CC BY
74
Культурология
УДК 069(571.53)
Тихонов Владимир Викторович Vladimir Tihonov
ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ ЭКСПОЗИЦИОННОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ МУЗЕЯ «ТАЛЬЦЫ», ОТРАЖАЮЩЕЙ ТРАДИЦИОННУЮ КУЛЬТУРУ КОРЕННЫХ НАРОДОВ ПРЕДБАЙКАЛЬЯ
THE PECULIARITIES OF EXPOSIYION INFRASTRUCTURE FORMATION OF THE MUSEUM «TALTSY» BASED ON THE TRADITIONAL CULTURE OF NATIVE PEOPLES OF PREDBAIKALIE
Представлен анализ как существующих, так и перспективных экспозиций Архитектурно-этнографического музея «Тальцы» (г. Иркутск), отражающих традиционную культуру коренных этносов Предбайкалья: западных бурят, эвенков (тунгусов) и тофов (карагасов), с показом в экспозициях характерных элементов материальных носителей культуры, отличающих данный этнос от других этносов и этнических групп
Ключевые слова: архитектурно-этнографический музей, экспозиция, западные буряты, эвенки, тофы
In article the analyses of the existing and perspective exhibitions in the Architectural and Ethnographic museum «Taltsy» (Irkutsk) which shows traditional culture of the aborigines of Predbaikalie: the Western Buryat, the Evenk, the Tofalars is analyzed. The author considers the difference between their cultures and cultures of other ethnic groups
Key words: architectural and ethnographic museum, exhibition, the Western Buryat, the Evenk, the To-falars
Согласно проведенному в 70-90-х гг.
ХХ — начале XXI вв. историко-культурному зонированию Предбайкалья, в нем по этническим, географическим, экономическим, архитектурным признакам и особенностям хозяйственного быта населения второй половины XIX — начала XX вв. выделяются три историко-культурные зоны, где проживало коренное население региона: западные (предбайкальские) буряты, эвенки (тунгусы) и тофы (кара-гасы) [17; С. 22-25]. Это бурятская (современный Усть-Ордынский Бурятский автономный округ, часть Качугского района, прибрежная полоса Байкала от пос. Бу-
гульдейка и Онгурен до острова Ольхон), эвенкийская (территория Катангского, Витимского, Усть-Кутского, Казачинско-Ленского районов) и тофаларская (представляет малочисленный этнос Предбай-калья — тофов, проживающих в горных массивах Восточных Саян Нижнеудинско-го района) зоны.
Исходя из этого, в архитектурно-этнографическом музее «Тальцы» в 1989 г. приступили и в 2001 г. закончили строительство бурятского улуса-летника [14; С. 46], в 2002 г. приступили и в 2011 г. закончили строительство маломорского бурятского рыболовецкого стана, в 1994 г. приступили
к строительству эвенкийской, а в 2006 г. — тофаларской экспозиции.
Бурятская экспозиция. В конце XIX — начале XX вв. большинство бурят исключило из системы кочевания весенники и осенники, переезжая из зимников после завершения весенних полевых работ в летники для выпаса скота на пастбищах [1; С. 40]. Жилища в обоих видах поселений были стационарными. В музее в бурятской экспозиционной зоне предполагается показать два вида поселений: традиционные улус-летник и улус-зимник, а также рыболовецкий стан бурят, проживавших по побережью Байкала от Бугульдейки до Ко-чериково, так как рыбный промысел играл огромную роль в жизнеобеспечении бурят побережья озера. По религиозному воззрению западные буряты в конце XIX — начале XX вв. были двоеверцами. Знакомство с православием, а затем крещение шло через миссионерские станы, организованные в крупных бурятских селениях духовной миссией Русской православной церкви. Несмотря на крещение, буряты не отказались от шаманизма и по-прежнему устраивали в честь хозяев мест, родников, рек тайла-ганы, поклонялись священным деревьям и духу почившего шамана, устанавливая на месте его захоронения фигурный столбик — бариса. Поэтому духовная культура бурят должна быть представлена и христианством — через миссионерский стан, и шаманизмом — через памятники шаманского и дошаманского культов. Примерно 10 % западных бурят были ламаистами. Эта часть населения должна быть представлена если не через дацаны, то хотя бы через монхо
[4].
Улус-летник состоял чаще всего из восьмиугольных юрт, рубленных из лиственницы [15; С. 40; 9]. Юрты в улусе располагались группами. Каждая группа состояла из пяти-шести юрт и находилась от другой на расстоянии примерно в 1,5 км. Юрты ставились выходом на юг, разбросан-но, в форме неправильного круга — гнезда и заселялись близкими родственниками. Располагались улусы-летники у небольших речек, ручьев [5]. Непременным условием
при выборе местности для улуса-летника был хороший травостой. Экспозиция должна отражать фрагменты улуса-летника, хозяйство которого имело скотоводческо-зем-ледельческое направление.
Гнездо улуса-летника уже сформировано на территории музея и состоит из шести деревянных юрт-оригиналов конца
XIX в. и вспомогательной инфраструктуры (печь для выпечки хлеба, навесы и т.д.), выполненной в новоделе. Юрты восьми-стенные, стены сложены из цельных бревен или полубревен. Покрытие кровель от архаичного дернового до дранья и теса. Пять юрт вывезено из улуса Алагуй, находящегося в окрестностях Бугульдейки Ольхонско-го района Иркутской области, и отреставрировано в музее с 1989 по 1996 гг. Авторы проекта реставрации Г. Г. Оранская и А. В. Субботин [8].
Шестая, наиболее уникальная юрта, сложенная из пятигранных бревен и покрытая пятислойной кровлей, вывезена из улуса Баянгазуй Эхирит-Булагатского района Усть-Ордынского Бурятского автономного округа. В музее реставрировалась с 1990 по 2001 гг. Автор проекта реставрации А. П. Бельский.
Улус-зимник. Традиционно планировка улуса-зимника аналогична планировке улуса-летника. В усадьбах находилось несколько жилых построек, в которых проживали близкие родственники — отец, сын, братья. По существу, такая усадьба представляла собой родовое гнездо. К началу
XX в. у бурят все больше распространялся тип усадеб, в котором хозяином был один человек. Особенно характерно это было для богатых бурят, у них в усадьбах стояло несколько домов, один — летний, другой — для приема гостей, третий — для жизни в зимний период. Строительство зимних жилищ бурятами было заимствовано у русских [10; С. 162]. Первых бурятских домов, которые объединяли в себе жилище и скотную постройку, отделенную от жилья высоким полом, не сохранилось, но еще достаточно домов, в которых вторая половина дома, отделенная сенями от жилой части, представляла помещение для содержания скота
[12; С. 29]. Такие постройки характерны для середины XIX в. Это дома в усадьбах Бутухунова (с. Малые Голы, Качугский район) и Баяна Баяновича (Качугский район) . Поэтому эти дома должны войти в экспозицию улуса-зимника, как и дома городского типа конца XIX — начала XX вв., такие как в усадьбах Бичиханова (улус Наран, Качугский район), Александрова (улус Шетхулун, Баяндаевский район). Планировочной особенностью бурятской усадьбы является постановка домов в глубине чистого двора. Утуг со скотными постройками находился за домами и был продолжением усадьбы. В чистом дворе кроме домов стояли юрты и амбары.
Кузница располагалась в улусе-зимнике обособленно от селения (с. Кутанка). Рядом с ней ставился станок для ковки лошадей. Кузница была священным местом для бурят.
Тайлаганы, посвященные хозяину местности, родника, реки. Тайлаган представляет жертвенную каменку, вокруг которой устроено девять кострищ, где готовилось жертвенное мясо животного. Экспозиция должна быть выполнена по аналогу тайлагана с. Гоган Качугского района. У ручья должен стоять бариса — хозяин родника. Бариса — памятный фигурный столбик с выемкой внизу для жертвоприношений — ставился на месте захоронения шамана. Он должен быть изготовлен по аналогу барисы, стоявшего у пос. Еланцы, посвященного шаману Варнашке. Здесь же должны быть поставлены срубленные березки — тугрэ и ширэ — жертвенная каменка, выполненные по аналогу тугрэ и ширэ из с. Малые Голы. Культовые шаманские и дошаманские памятники, горные онгоны — три столба с выдолбленными нишами, в которые были вставлены онгоны — помощники шамана, должны быть представлены в улусе-зимнике рядом с домом шамана Степанова (усадьба вывезена из улуса Баян-газуй). Они обнаружены в с. Малые Голы, стояли вдоль дороги рядом с домом шамана.
Православный миссионерский стан. Миссионерский стан состоял из церкви, дома священника, миссионерской школы
(с. Аларь). Он должен располагаться во фрагменте улуса-зимника. В Иркутской губернии на начало XX в. было 26 православных бурятских миссионерских станов. К настоящему времени для формирования православного бурятского миссионерского стана в музей вывезена церковно-приходс-кая школа начала XX в. из пос. Кимильтей.
Маломорский бурятский рыболовецкий стан. Рыбным промыслом, игравшим большую роль в жизни бурят, занимались взрослое мужское население и часть подростков. Промысел был сезонный. Первая путина шла с начала мая по июнь в Малом Море и с августа по ноябрь — на восточном берегу Байкала. Доходная часть промысла составляла в среднем за сезон 33 руб. на человека. Работали артелями, в которые объединялись на добровольных началах. Артель летней путины состояла из 15 человек, осенней — из восьми. Маломорский рыболовецкий стан располагался на тони на береговом участке Байкала и состоял из ры-бодела — однокамерного амбара с навесом, крытого односкатной желобочной кровлей, сушила для сушки неводов и одежды, берегового участка, используемого для закидки неводов, лодки-неводника, лодок-подъезд-ков и двух воротов, используемых для вытаскивания невода из воды.
В составе сформированной экспозиции «Маломорский бурятский рыболовецкий стан» все объекты, за исключением навеса для лодок и амбара для засолки и хранения рыбы, относятся к малым формам архитектуры. Амбар с навесом выполнен в новоделе по аналогу маломорского рыбодела XIX в., зафиксированного на фотографии, находящейся в фондах Иркутского областного краеведческого музея. При проведении проектировочных работ автором рабочего проекта рыболовецкого стана А. П. Бель-ским кроме фотографий были использованы архивные, литературные и экспедиционные источники, предоставленные музеем «Тальцы». Навес для лодок — вообще искусственное сооружение, включенное в экспозицию с целью сохранения уникальных экспонатов — байкальских лодок первой трети XX в. Навес стилизован под прибай-
кальские завозни конца XIX в. Автор рабочего проекта навеса для лодок А.В. Субботин. Автором экспозиции «Маломорский бурятский рыболовецкий стан» является А. К. Нефедьева.
Эвенкийская экспозиция. Традиционная культура эвенков в конце XIX — начале XX вв. сохранилась в тех районах, где она практически не соприкоснулась с русской [3]. Это места обитания катангских, частично — северобайкальских и витимс-ких эвенков [11]. Все эти группы эвенков — кочевые [18]. Круг кочевания составлял в диаметре до 250...300 км. Катангские эвенки отличались от витимских тем, что держали оленей только для перевоза вьюков, и поэтому количество оленей было незначительным [13; С. 22-24]. Витимские эвенки использовали оленей для перевоза вьюков и езды на них. Кочевание шло вслед за движением зверя и зависело от наличия корма для оленей. Все эвенки имели четыре вида стойбищ — весенники, летники, осен-ники и зимники. На стойбище ставился чум. В зависимости от времени года покрытие его менялось. Так, например, летний чум покрывался берестой и ровдугой, осенний и весенний утеплялись полубревнами, покрытыми лиственничной корой. Кроме чума в стойбище входили разного рода хозяйственные постройки: лабаз для хранения продуктов, будка для собак, в летний период ставились дымокуры, навесы для лодок, кузница, различного рода сушила и т.д. [2; С. 194].
В настоящее время в будущей верхо-ленской экспозиционной зоне расположилась временная эвенкийская экспозиция, состоящая из весенне-осеннего и летнего недостроенного стойбищ, а также комплекса различного вида эвенкийских захоронений. Экспозиция не завершена. Сама тема требует дополнительного изучения, как экспедиционного, так и литературного, чтобы на основе этих изысканий была возможность показать как можно шире материальную и духовную культуру эвенков. Во временной эвенкийской экспозиции совсем не представлен образ жизни витимских и северобайкальских эвенков, наиболее тес-
но соприкоснувшихся с русской культурой. Часть этих эвенков перешла к оседлому образу жизни и жила постоянно в домиках, почти ничем не занимаясь, так как получала хорошую арендную плату: витимские эвенки — за оленей, отдаваемых в наем для перевоза груза золотопромышленникам и геологическим партиям, северобайкальские — за аренду рыбных тоней. Поэтому будущая новая эвенкийская экспозиция, размещенная за трактом Иркутск—Листвянка, в лесу, в котором сохранилось больше сосен, должна будет отразить традиционную культуру эвенков исходя из жизни эвенков Катангского района и изменений, которые произошли в быту витимских и северобайкальских эвенков. Духовная культура эвенков должна быть отражена как через могильный комплекс, так и через шаманизм, представленный священными местами эвенков и изображениями духов — помощников шаманов.
Временный вариант размещения эвенкийской национальной экспозиционной зоны на месте будущей верхоленской объясняется несколькими причинами. Первая — это то, что территория верхоленской экспозиционной зоны расположена на пути уже функционирующего маршрута, а основное место постоянной экспозиционной эвенкийской зоны пока расположено по другую сторону Байкальского тракта и не может быть задействовано в ближайшее время по причине территориальной удаленности от главного экскурсионного маршрута. Строительство верхоленской экспозиционной зоны в ближайшей перспективе (10...20 лет) не предполагается. Эвенкийская экспозиционная зона формируется в новоделе, основной состав ее строений относится к малым ( некапитальным) формам, которые легко переносятся на новое место. Строительство эвенкийской экспозиционной зоны хотя бы во временном варианте объясняется стремлением администрации музея как сформировать для сегодняшнего турпотока, по возможности, разноплановые экспозиции, так и отработать наиболее приемлемые варианты формирования эвенкийской национальной экспозиции, в
максимальном объеме и с максимальной достоверностью реконструирующие материальную и духовную культуру наиболее малочисленного народа Предбайкалья — предбайкальских эвенков [16].
Тофаларская экспозиция. Находится в стадии строительства [7]. По завершении строительства экспозиция будет состоять из летнего и зимнего стойбищ с присущими
о о Г»
им хозяйственными постройками. Зимнее стойбище должно состоять из чума, крытого лиственничной корой, наземного лабаза, в котором тофы хранили продукты, открытого лабаза и столбиков для привязи оленей. При переходе к летнему стойбищу будет устроен другой, более крупный лабаз, предназначавшийся для хранения вещей. Летнее стойбище будет состоять из чума, крытого берестой, загона для оленей, кострища, дымокуров, будки для собак [6; С. 27-28]. Покрытие чумов предполагается ровдужное и берестяное. Религиозные воззрения по разработанному плану будут показаны только через захоронения.
Тофаларская экспозиция пока, как и эвенкийская, создается во временном варианте на месте будущей верхоленской экспозиционной зоны. Принцип временности такой же, как и у эвенкийской экспозиционной зоны. В постоянном варианте то-фаларская экспозиционная зона будет создаваться по другую сторону Байкальского тракта, рядом с эвенкийской.
Формирование этнической экспозиции западных бурят позволит реконструировать их уникальную традиционную культуру, отличную от традиционной культуры других этносов и этнических групп, проживающих в Предбайкалье. Планируется сформировать зимнее поселение западных бурят (утэх) с типичной гнездовой планировкой из реальных объектов, отразив при этом наиболее распространенный характер комплектования усадеб с наличием в них старого и нового домов, деревянных юрт различной конструкции (четырех- и восьмистенных), иных хозяйственных построек и утугов. Формирование тайлагана, отражающего шаманские верования западных бурят, в связи с тем, что его архитектура в основном
представлена малыми формами, будет проводиться в новоделе. Создание православного миссионерского стана и монхо, отражающих иные верования западных бурят, будет осуществляться посредством транслокации объектов-оригиналов. Дальнейшее расширение улуса-летника, уже сформированного, не предполагается.
Традиционная культура эвенков и то-фов как охотников-оленеводов, во многом сходная, при создании экспозиций ставит проблему выявления отличающих эти этносы элементов культуры главным образом в материальных носителях. Основными жилищами обоих этносов являются чумы, различающиеся в зависимости от сезона. В экспозициях у данных этносов они будут весьма похожи по конфигурации. Тем не менее, покрытия чумов будут различаться — лиственничные, березовые, ровдужные. Имеющими наибольшие особенности будут малые сооружения, разнообразные по форме лабазы, помосты и иные элементы инфраструктуры. У эвенков хозяйственная инфраструктура значительно объемнее. В эвенкийской экспозиции возможен показ шаманского чума, отражающего верования эвенков.
Если экспозиция западных бурят в музее «Тальцы» будет объемной, то эвенкийская и тофаларская экспозиции будут локальными. В музейной практике материальную культуру западных бурят представляет также экспозиция в музее «Верхняя Березовка» (две усадьбы зимника и три юрты летника).
Материальную культуру прибайкальских эвенков отражают экспозиции в этнографических музеях «Верхняя Березовка» (г. Улан-Удэ) и «Ангарская деревня» (г. Братск). Экспозиция в музее «Тальцы» будет отличаться от них, так как она сформирована по другому принципу, посредством отражения традиционной культуры через сезонные стойбища ( летнее, осеннее, зимнее) и комплекс захоронений.
Тофаларская экспозиция будет первой в музейном экспозиционном пространстве.
Отражение экспозиционными методами традиционной культуры коренных жи-
телей Предбайкалья позволит сохранить в передать ее будущим поколениям нынеш-наиболее неискаженном виде их народную ними ее свидетелям. культуру в современном глобальном мире и
Литература
1. Богданов. Очерки истории бурят-монгольского народа // Сибирь: Историческая хрестоматия. Иркутск, 1932. С. 39-40.
2. Болдунников А.И. Внеохотничьи хозяйственные занятия тунгусо-олекминских эвенков // Известия общества изучения Восточно-Сибирского края. Иркутск, 1936. Т. I, ЬУ! С. 183-211.
3. Василевич Г.М. Эвенки: Историко-этнографические очерки (XVIII — начало XX в.). Л, 1969. 304 с.
4. Губин А.А. Монхо // Тальцы. 2004. № 2 (21). С. 46-49.
5. Манушкина Е.Г. Отчет о результатах экспедиции в Качугский район в 1999 г. // Тальцы. 2000. № 3 (10). С. 34-37.
6. Мельникова Л.В. Тофы. Иркутск, 1994. 302 с.
7. Мельникова Л.В., Свинин В.В. Проблемы создания тофаларской этнографической зоны в музее под открытым небом и сохранения памятников материальной и духовной культуры То-фаларии // Проблемы развития музеев под открытым небом в современных условиях. Иркутск, 1995. С.161-162.
8. Нефедьева А.К. Бурятский летник и проблема его реставрации в архитектурно-этнографическом музее // Народные традиции и архитектура в современном музее. Иркутск, 1992. С. 81-84.
9. Нефедьева А. К. Бурятский улус-летник в музее «Тальцы»// Тальцы. 2004. № 2 (21). С. 56-61.
10. Нефедьева А.К. К вопросу о строительстве бурятских жилых комплексов на территории архитектурно-этнографического музея // Материалы по археологии и этнографии. Иркутск, 1991. С. 160-162.
11. Павлов А.А. Охотники-оленеводы верховьев Нижней Тунгуски // Тальцы. 1998. № 2 (4). С. 44-47.
12. Петри Б.Э. Далекое прошлое бурятского края. Иркутск, 1922. 43 с.
13. Сирина А.А. Катангские эвенки в XX в. М., 1995. 200 с.
14. Тихонов В.В. Анализ методической базы музеев под открытым небом России. Иркутск, 2003. 180 с.
15. Тихонов В. В. Бурятская юрта конца XIX — начала XX века из улуса Баянгазуй // Тальцы. 2002. № 1 (13). С. 39-45.
16. Тихонов В.В. К вопросу строительства эвенкийского стойбища в музее «Тальцы» // Известия АЭМ «Тальцы». 2002. Вып. 1. С. 173.
17. Тихонов В.В., Нефедьева А.К. Основные направления развития Архитектурно-этнографического музея «Тальцы»: (программа). Иркутск, 2006. 216 с.
18. Туров М.Г. Уозяйство эвенков таежной зоны Средней Сибири в конце XIX — начале XX вв. Иркутск, 1990. 176 с.
Коротко об авторе_
Тихонов В. В., канд. культурологии, директор, Архитектурно-этнографический музей «Тальцы», г. Иркутск
Научные интересы: культурология, музееведение, скансенология
_Briefly about the author
V. Tikhonov, Candidate of Cultural Sciences, Director of the Architectural-ethnographic Museum «Talt-sy», Irkutsk
Scientific interests: cultural studies, museum studies, scancernology
