CC BY
4DOI 10.47643/1815-1337_2022_9_42
ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ В УСЛОВИЯХ ОГРАНИЧЕНИЙ И РЕАЛИЗАЦИИ ДИСТАНЦИОННЫХ ФОРМ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ СУБЪЕКТОВ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ Features of legal regulation in conditions of restrictions and implementation of remote forms of interaction of subjects of public relations
ПЫПИНА Галина Сергеевна,
кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры Трудового и экологического права юридического факультета ННГУ им. Н.И. Лобачевского.
603105, Россия, Нижегородская обл., г. Нижний Новгород, ул. Ашхабадская, 4. E-mail: gallcc@mail.ru;
Pypina Galina Sergeevna,
Candidate of Law, Senior lecturer Departments of Labor and Environmental Law of the Faculty of Law N.I. Lobachevsky National Research University. 603105, Russia, Nizhny Novgorod region, Nizhny Novgorod, Ashkhabadskaya str., 4. E-mail: gallcc@mail.ru
Краткая аннотация. Тема, затронутая автором, касается вопросов нормативно-правового регулирования в области обеспечения безопасности общества и государства в период пандемии в России, что является предметом данного исследования. Актуальность темы предопределена необходимостью стратегического планирования безопасности государства в связи с цифровизацией практических всех сфер регулирования и общественно-социальной жизни людей. Целью исследование явилось выявление особенностей в правовом регулировании общественных отношений в период пандемии, определение взаимосвязей между набирающим активные темпы процессом цифровизации и активно развивающимися формами и инструментами такого электронного, заочного взаимодействия субъектов права. Особое внимание при этом автор уделяет весьма специфическим формам нормотворчества: правотворческой инициативе и деятельности органов судейского сообщества, а также исполнительных органов власти на местах. Научная новизна исследования состоит в выводах автора о том, что новые формы межведомственного взаимодействия, дистанционные формы общения и работы субъектов правоотношений задают тон практической корреляции всего действующего законодательства. Планирование обеспечения безопасности и практическая реализация концепции безопасности сталкиваются с теоретическими и практическими проблемами, которые препятствуют планомерному переходу к этим новым формам. В статье автором приведены некоторые несоответствия между нормативным регулированием и практическими вопросами, связанными с управлением обществом и государством в период введения ограничительных мер. Авторская позиция по включению изоляционного режима в уже существующие дополняется и аргументируется исходя из необходимости перехода к цифровым, дистанционным формам межведомственного взаимодействия. При изучении нормативного регулирования общественных отношений в период пандемии и выявлении указанных правовых несоответствий использован диалектико-материалистический подход, принцип познания социальных явлений в их историческом развитии, взаимосвязи и взаимообусловленности. В ходе исследования применялись общенаучные методы: исторический, системны, методы сравнения, научной абстракции, индуктивный. Метод историзма позволил проследить за событиями в их хронологической последовательности, выявить причинно-следственную связь событий, связанных с эволюцией в понимании основ безопасности государства, обозначить специфические формы и инструменты стабилизации общественных отношений, либо указать на их отсутствие.
Abstract. The topic of the study touches upon the issues of regulatory regulation in the field of ensuring the security of society and the state during the pandemic in Russia. The relevance of the topic is predetermined by the need for strategic planning of state security in connection with the digitization of practically all spheres of regulation and social and social life of people. New forms of interdepartmental interaction, remote forms of communication and work of subjects of legal relations sets the tone for practical correlation of all current legislation. Security planning and practical implementation of the security concept face theoretical and practical problems that prevent a systematic transition to these new forms. In the article, the author presents some inconsistencies between regulatory regulation and practical issues related to the management of society and the state during the introduction of restrictive measures. The author's position on the inclusion of the isolation regime in the existing ones is supplemented and argued based on the need to switch to digital, remote forms of interdepartmental interaction. When studying the normative regulation of public relations during the pandemic and identifying these legal inconsistencies, a dialectical-materialistic approach, the principle of cognition of social phenomena in their historical development, interrelationship and interdependence were used. In the course of the study, general scientific methods were used: historical, systematic, comparative, scientific abstraction, inductive. The method of historicism made it possible to trace the events in their chronological sequence, to identify the causal relationship of events related to evolution in the understanding of the foundations of state security, to identify specific forms and tools for stabilizing social relations, or to indicate their absence.
Ключевые слова: изоляционный режим, межведомственное взаимодействие, цифровизация, безопасность, планирование безопасности, стратегия национальной безопасности, пандемия, дистанционное взаимодействие, правовой режим, ограничительные меры, корреляция действующего законодательства, цифровые платформы.
Keywords: isolation regime, interdepartmental interaction, digitalization, security, security planning, national security strategy, pandemic, remote interaction, legal regime, restrictive measures, correlation of current legislation, digital platforms.
Для цитирования: Пыпина Г.С. Особенности правового регулирования в условиях ограничений и реализации дистанционных форм взаимодействия субъектов общественных отношений // Право и государство: теория и практика. 2022. № 9(213). С. 42-45. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2022_9_42.
For citation: Pypina G. S. Features of legal regulation in conditions of restrictions and implementation of remote forms of interaction of subjects of public relations // Law and state: theory and practice. 2022. No. 9(213). pp. 42-45. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2022_9_42.
Статья поступила в редакцию: 07.08.2022
Ни у кого уже не вызывает сомнений, что всемирная пандемия за последние два года с 2019 по 2022 год полностью видоизменила человеческое существование. Современный период развития государств, правовые системы, вертикаль и горизонталь власти - абсолютно вся система координат власти и управления подчинены правилам поведения и организации, взаимодействия и существования людей в ограничительных режимах. Уникальность нынешнего периода способствует развитию многих междисциплинарных исследований, предопределяя их актуальность. В едином порыве мнения «физиков» и «лириков» соединяются в общих исследованиях на тему «Пандемии COVID-19» и/или «постпандемийного существования людей в России и за ее пределами». Так, например, современные исследователи С.М. Анпилов, доктор технических наук и А.Н. Сорочайкин, доктор философских наук в своей совместной статье отмечают, что «на мир обрушилась, в первую очередь, пандемия информационного вируса. Нынешний кризис стремительно меняет нашу жизнь в этом его основное отличие от всех предыдущих. Пандемия COVID-19 уже ускорила изменение технологического уклада и обозначило начало нового экономического цикла. Все это означает алгоритмов управления и контроля над важнейшими
сферами жизнеобеспечения. Государства заговорили про обеспечение эпидемиологической безопасности, информационной, цифровой и т.п. Без явных войн, революций и иных, влияющих на государство факторов и угроз, люди вынуждены были сформировать иной порядок организации жизни и управления. Не похожий ни на что ранее режим, под которым мы попробуем понимать «правила выполнения чего-либо в определенных условиях»[2], и необходимость применение государствами «чрезвычайного режима», «чрезвычайной обстановки», либо повышение до максимальных значений, используемых в Европе и США «уровней опасностей». Актуальность исследований связана с необходимостью правового регулирования подобных ситуаций. Действительность, в том числе правовая, не учитывала, да и не могла учесть весь спектр правоотношений, нуждающийся в регулировании. В результате способы регулирования правоотношений и защиты своих прав рождались в прецедентном судебно-правовом и административном регулировании. В российско-правовой действительности это происходило с той лишь разницей по отношению к прецедентной системе, что нормативное регулирование осуществляли практически все субъекты правоотношений. Например, органы судейского сообщества, губернаторы субъектов, а в ряде случаев каждый административный орган или учреждение в отдельности. Иногда субъекты судебной власти настолько сильно меняли свое отношение к возможности осуществления непосредственных полномочий, что казалось, действующий процессуальный законодательно установленный порядок совершенно не имеет к действительности никакого отношения. Так, «после издания Постановления Президиума Верховного Суда РФ, Президиума Совета судей РФ от 18 марта 2020 г. № 808 (далее - Постановление № 808) в судах не было единого подхода к определению перечня дел, подлежащих рассмотрению. Например, некоторые арбитражные суды рассматривали дела об административных правонарушениях и дела, по которым, стороны подали ходатайства о рассмотрении в их отсутствие, о чем было заявлено на сайтах судов. Рассмотрение таких дел не было прямо предусмотрено Проставлением № 808. В судах общей юрисдикции подобные объявления не публиковали, однако по факту, подобные дела иногда рассматривали. 8 апреля 2020 г. Президиум Верховного суда РФ и Президиум Совета Судей издали Постановление № 821 (далее -Постановление № 821), в соответствии с которым до 30 апреля в судах был приостановлен личный прием граждан (как и на основании ранее принятого Постановления № 808), судам было рекомендовано рассматривать только отдельные категории дел, перечень которых теперь несколько расширен»[3]. В Постановлении № 821 указаны категории дел, подлежащих рассмотрению судами в период до 30 апреля: категории дел безотлагательного характера; дела, рассматриваемые в порядке упрощенного производства; дела, рассматриваемые в порядке приказного производства; дела, по которым стороны направили ходатайство о рассмотрении дела в их отсутствие. При этом, категория «дела безотлагательного характера» в процессуальном законодательстве отсутствует. Речь идет об огромном количестве дел, гражданах и людях, чьи судьбы разрешались и решаются до сих пор в каждой судебной инстанции, об их правах и законных интересах. Бездействие в данной области, отсутствие постоянного законодательного мониторинга и контроля недопустимо. На мой взгляд, на настоящий момент необходимо создание срочных межведомственных комиссий по выработке законодательных инициатив регулирования процесса дистанционного рассмотрения споров. Ведь в конечном итоге, суды самостоятельно выработали несколько способов такого рассмотрения, при этом минуя существующую и слабо функционирующую систему ГАС Правосудие. Судебные заседания проводились и проводятся на информационных платформах: Skype, Zoom, WatsAp, что конечно же должно быть предметом обсуждения действующим судейским сообществом с привлечением законодательных органов и общественности.
Ранее мною освещался вопрос о том, что российские исследователи выделяют такие чрезвычайные правовые режимы, как правовой режим чрезвычайного положения, правовой режим военного положения, военное время, режим контртеррористической операции, военное время, осадное положение[4]. На основании положений ст. 56 Конституции РФ, предусматривающей, что в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя в соответствии с федеральным конституционным законом могут устанавливаться отдельные ограничения прав и свобод с указанием пределов и срока их действия[5]. Данные конституционные положения конкретизированы в Федеральном конституционном законе от 30 мая 2001 г. «О чрезвычайном положении», в соответствии с которым чрезвычайное положение - это вводимый на всей территории РФ или в ее отдельных местностях особый правовой режим деятельности органов государственной власти, местного самоуправления, организаций независимо от организационно-правовых форм и форм собственности, их должностных лиц, общественных объединений, допускающий отдельные ограничения прав и свобод граждан РФ, иностранных граждан, лиц без гражданства, прав организаций и общественных объединений, а также возложение на них дополнительных обязанностей. Целями введения чрезвычайного положения являются устранение обстоятельств, послуживших основанием для его введения, обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина, защиты конституционного строя РФ.
По своей правовой природе особый ограничительный режим, применяемый в период пандемии с марта 2020 года, предлагался именовать как «изоляционный». Он содержит признаки чрезвычайного, но имеет принципиальные отличия в способе нормативного регулирования и реализации. Основой для установления, так называемого «изоляционного режима», явился Основной закон, положения статьи 80 Конституции Российской Федерации. Будучи гарантом Конституции, закрепляющий основы регулирования всех сфер жизнедеятельности граждан, Президент Российской Федерации вправе и обязан предпринять все меры по охране основных прав и свобод, в том числе в тех условиях, когда отсутствует федеральное законодательство, регулирующее конкретную жизненную ситуацию и только складывающиеся правоотношения.
В 2020 году в России и по всему миру сложилась беспрецедентная ситуация, пандемия, вызванная COVID-19 (2019-nCoV)[6]. До это-
[2] Булыгин Ю.Е. Организация социального управления: словарь-справочник. М., 1999, с.184.
[3] Молоснова Е.М. Рассмотрение дел в судах в условиях пандемии: новое Постановление Президиума ВС РФ и Президиума Совета судей от 8 апреля 2020 г. https://www.garant.rU/ia/opinion/author/molosnova/1344689/
[4] Громов М.А. Понятие «чрезвычайные правовые режимы»: их виды, характеризующие признаки, классификация//Труды Академии МВД России. 2013 № 3 (17), с. 130. 151 Конституция Российской Федерации http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399/48be86bd7f4972866a4e8835be2b06da3d052b4b/
[б] Есть мнение о том, что Всемирная организация здравоохранения не объявляла пандемию. Некоторые ученые и юристы полагают, что в ст.1 Федерального закона от 30.03.1999 " 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" указаны термины карантин и эпидемия, говоря о пандемии, мы имеем ввиду термин, который использовала Всемирная организация здравоохранения, а именно 11 марта 2020 года генеральный директор Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ)
го периода в действующей системе права Российской Федерации можно было говорить об отсутствии законодательства и правоприменительной практики, регулирующей подобные вопросы. Федеральный конституционный закон «О чрезвычайном положении» не содержит такого основания для введения режима чрезвычайной ситуации, как пандемия. Для регулирования правоотношений в период пандемии использовались подзаконные нормативные акты главы государства, исполнительных органов власти и глав субъектов. Основной вектор был задан тремя Указами Президента Российской Федерации: № 239 от 02.04.2020[71, № 294 от 28.04.2020 года[81, № 316 от 11.05.2020[91. В условиях пандемии сложилась абсолютно беспрецедентная ситуация, когда правоохранительные органы не только не являлись основным средством регулирования общественных отношений и обеспечения «изоляционного режима», но и в ряде случаев сами вынуждены были соблюдать особый «изоляционный режим». Меры принуждения при этом применялись органами местного самоуправления и федеральными органами власти, не обладающими достаточным арсеналом сил и средств принуждения. Уникальность данных решений заключалась в том, что изданием актов, принуждающих к соблюдению «изоляционного режима», не должны были содержать новых правовых норм и ограничивать права граждан. Федеральные органы исполнительной власти, в этой связи издавали многочисленные рекомендательные акты, определявшие вектор регулирования обеспечения безопасности в том или ином регионе страны. Кроме того, Федеральный конституционный закон «О чрезвычайном положении» основной целью введения чрезвычайного положения видит устранение обстоятельств, послуживших основанием для его введения, обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина, защиты конституционного строя РФ. При этом разночтения наблюдались в критериях определения, способах устранения обстоятельств и в разграничении полномочий органов, устраняющих обстоятельства. Нельзя не согласится с тем, что «существующая сложная для практического применения, неоднозначная, разноплановая и устаревшая по существу и по форме трактовка чрезвычайной ситуации затрудняет применение такого термина как на национальном, так и на международном уровне в рамках реализации современного стратегического планирования, зоны ответственности»[101. Стратегическое планирование безопасности должно строится с учетом изменений в законодательстве. Критерии и условия введения отдельного специального режима в связи с обеспечением безопасности, порядок выработки различных межведомственных критериев для отслеживания динамики изменения ситуации в стране, обновление арсенала средств и способов решения поставленных задач, правовое регулирование дистанционной общественно-социальной жизни с использованием современных информационных систем — вот тот неполный перечень «назревших» изменений необходимых в действующем законодательстве.
Рассматриваемые меры носят исключительно временный характер и регулярно пересматриваются на предмет соответствия текущей ситуации»[111. При этом перечень мер ответственности за нарушение нормативных актов и предписаний в связи с Коронавирусом содержит ссылки на положения и обзоры[121 практики применения уже существовавшего уголовного и административного законодательства, без учета изменений Федерального законодательства.
Тедрос Адханом Гебрейесус заявил: "Мы пришли к выводу, что болезнь COVID-19 может быть расценена как пандемия" (2019-nCoV). Ключевое слово в этом сообщении - "может быть". А поскольку нет документа ВОЗ об объявлении пандемии, то перевод будет более точным - не мы решили, а "я так думаю, может быть". Это важно для характеристики правовой основы режима, сложившегося после данного заявления.
[7] Текст Указа опубликован на официальном интернет-портале правовой информации. URL:http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202004020025
[8] Текст Указа опубликован на официальном интернет-портале правовой информации. URL:http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202004290001
[9] Текст Указа опубликован на официальном интернет-портале правовой информации. URL:http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202005110002
[10] Затулина Т.Н., Синюгина Т.В. К вопросу о проблемах в деятельности территориальных органов Роспотребнадзора в условиях предупреждения распространения Коро-навирусной инфекции (на примере Ростовской области)// Муниципальная служба: правовые вопросы. 2020. № 3. С. 29 — 32.
[11] "Минюст России завершил работу по анализу практики применения нормативных правовых актов, принятых в целях борьбы с распространением новой коронавирус-ной инфекции"//Текст документа приведен в соответствии с публикацией на сайте https://minjust.ru по состоянию на 06.06.2020.
[12] Текст Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 1, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 21.04.2020 опубликован на официальном сайте Верховного суда Российской Федерации URL: https://www.vsrf.ru/files/28856/
Текст Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 2, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 30.04.2020 опубликован на официальном сайте Верховного суда Российской Федерации URL: https://www.vsrf.ru/documents/all/28882/
[13] Текст выступления Президента РФ В.В. Путина на встрече с руководством Госдумы РФ и главами фракций 07.07.2022г.// Текс приведен в соответствии с публикацией на сайте: http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/68836
[14] Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях. М. 1991. С.22.
[15] План государственного преобразования графа М.М. Сперанского (Введение к уложению государственных законов 1809 г.). М. 1905. С. 7.
[1] Anpilov S.M., Sorochaykin A.N. Russia in the post-pandemic world. URL//https://cyberleninka.ru/article/n/rossiya-v-postpandemiynom-mire/viewer
[2] Bulygin Yu.E. Organization of social management: dictionary-reference. M., 1999, p.184.
[3] Molosnova E.M. Consideration of cases in courts in a pandemic: a new Resolution of the Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation and the Presidium of the Council of Judges of April 8, 2020. https://www.garant.ru/ia/opinion/author/molosnova/1344689/
[4 Gromo/ M.A. The concept of "extraordinary legal regimes': their types, characteristics, classification/Proceedings of the Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2013 No. 3 (17), p. 130.
[5] The Constitution of the Russian Federation http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399/48be86bd7f4972866a4e8835be2b06da3d052b4b
[6] There is an opinion that the World Health Organization has not declared a pandemic. Some scientists and lawyers believe that Article 1 of the Federal Law of 30.03.1999 "52-FZ "On the sanitary and epidemiological welfare of the population" specifies the terms quarantine and epidemic, speaking of a pandemic, we mean the term used by the World Health Organization, namely, on March 11, 2020, the Director General of the World Health Organization (WHO Tedros Adhanom Ghebreyesus stated: "We have come to the conclusion that the COVID-19 disease can be regarded as a pandemic" (2019-nCoV). The key word in this message is "maybe". And since there is no WHO document on the declaration of a pandemic, the translation will be more accurate - we did not decide, but "I think so, maybe." This is important to characterize the legal basis of the regime that developed after this statement.
[7] The text of the Decree is published on the official Internet portal of legal information. URL:http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202004020025
[8] The text of the Decree is published on the official Internet portal of legal information. URL:http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202004290001
[9] The text of the Decree is published on the official Internet portal of legal information. URL:http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202005110002
[10] Zatulina T.N., Sinyugina T.V. On the issue of problems in the activities of territorial bodies of Rospotrebnadzor in the conditions of preventing the spread of Coronavirus infection (on the example of the Rostov region)// Municipal service: legal issues. 2020. No. 3. pp. 29 — 32.
[11] "The Ministry of Justice of the Russian Federation has completed work on the analysis of the practice of applying regulatory legal acts adopted to combat the spread of a new coronavirus infection"//The text of the document is given in accordance with the publication on the website https://minjust.ru as of 06.06.2020.
[12] The text of the Review on certain issues of judicial practice related to the application of legislation and measures to counter the spread of a new coronavirus infection (COVID-19) on the territory of the Russian Federation No. 1, approved. The Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation published on the official website of the Supreme Court of the Russian Federation on 21.04.2020 URL: https://www.vsrf.ru/files/28856/ The text of the Review on certain issues of judicial practice related to the application of legislation and measures to counter the spread of a new coronavirus infection (COVID-19) on the territory of the Russian Federation No. 2, approved. The Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation published on the official website of the Supreme Court of the Russian Federation on 30.04.2020 URL: https://www.vsrf.ru/documents/all/28882/
Анализ действующего законодательства в области обеспечения национальной безопасности позволяет говорить об отсутствии понятий «режима повышенной готовности», «изоляционного режима». Такое положение требует неотложных мер и решений, а также системной работы на постоянной основе.
Отдельно хотелось бы пояснить позицию автора по возможности применения каких-либо ограничительных мер, неизбежность которых, по мнению ряда политиков и общественных деятелей, является, чуть ли ни единственно возможным способом борьбы с теми или иными угрозами, сохранения стабильности государственного строя и государства. Для этого обратим свой взгляд к истории развития политической и правовой мысли начала XIX века. На мой взгляд, данные воззрения весьма актуальны для современности, так как напоминают нам времена, когда появились первые теоретические исследования по вопросам безопасности, а ее обеспечение связывалось с вопросами организации системы охраны порядка и эффективной системы управления. При этом само понятие безопасности исходило из национального интереса. О защите данного интереса, сказал нам Президент России на недавней встрече с парламентариями в июле 2022 года, напомнив, что «партий-то у нас много, а Родина - одна, и нет ничего важнее и выше судьбы Отечества».[13]
Возвращаясь к началу XIX века важно отметить, что рассмотрение вопросов безопасности в России в это время происходило в русле понимания вновь приходящего к власти монарха (аполитичность и некоторая аморфность общества и общественных институтов в России являлись одной из причин такой традиции). Поэтому вопросы развития теории безопасности и процесс ее реализации разрабатывались и рассматривались государственными деятелями, которые в рамках своих полномочий, по сути, формировали представление о безопасности, как охране основ самодержавия в начале XIX века, например, Н.М. Карамзин, М.М. Сперанский, С.С. Уваров. Так, по мнению Н.М. Карамзина, единственно важным являлось лишь то, что, чтобы Россия основалась победами и единоначалием, не гибла от разновластия, а спасалась мудрым самодержавием.[14] Между тем, уже в это время ряд деятелей начинают говорить об условиях для реализации власти с целью достижения состояния защищенности. Безопасность - это распоряжение личными благами: «права гражданские могут иметь место в коренном законе государственном. Они должны быть в нем означены в виде первоначальных гражданских последствий, возникающих из прав политических».[15]
В отличие от политических идей и лозунгов при практической реализации необходимость реформирования страны была продекларирована посягательством на основы государственного строя. Декабристское восстание свело на нет весь зародившийся опыт политической борьбы за закрепление общегражданских прав и свобод, и было воспринято как угроза безопасности государства. Именно по этой причине главным и основным итогом завершения первой половины XIX столетия в России стала сформированная и укрепившаяся светская идеология, обосновывавшая необходимость абсолютизма. Данная идеология не что иное, как «теория официальной народности». Основы ее изложил граф С.С. Уваров во Всеподданейшем докладе императору. Авторство «теория официальной народности» принадлежит деятелю А.Н. Пыпину, употребившему термин в 1872 году в статьях «Вестник Европы». Однако С.С. Уваров, как человек, являвшийся министром просвещения, имевший отношение к средствам массовой информации того времени, и тонко чувствовавший настроение народных масс, осознал необходимость единства духовного, политического и национального. Начала эти выражались в лозунге «Православие - Самодержавие -Народность». Отрицательным было то, что власть попыталась эксплуатировать данную теорию, заменяя развитие государства в социально-экономической и правовой сферах, исключительно административным ресурсом управления и давления над обществом.
Важно обратить внимание на этот процесс именно в условиях восстановления общества, государства и экономико-промышленного развития, так как концептуальные основы безопасности не должны формироваться в угоду политическим интересам, в этом случае общегражданские и иные права и свободы будут преданы забвению. Нельзя найти лучшей квинтэссенции для данного понимания реализации безопасности через призму соблюдения прав и свобод, закрепленного в статье 2 Конституции Российской Федерации: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства». Следует отметить, что важны не только идеологическое, формальное закрепление того или иного принципа, но и их смысловое содержание и осознание всеми членами общества. На мой, взгляд, это, то состояние, когда каждый человек и гражданин уверен в том, что его состояние защищенности не будет попрано и обезличено невозможностью реализовать самые элементарные и насущные потребности, права и свободы.
Библиогра фия:
1. Анпилов С.М., Сорочайкин А.Н. Россия в постпандемийном мире. URL// https://cyberleninka.rU/article/n/rossiya-v-postpandemiynom-mire/viewer
2. Булыгин Ю.Е. Организация социального управления: словарь-справочник. М., 1999, с.184.
3. Молоснова Е.М. Рассмотрение дел в судах в условиях пандемии: новое Постановление Президиума ВС РФ и Президиума Совета судей от 8 апреля 2020 г. https://www.garant.ru/ia/opinion/author/molosnova/1344689/
4. Громов М.А. Понятие «чрезвычайные правовые режимы»: их виды, характеризующие признаки, классификация//Труды Академии МВД России. 2013 № 3(17), с. 130.
5. Затулина Т.Н., Синюгина Т.В. К вопросу о проблемах в деятельности территориальных органов Роспотребнадзора в условиях предупреждения распространения Коронавирусной инфекции (на примере Ростовской области)// Муниципальная служба: правовые вопросы. 2020. № 3. С. 29 — 32.
References:
1. Anpilov S.M., Sorochaykin A.N. Russia in the post-pandemic world. URL// https://cyberleninka.rU/article/n/rossiya-v-postpandemiynom-mire/viewer
2. Bulygin Yu.E. Organization of social management: dictionary-reference. M., 1999, p.184.
3. Molosnova E.M. Consideration of cases in courts in a pandemic: a new Resolution of the Presidium of the Supreme Court of the Russian Federation and the Presidium of the Council of Judges of April 8, 2020. https://www.garant.ru/ia/opinion/author/molosnova/1344689/
4. Gromov M.A. The concept of "extraordinary legal regimes": their types, characteristics, classification//Proceedings of the Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2013 No. 3 (17), p. 130.
5. Zatulina T.N., Sinyugina T.V. On the issue of problems in the activities of territorial bodies of Rospotrebnadzor in the conditions of preventing the spread of Coronavirus infection (on the example of the Rostov region)// Municipal Service: legal issues. 2020. No. 3. pp. 29 — 32.
[13] The text of the speech of the President of the Russian Federation V.V. Putin at a meeting with the leadership of the State Duma of the Russian Federation and the heads of factions 07.07.2022 // Tex is given in accordance with the publication on the website: http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/68836
[14] Karamzin N.M. A note on ancient and new Russia in its political and civil relations. M. 1991. p.22.
1151 The plan of the state transformation of Count M.M. Speransky (Introduction to the Code of state laws of 1809). M. 1905. p. 7.
