CC BY
59
Е.В. ХЛЫСТОВА
Екатеринбург
Особенности регулирующей функции визуального поведения при интеллектуальной недостаточности
На современном этапе развития прикладной и теоретической психологии обострился интерес исследователей к механизмам регуляции социальных процессов.
Внимание специальных психологов к вопросам социальной перцепции связано с поиском новых средств изучения личности при различных видах дизонтогенеза (О.К.Агавелян, В.И.Лубовский, У.В.Ульенкова и др.), с поиском путей компенсации патологического развития.
Рассматривая различные компоненты общения и их роль в регуляции межличностных взаимодействий, отечественные и зарубежные ученые (В.А.Лабунская, Е.И.Файзенберг, А.Г.Асмолов, П.Экман, М.Аргайл и др.) указывают, что в создании образа партнера по общению существенную функцию выполняют невербальные коммуникативные средства: регулируют пространственно-временные параметры во время межличностных контактов; создают образ партнера по общению; реализуют функцию социальной стратификации; выступают в качестве маскировки «Я» -личности и т.д.
Значение визуального поведения как отдельной подструктуры невербального поведения, его роль в социальных контактах изучено в 70-х годах М.Аргайлом и его сотрудниками. Оказалось, что восприятие взгляда неосознанно проявляется в выборе социальной установки на активное (борьба за высокий статус в группе) или адаптивное (избежание социального контакта, просьба о помощи) поведение в межличностных отношениях детей, подростков и взрослых людей (C.L.Kleinke, М.Snyder, J.Grether, С.^^г и др.). В экспериментах М.Аргайла обнаружено, что при интерпретации взгляда проявляются эмоциональные реакции (направленный взгляд вызывает эмоции различной модальности и валентности), когнитивные реакции (интерпретация семантического содержания взгляда), поведенческие реакции (реакции избегания или нападения в социальных взаимодействиях). Эти реакции взаимодействуют между собой и в конечном счете способствуют формированию социальной структуры любого коллектива, в том числе и коллектива субъектов, имеющих патологического развитие.
В нашем исследовании сделан акцент на экспериментальном изучении и теоретическом анализе перцептивного компонента визуального поведения. Опираясь на положения М.Аргайла, мы попытались выявить особенности распознавания базовых эмоций по выражению верхней части лица у подростков с интеллектуальной недостаточностью. Для реализации поставленных задач была разработана комплексная экспериментальная методика, которая прошла экспертную проверку. В качестве стимульного материала использовались шесть цветных фотографий верхней части лица актеров, изображающих базовые эмоциональные состояния: радость, гнев, страх, страдание, презрение, удивление; шесть «ситуативных ключей «-рисунков эмоционально нагруженных социальных ситуаций: схематические изображения
людей, выражающих одну из базовых эмоций (например, рисунок «Гнев» имеет следующий сюжет: разбитая ваза, рядом с осколками ребенок и мама. Мама изображает гнев: открытый рот, сжаты кулаки, доминирующая поза. Глаза у изображения мамы не прорисованы); шесть речевых высказываний, соответствующих по содержанию базовым эмоциям (например, речевые высказывания, посвященные радости и страху, звучат следующим образом: «Ура! Праздник наступил!», «Боже мой! Они сейчас свалятся в пропасть»).
Эксперимент проводился на трех выборках испытуемых: 64 подростка с грубой интеллектуальной недостаточностью (олигофрения в степени дебильности), 62 подростка с задержкой психического развития (ЗПР) и 58 подростков с нормальным психическим развитием (НИР). Всего 184 испытуемых. Основой экспериментальной процедуры послужило следующее предположение: опознание мимических выражений на фотографии может идти несколькими путями: семантизацией и словесным обозначением, сопоставлением мимических выражений с эмоционально нагруженными речевыми высказываниями, сопоставление с «ситуативным ключом» (рисунком эмоционально нагруженной ситуации). В результате разработаны три экспериментальные серии. В первой серии испытуемые при опознании экспрессивных знаков на фотографиях выбирали из предложенного списка название базовой эмоции, подходящее к мимическому выражению. Во второй серии испытуемые сопоставляли мимическое выражение с эмоционально нагруженным речевым высказыванием. В третьей серии сопоставлялись мимические выражения и схематические рисунки эмоционально нагруженной ситуации. В каждой серии ответы оценивались дихотомически, вычислялся процент адекватной идентификации. Иолученные данные представлены в таблицах 1, 2.
Анализ результатов был ориентирован на следующие вопросы:
• Как изменяется адекватность опознания от серии к серии (какое влияние на качество идентификации оказывает опора на речевое высказывание, опора на рисунок эмоционально нагруженной ситуации - «ситуативный ключ»)?
• Какие особенности (качественные и количественные) распознавания эмоций по выражению глаз имеют испытуемые разных категорий?
• Какие причины (объективные и субъективные) обусловливают данные особенности? В качестве объективных причин мы рассматривали особенности изображения и семантическую достаточность выражений одних только глаз для опознания эмоции, в качестве субъективных причин - перцептивные особенности испытуемых, уровень сформированности внутренних эталонов распознаваемых эмоциональных состояний.
Иолученные данные свидетельствуют о том, что результаты опознания при использовании «ситуативного ключа» существенно выше (по 1-критерию Стьюдента). Такая особенность проявляется у всех испытуемых. То есть легче всего подросткам с интеллектуальной недостаточностью и без таковой удается сопоставление мимических выражений и ситуаций, имеющих аналогичную эмоциональную нагрузку. Но если в первой серии результаты опознания у всех испытуемых не имеют существенных различий, а подростки с ЗПР лучше других идентифицируют эмоции, то в третьей серии картина иная. Различия между категориями испытуемых в третьей серии существенны по 1-критерию Стьюдента, а успешность выше у испытуемых с нормальным развитием (табл.1).
Таблица 1. Средние показатели числа правильно угаданных эмоций
Выборка испытуемых 1 серия 2 серия 3 серия
Олигофрения 2,98 2,51 3,23
ЗИР 3,50 3,06 3,94
НИР 3,34 3,17 5,11
Подростки с диагнозом «олигофрения» намного хуже, чем подростки с нормальным развитием, сопоставляют мимику и «ситуативный ключ». То есть в реальном общении, несмотря на способность к опознанию невербальных знаков, умственно отсталые учащиеся затрудняются сопоставить эти знаки с ситуацией общения в целом.
При выявлении количественных особенностей распознавания эмоций по выражению глаз были проанализированы данные по средним показателям правильно угаданных эмоций (табл. 2).
Наибольшие количественные различия проявляются между испытуемыми с умственной отсталостью и нормальным развитием. Подростки с ЗПР ближе к норме. Подростки с олигофренией больше всего делают ошибок при идентификации выражений. В процессе качественного анализа рассматривалось опознание отдельных эмоций различными категориями испытуемых.
Таблица 2. Распознаваемость базовых эмоций в первой, второй и третьей сериях
(в %)
Эмоции Выборка испытуемых
Олигофрения ЗП р НПР
1 радость 71 77 82 87 71 90 91 82 97
2 гнев 43 41 38 37 31 37 57 40 77
3 страх 62 47 78 81 78 90 60 54 82
4 страдание 47 35 55 62 40 43 57 54 80
5 удивление 49 37 38 59 56 71 42 42 85
6 презрение 28 27 29 40 37 59 45 40 74
Экспериментальные серии 1 2 3 1 2 3 1 2 3
Наиболее распознаваемым оказалось выражение радости. Хуже всего идентифицировалось презрение.
При распознавании гнева намечаются существенные различия между испытуемыми трех категорий. Самые низкие показатели обнаруживаются у подростков с ЗПР. Эти особенности могут быть рассмотрены с точки зрения содержания эмоции гнева, специфики роли этого эмоционального состояния в регуляции поведения (Е.Ф.Бажин).
Согласно теории К.Изарда, гнев является эмоцией одновременно деструктивной для социальной среды и конструктивной для самой личности (установка на социальную активность). Затруднения в идентификации гнева свидетельствуют о том, что в структуре эталонов испытуемых с интеллектуальной недостаточностью гнев не имеет достаточно четкой представленности. По нашему мнению, причина такой тенденции - особенности социального опыта испытуемых (редкие контакты с людьми, испытывающими эту эмоцию) или результат незначительной представленности гнева в мотивационной системе субъектов восприятия. Возможно, особенности распознавания гнева могут быть объяснены с точки зрения эмоционально-личностных отклонений, которые присутствуют при данном виде дизонтогенеза и приводят к социальной дезадаптации.
Затруднения подростков с интеллектуальной недостаточностью при идентификации выражения гнева наводят на мысль об имеющихся нарушениях во взаимодействии с социальной средой.
Показательны с точки зрения дезадаптивного поведения результаты распознавания страха. Лучше всего распознают это выражение испытуемые с ЗПР. А результаты испытуемых с олигофренией ближе всего к норме. Средний показатель адекватности распознавания (данные по трем сериям) у подростков с ЗПР - 83%, у подростков с НИР - 65%, у подростков с олигофренией - 62%.
Таким образом, мимика только лишь верхней части лица достаточна для адекватной идентификации выражения страха. Обратная зависимость между распознаванием гнева и страха (у испытуемых с ЗПР самые высокие показатели распознавания страха и самые низкие показатели распознавания гнева) подтверждает наше предположение о том, что при ЗПР происходит сдвиг в эталонной системе в пользу адаптивного социального поведения.
Превалирование страха в мотивационной системе (наличие достаточно четко выраженного эталона) свидетельствует о тенденции подростков с интеллектуальной недостаточностью не к социальному развитию (активности), а к приспособлению (избежанию) в социальных взаимодействиях.
Выражение страдания распознается хуже, чем другие мимические паттерны. Самые низкие результаты у подростков с диагнозом «олигофрения». Подростки с ЗПР лучше, чем подростки с нормальным развитием, распознают страдание в первой серии (см. табл. 2).
Согласно данным М.Аргайла, выражение страдания глазами важно для установления аффилитативных тенденций. С помощью визуального общения передается просьба о помощи, в то время как стремление уйти от взгляда интерпретируется как отказ в помощи. Наличие у подростков с ЗПР четко выраженного эталона страдания (что обеспечивает более адекватную его идентификацию), по-видимому, является свидетельством особого места данной эмоции в мотивационной системе. Такое значение данная эмоция, возможно, приобрела благодаря потребности в социальном содействии. Удивление распознается лучше испытуемыми с ЗПР. Выделенные особенности так же могут получить объяснение с точки зрения информативной значимости выражения глаз и содержания эмоции: область глаз является достаточной для распознавания удивления.
С точки зрения теории К.Изарда эта эмоция выполняет функцию замедления активности, которая может быть бесполезной в резко меняющихся условиях (реакция на новизну). Высокий уровень представленности удивления в мотивационной системе подростков с ЗПР может быть связан с преобладанием установок на адаптивное социальное поведение. Распознавание презрения удается лучше испытуемым с сохранным интеллектуальным развитием.
Анализ показателей адекватности распознавания эмоций по выражению глаз позволил сделать ряд выводов:
• выражение глаз является достаточным семантическим элементом для адекватного распознавания базовых эмоций;
• легче всего по мимике глаз распознается радость, страх, удивление;
• подростки с интеллектуальной недостаточностью относительно успешно опознают выражения глаз, но затрудняются в сопоставлении различных компонентов социального взаимодействия: выражение глаз и вербальный контекст социальной ситуации, выражение глаз и «ситуативный ключ»;
• подростки с негрубой интеллектуальной недостаточностью (ЗПР) лучше, чем подростки с нормальным развитием, распознают такие эмоции, как страх, страдание, удивление, но затрудняются при опознании гнева, презрения, радости;
• вероятно, существует определенная связь между опознанием выражений глаз и склонностью к адаптивному поведению, характерному для подростков с интеллектуальной недостаточностью; высокий уровень адекватности опознания эмоций свидетельствует о сформированности эмоциональных эталонов этих эмоций, а значит, о некоторых сдвигах в мотивационной системе в сторону адаптивного поведения; качественные особенности проявляются в том, что подростки с интеллектуальной недостаточностью лучше, чем подростки с нормальным развитием, распознают эмоции, мотивационно связанные с адаптивным социальным поведением, социальным избежанием (выражение страха, удивления, страдания); в то время как эмоции, связанные с активной социальной позицией (радость, гнев, презрение), распознаются ими гораздо хуже по сравнению с подростками, имеющими нормальное развитие;
• интеллектуальная недостаточность активизирует адаптивные механизмы в подростковом возрасте; более высокая распознаваемость страха и самые низкие
показатели распознания гнева испытуемыми с интеллектуальной недостаточностью могут быть связаны с выбором социального избежания как ведущей позиции в межличностных контактах; в большей мере эта тенденция обнаруживается у испытуемых с ЗПР, что, по нашему мнению, объясняется личностной сохранностью (осознание собственного неблагополучия, низкая самооценка, комплекс неполноценности), характерной для данной категории;
• особая роль выражений глаз в регуляции межличностных взаимодействий заключается в значимости способности распознавать этот невербальный элемент; значимость определяется успешностью в межличностных взаимодействиях; таким образом, выявление особенностей распознавания базовых эмоций по верхней части лица позволяет диагностировать социальный успех, а повышение уровня развития этой способности корректирует социальные стороны личности.
На основании выявленных особенностей мы предлагаем следующие пути повышения перцептивной чувствительности у подростков с интеллектуальной недостаточностью: развитие способности тонкой дифференцировки схожих
мимических паттернов; расширение эмоционального опыта; расширение репертуара выразительных средств (как вербальных, так и невербальных); развитие эмоциональной рефлексии; обучение графическим эталонам базовых эмоций.
Библиографический список
1.Изард К. Эмоции человека.М.: Изд-во МГУ. 1980.
2.Argyle I. Gaze and mutual gaze. Michael Argyle and Mark Cook. Cambridge, a.o., 1976.
