CC BY
59DOI: 10.31660/1993 -1824-2021 -3 -24-44
УДК 316.62(1-922)
Особенности социального здоровья населения Арктического региона Лидия Николаевна Белоножко
Кафедра маркетинга и муниципального управления, Тюменский индустриальный университет, Тюмень, Россия
Аннотация. Актуальность исследования обусловлена тем, что в последние десятилетия все больше внимания уделяется изменениям, происходящим в Арктическом регионе. Прежде всего это связано с быстрыми изменениями климата, таянием льдов и потенциальными более широкими возможностями для экономической деятельности в Арктике, связанной в первую очередь с добычей ресурсов. Однако проживание все большего количества людей в экстремальных геофизических условиях будет требовать обращать большее внимание не только на здоровье людей как отдельных индивидуумов, на что традиционно нацелена медицина, но и на социальное здоровье населения Арктического региона, что потребует совместных усилий специалистов разных отраслей, а также создания слаженного долгосрочного механизма взаимодействия государства, местных властей, бизнеса и населения. В связи с этим данная статья направлена на выявление особенностей социального здоровья населения Арктического региона, фокусирование внимания на наиболее острых социальных проблемах проживания населения в Арктическом регионе, адаптации мигрантов к условиям Арктики, а также на положительных примерах их решения. Ведущим подходом к исследованию данной проблемы является обобщение первичного анализа исследований в различных сферах науки, что позволило комплексно рассмотреть особенности и выявить проблемные сферы социального здоровья населения Арктического региона. Материалы статьи представляют практическую ценность для органов государственного управления и местного самоуправления при принятии управленческих решений, для учебных заведений не только в плане отражения данной темы в учебном процессе, но и в заимствовании новых образовательных практик для повышения уровня образования населения Арктического региона, для бизнеса с целью понимания особенностей ведения бизнеса в Арктическом регионе с учетом влияния экстремальных геофизических факторов на здоровье работников и их психоэмоциональное состояние.
Ключевые слова: социальное здоровье, Арктический регион, здравоохранение, экология, жилищные условия и санитария, обеспеченность питьевой водой, изменения климата.
Features of social health of the population in the Arctic region Lidia N. Belonozhko
Department of Marketing and Government Administration, Industrial University of Tyumen, Russia
Abstract. The relevance of the study is due to the fact that in recent decades more and more attention is paid to the changes taking place in the Arctic region. This is primarily due to rapid climate change, ice melting and potential broader opportunities for economic activity in the Arctic, associated primarily with the extraction of resources. However, the living of an increasing number of people in extreme geophysical conditions will require paying more attention not only to the health of people as individuals, which is traditionally aimed at medicine, but also to the social health of the population of the Arctic region, which will require joint efforts of specialists from different industries, as well as the creation of a well-coordinated long-term mechanism of interaction between the state, local authorities, business and the population. In this regard, this article is aimed at identifying the characteristics of the social health of the population of the Arctic region, focusing attention on the most acute social problems of the population in the Arctic region, adaptation of migrants to the conditions of the Arctic, as well as on positive examples of their solution. The leading approach to the study of this problem is the generalization of the primary analysis of research in various fields of science, which makes it possible to comprehensively consider the features and identify problem areas of social health of the population of the Arctic region. The text is of practical value for government bodies and local self-government when making managerial decisions, for educational institutions not only in terms of reflecting this topic in the educational process, but also in borrowing new educational practices to improve the educational level of the population of the Arctic region, for business with the aim of understanding the specifics of doing business in the Arctic region, taking into account the influence of extreme geophysical factors on the health of workers and their psychoemotional state.
Keywords: social health, Arctic region, health care, ecology, housing and sanitation, drinking water supply, climate change.
Введение
Понятие «социальное здоровье» используется во многих науках: медицине, философии, экономике, психологии, экологии, социологии, и в каждой науке данная категория трактуется по-разному. С точки зрения социологической науки существует несколько подходов и моделей к пониманию социального здоровья, а именно: социально-нормативный подход, адаптационная модель, средовая модель, ценностно-социальная модель, функциональная модель. Наиболее емким, междисциплинарным, интегрирующим различные подходы к здоровью человека в социуме является определение здоровья Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ). Оно описывает наилучшее состояние здоровья человека и призывает нас стремиться к такому состоянию. Так, здоровье в целом определяется ВОЗ как «состояние полного физического, душевного и социального благополучия, а не только отсутствие болезней или физических дефектов, позволяющее индивиду выполнять свои личные, трудовые, общественные и семейные функции в полном объеме» [1]. По мнению ВОЗ, общество будет социально здоровым и благополучным лишь тогда, когда отдельно взятый человек начнет заботиться о своем здоровье не только когда он заболел. Индивиду следует на протяжении всей своей жизни вести активный образ жизни, всесторонне развиваться и реализовываться в обществе.
Значимость социального здоровья огромна как в жизни отдельного человека, так и общества в целом, потому что оно определяет уровень социальных взаимоотношений, влияет на психическое и физическое здоровье человека, сказывается на всем здоровье. Оно является необходимым условием для нормальной и полноценной жизни, удовлетворения материальных и духовных потребностей, участия в трудовой, экономической, культурной, научной деятельности и социальной жизни [2].
Ведущую роль в воздействии на уровень социального здоровья населения играют социально-экономические факторы, куда входят жилищно-бытовые условия, в том числе размер и качество жилья, наличие централизованного теплоснабжения, водоснабжения и канализации; благоустройство территории; степень урбанизации территории; качество рекреационных ресурсов; вредные привычки — алкоголизм, курение, наркомания; количество и сбалансированность пищевых рационов; величина доходов населения; развитие социальной помощи нуждающимся группам населения; наличие или отсутствие достойной работы; доступность и качество образования; напряженность информационного поля в среде обитания — воздействие «информационного шума» на психику людей; проблемы семьи и нравственности — разводы, аборты, суициды, преступность, в том числе убийства; миграционная подвижность (например, переезд из сельской местности в город или наоборот); специфика образа жизни в регионах с различными природными, социальными, этническими, религиозными особенностями [3].
Степень воздействия этих факторов на социальное здоровье населения возрастает в регионах с экстремальными климатическими и геофизическими условиями, каким и является Арктический регион. Арктический регион оказался в мировом фокусе внимания в последние десятилетия в силу быстрых изменений климата, таяния арктических льдов, что делает более доступным судоходство в северных морях и облегчает доступ к добыче огромных минеральных и природных ресурсов Арктики. Так, только в Российской Федерации Арктическая зона обеспечивает добычу более 80 % горючего природного газа и 17 % нефти (включая газовый конденсат) [4].
Однако развитие экономического освоения Арктики сталкивается с проблемой поддержания и улучшения здоровья населения Арктического региона, как приехавшего в разное время из других регионов, так и коренных народов. Именно на это в последние десятилетия направлены усилия исследователей разных стран, особенно арктических, правительств, местных органов власти. Эти усилия направлены на то, чтобы развитие социальной среды помогало смягчить негативное воздействие природных факторов на человеческий организм. Среди этих факторов следует выделить неспецифические факторы, которые отличаются от подобных в других регионах количественными показателями, и специфические, присущие только высокоширотным условиям Арктики. К неспецифическим факторам следует отнести климатические факторы — холод, резкие перепады атмосферного давления, сильные ветра, высокая относительная влажность воздуха. К специфическим факторам высоких арктических широт относят резкие геомагнитные и электромагнитные возмущения, наличие корпускулярного излучения, изменение фотопериодизма во время полярного дня и полярной ночи,
дефицит ультрафиолетового облучения и кислорода. В комплексе воздействие этих факторов приводит к особому протеканию известных болезней, воздействию лекарственных средств, психологическому напряжению и психическим расстройствам, в результате чего наблюдается более высокий по сравнению с другими регионами стран Арктического региона уровень смертности в трудоспособном возрасте, в том числе в результате суицидов.
Представленные здесь в сжатом виде характеристики особенностей здоровья населения Арктики присутствуют в подавляющем большинстве исследований в различных областях знаний.
Ведется работа разных стран мира с разной широтой и интенсивностью над реализацией принятого Организацией Объединенных Наций (ООН) в 1992 году документа «Повестка дня на ХХ1 век» [5], призвавшего все страны действовать для достижения устойчивого развития как состояния баланса между социумом, экономикой и окружающей средой для поддержания и воспроизводства всех компонентов в здоровом состоянии. В 2015 году ООН обновила и расширила перечень целей устойчивого развития мира до 2030 года [6].
Учитывая особенности Арктического региона, арктические страны (США, Канада, Норвегия, Финляндия, Швеция, Российская Федерация, Дания, Исландия) создали в 1996 году Арктический совет, призванный содействовать сотрудничеству в области охраны окружающей среды и обеспечения устойчивого развития приполярных районов (Arctic Councel), руководствующийся Целями устойчивого развития ООН (ЦУР) и решения которого носят рекомендательный характер. Сотрудничество между циркумполярными странами призвано способствовать совместному подходу к устойчивому развитию Арктического региона с учетом его климатических, демографических особенностей, особенностей строительства и развития транспортной инфраструктуры и пр. Так, например, Арктический совет несколько лет работает над созданием системы индикаторов устойчивого развития Арктики, которые учитывают ее специфику и отличаются от индикаторов устойчивого развития, разработанных ООН.
В рамках Арктического совета создана группа экспертов SDWG (Рабочей группы по устойчивому развитию) по арктическому здоровью человека (AHHEG) как интегрированное исследовательское сообщество, занимающееся здоровьем и благополучием циркумполярного сообщества [7].
Под эгидой этой Рабочей группы страны инициируют и реализуют различные проекты, касающиеся социального здоровья населения Арктического региона. Так, США, Канада и Финляндия реализуют проект «Dne Агйю, Ом Health» [8], направленный на сохранение баланса между здоровьем людей, животных и окружающей средой.
В 2020 году начато исследование «Цели устойчивого развития в Арктике: Связь между водой, энергией и едой (WEF)», Канада. Это исследование будет изучать связь между ЦУР 2 — Покончить с голодом и достичь продовольственной безопасности для всех; ЦУР 6 — Обеспечение доступности и устойчивого управления водой и санитарией для всех; а также ЦУР 7 — Обеспечение доступа к доступным, надежным, устойчивым и современным источникам энергии для всех [9].
Материалы и методы
В методологии социологии, так же как в медицине, при организации исследовательского процесса используется следующая последовательность: болезнь (постановка проблемы) — диагноз (выявление причин проблемы) — лечение (рекомендации). В большинстве случаев вопрос об особенностях социального здоровья населения Арктического региона и его состояния находится на стадии постановки проблемы. Эти вопросы долгое время находились на периферии научных исследований, которые велись фрагментарно представителями различных научных дисциплин, поэтому часто их результаты были разобщены и не использовались представителями других дисциплин. Различные аспекты социального здоровья населения Арктического региона изучались географами, экономистами, медиками, биологами, и в последние десятилетия социологами, демографами, философами и т. д.
Потепление климата, особенно быстрое в Арктическом регионе, его влияние на глобальный климат сфокусировало внимание исследователей многих стран мира на проблемах Арктики в условиях быстро меняющегося климата, и в частности — на вопросе особенностей социального здоровья населения Арктического региона. Различные районы Арктики отличаются друг от друга не только разными геофизическими характеристиками, но и развитием социально-экономической инфраструктуры, демографическими и культурными особенностями, относительным богатством/бедностью минеральных ресурсов и т. д. Чтобы понять и выделить особенности социального здоровья Арктического региона, их отличия от других регионов циркумполярных стран, нужны многочисленные исследования как многих количественных параметров природной среды Арктического региона, так и качественных параметров на основе статистических исследований различного уровня и социологических опросов. Проведение таких первичных исследований связано с большими сложностями, тем не менее они ведутся. Исследователи все больше подходят к необходимости и возможности системной междисциплинарной координации своих исследований.
В данной статье был широко использован индуктивный метод для обобщения аналитических данных, полученных в результате работы (преимущественно исследователей из циркумполярных стран) с данными первичных эмпирических исследований [2; 7; 10-16]. Также был использован большой аналитический обзор научной литературы и отчетов различных международных и национальных организаций, касающихся воздействия климата и быстро изменяющейся окружающей среды на здоровье населения циркумполярного Севера [17], который помог сгруппировать особенности социального здоровья населения Арктического региона, уже отмеченные рядом исследователей.
Кроме того, в статье представлены положительные примеры решения отдельных проблем, решение которых является социально значимым, но требует технических знаний, определенной социальной организации и адекватных управленческих решений даже на локальном уровне [14; 18].
Исследование экспертной группы по вопросам здоровья населения Арктики (AHHEG) Арктического совета и одной из его программ — «Ом Агйю, Ом Health» [7] показало методологические подходы, которыми руководствуется Арктический совет, акцентировано направляя свою деятельность на достижение Целей устойчивого развития до 2035 года, принятых ООН. Программа ООН «Повестка дня на XXI век» [5] стала методологической основой оценки особенностей социального здоровья населения Арктического региона и комплекса факторов, на него влияющих.
Исходя из этой методологической основы, а также с учетом результатов анализа данных первичных исследований в статье сгруппированы по доминантному признаку и обозначены наиболее характерные особенности социального здоровья населения Арктического региона. Также выявлены, сгруппированы и обозначены ряд явных и пока не очевидных потенциальных угроз социальному здоровью населения Арктического региона. Дальнейшее развитие таких исследовательских подходов даст возможность теоретически осмыслить развивающуюся ситуацию в условиях быстро меняющегося климата, чтобы положить их результаты в основу принятия управленческих действий, адекватных глобальному вызову изменений климата.
Результаты и обсуждение
Проведенное исследование особенностей социального здоровья населения Арктического региона позволяет сделать вывод, что есть две группы особенностей. К первой группе относятся особенности, зависящие от сложных климатических, геофизических условий, развития социальной инфраструктуры, уровня занятости населения, доступности и качества медицинских услуг. Ко второй группе относятся особенности, вызванные быстро меняющимся климатом, нарастанием неопределенности развития глобальных процессов и актуализацией фактора адаптации к ним всех групп населения Арктического региона.
Анализируя воздействие климатических и геофизических условий, исследователи указывают на низкие температуры, резкие скачки атмосферного давления и геомагнитного поля, низкий уровень кислорода в атмосфере, изменение фотопериодизма во время полярного дня и полярной ночи, резкие ветра, что усложняет адаптацию к этим условиям некоренного населения, меняет характер протекания известных болезней и воздействия лекарств при их лечении, вызывает психологические и психические расстройства у всего населения, требует особого рациона питания, богатого здоровыми жирами, причем отмечается хорошая усваиваемость витаминов в жирорастворимых формах и очень низкая усваиваемость в других формах [8; 10-12]. Предлагается учитывать индивидуальные адаптивные свойства организма будущих мигрантов в Арктический регион [12].
Исследователи разных Арктических стран отмечают схожесть проблем состояния социально-экономической среды, влияющей на здоровье населения Арктического региона. Так, удовлетворительные или хорошие условия проживания с постоянным наличием хорошей питьевой воды и здоровой санитарией характерны для поселений преимущественно вблизи предприятий горнодобывающей промышленности.
Если в других странах, где выполнение программ устойчивого развития идет уже около тридцати лет, многие проблемы условий проживания в городских поселениях решены, то в Российской Федерации бытовая скученность населения в населенных пунктах Арктического региона является фактором развития такого заболевания, как туберкулез [10].
Для всех стран Арктического региона в большей или меньшей степени характерен более высокий уровень загрязнения атмосферного воздуха и вредных выбросов в местах добычи минеральных ископаемых [3; 10; 19].
Для всех стран Арктического региона также характерен миграционный отток населения выше, чем в остальных регионах этих стран, а также выше уровень самоубийств среди людей трудоспособного возраста, о чем свидетельствуют многие исследователи [10-13; 15; 17].
Также характерной чертой для всех стран Арктического региона является проблема доступности и качества медицинского обслуживания, особенно для негородских поселений ввиду необходимости преодолевать большие расстояния для получения квалифицированной, особенно специализированной медицинской помощи (здесь стоит отметить и высокую текучесть медицинских кадров, и непонимание медиками, приехавшими из других регионов, арктической специфики, часто даже языковый барьер с представителями коренных народов). Частично эта проблема решается через реализацию просветительских программ относительно сохранения здоровья для населения отдаленных поселений, через развитие в последние годы телемедицины, через подготовку медицинского персонала из представителей коренного населения, интегрированного в местную жизнь, чтобы уменьшить миграционный отток медицинского персонала. Об этом говорят в своих исследованиях и некоторые авторы [2; 10-13; 15; 18].
Положительным примером является пример сотрудничества Арктического университета Норвегии с местным населением округа Финнмарк по подготовке медицинских сестер из числа коренных народов. В трехлетнем бакалавриате 50 % программы занимают теоретические и 50 % — практические занятия в органах местного самоуправления, в службе здравоохранения и больницах. Студенты находятся регулярно под наблюдением преподавателей курсов во время их практики в больницах и службах первичной медико-санитарной помощи, которые включают дома престарелых и психиатрические больницы. Часть участников программы обучаются дистанционно, не отрываясь от привычной среды проживания. Из числа подготовленных медсестер только одна через некоторое время уехала за пределы округа. Такая гибкая система подготовки медицинского персонала признана эффективной и частично решает проблему догоспитальной медицинской помощи [18].
Все вышеперечисленные проблемы социального здоровья населения Арктического региона для коренного населения Арктики характерны в гораздо большей степени, чем для некоренного населения в силу господствующего ранее колонизаторского подхода к освоению Арктики. Их голос практически не был слышен и не учитывался при принятии управленческих решений. Только в последние десятилетия в ходе реализации программы ООН «Повестка дня на XXI век» участие местного населения в обсуждении различных проектов, вовлеченность в их реализацию
становится обязательным условием. Исследователи все больше изучают жизнь коренных народов Арктического региона, их проблемы, опыт адаптации к изменчивой среде, акцентируя внимание на том, что это может стать большим вкладом в повышение уровня социального здоровья всего населения Арктического региона [2; 10-13; 15-17; 20].
Быстро меняющийся климат в Арктическом регионе не только открывает новые возможности для добычи природных ресурсов, но и создает новые проблемы для социального здоровья как коренного, так и некоренного населения. Таяние вечной мерзлоты, неблагоприятная ледовая обстановка на реках ставят под угрозу традиционные маршруты передвижения по льду и рекам, эрозия береговой линии делает эти маршруты зачастую недоступными. Под угрозу разрушения попадают и дороги с твердым покрытием, которые строились прежде для условий вечной мерзлоты. Это еще больше затрудняет доступ к медицинским услугам, а также промышленным разработкам, дающим населению рабочие места. Кроме того, таяние вечной мерзлоты создает угрозу разрушения ранее созданному жилищному фонду в городских поселениях, обеспеченному питьевой водой и безопасной санитарией. Засоление местных источников питьевой воды делает проблему ее довоза особенно острой не только для небольших поселений, но и для городов. Автономизация и обезвреживание биологических отходов также становятся все более острой проблемой, особенно в условиях быстро меняющейся эпидемиологической обстановки с угрозами зоонозных заболеваний. Потепление климата сокращает сроки хранения продовольственных запасов в ледовых погребах, что ставит под угрозу само выживание и сохранение здоровья значительной части населения — об этом говорят исследователи [11; 12; 16; 17]. Некоторые способы решения проблем с водой и санитарией в условиях меняющегося климата представлены в статье [14], где основной упор делается на довоз питьевой воды, создание резервуаров для ее хранения и доступного забора, на автономизацию сбора биологических отходов в специальных контейнерах с последующей их безопасной переработкой.
Для добычи и хранения воды и продуктов питания в условиях быстрого потепления в Арктическом регионе, для получения дистанционно медицинских консультаций, для децентрализованного дистанционного обучения и создания более комфортных условий проживания, особенно для людей пожилого возраста, чтобы они не покидали Арктику, необходимо обеспечение населения доступными дешевыми источниками энергии. Централизованные трубопроводы и электросети в силу больших расстояний строить дорого и не всегда целесообразно. Ориентироваться на автономное энергообеспечение, где основным источником является дизельный генератор, тоже дорого, к тому же они загрязняют окружающую среду. Найти подходы к этой проблеме призван пилотный проект в рамках Арктического совета [21].
Среди стран Арктического региона особо следует выделить Российскую Федерацию, на арктических территориях которой проживает более 2,5 млн человек [13]. В утвержденной Указом Президента РФ от 26.10.2020 № 645 от «Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года» [22] при перечислении новых возможностей в освоении Арктики в п. 7 перечислены также и опасности, вызовы и угрозы, формирующие риски
для развития Арктической зоны и обеспечения национальной безопасности. Весь этот перечень опасностей представляет собой не что иное как перечень опасностей для социального здоровья населения Арктического региона, для устойчивого развития региона, предполагающего обеспечение жизнедеятельности здорового населения в условиях меняющейся среды обитания. И хотя в тексте Стратегии можно найти посылы относительно реализации Целей устойчивого развития до 2035 года, это выглядит как некий ритуальный момент, так как РФ является единственной страной Арктического региона, которая не имеет стратегии устойчивого развития, отвечающей критериям, принятым ООН. Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию, утвержденная Указом Президента РФ в 1996 году тоже была только формальным элементом сотрудничества с ООН и другими международными организациями. Формальным потому, что Россия на Конференции ООН по окружающей среде и развитию одобрила «Повестку дня на ХХ1 век» [5] и наряду с другими странами обязалась принять аналогичный документ на национальном уровне. Поскольку Конференция была посвящена окружающей среде, то и национальная Концепция основывалась преимущественно на природоохранных идеях. Приняв Концепцию, Россия посчитала свои обязательства выполненными, забыв о предполагаемом в «Повестке Дня на ХХ1 век» развитии. То есть инерция отношения к человеку, его потребностям, к природе как к чему-то второстепенному возобладала. А многие страны о развитии не забыли и упорно на протяжении почти тридцати лет создавали институции, технологии, нарабатывали новые экономические и социальные механизмы, готовясь к качественному переходу на новый этап развития, о чем свидетельствуют уровень и тематика научных исследований в сфере социального здоровья населения Арктического региона, проводимых в других странах этого региона.
Арктический регион достаточно неоднороден, тем не менее существует много общих проблем, связанных с суровыми природно-климатическими условиями проживания населения, преимущественно моноотраслевой экономической средой, связанной с добычей природных ресурсов, большими расстояниями между поселениями, проблемами с организацией медицинской помощи и медицинского обслуживания, неудовлетворительной инфраструктурой, проблемами с обеспечением качественной питьевой водой и безопасной санитарией, наличием двух групп населения — коренных народов, в значительной мере ведущих традиционный способ жизни, и мигрантов, экономическая деятельность которых связана с промышленной добычей природных ресурсов, отличающихся преимущественно более высоким уровнем образования. Эти особенности указываются почти всеми исследователями различных аспектов жизни населения Арктики.
Среди факторов, определяющих общественное здоровье, применительно к «северному здоровью» сгруппированных в доминанты здоровья, выделяют следующие: «социально-экономическая, средовая, медико-организационная, поведенческая (образ жизни) и наследственная» [10]. Количественно социально-экономическая доминанта измеряется такими показателями, как региональный валовой продукт на душу населения, доходы населения, занятость, уровень бедности, безработица и др. Причем отмечается существенное неравенство в доходах арктического населения Российской
Федерации, занятого в углеводородном производстве, и населения более бедных малонаселенных районов, что отражается и на показателе ожидаемой продолжительности жизни (ОПЖ) для мужчин. Например, в Ханты-Мансийском автономном округе за 2004-2006 гг. ОПЖ для мужчин, живущих в районах добычи углеводородов, составляла от 66 до 68,2 лет при среднем показателе по округу 63,1 года [10]. Повышение уровня безработицы увеличивает риск психических расстройств и наркотической зависимости в той или иной популяционной группе, чаще регистрируются нарушения основных систем организма, обостряются хронические заболевания. Низкие температуры и бытовая скученность из-за плохих жилищных условий влияют на уровень заболеваемости туберкулезом. Среди факторов средовой доминанты, кроме природно-климатических, следует отметить высокий уровень загрязнения питьевой воды и атмосферного воздуха в промышленных и «угольных» городах российской Арктики, что отражается на состоянии здоровья. В частности, канцерогенные риски атмосферного воздуха отмечаются в городах Мончегорске и Норильске [10]. К факторам, определяющим эффективность работы системы здравоохранения, помимо расходов на здравоохранение, относятся плотность населения и плотность сети с твердым дорожным покрытием, а также обеспеченность медицинских учреждений врачами и средним медицинским персоналом. В Арктическом регионе особенности образа жизни в большей степени, чем на других территориях России зависят от социально-экономических факторов. В первую очередь это несбалансированное питание с дефицитом овощей и фруктов, зависимость некоторых территорий от «северного завоза». Личностные, поведенческие факторы риска (курение, употребление алкоголя, наркотиков, малая физическая подвижность и др.) тесно связаны с экономическими условиями [10].
Анализ социального самочувствия населения Арктического региона Российской Федерации как интегрированного показателя общей удовлетворенности жизнедеятельности населения показал, что на первых местах среди опасностей и незащищенности опрошенные назвали бедность — 35,5 % и преступность — 36,3 %. Так, по данным опроса, проводимого в Ямало-Ненецком автономном округе, 17 % респондентов считают, что денег хватает только на приобретение продуктов, а 5 % — указывают на нехватку даже на питание. В ходе социологического исследования 2011-2013 гг. в Мурманской области среди наиболее важных проблем качество инфраструктуры (ЖКХ, дороги, транспорт, здравоохранение и др.) назвали в 2011 году 31,6 % из числа опрошенных, а в 2013 году — уже 49,5 %. Примерно такая же ситуация характерна и для других североарктических территорий. Особенно люди страдают от недополучения врачебной медицинской помощи в удаленных населенных пунктах. Промышленно-транспортное освоение арктических территорий создает угрозу сокращения традиционных отраслей хозяйства (оленеводства, рыболовства, охоты), а следовательно, ведет к снижению уровня жизни коренных малочисленных народов Севера. Просматривается тенденция исчезновения языков малочисленных народов, даже при увеличении их численности. Так, количество ненцев за 1926-2010 гг. возросло в 2,4 раза и составило 44 640 человек. А по переписи 2010 года владеют ненецким языком менее половины — 19 567 ненцев. Отмеченные сбои в механизме социального
самочувствия населения возвращаются в виде экономических потерь и социальных рисков. Лидером потерь является убыль населения — не только естественная, но особенно миграционная. Только в 2001-2015 гг. более 10 % населения потеряли Республика Коми (17,1 %), Архангельская область (14,2 %), Мурманская область (14,2 %), Чукотский автономный округ (11,8 %). Среди причин возможной миграции в другой регион преобладают не природно-климатические, а в совокупности социально-психологические и социально-экономические. Они составляют в Архангельской области 55,8 % от числа изъявивших желание уехать, в Мурманской области — 62,4 %, в Ненецком автономном округе (НАО) — 56,0 %.
Для анализа использовались социологические исследования, опросы в 2011-2015 гг., проводившиеся учеными арктической зоны, прежде всего, Архангельской и Мурманской областей, Якутии [13].
Быстро меняющиеся климатические и социально-экономические условия проживания человека в Арктическом регионе создают высокий уровень неопределенности развития ситуации. Это требует принятия стратегических управленческих решений, чтобы предотвратить негативное развитие событий. Для этого разрабатываются различные сценарии с учетом многофакторности процессов, несущих потенциальные угрозы социальному здоровью населения Арктического региона [11]. Исследователи отмечают, что при разработке таких сценариев в последние годы все больше привлекают представителей местного населения, чтобы охватить больше факторов, которые ранее не учитывались исследователями. Предполагается, что при оценке крупных бизнес-проектов также будет использоваться сценарный метод прогнозирования его воздействия на социальное здоровье и окружающую среду. Однако при этом существует ряд проблем — не всегда органы управления при высокой текучести кадров хотят учитывать многофакторность угроз при принятии управленческих решений. Второй проблемой является то, что к разработке сценариев воздействия на социальное здоровье привлекаются те представители местного населения, которые уже имеют доступ к ресурсам, что снижает уровень видения реально существующих проблем. Зачастую участники обсуждения возможных сценариев исходят из прошлого опыта развития подобных ситуаций, экстраполируя их на будущее, что не всегда может учитывать климатические изменения как новый вызов, или уделяют больше внимания текущим проблемам, которые могут быть незначительными по влиянию на социальное здоровье. Авторы акцентируют внимание на том, что большинство социально-экономических сценариев Арктики почти всегда включали изменение климата в качестве одного уровня и руководство или управление природными ресурсами в качестве второго уровня, со сдвигом в последние годы в сторону политических факторов. Такой двумерный подход предполагает риск недооценки роли других факторов. Использование сценарного подхода направлено на содействие положительной динамики населения в региональном масштабе, поскольку такая информация необходима для оказания поддержки для экономического и социального развития. В некоторых странах сценарии обычно используются в региональном стратегическом планировании, но часто без учета конкретных условий
Арктики, таких как колебания, которые часто связаны с монопрофильной экономикой, основанной на добыче природных ресурсов [11].
На приполярном Севере, где способы пропитания тесно связывают людей друг с другом и с землей, изменение климата резко меняет сушу и моря, ставящие под угрозу традиционный образ жизни, индивидуальную жизнь, и устойчивость сообщества коренных народов Арктики. Ряд исследователей предлагают внедрять инициативу ВОЗ One Health в Арктическом регионе. Эта инициатива определяет здоровье шире, чем отсутствие болезней, признавая взаимосвязи между человеком, животными и окружающей средой [12]. Исследования, проводимые по широкому спектру дисциплин, подтверждают взаимозависимость воздействия изменения климата на физические, биологические и социальные процессы в Арктике и необходимость целостного подхода к пониманию и устранению этого воздействия.
В 2015 году две связанных со здоровьем экспертные группы Арктического совета определили One Health как жизненно важную инициативу для сотрудничества, а в 2019 году была одобрена к реализации программа «One Arctic, One Health», которую реализуют США, Канада и Финляндия [8]. Влияние изменения климата на окружающую среду Арктического региона, включая таяние морского льда, повышение уровня моря, усиление штормов, нагоны, наводнения, засоление грунтовых вод, закисление океана катионами, повышенное количество осадков, таяние вечной мерзлоты, менее предсказуемые речные ледяные условия, смена растительности, лесные пожары увеличивают опасности, связанные с натуральным хозяйством в регионе, что значительно повышает угрозы непреднамеренных травм, смертности, имеющие более высокие показатели среди коренного населения. Экологические последствия потепления включают изменения в миграции и распространении наземных и морских животных, что подрывает методы их существования. Более того, ученые ожидают появления инфекционных заболеваний, переносимых насекомыми, ранее не встречавшимися в высоких широтах, а также зоонозных заболеваний вследствие быстрого таяния вечной мерзлоты. Во многих областях сложности обеспечения безопасного водоснабжения и санитарии также повышают риск инфекционных заболеваний.
Циркумполярные народы подвержены огромному психологическому стрессу, поскольку их сообщества подвергаются глубоким социальным и культурным изменениям — переход от натурального хозяйства к наемному труду, изменение рациона питания, алкоголизм, отрыв от родных мест, адаптация к современному образу жизни, что вызывает аккультуративный стресс, включая потерю идентичности и самооценки. Негативным последствием этого является высокий уровень самоубийств среди молодых мужчин в возрасте 15-34 лет, что было крайне редким явлением среди коренных народов. Авторы ряда исследований отмечают, что в населенных пунктах Аляски и Северной Канады существует проблема общественной безопасности и нехватки медицинского персонала, для решения которой необходима финансовая поддержка со стороны национальных и субнациональных правительств страны.
Анализируя первичные исследования, они указывают на сложность ведения натурального хозяйства без вовлечения в «денежную экономику», так как нужно купить
транспорт и охотничье снаряжение, а также топливо, что делает добычу природных ресурсов более эффективной. Однако увеличение количества времени, потраченного на зарабатывание денег в нетрадиционных для коренных народов сферах, приводит к потере навыков и знаний, утрате связей между поколениями. Кроме того, повышение температур приводит к изменениям морского и речного льда и условий путей передвижения, а также сокращению сроков хранения мяса и других продуктов в ледяных погребах, что ставит под угрозу безопасность и пропитание северных народов. Риск заражения традиционной пищи из-за воздействия на потребителей загрязняющих веществ, боязнь использования традиционных ресурсов из-за отсутствия продовольственной безопасности увеличивают долю потребления покупных продуктов более низкого качества, что отражается на здоровье. Пищевые продукты промышленного производства, как правило, менее питательны и имеют высокий уровень добавленных вредных сахаров и жиров. Повышение уровня потребления нетрадиционных продуктов, а также более малоподвижный образ жизни, соответствующий уходу от традиционных методов жизнеобеспечения, повлекли за собой такие проблемы со здоровьем, как ожирение, диабет, колоректальный рак, сердечно-сосудистые заболевания, нарушения развития и дефицит питательных веществ [12; 17].
Особого внимания, по мнению авторов, заслуживает тот факт, что конкуренция за ограниченные ресурсы между коренными и некоренными северянами, а также их неравноправное политическое влияние во многих северных регионах могут оставить интересы коренных народов недопредставленными, тем самым угрожая способу жизни коренных народов и социальному здоровью. Парадигма One Health, задействуя точки зрения и знания коренных народов относительно индивидуального и социального здоровья, имеет потенциал для разработки регуляторных политик, которые улучшают здоровье северных народов, животных и окружающей среды. Коренные народы веками существовали в самых сложных в мире арктических условиях выживания благодаря глубокому знанию окружающей среды, способности адаптироваться к изменениям. Учитывая беспрецедентный темп, масштабы и сложность нынешних угроз здоровью северного сообщества, требуется интеграция местного и внешнего опыта наряду с внешними финансовыми и техническими ресурсами [12].
Обширный обзор научной литературы, национальных и международных отчетов, данных различных систем наблюдения относительно здоровья человека в циркумполярном Севере [17] говорит о необходимости развития интегрированных систем наблюдения за окружающей средой и здоровьем, систематического анализа их данных и использования для принятия управленческих решений. Однако авторы обзора отмечают, что немногие исследования систематически анализировали и синтезировали информацию из научной литературы об уже существующих интегрированных системах наблюдения. В обзоре отмечается, что многие авторы обращают внимание на то, что для популяций в арктических и субарктических регионах взаимодействие между изменением климата и другими экологическими, культурными, социальными, экономическими и политическими факторами может привести к проблемам общественного здравоохранения, которые разительно отличаются от уже
существующих в южных регионах. В исследуемых источниках структуры финансирования описываются как компонент интегрированных систем наблюдения. В этом смысле стабильность особенно важна, поскольку системы были разработаны для мониторинга и реагирования как часть благоприятной нормативной и политической среды, которая может способствовать совершенствованию системы в контексте адаптации к долгосрочным климатическим и экологическим изменениям.
Большое внимание в научной литературе уделяется вопросам адаптации (физической и эмоциональной) популяции некоренного населения Циркумполярного Севера к суровым природно-климатическим условиям жизни в Арктике, популяции коренного населения к социально-экономическим изменениям, тех и других к ускоряющимся изменениям климата в регионе. Отмечается, что адаптация должна основываться на местных обычаях, ценностях и процессе принятия решений, чтобы добиться успеха, опираясь на специфические для сообщества способы познания, мониторинга и адаптации к местным условиям окружающей среды. Особое внимание обращается в литературе на эмоциональное благополучие из-за повышенного уровня травматизма, самоубийств и психических расстройств среди жителей Циркумполярного Севера во всех странах по сравнению с другими их регионами. Эмоциональное благополучие, привязанность к месту, а также культурные и духовные аспекты здоровья являются одними из многих нематериальных аспектов здоровья и благополучия, которые получают все большее признание как приоритеты для коренных и некоренных общин на Севере и во всем мире.
Для оценки влияния загрязняющих веществ на здоровье населения Арктического региона в 1991 году была создана Программа арктического мониторинга и оценки (АМАР). По результатам ее нескольких отчетов были усвоено много уроков. Например, стало культурно приемлемым сообщать о рисках, обращая внимание на то, что часто упоминается как «Арктическая дилемма»: балансировка преимущества сбора и употребления традиционных продуктов (часто называемых деревенской едой от таких видов деятельности, как охота, собирательство, отлов и рыбная ловля) с потенциальным риском для здоровья из-за диетического поступления загрязняющих веществ из окружающей среды [16]. Проанализировав эти отчеты, авторы статьи указывают на выявленные пробелы в мониторинге и дают рекомендации, какие вопросы следовало бы отслеживать в дальнейшем. При скоординированном сборе информации о питании населения авторы считают необходимым разработать новые подходы к оценке потребления пищи в контексте изменения моделей потребления из-за сезонности. Особое внимание следует уделить осознанию того, как изменение климата может повлиять на доступность и доступ к пище, а также факторам, которые могут повлиять на обеспечение безопасности пищевых продуктов (например, изменение биодоступности и перемещение загрязняющих веществ, связанных с возбудителями инфекционных болезней в дикой природе, распространенность опасных патогенов или паразитов). Авторы также акцентируют внимание на необходимости междисциплинарных исследований в вопросах загрязняющих веществ (включая выявление источников воздействия), зоонозных заболеваний, таких как, например, сибирская язва, циркумполярной продовольственной, водной и экологической
безопасности, а также потенциального взаимодействия между ними. Эти исследования должны включать вредные последствия потери знаний о традиционном питании и перехода от традиционных продуктов охоты и собирательства на дорогие импортные продукты питания в некоторых арктических регионах. Исследования также должны учитывать возможные взаимодействия между загрязнителями и пищевыми питательными веществами, что поможет смягчить наблюдаемые негативные последствия для здоровья.
Учитывая непредвиденные будущие климатические условия, Арктические экосистемы не могут адаптироваться к изменению климата естественным путем, и это препятствует обеспечению экосистемных услуг, которые обеспечивают основу для традиционных средств к существованию. Федеральные, штатные и местные власти США идентифицируют сегодня почти все 200 деревень коренных жителей Аляски как «под угрозой» или «под потенциальной угрозой» из-за эрозии и/или наводнения. Чтобы решить эти виды вызовов, Арктическим сообществам потребуются полномочия по принятию решений, доступ к информационным и финансовым ресурсам. Ответственность за усиление защиты уязвимых групп, меньшинств и их поддержки по продвижению прав человека несут национальные правительства. Строительство инфраструктуры для переселения жителей угрожаемых местностей в условиях Арктики дорогостоящее, причем переселение связано с необходимостью адаптации к новому месту и условиям жизни, что приводит к утрате традиционных навыков, культуры и социальных связей [20]. Авторы склонны рассматривать это как потери и ущерб, а не проблемы адаптации. Они также указывают на то, что существующие институциональные и финансовые рамки недостаточны для устранения последствий климатических рисков и ударов, приводящих к потерям и ущербу. Кроме того, включение местных сообществ в планирование и принятие решений отсутствует. Авторы считают, что потери и ущерб в Арктике должны быть обсуждены на международной арене в контексте климатической политики. Это включает переосмысливание принципов прав человека, идентификацию ролей и обязанностей, ответственности и механизмов компенсации, а также потребность в международной институциональной поддержке для снижения пределов адаптации. В настоящее время отсутствует надлежащая международная институциональная база и существует недостаток местного потенциала для организации переезда.
Следует отметить, что все исследователи, рассматривая вопросы социального здоровья или его отдельных аспектов, как, например, занятость, образование, доступность медицинских услуг и т. п., проводят свои исследования в контексте парадигмы устойчивого развития, которая легла в основу принятой ООН программы «Повестка дня на XXI век», предполагающей достижение и поддержание баланса между экономическими и социальными аспектами жизнедеятельности людей с нанесением минимального ущерба природной среде обитания человека. Все международные организации, упомянутые в данной статье, правительства большинства стран Арктического региона, а также авторы рассматриваемых статей работают именно в этой парадигме. Некоторые из них непосредственно анализируют соответствие направлений Арктической политики в целом и политики отдельных государств
требованиям устойчивого развития, рассматривая его как главную стратегическую цель. Это касается экономической, демографической, экологической, социальной политики в целом и политики в сфере охраны здоровья населения арктического региона, а также вопросов безопасности [19]. Другие, рассматривая отдельные факторы социального здоровья, как, например, влияние управленческих решений в сфере добычи минеральных ресурсов на устойчивость окружающей среды [3] или развитие промышленности в Арктических районах Финляндии в контексте промышленных выбросов, использования невозобновляемых и возобновляемых природных ресурсов, занятости, развития социальной инфраструктуры промышленных территорий [23], указывают на необходимость соответствия всех исследуемых аспектов требованиям обеспечения устойчивого развития.
Выводы
Все исследователи без исключения называют главной характеристикой и главным вызовом Арктическому региону в целом чрезвычайно быстрые темпы изменений климата, повышение атмосферных температур и быстрое таяние льдов и вечной мерзлоты. Это несет угрозу не только традиционному способу жизни коренных народов Арктики, тесно связанных с природной средой, но и построенным ранее на, казалось бы, вечной мерзлоте объектам социальной, транспортной и промышленной инфраструктуры, что сделает крайне сложным проживание и экономическую деятельность всего населения Арктического региона. Таяние вечной мерзлоты ведет к изменению гидрологического баланса, что зачастую проявляется в заболачивании обширных территорий, засоливанию грунтов и питьевой воды, изменению растительности и животного мира Арктики, одного из ее ценных природных ресурсов. Кроме повреждения и разрушения социальной инфраструктуры и проблемы питьевой воды для социального здоровья населения Арктического региона угрозу представляют новые для жителей региона инфекционные болезни, принесенные нехарактерными ранее для Арктики видами насекомых, а также старые, проснувшиеся из вечной мерзлоты зоонозные заболевания (например, сибирская язва). Разрушения инфраструктуры и подтопления могут сделать доступ к медицинской помощи еще более затрудненным.
Все эти факторы уже сейчас приводят к миграционному оттоку населения из Арктического региона и к переселению жителей поселений, находящихся под угрозой затоплений, в другие местности страны. Это ослабляет или вовсе разрывает социальные связи, что неблагоприятно отражается на психологическом состоянии коренного и некоренного населения Арктического региона, и так страдающего расстройствами под воздействием геофизических факторов. Сохранение и ускорение наметившихся неблагоприятных тенденций могут привести к потокам климатических беженцев. Поэтому многие исследователи обращают внимание на важность фактора адаптации к новым реалиям для всего населения Арктического региона. Справиться с этим на индивидуальном уровне очень сложно, поэтому проблема адаптации станет в первую очередь проблемой социальной и медицинской адаптации, решать которую должны
помочь национальные и местные органы власти. В силу общности проблемы для всех стран Циркумполярного Севера только их скоординированные совместные усилия могут помочь социальной адаптации живущего там населения. То есть в сложившейся ситуации нужно говорить не столько об особенностях социального здоровья населения Арктического региона, как феномена прошлого опыта, сколько об угрозе самому социальному, физическому и психологическому здоровью, затрагивающей все факторы, его детерминирующие. Быстрота скоординированного ответа Циркумполярных стран на изменения климата станет показателем того, будет ли Арктический регион населенным.
Благодарности
Статья подготовлена при финансовой поддержке гранта Президента Российской Федерации для государственной поддержки молодых российских ученых — кандидатов наук в рамках научного проекта «МК-2980.2021.2 «Мониторинг социального здоровья населения арктического региона».
Библиографический список
[1] Устав ВОЗ / Текст : электронный // Всемирная организация здравоохранения : [сайт]. - URL: https://www.who.int/ru/about/governance/constitution (дата обращения: 25.06.2021).
[2] Baron, M. The social determinants of healthy ageing in the Canadian Arctic / M. Baron, M. Riva, C. Fletcher. - Text : electronic // International Journal of Circumpolar Health. - 2019. - Vol. 78, Issue 1. - URL: https://doi.org/10.1080/2242 3982.2019.1630234. - Published: 24.06.2019.
[3] Collins, B. Environmental sustainability, decision-making, and management for mineral development in the Canadian Arctic / B. Collins, M. Kumral. - Direct text // International Journal of Sustainable Development & World Ecology. - 2020. - Vol. 27, Issue. 4. -P. 297-309.
[4] Указ Президента Российской Федерации от 26.10.2020 № 645 «О Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года». - URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/ 0001202010260033 (дата обращения: 25.06.2021). - Текст : электронный.
[5] Повестка дня на XXI век. Принята Конференцией ООН по окружающей среде и развитию (1992 год). - URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ conventions/agenda21.shtml (дата обращения: 25.06.2021). - Текст : электронный.
[6] ООН. Цели в области устойчивого развития до 2030 г. - 2015. - URL: https://www.un.org/sustainabledevelopment/ru/sustainable-development-goals/ (дата обращения: 25.06.2021). - Текст : электронный.
[7] The SDWG Arctic Human Health Expert Group (AHHEG). - URL: https://sdwg.org/what-we-do/experts/arctic-human-health/?it=expert-groups/arctic-human-health-expert-group/ (date of application: 25.06.2021). - Text : electronic.
[8] One Arctic, One Health. - 2019. - URL: https://sdwg.org/what-we-do/projects/one-health-iii/ (date of application: 25.06.2021). - Text : electronic.
[9] Arctic Council. - URL: https://arctic-council.org/en/about/ (date of application: 25.06.2021). - Text : electronic.
[10] Ревич, Б. А. Детерминанты общественного здоровья населения в Российской Арктике и на приарктических территориях / Б. А. Ревич. - Текст : непосредственный // Проблемы прогнозирования. - 2017. - № 1 (160). - С. 50-61.
[11] Towards improved participatory scenario methodologies in the Arctic / A. E. Nilsson, M. Carson, D. S. Cost [et all.]. - DOI 10.1080/1088937X.2019.1648583. - Direct text // Polar Geography. - 2019. - Vol. 44, Issue 2. - P. 75-89.
[12] One health in the circumpolar North / K. Hueffer, M. Ehrlander, K. Etz, A. Reynolds. -Text : electronic // International Journal of Circumpolar Health. - 2019. - Vol. 78, Issue 1. -URL: https://doi.org/10.1080/22423982.2019.1607502. - Published: 26.04.2019.
[13] Сметанин, А. В. Социальное самочувствие населения Арктики / А. В. Сметанин, Л. М. Сметанина // Текст : электронный. - URL: https://goarctic.ru/society/sotsialnoe-samochuvstvie-naseleniya-arktiki/ (дата обращения: 25.06.2021). - Дата публикации: 22.03.2018.
[14] Bressler, J. M. Results of an Arctic Council survey on water and sanitation services in the Arctic / J. M. Bressler, T. W. Hennessy. - Text : electronic // International Journal of Circumpolar Health. - 2018. - Vol. 77, Issue 1. - URL: https://doi.org/10.1080/ 22423982.2017.1421368. - Published: 31.01.2018.
[15] Identifying barriers to healthcare delivery and access in the Circumpolar North : important insights for health professionals / S. Huot, H. Ho, A. Ko [et al.]. - Text : electronic // International Journal of Circumpolar Health. - 2019. - Vol. 78, Issue 1. -URL: https://doi.org/10.1080/22423982.2019.1571385. - Published: 29.01.2019.
[16] Future directions for monitoring and human health research for the Arctic Monitoring and Assessment Programme / B. Adlard, S. G. Donaldson, J. O. Odland [et al.]. - Text : electronic // Global Health Action. - 2018. - Vol. 11, Issue 1. - URL: https://doi.org/10.1080/16549716.2018.1480084. - Published: 26.06.2018.
[17] Responding to Climate and Environmental Change Impacts on Human Health via Integrated Surveillance in the Circumpolar North : A Systematic Realist Review / A. Sawatzky, A.Cunsolo, A. Jones-Bitton [et al.]. - Text : electronic // International Journal of Environmental Research and Public Health. - 2018. - Vol. 15, Issue 12. -URL: https://doi.org/10.3390/ijerph15122706. - Published: 30.11.2018.
[18] Eriksen, L. T. The contribution of decentralised nursing education to social responsibility in rural Arctic Norway / L. T. Eriksen, J. E. Huemer. - Text : electronic // International Journal of Circumpolar Health. - 2019. - Vol. 78, Issue 1. - URL: https://doi.org/10.1080/22423982.2019.1691706. - Published: 17.11.2019.
[19] Poppel, B. Sustainable development and sustainability in Arctic political discourses / B Poppel. - Direct text // The Routledge Handbook of the Polar Regions. - 1st edition. -London : Routlege, 2018. - P. 22-24.
[20] Landauer, M. Loss and damage in the rapidly changing arctic / M. Landauer, S. Juhola. -Direct text // Climate Risk Management, Policy and Governance / Edited by R. Mechler, L. Bouwer, T. Schinko [et al.]. - Springer : Cham, 2019. - P. 425-447.
[21] Sustainable Development Goals in the Arctic : The Nexus Between Water, Energy, and Food (WEF), 2020. - URL: https://oaarchive.arctic-council.org/handle/11374/2500 (date of application: 25.06.2021). - Text : electronic.
[22] Указ Президента Российской Федерации от 01.04.1996 № 440 «О Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию». - URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/9120 (дата обращения: 25.06.2021). - Текст : электронный.
[23] Development and piloting of sustainability assessment metrics for arctic process industry in Finland / R. Husgafvel, K. Poikela, J. Honkatukia, O. Dahl. - Text : electronic // The Biorefinery Investment and Slag Processing Service Cases, Sustainability. - 2017. -Vol. 9. - URL: https://doi.org/10.3390/su9101693. Published: 22.09.2017.
References
[1] WHO Constitution. (In English). Available at: https://www.who.int/ru/about/ governance/constitution
[2] Baron, M., Riva, M., & Fletcher, C. (2019). The social determinants of healthy ageing in the Canadian Arctic. International Journal of Circumpolar Health, 78(1) (In English). Available at: https://doi.org/10.1080/22423982.2019.1630234
[3] Collins, B., & Kumral, M. (2020). Environmental sustainability, decision-making, and management for mineral development in the Canadian Arctic. International Journal of Sustainable Development & World Ecology, 27(4), pp. 297-309. (In English).
[4] Ukaz Prezidenta Rossiyskoy Federatsii ot 26.10.2020 No 645 "O Strategii razvitiya Arkticheskoy zony Rossiyskoy Federatsii i obespecheniya natsional'noy bezopasnosti na period do 2035 goda". (In Russian). Available at: http://publication.pravo.gov.ru/ Document/View/0001202010260033
[5] Agenda 21. (1992). (In English). Available at: https://www.un.org/ru/documents/decl_ conv/conventions/agenda21.shtml
[6] 17 Goals to Transform Our World. (2015). (In English). Available at: https://www.un.org/ sustainabledevelopment/ru/sustainable-development-goals/
[7] SDWG Arctic Human Health Expert Group (AHHEG). (In English). Available at: https://sdwg.org/what-we-do/experts/arctic-human-health/?it=expert-groups/arctic-human-health-expert-group/
[8] One Arctic, One Health (2019). (In English). Available at: https://sdwg.org/what-we-do/projects/one-health-iii/
[9] Arctic Council (In English). Available at: https://arctic-council.org/en/about/
[10] Revich, B. A. (2017). Determinants of public health in Arctic and subarctic territories of Russia. Studies on Russian Economic Development, (28(1)), pр. 39-47. (In English).
[11] Nilsson, A. E., Carson, M., Cost, D. S., Forbes, B. C., Haavisto, R., Karlsdottir, A.,... Pelyasov, A. (2019). Towards improved participatory scenario methodologies in the Arctic. Polar Geography, 44(2), pp. 75-89. (In English). DOI: 10.1080/108 8937X.2019.1648583
[12] Hueffer, K., Ehrlander, M., Etz, K., & Reynolds, A. (2019). One health in the circumpolar North. International Journal of Circumpolar Health, 78(1). (In English). Available at: https://doi.org/10.1080/22423982.2019.1607502
[13] Smetanin, A. V., & Smetanina, L. M. (2018). Sotsial'noe samochuvstvie naseleniya Arktiki. (In Russian). Available at: https://goarctic.ru/society/sotsialnoe-samochuvstvie-naseleniya-arktiki/
[14] Bressler, J. M., & Hennessy, T. W. (2018). Results of an Arctic Council survey on water and sanitation services in the Arctic. International Journal of Circumpolar Health, 77(1). (In English). Available at: https://doi.org/10.1080/22423982.2017.1421368
[15] Huot, S., Ho, H., Ko, A., Lam, S., Tactay, P., MacLachlan, J., & Raanaas, R. K. (2019). Identifying barriers to healthcare delivery and access in the Circumpolar North: important insights for health professionals. International Journal of Circumpolar Health, 78(1). (In English). Available at: https://doi.org/10.1080/22423982.2019.1571385
[16] Adlard, B., Donaldson, S. G., Odland, J. O., Weihe, P., Berner, J., Carlsen, A.,. Mulvad, G. (2018). Future directions for monitoring and human health research for the Arctic Monitoring and Assessment Programme. Global Health Action, 11(1). (In English). Available at: https://doi.org/10.1080/16549716.2018.1480084
[17] Sawatzky, A., Cunsolo, A., Jones-Bitton, A., Middleton, J., & Harper, S. L. (2018). Responding to Climate and Environmental Change Impacts on Human Health via Integrated Surveillance in the Circumpolar North: A Systematic Realist Review. International Journal of Environmental Research and Public Health, 15(12). (In English). Available at: https://doi.org/10.3390/ijerph15122706
[18] Eriksen, L. T., & Huemer, J. E. (2019). The contribution of decentralised nursing education to social responsibility in rural Arctic Norway. International Journal of Circumpolar Health, 78(1). (In English). Available at: https://doi.org/10.1080/ 22423982.2019.1691706
[19] Poppel, B. (2018). Sustainable development and sustainability in Arctic political discourses. The Routledge Handbook of the Polar Regions. 1st edition. London, Routlege, pp. 22-24. (In English).
[20] Landauer, M., & Juhola, S. (2019). Loss and damage in the rapidly changing arctic. Climate Risk Management, Policy and Governanc. Springer, Cham, pp. 425-447. (In English).
[21] Sustainable Development Goals in the Arctic: The Nexus Between Water, Energy, and Food (WEF), 2020, 2021. (In English). Available at: https://oaarchive.arctic-council.org/ handle/11374/2500
[22] Ukaz Prezidenta Rossiyskoy Federatsii ot 01.04.1996 No 440 "O Kontseptsii perekhoda Rossiyskoy Federatsii k ustoychivomu razvitiyu". (In Russian). Available at: http://www.kremlin.ru/acts/bank/9120
[23] Husgafvel, R., Poikela, K., Honkatukia, J., & Dahl, O. (2017). Development and piloting of sustainability assessment metrics for arctic process industry in Finland. The Biorefinery Investment and Slag Processing Service Cases, Sustainability, 9. (In English). Available at: https://doi.org/10.3390/su9101693
Получена / Submitted: 14/06/2021 Доработана / Revised: 02/07/2021 Принята к публикации / Accepted: 19/07/2021
