CC BY
112
ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
УДК 72.033/034 (4)
Е.В. Килимник
д-р искусствоведения, доцент, член-корреспондент Российской академии естествознания, проректор, ЧОУ ВО «Уральский институт бизнеса и управления»,
г. Екатеринбург, Россия е-mail: [email protected]
А.А. Дмитриева
д-р искусствоведения, доцент, заведующая кафедрой истории западноевропейского искусства ФГБОУ ВО «Санкт-Петербургский государственный
Университет», е-mail: [email protected]
ОСОБЕННОСТИ ФЕОДАЛЬНОЙ АРХИТЕКТУРЫ В СРЕДНЕВЕКОВЫХ ПОЛЬСКО-СИЛЕЗСКИХ ЗЕМЛЯХ
Аннотация. Основной целью представленной статьи является проведение культурно-исторического анализа эволюции замкового зодчества в Польше. Задачами работы становится проведение объемно-планировочного исследования и выявления особенностей архитектурных форм королевских и феодальных замковых комплексов в польско-силезских землях XIII-XVII вв. Определение на этой основе общего и особенного в формообразовании региональных замковых ансамблей, определение культурного влияния на этот восточноевропейский регион градостроительных традиций Западной Европы в лице определенного заимствования французских, германских, итальянских традиций оборонной архитектуры этого времени. В ходе культурно-исторического анализа архитектурных форм польских оборонительных замков XIII- VII вв. установлено, что с одной стороны они традиционно базировались на градостроительных обычаях, привнесенных в польские земли западноевропейскими культурно-строительными традициями: башенный, кастельный тип замка, возникших в ходе защиты польских земель в XIII-XIV вв.; организация бастионной системы защиты XVI-XVII вв. С другой -несколько отличные от культурных традиций Западной Европы местные особенности возведения оборонных зданий, отличавшиеся украшением фасадов, характерных для польского Возрождения. В результате, применяемые в польско-силезском оборонном зодчестве местными мастерами-устроителями региональные культурно-строительные особенности с активным использованием западноевропейских архитектурных новшеств содействовали развитию общей европейской культуры. В XVI-XVII вв. в условиях войн и социальных потрясений бастионный замковый тип и бастионная система укреплений городских укреплений получили в польских и силезских землях свое особенное локальное развитие, которое было применено на основе фортификационного опыта итальянских мастеров-устроителей, прямого знакомства и заимствования польской и силезской знатью новых градостроительных форм, бывших в то время культурным достижением западноевропейского градостроительного искусства.
Ключевые слова: замок, башня, кастел, бастион, бастея, архитектура, формы, традиции, культура, Средневековье, Ренессанс, Польша, Силезия, Европа.
E.V. Kilimnik, Ural Institute of business, Yekaterinburg
A.A. Dmitrieva, Saint-Petersburg State University
FEATURES OF FEUDAL ARCHITECTURE IN MEDIEVAL POLISH-SILESIAN LANDS
Abstract. The main aim of the presented article is the holding of cultural-historical analysis of the evolution of the Castle architecture in Poland. Objectives of the work becomes a holding space-planning research and identify features of architectural forms Royal and feudal castle complexes in the Polish-Silesian lands 13th-17th centuries. On this basis, the definition of the General and especial in shaping regional Castle ensembles, the definition of cultural influences on this Eastern European region urban traditions of Western Europe in the face of certain borrowings of French, German, Italian traditions of defensive architecture of that time. In the course of cultural-historical analysis of the architectural forms of Polish defensive castles XIII-XVII centuries. found that on one hand they are traditionally based on urban customs introduced into Polish lands European cultural and construction traditions: Tower, kastel lock type arising from the protection of the Polish lands in the 13th-14th centuries; Organization of bastion system for the protection of the XVI-XVII centuries. On the other hand, several excellent cultural traditions of Western Europe the local erecting defence buildings were decoration of facades characteristic of the Polish renaissance. As a result, used in Polish-Silesian de-
fence architecture by local craftsmen-hosted regional cultural building features with active use of Western European architectural innovations to promote the common European culture. In XVI-XVII centuries. in the midst of war and social upheaval bastion Castle bastion fortification system and type the city fortifications had gotten into Polish and Silesian lands its special local development, which has been applied on the basis of experience of the fortification of the Italian masters-organizers, direct dating and borrowing Polish and Silesian nobles of new urban forms, while the cultural achievement of Western European urban art.
Keywords: castle, tower, kastel, bastion, architecture, forms, traditions, culture, IVIiddle ages, Renaissance, Poland, Silesia, Europe.
На основе культурно-исторического анализа памятников оборонной архитектуры средневековой Польши следует отметить, что на развитие польского (Силезия, Куявия, Поморье, Малая и Великая Польша) оборонного замкового зодчества XI11—XVII вв. активное влияние оказали два внешних фактора, несших угрозу существованию великокняжеской (королевской) и частновладельческой (магнатской) земельной собственности. Если начало XIV-XV вв. отмечено активным противостоянием военной мощи Тевтонского ордена, то с конца первой четверти XV столетия феодальному землевладению Польского королевства начинают угрожать революционные события в близлежащей Чехии и последующие зарубежные походы гуситов, проверивших на прочность мощь архитектуры феодальных замков. С конца XV в. юго-восточные границы Польской короны начинают испытывать усиливающийся натиск Крымского ханства и Османской империи [4].
Анализируя расположение региональных феодальных замков Малой и Великой Польши, необходимо отметить, что наибольшей концентрации они достигали вдоль юго-западных границ, где выполняли две функции: защиту торгового пути Краков-Силезия и служили как пограничные территориальные укрепления, так как Силезия на правах герцогства в первой половине XIV в. вошла в состав Священной Римской империи. Это было обусловлено началом усиленной колонизации славянских земель немецкими рыцарскими родами, проводившими активную феодальную политику и дробившими бывшие великокняжеские домены, превращая их в собственные частные владения. На основании изучения архивных замковых хроник, средневековых грамот можно установить, что к ним во второй половине XIV в. перешли многие великокняжеские замки свидницких, легницких и вроцлавских князей (Гриф, Хойник - Шафгочам) [7]. Следствием этого колонизационного продвижения на Восток и было создание королем Казими-жем Великим во второй половине XIV в. своеобразного замкового "щита" на протяжении всего Краковско-Ченстоховского пути. Что же касается феодальных замков, основанных не в пограничных районах и не контролирующих торговые пути, то они, как правило, больше играли роль административных центров великокняжеской и королевской власти (Сандомьеж). Другие, например Джевица, Шидловец, были укрепленными замковыми резиденциями рыцарских и аристократических родов и, как и епископские, играли роль в защите латифундий, свидетельствуя о мощи того или иного рыцарского рода; в них при случае можно было укрыться и от самого короля [4]. Некоторые удаленные от всех дорог замковые постройки выступали, особенно в смутные время, в качестве укрепленных королевских резиденций, а также служили местом хранения церковных и королевских сокровищ (Хенцины). Этому особенно благоприятствовало отсутствие вражеских набегов и иноземных вторжений в ряде районов Центральной и Южной Польши.
В последующем XVI столетии политический строй в Польше представлял собой раздробленную феодальную монархию с чисто номинальной королевской властью. Одновременно с этим, на центральную и западные области Восточной Европы усилился натиск Османской империи. Районы Южной Польши подверглись разорительным набегам крымских ханов Гиреев. В этих условиях для защиты пограничных регионов в польских землях начинают активно строиться и модернизироваться королевские, магнатские и шляхетские укрепленные региональные резиденции - замки.
Один из наиболее ранних типов феодальных замков в польских землях демонстрирует
появившиеся во второй половине XIII века первые деревянные и каменные башни, первоначально выполнявшие смотровую и оборонительную функцию во время осады. Жилая функция, превращавшая подобную башню в жилой укрепленный объект по типу западноевропейского донжона, по мнению автора, начинает активно проявляться лишь во второй половине XIV в. [4]. Это указывает на возрастание потребностей феодалов в дополнительных жилых укреплениях, расположенных внутри крепостных стен. По всему периметру башенные сооружения были обнесены укреплениями простейшего типа в виде внешнего земляного вала с установленным на нем деревянным палисадом (своеобразным деревоземляным защитным чехлом). Первоначально подобные башни создавались из дерева, но с учетом проведенных полевых исследований необходимо отметить, что уже к концу XIV - началу XV вв. происходит их повсеместная замена на каменные с увеличением жилых помещений.
Этот исторический факт подтверждает и усиливавшаяся борьба с Орденом, и пограничные столкновения с немецкими рыцарями, захватившими силезские земли, и нападения татар на юго-восточные рубежи Польши. Вследствие этих процессов ряд обветшавших деревянных жилых башен, потерявших свою оборонную функцию, постепенно включались в хозяйственные постройки феодального замкового хозяйства (Стара Ломница). Создаваемые каменные башни прямоугольной формы представляли собой многоэтажные жилые сооружения с дополнительными оборонными элементами, такими как внешняя оборонительная стена башни в Великих Раковицах (XV в.). В башне Сьедлечинского замка по всему периметру шел боевой ход, расположенный под кровлей [4]. Можно предположить также, что вся внутренняя замковая территория была дополнительно защищена земляным валом с установленным на нем деревянным палисадом. В XVI в. подобные внешние укрепления начинают повсеместно заменяться каменными стенами, образующими замковый двор с гарнизонными и хозяйственными службами внутри [4].
Вследствие этого, постепенно трансформируясь, к XV в. сложился региональный оборонный ансамбль, образованный из внешних защитных элементов - внешней стены, окружавшей замковый двор, и высокой обособленной прямоугольной башни, являвшейся основным жилым укреплением и территориальным центром защиты. Как показывают проведенные полевые исследования, подобная композиция замка встречается и в XVI в. как небольшая укрепленная резиденция дворянских родов. Это, по мнению автора, подтверждает сохранившаяся жилая башня в Змиграде, созданная в 1560 году. Своим внешним видом и прямоугольной формой она в значительной степени напоминает башни XV в., расположенные в Пастухове, Свинях, Великих Раковицах, Быстрзикове, что может свидетельствовать об определенном консерватизме локальных культурно-исторических традиций в фортификационном зодчестве. На основании сохранившихся исторических хроник можно утверждать, что жилая оборонная башня могла создаваться как светскими, так и духовными феодалами - владельцами поместий, демонстрирующими тем самым свою политическую и экономическую мощь [4].
На основе объемно-планировочного анализа архитектуры средневековых фортификационных комплексов следует отметить, что внутренние структуры польских и силезских феодальных жилых башен подразделяются на две группы. К первой группе можно отнести башни, в которых на каждом этаже находилось по одному помещению. Они сообщались посредством угловой круглой лестничной башенки (Змигрод) или прямоугольного башнеобразного лестничного пристроя (Быстрзиков). Ко второй группе следует отнести башни, нижние этажи которых имели два или три обособленных помещения (Сьедлечин). Помещения на верхних этажах представляли собой просторные залы. Если соотнести форму польско-силезских жилых башен со временем их возникновения, то можно выявить на основании проведенного анализа тот факт, что Сьедлечинская жилая башня (конец XIV в.) имеет схему, относящуюся ко второй замковой группе, а более поздняя, расположенная в Змигроде (1560 г.), относится к первой. Видимо, эти изменения в структуре были продиктованы ограничением функционального жилого на-
значения башни с повышением необходимости охраны жизни владельца.
В результате структурного анализа более ранней Сьедлечинской башни и более поздней в Змигроде, в которой оборонная функция доминировала над резидентальной, обнаруживается, что первая постройка была жилым центром небольшой укрепленной феодальной резиденции. Башенная постройка в Змигроде была изначально дополнена дворцовым объектом с резидентальными и служебными функциями. Снаружи дворец и жилая башня были традиционно дополнительно укреплены внешней стеной, усиленной прямоугольной воротной башней [4]. Внутри замкового двора размещались гарнизонные и хозяйственные службы. В результате создания подобной архитектурной формы башенного замка потребность в большем количестве помещений, расположенных в башне, резко снижалась, в отличие от ранних построек XV в., в которых отсутствие дворцового объекта повышало неприступность самой башни.
Помимо увеличения потребности в большем количестве дворцовых помещений, новые потребности владельцев оборонных замков с расцветом Ренессанса требовали и нового художественного оформления укрепленных резиденций. Так, в качестве стенных украшений начинают использоваться лопатки (Змигрод), декоративные ниши (Пастухов) и орнаментальные пояса (Шим-барк), вход в замок декорируется рустованной кладкой и сграффито (Загорзе-Слезске) [4].
Исследуя генезис и динамику форм феодальных замков XI11—XVII вв. в польских и си-лезских землях, можно прийти к выводу, что башенный замок прямоугольной формы хоть и является одним из самых старых типов жилых оборонных построек в польско-силезских земелях, но большого распространения в XV-XVI вв. не получил, что свидетельствует о более сильном культурно-историческом влиянии в этом регионе других замковых типов. В результате во всем польско-силезском регионе прямоугольный вариант башенного типа замка встречается лишь местами [4]. Местоположение башни могло варьироваться от расположения в центре замкового двора (Шамотулы, 1428-1429 гг.), до периферийного местоположения в цепи наружных стен (Галанч, XIV в.).
Кроме того, с учетом культурно-исторического изучения польско-силезских феодальных замковых комплексов, необходимо отметить, что влияние северо-немецких саксонских культурно-строительных традиций проявилось в том, что некоторые из башенных объектов создавались со скошенными углами в стиле округлых замковых башен средневековой Германии (Шамотулин). В XVI в. в отдельных замковых комплексах к жилой башне начинает пристраиваться дворец, увеличивая тем самым жилые площади всего замкового ансамбля (Змигрод). Небольшие блочнообразные сооружения в два этажа по-прежнему могли иметь дополнительную защиту в виде наружного стенного чехла (Шимбарк). В силезских землях локальным направлением башенно-донжонного типа замка становится прямоугольное башенное строение, которое в ряде замковых построек возводилось без внешних каменных укреплений (Сьедлечин, рубеж XIV-XV вв.).
Рассматривая архитектуру замковых комплексов польско-солезского региона, необходимо коснуться строительного мастерства Тевтонского ордена. Немецкий или Тевтонский орден, основанный в Поморских землях в 30-х гг. XIII века, становился определенным носителем западных традиций замкового зодчества в северо-западных районах Восточной Европы, благодаря привнесенным культурно-историческим достижениям, служивших в Ордене западноевропейских рыцарей [4]. В свою очередь это влияние привносилось им в земли, на которые распространялась его экспансия (Северная Польша, Литва). Первоначально при сооружении зам-ка-кастела довольствовались одной прямоугольной или круглой по форме башней, включавшей складские и тюремные помещения. Основные жилые помещения примыкали вплотную к стенам со стороны двора [4]. Разновидностью кастельного типа замка в орденских землях, примерно с 40-х гг. XIII в. начинает служить замок-конвент [11]. Причиной утверждения конвентской постройки стало снижение угрозы со стороны покоренных местных племен [4].
На основе объемно-планировочного анализа архитектуры орденских замков выявляют-
ся следующие особенности. Конвентский дом представлял собой планировочную разновидность замка-кастела в его дальнейшем развитии. Конвентские дома могли иметь обширное предзамковое укрепление - предградье или форбург. Подобные конвенты строились не только на территории Ордена, их брали в качестве образца при сооружении епископских замков и укрепленных монастырей. Возведенные в Прибалтике и Поморье кастельные и конвентские замки оказали значительное архитектурно-художественное влияние на польские и литовские земли в XIV-XV вв.
С учетом объемно-планировочного анализа польских феодальных замков, в первой четверти XVI в. начинается активное применение каменных бастей, играющих активную оборонительную роль при защите городских и замковых комплексов. Для большей обороноспособности по всему периметру перед городскими стенами мастерами-устроителями сооружались монументальные насыпные валы и рвы. Можно предположить, что подобные защитные земляные сооружения начинают активно создаваться при защите замковых комплексов в силезских и польских землях уже на рубеже XV-XVI вв. (Легница, Олава, Витославице, Сицов).
В XVI в. в районах Силезии и Польши начинает сооружаться новая система обороны земель. Неудачное сражение венгров при Мохаче, а также постоянная угроза Вене турецкими войсками вызвало необходимость к совершенствованию защиты и польских регионов. Было издано положение «Одновременная оборона для всей территории» [7], в котором все силезские земли были разделены на примерно равные территориальные зоны, с обязательной модификацией своих старых замковых укреплений. Второе аналогичное положение было издано в 1578 г. В нем были указаны места, которые должны были быть обязательно укреплены.
Применяемые фортификационные новшества нашли свое отражение в повсеместном распространении к концу XVI - началу XVII вв. итальянской современной для того времени бастионной системы защиты. Как показывают исследования польско-силезских укреплений, ранее всего она была создана при модернизации городских фортификаций города Вроцлава, в которых первый бастион у Олавских ворот был создан архитектором Бернардом Ниуроном в 1576 г. [4]. Распространение новой европейской системы укреплений связывают с именами двух выдающихся представителей фортификационного искусства того времени - Хансом Шнайдером фон Линдау (строителем новых укреплений Гданьска, Вроцлава и Нисы) и жителем Вроцлава Валентином Саебичем, создавшим серию проектов в первой половине XVII в. по модификации существовавших старых региональных укреплений и замков.
Как показывают культурно-исторические исследования, при трансформации прежних феодальных замков в XVI в. большое внимание мастера замкового зодчества уделяли защите входа. В результате вход в Забковицкий замок (20-е гг. XVI в.) был представлен высокой прямоугольной воротной башней - наследием прежних средневековых традиций. В Шидловецком замке (1532 г.) вход и сам объект, кроме традиционной воротной башни, был дополнительно защищен широким рвом с водой. Защита входа могла обеспечиваться и угловым положением башен, держащими под боковым обстрелом всю предвратную территорию (Яновец на Висле, 1537 г.).
В ряде замков, испытавших северо-итальянское архитектурно-художественное влияние (прямоугольная схема башен), башни, как прообраз будущих бастионов, были повернуты острым углом к фронту, образуя большую неуязвимость для огня противника и защищая с флангов вход. В ряде случаев для дополнительной защиты входа и самого замка весь комплекс обносился по периметру стенным чехлом с угловыми и межугловыми бастеями. Средневековая тенденция создания воротных башен сохранилась в польских землях вплоть до конца XVI в. Одной из позднейших построек этого времени является замок-кастел в Красичине (1592 г.). Его форма была выдержана мастерами замкового зодчества в духе господствовавшего в Польше регулярного французского кастела с традиционной высокой прямоугольной воротной башней [4].
Подводя итоги культурно-историческому исследованию польской оборонной архитекту-
ры, следует отметить, что наряду с повсеместным распространением в Речи Посполитой новой бастионной системы защиты, композиция Красичинского замка (воротная башня, круглые угловые башни-бастеи, приспособленные для орудий) свидетельствует о сохранении консервативных традиций в замковом зодчестве польских земель конца XVI в.
Список литературы:
1. Килимник Е.В. Генезис форм феодальных замков в Центральной Европе в период Зрелого Средневековья. [Текст] / Е.В. Килимник // Мир науки, культуры, образования. 2010. № 5 (24). С. 215-219.
2. Килимник Е.В. Культурно-исторические особенности центрально-европейских двор-цово-замковых комплексов XIII-XVI вв. [Текст] / Е.В. Килимник // Вопр. культурологии. 2008. № 5. С. 60-64.
3. Килимник Е.В. Культурно-исторические особенности феодальных замков европейского Средневековья (на примере памятников рыцарской культуры Центральной и Восточной Европы). [Текст] / Е.В. Килимник // Известия Самарского научного центра РАН. 2010. Т. 12, № 5 (3). С. 845-851.
4. Килимник Е.В. Культурно-исторические особенности феодальных замков Центральной Европы, Западной Украины и Белоруссии XI - XVII вв.: монография [текст] / Е.В. Килимник. - Екатеринбург: Уральский институт социального образования, 2011. 365 с.
5. Килимник Е.В. Структура феодальных замков Центральной Европы XI-XIII вв. [Текст] / Е.В. Килимник // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2009. № 3 (37). С. 151-156.
6. Guerguin, В. (1984). Zamki Ро!зк1в. Warszava: Arkady. 343 s.
7. Guergum, В. (1957). Zamki Slaskie. Warszava: Architektura. 303 s.
8. Kilimnik, E.V. (2013). Architectural and Historical Typology of European Feudal Castles of X-XVII Centuries // Middle-East Journal of Scientific Research. (Scopus, ISI). 14 (2). РР. 173-176.
9. Menclova, D. (1976). Ceske hrady I, II. Praha: Odeon. 435 s.
10. Miskewicz, B. (1964). Rozwoy stalych punktov oporu v Polsce do polowy XV wieky. Poznan: Uniwersytet im. Adama Mickiewicza, 1964. 339 s.
11. Raam, V. (1977). Vaijala kiriku koorilopmiru ajalisest maarangust ja Kuressaare piiskopil-innuse meisterkonnast. Tallinn: Kunst. S. 156.
