CC BY
33tionism // Comprehensive Psychiatry. 1965. Vol. 6. P. 94 - 103.
3 Frost R.O., Heimberg R.G., Holl C.S., Mattie & Numberg. Measurements of Perfectionism // Personality and Individual Differences.
1984. № 14. P. 119 - 126; Frost R.O., Marten P., Lahart C., Rosenblate R. The Dimensions of perfectionism // Cognitive Therapy and Re-searche (Historical Archive). 1990. (October). Vol. 14. № 5. P. 449-468; Frost R.O. The development of perfectionism: A study of daughters and their parents// Cognitive Therapy and Research. 1991. № 15 (6). P. 469-489.
4 Hewitt P, & Flett G. Dimensions of perfectionism // Cognitive Therapy and Research. 1998. № 7. P. 21 - 45; Hewitt P. & Flett G, MPS - The multidimensional scale of perfectionism // Journal of Counseling and Development. 1999. № 9. P. 44 - 58; Hewitt P. & Flett G. Perfectionism in the Self and Social Contexts, Conceptualisation, Assesment and Associetion with Psycopatol-ogy // Journal of Personality and Social Psychology. 2001. № 5. P. 21 - 39.
5 Юдеева Т.Ю. Перфекционизм как фактор депрессивных и тревожных расстройств: Дис. ... канд. психол. наук. М., 2007.
6 Peters. Perfectionism: different views. N.Y.: Pergamon. 2001. P. 68.
7 Маслоу А. Психология бытия. М., 1997. С.50 - 61.
8 Debrovski К. Positive desintegration. London: Little, Brown & Co. 1964. P. 48.
9 Silverman L.K. A developmental model for counseling the gifted //Counseling the gifted and talented. Denver, 1993. P. 29.
10 Раранян А., Холмогорова А., Юдеева Т. Перфекционизм, депрессия и тревога //Моск. терапевт, журнал. 2001. №4. С. 18-48.
11 Pacht A.R. Reflections on perfectionism// Amer. Psychol. 1984. Vol. 39. P. 386-390.
Stober J. & Joorman J, Worry Procrastination and perfectionism: Differentiation amount of Worry, Pathological Worry. Anxiety and Depression, cognitive therapy and research. № 1. 1988. P.45 - 60; Stober J. The Frost Multidimentional Perfectionism Scale revised: More perfect with four (instead of six) dimensions. Anxiety and Depression, Cognitive Therapy and Research. 1987. №2. P. 36-51; Sholderer. FMPS - searching for the right number of dimensions. Perfectionism, Anxiety and Depression // Cognitive Therapy and Research. 1986. №.11. P. 53 -61; Blatt S.J. The destructiveness of perfectionism: Implications for the treatment of depression//Amer. Psychologist. 1995. Vol. 49. № 12. P. 1003 - 1020; Ясная B.A., Ениколопов C.H. Перфекционизм и депрессия // www.bekhterev.spb.ru
12 Antony М., Swinson R. When perfect isn't good enough: strategies to cope with perfectionism. Oakland, Ca: New Harbinger Publications, 1998.
13 Frost R., Marten P., Lahart C., Rosenblate R. The dimensions of perfectionism // Cognitive Therapy and Research. 1990. Vol. 14. P. 449-468.
14 Ясная B.A., Ениколопов C.H. Перфекционизм: история изучения и современное состояние проблемы // Вопросы психологии. 2007. № 4.
15 Hewitt Р. & Flett G. Perfectionism in the Self and Social Contexts, Conceptualisation, Assesment and Associetion with Psycopatology // Journal of Personality and Social Psychology. 2001. № 5. P. 21 - 39.
16 Flett G.L., Hewitt P.L., DeRosa T. Dimensions of perfectionism, psychosocial adjustment, and social skills // Personality and individual Differences. 1996. Vol. 20. № 2.
17 Hamilton Т.К., Schweitzer R.D. The cost of beind perfect: perfectionism and suicide ideation in university students // Australian and New Zealand Journal Of Psychiatry. 2000. Vol. 34.
18 Flett G.L., Hewitt P.L. Perfectionism and stress process in psychopathology // Perfectionism: Theory, research and Treatment / Ed. By G. Flett, P. Hewitt. Washington, 2002.
19 Еаранян H.F., Андрусенко Д.А., Хломов И.Д. Перфекционизм как фактор дезадаптации студентов // Психологическая наука и образование. 2009. № 1.
20 Холмогорова А.Б., Еаранян H.F., Евдокимова Я.Г., Москова М.В. Психологические факторы эмоциональной дезадаптации у студентов //Вопросы психологии. 2009. № 3.
ОСОБЕННОСТИ РОДИТЕЛЬСКОГО ОТНОШЕНИЯ ОСУЖДЕННЫХ ЖЕНЩИН © 2011 А Л. Плотникова
кандидат психологических наук Самарский юридический институт ФСИН России
В статье приводятся результаты исследования родительского отношения осужденных женщин к своим детям первого года жизни, воспитывающимся в доме ребёнка при исправительном учреждении.
Дети, воспитывающиеся в доме ребёнка при исправительном учреждении, с самого рождения оказываются в особых средовых условиях: с одной стороны, они имеют матерей, с которыми каждый день контактируют, а с другой - проживают отдельно от них. Пенитенциарные условия жизни детей и матерей обусловливают необходимость их психологического сопровождения, для чего необходимо учитывать специфику родительского отношения женщин, отбывающих наказание.
Материнское отношение осужденных женщин изучалось с помощью следующих методик: 1) «Личностный дифференциал» (вариант, адаптированный сотрудниками НИИ
им. В.М. Бехтерева)1; 2) «Измерение родительских установок и реакций» (PARI) Е.С. Шефера и Р.К. Белла2; 3) «Диагностика коммуникативной толерантности» В.В. Бойко3; 4) «Диагностика
родительского отношения» А.Я. Варга, В.В. Столина4; 5) «Тест отношений беременной» И.В. Добрякова5. Также проводилось наблюдение за взаимодействием матерей и младенцев.
В исследовании приняли участие 20 женщин, имеющих младенцев, воспитывающихся в доме ребёнка при исправительном учреждении.
Методика «Личностный дифференциал» позволяет изучить свойства, самосознание личности, межличностные отношения. Она может быть использована во всех тех случаях, когда необходимо получить информацию о субъективных аспектах отношения испытуемого к себе или к другим людям. В результате тестирования подсчитываются баллы по трем факторам: О (оценки), С (силы), А (активности).
Интерпретация данных проводится по каждому фактору отдельно. Результаты по фактору оценки (О) позволяют судить об уровне самоуважения респондента. Фактор силы (С) в самооценках свидетельствует о развитии волевых сторон личности, как они осознаются самим испытуемым. Фактор активности (А) в самооценках интерпретируется как свидетельство экстравертированности личности.
Опросник «Измерение родительских установок и реакций» (PARI - parental attitude research instrument)2 предназначен для изучения отношения родителей (прежде всего, матерей) к разным сторонам семейной жизни (семейной роли). Методика состоит из 115 суждений, которые расположены в определенной последовательности, и отвечающий должен выразить к ним отношение в виде полного (активного) или частичного согласия или несогласия.
Результаты опросника анализируются по 23 аспектам-признакам, касающимся разных сторон отношения родителей к ребенку и жизни в семье: 1) вербализация; 2) чрезмерная забота; 3) зависимость от семьи; 4) подавление воли; 5) ощущение самопожертвования; 6) опасение обидеть; 7) семейные конфликты; 8) раздражительность; 9) излишняя строгость; 10) исключение внутрисемейных влияний; 11) сверхавторитет родителей; 12) подавление агрессивности; 13) неудовлетворенность ролью хозяйки; 14) партнерские отношения. 15) развитие активности ребенка; 16) уклонение от конфликта. 17) безучастность мужа; 18) подавление сексуальности; 19) доминирование матери; 20) чрезвычайное вмешательство в мир ребенка; 21) уравненные отношения; 22) стремление ускорить развитие ребенка; 23) несамостоятельность матери.
Из перечисленных признаков восемь описывают отношение к семейной роли (3, 5, 7, 11, 13, 17, 19, 23) и 15 касаются детско-родительских отношений и позволяют диагностировать: 1) оптимальный эмоциональный контакт; 2) излишнюю эмоциональную дистанцию с ребёнком; 3) излишнюю концентрацию на ребенке.
Методика «Диагностика коммуникативной толерантности» В.В. Бойко позволяет оценить степень выраженности следующих составляющих коммуникативной толерантности: 1) неприятие или непонимание индивидуальности человека; 2) использование себя в качестве эталона при оценке других людей; 3) категоричность или консерватизм в оценках людей; 4) неумение скрывать или сглаживать неприятные чувства при столкновении с некоммуникабельными качествами партнера; 5) стремление переделать, перевоспитать партнера; 6) стремление «подогнать» партнера под себя, сделать его удобным; 7) неумение прощать другому человеку неловкость; 8) нетерпимость к психическому или физическому дискомфорту у партнера; 9) неумение приспосабливаться к партнерам по общению.
Методика состоит из 45 утверждений. Для оценки коммуникативной толерантности подсчитывается сумма баллов. Максимальное количество - 135, свидетельствует об абсолютной нетерпимости к окружающим. Чем меньше баллов набрал испытуемый, тем выше его терпимость к другим людям.
Методика А.Я. Варга, В.В. Столина понимает родительское отношение как систему разнообразных чувств и поступков взрослых по отношению к детям. С психологической точки зрения речь идет о педагогической социальной установке, включающей в себя рациональный, эмоциональный и поведенческий компоненты. Опросник позволяет диагностировать родительское отношение по шкалам: «Принятие - отвержение», «Кооперация», «Симбиоз», «Контроль», «Маленький неудачник».
Методика «Тест отношений беременной» И.В. Добрякова направлена на определение типа психологического компонента гестационной доминанты. Тест разрабатывался для беременных, но он предназначен и для других женщин любого возраста, поскольку позволяет выявить доминирующий мотив к зачатию и рождению ребёнка, а также прогнозировать (диагностировать) материнское поведение и предпочитаемый стиль воспитания.
Психологический компонент гестационной доминанты (ПКГД) представляет собой совокупность механизмов психической саморегуляции, включающихся у женщины при возникновении беременности, направленных на сохранение гестации и создание условий для развития будущего ребенка, формирующих отношение женщины к своей беременности, ее поведенческие стереотипы. Методика позволяет диагностировать 5 типов ПКГД: оптимальный, гипогестогнозический, эйфорический, тревожный и депрессивный.
Оптимальный тип ПКГД отмечается у женщин, ответственно, но без излишней тревоги относящихся к своей беременности. В этих случаях, как правило, отношения в семье гармоничны, беременность желанна для обоих супругов, что способствует формированию гармонического типа семейного воспитания ребенка.
Гипогестогнозический тип ПКГД нередко встречается у женщин, не закончивших учебу или увлеченных работой. Среди них встречаются как юные студентки, так и взрослые женщины. Этот тип характеризуется нежеланием изменять свой образ жизни в связи с беременностью и рождением ребёнка. После родов у этой группы часто отмечается гипо-галактия. Уход за детьми, как правило, передоверяется другим лицам (бабушкам, няням), так как сами матери очень заняты. При гипогестогнозическом типе ПКГД чаще всего встречаются такие типы семейного воспитания, как гипопротекция, эмоциональное отвержение, неразвитость родительских чувств.
Эйфорический тип ПКГД отмечается у женщин с истерическими чертами личности, а также у длительно лечившихся от бесплодия. Нередко беременность становится средством манипулирования, способом изменения отношений с мужем, достижения меркантильных целей. При этом декларируется чрезмерная любовь к будущему ребенку, трудности преувеличиваются. Эйфорическому типу ПКГД соответствует расширение сферы родительских чувств, потворствующая гиперпротекция, предпочтение детских качеств. Нередко отмечается вынесение конфликта между супругами в сферу воспитания.
Тревожный тип ПКГД характеризуется высоким уровнем тревоги у беременных, что влияет на их соматическое состояние. Это может быть вполне оправданным и понятным (наличие острых или хронических заболеваний, дисгармоничные отношения в семье, неудовлетворительные материально-бытовые условия и т.п.). В некоторых случаях женщина либо преувеличивает имеющиеся проблемы, либо не может объяснить, с чем связана тревога, которую она постоянно испытывает. При этом типе ПКГД чаще всего в семейном воспитании формируется доминирующая гиперпротекция, нередко отмечается повышенная моральная ответственность. Выражена воспитательная неуверенность матери. Нередко и вынесение конфликта между супругами в сферу воспитания, обусловливающее противоречивый тип воспитания.
Депрессивный тип ПКГД проявляется, прежде всего, в резко сниженном настроении беременных. В тяжелых случаях возникают сверхценные, а иногда - бредовые ипохондрические идеи, идеи самоуничижения, обнаруживаются суицидальные тенденции. В данном случае беременная нуждается в психотерапии. Часто выражена послеродовая депрессия. Отклонения в процессе семейного воспитания аналогичны развивающимся при тревожном типе, но более выражены. Встречаются также эмоциональное отвержение, жестокое обращение. При этом мать испытывает чувство вины, усугубляющей ее состояние.
Диагностика осужденных женщин на материале описанных выше методик дала следующие результаты.
Большинство матерей (55%) имеют низкую самооценку, высокую конформность, неудовлетворены своим поведением; отмечается недостаточный уровень принятия себя и собственного ребёнка, тенденция к обесцениванию себя и ребёнка, невротическое реагирова-
ние в различных ситуациях. Остальные женщины (45%) имеют относительно адекватную самооценку, средний уровень самоуважения, симпатизируют своим детям. У большинства (80%) отмечается недоразвитие самоконтроля, зависимость поведения от внешних факторов, непоследовательность поведения, тенденция к доминированию в отношениях с ребёнком. Четверть испытуемых (25%) оценивают детей как активных, общительных, остальные - как пассивных, спокойных, безынициативных.
У подавляющего большинства матерей, отбывающих наказание, отмечается недостаточное принятие роли матери, излишняя дистанцированность от детей (95%). Только одна девушка из всей выборки, которая стала мамой в 16 лет, продемонстрировала адекватное отношение к своей новой роли; в этой же диаде отмечен оптимальный эмоциональный контакт, в единственном случае.
Подавляющее большинство матерей (95%) продемонстрировали средний и низкий уровни коммуникативной толерантности, которые характеризуются следующими, выраженными в большей или меньшей степени, качествами: неприятие или непонимание индивидуальности человека, использование себя в качестве эталона при оценке других людей, категоричность или консерватизм в оценках людей, неумение скрывать или сглаживать неприятные чувства при столкновении с некоммуникабельными качествами партнера, стремление перевоспитать партнера и «подогнать» его под себя, неумение прощать другому человеку неловкость, нетерпимость к психическому или физическому дискомфорту у партнера, неумение приспосабливаться к партнерам по общению.
В ходе взаимодействия матерей с младенцами сниженная коммуникативная толерантность проявляется в недостаточной чувствительности к коммуникативным сигналам своих детей, в нежелании подстраиваться под инициируемые ребёнком ритмы общения; в восприятии младенцев не как субъектов взаимодействия, а как объектов манипуляций; в недостаточном принятии коммуникативной потребности детей, а также их активности.
Родительское отношение характеризуется в большинстве диад недостаточным эмоциональным принятием (60%) и эмоциональным отвержением ребёнка (35%). Только в одном случае зафиксировано эмоциональное принятие (5%).
У всех матерей отмечается сниженный интерес к жизни младенца, недостаток поддержки его потребностей, неумение взаимодействовать с ним «на равных». Во всех случаях, кроме одного (5%), наблюдается недостаток заботы матери о ребёнке. Большинство матерей (85%) оценивают ребёнка как глупого, беспомощного, как неудачника в будущем.
Треть матерей всей выборки демонстрируют высокий уровень контроля над действиями своих детей, требуя от них полного подчинения, другая треть - средний и остальные - низкий уровень, граничащий с попустительством и безразличием.
Исследование психологического компонента гестационной доминанты показало, что преобладающими типами среди испытуемых матерей является гипогестогнозический (40%) и эйфорический (35%). Первый характеризуется игнорированием факта своей беременности, низким принятием материнства и нежеланием изменять свою жизнь в связи с рождением ребёнка, связан с гипопротекцией. Второй проявляется в демонстрационном декларировании матерью сильной эмоциональной привязанности и любви к младенцу и одновременном игнорировании потребностей ребёнка и нежелании выполнять материнские обязанности, связан с гиперпротекцией. На третьем месте по частотности находится депрессивный тип. В одном случае зафиксирован тревожный тип. К сожалению, оптимальный тип психологического компонента гестационной доминанты не зафиксирован вообще. Эти результаты косвенно указывают на сильную деформацию материнской сферы среди матерей, отбывающих наказание.
В поведении матерей в ходе взаимодействия со своими детьми отмечена значительная недостаточность материнского поведения. Выявлены два основных варианта материнского поведения, соотносящиеся с гипогестогнозическим и эйфорическим типами психологического компонента гестационной доминанты. В первом варианте матери не проявляли интереса к своим детям, не использовали специфический материнский паттерн. Во втором
случае демонстрировался материнский паттерн в преувеличенном виде («работа на публику»), что не мешало испытуемым также игнорировать инициативные проявления детей.
Не претендуя на полный охват всех аспектов родительского отношения изучаемой нами социальной категории, считаем, что полученные результаты отражают общую тенденцию и могут быть использованы в работе пенитенциарного психолога по психологическому сопровождению диады «мать - младенец», а также в процессе коррекции материнской сферы осужденных женщин.
1 Методика личностного дифференциала (вариант, адаптированный в НИИ им. В.М. Бехтерева) // Фетискин Н.П., Козлов В.В., Мануйлов Г.М. Социально-психологическая диагностика развития личности и малых групп. М., 2002. С. 20,21.
2 Методика PARI (Е.С. Шефер, Р.К. Белл; адаптация Т.В. Негцерет) // Психологические тесты / Ред. А.А. Карелин. М., 2001. Т.2. С. 130- 143.
3 Диагностика коммуникативной толерантности (В.В. Бойко) // Шапарь В.Б. Психодиагностика групп и коллективов. Ростов-н/Д.: Феникс, 2006. С. 82 - 87.
4 Тест родительского отношения (Варга А.Я., Столин В.В.) // Психологические тесты / Ред. А.А. Карелин. М., 2001. Т. 2. С. 144- 152.
5 Эйдемиллер Э.Г., Добряков И.В., Никольская И.М. Тест отношений беременной // Семейный диагноз и семейная психотерапия. СПб.: Речь, 2007. С. 100 - 119.
ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ПРОЦЕССА МОДЕРНИЗАЦИИ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ЮРИДИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ В РОССИИ © 2011 Е.А. Тимофеева
кандидат педагогических наук Самарский юридический институт ФСИН России
В данной статье анализируются основные тенденции, цели и задачи модернизации высшего профессионального юридического образования. Автором рассмотрена необходимость изменений, определяемых как внешними и внутренними задачами, закономерностями развития данной сферы, так и перспективными потребностями личности, общества и государства.
Высшее профессиональное юридическое образование является составной частью системы высшего образования страны. Оно имеет свои содержательные элементы в виде стандартов, образовательных программ и других документов; реализуется в различных формах специализированными социальными институтами - высшими учебными заведениями. В этом аспекте высшее юридическое образование выступает как часть образовательной культуры общества и подчиняется закономерностям функционирования и развития всей системы высшего образования России.
Российское образование находится на переходном этапе развития - этапе модернизации. Основные принципы образовательной политики государства определены в Концепции модернизации российского образования на период до 2010 г. (приложение к приказу Минобразования России от 11.02.2002 № 393), Законе Российской Федерации «Об образовании», Федеральном законе «О высшем и послевузовском профессиональном образовании», раскрыты в Национальной доктрине образования в Российской Федерации до 2025 г.
Ключевым компонентом этапа модернизации является система накопления и трансляции в будущее накопленной информации, то есть система образования. Она представляет одну из важнейших сфер жизни общества, обеспечивая, с одной стороны, сохранение и передачу научных знаний и навыков, национального и культурного наследия, а с другой - общественный прогресс в целом. Более того, она должна несколько опережать развитие общества: во-первых, процесс обучения достаточно длителен, и за это время появляются новые знания и технологии; во-вторых, только при условии опережающего характера знаний, получаемых выпускником вуза, в сравнении с применяемыми в действующих информационной и производственной системах технологиями, страна будет
