CC BY
10Конституционное и муниципальное право
ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ПРИНЦИПА ПРЯМОГО ПРИМЕНЕНИЯ КОНСТИТУЦИИ РФ В КОНТЕКСТЕ РЕШЕНИЙ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РФ
АЛЕШКОВА Ирина Александровна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного права им. Н.В. Витрука Российского государственного университета правосудия (РГУП). E-mail: ialeshkova@mail.ru;
МАРОККО Надежда Александровна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного права им. Н.В. Витрука. Российского государственного университета правосудия (РГУП). E-mail: marokko73@mail.ru
Статья выполнена при поддержке гранта РГНФ № проекта 15-03-00187.
Краткая аннотация: в статье на основе анализа решений Конституционного Суда РФ выявляются особенности развития конституционного принципа о прямом применении Конституции РФ. Авторы отмечают следующие тенденции в процессе развития принципа прямого применения Конституции РФ - формирование единства судебной практики в части понимания содержания конституционных норм формирующегося в результате правоприменительной практики; формирование доктринально-эмпирических пределов толкования конституционных норм, а также проявление разумной сдержанности предопределяемую конституционными полномочиями судов.
On the basis of analysis of the decisions of the Constitutional Court it's identified the distinctive features of the constitutional principle of the direct application of the Constitution. The authors note the following trends in the development of the principle of direct application of the Constitution of the Russian Federation - the formation of the unity of judicial practice in the understanding of the content of the constitutional provisions formed as a result of law enforcement practices; the formation of doctrinally-empirical interpretation of the limits of the constitutional norms, as well as the manifestation of a reasonable restraint predetermine the constitutional powers of courts.
Ключевые слова: прямое применение Конституции РФ; прямое действие Конституции РФ; Конституционный Суд РФ; решение Конституционного Суда РФ; суды общей юрисдикции; арбитражные суды; конституционность нормы.
Direct application of the Constitution; the direct effect of the Constitution; the Constitutional Court of the Russian Federation; the Constitutional Court; courts of general jurisdiction; arbitration courts; the constitutional norms.
В настоящее время Конституция РФ как акт прямого действия в целом и конституционные нормы, в частности, являются действенным регулятором общественных отношений и активно применяются при разрешении конкретных дел судами не только конституционной, но и общей, арбитражной, специализированной юрисдикции. Вопрос о прямом действии и применении конституции имеет не только теоретическое значение. За данными положениями скрываются
1
серьезные конституционно-правовые последствия.
Развитие принципа прямого применения Конституции РФ характеризуется рядом тенденций.
Первая тенденция - формирование единства судебной практики.
Вторая тенденция - формулирование док-тринально-эмпирических пределов толкования
1 Умнова И.А., Алешкова И.А. О научном и судебном правопонима-нии прямого действия и применения Конституции Российской Федерации // Аграрное и земельное право. 2015. № 9(129). С. 67-73.
конституционных норм.
Третья тенденция - проявление разумной сдержанности предопределяемой конституционными полномочиями судов.
Так, первая тенденция - формирование единства судебной практики характеризуется сложившейся практикой как применения решений Конституционного Суда РФ, так и их исполнения. Конституционный Суд РФ ориентирует все суды в правоприменительной практике при наличии пробела в праве, осуществлять разрешение дела посредством дополнительных действий суда по применению права на основе аналогии закона, субсидиарного применения норм или аналогии права, с учетом того, что до устранения пробела в праве также непосредственно применяется Конституция РФ. При этом Конституционный Суд РФ обращает внимание на то, что применение Конституции РФ в деятельности судов общей и арбитражной юрисдикции является частным случаем правоприменения и долж-
но осуществляться в совокупности с общими правилами восполнения пробелов в праве, а непосредственное применение конституционных норм в ряде случаев облегчается тем, что их толкование касательно соответствующей спорной ситуации уже дано Конституционным Судом РФ в своем решении.1
При этом стоит отметить, что Конституционный Суд РФ подчеркивает, что в отсутствие такого решения суды обязаны разрешать дела в соответствии с требованиями права, непосредственно применяя при необходимости для защиты конкретного права конституционные нормы.2
Также в одном из свои Постановлений Конституционный Суд РФ обращает внимание, что в ст. 3 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» обращено внимание на необходимость обеспечения верховенства и прямого действия Конституции РФ на всей территории Российской Федерации, что, по мнению Конституционного Суда РФ, является одной из особенностей конституционного судопроизводства. Прямое действие Конституции РФ охватывает не только нормотворческую, но и правоприменительную и правореализационную стадию.
Кроме того, Конституционный Суд РФ обращает внимание на то, что в рамках своей деятельности он в процессе конституционного судопроизводства решает правоприменительные проблемы, толкуя конституционные нормы и принципы, учитывает их контекст и системные связи с другими положениями Конституции РФ. Подчеркивая, что тем самым он выполняет определенные правотворческие задачи, так как до принятия нового нормативного акта непосредственно применяется Конституция РФ с учетом ее истолкования, осуществленного Конституционным Судом РФ. Таким образом, непосредственное (прямое) применение конституционных норм и принципов в этом случае осуществляется судами до принятия нового нормативного акта или внесения в него изменений, вытекающих из постановления Конституционного Суда РФ.3
Стоит отметить и позицию Г.А. Гаджиева, отмечающего в особом мнении, что, выполняя определенные правотворческие задачи, Конституционный Суд РФ в процессе конституционного судопроизвод-
1 Постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2012 г. №15-П // СЗ РФ. 2012. № 29. Ст. 4167; Постановление Конституционного Суда РФ от 17 мая 2011 г. № 8-П // СЗ РФ. 2011. № 22. Ст. 3238.
2 Постановление Конституционного Суда РФ от 17 мая 2011 г. № 8-П // СЗ РФ. 2011. № 22. Ст. 3238.
3 Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2005 г. № 9-П // СЗ РФ. 2005. № 30 (ч. 2). Ст. 3200.
ства решает правоприменительные проблемы, толкуя конституционные нормы и принципы, учитывает их контекст и системные связи с другими положениями Конституции РФ. Однако в настоящее время данный подход обозначен лишь в решении Конституционного Суда РФ законодательного закрепления того, что при необходимости устранения пробела в правовом регулировании применяется решение с учетом ее истолкования, осуществленного Конституционным Судом РФ. Имеется лишь законодательно закрепленная норма определяющая, что до принятия нового нормативного акта непосредственно применяется Конституция РФ (ч. 4 ст. 79 в редакции Федерального конституционного закона от 15 декабря 2001 г.).
Выбор подлежащей применению нормы - за исключением случаев, когда противоречие между федеральными законами обусловлено коллизией воплощенных в них конституционных прав и, следовательно, вопрос приобретает конституционный аспект, -осуществляется судами, разрешающими дело по существу, которые при этом должны учитывать правовые позиции Конституционного Суда РФ.4 В соответствии с п. 3 ст. 5 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно должностного лица Конституции РФ, Федеральному конституционному закону, общепризнанным принципам и нормам международного права, международному договору Российской Федерации, конституции (уставу) субъекта Российской Федерации, принимает решение в соответствии с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу.
Г.А. Гаджиев при этом справедливо отмечает, что выводы судов (в особенности, высших судов) о противоречии нормы закона Конституции РФ не означают признание ее утратившей силу. Однако такие решения судов представляют собой появление судебного права, развитие которого крайне необходимо для российской правовой системы в целях преодоле-
5 г-,
ния позитивистских подходов. В части исполнения в правоприменительной практике суды, руководствуясь принятым решением Конституционного Суда РФ, принимают решение о рассмотрении дела по вновь открывшимся обстоятельствам.6
4 Там же.
5 Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. № 19-П // СЗ РФ. 1998. № 25. Ст. 3004.
6 Согласно ст. 392 ГПК РФ к одному из вновь открывшихся обстоятельств согласно которого судебные постановления, вступившие в законную силу, могут быть пересмотрены, является признание
Суды общей и арбитражной юрисдикции, независимо от того, в какой процессуальной стадии находится на рассмотрении конкретное дело, с момента вступления в силу постановления Конституционного Суда РФ, содержащего конституционно-правовое истолкование нормы (примененной или подлежащей применению в данном деле), опровергающее прежнее ее истолкование, в том числе приданное ей разъяснениями высших судебных инстанций, не вправе не исполнять постановление Конституционного Суда РФ.1 При этом также суды общей и арбитражной юрисдикции зачастую учитывают конституционно-правовой смысл нормы Конституции РФ выявленный Конституционным Судом РФ.2 В основном это осуществляется при обосновании вынесенного решения в мотивировочной части судебного решения принимаемого в рамках рассмотрения конкретного дела, где наряду с нормой права отмечают доктринально-эмпирическую позицию Конституционного Суда РФ. Тем самым, на наш взгляд, выражается отмеченное Т.Г. Морщаковой преюдициальное значение факта неконституционности нормативного правила, которое влечет невозможность применения другими судами таких же правил, закрепленных в других актах, и обязывает издавшие их органы внести в них соответствующие изменения.3
Вторая тенденция - формулирование док-тринально-эмпирических пределов толкования конституционных норм характеризуется тем, что, на наш взгляд, решения Конституционного Суда РФ являются определенной формой права, имеющей важное значение в процессе правового регулирования, но отличающиеся по своей правовой природе, форме и виду от нормативных правовых актов.
Однако Конституционный Суд РФ, отмечает, что его решения, в результате принятия которых не-
Конституционным Судом РФ не соответствующим Конституции РФ закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд РФ Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14 ноября 2002 г. № 138-ФЗ (в ред. от 6 апреля 2015 г.) // СЗ РФ. 2002. № 46. Ст. 4532.
1 Постановление Конституционного Суда РФ от 7 ноября 2012 г. № 24-П // СЗ РФ. 2012. № 47. Ст. 6551.
2 Алешкова И.А., Дуэль В.М. Тенденции применения конституционных норм в сфере защиты прав и свобод человека и гражданина (на основе обобщения практики Верховного Суда РФ за 2014 г.) // Права и свободы человека и гражданина: теоретические аспекты и юридическая практика. Материалы ежегодной научной конференции памяти профессора Ф. Рудинского, 23 апреля 2015 г. МГУП. Рязань, 2015. С. 146-148.
3 Морщакова Т.Г. Разграничение компетенции между Конституци-
онным Судом и другими судами Российской Федерации // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 1996. № 6.
конституционные нормативные правовые акты утрачивают юридическую силу, как общее правило, имеют такую же сферу действия во времени, пространстве и по кругу лиц, как и нормативные акты правотворческого органа, и, следовательно, такое же, как нормативные акты, общее значение. Приведенная правовая позиция была сформулирована Конституционным Судом РФ, в частности, в Постановлении от 16 июня 1998 г. № 7-П.4
В рамках развития принципа прямого применения Конституции РФ существенное значение имеет высказанное в особом мнении к Постановлению Конституционного Суда РФ доктринальные взгляды судей. В их числе можно отметить высказывание А.Л. Кононова по ряду юридических понятий и их правовой природе. Так, А.Л. Кононов отмечает, что под законностью понимается установление соответствия подзаконного нормативного акта закону, а под конституционностью соответствие рассматриваемого акта тексту Конституции РФ.
Судебный нормоконтроль представляет собой оценку правомерности оспариваемых норм, их соответствия общим основам и принципам права. Природа судебного нормоконтроля как в конституционном, так и в административном судопроизводстве одинакова, так как общим критерием позитивных норм здесь должны выступать основные метафизические начала индивидуальной свободы, справедливости, формального равенства, составляющие суть идеи права.
Общие принципы права, в том числе воплощенные в Конституции РФ, обладают высшим авторитетом и являются критерием и мерой оценки правомерности всех нормативных актов. Эти принципы обеспечиваются правосудием и не могут быть монополией только конституционного судопроизводства.
При этом А.Л. Кононов отмечает, что поскольку разделение компетенции между судами построено на правомочии давать оценку нормативного акта как законного или как конституционного, Конституционный Суд РФ, очевидно, полагает, что последнее правомочие принадлежит исключительно ему. Таким образом, оценка значительного числа нормативных актов, не отнесенных к компетенции Конституционного Суда РФ, с точки зрения их соответствия конституционным принципам (или, что то же самое, с точки зрения конституционности) в судебном порядке практически исключена. Конституционный Суд РФ не может отрицать воз-
4 Постановление Конституционного Суда РФ от 6 апреля 2004 г. №7-П // СЗ РФ. 2004. № 15. Ст. 1519.
можность прямого применения иными судами Конституции РФ и общих принципов права не только при разрешении коллизии норм или восполнении пробелов в правовом регулировании, но при выборе норм, подлежащих применению в конкретном деле на основании оценки их правомерности. Тем более нет оснований исключать такую возможность, когда нормативный акт является самостоятельным предметом нормоконтро-ля и прямо отнесен к компетенции данного суда. Иное означало бы произвольное ограничение судебной юрисдикции и пределов судейского усмотрения в выборе критериев правовой оценки оспариваемого акта.
Поддерживая позицию А.Л. Кононова о том, что не представляется убедительным и даже понятным и различение признания неправомерности нормативных актов по последствиям на недействующие (т.е., очевидно, не оказывающие реального действия) и недействительные (т.е. несуществующие), а обоснование ограничения установленной законом компетенции судов общей юрисдикции в сфере нормокон-троля путем различения понятий законности и конституционности акта, по нашему мнению, не является
убедительным и противоречит правовой природе
1
нормоконтроля, считаем важным отметить, что в настоящее время имеется потребность в издании док-тринально-эмпирического словаря юридических терминов подготовленного на основе высказанных мнений судей Конституционного Суда РФ. Таким образом, создав доктринально-эмпирическую базу, можно будет, на наш взгляд, в рамках Российской Федерации обеспечить правильное использование слов и словосочетаний, точной терминологии, на необходимость которой в настоящее время обращает внимание В.Е. Чиркин2 и обеспечить динамичность выделяемой И.А. Умновой тенденции расширения судебной практики применения норм Конституции РФ в единстве с общими принципами права.3
Третья тенденция - проявление разумной сдержанности предопределяемой конституционными полномочиями судов характеризуется тем, что при ряде дискуссионных вопросов суды находят эффективное разумное решение, направленное в первую очередь на обеспечение конституционных ценностей.
1 Постановление Конституционного Суда РФ от 27 января 2004 г. №1-П // СЗ РФ. 2004. № 5. Ст. 403.
2 Чиркин В.Е. Слово о конституционной терминологии // Журнал российского права. 2013. № 12. С. 13-19.
3 Умнова И.А. О тенденции расширения судебной практики примене-
ния норм Конституции РФ в единстве с общими принципами права // Конституционное и муниципальное право. 2015. № 6. С. 3-6.
Так, если суд общей или арбитражной юрисдикции, применив норму в конкретном деле, дал ей истолкование, не соответствующее Конституции РФ, т.е. придал ей неконституционный смысл, в результате чего были нарушены конституционные права гражданина, Конституционный Суд РФ, проявляя разумную сдержанность, предопределяемую его конституционными правомочиями и местом в системе разделения властей, вправе, - не удаляя саму оспариваемую заявителем норму из правовой системы, поскольку это может существенно повлиять на ее функционирование в целом и создать трудности в правоприменении, в частности обусловленные возникновением в таком случае пробела в правовом регулировании, - устранить неопределенность в интерпретации данной нормы с точки зрения соответствия Конституции РФ, признав ее непротиворечащей Конституции РФ в выявленном в результате конституционного судопроизводства конституционно-правовом смысле и определив тем самым конституционные условия ее действия и применения, за пределами которых норма утрачивает свою конституционность. Тем самым Конституционный Суд РФ имеет возможность устанавливать конституционный режим применения нормы, которая сама по себе признана им не противоречащей Конституции РФ, с тем чтобы исключить неконституционное истолкование этой нормы в правоприменении.
В связи с этим Конституционный Суд РФ в своих решениях неоднократно обращает внимание на то, что норма, признанная не противоречащей Конституции РФ в конституционно-правовом смысле, выявленном Конституционным Судом РФ, сохраняет юридическую силу и действует (и, соответственно, подлежит применению) именно в пределах ее конституционно-правовой интерпретации; норма, конституционно-правовой смысл, которой выявлен Конституционным Судом РФ, может действовать и применяться только в нормативном единстве с подтвердившим ее конституционность решением Конституционного Суда РФ; иное понимание последствий конституционно-правового истолкования нормы означало бы возможность ее применения в противоречие Конституции РФ и не соответствовало бы правовой природе и юридической силе решений Конституционного Суда РФ.4
При этом сложно согласиться с тем, что решения Конституционного Суда РФ, которыми подтверждается конституционность нормы именно в данном
4 Постановление Конституционного Суда РФ от 7 ноября 2012 г. № 24-П // СЗ РФ. 2012. № 47. Ст. 6551.
им истолковании имеют в этой части такие же последствия, как и признание нормы не соответствующей Конституции РФ, а именно утрату ею юридической силы, и такую же сферу действия во времени, в пространстве и по кругу лиц, как решения нормотвор-ческого органа, а значит, такое же, как нормативные акты, общее значение, не присущее правоприменительным по своей природе актам судов общей юрисдикции и арбитражных судов. Сложно также согласиться с тем, что любые постановления Конституционного Суда РФ, также обязывают всех правоприменителей, включая суды общей и арбитражной юрисдикции, действовать в соответствии с правовыми позициями Конституционного Суда РФ.
На наш взгляд, в своей деятельности суды не должны осуществлять истолкование акта, придавая ему иной смысл, нежели выявленный в результате проверки в конституционном судопроизводстве, и тем самым подменять Конституционный Суд РФ, но при этом не должно происходить утраты действенности ст. 120 Конституции РФ, устанавливающей, что судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону.
К сожалению, в настоящее время имеются и нерешенные вопросы, которые затрудняют реализацию принципа прямого применения Конституции РФ: создана неясность в вопросе право или обязанность суда обратиться с запросом в Конституционный Суд РФ; не все постановления Конституционного Суда РФ ясны для правоприменителей и тем самым создается необходимость их дополнительного разъяснения, тогда как они должны выступать средством снятия неясностей в содержании и применении конституционных норм.
В одном из своих решений Конституционный Суд РФ отметил, что суд общей юрисдикции, придя к выводу о несоответствии Конституции РФ закона субъекта РФ, не вправе применить последний в конкретном деле и обязан обратиться в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке его конституционности.1
В научной литературе данное Постановление Конституционного суда РФ было воспринято неоднозначно, авторы отмечали аргументы как в защиту правовой позиции Конституционного Суда РФ2, так и
1 Постановление Конституционного Суда РФ от 11 апреля 2000 г. № 6-П // СЗ РФ. 2000. № 16. Ст. 1774.
2 Анишина В.И. Прямое применение Конституции РФ как критерий самостоятельности судебной власти // Российский судья. 2006. № 9; Гаджиев Г.А. Конституционный принцип самостоятельности судебной власти в Российской Федерации (на основе решений Конституционного Суда РФ 2000-2002 годов) // Журнал российского права. 2003. № 1; Лазарев Л. Проблемы судебного
против нее.3 При этом ряд авторов выступал за то, что следует не зацикливаться на том обязанность это или правомочие, проводить идею расширения взаимодействия двух высших судебных инстанций и учитывая, тем не менее, независимость (организационную, финансовую, материально-техническую) Конституционного Суда РФ при осуществлении своей деятельности. Предлагая определенный вариант решения, выражающийся в том, что в действующем законодательстве можно предусмотреть принцип, согласно которому высшие судебные органы (Конституционный Суд РФ и Верховный Суд РФ) осуществляют согласованные действия, направленные на обеспечение единства судебной практики, выработку общих направлений судебной политики и устойчивости судебной системы. 4
На наш взгляд, в данном случае стоит отметить, что приходится говорить не об установленной обязанности для судов общей и арбитражной юрисдикции, а о необходимости реализации принципа разумной сдержанности. О наличии в постановлениях Конституционного суда РФ неясностей свидетельствует ряд имеющихся ходатайств о разъяснении позиции Конституционного Суда РФ, по которым Конституционный Суд РФ давал специальные разъяснения.5 Таким образом, на основе проведенного экскурса по решениям Конституционного Суда РФ можно отметить, что развитие принципа прямого применения Конституции РФ в решениях Конституционного Суда РФ не только имеет важное значение, но и способствует формированию единообразной судебной практики. Однако не повсеместно и конституционные нормы, и выявленный Конституционным Судом РФ их конституционно-правовой смысл, применяются в решениях судов общей, арбитражной и специализированной юрисдикции.
нормоконтроля в решениях Конституционного Суда РФ // Россий-
ская юстиция. 2002. № 9. С. 9 и др.
3 Лебедев В.М. Прямое действие Конституции Российской Федерации и роль судов // Государство и право. 1996. № 4. С. 4; Жуйков
B.М. Судебная защита прав граждан и юридических лиц. М., 1997.
C. 218-222; Ершов В. Прямое применение Конституции: от решения Пленума Верховного Суда РФ до постановления Конституционного Суда РФ // Российская юстиция. 1998. № 9, 10; Баранов В.М., Пше-ничнов М.А. Конституционное судопроизводство в субъектах Российской Федерации // Россия и ее субъекты: право и политика. 2000. № 1. С. 22; Курбатов А.Я. Конституционный Суд РФ: проблемы с компетенцией требуют решения // Закон. 2011. № 8. С. 117; Алешкова И.А., Дудко И.А., Марокко Н.А. Конституционные основы статуса судьи. Курс лекций. М.: РГУП, 2015 и др.
4 Даниелян Д.Р. Конституционный Суд РФ в судебной системе России: значение и перспективы развития // Российский судья. 2014. № 8. С. 31-34.
5 Определение Конституционного Суда РФ от 1 ноября 2007 г. № 827-О-П; Определении Конституционного Суда РФ от 25 июля 2001 г. № 138-О; Определение Конституционного Суда РФ от 7 декабря 2006; Определение Конституционного Суда РФ от 1 ноября 2007 г. № 827-О-П и др.
