CC BY
20
МЕТОДЫ ДИАГНОСТИКИ И ТЕХНОЛОГИИ
УДК 616.12-008.331.1:577.115:618.2
ОСОБЕННОСТИ ЛИПИДНОГО ОБМЕНА ПРИ АРТЕРИАЛЬНОЙ ГИПЕРТОНИИ У БЕРЕМЕННЫХ ЖЕНЩИН
И. Р. Гайсин, Н. И. Максимов, А. С. Исхакова, Е. С. Смирнова, Л. В. Шилина, Ж. В. Вавилкина, Д. В. Ополонский, А. А. Соловьева
Оценка тендерных различий результатов клинических и эпидемиологических исследований особенностей развития сердечнососудистых заболеваний (ССЗ) привела к признанию все более значимого повышенного риска их у женщин [28]. Так, уровень смертности от ССЗ у мужчин в США с 1979 по 2000 г. снижался, а у женщин устойчиво возрастал и с 1983 г. превышал этот показатель среди мужчин [11]. Во многих европейских странах ССЗ являются ведущей причиной смерти женщин и также опережают соответствующий уровень смертности у мужчин [26]. В России в сравнительно молодом возрасте (25—64 года) от ССЗ умирает 40,5% женщин и 36% мужчин [5]. У женщин отмечается большая, чем у мужчин, частота таких факторов риска (ФР), как артериальная гипертония (АГ), сахарный диабет, ожирение, гипертриглицеридемия, гиподинамия [3, 17]. Помимо этого, существует целый ряд факторов, присущих (благодаря репродуктивному статусу) исключительно женскому полу: прием комбинированных оральных контрацептивов (КОК), гестационная АГ, гес-тоз (преэклампсия), эклампсия, заместительная гормональная терапия в перименопау-зальном периоде.
Цель исследования — оценка особенностей липидного обмена и других ФР у беременных женщин с АГ.
Материалы и методы
В открытое проспективное и ретроспективное контролируемое исследование методом случайной и типологической выборки были включены 105 беременных и 105 их новорожденных детей. Основную группу наблюдения составили 73 женщины с гипертонической болезнью (ГБ) I, II стадий [2] и 73 новорожденных. 32 женщины с нормальным уровнем артериального давления (АД) и неосложненным течением беременности, родившие 32 здоровых доношенных ребенка, вошли в контрольную группу сравнения (табл. 1). Помимо тщательного клинического наблюдения в течение гестационного и послеродового периодов оценивались данные о важнейших ФР и антириска развития и прогрессирования ССЗ [6, 16, 27]. Для комплексной оценки тревожно-депрессивного синдрома проводили психологическую экспресс-диагностику [4].
Пробы крови брали из локтевой вены утром натощак через 12—14 часов после приема пищи. Липидный и аполипопроте-иновый (апо) спектр сыворотки крови определяли на автоматическом биохимическом анализаторе «Cobas Mira» фирмы «Hoffmann — La Roche» (Швейцария) с помощью наборов фирмы «Human» (ФРГ): уровни общего холестерина (ХС) и тригли-церидов (ТГ) — ферментативным колори-
метрическим методом с антилипидным фактором, ХС липопротеидов низкой плотности (ХС ЛНП) — прямым гомогенным ферментативным тестом после энзиматического удаления из зоны реакции липидов других классов, ХС липопротеидов высокой плотности (ХС ЛВП) — в супернатанте после осаждения хиломикронов, липопротеидов низкой и очень низкой плотности (ЛОНП) фосфовольфрамовой кислотой в присутствии хлористого магния; содержание апо-А, апо-В и липопротеида (а) — ЛП (а) — оценивали иммунотурбидиметрическим методом. Кроме того, рассчитывали концентрацию ХС ЛОНП по формуле ТГ/2,18, индекс ате-рогенности как (ХС — ХС ЛВП)/ХС ЛВП, соотношение ХС ЛВП/ХС ЛНП и отношение апо-В/апо-А. Уровень глюкозы в венозной крови определяли глюкооксидазным/перок-сидазным методом на анализаторе «Cobas Mira» с использованием реактивов фирмы «Human». Все измерения выполняли трижды в течение беременности (в конце каждого триместра) стандартизованными методами с регулярным контролем качества.
Антропометрические данные женщин определяли исходно, в ранние сроки беременности. Индекс массы тела (ИМТ) рассчитывали по формуле A. Quetelet (1869): масса тела (кг)/рост2 (м2). За нормальный вес принимали значения ИМТ 18,5—24,9 кг/м2, избыточную МТ диагностировали при ИМТ 25—29,9 кг/м2, критерием ожирения был ИМТ>30 кг/м2. В зависимости от типа распределения жировой ткани выделяли абдоминальное ожирение (АО) при окружности талии (ОТ) >88 см и отношении ОТ/ОБ (окружность бедер) >0,8 и глютеофемо-ральное ожирение (ГФО) при ОТ/ОБ<0,8. Кластер не менее трех из пяти рекомендованных в 2007 г. Европейским обществом кардиологов признаков [27] — АО, глюкоза плазмы натощак >5,6 ммоль/л, АГ,
ХС ЛВП<1,2 ммоль/л и ТГ>1,7 ммоль/л — свидетельствовал о наличии метаболического синдрома (МС).
Беременные с АГ принимали метилдопу, пролонгированные формы нифедипина, кло-нидин, метопролола сукцинат в индивидуально подобранных эффективных (по уровню АД) дозах и комбинациях. В исследование не были включены беременные с семейными гиперлипидемиями, сахарным диабетом, другими эндокринными заболеваниями, ожирением II—III степени и женщины с многоплодной беременностью.
Статистическую обработку полученных результатов проводили с помощью пакета программы Statistica 6.0 (StatSoft Inc., США). После проверки характера распределения данные представлены в виде средних (M) с ошибкой репрезентативности (m) и относительных (Р) величин. Для установления достоверности различий между группами сопоставления использовали критерий Стьюдента, при множественных сравнениях — критерий Стьюдента с поправкой Бонферрони. Оценку и силу связи между явлениями или признаками проводили с помощью коэффициентов парной корреляции Пирсона (г) и ранговой корреляции Спир-мена (rs). Различия считали достоверными при вероятности ошибок p<0,05; при р<0,1 отмечали тенденцию к отличию сравниваемых величин.
Проведение исследования было одобрено Комитетом по биомедицинской этике Ижевской государственной медицинской академии.
Результаты исследования
Беременные с ГБ были старше и имели более частую, чем женщины контрольной группы, наследственную отягощенность по ССЗ (табл. 1).
Таблица 1
Характеристика групп беременных женщин
Беременные с ГБ (n=73) Здоровые беременные (n=32) р
Возраст, лет 28,6±0,6 22,6±0,4 <0,001
Преконцепционные данные: гестоз в анамнезе, % (и) 16,4 (12) 0 <0,05
прием КОК, % (и) 24,6 (18) 9,4 (3) <0,05
курение, % (и) 8,2 (6) 3,1 (1) >0,05
пассивное курение, % (и) 21,9 (16) 6,3 (2) <0,05
регул. физ. активность, % (и) 27,4 (20) 56,3 (18) <0,01
дост. потр. овощ. и фрукт., % (и) 32,9 (24) 53,1 (17) <0,1
регул. употр. мал. доз алк., % (и) 8,2 (6) 12,5 (4) >0,05
НО по ССЗ, % (и) 57,5 (42) 28,1 (9) <0,01
НО по гестозу, % (и) 13,7 (10) 9,4 (3) >0,05
ИМТ, кг/м2 26,9±0,4 22,8±0,3 <0,001
ОТ, см 86,1±1,2 73,8±1,0 <0,001
ОТ/ОБ 0,81 ±0,01 0,75±0,01 <0,001
Избыточная МТ, % (и) 38,4 (28) 6,3 (2) <0,001
АО, % (и) 37,0 (27) 0 <0,01
ГФО, % (и) 1,4 (1) 15,6 (5) <0,05
МС, % (и) 82,2 (60) 0 <0,001
Тревожно-депрес. синдром, % (и) 20,5 (15) 6,3 (2) <0,05
Развитие гестоза, % (и) 21,9 (16) 0 <0,05
Масса новорожденных, г 3112,3±62,1 3551,3±53,8 <0,001
Оценка Апгар на 1-й мин., баллы 7,12±0,09 8,22±0,07 <0,001
Оценка Апгар на 5-й мин., баллы 7,86±0,08 8,91±0,08 <0,001
Примечание. НО — наследственная отягощенность.
До беременности курили 3,1—8,2% женщин обеих групп (р>0,05), статус пассивного курильщика (нахождение в помещении, где курят, не менее 1 часа в день в течение 3 и более лет [1]) чаще отмечали больные ГБ; 9,4—24,6% респонденток принимали КОК (р<0,05). Женщины контрольной группы до наступления настоящей беременности имели тенденцию к более частому потреблению достаточного количества овощей и фруктов и достоверно чаще, чем больные АГ, регулярно занимались физическими упражнениями. Исходный ИМТ был выше у беременных с ГБ; женщины с неосложненным течением геста-ционного процесса значительно реже имели избыточный вес, АО, и у них чаще встреча-
лось ГФО. В 20,5% случаев беременностей с АГ отмечалась тревога/депрессия, что было существенно больше, чем у практически здоровых беременных (6,3%).
Частота отягощенной наследственности по гестозу не различалась в сравниваемых группах (13,7 и 9,4%), но гестоз в анамнезе предыдущих беременностей имели 16,4% женщин с ГБ (р<0,05), и течение настоящей беременности в основной группе осложнилось развитием сочетанного гестоза в каждом пятом случае (р<0,05). Как итог, масса детей при рождении у женщин с неосложнен-ным течением беременности была больше, а оценки по шкале V. Apgar (1953) — выше, чем у больных с гипертензивными нарушениями.
У женщин контрольной группы липид-ный и апобелковый профиль сыворотки крови существенно отличался от больных ГБ в течение всей беременности (табл. 2). У беременных с АГ отмечались более высокие значения общего ХС, ХС ЛНП, ХС ЛОНП, ТГ, апо-Д ЛП (а), более низкие показатели ХС ЛВП, апо-А. Исходная (в I тримес-
тре) атерогенная дислипидемия у беременных с ГБ была четко ассоциирована с гестозом и низким весом новорожденных (менее 2500 г). Так, наличие перенесенного гестоза в анамнезе коррелировало с концентрацией ХС (г=0,63; р<0,001), ТГ (г=0,57; р<0,001), ХС ЛНП (Г=0,48; р<0,001), холестериновым индексом атерогенности (г8=0,51;
Таблица 2
Параметры липидтранспортной системы у беременных
Группа / / Пока/ затель Беременные с ГБ (п=73) Здоровые беременные (п=32)
I триместр II триместр III триместр I триместр II триместр III триместр
ХС, ммоль/л 5,32±0,11 * рI—II <0,001 6,21±0,12 ** pп—ш<0,01 6,95±0,12** pш_I<0,001 4,83±0,10 р!—п <0,01 5,56±0,11 pп—ш<0,01 6,12±0,12 Pш—I<0,001
ТГ, ммоль/л 1,62±0,04 ** рI—II<0,001 2,15±0,05 ** pп—ш<0,001 2,93±0,07 ** Pш—I<0,001 1,17±0,04 рI—II<0,001 1,55±0,05 pп—ш<0,001 2,04±0,06 Pш—I<0,001
ХС ЛНП, ммоль/л 3,36±0,08 ** р!—п<0,05 3,69±0,09 ** Й!—Ш<0,01 4,24±0,09 ** ^<0,001 2,53±0,05 рI—II<0,001 2,97±0,06 Pн—ш<0,05 3,29±0,08 ^<0,001
ХС ЛОНП, ммоль/л 0,74±0,06 * р!—п<0,05 0,98±0,07 ** pп—ш<0,01 1,34±0,09 ** Pш—I<0,001 0,53±0,04 рI—п<0,05 0,70±0,05 Pн—ш<0,05 0,94±0,07 Pш—I<0,001
ХС ЛВП, ммоль/л 1,29±0,03 ** 1,32±0,03 ** 1,41±0,04 ** 1,48±0,04 PI—II<0,01 1,78±0,05 1,86±0,05 Pш—I<0,001
Индекс атерогенности 3,12±0,08 ** рI—II<0,001 3,80±0,09 ** 4,02±0,09 ** Pш—I<0,001 2,26±0,05 PI—II<0,1 2,12±0,04 Pн—ш<0,1 2,25±0,05
ХС ЛВП / ХС ЛНП 0,38±0,02 ** 0,36±0,02 ** 0,32±0,01 ** Pш—I<0,05 0,56±0,02 0,60±0,03 0,57±0,03
Апо-АТ, мг/дл 138,5±2,2 ** 142,3±2,4 ** 148,7±2,4 ** Pш—I<0,05 151,2±2,1 PI—II<0,01 164,2±2,4 pп—ш<0,01 178,5±2,5 Pш—I<0,001
Апо-Д мг/дл 135,3±2,1 ** рI—II<0,001 155,1±2,5 ** Pн—ш<0,05 166,2±2,7 ** Pш—I<0,001 94,5±2,0 PI—II<0,01 109,2±2,1 115,3±2,4 ^<0,001
Апо-В/ Апо-АГ 0,98±0,03 ** рж-п<0,1 1,09±0,04 ** 1,12±0,04 ** Pш—I<0,05 0,62±0,02 0,66±0,03 0,63±0,03
ЛП (а), мг/дл 24,4±1,2 ** р1—п<0,05 29,2±1,3 ** Й!—Ш<0,001 35,6±1,7 ** Pш—I<0,001 18,3±1,1 20,2±1,2 22,5±1,4
Примечание. * — при сравнении с соответствующим по времени показателем в группе контроля р<0,01; ** — р<0,001.
р<0,001), апо-В/апо-М/ (г8=0,55; р<0,001). Развитие сочетанного гестоза было связано со значениями ТГ (г8=0,38; р<0,01), ХС ЛОНП (г8=0,37; р<0,01), ХХС ЛВП (г8=-0,45; р<0,001), ХС ЛВП/ХС ЛНП (г8=-0,42; р<0,01), апо-М/ (г5=—0,38; р<0,01), апо-В/апо-М/ (г8=0,46; р<0,001); рождение маловесных детей — с ХС (г8=0,35; р<0,05), ХС ЛНП (г8 =0,32; р<0,05), апо-В/апо-М/ (г8=0,38; р<0,01).
Прогрессирование беременности сопровождалось увеличением уровня ХС к концу II и III триместров в основной группе соответственно на 16,7 и 30,6% (в контрольной — на 15,1 и 26,7%), ТГ — на 32,7 и 80,9% (32,5 и 74,4%), ХС ЛНП — на 9,8 и 26,2% (17,4 и 30,0%), ХС ЛОНП (насыщенных ТГ) — на 32,4 и 81,2% (32,1 и 77,4%), ХС ЛВП — на 2,3 и 9,3% (20,2 и 25,7%), апо-М/ (ключевого белкового компонента ЛВП) — на 2,7 и 7,4% (8,6 и 18,1%), апо-В (единственного белка ЛНП) — на 14,6 и 22,8% (15,5 и 22,0%) и ЛП (а) — на 19,7 и 45,9% (10,4 и 22,9%). Незначимый рост значений ХС ЛВП при ГБ в период гестации привел к увеличению индекса атерогенности (указывающего на распределение ХС между ЛВП и атерогенны-ми фракциями липопротеидов) на 21,8 и 28,8%, тогда как у практически здоровых беременных он снизился на 6,2 и 0,4%. Антиате-рогенное отношение ХС ЛВП/ХС ЛНП несущественно выросло в динамике беременности в контрольной группе на 7,1 и 1,8% (при ГБ — уменьшилось на 5,3 и 15,8%), аполи-попротеиновый индекс атерогенности (апо-В/апо-М/) возрос на 6,5 и 1,6% (при АГ — на 11,2 и 14,3%). Нарушение гликемии натощак было зафиксировано у 15 (20,5%) и нарушение толерантности к глюкозе — у 4 (5,5%) беременных основной группы. Таким образом, диагностическим критериям МС в период гестации соответствовали клинико-ла-бораторные данные 82,2% женщин с ГБ.
Манифестация гестоза у больных ГБ сопровождалась значительно более высокими,
чем при «чистой» ГБ, уровнями ТГ, ХС ЛОНП, ХС ЛНП, ЛП (а), глюкозы натощак, отношением апо-В/апо-М/ и более низкими показателями ХС ЛВП, апо-М/ и ХС ЛВП/ХС ЛНП. Масса новорожденных в обеих группах была сопряжена с материнским индексом атерогенности (г=—0,56; р<0,01), отношениями ХС ЛВП/ХС ЛНП (г=0,51; р<0,01) и апо-В/апо-М/ (г=-0,63; р<0,01).
Обсуждение
Развитие АГ у беременных женщин связано со сложным взаимовлияющим действием генетических, гуморальных, гемодинамиче-ских, ренальных и психосоциальных факторов. Поскольку все ССЗ, связанные с развитием атеросклероза, являются мультифакто-риальными, принята интегральная оценка универсальных и сопряженных друг с другом ФР [6]. Известно, что шесть потенциально модифицируемых ФР (аномальное отношение апо-В/апо-М/, курение, стресс и депрессия, сахарный диабет, АГ, АО) и три фактора антириска (регулярная физическая активность, достаточное потребление овощей и фруктов, регулярное употребление очень малых доз алкоголя) на 90% определяют заболеваемость инфарктом миокарда независимо от географического региона, социально-экономического уровня развития страны, этнической принадлежности, возраста и пола пациентов [16]. В нашем исследовании все женщины, выкуривавшие 1 сигарету и более ежедневно, отказались от курения во время беременности. В обеих группах беременные избегали и пассивного курения. Тем не менее у куривших женщин (как и у пассивных курильщиц) чаще наблюдались проатерогенные дислипидемии (г8=0,45; р<0,001), чаще развивался гестоз (г8=0,38; р<0,01) и чаще рождались маловесные дети (г8=0,35; р<0,05). Токсическое действие никотина и табачного дыма является дозозависимым, но у женщин курение даже
1—4 сигарет в день связано с 2—3-кратным повышением относительного риска развития инфаркта миокарда [24]. Подверженность пассивному курению также связана со значительным увеличением риска инфаркта миокарда у никогда не куривших людей [18]. Усугубляет ситуацию применение курящими женщинами КОК, в связи с чем риск тромбозов и сердечно-сосудистых осложнений возрастает еще больше [22]. Потребление табака при беременности повышает риск синдрома задержки развития плода и отслойки нормально расположенной плаценты [2].
Распространенность факторов антириска ССЗ в целом выше у женщин с неосложнен-ным течением беременности, но и в этой группе элементы здорового образа жизни не были очень популярными. Обращает внимание низкая частота потребления до беременности достаточного количества овощей и фруктов, которое определяется как 4—5 порций, или 300 г овощей в день [27], и сопровождается уменьшением частоты гипер-триглицеридемии (г8=-0,29; р<0,05) и гесто-зов (г8=-0,38; р<0,01). В России, по данным исследования РЕЛИФ, лишь 1/3 больных АГ потребляет ежедневно 400 г и более овощей и фруктов [6]. Недостаток физической активности до зачатия был ассоциирован с ИМТ (г8=0,69; р<0,001), компонентами МС — АО (г8=0,37; р<0,01), АГ (г8=0,41; р<0,01), ХС ЛВП (г8=-0,32; р<0,05) и гестозом (г8=0,35; р<0,05). Физическую активность в период гестации и диету, богатую овощами, рекомендуют нор-мотензивным женщинам для предупреждения развития АГ [14, 25]. Европейское общество кардиологов советует больным АГ, ведущим сидячий образ жизни, заниматься упражнениями средней интенсивности на выносливость на регулярной основе, например по 30—45 мин ежедневно [27]. Беременным с АГ, наоборот, следует ограничить физическую активность [2, 27]. Регулярное употреб-
ление небеременными женщинами до 10— 20 г этанола в день, хотя и мало распространено (8,2—12,5% случаев), сопровождается снижением частоты тревоги и депрессии (г8=-0,28; р<0,05) и дислипидемии в период гестации (г8=-0,31; р<0,05). Употребление алкоголя при беременности может вызвать или усугубить АГ у матери и оказывает вредоносное влияние на плод [2].
Установленные связи свидетельствуют о возможной роли применения КОК в развитии у женщин ГБ (г8=0,29; р<0,05), излишнего веса (г8=0,32; р<0,05), АО (г8=0,38; р<0,01), МС (г8=0,42; р<0,01). Известно, что прием эстрогенов стимулирует синтез ангиотензиногена в печени, вызывает повреждение почек и увеличивает альбуминурию [27, 29]. Низкодозо-вые КОК с содержанием эстрогенов <30 мкг и прогестогена <1 мг вызывают мягкое, но достоверное повышение АД и в 2 раза увеличивают риск развития АГ [15, 22]. Недавний систематический обзор применения КОК женщинами с АГ показал у них повышенный риск мозгового инсульта и острого инфаркта миокарда в сравнении с не принимающими КОК гипертониками [13]. Препараты, содержащие только прогестоген, могут стать контрацепцией выбора у женщин с АГ, вызванной либо приемом КОК, либо другими причинами [27].
Положительный семейный анамнез ССЗ является важнейшим немодифицируемым ФР. Наличие ранних ССЗ у родственниц <65 лет было ассоциировано у женщин с гестацион-ной АГ (г8=0,45; р<0,001) и гестозом в анамнезе (г8=0,41; р<0,01), избыточной МТ (г8=0,55; р<0,001), АО (г8=0,32; р<0,05), гипертригли-церидемией (г8=0,48; р<0,001), МС (г8=0,63; р<0,001) и развитием гестоза в течение настоящей беременности (г8=0,35; р<0,05), тогда как семейный анамнез преждевременных ССЗ у мужчин <55 лет был связан у беременных с проатерогенными изменениями уров-
ней ХС (г=0,38; р<0,01), ХС ЛВП (г=-0,29; р<0,05), отношением апо-В/апо-А1 (г=0,62; р<0,001) и весом детей при рождении (г=-0,36; р<0,05). Что касается наследственной отягощенности по гестозу (гестоз у матери или сестры [2]), то отсутствие четкой связи с его развитием может быть объяснено и наличием отцовского компонента в генетической предрасположенности к преэк-лампсии [20].
Тревожно-депрессивная симптоматика у женщин с АГ учащалась с увеличением срока беременности (соответственно 8,2, 15,1 и 20,5% в каждом триместре) и обратно коррелировала с оценкой по шкале Апгар (г5=-0,38; р<0,01) и весом новорожденных (г=-0,44; р<0,01). По данным российского исследования «Координата», клинически выраженные тревога и депрессия имеются у каждого третьего больного АГ и увеличивают риск развития кардиоваскулярных катастроф и смерти от любых причин в 1,5—2 раза [6]. При этом женщины подвержены депрессии в 3 раза чаще и тревоге — в 3,7 раза чаще, чем мужчины.
По данным того же исследования, у 76% больных АГ в России МТ не соответствует надлежащей: 41,6% имеют избыточную МТ, 34,4% страдают ожирением [6]. У беременных с ГБ нами была отмечена четкая связь с положительным вектором между ИМТ и возрастом (г=0,35; р<0,01), частотой гестозов (г=0,41; р<0,01) и с отрицательным вектором — оценкой по шкале Апгар (г=—0,56; р<0,01). ГФО ассоциировалось с благоприятным течением беременности и исходами родов (г=1,0; р<0,001). Гиноидный тип распределения жировой ткани традиционно считается признаком женственности и репродуктивного здоровья [9]. В противоположность этому, АО, или андроидное, о котором можно говорить в рамках МС без учета ИМТ [27], ни разу не встречалось у практически
здоровых беременных. Течение гестацион-ного процесса у женщин с АО осложняется угрозой его прерывания, возможными синдромом потери плода, гестационной АГ и диабетом, гестозом вплоть до развития эклампсии, задержкой развития и гибелью плода, перенашиванием беременности и фетальной макросомией и сопровождается высокой частотой осложнений в родах и послеродовом периоде как у матери, так и у ребенка [7].
МС, имеющий в своей патогенетической основе инсулинорезистентность [23] и значительно повышающий сердечно-сосудистую заболеваемость и смертность [19], во время беременности носит приспособительный характер. Беременность является своего рода моделью МС: для гестации характерна преходящая физиологическая, генетически заложенная инсулинорезистентность, что снижает скорость утилизации глюкозы мышечной тканью, усиливает ее синтез в печени, глю-конеогенез, гликогенолиз, приток свободных жирных кислот к печени и липогенез, создавая репродуктивное метаболическое преимущество [8]. Существенное напряжение липидтранспортной системы, выявленное у беременных в нашем исследовании, являлось, по сути, компенсаторной гестационной ги-перлипидемией, обеспечивающей растущий плод пластическим материалом: ХС, ТГ и фос-фолипидами. Однако ГБ и сопутствующие ей у части больных атерогенная дислипидемия и АО приводили во время беременности к нарушениям в системе обратного транспорта ХС: снижению потенциала синтеза ХС ЛВП и апо-А1 и, по-видимому, к низкой «загруженности» ХС ЛВП. Гестоз индуцировал у женщин выраженные проатерогенные метаболические изменения, что косвенно подтверждает существующую точку зрения о единых гено-типических и фенотипических особенностях преэклампсии и ССЗ [21, 25]. Генетическим
сходством гестоза и атеросклероза может быть обусловлено и увеличение риска ССЗ у детей, рожденных с низким весом от матерей с преэклампсией [10].
Выводы
1. У женщин с неосложненным течением беременности, родивших здоровых доношенных детей, отмечаются преимущественно ан-тиатеросклеротический профиль факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний и гиперлипидемия в период гестации с увеличением уровней всех основных фракций ли-пидов и апобелков и сохранением антиате-рогенного потенциала.
2. Развитие гипертонической болезни у женщин может быть связано со взаимопо-тенцирующим влиянием отягощенной наследственности по сердечно-сосудистым заболеваниям, с наличием гестационной артериальной гипертонии или гестоза в анамнезе, тревогой и депрессией, недостатком физической активности, приемом комбинированных оральных контрацептивов, увеличением массы тела, развитием абдоминального ожирения, употреблением недостаточного количества овощей и фруктов, активным и пассивным курением, дислипи-демией и метаболическим синдромом.
3. Беременность у больных гипертонической болезнью сопровождается прогрессирующими проатерогенными изменениями липидтранспортной системы, особенно выраженными при развитии сочетанного гестоза.
Библиографический список
1. Гогин Е. Е. Курение, эндотелий и гипертоническая болезнь/Е. Е. Гогин://Клиническая медицина.— 1998.— № 11.— С. 10—13.
2. Доклад рабочей группы Всероссийского научного общества кардиологов (ВНОК) по высокому артериальному давлению при беременности//Артериальная гипер-тензия.- 2008.- № 1.- С. 7-21.
3. Куимов А.Д. Факторы риска ишемической болезни сердца у женщин/А. Д. Куимов// Проблемы женского здоровья.— 2006.— № 1.- С. 54-63.
4. Методика психологической экспресс-диагностики у больных, перенесших инфаркт миокарда/В. П. Зайцев, И. Д. Новиков, Е. А. Джагинов, В. В. Хра-мелашвили//Бюл. ВКНЦ АМН СССР,-1989.- № 1.- С. 67-72.
5. Оганов Р. Г. Профилактика сердечнососудистых заболеваний - реальный путь улучшения демографической ситуации в России/Р Г. Оганов, Г. Я. Масленникова //Кардиология.- 2007.- № 1.-С. 4-7.
6. Оганов Р. Г. Современные стратегии профилактики и лечения сердечнососудистых заболеваний/Р Г. Оганов, Г. В. Погосова//Кардиология.- 2007.- № 12.- С. 4-9.
7. Прилепская В. Н. Ожирение в практике акушера-гинеколога/В. Н. Прилепская// Акушерство и гинекология.- 2003.-№ 5.- С. 59-61.
8. Серов В. Н. Метаболический синдром: гинекологические проблемы/В. Н. Серов// Акушерство и гинекология.- 2006.-Приложение.- С. 9-10.
9. Чернуха Г. Е. Характер распределения жировой ткани - предиктор эндо-кринно-метаболических нарушений у женщин с ожирением/Г. Е. Чернуха, М. И. Купрашвили, С. Ю. Кузнецов//Проблемы репродукции.- 2007.- № 5.-С. 57-62.
10. Barker D. J. Fetal origins of coronary heart disease/D. J. Barker//British Med. J.-1995.- Vol. 311.- № 69.- P. 171-174.
11. Bello N. Epidemiology of coronary heart disease in women/N. Bello, L. Mosca//Progr. Cardiovasc. Dis.- 2004.- Vol. 46.- № 4.-P. 287-295.
12. Cardiovascular risk factors in healthy women with previous gestational hypertension/
G. Paradisi, A. Biaggi, R. Savone et al.// J. Clin. Endocrinol. Metab.- 2006.-Vol. 91.- P. 1233-1238.
13. Combined oral contraceptive use among women with hypertension: a systematic review/K. M. Curtis, A. P. Mohllajee, S. L. Martins, H. B. Peterson/Contraception.- 2006.- Vol. 73.- P. 179-188.
14. Diets rich in vegetables and physical activity are associated with a decreased risk of pregnancy induced hypertension among rural women from Kimpese, DR Congo/ B. Longo-Mbenza, K. B. Tshimanga, B. Buas-sa-bu-Tsumbu, M. J. Kabangu//Niger. J. Med.- 2008.- Vol. 17.- № 3.- P. 265269.
15. Dong W. Blood pressure in women using oral contraceptives: results from the Health Survey for England 1994/W Dong,
H. M. Colhoun, N. R Poulter//J. Hypertens.-1997.- Vol. 15.- P. 1063-1068.
16. Effect of potentially modifiable risk factors associated with myocardial infarction in 52 countries (the INTERHEART Study); case-control study/S. Yusuf, S. Hawken et al.//Lancet.- 2004.- Vol. 364.- P. 937952.
17. Evidence-based guidelines for cardiovascular disease prevention in women/L. Mosca, L. J. Appel, E. J. Benjamin, K. Berra et al.// Circulation.- 2004.- Vol. 109.- P. 672693.
18. Lifetime cumulative exposure to secondhand smoke and risk of myocardial infarction in never smokers: results from the Western New York health study, 1995— 2001 /S. Stranges, M. R. Bonner, F. Fucci et al.//Arch. Intern. Med.- 2006.-Vol. 166.- P. 1961-1967.
19. Metabolic syndrome and 10-year cardiovascular disease risk in the Hoorn Study/J. M. Dekker, C. Girman, T. Rhodes et al.//Circulation.- 2005.- Vol. 112.-P. 666-673.
20. Paternal and maternal components of the predisposition to preeclampsia/M. S. Esplin, M. B. Fausett, A. Fraser et al.//N. Engl. J. Med.- 2001.- Vol. 344.- № 12.- P. 867872.
21. Preeclampsia and cardiovascular disease: metabolic syndrome of pregnancy?/ V. A. Rodie, D. J. Freeman, N. Sattar et al.// Atherosclerosis.- 2004.- Vol. 175.— P. 189-202.
22. Prospective study of oral contraceptives and hypertension among women in the United States/L. Chasan-Taber, W. C. Willett, J. A. E. Manson et al.//Circulation.- 1996.-Vol. 94.- P. 483-489.
23. Reaven G. M. Role of insulin resistance in human disease/G. M. Reaven//Diabetes.-1988.- Vol. 37.- № 12.- P. 1595-1607.
24. Relative and absolute excess risks of coronary heart disease among women who smoke cigarettes/W. C. Willett, A. Green, M. J. Stampfer et al.//N. Engl. J. Med.-1987.- Vol. 317.- P. 1303-1309.
25. Similarities between pre-eclampsia and atherosclerosis: a protective effect of physical exercise?/N. Bello, A Santos-Silva, A Quintanilha, I. Rebelo//Curr. Med. Chem.- 2008.- Vol. 15.- № 22.- P. 22232229.
26. Stramba-Badiale M. Cardiovascular diseases in women: a statement from the policy conference of the European Society of Cardiology/M. Stramba-Badiale, K. M. Fox, S. G. Priori//Eur. Heart J.- 2006.- Vol. 27 (8).- P. 994-1005.
27. Task Force for the Management of Arterial Hypertension of the European Society of Hypertension (ESH) and of the European Society of Cardiology (ESC), 2007.
Guidelines for the management of arterial hypertension/G. Mancia, G. De Backer, A. Dominiczak et al.//Eur. Heart J.— 2007.— Vol. 28.— P. 1462—1536.
28. Wexler L. Studies of acute coronary syndromes in women — lessons for everyone/ L Wexler//N. Engl. J. Med.— 1999.— Vol. 341.— № 4.— P. 275—276.
29. Woods J. W. Oral contraceptives and hypertension//. W. Woods//Hypertension.— 1998.— Vol. 11.— P. II11—II15.
I. R. Gaisin, N. I. Maksimov, A. S. Iskhakova, E. S. Smirnova, L. V. Shilina, Zh. V. Vavilkina, D. V. Opolonskiy, A. A. Solovyeva
PECULIAR FEATURES OF LIPID METABOLISM IN ARTERIAL HYPERTENSION OF PREGNANT WOMEN
In an open prospective and retrospective case-control study, blood serum lipid and apoprotein levels were investigated, the role
of risk factors was estimated in 73 pregnant women with hypertensive disease and 32 women with uncomplicated course of pregnancy. Progressive hyperlipidemia with the exception of unreliable increase in high density lipoprotein cholesterol levels and apolipopro-tein AI in arterial hypertension was observed in both groups in dynamics of pregnancy. Atherogenic dislipoproteinemias were more often noted in hypertensive women and were associated with family anamnesis of early cardiovascular diseases, gestational hypertension and gestosis in anamnesis, with active and passive smoking and lack of physical activity before pregnancy, abdominal obesity, gestosis and newborn low weight.
Keywords: lipid metabolism, pregnancy, hypertensive disease, gestosis, metabolic syndrome, risk factors.
Ижевская государственная медицинская академия
Материал поступил в редакцию 29.12.2008
