CC BY
220
ОСОБЕННОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ СПЕЦИАЛЬНЫХ ПОЗНАНИЙ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ, СВЯЗАННЫХ С НЕЗАКОННЫМ ОБОРОТОМ БОЕПРИПАСОВ,
ВЗРЫВЧАТЫХ ВЕЩЕСТВ, ВЗРЫВНЫХ УСТРОЙСТВ
Л.В. Грушин, заместитель начальника отдела специальных исследова-
ний ЭКЦ ГУВД Челябинской области
Преступления, совершенные с применением различных взрывных устройств, а также связанные с их незаконным оборотом, приобретают все больший удельный вес в сфере уголовного процесса. Это обусловлено рядом причин как социально-экономического, так и морально-психологического свойства. В отдельном ряду стоят политические цели, достижение которых видится в совершении террористических взрывов. Наличие нестабильности в обществе, высокая его криминализация, периодические вспышки насилия в «горячих точках» и иные отрицательные явления жизни делают взрыв весьма популярным способом реализации тех или иных преступных замыслов. Очевидно, что возможность производства террористических и криминальных взрывов основывается на незаконном обороте и изготовлении взрывоопасных объектов.
При толковании предметов преступлений по ст. 222-226 УК РФ, в первую очередь, руководствуются положениями Закона РФ «Об оружии» от 13.11.1996 г. и постановлением Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о хищении и незаконном обороте оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ» от 5.06.2002 г., что обусловливает необходимость правильной классификации и получения криминалистической характеристики оружия, боеприпасов (БП), взрывчатых веществ (ВВ) и взрывных устройств (ВУ) с целью применения уголовно-процее-суального законодательства в отношении данных предметов преступлений.
Основными критериями отнесения взрывотехнических объектов криминалистического исследования к предметам преступления являются для боеприпасов - предназначение для поражения целей, а также наличие заряда ВВ, при этом не имеет значения наличие или отсутствие взрывателя; для взрывчатых веществ - наличие взрывчатых свойств (пригодности к взрыву при определенных условиях); для взрывных устройств - наличие заряда
ВВ, а также конструктивная предназначенность для производства взрыва.1.
Однако в некоторых случаях данные критерии могут оказаться неполными. Так, отнесение к боеприпасам, например, зажигательных средств производится по критерию предназначенности для уничтожения целей, хотя заряда взрывчатого вещества там нет, а имеются либо зажигательные жидкие смеси, либо зажигательная пиротехника.
В методической криминалистической литературе взрывчатые вещества четко подразделяются, в зависимости от назначения, на бризантные, инициирующие, метательные (пороха), пиротехнические составы2. К этой же категории относятся и ракетные топлива, а также различные смеси в жидком и газообразном состоянии. Криминалистическая оценка химических веществ или механических смесей, прежде всего, исходит из их способности к взрывчатому превращению. Таким образом, подавляющее большинство пиротехнических составов являются взрывчатыми веществами. Безусловно, в судебной практике будут возникать многие дилеммы в силу наличия множества противоречий в оценке не только пиротехнических составов, но и веществ, которые, являясь по своим свойствам взрывчатыми, используются и в других отраслях народного хозяйства (аммиачная селитра, дизельное топливо, перманганат калия, пикриновая кислота и т.п.).
С технической точки зрения взрывным устройством является любое устройство промышленного или самодельного изготовления, содержащее заряд взрывчатого вещества (разрывной заряд по аналогии с боеприпасами), конструктивно предназначенное и пригодное для производства взрыва. Именно с этой точки зрения возможна наиболее полная и грамотная оценка. К категории взрывных устройств могут быть отнесены, помимо запалов, взрывателей и детонаторов, также и патроны-боевики (конструктивно оформлен-
ный заряд взрывчатого вещества со средствами взрывания), разрывные заряды, размещенные в плотно замкнутых объемах (корпусах), взрывпакеты и имитационные средства на основе пиротехнических и бризантных зарядов и т.п.
Во многих случаях определяющим уголовную ответственность будет не только техническая оценка вещества, устройства, но и конструктивное состояние, в котором оно изъято (в виде компонентов, конструктивно оформленного заряда, в составе изделия и т.п.). Именно оно может указывать на целевое предназначение изъятого объекта. В случаях хранения вещества без конструктивного оформления уголовную ответственность должен определять умысел3.
Таким образом, с одной стороны, существуют весьма жесткие технические требования, соответствие которым определяет наличие состава преступления; с другой стороны, существует множество объектов, которые по тем или иным характеристикам могут признаваться оружием или боеприпасами условно. Это связано с противоречиями технической и юридической оценки объектов, например, тех же осветительных и сигнальных патронов, имитационно-пиротехнических средств. Данное обстоятельство обусловливает особенности назначения и производства соответствующих видов криминалистической экспертизы и во многом зависит от существующей на сегодняшний день системы криминалистического подхода, научно-технической базы, квалификации и опыта экспертов, производящих исследование.
Исходя из понимания данных обстоятельств, можно в дальнейшем определить возможности взрывотехнической и других видов экспертиз с целью обеспечения всестороннего криминалистического исследования объектов и дальнейшего успешного расследования преступлений. Для установления истины по уголовным делам рассматриваемой категории требуется привлечение лиц, обладающих специальными познаниями в области взрывотехники, технологии производства ВВ, иных областях техники, физики и химии.
В процессе расследования преступлений имеется четкое разграничение полномочий двух категорий сведущих людей (специалист, эксперт), обладающих различными правами в ходе выполнения различных задач. При этом в зависимости от ситуации экспертом и специалистом может выступать одно и то же ли-
цо. С учетом сравнительной молодости взрывотехнического направления в криминалистике, а также сравнительно небольшого количества рассматриваемого вида преступлений количество экспертов-взрывотехников в регионах весьма невелико. Эксперты-криминалисты традиционных направлений исследований, подготовленные в качестве «смотрови-ков», обладают слишком незначительными познаниями, для того чтобы выступать в качестве специалистов во всех случаях, необходимых для прояснения тех или иных вопросов, связанных с категорированием взрывоопасных объектов.
С.А. Шейфер, допуская, что деятельность специалиста можно назвать исследованием «в том смысле, что специалист активно выявляет искомую информацию», подчеркивает, что «такое исследование ни в коем случае нельзя отождествлять с экспертным». «Последнее производится вне рамок следственных действий и состоит в применении специальных, не обладающих наглядностью приемов и средств и обязательно включает элемент объяснения и истолкования обнаруженных фактов... Характерная особенность познавательной деятельности специалиста -наглядность применяемых им методов»4.
УПК не различает структуру специальных познаний эксперта и специалиста. Тем не менее, уровень решения познавательных задач эксперта сложнее, чем специалиста. Эксперт дает заключение, являющееся отдельным доказательством, а специалист высказывает мнение, которое не может быть приравнено к заключению эксперта5.
Федеральным законом от 4 июля 2003 года были внесены изменения в ст. 74 и 80 УПК РФ, в частности появился новый вид (источник) доказательств - заключение и показания специалиста. Эта законодательная новелла ставит перед практическими работниками и учеными целый ряд вопросов.
1. Результатом какой формы использования специальных познаний являются заключение и показания специалиста?
2. Необходимо ли определять процессуальный порядок получения заключения специалиста, или это будет такой же «свободный» источник доказательств, как «иные документы»?
3. В чем отличие заключения специалиста от заключения эксперта?
4. Можно ли заключение специалиста получить до возбуждения уголовного дела, и станет ли оно аналогом заключения эксперта?
5. Разрешает ли введение нового источника доказательств длительную дискуссию о возможности назначения экспертизы до возбуждения уголовного дела?
Следует считать вполне допустимым, что в заключении специалиста может содержаться как сумма готовых знаний (письменная форма консультации), простое логическое умозаключение, так и результаты исследования. В этом случае встает вопрос о разграничении процессуальной фигуры эксперта и специалиста и их процессуального статуса, который определяется законодателем как средство выполнения ими своих функций. Результаты использования специальных знаний эксперта и специалиста выступают как равноценные виды (источники) доказательств. Если и эксперт, и специалист выполняют исследования одного уровня сложности, а в результате мы получаем источник доказательств, то есть ли смысл в разграничении этих процессуальных фигур?
Т.В. Аверьянова указывает: «К компетенции специалиста следует отнести решение диагностических задач, когда эти требования не требуют сложных лабораторных исследований. Тогда на долю судебной экспертизы придется решение всех идентификационных задач и сложных диагностических. Экспертиза должна проводиться и во всех случаях необходимости комиссионного (в том числе и комплексного) исследования, а также, когда необходимо проводить дополнительную или повторную экспертизу». В исследованиях криминалистов, посвященных идентификационным и неидентификационным уровням решения задач, стоящих перед сведущими лицами, нет единого подхода к самому определению идентификации. Полное определение уровня решения задач можно сделать применительно к конкретному виду экспертиз, где за основу классификации берутся предмет, метод и область специальных познаний.
Результаты идентификационных исследований имеют наиболее высокое доказательное значение для установления обстоятельств уголовного дела, однако в силу особенностей определенных составов преступления для установления обстоятельств дела достаточно и диагностического уровня решения задач, в частности при отнесении предмета к боеприпасам, ВВ, ВУ.
Общепринято, что заключение эксперта содержит в себе вводную, описательную и резолютивную части, тогда как в заключении
специалиста содержатся только суждения или выводы. В силу требования ст. 88 УПК РФ о достоверности доказательств заключение специалиста для придания ему статуса доказательства, как и заключение эксперта, должно быть обоснованным (научно, процессуально и логически).
Во взрывотехнике, как правило, эксперт и специалист - одно лицо. Его познания постоянны и не зависимы от формы участия в уголовном процессе.
Специалист привлекается для решения вопросов на эмпирическом уровне, когда не требуется использование сложного лабораторного оборудования, сложных вычислений, длительного времени. Экспертиза же назначается при необходимости исследования на основе специальных познаний, с привлечением специально разработанных методов и методик исследования, сложного лабораторного оборудования, длительного времени. В случае предварительного исследования взрывоопасных объектов, изъятых из незаконных оборотов, специалист, по сути, часто решает те же вопросы, что и экспертиза, за исключением пригодности объекта к производству взрыва.
Уголовный процесс особое внимание уделяет процессуальной форме, процедуре получения определенных видов доказательств. Процедура же получения заключения специалиста осталась за рамками уголовнопроцессуального регулирования.
Представляется, что заключение специалиста составляется для разъяснения вопросов сторонам и суду, входящих в его профессиональную компетенцию. Анализируя ст. 80 УПК, можно увидеть, что заключение специалиста - это суждение, представленное в письменном виде, по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами. Из этого следует, что заключение специалиста может быть представлено как стороной защиты, так и обвинения. То есть при обращении защитника, обвиняемого, потерпевшего (лицами, которые не имеют права назначить экспертизу) к специалисту с вопросами он может представить стороне обвинения на стадии предварительного расследования или непосредственно в суд заключение специалиста. В такой ситуации возможно стирание граней между заключением эксперта и заключением специалиста, что может породить бесконечный процесс противоречий и назначения дополнительных экспертиз и, в конечном счете, дойти до абсурда - выяснения правоты между сведущими
людьми, представляющими стороны. Это еще раз подтверждает необходимость наличия обоснований полученных результатов в заключениях специалиста.
При этом законодателем не отработан порядок взаимоотношений сторон, не представляющих следствие, и экспертных предприятий, чьи специалисты могут привлекаться к данной работе. На основании чего специалист привлекается для дачи заключения?
Возникает также и процедурный вопрос, если к специалисту обращается сторона защиты, то нужно ли и кто будет разъяснять специалисту его процессуальное положение, предусмотренное ст. 58 УПК. В какой момент (до или после дачи заключения) производится разъяснение. Будет ли иметь заключение специалиста доказательную силу, если разъяснение не производится или производится после дачи заключения? В данном случае заключение специалиста равнозначно «иному документу». Аналогичный вопрос о допустимости возникает и при получении заключения специалиста до возбуждения уголовного дела.
Для реального использования заключения специалиста до возбуждения уголовного дела и использования его при дальнейшем доказывании обстоятельств необходимо дальнейшее уголовно-процессуальное регулирование, определяющее порядок привлечения специалиста сторонами по уголовному процессу и судом, использование в первую очередь специалистов государственных экспертных учреждений, устанавливающее уровень решаемых специалистом задач, ответственность и компетенцию специалиста, порядок разъяснения специалисту его прав, обязанностей и ответственности по УПК, а также содержание заключения специалиста.
К компетенции специалиста относится изложение суммы знаний в письменных документах (справках). Ю.К. Орлов выделяет два вида справок: во-первых, справки по вопросам, по которым соответствующей организацией исследование уже произведено и интересующие следствие и суд факты уже установлены; во-вторых, справки по общим вопросам какой-либо отрасли знания, которые известны только специалисту6. Ко второй категории справок можно отнести и справки об исследовании взрывоопасных объектов, изъятых из незаконного обращения.
Помимо непосредственно взрывотехнических исследований в экспертной практике используются познания специалистов в об-
ласти химии, материаловедения, металловедения, трасологии и т.п., которые решают вопросы относительно конструктивных особенностей взрывоопасных объектов. Данная категория специалистов может привлекаться в качестве вспомогательной силы при производстве как предварительных исследований, так и экспертиз. Правом самостоятельной квалификации взрывоопасных объектов они не обладают.
Специалистами в области взрывотехники могут считаться саперы инженерно-технических подразделений ОМОН. Они имеют специальную подготовку в области знаний устройства различных боеприпасов, взрывчатых материалов и самодельных взрывных устройств. В качестве специалистов по тем или иным узким вопросам могут также привлекаться люди, сведущие в вопросах взрывотехники, работающие в системе взрывной промышленности, военные саперы, сотрудники УФСБ и МЧС, прошедшие специальное обучение.
Ситуации, связанные с изъятием взрывоопасных объектов при обыске, досмотре и т.п., а также в случаях добровольной выдачи, как правило, предусматривают наличие лица, которому принадлежат данные объекты. Изъятие объектов производится следователем, дознавателем или оперативным работником. Только в 25 % случаев на место изъятия привлекаются специалисты ОМОН и в незначительном количестве - эксперты-взрывотехники ЭКЦ. Предварительное исследование, как правило, осуществляется в лаборатории взрывотехнических экспертиз. При этом важно сохранить объекты, представленные на исследование, в качестве вещественных доказательств. Изъятие объектов при обнаружении и обыске осуществляется согласно требованиям УПК ст. 182: 10. «Изъятые предметы, документы и ценности предъявляются понятым и другим лицам, присутствующим при обыске, и в случае необходимости упаковываются и опечатываются на месте обыска, что удостоверяется подписями указанных лиц».
В следственной практике существует порядок в отношении изымаемых взрывоопасных объектов. Для возбуждения уголовного дела по ст. 222-226 необходимо получение предварительной информации об изъятых объектах на принадлежность их к категории предметов преступления по указанным статьям, так называемых «предварительных иссле-
дований». Изъятый и упакованный объект несет в себе признаки вещественного доказательства, однако становится таковым только в рамках уголовного дела. Вместе с тем уголовное дело возбуждается по факту признания объекта предметом преступления по факту незаконного обращения БП, ВВ, ВУ. С одной стороны, изъятые предметы в качестве вещественных доказательств могут фигурировать, будучи упакованными на месте изъятия. Осмотр и оценка вещественных доказательств до назначения экспертизы не должна производиться с вскрытием упаковки и видоизменения объекта. С другой стороны - такая оценка и отнесение изъятых объектов к предметам преступления невозможна без вскрытия упаковки, а иногда и частичного нарушения конструктивной целостности объекта. Таким образом, создается предпосылка к нарушению правил получения и хранения вещественных доказательств. Такое положение во многом определено отсутствием четкого регулирования в уголовно-процессуальном законодательстве.
Данное противоречие на практике может быть разрешено следующим образом. Привлечение специалиста к процессу обыска, осмотра, изъятия и т.п., когда специалист на месте в присутствии участников процессуальных действий дает предварительное заключение. Однако существуют ситуации, когда невозможно получить достоверный результат вне лабораторных условий. В подавляющем большинстве случаев изъятые объекты представляются для производства предварительного исследования в экспертно-криминалистическое учреждение. При этом специалисту ставятся на разрешение вопросы о принадлежности данных объектов к категории БП, ВВ, ВУ, а также о способе их изготовления. Вопросы о пригодности представленных объектов к производству взрыва являются некорректными, т.к. связаны с частичным или полным их видоизменением или уничтожением.
Специалист вправе исследовать представленные объекты лишь неразрушающими методами. При этом в справке об исследовании описывается упаковка, оценивается ее целостность и обеспечение сохранности объекта. Согласно требованиям ведомственного приказа МВД справка об исследовании подписывается руководителем экспертно-криминалистического учреждения. Также указывается исполнитель исследования. При этом в процессе предварительного исследования не
предусмотрена подписка об ответственности специалиста или руководителя экспертнокриминалистического учреждения за дачу заведомо ложных показаний или просто за обеспечение сохранности объектов, представленных на исследование. Справка об исследовании имеет реальный статус «иного документа», на основе которого возбуждается уголовное дело. В заключении эксперта описание упаковки дается по факту поступления на исследование к эксперту, производящему экспертизу. Независимо от того, одно или разные лица производили предварительное исследование и экспертизу, упаковка объекта претерпевает видоизменение, т.е. объект переупаковывается специалистом без участия следователя (дознавателя) и понятых.
Процесс познания истины об изъятых объектах при предварительном исследовании зачастую носит субъективный характер. Привлечение специалиста военного профиля не позволяет получить полностью достоверную характеристику таких объектов, как промышленные взрывчатые материалы или пиротехнические изделия. Специалист взрывной промышленности не сможет полностью отождествить боеприпас или иное ВУ военного назначения. При предварительном исследовании самодельных взрывных устройств даже эксперт-взрывотехник не всегда имеет возможность высказать полновесное суждение о криминалистических характеристиках изъятого объекта, т.к. это требует видоизменения, демонтажа и частичного уничтожения элементов конструкции, что несовместимо с правовым режимом предварительного исследования.
Таким образом, роль и участие специалиста при расследовании преступлений, связанных с незаконным оборотом и изготовлением боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств сводится к обеспечению мер безопасности, установлению принадлежности изъятых объектов к категории предметов преступления по ст. 222-226 УПК РФ, а также уточнения тех или иных вопросов, возникающих в суде по отношению к конструктивным признакам и особенностям данных объектов. При этом имеется необходимость правового регулирования статуса специалиста в случаях дачи их заключения. Возможно, в некоторых случаях, замыкающихся на диагностический уровень решения задач, для обеспечения доказательной базы будет достаточно обоснованного заключения
специалиста. Но для этого необходимы дальнейшие законотворческие шаги.
В случае, когда уровень вопросов требует применения более глубоких методов и методик исследований, комплексного или комиссионного подхода, использования сложного лабораторного оборудования, решения вопросов, близких по уровню к идентификационным, необходимо производство комплексной взрывотехнической экспертизы. В настоящее время экспертиза согласно требованию Закона «Об оружии» проводится во всех случаях. Порядок ее назначения и производства также имеет свои особенности.
Прежде чем вынести постановление о назначении экспертизы, надо тщательно осмотреть направляемые объекты, документы, следы, другие вещественные доказательства, контактировавшие предметы и с учетом возникших задач определить вид исследования и перечень вопросов. Подбор материалов на экспертизу требует представления о методиках исследования, правилах изъятия, упаковки и хранения объектов. В случае каких-либо сомнений целесообразно пригласить специалиста для оказания помощи, чтобы не ошибиться и не поставить под сомнение результаты экспертизы.
Взрывотехническая экспертиза, как правило, представляет собой сложное комплексное исследование, требующее специальных знаний в области химии и технологии взрывчатых веществ, конструкции и действия взрывных устройств, а также применения соответствующих методов анализа.
Как говорилось выше, назначению взрывотехнической объектной экспертизы, как правило, предшествует предварительное исследование, на основании результатов которого возбуждается уголовное дело, если изъятие взрывоопасных объектов не произведено в рамках уже возбужденного уголовного дела. Поэтому имеется нерешенная в настоящее время проблема закрепления следователем, ведущим расследование уголовного дела, вещественных доказательств до назначения экспертизы. Этот правовой пробел обусловлен тем., что, как правило, следователь (дознаватель), ведущий расследование по уголовному делу, не присутствует при изъятии взрывоопасных объектов, которые затем находятся в экспертно-криминалистическом подразделении. Данное обстоятельство требует присутствия следователя при производстве предварительного исследования или на начальном
этапе производства экспертизы, например, при ее назначении, в лаборатории взрывотехнических экспертиз до демонтажа или иного видоизменения объектов, что на практике соблюдается далеко не всегда.
Другой особенностью уголовных дел данной категории является сама роль взрывотехнической экспертизы. По сути, ее результаты становятся определяющими для решения суда. Это вносит определенное противоречие в принцип невозможности дачи правовых оценок в заключении эксперта.
При расследовании уголовных дел, связанных с незаконным оборотом боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, важным этапом следственных действий становится правильная постановка вопросов экс-пертам-взрывотехникам по фактам изъятия взрывоопасных объектов, либо их комплектующих и оборудования.
В первую очередь необходимо решить основную задачу объектной взрывотехнической экспертизы: установить принадлежность объекта к категории предметов преступления, определенных статьями 222-226 УК РФ.
Далее нужно ставить на разрешение вопросы, касающиеся особенностей конструкции представляемых объектов (способ изготовления, применяемые материалы и детали, состав заряда взрывчатых веществ, поражающие свойства т.п.) Эти вопросы можно объединить одним: об особенностях конструкции взрывного устройства, либо задать конкретно по интересуемым направлениям, например, какую опасность для жизни и здоровья людей представляют поражающие свойства данного взрывного устройства?
В последнюю очередь целесообразно поставить вопрос о пригодности исследуемого объекта к взрыву (при каких условиях).
Производство объектной экспертизы условно можно подразделить на следующие этапы:
- осмотр и конструктивное исследование объектов неразрушающими методами, с последующим демонтажом и разборкой на конструктивные элементы;
- специальная часть, в ходе которой производится анализ, как правило, зарядов взрывчатых веществ и других компонентов, а также особенностей работы конструкции ВУ специальными методами;
- расчетная часть - оценка мощности и поражающих факторов ВУ с использованием расчетных и прочих методик;
-экспериментальная часть - монтаж и подрыв исследуемого ВУ в полигонных условиях либо взрывной камере способом, максимально приближенном к задуманному конструкцией;
- синтезирующая часть, определяющая основные выводы экспертизы7.
Помимо чисто взрывотехнических вопросов, в процессе исследования взрывоопасных объектов могут возникать вопросы, связанные с проведением исследований в области материаловедения, радиоэлектроники, физико-химического исследования материалов и веществ, товароведения и т.п. Это требует привлечения специалистов в различных отраслях науки и техники, т.е. производства комплексных экспертиз.
Таким образом, разумное и своевременное привлечение специалистов, четкое знание порядка назначения и возможностей взрывотехнической экспертизы позволят следователю успешно расследовать уголовное дело по факту незаконного оборота боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств.
В качестве примера наиболее разностороннего решения вопросов объектной взрывотехнической экспертизы можно представить расследование уголовного дела по факту покушения на жизнь гр-на А. гр-ном Б. с применением взрывных устройств, завершившегося решением суда о наказании виновного гр-на Б. по набору статей общей суммой на 10 лет лишения свободы.
Обстоятельства дела: Первое взрывное устройство было укреплено возле двери квартиры гр-на А., управление по проводам выведено на улицу. По случайности соседка увидела его раньше, позвонила соседу, и устройство упало с двери без взрыва. Во втором случае устройство было укреплено на выходе из подъезда. Также случайно его сорвал несвоевременно открывший дверь сосед. В обоих случаях выезжала ИТО ОМОН. В первый раз устройство было уничтожено накладным зарядом на полигоне. Во втором случае - поступило в ЭКЦ на экспертизу в обезвреженном состоянии.
У гр-на А. имеется недоброжелатель по линии сожительства с женой, бывший прапорщик охраны предприятия «Завод пластмасс», выпускающего в том числе аммониты.
У подозреваемого гр-на Б. произведены многочисленные обыски во всех местах его жизнедеятельности и у родственников. Собраны многочисленные объекты для сравнения с
элементами конструкции как СВУ-1 (фрагменты после подрыва), так и СВУ-2. По результатам проведенных исследований следствие выстроило серию допросов, на одном из которых гр-н Б. сознался в присутствии адвоката в том, что он сделал эти СВУ, но сделал их заранее непригодными для производства взрыва, поэтому они и не взорвались. При этом он указал, что именно в конструкции механизмов подрыва СВУ было выведено из строя. Первая серия экспертиз была направлена на установление принадлежности представленных СВУ к категории взрывных устройств, конструктивных особенностей и механизмов подрыва. СВУ-2 признано взрывным устройством, изготовленным по типу мины-ловушки электро-натяжного действия.
Представленные в качестве сравнительного материала объекты, несмотря на их многочисленность и разнообразие, были сгруппированы и по ним произведен ряд идентификационных химических, физико-химических экспертиз, которые выявили полное совпадение (аналогию):
- изъятой в гараже гр-на Б. краски с краской, которой был окрашен баллон - корпус СВУ-2;
- аммиачной селитры, обнаруженной в заряде СВУ-2, изъятой с места жительства родственников гр-на Б., а также применяемой на «Заводе пластмасс» в качестве компонента производимых взрывчатых веществ.
По родовым признакам было установлено совпадение лески, электродов, изоленты, бечевки, которые применены в качестве элементов обоих СВУ и были обнаружены в гараже гр-на Б.
Был произведен экспериментальный подрыв взрывателя СВУ-2, который подтвердил исправность самого взрывателя (лампочка с порохом), в то время как подозреваемый показал, что он нарушил целостность нити накаливания данной лампы.
Криминалистическая оценка происшествия и результатов проведенного расследования. Данное преступление удалось раскрыть и успешно расследовать благодаря четкому взаимодействию представителей прокуратуры, ФСБ, ГУВД, ОМОНа. В круг подозреваемых сразу попал гр-н Б. Однако после подкладки СВУ-1 и его непростительного уничтожения инженером-сапером ОМОН (единственный серьезный минус в расследовании), каких-либо серьезных улик против гр-на Б. не нашлось. Установка и попытка под-
рыва СВУ-2 в том же подъезде позволила отработать версию целенаправленной попытки покушения на конкретного человека. Произведена оперативная разработка гр-на А., который обмолвился о гр-не Б., как о потенциальном подозреваемом. Первичная оперативная работа с гр-ном Б. не дала особых «зацепок», однако в качестве одной из рабочих версий была продолжена. Вскрылось наличие неприязненных отношений, наличие любовной связи гр-на Б. с женой гр-на А., установлен характер этих отношений и связей. Результаты экспертизы СВУ определили круг поисков. Наличие родственников гр-на Б. в службе охраны «Завода пластмасс» и наличие аммиачной селитры особого качества в заряде СВУ позволили сузить этот круг. Оперативные работники ФСБ, ОВД со следователем прокуратуры произвели обыски в местах пребывания гр-на Б. и обнаружили различные объекты и материалы, которые могли бы касаться изготовления СВУ. На основании полученных данных в ходе ОРМ, допросов подозреваемого и свидетелей следствие имело возможность ставить четкие вопросы экспертам и получать на них необходимые ответы. Признание гр-на
Б. в изготовлении СВУ и указание им, что конкретно он сделал, чтобы СВУ не сработали, стали, по сути, «моментом истины» в расследовании дела. Техническая экспертиза взрывателя СВУ-2 полностью опровергла данное признание, а наличие совпавших элементов конструкции и изъятых сравнительных объектов и материалов подытожили данную работу. Гр-ну Б. предъявлено обвинение. Дело передано в военную прокуратуру. Суд приговорил гр-на Б. к 10 годам лишения свободы.
1 Уголовный Кодекс РФ 1996 г.
2 Дильдин Ю.М. Взрывные устройства промышленного изготовления и их криминалистическое исследование. -М., 1991.
3 Кирдяшкин С.Н., Грушин Л.В. Методические рекомендации по криминалистическому обеспечению расследования криминальных взрывов. - Челябинск, 1997.
4 Шейфер С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма. - М., 2001. - С. 136.
5 Селина Е.В. Применение специальных познаний в уголовном процессе. - 2002. - С. 95.
6 Орлов Ю.К. Заключение эксперта и его оценка по уголовным делам. - М., 1995. - С. 20.
7 Основы инженерно-технических экспертиз: Учебное пособие. - М., 1993.
