CC BY
39
Т.Н. БЕЛЯЕВА
ОСОБЕННОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ХРИСТИАНСКОЙ СИМВОЛИКИ В СОВРЕМЕННОЙ МАРИЙСКОЙ ДРАМАТУРГИИ
Христианская символика стала органической частью художественной структуры таких ярких марийских пьес конца XX в., как «Шелковые качели» Ю. Байгу-зы и «Храни меня, мой светлый Бог!» А. Ивановой. Обе пьесы отмечены философской нравственностью их проблематики и образной системы.
Пьеса Ю. Байгузы «Шелковые качели» открывает новую «эпоху» в современной марийской драматургии, поднимает ее на совершенно новую ступень развития. Это философская драма-притча. Здесь нет социально-психологических типов-характеров. Автор не привязывает действие к конкретной исторической обстановке, хотя и сообщает, что действие происходит в наши дни. Все герои, их действия и поступки обозначены максимальной условностью, подвергнуты абстрагированию.
Ю. Байгуза в иносказательной (аллегорической) форме ведет философское рассуждение о духовном потенциале человека, добре и зле, их непре-кращающейся борьбе, об отношении к Богу, природе, о гуманизме, человеческих взаимоотношениях. Произведение «сквозит» авторской идеей, которая легко угадывается в абстрагировано-обобщенном содержании и форме, но нелегко постигается ее смысл, так как автор многое оставляет для домысливания своим читателям, надеясь на активное общение с ним.
В мире царит беспорядок, хаос, господствует зло. Главный герой - Он -пришел, чтобы зажечь веру, надежду в сердцах людей, показать им правду, убрать пелену с их глаз. «Так здесь-то... здесь-то уже давно господствует черт», -говорит Он [1, с. 91]. Люди стали много грешить, всего боятся, многие забыли о своем человеческом облике, своем предназначении, в их сердцах господствует зло, душа их очерствела, поэтому от них идет запах падали. По мнению автора, происходит духовное оскудение и моральное «разложение» человечества. Он пришел, чтобы сразиться со злом, очистить души односельчан, «возродить их духовно», пробудить в них доброе начало. У Него есть надежда на спасение человечества. И образы огоньков, зажигающихся то здесь, то там, и блеск, надежда в глазах односельчан при виде Его свидетельствуют об этом.
В основе сюжета пьесы - столкновение извечных начал мира - добра и зла. Так можно понять суть современного мира и мира вообще.
«Справа - вышка, на вышке - чан; слева - качели; сзади - деревня. Несколько пеньков, гниющая куча, бросается в глаза мусор», - такой картиной открывает писатель первую главу пьесы [1, с. 93]. Уже в ней прослеживается то, что свойственно всей пьесе, - это обилие художественных деталей, которые важны для понимания характера символики и авторской идеи. Мусор, гниющие кучи, пеньки - такие детали пейзажа символизируют современное состояние деревни, людей, живущих там. Такими же черными, гнилыми, стали и их души. Вообще, необходимо отметить, что сюжет произведения тесно переплетается с библейским, одновременно есть в ней перекличка с марийской мифологией. Вышка с чаном символизирует ад, а шелковые качели - рай, это путь к Богу. Все это расположено перед деревней, чем писатель напоминает, что впереди всех ожидает Божий Суд, который и рассудит всех. Между вышкой
с чаном и качелями, с одной стороны, и деревней, расположенной позади, с другой стороны, куча песка, где играет маленький мальчик. Данное описание (оно дано в ремарке) также весьма символично. В отличие от взрослых, дети -безгрешны, душа их открыта и чиста, поэтому их можно воспитывать, как и из песка можно сделать многое, придать различную форму. Ребенок в произведении символизирует также и наше будущее, которое, по мнению автора, мы сами себе создаем. Поэтому образ ребенка дается в динамическом развитии. От того, на чьей стороне (на стороне какого из героев) - Его или Одного - он окажется, - зависит и будущее. Автор не теряет надежду на духовное возрождение народа, поэтому ребенок сближается с Ним, рисуется писателем рядом с качелями, символизирующими добро и нравственную чистоту.
В произведении Ю. Байгузы среди художественных деталей с символическим смыслом особый смысл имеет лестница. Как один из аналогов мирового дерева, лестница получила широкое распространение в истории культуры. «В мифах Древнего Китая есть упоминания о том, в “Начале времени” на небо можно было взобраться по особым небесным лестницам, но потом верховный правитель Чжуань-сюй повелел своим внукам перерезать эту лестницу. У многих африканских племен до сих пор сохранились предания о том, что первые люди спустились с небес на землю по лестнице или по веревке» [3, с. 44]. Древние марийцы верили в то, что когда-то очень давно Бог спускался на землю по шелковым качелям, чтобы зажечь в сердцах людей доброту, побудить их на благие дела и поступки. Ю. Байгуза воспроизводит этот мифологический сюжет (притчеобразный) в своем произведении. Жизнь процветала, природа расцветала. Так продолжалось несколько веков. Однажды Бог, вновь спустившись на землю, увидел, что все стоптано, выкорчевано, изрублено. Человек поставил себя выше Бога, захватил и заступницу Деву. После этого Бог перестал спускаться на землю. Образ шелковых качелей напоминает об утраченной связи с Богом, которая, как полагает автор, должна быть также и в каждом из нас.
Главный герой, живущий в мире людей, на самом деле возвышается над ними, он почти идеален, если иметь в виду то, что в нем отражена концепция «положительного прекрасного человека». Он, как и сын Божий, - Иисус Христос - пришел, чтобы освободить народ от зла. С его приходом пробуждается сознание людей, которые начинают искать истину. Но люди не очень-то доверяют Ему, какова, впрочем, судьба любого романтически устремленного героя русской и российской литературы.
По сюжету пьеса Ю. Байгузы напоминает роман Ч. Айтматова «Плаха», в котором писатель через образы Христа, волков, саванны и т.д. заставляет задуматься о проблемах нашего вчерашнего и сегодняшнего дня, ставит вечные, общечеловеческие вопросы - добра и зла, духовности человека, совести, жестокости, нравственности.
В пьесе Ю. Байгузы почти все авторские ремарки глубоко символичны. Например: «Арвуй и Он ремонтируют топором вышку. Ребенок качается на качелях. Они приводят в порядок бревна, собирают орудия труда, моют руки» [1, с. 119-120]. Как видим, везде наводится порядок. Бревна - это обобщающий образ, символ судьбы каждого человека. Он и Арвуй выступают судьями человеческой жизни. Он пришел, чтобы направить односельчан на «истинный путь». Работа Его и Арвуя по укреплению и ремонту вышки говорит и том, что на свете есть еще справедливость, еще не исчерпан духовно-нравственный потенциал, который принесет конец произволу зла. В данном случае вышка
выступает символом правосудия, олицетворением того, что любое зло будет наказано, а также как напоминанием о недолговечности человеческого бытия.
Именно художественная деталь в этой пьесе зачастую выступает как средство перерастания образа-персонажа в образ-символ. В качестве примера можно рассматривать образ Арвуя. Он выступает как борец за гармонию мира и окружающей природы. Арвуй умеет предсказывать и будущее. «Лицо твое становится похожим на землю», - говорит Арвуй Одному, оповещая о его приближающейся гибели [1, с. 110]. У Арвуя в руках тросточка - символ судьбы человечества и каждого человека в отдельности. Ее он отдает Ему. Значит, теперь судьба людей в Его руках. Но как же люди поступили с Ним? Они обвиняют Его в убийстве Одного, ругают, кричат, клевещут. Он падает без сознания, а потом Лапаш и вовсе Его убивает. То есть Он повторяет судьбу Иисуса Христа. Он, как сын Божий, «возрождает» людей своей гибелью. «Спускаются шелковые качели. Мужчины несут его тело. Позади ребенок несет его тросточку. Его тело кладут на шелковые качели. Рядом с вышкой показался Лапаш» [1, с. 129]. Только после смерти Его люди начинают его понимать, у них «открываются» глаза, они перестают бояться правды, но все еще колеблются, ведь на земле еще осталось зло. Рядом с вышкой остался Лапаш, который будет продолжать дело Одного, займет его место. Но герой по имени «Он» не умер, говорит драматург: «Он не покинул нас, Он здесь же. Он всегда будет с нами. Он проник в сердце, душу каждого. Всегда и во всем будет вам содействовать» [1, с. 129].
Слова Арвуя глубоко символичны: добро должно жить в каждом из нас, каждый должен жить в ладу с совестью, соблюдать Божьи законы, лишь тогда Бог будет покровительствовать людям, и только любовь к ближнему, друг к другу поможет искупить грехи, побороть зло.
В финале произведения остаются и качели, и вышка, что означает: на земле всегда будут и добро, и зло, и борьба между ними, но лишь во власти людей перевесить одну из этих чаш. Исход этой борьбы зависит не только от усилий одного человека, от благородных его порывов, но и от окружающего общества в целом, от того, насколько толпа сможет возвыситься до уровня романтического героя, часто презираемого ею.
Поэтическая драма А. Ивановой «Храни меня, мой светлый Бог!» повествует о молодой женщине, которая, очень рано став инвалидом, смогла превозмочь свой недуг, найти свое место в жизни, реализовала себя как художник. В начале пьесы Марина показана счастливой: вышла замуж за любимого человека Виталия, и у них еще все впереди:
«На улице вьюга. На улице вьюга, как и тогда» [2, с. 167].
Образ бури предвещает несчастье, которое должно случиться с героиней; она передает и ее эмоционально-психологическое состояние. Главный персонаж драмы изображен А. Ивановой в один из самых напряженных, поворотных моментов ее жизни. Несколько месяцев она пролежала в больнице, борясь за свою жизнь, наконец, врачи вынесли свой вердикт - на всю жизнь будет прикована к инвалидной коляске.
Физическая ущербность не «очерствила» душу Марины: в ней еще тлеет огонь любви. Хотя Виталий покинул ее в самый тяжелый для нее период жизни, она желает ему счастья, желает, чтобы он создал свою семью (символом которой становится образ сада). Она не сломалась, не обозлилась на весь мир:
«А ты при вьюге зажигаешь свечу - и не погасит ее даже буйный ветер» [2, с. 118].
Марина по-прежнему любит Виталия, жизнь, весь мир и людей. Чтобы показать это, автор использует образ свечи, а она, как известно из христианской мифологии, частичка огня, а огонь - символ жизни.
Кроме того, образ свечи символизирует чистоту ее души. Она готова помочь каждому больному человеку, тепло встречает любого гостя, с готовностью протягивает руку помощи всем, кто бы ни попросил, несмотря на то, что она сама нуждается в заботе. Ее душевная теплота, как луч солнца, зажигает надежду в сердцах других людей:
«Сердце говорит, дорогая, либо жизнь разговаривает с твоим сердцем. Ведь не зря так долго, как свеча, горела, пора ей стать и лучом солнца», - говорит о ней мать Виталия [2, с. 130].
Итак, образ свечи многогранен. Во-первых, он символизирует душу, характер самой героини. Во-вторых, подчеркивает влияние Марины на окружающий мир. Она своим примером вдохновляет других людей, ее душа распахнута всему миру. Несчастье не сломило ее: она продолжает жить, радоваться жизни, создавать прекрасные картины. Ее творения, как солнечный луч, приносят радость в сердца людей. В-третьих, образ свечи символизирует любовь - любовь героини к Виталию, жизни, ко всему прекрасному, окружающему миру, людям. Ее любовь, как и свеча, зажженная при вьюге, не погасла, она словно солнечный луч стала гореть ярче прежнего. Творчество же принесло ей некое успокоение души, героиня научилась ценить прекрасное, красоту, понимать горести и беды других.
На свете есть любовь, сила, способная творить чудеса, главное, чтобы мы сами не падали духом, научились ценить жизнь и все прекрасное в ней, уважать, ценить и любить других - такова авторская концепция жизни и человека, выраженная в пьесе А. Ивановой, насквозь пронизанной христианскими образами-символами.
Итак, символ у многих марийских драматургов стал одним из специфических инструментов художественного освоения мира. Недаром и в заглавие своих произведений они выносят зашифрованный образ-символ, обобщающий центральный идейный мотив произведения. Христианская символика в современной марийской драматургии служит средством характеристики героев, выражает авторскую оценку, указывает на дальнейший ход событий или проясняет скрытый смысл происходящего, помогает выявить жизненную установку героя и философские воззрения самого писателя. Благодаря образам-символам в произведении образуется идейно и эстетически значимый подтекст художественно-философского содержания.
Литература
1. Байгуза Ю. Порсын лунгалтыш: Драма / Ю. Байгуза // Ончыко. 1993. № 6. С. 91-129.
2. Иванова А. Арале мыйым, волгыдо Юмем! / А. Иванова // Ончыко. 1997. № 6. С. 113-154.
3. Шкалина Г.Е. Традиционная культура народа мари. Монография / Г.Е. Шкалина. Йошкар-Ола: МарГУ, 2002. 159 с.
БЕЛЯЕВА ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА родилась в 1978 г. Окончила Марийский государственный университет. Старший преподаватель кафедры марийской литературы Марийского университета. Область исследования - символика в современной марийской драматургии. Автор 11 научных статей.
