CC BY
852
ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
2011 Юридические науки Выпуск 3(13)
УДК 346.2
ОСОБЕННОСТИ КОРПОРАТИВНЫХ ОТНОШЕНИЙ С УЧАСТИЕМ ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫХ ОБРАЗОВАНИЙ
А.С. Яцук
Аспирант кафедры гражданского права и процесса
Пермский государственный национальный исследовательский университет
614990, г. Пермь, ул. Букирева, 15
E-mail: a.s.yatsuk@mail.ru
Статья посвящена анализу особенностей корпоративных отношений с участием публично-правовых образований. Выделяется 4 особенности: 1) представитель публично-правового образования в юридическом лице корпоративного типа выражает не собственную волю, а заведомо определенное указание публичноправового образования; 2) имеется особенность в специфике предоставляемых публично-правовым образованиям наборам прав, связанных с участием в управлении обществом («золотая акция»); 3) действует принцип равенства участников корпоративных отношений; 4) корпоративные отношения с участием публичноправовых образований являются составной частью целевой правоспособности публично-правовых образований..
Ключевые слова: публично-правовые образования; корпоративные правоотношения
Публично-правовые образования являются крайне сложным, интересным и неординарным субъектом права. При этом их правовая природа разнится в зависимости от того, в каких правоотношениях они выступают. Очевидно, что природа публичноправовых образований отличается в зависимости от того, являются ли они участниками административных или конституционных правоотношений (где основополагающую роль играет принцип подчинения-управления) либо частных правоотношений (где на первый план выходит принцип равенства участников гражданского оборота).
Участие публично-правовых образований в корпоративных правоотношениях наделяет последних определенными особенностями, отличающими их от корпоративных отношений с участием иных субъектов гражданского права.
Исходя из имеющихся в юридической доктрине исследований, можно выделить ряд особенностей корпоративных правоотношений, возникающих с участием публично-правовых образований.
© Яцук А.С., 2011
Во-первых, в процессе участия публично-правовых образований в корпоративных правоотношениях конкретный представитель публично-правового образования в юридическом лице корпоративного типа выражает не собственную волю, а заведомо определенное указание публично-правового образования.
При этом в данном случае речь не идет о правоотношениях представительства в разрезе гл. 10 ГК РФ, а о специфическом способе участия публично-правового образования в корпоративных правоотношениях. Как справедливо отмечает В.А. Слыщенков, «хотя ст. 125 ГК РФ указывает, что органы публично-правовых (образований. - А.Я.) приобретают права и осуществляют обязанности “от имени” публично-правовых образований, это словоупотребление само по себе не свидетельствует об отношении представительства (ст. 182 ГК РФ) между органом как представителем и публичноправовым образованием как представляемым; соответственно, не служит обоснованием для квалификации государственных органов как (юридических) лиц, которые
могли бы вступить в гражданско-правовое отношение представительства» [14, с. 64].
И.С. Шиткина, рассматривая порядок реализации государством прав акционера, по сути, дает общую особенность участия публично-правовых образований в корпоративных отношениях - публично-правовые образования дают определенные установки своим представителям для проведения государственной воли в процессе участия в юридических лицах корпоративного типа: «...государство в лице своих уполномоченных органов выдает директивы на голосование своему представителю не только для участия в общем собрании.. .но и для участия в заседании совета директоров» [9, с. 364].
И.И. Пышкин также отмечает: «По сути, представители государства в акционерных обществах являются лишь механизмом, используемым для донесения до общества принятых государственными органами решений» [13, с. 44].
В корпоративных правоотношениях представители публично-правовых образований реализуют волю соответствующего публичного образования. Они, по сути, выступают лишь инструментом, посредством которого публичные образования реализуют свою гражданскую правосубъектность.
Изложенная позиция также подтверждается материалами судебной практики. Так, в мотивировочной части постановления Федерального арбитражного суда ЗападноСибирского округа от 03 июля 2001 г. №Ф04/1956-620/А45-2001 содержатся следующие выводы: «Представление интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации или муниципальных образований в акционерных обществах, акции которых закреплены за государственной или муниципальной собственностью, осуществляется двумя способами: представители государства, которые назначаются Мингосимуществом РФ, и представители государства, которые избираются в совет директоров акционерного общества.. .Избранные в состав совета директоров.. .представители субъекта РФ (НСО)
представляли интересы государства и действовали от его имени» [12].
И.С. Шиткина затрагивает острую проблему, заключающуюся в противоречии участия публично-правовых образований в корпоративных правоотношениях общим принципам корпоративного права: «.членами совета директоров могут быть только физические лица.члены совета директоров несут перед обществом ответственность за убытки, причиненные их виновными действиями (бездействием).. .Возникает проблема возможности привлечения к ответственности члена совета директоров - представителя государства, который при голосовании, по сути, выражал не собственную волю, а исполнял заведомо определенное ему директивой указание» [9, с. 364-365].
Представленная проблема получила широкий резонанс в юридических научных кругах. Решение поставленного вопроса ряд ученых вполне оправданно видят в институте независимых представителей публичноправовых образований в юридических лицах (так называемый институт «независимых директоров» или профессиональных поверенных).
А.С. Воробьев справедливо замечает: «К тому же нам понятно, что эти чиновники (представители государства в акционерных обществах. - А.Я.) должны не просто быть говорящими головами, т.е. как дадут директиву, так они на заседании наблюдательного совета и проголосуют. Они должны критически подходить к деятельности акционерного общества, в соответствии с требованиями нормативных актов того же Росимущества давать сведения об эффективности деятельности акционерного общества, в том числе по исполнению тех директив, которые направляет государство» [3, с. 9].
Стоит также согласиться с мнением А.В. Варварина, который, описывая институт профессиональных поверенных, отмечает: «Они (профессиональные поверенные. -
А.Я.) должны действовать на основании договора с государством и получать за свою работу в совете директоров вознаграждение, чем отличаются от государственных слу-
жащих. При этом здесь важен вопрос ответственности. Если государственный служащий сегодня причиняет своими действиями ущерб акционерному обществу, требования предъявляются государству, и соответственно бюджет несет убытки.В то же время государственный поверенный возмещает убытки за счет собственных средств, поскольку он не является государственным служащим» [2, с. 13].
Некоторые ученые находят решение указанной проблемы в установлении материальной ответственности государственных служащих за причиненный ущерб, вызванный их действиями по представлению интересов государства в акционерных обществах. И.И. Пышкин отмечает: «.следует признать целесообразным введение законодательной нормы, устанавливающей полную материальную ответственность государственных (муниципальных) служащих, осуществляющих обязательное представительство публично-правовых образований в акционерных обществах» [13, с. 44].
Указанная точка зрения, на наш взгляд, является не совсем верной, поскольку, во-первых, государственные и муниципальные служащие находятся в трудовых отношениях с соответствующими органами публично-правовых образований, следовательно, речь в данном случае можно вести о дисциплинарной ответственности, предусмотренной за нарушения действующего трудового законодательства. Во-вторых, с учетом того, что государственные и муниципальные служащие осуществляют исключительно деятельность по выражению воли соответствующего публично-правового образования, при этом, фактически, не участвуя в ее формировании, является неправомерным возложение на них ответственности, поскольку в данном случае отсутствует вина государственных и муниципальных служащих.
Таким образом, концепция института «независимых директоров» или профессиональных поверенных представляется более логичной и взвешенной.
Во-вторых, особенность корпоративных отношений с участием публично-
правовых образований проявляется в специфике предоставляемых публичноправовым образованиям наборам прав, связанных с участием в управлении обществом (так называемая «золотая акция»).
«Золотая акция» не является какой-то специфической ценной бумагой - это условное наименование корпоративного права, которое может возникнуть только у публично-правового образования, являющегося акционером открытого акционерного общества.
Как верно отмечает И.С. Шиткина, «смысл введения правового режима АО с “золотой акцией” заключается в обеспечении государственного контроля за наиболее значимыми сферами экономики» [9, с. 366].
Стоит также согласиться с мнением
В.Г. Голубцова, который усматривает смысл института «золотой акции» в развитии стратегически важных направлений экономики, которые государство само не в состоянии инвестировать: «Для полноценного развития подобных предприятий (крупные предприятия с большой стоимостью основных активов. - А.Я.) обычно требуются значительные инвестиции, осуществлять которые государство в одиночку, особенно в нынешних условиях, не в состоянии. Тем не менее развитие таких производств необходимо, а передача их полностью в частные руки для государства нецелесообразна, а порой и невозможна ввиду наличия стратегических государственных интересов на этих производствах» [4, с. 151].
В то же время в юридической науке существует и иная точка зрения по вопросу
о необходимости существования института «золотой акции». В частности, Д.И. Дедов замечает: «Столь широкий перечень публичных целей (которые ставит государство, участвуя в управлении обществом посредством «золотой акции». - А.Я.) ... создает широкие возможности по ограничению корпоративного управления, позволяет государству оказывать серьезное давление на бизнес, рождает предпосылки для коррупции и произвольного вмешательства в экономику» [6].
«Золотая акция» предоставляет комплекс прав, обеспечивающих полный контроль за акционерным обществом, в том числе право накладывать вето при принятии общим собранием акционеров решений о внесении изменений и дополнений в устав или об утверждении устава в новой редакции, о реорганизации общества, его ликвидации, назначении ликвидационной комиссии и об утверждении промежуточного и окончательного ликвидационных балансов, изменении уставного капитала открытого акционерного общества, о заключении крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность. «Золотая акция» существует до тех пор, пока не будет принято решение о ее прекращении.
Особенность прав, предоставляемых «золотой акцией», заключается в том, что «золотая акция» дает право «вето» при принятии решений по отдельным вопросам общим собранием акционеров, но не советом директоров. При голосовании в совете директоров представитель публичноправового образования является равнозначной фигурой в сравнении с другими членами совета.
На отмеченную особенность также обращала внимание И.С. Шиткина [9, с. 366]
Некоторые ученые отмечают, что предоставляемый публично-правовым образованиям набор прав негативно сказывается на эффективности корпоративного управления, поскольку позволяет государству, субъектам государства, муниципальным образованиям вмешиваться в принятие любых коммерческих вопросов, что в конечном счете негативно влияет на мотивацию потенциальных инвесторов и капитализацию приватизированной компании в целом [6].
На наш взгляд, отмеченная проблема действительно существует. Ее актуальность многократно усиливается именно в российской экономике, поскольку до недавнего времени государство играло основополагающую роль в развитии и определении основных направлений экономики страны.
Думается, что институт «золотой акции» важен для отечественных корпоративных правоотношений, особенно в сфере
стратегически необходимых для общества производств. В то же время необходимо четко понимать, что «золотая акция» не должна быть средством ограничения инвестиций и прав собственности.
В-третьих, в корпоративных правоотношениях с участием публично-правовых образований действует принцип равенства участников корпоративных правоотношений, несмотря на заложенную в публичноправовых образованиях властно-управленческую природу.
Корпоративные правоотношения являются самостоятельным видом гражданско-правовых отношений и регулируются нормами гражданского законодательства.
Статья 1 Гражданского кодекса РФ содержит основные принципы гражданского законодательства, к числу которых относится и принцип равенства участников регулируемых ГК РФ отношений.
Таким образом, принцип равенства применим и к участникам корпоративных правоотношений, в том числе и к отношениям с участием публично-правовых образований.
Двойственную природу публичноправовых образований как участников корпоративных правоотношений отмечают многие авторы. Так, Н. Щербакова относительно учреждения хозяйственных обществ с участием публично-правовых образований писала: «Учреждение хозяйственных обществ с участием Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, городских, сельских поселений и других муниципальных образований...связано с определенной проблематикой, обусловленной двойственной природой данных субъектов: существованием, с одной стороны, юридически равного статуса с иными участниками гражданских правоотношений, с другой -наличием широких властных полномочий публично-правовых образований по управлению общественными процессами в рамках публичного права» [17, с. 91].
Возможность участия публичноправовых образований в гражданских, а следовательно, и в корпоративных правоотношениях на равных началах с иными
участниками этих отношений (гражданами и юридическими лицами) законодательно установлена в ст. 124 ГК РФ. Пункт 2 указанной статьи закрепляет презумпцию распространения на отношения с участием публично-правовых образований общего для юридических лиц правового режима, если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов.
При этом необходимо строго разграничивать правосубъектность публичноправовых образований в рамках частного права и правосубъектность публичноправовых образований в рамках конституционного или административного права.
Как справедливо замечает Н. Щербакова, «для правильного понимания положения публично-правового образования в гражданском обороте следует различать правосубъектность публично-правовых образований и компетенцию государственных органов и органов местного самоуправления, которые являются органами власти, созданными для осуществления властных полномочий по предметам ведения Российской Федерации, субъектов РФ и муниципальных образований, установленных Конституцией РФ и федеральным законодательством» [17, с. 92].
В то же время не все ученые разделяют указанную точку зрения. В частности, Е.Н. Зеленский отмечает: «.государство не создано для роли равноправного участника коммерческих взаимоотношений. Оно должно быть над этими отношениями, как воспитатель в детском саду, оно должно устанавливать правила и следить за их исполнением и при этом не быть заинтересованной стороной» [7, с. 16].
На наш взгляд, данная позиция является неверной, поскольку существенно ограничивает правосубъектность публичноправовых образований как участников частноправовых отношений. Более правильной представляется изложенная выше концепция разделения правосубъектности публично-правовых образований на частноправовую и публично-правовую, поскольку она позволяет обосновать сущность участия
публичных образований в гражданском обороте.
О принципе равенства участников корпоративных правоотношений с наличием публично-правового субъекта пишет А. Белицкая, рассматривая вопрос о государственно-частном партнерстве: «...Российская Федерация, субъекты Российской Федерации и муниципальные образования наделены публичной властью, в связи с чем обладают публично-властными полномочиями. В отношениях ГЧП (государственночастное партнерство. - А.Я.) государство, с одной стороны, выступает в качестве субъекта хозяйственной деятельности, который на паритетных началах с частным партнером осуществляет проект, а с другой - является выразителем публичной власти.Тем не менее необходимость учета публичного интереса не должна наносить ущерб частным интересам частного партнера» [1, с. 67].
Публично-правовые образования, с одной стороны, осуществляют основную деятельность в рамках публичного права, обладают публичной властью, а в ряде случаев являются политическими суверенами, которые сами определяют правопорядок, в том числе случаи и пределы собственного участия в гражданских правоотношениях. С другой стороны, эти лица принимают участие и в частноправовых отношениях, где необходимо в полной мере соблюсти интересы участников как юридически равных субъектов. Из указанного следует, что в правовом статусе публичных образований тесно переплетены частноправовые и публично-правовые элементы. Но объединение в одном лице и политической организации, обладающей властными прерогативами, и субъекта гражданских прав не должно изменять природу регулируемых гражданско-правовых отношений, превращать их в отношения с элементами власти и подчинения и тем самым нарушать основной принцип гражданского права - принцип юридического равенства субъектов гражданских прав.
Указанная точка зрения разделяется и Ю.В. Каревой [8, с. 20].
Анализируя вопрос, касающийся судебного иммунитета государства при выступлении его в частноправовых отношениях, она пишет о равенстве публичноправовых образований и иных субъектов частноправовых отношений: «.во «внутренних» гражданско-правовых отношениях публичные образования не пользуются судебным иммунитетом, чего нельзя сказать о “внешних” гражданско-правовых отношениях с участием публичных образований» [8, с. 26].
Согласно ст. 127 ГК РФ особенности ответственности Российской Федерации, ее субъектов в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, с участием иностранных юридических лиц, граждан и государств определяются законом об иммунитете государства и его собственности, который на сегодняшний день еще не принят.
А.Н. Гуев справедливо обращает внимание на то, что этим законом необходимо руководствоваться «лишь при определении ответственности РФ и ее субъектов в гражданско-правовых отношениях с участием иностранных лиц. Что же касается правового регулирования иных вопросов с их участием, то следует исходить из норм самого ГК, иных актов действующего гражданского законодательства» [5, с. 253].
Изложенное позволяет прийти к выводу, что на корпоративные отношения с участием публично-правовых образований распространяется один из основополагающих принципов гражданского права - принцип равенства участников правоотношений.
В-четвертых, корпоративные правоотношения с участием публично-правовых образований являются составной частью целевой правоспособности публичноправовых образований, преследующей цель реализации функций управления делами общества в целом.
В то же время, выступая субъектами корпоративных правоотношений, публичноправовые образования сочетают в своей деятельности не только публично-правовые, но и частноправовые функции.
Указанную специфику корпоративных правоотношений с участием публичноправовых образований описывали многие ученые, рассматривая общие вопросы гражданской правосубъектности юридических лиц.
В частности, Ю.В. Карева отмечала: «Правоспособность публичных образований не имеет общего характера (как у граждан), не является специальной (как у юридических лиц), а является целевой правоспособностью. Это означает, во-первых, то, что публичные образования, участвуя в гражданском обороте, преследуют не какие-либо частные интересы, а реализуют функцию управления делами общества» [8, с. 23].
Приведенная точка зрения справедлива не только в отношении участия публично-правовых образований в гражданском обороте в целом, но также и для участия в корпоративных правоотношениях.
Об особой целевой правосубъектности также пишет и известный отечественный правовед В.П. Мозолин, рассматривая вопрос о необходимости участия государственных корпораций в гражданском обороте: «Государственные корпорации (компании) в их современном виде, предусмотренном законодательством, выполняют публично-правовые функции параллельно с функциями частноправового характера» [11, с. 21]. Далее автор также отмечает: «По своей экономико-правовой сущности государственная корпорация является инновационно-управленческой организацией, действующей в общегосударственных интересах. Осуществляемая ею предпринимательская деятельность имеет вспомогательный характер, имеющий своей целью финансовое обеспечение основной научно-
производственной деятельности корпорации» [11, с. 22].
Таким образом, ученый, рассматривая достаточно узкий вопрос, сводящийся, по сути, лишь к одной из форм участия публично-правовых образований в корпоративных правоотношениях, отмечает указанную особенность корпоративных правоотношений с участием публично-правовых образований.
На особый характер корпоративных правоотношений с участием публичноправовых образований в разрезе рассматриваемого нами вопроса указывает и другой российский ученый-правовед - В.А. Слы-щенков. При этом он делает ссылку на судебную практику Конституционного суда РФ (Определение КС РФ от 4 декабря 1997 г. №139-О; Определение КС РФ от
1 октября 1998 г. №168-О; Определение КС РФ от 2 ноября 2006 г. №540-О).: «Позиция КС РФ, согласно которой публичноправовые образования обладают специальной правоспособностью, подчеркивает особое правовое положение государства и муниципальных образований как субъектов гражданского права. В отличие от общей правоспособности коммерческих организаций (п. 1 ст. 49 ГК РФ), правоспособность государства должна соответствовать его публично-правовой природе» [14, с. 60].
Следует отметить, что авторы по-разному характеризуют правоспособность публично-правовых образований, называя ее либо специальной, либо целевой. В рамках настоящего исследования не рассматривается вопрос о правильности определения терминологии обозначенной проблемы, поскольку нас в первую очередь интересует сам факт специфики правоспособности публично-правовых образований как участников корпоративных правоотношений. А данная специфика отмечается в работах указанных выше авторов.
Несколько в ином ключе указывает на особенность правоспособности публичноправовых образований Н. Щербакова, тем не менее отмечая реализацию общественных функций государства при участии в частноправовых (в том числе корпоративных) правоотношениях: «Несомненно, что правосубъектность государства в гражданских правоотношениях имеет ограниченный характер в силу того обстоятельства, что государство наделено имуществом как публичный институт власти для осуществления своих основных функций, в первую очередь для реализации национальных, общественных интересов» [17, с. 98].
Рассматривая проблему правового положения субъектов государственночастного партнерства, А. Белицкая также указывает на общественные цели, которые реализуются государством при участии в частноправовых отношениях: «.государство, прежде всего, преследует цели достижения общественного блага и реализации публичного интереса, а также несет ответственность за предоставление социально значимых услуг и за сохранение в надлежащем состоянии публичной собственности»
[1, с. 67].
На сочетание частноправовых и публично-правовых функций государства и иных публично-правовых образований при выступлении их в качестве субъектов гражданских и, в том числе, корпоративных правоотношений указывает В.И. Лафитский, рассматривая проблему юридических лиц публичного права: «При всем многообразии видов юридических лиц публичного права им присущи следующие общие основные признаки: 1) юридические лица публичного права создаются с целью решения особо значимых для государства и общества задач; . 3) юридические лица публичного
права сочетают в своей деятельности публично-правовые и частноправовые функции» [10, с. 106].
О.Ю. Усков, также касаясь вопроса юридических лиц публичного права, отмечал: «Под юридическими лицами публичного права необходимо понимать организации, которые наряду с гражданской правосубъектностью обладают еще и публичновластными полномочиями, что отличает их от обыкновенных юридических лиц (или юридических лиц частного права)» [15, с. 110].
В рамках настоящего исследования не рассматривается вопрос о целесообразности введения в гражданский оборот такой категории субъектов как юридические лица публичного права. Мы лишь отмечаем правильность подхода ученых к определению двойственной правовой природы правосубъектности публично-правовых образований как субъектов частноправовых отношений.
В.Е. Чиркин тоже указывал на социально значимые начала в правосубъектности публично-правовых образований как участников частноправовых отношений: «Юридические лица публичного права создаются в публичных, общественных интересах. Такие юридические лица могут быть созданы в общих целях публичного управления тем или иным публичноправовым образованием (различные органы публичной власти), для предоставления социальных публичных услуг на разных уровнях территориальной публичной организации населения (публичные учреждения, называемые за рубежом публичными корпорациями), для решения крупных задач общества на определенном этапе его развития» [16, с. 92-93].
Таким образом, проведенный анализ и представленные точки зрения различных авторов указывают на то, что учеными по-разному оценивается правосубъектность публично-правовых образований. Тем не менее авторы едины в одном - правосубъектность государства, субъектов государства, муниципальных образований обладает особой спецификой, которая отличает ее от правосубъектности иных участников частноправовых отношений (граждан и юридических лиц). Такой спецификой является сочетание частного интереса конкретного юридического лица, участником которого является публично-правовое образование, и общественно значимая цель, которой придерживаются публично-правовые образования, выступая субъектами частноправовых (в том числе, корпоративных) правоотношений.
Подводя итог, отметим, что реализация публично-правовыми образованиями своей правосубъектности, имеющей двойственную правовую природу, предает специфику корпоративным правоотношениям с участием публично-правового элемента. Именно сочетание частноправовых и публично-правовых начал государства, субъектов государства и муниципальных образований как участников корпоративных правоотношений позволяет сделать вывод о наличии обозначенных выше особенностей корпоративных отношений, отличающих их
от корпоративных правоотношений с участием иных субъектов гражданского права.
Библиографический список
1. Белицкая А. Правовое положение субъектов государственно-частного партнерства // Право и экономика. 2010. № 7. С. 66-70.
2. Варварин А.В. Институт независимых директоров в компаниях с государственным участием: современное состояние и перспективы развития: материалы круглого стола «Участие государства в акционерных обществах: правовые проблемы» // Предпринимательское право. 2009. №3. С. 4-19.
3. Воробьев А.С. К вопросу эффективности и целесообразности участия государства в деятельности акционерных обществ: материалы круглого стола «Участие государства в акционерных обществах: правовые проблемы» // Предпринимательское право. 2009. №3. С. 4- 19.
4. Голубцов В.Г. Гражданско-правовой статус государства и муниципальных образований в Российской Федерации: монография. М., 2006. 272 с.
5. Гуев А.Н. Постатейный комментарий к части 1 ГК РФ. М., 2000. 430 с.
6. Дедов Д.И. «Золотая акция» и публичные интересы [Электронный ресурс]. Юрист. 2003. №9. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
7. Зеленский Е.Н. Материалы круглого сто-
ла «Участие государства в акционерных обществах: правовые проблемы» //
Предпринимательское право. 2009. №3.
С. 4-19.
8. Карева Ю.В. Гражданско-правовой статус публичных образований // Юрист. 2003. №5. С. 20-29.
9. Корпоративное право: учебник для студентов вузов, обучающихся по направлению «Юриспруденция» / отв. ред. И.С. Шиткина. М., 2007. 648 с.
10. Лафитский В.И. К вопросу о юридических лицах публичного права // Журнал рос. права. 2011. №3. С. 103-108.
11. Мозолин В.П. Государственная корпорация vs акционерное общество // Журнал рос. права. 2010. №6(162). С. 19-34.
12. Постановление ФАС ЗападноСибирского округа от 03 июля 2001 г. №Ф04/1956-620/А45-2001 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
13. Пышкин И.И. Представительство интересов публично-правовых образований в акционерных обществах // Законодательство. 2003. №10. С. 43-46.
14. Слыщенков В.А. Участие государства в
отношениях, регулируемых гражданским правом: к вопросу о правовом положении государственных органов // Вестник гражд. права. 2010. №6.
С. 58-91.
15. Усков О.Ю. Юридические лица публичного права: понятие и виды // Журнал рос. права. 2010. №6. С. 101-111.
16. Чиркин В.Е. О понятии и классификации юридических лиц публичного права // Журнал рос. права. 2010. №6. С. 87-101.
17. Щербакова Н. Учреждение хозяйственных обществ с участием публичноправовых образований // Хозяйство и право. 2002. №6(305). С. 91-101.
Bibliograficheskiy spisok
1. Belitskaya A. Pravovoye polozheniye subyektov gosudarstvenno-chastnogo part-nerstva // Pravo i ekonomika. 2010. №7. S. 66-70.
2. Varvarin A.V. Institut nezavisimykh direktorov v kompaniyakh s gosudarstven-nym uchastiyem: sovremennoye sostoya-niye i perspektivy razvitiya: мaterialy kruglogo stola «Uchastiye gosudarstva v aktsionernykh obshchestvakh: pravovyye problemy» // Predprinimatelskoye pravo. 2009. №3. S. 4-19.
3. Vorobyev A.S. K voprosu effektivnosti i tselesoobraznosti uchastiya gosudarstva v deyatelnosti aktsionernykh obshchestv. Ma-terialy kruglogo stola «Uchastiye gosudar-stva v aktsionernykh obshchestvakh: pravovyye problemy» // Predprini-matelskoye pravo. 2009. №3. S. 4-19.
4. Golubtsov V.G. Grazhdansko-pravovoy status gosudarstva i munitsipalnykh obra-zovaniy v Rossiyskoy Federatsii: mono-grafiya. M., 2006. 272 s.
5. Guyev A.N. Postateynyy kommentariy k ch.
1 GK RF. M., 2000. 430 s.
6. Dedov D.I. «Zolotaya aktsiya» i publich-nyye interesy // Yurist. 2003. №9. Dostup iz SPS «KonsultantPlyus».
7. Zelenskiy Ye.N. Materialy kruglogo stola
«Uchastiye gosudarstva v aktsionernykh obshchestvakh: pravovyye problemy» // Predprinimatelskoye pravo. 2009. №3.
S. 4-19.
8. Kareva Yu.V. Grazhdansko-pravovoy status publichnykh obrazovaniy // Yurist. 2003. №5. S. 20-29.
9. Korporativnoye pravo: uchebnik dlya stu-dentov vuzov, obuchayushchikhsya po napravleniyu «Yurisprudentsiya» / Otv. red. I.S. Shitkina. M., 2007. 648 s.
10. Lafitskiy V.I. K voprosu o yuridicheskikh litsakh publichnogo prava // Zhurnal ros-siyskogo prava. 2011. №3. S. 103-108.
11. Mozolin V.P. Gosudarstvennaya korpo-ratsiya vs aktsionernoye obshchestvo // Zhurnal rossiyskogo prava. 2010. №6(162).
S. 19-34.
12. Postanovleniye FAS Zapadno-Sibirskogo okruga ot 03.07.2001 g. №F04/1956-620/A45-2001. Dostup iz SPS «KonsultantPlyus».
13. Pyshkin I.I. Predstavitelstvo interesov pub-lichno-pravovykh obrazovaniy v aktsion-ernykh obshchestvakh // Zakonodatelstvo. 2003. № 10. S. 43-46.
14. Slyshchenkov V.A. Uchastiye gosudarstva v otnosheniyakh, reguliruyemykh grazhdan-skim pravom: k voprosu o pravovom polozhenii gosudarstvennykh organov // Vestnik grazhd/ prava. 2010. №6. S. 58-91.
15. Uskov O.Yu. Yuridicheskiye litsa publichnogo prava: ponyatiye i vidy // Zhurnal ros. prava. 2010. №6. S. 101-111.
16. Chirkin V.E. O ponyatii i klassifikatsii yuridicheskikh lits publichnogo prava // Zhurnal ros. prava. 2010. №6. S. 87-101.
17. Shcherbakova N. Uchrezhdeniye kho-zyaystvennykh obshchestv s uchastiyem publichno-pravovykh obrazovaniy // Kho-zyaystvo i pravo. 2002. №6(305). S. 91101.
DISTINGUISHING FEATURES OF CORPORATE RELATIONS WITH PUBLIC-LEGAL SUBJECTS PARTICIPATION
A.S. Yatsuk
Perm State National Research University
15, Bukirev st., Perm, 614990 E-mail: a.s.yatsuk@mail.ru
The article is dedicated to the analysis of the distinguishing features of corporate relations with participation of the special subject of private-law relations - public-legal subjects. When public-legal subjects become a part of corporate relations, these relationships get some special features, which make them different from other private-law relations. Author of this article gives 4 distinguishing features of corporate relations with participation of government and other public-legal subjects. As a part of these private-law relations public-legal subjects have two-side law nature. From the one hand, they still subjects of public relations, but, from the other hand, they become a special subject of corporate relations, like other “classical” subjects of private-law relations. The 4 distinguishing features of corporate relations with participation of public-legal subjects are: 1) a person, who represents the Government and other public-legal subjects in different corporations, doesn’t make his own decisions. He/she just represent a will of such subjects; 2) public subjects have special rights in corporations, which are called a “golden share”; 3) public subjects have no privileges in corporate relations. They ere the same as other “classical” subjects of private-law relations; 4) corporate relations with a participation of public-law subjects is a part of whole special passive capacity of public-law subjects. All this features make Government and other public-law subjects special subjects of private-law relations. Never the less, public-law subjects are still the main part of public law, in which they have a legislation power and where their position is higher, then other subjects. The combination of private-law essence and public-law essence in Government and other public-law subjects as the part of corporate relations gives us opportunity to make a decision, according to which corporate relations with public-law subjects are differs from the corporate relations with other subjects.
Keywords: public-legal subjects; corporate relations
