CC BY
29Н.Н. Липкина, N.N. Lipkina,
кандидат юридических наук, доцент Candidate of Law, Associate Professor
кафедры международного права of Department of International Law of
Саратовской государственной Saratov State Law Academy
юридической академии k_intlaw@ssla.ru
Особенности квалификации международно-правовых норм о правах человека в качестве jus cogens*
Аннотация: в 2018 г. опубликован третий доклад Специального докладчика Д. Тлади Комиссии международного права ООН на тему «Императивные нормы общего международного права (jus cogens)». Анализ содержания данного доклада позволяет сделать вывод о том, что для эффективной реализации норм jus cogens на практике первоочередное значение имеет определение содержания таких норм. Решение указанной задачи особенно важно при квалификации в качестве норм jus cogens отдельных прав человека. На основе анализа международной практики в статье делается вывод о том, что ввиду наличия у прав человека сложной структуры и постоянного эволютивного развития их содержания, отнесение конкретного права человека к jus cogens возможно лишь при условии наличия когентного характера у каждого из его элементов, в противном случае право целиком в качестве jus cogens признано быть не может и возможно говорить лишь о когентном характере отдельных его элементов.
Ключевые слова: права человека, императивные нормы общего международного права (jus cogens), структура прав человека, запрет пыток, право на справедливое судебное разбирательство.
Specific features of qualification of international legal norms on human rights as jus cogens
Abstract: in 2018 the UN International Law Commission had before it the third report of the Special Rapporteur D. Tlady on the topic «Peremptory norms of general international law (jus cogens)». Analysis of the content of this report allows to conclude that the determination of the content of such norms is of primary importance for the effective implementation of jus cogens norms in practice. This problem is particularly relevant in cases when the issue is to qualify human rights as jus cogens. Based on an analysis of international practice, the author concludes that in view of the fact that human rights have a complex structure and their content is constantly evolving, recognition of the jus cogens nature of the particular human right is possible only if each of its elements have jus cogens nature, otherwise the right as a whole cannot be recognized as jus cogens, and one should talk about jus cogens nature of the particular elements of such a right. 51
Keywords: human rights, peremptory norms of general international law (jus cogens), -
structure of human rights, prohibition of torture, right to a fair trial.
Задача проработки методологии квалификации норм международного права в качестве императивных норм общего международного права (jus cogens) остается в повестке дня Комиссии
* Исследование выполнено при поддержке гранта РФФИ № 18- 011- 00660 «Обстоятельства, исключающие противоправность деяния: анализ функционального значения и параметров применимости в международном праве прав человека».
международного права ООН. Отсутствие ясности в соответствующих вопросах, приводящее к фрагментации соответствующей международной правоприменительной практики, к попыткам необоснованного расширения круга когентных норм препятствует эффективной реализации концепции норм jus cogens и в конечном счете ставит под угрозу ее жизнеспособность. Как справедливо отмечает А.С. Исполинов, тенденция видеть императивные нормы везде, где только можно, и игнорировать при этом мнение международного сообщества ставит под угрозу существование самой доктрины jus cogens [1, с. 12—13].
Процесс квалификации норм международного права в качестве норм jus cogens — крайне многоаспектный и сложный. Одной из важнейших проблем, возникающих в ходе данного процесса, является определение содержания соответствующих норм. Тот факт, что обозначенная проблема имеет вполне серьезный характер, подтверждает хорошо известная дискуссия относительно когентного характера запрета применения силы или угрозы силой [2, § 288]. Что является когентной ^ нормой — принцип неприменения силы или угрозы ею целиком или ^ запрет агрессии как ключевой элемент данного принципа? Например,
0- Специальный докладчик Д. Тлади, исходя из когентного характера в g целом запрета на применение силы и отметив, что «в той мере, в ка-О кой содержание самой нормы jus cogens предусматривает основание, ® исключающее противоправность, существование такого основания,
было бы релевантным при определении того, была ли нарушена эта j. норма jus cogens», пришел к выводу, что «применение силы в порядке _ самообороны не составляло бы нарушения нормы jus cogens» [3, § 81]. * Указанное мнение вызывает вопрос о том, каким образом признание
1- возможности включения в содержание международной когентной нормы «основания, исключающего противоправность» соотносится с таким
^ важнейшим критерием определения норм jus cogens, как недопустимость отклонения от них. В данном контексте более удачным выглядит подход К.Л. Сазоновой, предлагающей относить к нормам jus cogens ряд § запретов, в частности, «запрет на неправомерное (курсив наш. — Н.Л.) И применение силы» [4, с. 77]. Наконец, наиболее ограничительный под-0L ход находит отражение в практике Комиссии международного права ООН, которая отмечает безоговорочное признание в качестве нормы jus cogens в современном международном праве запрета агрессии [5, 52 с. 424]. Запрет агрессии представляет собой лишь один из элементов содержания принципа неприменения силы или угрозы ею, и, более 2 того, как подчеркивается в литературе, не все формы неправомерного О применения силы составляют собой агрессию [6, р. 813; 7]. Очевидно, ¡^ что обозначенные различия в подходах имеют существенное значение при определении характера правовых последствий соответствующего поведения субъектов международного права.
Схожие трудности возникают и при квалификации в качестве норм jus cogens тех или иных прав человека. Несмотря на то, что в науке можно встретить мнения об отнесении к нормам jus cogens некоторых
[8, с. 86—91] или даже всех прав человека [9, р. 411—463], соответствующая международная практика не отличается единообразием. Так, Специальный трибунал по Ливану признал право на справедливое судебное разбирательство когентной нормой [10, § 68], в то же время, например, Европейский суд по правам человека исходит из того, что гарантии справедливого судебного разбирательства, несмотря на их значимость, к нормам jus cogens не относятся [11, § 136].
Во многом подобное разнообразие обусловлено тем, что, как отмечает М. Шейнин, отдельные права человека представляют собой Q сложные «зонтичные» концепции, которые содержат ряд совершенно g разных, взаимосвязанных, но тем не менее отдельно идентифицируе- ^ мых основных элементов или атрибутов, при этом как само право, так g и некоторые из его элементов (или даже каждый из них) содержит в g себя «ядро», то есть ту часть, которая не подлежит никаким ограни- g чениям [12, р. 532—536], «само существо права» [13, § 67]. |
Возвращаясь к взятому в качестве примера праву на справедли- | вое судебное разбирательство, следует отметить, что обозначенный | М. Шейниным подход всецело подтверждается, например, показа- || тельной в рассматриваемом контексте последовательностью правовых s позиций Европейского суда по правам человека, сформулированных g им в постановлении по делу «Sa-Capital Oy v. Finland». Рассматривая 1 принципы равноправия и состязательности сторон в качестве осново- g полагающих компонентов концепции справедливого судебного разбира- g тельства, гарантированного ст. 6 Конвенции о защите прав человека и .à основных свобод 1950 г., Европейский суд по правам человека отметил, g что права, вытекающие из этих принципов, не являются абсолютными, а g государства-участники пользуются свободой усмотрения, однако при этом допустимы только те ограничения указанных прав, которые не
х
а "О
затрагивают само их существо [13, § 66—67]. Таким образом, право ^ на справедливое судебное разбирательство, как следует из анализа указанных правовых позиций Европейского суда по правам человека, в качестве своего рода «концепции» включает в себя совокупность 8 различных элементов, каждый из которых имеет свое собственное
з х
й а 2 о a и а
2 а
неприкосновенное «ядро». (§ §
Как представляется, с учетом того, что императивная норма | |
53_
I
общего международного права определяется как норма, отклонение от которой недопустимо, только «ядро» права может иметь когентный характер. В данном контексте интерес представляет мнение Комитета по правам человека ООН, который, затрагивая вопрос о наличии у права на справедливое судебное разбирательство когентного харак- ^ тера, сформулировал осторожную правовую позицию об отнесении | к императивным нормам международного права основных принципов Ц справедливого судебного разбирательства [14, § 11], то есть именно «ядра» данного права. Подобный взвешенный подход, как представляется, в большей степени отвечает реалиям международных отношений.
Следует отметить также, что в зависимости от особенностей правовой природы права «ядро» может быть более или менее широким, однако, как правило, содержание самого права или его элемента не ограничивается таким «ядром» [12, р. 540]. Эта мысль видится справедливой даже в отношении прав человека, менее «разветвленных», чем право на справедливое судебное разбирательство, таких, например, как запрет пыток. Несмотря на то, что jus cogens характер запрета пыток не вызывает сомнений и широко подтверждается на практике [15, § 99], остается открытым вопрос о том, включает ли он только запрет пыток как таковых или также иные аспекты. Например, превалирующим в науке международного права можно считать мнение, согласно которому запрет высылки включается в содержание когентного запрета пыток [16, р. 118]. Эта же мысль подтверждается и международной практикой. Так, Европейский суд по правам человека исходит из того, что ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, закрепляющая запрет пыток, который, по мнению Суда, достиг статуса императивной нормы в международном праве [17, ^ § 61], подразумевает среди прочего обязательство не выдворять, не вы-^ давать и не передавать лицо иным способом в то государство, в котором
0- оно может столкнуться с реальной опасностью подвергнуться пыткам g [18, § 114]. Международный трибунал по бывшей Югославии, отметив,
0 что запрет пыток является нормой jus cogens, подчеркнул обширность ® данного запрета, включающего также обязательство не высылать, не
возвращать и не выдавать лицо в то государство, в котором лицо может j. оказаться под угрозой применения к нему пыток [19, § 144]. Управление _ Верховного комиссара ООН по делам беженцев прямо признало принцип * отказа от принудительного возвращения основополагающим компонентом
1- абсолютного запрета пыток и жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания [20, § 16].
^ Приведенные правовые позиции подчеркивают тот факт, что вопрос о содержании когентного запрета пыток имеет перманентную актуальность ввиду возможности эволютивного толкования положений § соответствующих международных договоров.
И Подводя итог, необходимо подчеркнуть, что с учетом тех серьезных
01 правовых последствий, которые нормы jus cogens порождают, следует
С
54
исходить из того, что отнесение конкретного права человека к jus cogens возможно лишь при условии наличия когентного характера у каждого из его элементов, в противном случае право целиком в качестве jus cogens признано быть не может и возможно говорить лишь о когентном характере отдельных его элементов.
о
(у Список литературы:
1. Исполинов, А.С. Нормы jus cogens в решениях международных и национальных судов // Российский юридический журнал. — 2014. — № 6 (99). - С. 7-14.
2. Crawford J. Second report on State responsibility. — URL: http://legal. un.org/docs/?path=../ilc/documentation/english/a_cn4_498.pdf&lang=EFSX (дата обращения: 10.12.2018).
О
3. Третий доклад об императивных нормах общего международного права (jus cogens), подготовленный Специальным докладчиком Д. Тлади, 2018 г. — URL. http://legal.un.org/docs/?symbol=A/CN.4/714 (дата обращения: 10.12.2018).
4. Сазонова, К. Л. Обязательства erga omnes и нормы jus cogens в международном праве: концептуальное оформление и правоприменительная практика // Государство и право. — 2014. — № 11. — С. 72—79.
5. Доклад Комиссии международного права ООН 2006 г. — Нью-Йорк: ООН, 2006.
6. Solera, O. The Definition of the Crime of Aggression: Lessons Not Learned // Case Western Reserve Journal of International Law. — 2010. — Vol. 42. — Issue 3. — Р. 801—823.
7. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 3314 (ХХ1Х) от 14 декабря о
1974 г. «Определение агрессии». — URL. http://www.un.org/ru/documents/ decl_conv/conventions/aggression.shtml (дата обращения: 12.02.2019).
8. Рабцевич, О.И. Право на справедливое судебное разбирательство — о норма jus cogens общего международного права // Московский журнал между- s народного права. — 2004. — № 3. — С. 86-91. §
9. Parker, K. Jus Cogens: Compelling the Law of Human Rights // Hastings g International and Comparative Law Review. — 1989. — Vol. 12. — No. 2. — P. 411-463. g
10. Special Tribunal for Lebanon. The Prosecutor v. Salim Jamil Ayyash, Mustafa Amine Badreddine, Hussein Hassan Oneissi, Assad Hassan Sabra: Decision on the g
S
defence appeals against the Trial Chamber's Decision on the defence challenges to g
the jurisdiction and legality of the Tribunal of 24 October 2012. 8
11. ECtHR. Al-Dulimi and Montana Management Inc. v. Switzerland (GC) ii frppl. no. 5809/08), 26 November 2013. |
12. Scheinin, M. Core Rights and Obligations // The Oxford Handbook of g International Human Rights Law / ed. by D. Shelton. — Oxford: Oxford University § Press, 2013. — Р. 528-540. |
13. ECtHR. Sa-Capital Oy v. Finland (аррк no. 5556/10), 14 February 2019.
14. CCPR. General comment no. 29 «States of emergency (article 4)» of 24 July 2001. — URL. https://tbinternet.ohchr.org/_layouts/treatybodyexternal/Download. aspx?symbolno =CCPR%2fC%2f21%2fRev.1%2fAdd.11&Lang=ru (дата обращения: 12.02.2019). "I
15. ICJ. Questions relating to the Obligation to Prosecute or Extradite (Belgium ^ 0 v. Senegal): Judgment of 20 July 2012. — URL: http://www.icj-cij.org/files/case-related/144/144-20120720-JUD-01-00-EN.pdf (дата обращения: 12.02.2019).
Ol
g
О g
16. De Wet, E. The Prohibition of Torture as an International Norm of jus g о
о £
of International Law. — 2004. — Vol. 15. — No. 1. — P. 97—121. g g
cogens and Its Implications for National and Customary Law // European Journal
17. ECtHR. Al-Adsani v. The United Kingdom (GC) (appl. no. 35763/97), 21 November 2001.
18. ECtHR. Hirsi Jamaa and Others v. Italy (GC) (appl. no. 27765/09), 23 55 February 2012. -
19. ICTY. Prosecutor v. Furundija (case No. IT-95-17/1-T): Judgement of 10 ^ December 1998. I
20. UNHCR. Note on International Protection, 2001. — URL: https:// ia digitallibrary.un.org/record/448660/files/A_AC.96_951-EN.pdf (дата обращения: э
I
12.02.2019).
