CC BY
42
М. А. Корюкаева
Особенности русско-индийского межкультурного взаимодействия на рубеже - Х1Х-ХХ вв.
В последние десятилетия XIX - начале XX вв. на передний план русско-индийских культурных связей наряду с наукой все более активно выдвигалась сфера художественной культуры. Особую роль в ознакомлении россиян с Индией сыграли русские художники А. Д. Салтыков (18061859) и В. В. Верещагин (1842-1904), посетившие Южно-азиатский субконтинент. Их путевые зарисовки и картины открыли отечественному зрителю панораму жизни народов Индостана, но наряду с этим русские живописцы популяризировали российскую культуру в Индии. Бомбейская газета «Таймс оф Индиа», сообщая 14 января 1904 г. о трагической гибели В. В. Верещагина, напечатала статью «Благородный русский», в которой подчеркивалось, что Верещагин, подобно Толстому и Чехову, является самым популярным в Индии представителем русской культуры1.
В. В. Верещагин вместе с супругой дважды посетил Индию: в 18741876 и 1882-1883 гг. Результатом этих путешествий явились 150 этюдов и зарисовок художника. На их основе он создал 36 картин, составивших знаменитую «индийскую серию»2. Главным ее содержанием являлась история «заграбастания Индии англичанами» (слова Верещагина). Все творения «индийской серии» представляли своеобразный жанр - историческое повествование, документированное с помощью кисти и красок.
Вершиной «индийской серии» Верещагина по праву считается полотно «Английская казнь в Индии», сюжет которой был связан с восстанием секты намдхари в Пенджабе. Это восстание произошло незадолго до первого посещения страны художником, и В. В. Верещагин имел возможность узнать непосредственно от очевидцев о жестокой расправе англичан с индийскими патриотами. В картине особенно ярко воплотилось свойственное Верещагину обостренное видение трагической участи угнетенных народов Индии, горячее сочувствие художника их ненависти к колонизаторам.
1 Салтыков А.Д. Письма об Индии. - М., 1855. - С. 176.
2 О В. В. Верещагине см.: Верещагин В. В. На войне в Азии и Европе: Воспоминания художника В.В. Верещагина. - М., 1894; Верещагин В. В. В.В. Верещагин о зарубежном Востоке. - М., 2001; Верещагин В. В. Воспоминания сына художника. - Л, 1982; Верещагин В. В. Избранные письма. - М., 1981; Верещагин В. В. Очерки, наброски, воспоминания. - СПб, 1883; Коничев К. И. Повесть о Верещагине. - Л., 1956; Лебедев А. К. Жизнь и наследие В. В. Верещагина в свете новых публикаций. - М., 1992.
«Индийская серия» вызвала международный резонанс: составив содержание специальных выставок в Париже и ряде других городов Западной Европы и Северной Америки, она всюду пользовалась неизменным успехом. Ги де Мопассан в статье, посвященной выставке «индийской серии» в Париже, называл Верещагина историком, географом, глубоким философом1. В. В. Стасов в искусствоведческой оценке картин Верещагина передавал мысли и чувства, вызванные у российской общественности «индийской серией»: «... зачем нужно было, чтобы лучшие уголки земли, чтобы все красоты мира были исполосованы насилием точащего зубы купца и заклеймены хищничеством бездушного чиновника?»2.
Особую политическую актуальность «Английская казнь в Индии» обрела в начале XX в., когда в Южной Азии развернулось массовое национально-освободительное движение, и колониальные власти прибегли к жестоким репрессиям. Газета индийских политических эмигрантов в Северной Америке «Фри Хиндустан» в одном из номеров поместила на первой странице под заголовком «Индийские мученики, жертвы британской жестокости» репродукцию картины, указав, что ее автором является великий русский художник Верещагин. Далее следовал рассказ о героизме активистов национально-освободительного движения, их презрении к смерти, призыв к усилению борьбы за независимость3. Выдающийся русский живописец своими полотнами сообщал «цивилизованному» миру о позиции России, отвергающей бесчеловечный образ колониального управления Индией. Именно Бенгалия, лидировавшая в борьбе Индии за независимость с 1870-х гг., стремилась к установлению культурных связей с Россией как великой державой, противостоящей Великобритании в Азии. В Бенгалии развернулись процессы складывания индийской нации и единой индийской национальной культуры, и этим объяснялся тот живой интерес к культуре многонациональной России, который питали бенгальские интеллектуалы. В журналах «Бенгали», «Бхарати», «Восток» публиковались статьи о русской литературе.
История знакомства бенгальцев с русской словесностью началась в 1870 г., когда на бенгальском языке (в переводе с английского) в Калькутте был издан сборник басен Крылова. Переводчик и автор предисловия Мудхушудон Чаттопаддхьяя проявил большую осведомленность о великом русском баснописце, его творчестве и популярности у себя на родине. М. Чаттопаддхьяя также информировал читателей о том, что в России был издавна велик интерес не только к жанру басни, но и к творчеству индийских баснописцев.
1 Верещагин В. В. Воспоминания сына художника. - Л, 1982.
2 Стасов В. В. Избранные сочинения: в 3 т. Т. 1. - М., 1911. - С. 332.
3 The Free Hindustan. - N.Y., 1909. - № 9. - р. 1.
411
В первые годы XX в. на страницах индийских периодических изданий участились публикации статей о творчестве И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, А. П. Чехова, Максима Горького, появились переводы отрывков из их сочинений. Несколько позднее, в 1915 г. журнал «Бха-рати» опубликовал очерк о жизни и мировоззрении Достоевского и ряд статей о творчестве Леонида Андреева.
Помимо художественной прозы и поэзии взаимный интерес индийских и русских литераторов распространился и на жанр публицистики. Так, в 1912 г. М. Горький привлек к сотрудничеству в журнале «Современник» редактора газеты «Индиэн сошиолоджист» Б. Р. Каму и активного её автора Шьяму Кришнаварму1.
В России быстро росла известность великого индийского поэта и писателя Рабиндраната Тагора (1861-1941), особенно расширившаяся после присуждения ему в 1913 г. Нобелевской премии за сборник стихов «Ги-танджали». В течение 1913 г. во многих российских журналах и альманахах появились переводы произведений Р. Тагора, статьи о нем и его творчестве. Великий индиец, сын Бенгалии Рабиндранат Тагор, представал перед его русскими почитателями во всей своей многогранности - не только как поэт, писатель и драматург, но и как художник, композитор, педагог2. Литературоведческие исследования дополнялись изучением социально-политического значения творчества и общественной деятельности Тагора, более пристальным вниманием широких слоев русской интеллигенции к стремлению народов Индии обрести независимость. Определенную эволюцию в оценке творчества Тагора можно проследить в работах В. Г. Богораз-Тана, особенно в неопубликованных материалах, хранящихся в его личном фонде3. Углубление тагоровской темы Богораз-Таном нашло отражение в его книге «Тагор и новая Индия» - небольшой по объему, но очень емкой по содержанию4.
Значительная роль в развитии русско-индийских культурных связей в рассматриваемый период принадлежала изобразительному искусству и архитектуре. Интерес к индийскому средневековому зодчеству и монументальной культовой скульптуре возрастал в России на протяжении всего XIX в., и особенно в последние его десятилетия. В определенной степени это объяснялось модой на ориентальные мотивы, распространив-
1 Переписка с зарубежными литераторами. АН/ССР, Институт мировой литературы им. А. М. Горького. - М., 1960. - С. 221-223.
2 Энгельгардт Э. Рабиндранат Тагор как человек, поэт и мыслитель. - Л., 1924.
3 НА МАЭ, ф. К-1. «В. Г. Богораз-Тан», оп. 1, папка 380. - 1927. «Автобиография»; там же, папка 381; СПбФАРАН, ф. 250,оп. 2, д. 30. «Рабиндранат Тагор», л. 1-12.
4 Богораз-Тан В. Г. Тагор и новая Индия. - 1922.
412
шиеся в русской дворцовой архитектуре, и поисками в области новых архитектурных форм. Российская Академия художеств приняла решение направить в Индию двух архитекторов, в том числе академика Л. В. Даля (сына В. И. Даля) для «изучения древних архитектурных памятников, могущих служить археологической разработкой материалов для основания русского архитектурного стиля». В инструктивном письме секретаря Академии художеств Л. В. Далю поручалось закупить альбомы фотографий «по индийским древностям и архитектуре», список которых был приложен к письму. Академию интересовали урбанистические пейзажи Калькутты, Баррак-пура, Дели, зимней Симлы зимой и некоторые отдельные достопримечательности1.
Повышению интереса в России к архитектуре и художественной культуре Индии способствовали научные, научно-популярные и иные издания, систематически помещавшие соответствующие статьи, обзоры, рецензии, а также включение разделов, посвященных Индии, в обобщающие труды по истории изобразительного искусства. Материалы об Индии печатались в «Записках Восточного отделения Русского археологического общества», «Журнале Министерства народного просвещения», «Известиях Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете», журнале «Художественные новости» и др.
В октябре 1893 г. прошла художественная выставка в Эрмитаже, на которой была широко представлена Индия. Большая заслуга в этом принадлежала индианисту-культурологу С. Ф. Ольденбургу. С 1895 по 1913 г. он опубликовал 14 статей, основанных на индийских источниках и посвященных, главным образом, буддийскому искусству: архитектуре, скульптуре, иконографии.
Накануне Первой мировой войны группа ученых Академии наук -(индианисты, этнографы) по инициативе С. Ф. Ольденбурга и Ф. И. Щербатского выступили с предложением о сооружении в Санкт-Петербурге буддийского храма, предназначенного для россиян, исповедовавших эту религию (бурят и калмыков). Предусматривалась также перевозка из Бомбея в Санкт-Петербург индусского храма. Тем самым отечественные востоковеды намеревались познакомить русскую общественность с замечательными образцами индийской религиозно-культурной архитектуры. Особенно акцентировалось познавательное, культурно-просветительное значение подобных памятников: показ экспонатов религиозного культа в свете этнографической науки, а также памятников прикладного искусства и художественного ремесла.
1 РГИА, ф. 789, оп. 7, 1871-1887, д. 8, л. 1-4, 12 опубликовано в Русско-индийские отношения в XIX в. Сборник архивных документов и материалов. - М., 1997.
Расширению в России знаний о выдающихся достижениях архитектуры, скульптуры, живописной миниатюры в художественной культуре Индии способствовали русские путешественники. Их путевые заметки, мемуары, дневники, статьи, как правило, богато иллюстрировались, что повышало интерес к ним читателей.
Еще большее значение имели картины русских художников, путешествовавших по Индии в последние десятилетия XIX - начале XX вв.: упоминавшегося выше В. В. Верещагина, Н. Н. Каразина, Н. С. Самокиша, В. В. Ватагина, Н. К. Гриценко. Их работы различались по масштабу дарований, художественному мастерству, но всем им были присущи в большей или меньшей мере некоторые общие черты: наряду с изображением величественных памятников индийского зодчества они отражали жизнь современной Индии. Особое внимание уделяли эти русские живописцы людям Индии, вводя в изобразительное искусство новые сюжеты: сцены хозяйственно-трудовой деятельности, этнографические зарисовки. Умели они передать и своеобразную красоту индийской природы.
В рассматриваемый период началась деятельность выдающегося русского художника Н. К. Рериха (1874-1947), сыгравшего впоследствии очень большую роль в развитии русско-индийских культурных контактов1. Он серьезно изучал философию и религии Индии, относясь с громадным уважением к духовной жизни народа.
Одновременно в Индию проникали сведения о русской музыкальной культуре. Между ведущими центрами музыкальной жизни обеих стран -Санкт-Петербургом и Калькуттой - начали протягиваться линии прямой связи. Архивные источники дают основание полагать, что их зарождению способствовала деятельность И. П. Минаева во время его пребывания в Индии, а именно - личное знакомство с крупнейшим бенгальским музыковедом и музыкальным критиком Сурендро Моханом Тагором. Подтверждением тому является монография С. М. Тагора «Мриданга Манд-жори», присланная Минаеву с дарственной подписью автора. Она хранится ныне в Восточном отделе библиотеки Санкт-Петербургского государственного университета.
1 См.: Россов В. А. Николай Рерих: Вестник Звенигорода. Экспедиции Н. К. Рериха по окраинам пустыни Гоби. Книга I: Великий План. - СПб., 2002.; Рябинин К. Н. Развенчанный Тибет: Сев. и Внутр. Монголия. Центр. Гоби. Цай-дам. Чантанг и снеговые хребты Тибета: С фот. снимками из материалов Миссии, 1928 : Подлин. дневники экспедиции Н. К. Рериха. - Магнитогорск, 1997; Корот-кина Л. В. Творческий путь Николая Рериха - СПб., 2001; Шапошникова Л. В. Великое путешествие: О жизни и творчестве Н. К. Рериха. - М., 1998.
414
С. М. Тагор - один из представителей рода Тагоров, пользовавшийся большой известностью в литературном и артистическом мире Индии1. Он был выдающимся исследователем индийской музыкальной культуры, основоположником национального музыковедения. Вклад С. М. Тагора в изучение истории индийской музыки получил международное признание - ученый имел степень почетного доктора Оксфордского, Филадельфийского, Утрехтского университетов.
Из воспоминаний сына С. М. Тагора известно, что он восхищался величием русской музыки, причислял ее к одной из лучших в мире. Индийский музыковед стремился укреплять культурные связи с российской музыкальной общественностью, высылая книги по музыке Индии Русскому музыкальному обществу и Санкт-Петербургской консерватории. В лице отечественного музыкального критика В. В. Стасова индийский музыковед нашел активного единомышленника. В. В. Стасов, неутомимый поборник русско-индийских дружественных контактов, в том числе и музыкальных, содействовал регулярной переписке между музыкальными центрами Санкт-Петербурга с С. М. Тагором.
Благодаря развитию этого направления русско-индийских культурных связей отечественная музыкальная культура сделала шаг в область южноазиатской мелодики: музыкальные образы Индии появились в творчестве крупнейших русских композиторов. Примерами этому служит ария индийского гостя в опере Н. А. Римского-Корсакова «Садко», симфоническое произведение А. Г. Рубинштейна «Танец кашмирских невест». Особенный интерес в этом аспекте представляет опера А. С. Аренского «Наль и Дамаянти» (по мотивам одного из сюжетов эпоса «Махабхарата»). Автором ее либретто выступил П. И. Чайковский, а художественное оформление принадлежало К. А. Коровину. Участие этих ярких деятелей русской культуры в работе над оперой свидетельствовало о глубоком интересе российской творческой интеллигенции к Индии. Впервые опера «Наль и Дамаянти» прозвучала в 1903 г. в концертном исполнении в Павловском курзале. Годом позже вся опера в декорациях была поставлена в Большом театре2.
В начале XX в. в среде музыкальной общественности Санкт-Петербурга и Москвы возникали кружки любителей камерной музыки, в сферу интересов которых входила и индийская музыкальная культура. Петербургскую группу поклонников индийской музыки в Санкт-
1 Люстерник Е. Я. Научные связи Петербургского-Ленинградского университета с Индией // Очерки по истории Ленинградского университета.- Л., 1976. -Вып. III. - С. 59.
2 Теляковский В. А. Воспоминания. Театральные мемуары. - М.; Л., 1965. -С. 142.
Петербурге организовали профессиональные музыканты совместно с любителями. Среди них были Максимилиан Штейнберг, ученик (и зять) Н. А. Римского-Корсакова, музыкальный критик, пианист и композитор В. Г. Каратыгин, композитор и пианистка Ю. Ф. Львова.
Для Ю. Ф. Львовой индийская тематика сделалась лейтмотивом всей ее творческой деятельности: правнучка журналиста А. Г. Ротчева, совершившего несколько путешествий по Индии, она продолжила семейную традицию, выступая активисткой русско-индийских культурных связей. Ю. Ф. Львова вела исследования в области истории индийской музыкальной культуры, внесла вклад в развитие музыкального образа Индии, создав камерное сочинение на сюжет поэмы Тагора «Девушка и путник», хореографическую миниатюру «Читра», цикл песен из сборника «Ги-танджали» Рабиндраната Тагора.
Уникальным по своему мировоззренческому значению стал вклад Л. Н. Толстого в развитие взаимодействия России и Индии. Историк общественной мысли Индии Д. М. Датта отмечал, что реинтерпретация христианства Толстым, утверждение идеи поисков царства Божия в человеческой душе, близки философии веданты1. По мнению Датты, выдвижение Толстым на первый план Нагорной проповеди, с которой Иисус обратился к народу, сообщая и разъясняя ему основные положения христианской нравственности и утверждая неприемлемость насилия, вполне соответствует учению буддистов и джайнов об ахимсе (ненасилии)2.
Книга Толстого «Царство Божие внутри нас», не только провозглашала принцип непротивления злу насилием, но и содержала сведения о практическом применении этого принципа, характерного для деятельности ряда религиозных объединений в Северной Америке. Таким образом, Л. Н. Толстой прочерчивал всемирный характер идеи ненасилия, особенно рельефно представленной в религиозно-философской культуре Индии, где высоко ценилось влияние прогрессивной мысли России, доносившей до сознания национальной интеллигенции неприятие русскими любых форм угнетения человеческой личности.
В первом десятилетии XX в. известность Л. Н. Толстого в Индии распространялась с неимоверной быстротой, оказывая беспрецедентное по глубине и силе влияние на духовную жизнь страны. Такой интенсивный процесс подготавливался исподволь - в 70-90-е гг. XIX в., в период глубоких общественных изменений в России и подъема освободительного движения в Индии.
1 Дата Л. М. Философия М. Ганди. - М.: Иностранная литература, 1959. -С. 22.
2 Шифман А. И. Лев Толстой и Восток. - М.: Наука, 1971. - С. 52.
416
В 1900-е гг. мировоззренческие идеи Л. Н. Толстого стремительно завоевывали сердца и умы индийских интеллектуалов, прежде всего тех из них, кто временно проживал в Англии и имел возможность знакомиться с переводами многих книг русского писателя. В 1898-1902 гг. периодически выходил в свет альманах «Свободное слово», издававшийся В. Г. Чертковым для зарубежных читателей. В нем публиковались отрывки из литературных произведений Толстого, его публицистических выступлений, а также материалы о жизни, деятельности, философских идеях, мировоззрении писателя. Экземпляры этого альманаха привозились и пересылались в Индию из Европы самими индийцами и немедленно становились известны широкой общественности.
На рубеже XIX-XX вв. установились прямые связи Л. Н. Толстого с индийскими общественными деятелями1. В 1901 г. возникла переписка Толстого с видным индийским публицистом А. Рамазесханом, издававшим в Мадрасе популярный в то время журнал «Арья». «Вы удивитесь, может быть, - писал он Толстому, - узнав, что Ваше имя известно большинству моих образованных соотечественников, они с большим интересом следят за Вашей жизнью и духовным ростом»2.
Первая опубликованная на страницах «Арьи» статья Толстого, присланная по просьбе издателя, вызвала живые отклики в местной прессе. В связи с этим Рамазесхан писал Толстому 22 августа 1901 г.: «Поразительно, что человек, столь далекий от нас, чуждый нашим традициям и нашей истории, сумел так верно понять наши настоятельные нужды». В письме от 12 сентября он как бы продолжал: «Выражая чувства большей части индийского народа, я прошу Вас время от времени присылать нам несколько строк и рекомендовать те из Ваших произведений, которые помогут нам яснее увидеть наш путь к той цели, к которой мы стремимся»3.
Вскоре Л. Н. Толстой был назван в Индии махатмой, что приравнивало его к индуистским религиозным подвижникам. Баба Премананд Бхара-ти, последователь Свами Вивекананды (прославленного ученика Рамак-
1 Архив Л. Н. Толстого. Переписка с индийскими деятелями 1901-1905 гг.; Переписка Л. Н. Толстого с Ганди // Дом-музей Л. Н. Толстого в Ясной Поляне Материалы личной библиотеки писателя, письма / публ. А. Сергиенко. - М., 1939. - С. 359-399; Гольдберг Н. М. Яснополянская библиотека как один из источников изучения национально-освободительного движения в Индии // Советское востоковедение. - 1955. - № 4. - С.23-37; Шифман А. И. Лев Толстой и Восток. - М., 1960. - С. 173-283; Петрова Е. Ю. Российско-индийские исторические связи в документах и материалах архивов Л. Н. Толстого и музея-усадьбы «Ясная Поляна»: дис. ... канд. ист. наук. - М., 2003.
2 Цит. по: Шифман А. И. Лев Толстой и Восток. - С. 138.
3 Архив Л. Н. Толстого. Письма Толстому Л. Н.- Рамазесхана А. Л. № 3; цит по Шифман А. И. Лев Толстой и Восток. - С. 214.
417
ришны) и издатель журнала «Свет Индии», обратился 27 января 1905 г. к Толстому с письмом, в котором впервые ему адресовался этот религиозный титул. Премананд Бхарати пояснял, что на санскрите слово «махатма» означает «Великая душа». Далее он писал: «И таковой Вы являетесь... Вы единственный подлинно великий человек в этом ослепленном своим могуществом, высокомерном материалистическом Западе. Составляет честь переписываться с Вами»1. К Л. Н. Толстому писал и лидер движения «Свободный Хиндустан» Т. Дас. Из текста письма 1909 г. становится понятным, что именно в творчестве и деятельности Толстого вдохновляло борцов за независимость Индии: «Дорогой сэр, Ваше имя служит в наши дни щитом и оружием для тех, кто трудится на пользу человечества. Ваши произведения, в которых Вы показали жизнь угнетенного русского народа, открыли глаза цивилизованному миру и вызвали глубокую симпатию к нему... Своими публицистическими выступлениями Вы принесли огромное благо России. Мы умоляем, если только у Вас будет время, написать статью и высказать свое мнение о горестном положении Индии»2.
В ответ на просьбу Т. Даса Толстой начал работу над впоследствии знаменитым «Письмом к индусу»3, закончив сочинение через полгода. В течение этого времени Т. Дас присылал Толстому экземпляры своего журнала, книги и другие материалы о политической ситуации в Индии. Он просил великого русского писателя оказать идейную помощь движению «Свободный Хиндустан».
«Письмо к индусу» впервые увидело свет в конце 1908 г. Оно в полной мере отразило как сильные, так и слабые стороны мировоззрения Л. Н. Толстого. Общая гуманистическая направленность этой работы, безусловно, способствовала привлечению внимания мировой общественности к справедливой борьбе индийцев против колонизации. Но советы, которые давались писателем, были по сути своей утопичны. Так, Л. Н. Толстой рекомендовал перестроить мир путем индивидуального нравственного самоусовершенствования, а индийцы нуждались в совершенно ином - во всемерном поощрении активной политической деятельности, в поддержке идеи коллективной борьбы за самоуправление своей страной.
1 Архив Л. Н. Толстого. Письма к Толстому Льву Николаевичу, 1905, письмо Баба Бхарати. л. 1-2.
2 Там же: л. 2
3 Толстой Л. Н. Письмо к индусу // Л. Н. Толстой: Полное собрание сочинений: В 90 т. Сер. 3: Письма. - М.; Л., 1928-1964. - Т. 77. - С. 37 - 55.
В настоящее время хорошо известны все документы1, относящиеся к контактам Л. Н. Толстого с великим борцом за независимость Индии М. К. Ганди, их переписка и связанные с ней события. В первом же эпистолярном обращении к Толстому, датированном октябрём 1909 г., будущий духовный вождь национально-освободительного движения, рассказывая о протесте индийских поселенцев в Южной Африке против дискриминации, попросил разрешения опубликовать с некоторыми купюрами «Письмо к индусу». Это свидетельствует, что Ганди еще на раннем этапе своей деятельности осознал важность опоры на авторитет Л. Н. Толстого.
Говоря о тенденции развития русско-индийских культурных связей, необходимо отметить аспект культурологической компаративистики -тематику сопоставления культур Востока и Запада. С. Ф. Ольденбург подчеркивал значимость этой тематики в общечеловеческом масштабе. Он писал, что Восток «мощью ума своего проникал в тайны жизни, изучал и создавал понимание того, что ближе всего человеку - самого человека. И тут мы видим на каждом шагу, как ничтожны наши достижения в этой важнейшей для нас области, мы чувствуем постоянно, что Восток здесь во многом сумел подойти ближе к человеку, понять его духовное творчество лучше, чем это делаем мы»2.
Типологическому сопоставлению культуры Востока и Запада посвятил немало страниц отечественный мыслитель Н. А. Бердяев в своем труде «Смысл истории», подчеркивая важность религии в сравнительном исследовании культур. «Культура, - отмечал Бердяев, - связана с культом, она из религиозного культа развивается, она есть результат дифференциации культа, разворачивания его содержания в разные стороны. Философская мысль, научное познание, архитектура, живопись, скульптура, музыка, поэзия, мораль - все заключено органически целостно в церковном культе, в форме еще не развернутой и не дифференцированной. Всякая культура (даже материальная культура) имеет духовную основу - она есть продукт творческой работы духа над природными стихиями»3.
1 Об этом: Петрова Е. Ю. Российско-индийские исторические связи в документах и материалах архивов Л. Н. Толстого и музея-усадьбы «Ясная Поляна»: дис. ... канд. ист. наук. - М., 2003.
2 Восток-Запад. - М., 1982. - С. 7.
3 Бердяев Н. А. Смысл истории. - М., 1990. - С. 66.
419
