CC BY
282
УДК 7.01; 7:001:8
ОСОБЕННОСТЬ ДРАМАТУРГИИ В СОДЕРЖАНИИ РУССКОЙ ПЕСНИ
© 2013 М. М. Кизин
канд. искусствовед., докторант e-mail: [email protected]
Федеральное государственное бюджетное научно-исследовательское учреждение «Российский институт культурологии»
Особенность драматургии русской песни позволяет объяснить живую потребность людей В песенном творчестве, в которой красота и стройность звучания сливаются с культурой чувства, что и дает возможность воспринимать его как концепт духовно-нравственной позитивности, как основу национального самосознания, формирование которого видится в культуре русского народа.
Ключевые слова: русская песня, драматургия, культура чувства, национальное самосознание, культура, старинная крестьянская песня.
В настоящее время в российском обществе всё острее осознание своего самобытного культурно-исторического пути, ощущение своего «почвенного» социокультурного пространства, потребность в идентификации своей судьбы с судьбой народа, его богатейшими национальными традициями. Русский философ И.А. Ильин говорит: «Нам не нужно искать каких-нибудь новых, еще небывалых на свете начал; нам следует только проникнуться тем духом, который исконно живет в нашем народе, и содержит в себе всю тайну роста, силы и развития нашей земли» [Ильин 1996: 6].
Данный подход ориентирует на выявление «единой матрицы», одним из основополагающих компонентов которой стал песенный фольклор ввиду его поистине неограниченного ценностно-полифункционального универсализма в формировании «человеческого в человеке» с позиций целостного сознания: нравственно-этического, религиозного, политического, эстетического.
В данной работе автор предпринимает попытку описания и анализа феномена драматургии русской песни в культурологическом аспекте. Песенные тексты традиционно устойчивы, минимально субъективны, являются исповедью народа и представляют собой образцы высокой культуры. Исследователи отмечают, что текст, особенно фольклорный, помимо явленного содержания, для которого он и создается, в неявной форме содержит информацию об этнической ментальности, концентрирует культурные смыслы [Хроленко 1992: 120].
Русская песня - основной вид музыкального творчества русского народа с глубокой древности; поется соло, ансамблем, хором. Тесно связанная с жизнью и бытом, передаваемая устно от поколения к поколению, она шлифуется в процессе исполнения во всех слоях народа. Русская песня богата различными жанрами: песни трудовые, обрядовые, календарные, свадебные, хоровые, игровые, плясовые, исторические песни и духовные стихи, романсы, лирические протяжные песни, частушки и т.д.
Старинной крестьянской песне свойственны многоголосный склад в виде подголосочной полифонии, ладовость, ритмическая свобода, пение без музыкального сопровождения. Свою специфику имеют городские песни, разнообразные по содержанию и стилю, создававшиеся различными социальными группами (рабочие,
солдатские, студенческие, мещанские). Эти песни отличаются гармоническим складом, чередованием и сочетанием мажорных и минорных интонаций.
С конца XVIII века русская народная песня записывается и издается; она сыграла значительную роль в становлении русской композиторской школы. Хоровая народная песня долгое время была любимым видом бытового музицирования. Песня всегда была органичным сочетанием слова (текста) и музыки. Новую жизнь русская песня обрела в советское время, благодаря её широкому распространению (самодеятельные хоры, профессиональные коллективы, радиопередачи, граммпластинки и магнитофоны), изучению песенного наследия и возникновению новых песен, которые стали считаться народными («Катюша» и др.).
Невозможно переоценить значение русской песни в формировании национального самосознания и национального характера, того, что сегодня называют менталитетом, свойственным русскому народу. Как отмечает И. А. Ильин, для развития ребенка важно слышать пение на родном языке ещё в колыбели. Песня дает ему первый душевный вздох и первый духовный стон: они должны быть русскими. Пение научит его по-русски первому одухотворению душевного естества; пение даст ему первое «неживотное» счастье - по-русски. «Русская песня, - писал Ильин, - глубока, как человеческое страдание, искренна, как молитва, сладостна, как любовь и утешение; в наши черные дни, как под игом татар, она даст детской душе исход из грозящего озлобления и каменения» [Ильин 1993: 203].
Традиционная русская песня весьма своеобразна как по художественной форме, так и по содержанию. Одно из главнейших назначений русской песни - выразить народные чувства, мысли и настроения. Подобную специфику ее содержания часто отмечали великие русские писатели, поэты и критики. Как неоднократно подчеркивал Н.А. Добролюбов, в песне «выражается внутреннее чувство, возбужденное явлениями обыкновенной жизни» (см.: [Ильин 1996: 389]). «Образование души нашего народа», «скорбь душевную» [Там же: 395] видел в песнях А.Н. Радищев. Для А.С. Пушкина песня ассоциировалась то с «разгульем удалым», то «сердечной тоской». Как точно выразился А.С. Герцен, в народной песне нашли свои ярчайшие отражения «все поэтические начала, бродившие в душе русского народа» (см.: [Ильин 1996: 222]). Тем не менее важно подчеркнуть, что народные чувства и мысли, выступающие в качестве раздумий и переживаний отдельных человеческих личностей, конкретных лирических героев, выражены в песне не отвлеченно, а художественно конкретно.
Лирическим героем русских песен традиционно выступает простой человек из народа, человек труда: крестьянка, крестьянин, ямщик, солдат, повстанец, бурлак, «удалой разбойник». Именно глазами этих людей, их умами и сердцами рисуется картина жизни в песне, именно они придают разнообразным явлениям общественной жизни или внутриличностным переживаниям своеобразие и определенную идейно-эмоциональную окраску. Чувства и мысли простых людей составляют важнейшее содержание русских песен.
Русский человек, по замечанию И.А. Ильина, в течение многих веков существовал в беспрестанно колеблющемся ритме: покой или горение, расслабленность или сосредоточенность, сонливость или стремительность, сумеречный или ликующий, равнодушный или страстный, «радостный до небес - до смерти печальный». Подобные колебания сравнимы с пламенем, угасшим до поры, которое можно обнаружить в глубине сияющих глаз, в улыбке, в танце и в песне.
Чтобы познать сущность русской души, нужно познакомиться с русскими песнями. «Когда, например, после учений солдаты строем возвращаются в казармы или особенно когда после благополучно завершенного смотра войскам отдается команда: «Запевалы, вперед!» - тогда впереди марширует хор, исполняя народные песни, причем
запевала начинает, а хор присоединяется в каждой второй или третьей строфе песни. Нужно слышать этот задор, этот исполненный юмором азарт. Этот свободно синкопированный ритм, это вдруг взрывающееся резкое подсвистывание, эти подхваты, эти бьющие ключом лады. Никогда ты не услышишь унисона, никогда не услышишь фальшивых голосов, никогда не становится песня хоровым речитативом. Все стоят, захваченные этим, и не могут наслушаться» [Ильин 1996: 395].
Обратимся к анализу комплекса вариативной направленности русских песен. «Русская песня любовно поет о родной сторонушке, о темной ноченьке, о бесконечно близкой нам избитой дороге с заунывно одиноко звучащим колокольчиком и щемящей песней ямщика. С какой скорбью, печалью народ поет о тяжелой женской доле, о доле вдовы - солдатки, о той доле, которая под стать нашей матушке России («Матушка», «Лучинка», «Ой, ты, вдовушка» и др.)» [Кашин 1959]. Ой, ты, доля горькая - лучинушка, Плачет в поле девичья краса, Словно долю женскую - судьбинушку У России-матушки взяла.
Русские песни являются, по сути, важнейшим компонентом бытия простого человека. «Русский человек в народных песнях прощается со всем миром перед смертью. Здесь предстает перед ним картина высшей нравственности. В последние минуты жизни он не клянет судьбу, а спокойно предается воле Божьей, прося у всех прощения, отдавая поклон родителям, а жене - свою последнюю волю, дабы она не печалилась и обвенчалась с другим, отпуская ее с миром и любовью, благословляя её на новую жизнь. Думы не о себе, а о близких людях являются ярким примером высшей нравственной чистоты, неразрывности жизни русского человека с христианством, примером того, что русская песня - духовное отражение православия на Руси» [Хроленко 1992].
Важно отметить, что русские песни являют собой живое свидетельство исторических событий различных эпох. Другими словами, песню можно назвать своеобразной летописью, хранимой памятью народа. Народно-эпические баллады, сказания руны рисуют в памяти картины былых веков, героизм и величие народа. Песни о великих победах русских войск, о деяниях наших дедов - потомков русских богатырей поднимают дух величайшего патриотизма народа, ощущающего неразрывную связь прошлого и настоящего («Варяг», «Сусанин», «Дело было под Полтавой», «Ермак», «Солдатушки-ребятушки» и пр.). Все это является свидетельством того, что песня есть живая исповедь русского народа.
Наиболее простой и довольно распространенной композицией традиционной народной песни является форма монолога. Песня-монолог в наибольшей степени соответствует лирическому роду поэзии, представляя собой самый простой способ прямого непосредственного выражения чувств и мыслей лирического героя. Это песня-размышление героя, излияние чувств юной девы к возлюбленному или, наоборот, его к ней, горький плач крестьянки, выданной за нелюбимого, или жалобы молодца на «худую жену», размышления бурлака о своей судьбе или воспоминания ямщика о родине и т.д. Приведем пример песни-монолога, в котором говорится о тоске девушки: Ты, молоденькой, молодчик молодой, Моему сердцу на свете дорогой! Ты не стой, не дожидайся, милый мой! Уж и так-то мне тошнёхонько житьё, Уж и так-то мне грустнёхонько, младой: Не велят-то на крылечке мне стоять, Не велят-то мне оттуда тебя ждать,
Я пойду, с горя, в зеленый сад гулять,
Посмотрю ли я на милого дружка,
Хоть на время облегчу свою тоску [Кашин 1959: 66].
Подобную композицию имеет песня «Сторона-ль ты моя, сторонушка», выражающая грустные размышления солдата о своей горькой участи [Песни... 1911].
Традиционно песни-монологи начинаются с обращений: к людям (отцу, матери, милому и т.д.), к родному краю или разнообразным явлениям природы: темной ноченьке, утренней заре, буйному ветру и пр. Широкое распространение мотива обращения в лирической песне, посредством которого повышается эмоциональная выразительность передаваемых чувств и мыслей, обусловлено особенностями жанра.
Другим, менее распространенным примером формы композиционного построения песни является форма диалога. «Все содержание в этих песнях выражается в форме разговора девушки со своим милым, подругами, родителями или выданной замуж крестьянки - с мужем, свекром, своими родителями, молодца - с возлюбленной, мужа - с женой и т. д.» [Хроленко 1992].
Диалогическая форма построения композиции способствует усилению драматизма, выражаемого лирической песней, делает более яркой передачу чувств и мыслей лирического героя.
Третьей композиционной формой русских песен можно назвать повествовательные (сюжетные) песни. В качестве примера приведем фрагмент песни. Девушка лесом шла, Красавица темным шла, Своего дружка не нашла, Показалось девушке: Во лесу листья шумят, Белая березынька К сырой земли клонится. На эту березоньку Слеталися пташешки: Соловей с кукушкою; Кукует кукушечка По своем теплом гнезду, Горюет горюшечка По своему она горю [Песни. 1911].
В этой песне сюжет настолько слабо развит, что его лишь условно можно считать таковым. Это просто небольшая сюжетная ситуация, с помощью которой введены в песню символические образы, передающие ее лирическое содержание: шумящие в лесу листья, клонящаяся к земле березонька, соловей и кукушечка -символы печали, несчастной любви девушки.
Еще одну форму песен представляют собой песни-описания, где все эмоционально-лирическое содержание, как правило, выражается символическими образами. В приводимой ниже песне-описании грустное настроение передается образами тумана, который с моря подымается, и красного солнышка, которое опустилось за темные леса, закатилось за быстрые реки. Ах, не пыль в поле запылилась, Не туман с моря подымается: Заря бела, день заниматся. Красное солнышко высоко взошло, Высоко взошло, далеко светло, Высоко взошло, опустилося,
Опустилося, закатилося, Закатилося за темные леса, За темны леса, за дремучей, За быстры реки текучей [Там же].
Перечисленные композиционные формы русской песни - монологи, диалоги, повествования и описания - чаще всего употребляются не в чистом виде, а во взаимосвязи. Взаимосвязь и взаимопроникновение различных композиционных форм в народной лирике объясняются особенностями ее содержания.
В русских песнях вместе с богатством выражаемых мыслей и чувств довольно ярко изображаются и те жизненные обстоятельства, всевозможные сюжетно-описательные ситуации, которые их вызвали. Композиционные принципы и приемы традиционных народных лирических песен обусловлены их жанровой природой и (каждый по-своему) служат единой цели - максимально глубокому и яркому выражению мыслей и чувств героев [Лазутин 1981].
Жизненная острота заложена в русской песне, интегрирующей в себе многовековой духовный и практический опыт народа, его мировоззрение, систему ценностей, нормы образцов жизнедеятельности. Выступая как синтез артефакта (материального начала, формы) и эстетического объекта (духовного начала, содержания), русская песня бытует и сохраняется в современном цивилизационном пространстве, благодаря своему содержанию, запечатлевающему духовные ценности и понятия «жизненной философии», обеспечивающие стабильность и преемственность духовной культуры этноса. Безусловно, в этом контексте русская песня выступает единицей обыденного философского (преимущественно этического) сознания, культурно значимым, аксиологически окрашенным и мировоззренчески ориентированным словесно-музыкальным феноменом художественной культуры.
Зародившись в самой примитивной форме много веков назад, песня неуклонно развивалась, эволюционировала в лоне народной художественной культуры, в тесной связи с языком, мировоззрением, историей, бытом народа. Она представляет сегодня отнюдь не примитив, а сложный комплекс духовных и материальных явлений, результат весьма длительной эволюции, многих тысячелетий непрерывного развития, ценностный этнокультурный феномен, сохранивший доминантные константы: нравственные нормы и представления общегуманистического характера, коллективность, традиционность, многовариантность, нерасчлененный синкретизм, устную природу бытования.
Русская песня - это форма духовной практики, развивающаяся по своим законам и располагающая своими возможностями и средствами влияния на бытие человека, общества, государства, ввиду чего на протяжении длительного исторического периода остается наиболее мощной и целостной полифункциональной мировоззренческой культурологической парадигмой.
Возможность «прочитать» русскую песню, расшифровать закодированную в ней информацию о ее создателях, хранителях, носителях и трансляторах в контексте их философии, веры, этики, морали, эстетики, менталитета позволила увидеть ее как целостную многофункциональную семиотическую систему, в которой звучит все пережитое, передуманное и испытанное русским народом.
Проведенный анализ позволяет утверждать, что культурно-семиотический статус русской песни на протяжении многих веков оставался достаточно высоким и устойчивым. Сохранность знаковости в его характере объясняется высоким художественным совершенством народной песни, устной природы ее бытования, отражением важнейших объективных жизненных законов, определенной консервативностью форм хозяйствования народа, его ментальностью, спецификой
бытующей обрядности, широчайшей палитрой культурно-функционального универсализма народной песни, ее способностью к самовоспроизводству, активной включенностью в социум.
Приоритетность тех или иных функций, на наш взгляд, определяется социальной сущностью народной песни, ее основным содержательно-смысловым полем приложения в жизнедеятельности коллектива, общества, социального института, на базе которого она формируется и развивается, а также жизни конкретной личности, что обусловливает еще больший «разброс» ролевых начал песни. Таким содержательно-смысловым полем служит утилитарно-эстетическое предназначение песни. Именно на стыке «практическое - эстетическое» она возникла, сформировалась и функционирует до сих пор, актуализируя мысль Н.Н. Страхова о «соединении времени» в сохранении идейной преемственности и национальных традиций.
Таким образом, народная песня является способом философско-культурологического познания «духа народного», «таинственной психеи народа», поэтического начала души русского человека, совокупности рационального и эмоционального в ней. Этот факт в определенной мере позволяет объяснить живую потребность русских людей в песне, в которой красота и стройность звучания сливаются с культурой чувства, что и дает возможность воспринимать ее как концепт духовно-нравственной позитивности, как основу национального самосознания, формирование которого видится в культуре русского народа.
Библиографический список
Ильин И. А. Путь духовного обновления // Ильин И. А. Собр. соч.: в 10 т. М.: Русская книга,1993. Т. 1. 400 с.
Ильин И. А. Сущность и своеобразие русской культуры // Там же. Т. 6, кн. II.
560 с.
Кашин Д. Русские народные песни. М. 1959. 343 с.
Лазутин С. Г. Поэтика русского фольклора: учеб пособие для филол. спец. унтов. М., 1981. 223 с.
Песни, собранные П.В. Киреевским. М., 1911.
Тургенев И. С. Записки охотника // Тургенев И. С. Полн. собр. соч.: в 30 т. М.,
1979.
Хроленко А. Т. Семантика фольклорного слова. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1992.
140 с.
