI Международ. науч.-практ. конф.: в 2 т. -Краснодар: Краснодарский университет МВД России, 2015. - Т. I. - С. 69-89.
3. Нуркаева Т. В. Уголовно-правовая охрана личных (гражданских) прав и свобод человека (вопросы
теории и практики): автореф. дис____д-ра юрид. наук /
Т. В. Нуркаева. - М., 2006. - 48 с.
4. Серебренникова А. В. Вопросы квалификации захвата заложников (ст. 206 Уголовного кодекса Российской Федерации), разграничение с похищением человека (ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации): правоприменительная практика / А. В. Серебренникова, М. В. Лебедев // Вопросы российского и международного права. - 2019. - Т. 9. - № 8-1. -С. 127-133.
5. Тютюнник И. Г. Субъект похищения человека: проблемы квалификации / И. Г. Тютюнник // «Черные дыры» в Российском Законодательстве. - 2008. - № 5. -С. 108-109.
Bibliograficheskij spisok
1. Efremova T .F. Novyj slovar' russkogo yazyka. Tolkovo-slovoobrazovatel'nyj / T .F. Efremova. - Moskva: Russkij yazyk, 2000. - T. 2: P-YA. - 1084 s.
2. Inogamova-Hegaj L. V. Sovremennye problemy politiki protivodejstviya prestupleniyam protiv fizicheskoj svobody lichnosti / L. V. Inogamova-Hegaj // Sovremennye problemy ugolovnoj politiki: materialy VI Mezhdunarod. nauch.-prakt. konf.: v 2 t. - Krasnodar: Krasnodarskij universitet MVD Rossii, 2015. - T. I. -S. 69-89.
3. Nurkaeva T. V. Ugolovno-pravovaya ohrana lichnyh (grazhdanskih) prav i svobod cheloveka (voprosy teorii i praktiki): avtoref. dis. ... d-ra yurid. nauk / T. V. Nurkaeva. - M., 2006. - 48 s.
4. Serebrennikova A. V. Voprosy kvalifikacii zahvata zalozhnikov (st. 206 Ugolovnogo kodeksa Rossijskoj Federacii), razgranichenie s pohishcheniem cheloveka (st. 126 Ugolovnogo kodeksa Rossijskoj Federacii): pravoprimenitel'naya praktika / A. V. Serebrennikova, M. V. Lebedev // Voprosy rossijskogo i mezhdunarodnogo prava. - 2019. - T. 9. - № 8-1. - S. 127-133.
5. Tyutyunnik I. G. Sub"ekt pohishcheniya cheloveka: problemy kvalifikacii / I. G. Tyutyunnik // «CHe-rnye dyry» v Rossijskom Zakonodatel'stve. - 2008. -№ 5. - S. 108-109.
