CC BY
13
Интересы государства состоят в незыблемости конституционного строя, суверенитета и территориальной целостности России, в политической, экономической и социальной стабильности, в безусловном обеспечении законности и поддержании правопорядка, в развитии равноправного и взаимовыгодного международного сотрудничества.
Реализация национальных интересов России возможна только на основе устойчивого развития экономики. Поэтому национальные интересы России в этой сфере являются ключевыми.
Во внутриполитической сфере национальные интересы России состоят в сохранении стабильности конституционного строя, институтов государственной власти, в обеспечении гражданского мира и национального согласия, территориальной целостности, единства правового пространства, правопорядка и в завершении процесса становления демократического общества, а также в нейтрализации причин и условий, способствующих возникновению политического и религиозного экстремизма, этно-сепаратизма и их последствий-социальных, межэтнических и религиозных конфликтов, терроризма.
Национальные интересы России в социальной сфере заключаются в обеспечении высокого уровня жизни народа.
Национальные интересы в духовной сфере состоят в сохранении и укреплении нравственных ценностей общества, традиций патриотизма и гуманизма, культурного и научного потенциала страны.
Национальные интересы России в международной сфере заключаются в обеспечении суверенитета, упрочении позиций России как великой державы- одного из влиятельных центров многополярного мира, в развитии равноправных и взаимовыгодных отношений со всеми странами и интеграционными объединениями, прежде всего с государствами-участниками Содружества Независимых Государств и традиционными партнерами России, в повсеместном соблюдении прав и свобод человека и недопустимости применения при этом двойных стандартов.
Национальные интересы России в информационной сфере заключаются в соблюдении конституционных прав и свобод граждан в области получения информации
и пользования ею, в развитии современных телекоммуникационных технологий, в защите государственных информационных ресурсов от несанкционированного доступа.
Национальные интересы России в военной сфере заключаются в защите ее независимости, суверенитета, государственной и территориальной целостности, в предотвращении военной агрессии против России и ее союзников, в обеспечении условий для мирного, демократического развития государства.
Национальные интересы России в пограничной сфере заключаются в создании политических, правовых, организационных и других условий для обеспечения надежной охраны государственной границы Российской Федерации, в соблюдении установленных законодательством Российской Федерации порядка и правил осуществления экономической и иных видов деятельности в пограничном пространстве Российской Федерации.
Национальные интересы России в экологической сфере заключаются в сохранении и оздоровлении окружающей среды [1].
Важнейшими составляющими национальных интересов России являются защита личности, общества и государства от терроризма, в том числе международного, а также от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера и их последствий, а в военное время - от опасностей, возникающих при ведении военных действий или вследствие этих действий.
Список литературы
1. Федеральный закон от 28.06.2014 № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации» [Электронный ресурс] // Информационно-правовая система «Консультант Плюс». - Режим доступа: http://base.consultant.ru /отш^^иИш^ ?req=doc;base=LAW;n=164841;
2. Указ Президента РФ от 12.05.2009 № 537 (ред. от 01.07.2014) «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» [Электронный ресурс] // Информационно-правовая система «Консультант Плюс».- Режим доступа: http://base.consultant.ru/cons/ cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=165072
ОСОБЕННОСТИ ДОПОЛНИТЕЛЬНОЙ КВАЛИФИКАЦИИ ОРГАНИЗАТОРА ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Зацепин Александр Михайлович,
кандидат юридических наук, заведующий кафедрой Уральского филиала Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации, член Российской криминологической ассоциации, г. Екатеринбург
FEATURES ADDITIONAL QUALIFICATIONS OF THE ORGANIZATION OF CRIME
АННОТАЦИЯ
В статье рассмотрено квалификация организаторства преступления, которая предопределена спецификой уголовно-правового регулирования понятия организатора. Автором отмечено, что дополнительная квалификация орга-низаторства преступления по признаку организации совершения преступления основывается на двух обстоятельствах: организация и совершение преступления.
Ключевые слова: квалификация, организаторство, организованная группа, преступное сообщество, преступление, преступная организация, соучастники.
ABSTRACT
The article describes the characterization of organization of crimes, which is determined by the specificity of criminal-legal regulation of the concept of the organizer. The author noted that an additional qualification of organization of crimes on the basis of the organization of the crime is based on two circumstances: the organization and committing a crime.
Keywords: qualification, quality organizational works, organized group, criminal organization, the crime, the criminal organization, partners.
Дополнительная квалификация организаторства преступления предопределена спецификой уголовно-правового регулирования понятия организатора. В ч. 3 ст. 33 УК РФ предусмотрено, что им «признается лицо, организовавшее совершение преступления, или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию), либо руководившее ими».
Использование законодателем разделительных союзов «или» и союза «а также», выражающего «присоединение, усилительное или сопоставительное добавление» [8, с. 471], свидетельствует о приведении нескольких альтернативных видов организаторства. Ими являются: а) организация совершения преступления, б) руководство исполнением преступления, в) создание организованной группы или преступного сообщества (преступной организации), г) руководство организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) [1, с. 197; 7, с. 70; 9, с. 73; 10, с. 45].
Дополнительная квалификация организаторства преступления по признаку организации совершения преступления основывается на двух обстоятельствах: организация и совершение преступления. Причем она затруднительна вследствие допущенной законодателем тавтологии (организатор - лицо, организовавшее). Из русского же языка можно узнать, что организовать означает основать (основывать), учредить (учреждать), подготовить (подготовлять), наладить (налаживать), объединить (объединять) для какой-нибудь цели, упорядочить (упорядочивать) что-нибудь, устроить [8].
Так, А. Н. Павлухин, Р. С. Рыжов и Н. Д. Эриа-швили задаются вопросом, «что делать, если лицо руководило только приготовлением к преступлению»? Ответ ими дается следующий - относить к «организации совершения преступления» [9, с. 72].
В. В. Качалов включает в организацию совершения преступления деятельность, «заключающуюся в планировании совершения преступления, подборе соучастников, их расстановке, распределении ролей, определении необходимости по приисканию и указании по приисканию орудий или средств совершения преступления и т. д.» [7, с. 67]. С. А. Шатов указывает, что организатор «подыскивает соучастников и объект посягательства, разрабатывает план совершения преступления, готовит соучастников, распределяет между ними роли, обучает их специальным навыкам и приемам, обеспечивает орудиями и средствами совершения преступления и т. п.» [10, с. 45]. Для С. И. Никулина «фактически организация преступления может состоять в разработке плана совершения конкретного преступления (или сразу нескольких преступлений), подборе и вербовке исполнителя и других соучастников, распределении ролей между ними, обучении исполнителя специальным навыкам или приемам, обеспечении его необходимыми средствами и орудиями совершения преступления...» [11, с. 165].
Думается, что именно как лицо, организовавшее совершение преступления, была осуждена по ч. 3 ст. 33 и п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ Селюнина. Между ней и ее мужем сложились крайне неприязненные отношения, в связи с чем последний высказал намерение расторгнуть брак и произвести раздел имущества. Не желая раздела, Селюнина предложила Кривченко и Шмелеву за вознаграждение убить ее мужа. Она же разработала план убийства, обсудила с Кривченко и Шмелевым детали совершения преступления, отвела их на чердак дома, где планировалось осуществить указанные действия, и пере-
дала им орудие убийства - нож. Под надуманным предлогом Селюнина привела мужа к месту предполагаемого убийства, а Кривченко и Шмелев его убили [3, с. 18-19]. Правда, возникает вопрос о дополнительной квалификации действий Селюниной по ч. 4 и 5 ст. 33 УК РФ, наше отношение к которому уже отражено в предыдущем параграфе. Такой же вопрос возникает по делу М. Содеянное им было квалифицировано по ч. 3, 4, 5 ст. 33 и п. «а», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г.), вышестоящим судом признано, что «все действия, совершенные М., представляют собой организацию преступления (приискание и склонение участников, предоставление информации и средств), а квалификация действий М. как подстрекательство и пособничество совершению кражи является излишней» [6, с. 17]. Мы здесь, кроме приискания участников, других действий, характеризующих организацию совершения преступления, не видим.
Причем примерно в аналогичных ситуациях одни суды признают организацию совершения преступления, а другие не признают. По делу К. и Б. сказано, что лица обоснованно признаны виновными в организации приготовления к убийству. При этом в материалах отражено только то, что Б. обратилась к П. по поводу убийства соседки. П. встретился с Б. и К. При встрече Б. подтвердила их обоюдное желание. Действуя по инструкции работников полиции, П. согласился помочь в организации убийства, сообщив Б., что ей позвонит Ш., с которым можно будет решать все вопросы. Б. при встрече с Ш. просила быстрее решить вопрос с убийством соседки, спрятать труп подальше от дома, сообщила, что деньги у нее есть, но передаст лишь при условии предъявления доказательств убийства. По предъявлении фотографий она передала Ш. конверт с деньгами [5, с. 36-37]. В чем здесь заключается организация совершения преступления не понятно. Напротив, по делу Н. отражено, что «его обращение к К. с предложением об участии в преступлении, с чем тот согласился, само по себе не может расцениваться как исполнение роли организатора преступления (ч. 3 ст. 33 УК РФ)» [6, с. 38].
Е. В. Благов и С. И. Никулин к организации совершения преступления относят еще подготовку сокрытия преступления и даже само сокрытие и руководство ими [2, с. 209]. Подобное происходит и на практике. Так, в комплекс действий Ж. и К., организовавших приготовление к убийству А. наряду с совместной разработкой плана совершения преступления, подысканием исполнителя, снабжением его необходимой информацией и определением суммы вознаграждения включено вырабатывание для себя алиби [4, с. 10]. С таким подходом согласиться нельзя, поскольку именно для совершения преступления ничего из перечисленного приведенными авторами делать не требуется.
Дополнительная квалификация организаторства по признаку руководства исполнением преступления основывается на двух обстоятельствах: руководство и исполнение преступления. Причем последнее требует отграничения от совершения преступления.
Не случайно А. Н. Павлухин, Р. С. Рыжов и Н. Д. Эриашвили заявляют, что законодатель «заставляет нас искать отличия между понятиями «совершение преступления» и «исполнение преступления». На их взгляд, «при ближайшем рассмотрении становится очевидным, что, с одной стороны, в российском уголовном законодательстве при определении приготовления к преступлению, покушения на преступление, исполнителя, подстрекателя и пособника преступления под совершением преступления
понимается, по сути, его исполнение. С другой стороны, совершение преступления можно понимать и как более широкое понятие, охватывающее в том числе, и исполнение преступления, когда речь идет о стадиях совершения преступления». Отсюда делается вывод, что «законодатель, таким образом, создал тупиковую ситуацию. Исполнение преступления не может обособляться от совершения преступления... Приготовительные действия характерны для совершения преступления только отчасти в широком его понимании» [9, с. 72].
Выходит, что соотношение совершения и исполнения преступления не столь очевидно, как при ближайшем рассмотрении. Однако главное в том, что не законодатель, а процитированные авторы создали тупиковую ситуацию, не поняв, по нашему мнению, что, как уже отмечалось, к ст. 32 и 33 УК РФ пригодно только широкое толкование совершения преступления, которое, действительно, охватывает его исполнение.
Библиографический список
1. Агапов П.В. Организатор преступления: актуальные проблемы современного законодательства и правоприменительной практики // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. Материалы 5-й Международной научно-практической конференции, 24-25 января 2008 г.. - М.: Проспект, 2008. - С. 196-200.
2. Благов Е.В. Применение уголовного права (теория и практика) / Благов Е.В. СПб., 2004. С. 209.
3. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. № 11. С. 18 - 19.
4. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2011. № 10. С. 10.
5. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2013. № 8. С. 36 - 37.
6. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2014. № 1. С. 17.
7. Качалов В. В. Организатор преступления в уголовном праве России. Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08 / Качалов В.В. - М., 2004. - 190 а
8. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М.: ИТИ ТЕХНОЛОГИИ, 2003.
9. Павлухин А. Н., Рыжов Р. С., Эриашвили Н. Д. Виды и ответственность соучастников преступления. С. 73.
10. Шатов С. А. Соучастие в преступлении. С. 45.
11. Энциклопедия уголовного права. Т. 6. С. 168.
Reference
1. Agapov V. P. the Organizer of a crime: actual problems of modern legislation and law enforcement practice. [Organizator prestuplenija: aktual'nye problemy sovremennogo zakonodatel'stva i pravoprimenitel'noj praktiki]. Criminal law: development strategy in the XXI century. Materials of the 5th International scientific-practical conference, January 24-25, 2008. Moscow: Prospekt, 2008. P. 196-200.
2. Blagov E. V. the Use of the criminal law (theory and practice). [Primenenie ugolovnogo prava (teorija i praktika)]. St. Petersburg, 2004. S. 209.
3. Bulletin Of The Supreme Court Of The Russian Federation. 2003. No. 11. P. 18 - 19.
4. Bulletin Of The Supreme Court Of The Russian Federation. 2011. No. 10. C. 10.
5. Bulletin Of The Supreme Court Of The Russian Federation. 2013. No. 8. P. 36 - 37.
6. Bulletin Of The Supreme Court Of The Russian Federation. 2014. No. 1. S. 17.
7. Kachalov V. the Organizer of a crime in criminal law of Russia. [Organizator prestuplenija v ugolovnom prave Rossii]. Dis.... candidate. the faculty of law. Sciences: 12.00.08. Moscow, 2004. - 190 p.
8. Ozhegov S. I., Shvedova N. Y. Dictionary of the Russian language. [Tolkovyj slovar' russkogo jazyka]. Moscow: ITI TECHNOLOGIES, 2003.
9. Pavluhin A. N., Ryzhov R. S., Eliashvili N. D. the Views and responsibility of accomplices in the crime. [Vidy i otvetstvennost' souchastnikov prestuplenija]. P. 73.
10. Shatov S. A. complicity in the crime. [Souchastie v prestuplenii]. S. 45.
11. Encyclopedia of criminal law. T. 6. S. 168.
ИСТОРИЧЕСКИЕ КОРНИ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ФОРМЫ НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА РОССИИ
Казарян Арамаис Амбарцумович
Соискатель, Саратовская государственная юридическая академия, помощник прокурора Волжского района
г. Саратова,
HISTORICAL ROOTS DETERMINE THE SHAPE OF THE NA TIONAL-STATE STRUCTURE OF R USSIA
Kazaryan Aramais Ambartsumovich, Aspirant, Saratov State Law Academy, assistant prosecutor of the Volga district of the
city of Saratov
АННОТАЦИЯ
В статье анализируется история развития и совершенствования формы национально-государственного устройства России. В зависимости от конкретно-исторической обстановки она колебалась между унитаризмом и федерализмом.
ABSTRACT
This article analyzes the history of development and improvement of the form of the national-state structure of Russia. Depending on the concrete historical situation she fluctuated between unitarism and federalism.
Ключевые слова: государство, власть, история управления, унитарное государство, федеративное государство, территориальное устройство России.
Keywords: state, power, history management, a unitary state, a Federal state, territorial device of Russia.
Государственно - политическая практика, представляющая собой единство статической составляющей -опыта, и динамической составляющей - деятельности
субъектов и изменений в соответствующей сфере, - имеет большое значение в определении дальнейших путей преобразования отношений. Во взаимосвязи этих элементов
