CC BY
25
УДК 343.212
DOI 10.23672/m1474-6981 -6505-i
Асланян Руслан Георгиевич
кандидат юридических наук, доцент кафедры
уголовного права и криминологии, Кубанский государственный университет aslanyanruslan@mail.ru
Ruslan G. Aslanyan
Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Department of Criminal Law and Criminology, Kuban State University aslanyanruslan@mail.ru
Особенная часть
уголовного права как предмет исторического анализа: источники и границы анализа
A special part of criminal law as a subject of historical analysis: sources and boundaries of analysis
Аннотация. Вопросы истории особенной части уголовного права как целостного предмета анализа не принадлежат к тому кругу проблем, которые составляют традиционный компонент изложения в отечественных учебниках по уголовному праву. В статье анализируется состояние научных исследований в области истории особенной части уголовного права, констатируется наличие существенного пробела и множественных расхождений в определении предмета исторического анализа особенной части уголовного права; формулируются теоретические предложения по организации исторических исследований особенной части уголовного права.
Ключевые слова: наука уголовного права; исторический метод в уголовном праве; особенная часть уголовного права; история уголовного права.
Annotation. The issues of the history of the special part of criminal law as a holistic subject of analysis do not belong to the range of problems that constitute the traditional component of the presentation in domestic textbooks on criminal law. The article analyzes the state of scientific research in the field of the history of a special part of criminal law, states the presence of a significant gap and multiple discrepancies in the definition of the subject of historical analysis of a special part of criminal law; theoretical proposals for the organization of historical research of a special part of criminal law are formulated.
Keywords: science of criminal law; historical method in criminal law; a special part of criminal law; history of criminal law.
Современные специалисты не без основания признают, что «исследование структурного и системного построения Особенной части российского уголовного законодательства в историческом контексте имеет важное теоретическое и практическое значение для определения перспективных направлений совершенствования действующего Уголовного кодекса Российской Федерации, наполнение его содержания внутренней согласованностью и эффективностью правоприменения» [21, с. 98]. Между тем, анализ показывает, что общее состояние научных исследований в области истории особенной части является не вполне удовлетворительным.
Вопросы истории особенной части уголовного права как целостного предмета анализа не принадлежат к тому кругу проблем, которые составляют традиционный компонент изложения в отечественных учебниках по уголовному праву. В некоторых учебных изданиях соответствующий материал не рассматривается вообще [23; 24]. В иных, более объемных курсах уголовного права, исторический аспект предпосылается изложению материала о содержании глав современного уголовного закона как история уголовного права об ответственности за те или иные виды
преступлений [12; 15; 17]. Это, безусловно, значимый момент, но очевидно, что такой подход не позволяет создать целостного представления о зарождении и развитии особенной части уголовного права как системного элемента отрасли. На этом фоне едва ли не единственным исключением является учебник, подготовленный кафедрой уголовного права Кубанского государственного университета [20], в котором возникновение и основные этапы развития особенной части российского уголовного законодательства рассмотрены на уровне самостоятельной, отдельной главы учебного курса (автор главы - В.П. Коня-хин). Такой общий настрой специалистов в подготовке учебных курсов по особенной части уголовного права свидетельствует, как нам представляется, о существенной недооценке значимости проблем истории особенной части и не способствует правильному уяснению ее роли и значения в системе уголовного права.
Было бы разумным ожидать, что этот пробел будет компенсирован в специальных монографических исследованиях по проблемам особенной части. Однако обращение к современной библиографии показывает, что в качестве цельного, самостоятельного предмета анализа, особенная
часть не вызывает повышенного интереса специалистов, и это на фоне того, что едва ли не все пишущие о современном состоянии отрасли, отмечают ее асистемность и несбалансированность. На текущий момент нам известно лишь три собственно научных исследования по вопросам особенной части уголовного права:
а) работа В.И. Плоховой, которая посвящена системному толкованию норм особенной части, но не содержит исторического экскурса [16];
б) диссертация и подготовленная на ее основе монография М.С. Кириенко, в которой отдельный параграф посвящен развитию системы Особенной части в отечественном уголовном законодательстве [10; 11], однако, содержательно ограничен исследованием, во-первых, по преимуществу лишь нормативных источников, а во-вторых, лишь номенклатурой, видами и строением уголовно-правовых норм;
в) монография В.Н. Сизовой, в которой возникновение и основные этапы эволюции особенной части как подсистемы российского уголовного законодательства анализируются уже на уровне отдельной главы [22], но в которой, опять-таки, акцент в анализе сделан на истории законодательства, а не права как такового, что отражает, как мы уже упоминали, лишь историко-догматическое направление в исследовании.
Таким образом, в уголовно-правовых литературных источниках, посвященных особенной части уголовного права, вопрос с историко-правовым анализом решен весьма неполно.
Не восполняет ситуации и литература по истории уголовного права (причем, как отраслевая, так и историко-правовая). Специалисты либо акценти-рованно исследуют содержание уголовно-правовых норм, не обращая особого внимания на формы их выражения и систематизации [19], либо сосредоточены на выявлении общих закономерностей функционирования и развития отрасли уголовного права, не уделяя внимания специфике строения особенной части уголовного права [3]. Исключением могут быть признаны, пожалуй, лишь две работы, в которых отдельное внимание уделено проблемам становления и развития особенной части советского уголовного права [6, с. 117-238, 373-401, 431-449; 25, с. 141-191], однако, очевидно, что их хронологические рамки весьма ограничены и не охватывают собой значительный период в истории отрасли.
Таким образом, можно констатировать наличие в современной уголовно-правовой науке ощутимого пробела, связанного с исследованием истории формирования и развития особенной части уголовного права как одного из целостных элементов отраслевой системы, в единстве всех этапов его эволюции, единстве различных источников информации об особенной части, с акцентом на внешнюю форму выражения закрепления и систематизации уголовно-правовых запретов.
Определяя научную потребность в проведении исторических исследований особенной части уголовного права, необходимо в то же самое время, достаточно четко установить содержание и пределы феномена «особенная часть» в качестве предмета исторического анализа. Здесь, как нам представляется, необходимо учитывать, минимум, три аспекта.
Прежде всего, надо определиться, об истории какого именно компонента уголовно-правовой действительности пойдет речь. В данном случае, мы используем оборот «уголовно-правовая действительность», не придерживаясь какой-либо строгой его трактовки, но в любом случае, вкладывая в него смысл, отличный от традиционного понимания «системы уголовного права» или «уголовно-правовой системы» [7, с. 55-85; 8, с. 8]. Как известно, прилагательное «уголовно-правовой» используется для характеристики великого множества социальных феноменов: закона, отношений, практики, идей, доктрины и т.д. В принципе, каждый из этих компонентов уголовно-правовой действительности может стать предметом исторического наблюдения; более того, чем шире по охвату предмет наблюдения, тем богаче и полнее историко-правовые заключения. Подчеркнем, что в данном случае речь идет не столько о соблюдении требований историко-ситуационного подхода (исследовать право в контексте социальной реальности), сколько о многомерности самого феномена права как предмета исследования. В этом отношении надо признать уникальность сочинения А.В. Наумова, который анализирует историю преступления и наказания в контексте их отражения в уголовном законе и практике его применения, уголовно-правовой науке, криминологических реалиях, художественной литературе, философских рассуждениях, идеологических принципах [14].
В тоже время, мы полагаем возможным заметить, что в ряде случаев анализ всех компонентов уголовно-правовой действительности не вызывается острой необходимостью, а порой, и невозможен по методологическим соображениям. В частности, при исследовании системы особенной части уголовного права вряд ли целесообразно и возможно обращаться к художественному творчеству, а криминологические данные могут быть лишь косвенно использованы в качестве иллю-ст р а ц и и т ой конкретной обстановки, на фоне которой разворачивались дискуссии о криминализации отдельных деяний и их систематизации в структуре закона. С учетом этого обстоятельства, мы полагаем возможным и необходимым ограничить рамки своего анализа лишь теми элементами уголовно-правовой действительности, которые имеют прямое, непосредственное отношение к теме особенной части уголовного права.
Важно, однако, подчеркнуть и откровенную недостаточность изучения исключительно текстов памятников истории уголовного права. Историко-догматический метод в данном случае является наименее выгодным. История особенной части уголовного права - не есть история особенной
части уголовного закона. Она гораздо шире по своему содержанию, включая в качестве непременного компонента историю соответствующего раздела уголовно-правовой науки и многочисленные теоретические дискуссии по поводу самой необходимости существования в структуре уголовного закона его особенной части (дискуссии, которые, в свою очередь, являются отражением различных теоретико-правовых и идеологических течений в правовой науке).
При этом надо сделать еще одну оговорку методологического свойства. Полагаем, что при проведении исторических исследований в рамках уголовного права нет особой необходимости выискивать и подвергать анализу все без исключения памятники права и все без исключения литературные источники. Как бы ни были, к примеру, интересны уголовно-правовые изыскания В. Кандинского [26], они вряд ли способны изменить или скорректировать общую оценку движения уголовно-правовой науки. В равной мере, при всей исторической значимости Грамоты Ивана Ростиславовича Берландника 1134 года или Уставной грамоты князя Мстислава Романовича 1289 года [2], эти документы не могут быть признаны решающими вехами в движении отечественного уголовного права.
Историк уголовного права - это не историк как таковой, это специалист в области уголовного права, занимающийся проблемами отраслевой правовой истории. Это принципиально важный, хотя и дискуссионный момент. Вопрос о расстановке акцентов здесь решается неоднозначно. Одни авторы указывают, что в «своем исследовании историк права является, прежде всего, и более всего, юристом и должен всегда иметь в виду юридические понятия и метод юридической конструкции» [13, с. 8]. В то время, как другие специалисты полагают, что история уголовного права это, прежде всего, история, и лишь во вторую очередь уголовное право [4, с. 5]. Нам представляется, что многое в этом споре зависит от целей и направленности самого исторического анализа. Д.А. Шигаль вполне обоснованно пишет: «методика сравнительного историко-правового анализа может реализовываться в двух основных случаях:
1) когда сравнение объектов историко-правового анализа является главной целью научного исследования и составляет, таким образом, его предмет;
2) когда сравнение историко-правовой материи является дополнительной целью и обусловлено необходимостью выяснить или обосновать новые обстоятельства, появившиеся в ходе исследования, направленного на решение другого задания» [27, с. 16].
Специалист в области уголовного права ориентирован на вторую из указанных целей. Для него исторический анализ - не предмет, но метод познания своего собственного, отраслевого предмета. Отсюда - допустимые и оправданные упрощения и ограничения в поиске исторического материала и его интерпретации.
Такой подход должен предостеречь и от некорректных оценок научных достижений в области истории уголовного права. Лишь отраслевой предвзятостью (в хорошем смысле этого слова), гиперболизацией собственного предмета анализа и неразличением задач истории права вообще и исторических аспектов отраслевых исследований можно объяснить, например, не вполне лестные высказывания историка права В.А. Рогова о том, что монография М.Н. Гернета о смертной казни является «наименее ценной», что работы М.П. Чубинского по уголовной политике имеют лишь «некоторое значение», что работы Г. Тальберга и Н. Евреинова «ничего не прибавляют» к познанию истории телесных наказаний, в то время как лишь работы историка С..И. Штамм отличаются «скрупулезностью исследования применения различных наказаний по конкретным ви -дам преступлений» [18, с. 25, 27, 33, 34]. В данном случае, упускается при оценке исследований наиболее важный аспект - историки права и отраслевые специалисты, изучающие историю, решают различные задачи.
С учетом сказанного, полагаем разумным и достаточным включать в исследование и оперировать только теми документами, которые имеют именно уголовно-правовое, а не собственно историческое значение, которые отражают базовые, фундаментальные характеристики отрасли, определяющие ее движение и развитие.
В силу этого, историю особенной части уголовного права целесообразно предметно ограничить наиболее важными нормативными актами и достижениями уголовно-правовой теории, памятуя при этом об определенном «разделении труда» между историком уголовного закона и историком уголовно-правовой науки, которое было предложено О.Ф. Шишовым. Автор указывал на то, что если историк закона исследует формирование и развитие уголовно-правовых норм и институтов, включая вопросы их социальной обусловленности и эффективности, то историк науки уголовного права исследует уже не логику развития законодательства, а логику развития концептуального аппарата, анализирует развитие основных теорий и концепций, с помощью которых учеными-криминалистами создавались основы науки уголовного права [28, с. 12-13].
Второй момент, касающийся понимания предмета историко-правового анализа особенной части уголовного права, заключается в установлении исходной теоретической позиции относительно контекста использования самого понятия «особенная часть уголовного права». Очевидно, что уголовно-правовые понятия не существуют на всем протяжении истории уголовного права, они в определенный момент возникают, порой исчезают, а в период своего наличия могут наполняться различным юридическим и социальным содержанием. В этой связи, важно определить, что имеет в виду исследователь, говоря об особенной части уголовного права применительно к тому или иному периоду его развития.
В современной науке сложилось два основных подхода к решению этой проблемы. Так, О.Ф.
Шишов писал: «При определении предмета истории науки следует исходить из современного представления о самой науке и ее предмета, отражающей ее развитое состояние, что позволяет нам реконструировать менее развитые формы науки. Такой подход к пониманию предмета истории науки заключает в себе и указание на метод исторического познания - понимание прошлого с помощью настоящего» [28, с. 12]. Однако этот подход был подвергнут критической корректировке некоторыми исследователя. В частности, А.И. Калашникова замечает: «Большинство исследователей воспринимают объект исследования только через призму современного контекста. В связи с этим, возникает проблема достоверности исторического исследования. Основная ошибка исследователей заключается в том, что они начинают реконструировать объект исследования (в частности, сущность, роль и значение памятника права) с позиций сегодняшнего дня, в рамках культурной традиции, существующей на момент исследования, без учета специфики рассматриваемого периода истории. Отсюда, как правило, возникает заблуждение относительно роли и значения исследуемого явления, например памятника права» [9, с. 293-294]. В этом же ключе рассуждает А.А. Арямов: «Анализировать памятники отечественного уголовного права с позиции современного учения о составе преступления (т.е. применять метод исследования, появившийся спустя века после формирования исследуемого материала) необходимо более чем осторожно» [4, с. 5]. И хотя эти критические замечания высказаны в связи с общей оценкой исторических памятников и анализом предусмотренных в них преступных деяний, им вполне можно придать и общее значение.
Нам представляется, что в этом споре истина, как обычно, располагается посредине. Безусловно, недопустимо оценивать содержание и структуру исторических памятников уголовного права с точки зрения современных представлений о том, каковыми они должны быть в их идеальном выражении. При таком подходе полностью нарушаются требования историко-ситуационного подхода к исследованию. Но вместе с тем, недопустимо и игнорировать возможность исторического исследования таких современных уголовно-правовых явлений, которые не имеют прямых аналогов в истории права. Это означало бы в принципе существенную и неоправданную ограниченность историко-ретроспективного подхода к анализу. Ведь особенная часть уголовного права как таковая, в том виде, в каком мы привыкли ее наблюдать сегодня, появляется по историческим меркам относительно недавно, с момента разделения уголовного права на общую и особенную часть не ранее начала XIX века. Отказывая в возможности распространения современных понятий на предмет историко-правового исследования, пришлось бы признать, что история особенной части российского уголовного права начинается с 1813 года с момента официального закрепления в проекте Уголовного уложения двух структурных единиц текста уголовного закона. Полагаем, что не требует специальных доказательств ущербность такого подхода. Его реализация
фактически ликвидирует такой значимый момент в эволюции особенной части уголовного права как ее зарождение, формирование, сводя весь генезис, по сути, лишь к развитию (о различении этапов зарождения и развития уголовного права [1, с. 59-60]).
Таким образом, мы полагаем вполне допустимым, во-первых, использовать понятие «особенная часть уголовного права» при исследовании тех исторических памятников, которые формально ее не содержали, то есть подходить с современных позиций к анализу прошлого; но, во-вторых, трактовать это понятие с учетом и в контексте тех конкретно-исторических условий, в которых происходило формирование и развитие особенной части уголовного права.
Наконец, третий момент, касающийся предмета исторического анализа особенной части уголовного права. Он в большей степени связан уже не столько с историческими подходами к формированию предмета, сколько с собственно уголовно-правовыми границами исследования.
В самом общем виде, особенная часть уголовного права представляет собой в современном понимании систематизированную совокупность юридических норм, которые определяют преступность и наказуемость конкретных общественно опасных деяний либо иначе - регламентируют ответственность за конкретные преступления. Должно быть очевидным, что позиционирование особенной части в качестве самостоятельного предмета юридического и историко-правового анализа не может предполагать детализированное изучение каждой нормы, входящей в эту совокупность. Это задача отдельных исследований, раскрывающих вопросы ответственности за то или иное конкретное посягательство, и с ней отечественная наука вполне успешно справляется.
В нашем случае особенная часть уголовного права представляет собой как некую целостность, а, следовательно, и аспекты в анализе должны быть расставлены таким образом, чтобы высветить условия формирования этой целостности, ее особенности и направления развития. Это заставляет в приведенных выше рабочих определениях акцентировать внимание на двух взаимосвязанных компонентах: «совокупность» и «система». Соответственно, предстоит определить, не столько содержание, сколько виды норм, претендующих на то, чтобы считаться нормами особенной части, установить их месторасположение в системе права и законодательства, проследить процесс образования нормативных ассоциаций и уголовно-правовых институтов, выявить особенности отражения этого процесса в тексте уголовного закона, проследить развитие структурных начал особенной части уголовного права. Иными словами, исследование особенной части уголовного права в качестве целостности предполагает не столько анализ содержания норм об ответственности за то или иное преступление, а в значительно большей степени изучение формы их отражения и закрепления в законе.
Стоит при этом помнить про особые отношения содержания и формы. Как известно, содержание оформлено, а форма содержательна. «Содержание не бесформенно, а форма одновременно и содержится в самом содержании и представляет собой нечто внешнее ему», - писал Гегель. «Содержание есть не что иное, как переход формы в содержание, и форма есть не что иное, как переход содержания в форму. Этот переход представляет собою одно из важнейших определений» [5, с. 224].
Отношение к особенной части как форме выражения уголовно-правовых норм об ответственности за те или иные преступления не должно, таким образом, предрасполагать ни к формальному анализу, ник формальным оценкам. За внешней формой закрепления, структуризации, система-
Литература:
1. Андрианов В.К. Закономерности уголовного права / В.К. Андрианов, Ю.Е. Пудовочкин. М. : Юр-литинформ, 2019.
2. Арямов А.А. Историко-правовое наследие Га-лицко-Волынского княжества (краткий очерк) // Известия высших учебных заведений. Уральский регион. 2018. № 2.
3. Арямов А.А. История уголовного права России : учеб. пос. М. : Юстиция, 2016.
4. Арямов А.А. К вопросу о понимании предмета истории уголовного права России // Известия высших учебных заведений. Уральский регион. 2015. № 1.
5. Гегель. Сочинения : в 14 т. Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика / Гегель; Пер. Б. Столпнера; Под ред. А. Деборина, Н. Карева; вступит ст. А. Деборина. М.-Л. : Госиздат, 1929. Т. 1.
6. Герцензон А.А. История советского уголовного права. 1917-1947 / А.А. Герцензон, Ш.С. Грингауз, М.М. Исаев, Б.С. Утевский; Науч. ред. А.А. Герцензон. М. : Юрид. изд-во МЮ СССР, 1948.
7. Денисова А.В. Системность российского уголовного права. М. : Юрлитинформ, 2018.
8. Кайсин Д.В. Источники уголовно-правовой системы Российской Федерации : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005.
9. Калашникова А.И. Методологические основы изучения уголовного права // Актуальные проблемы российского права. 2009. № 1.
10. Кириенко М.С. Система Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации : дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2015.
11. Кириенко М.С. Системный анализ Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. М. : Юрлитинформ, 2018.
тизации норм особенной части уголовного права кроется глубокое не только собственно уголовно-правовое, но и политико-правовое, и шире - социально-политическое содержание, ибо эта форма отражает как непосредственное содержание уголовно-правовых запретов, так и отношение к ним со стороны правотворческих органов и правовой доктрины которое, в свою очередь, определяет широкой палитрой оснований - от пол ити ч еских задач сдерживания преступности до восприятия права как средства их решения. Таким образом, с уголовно-правовой, содержательной точки зрения, исторический анализ особенной части уголовного права целесообразно ограничить исследованием проблем отражения содержания уголовно-правовых запретов в формальной структуре уголовного права и уголовного законодательства.
Literature:
1. Andrianov V.K. The laws of criminal law / V.K. An-drianov, Yu.E. Pudovochkin. M. : Jurlitinform, 2019.
2. Aryamov A.A. Historical and legal heritage of the Galicia-Volyn principality (short essay) // News of higher educational institutions. Ural region. 2018. № 2.
3. Aryamov A.A. History of Russian criminal law: textbook. pos. M. : Justice, 2016.
4. Aryamov A.A. On the question of understanding the subject of the history of criminal law in Russia // Izvestia of higher educational institutions. Ural region. 2015. № 1.
5. Hegel. Compositions. In 14 volumes. V. 1. Encyclopedia of Philosophical Sciences. Part one. Logic / Hegel; Transl. B. Stolpner; ed. A. Deborina, N. Kareva; will enter Art. A. Deborina. M.-L. : Gosizdat, 1929.
6. Gerzenson A.A. History of Soviet Criminal Law. 1917-1947 / A.A. Gerzenson, Sh.S. Gringauz, M.M. Isaev, B.S. Utevsky; scientific. ed. A.A. Herzen-son. M. : Jurid. publishing house of the USSR Ministry of Justice, 1948.
7. Denisova A.V. The consistency of Russian criminal law. M. : Jurlitinform, 2018.
8. Kaisin D.V. Sources of the criminal legal system of the Russian Federation : author. dis. ... cand. jurisprudence. M., 2005.
9. Kalashnikova A.I. Methodological foundations of the study of criminal law // Actual problems of Russian law. 2009. № 1.
10. Kirienko M.S. System of the Special Part of the Criminal Code of the Russian Federation : dis. ... cand. jurisprudence. Omsk, 2015.
11. Kirienko M.S. System analysis of the Special Part of the Criminal Code of the Russian Federation. M. : Jurlitinform, 2018.
12. Курс уголовного права : в 5 Особенная часть / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. М. : Зерцало-М, 2002. Т. 3-5.
13. Лооне Э.Н. Философские проблемы истории права: первые пролегомены: Studia iuridica II // Теоретические проблемы истории права: Studia iuridica II. Ученые записки Тартуского государственного университета. Тарту : Изд-во Тарт. унта, 1989. Вып. 847.
14. Наумов А.В. Преступление и наказание в истории России : в 2 ч. М. : Юрлитинформ, 2014.
15. Наумов А.В. Российское уголовное право: Особенная часть. Курс лекций : в 2-х т. М. : Юрид. лит., 2004. Т. 2.
16. Плохова В.И. Системное толкование норм Особенной части уголовного права. М. : Юритин-форм,2011.
17. Полный курс уголовного права : в 5 т. / Под ред. А.И. Коробеева. СПб. : Юридический центр Пресс, 2008. Т. II-V.
18. Рогов А.И. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве XV-XVII вв. М. : Юристъ, 1995.
19. Рожнов А.А. История уголовного права Московского государства (XIV-XVII вв). М. : Юрлитинформ, 2012.
20. Российское уголовное право. Особенная часть : учебник для вузов / Под ред. В.П. Коня-хина, М.Л. Прохоровой. М. : Контракт, 2015.
21. Сизова В.Н. Развитие структуры Особенной части в системе кодифицированного российского уголовного законодательства (1864-1903 гг.) // Вестник Санкт-Петербургской юридической академии. 2020. № 1(46).
22. Сизова В.Н. Система Особенной части российского уголовного законодательства. М. : Юр-литинформ 2021 (книга, датированная 2021 годом, физически была обнародована в октябре 2020 года. URL : http://www.urlit.ru/Katalog/2739-Sizova-VN-Sistema-Osobennoj-chasti-rossijskogo-ugolovnogo-zakonodatelstva-978-5-4396-2123-
1 .html (дата обращения 29.10.2020).
23. Уголовное право России. Части Общая и Особенная : учебник / Под ред. А.В. Брилиантова. 2-е изд., перераб. и доп. М. : Проспект, 2015.
24. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть : учебник / Под ред. М.В. Бавсуна. 2-е изд., перераб. и доп. Омск : Омская академия МВД России, 2020.
25. Уголовное право. История юридической науки / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев. М. : Наука, 1978.
26. Чучаев А.И. Кандинский: из мира науки в мир искусства (очерк) // Lex Russica. 2011. Т. 70. № 6.
12. Course in criminal law : In 5 vol. Special part / ed. G.N. Borzenkov, V.S. Komissarov. M. : Zertsalo-M, 2002. Vol. 3-5.
13. Loone E.N. Philosophical problems of the history of law: the first prolegomena: Studia iuridica II // Theoretical problems of the history of law: Studia iuridica II. Scholarly notes of the Tartu State University. Tartu : Tart Publishing House. un-that, 1989. № 847.
14. Naumov A.V. Crime and Punishment in the History of Russia : in 2 parts. M. : Jurlitinform, 2014.
15. Naumov A.V. Russian criminal law: A special part. Course of lectures : In 2 vol. M. : Jurid. lit., 2004. Vol. 2.
16. Plokhova V.I. Systemic interpretation of the norms of the Special part of criminal law. M. : Yuritin-form, 2011.
17. Complete course of criminal law. In 5 volumes / ed. A.I. Korobeeva. SPb. : Legal Center Press, 2008. Vol. II-V.
18. Rogov A.I. The history of criminal law, terror and repression in the Russian state of the 15th - 17th centuries. M. : Jurist, 1995.
19. Rozhnov A.A. The history of the criminal law of the Moscow state (XIV-XVII centuries). M. : Yurlitin-form, 2012.
20. Russian criminal law. The special part. Textbook for universities / Ed. V.P. Konyakhina, M.L. Prokho-rova. M. : Contract, 2015.
21. Sizova V.N. Development of the structure of the Special part in the system of codified Russian criminal legislation (1864-1903) // Bulletin of the St. Petersburg Law Academy. 2020. № 1(46).
22. Sizova V.N. System of the Special Part of Russian Criminal Law. M. : Jurlitinform 2021 (a book dated 2021, was physically published in October 2020; http://www.urlit.ru/Katalog/2739-Sizova-VN-Sistema-Osobennoj-chasti-rossijskogo-ugolovnogo-zakonodatelstva-978-5-4396-2123-1.html (date of application 10/29/2020).
23. Criminal law of Russia. Parts General and Special : textbook / Ed. A.V. Brilyantova. 2nd ed., Rev. and add. M. : Prospect, 2015.
24. Criminal law of the Russian Federation. The special part : textbook / ed. M.V. Bavsun. 2nd ed., Rev. and add. Omsk : Omsk Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2020.
25. Criminal law. History of legal science / Editor-inchief V.N. Kudryavtsev. M. : Nauka, 1978.
26. Chuchaev A.I. Kandinsky: from the world of science to the world of art (essay) // Lex Russica. 2011. Vol. 70. № 6.
27. Шигаль Д.А. Методика проведения сравнительного историко-правового анализа // Проблемы законности. 2014. № 126.
28. Шишов О.Ф. Становление и развитие науки уголовного права в СССР. Проблемы общей части (1917-1936 гг.) : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1985.
27. Shigal D.A. Methodology for comparative historical and legal analysis // Problems of legality. 2014. № 126.
28. Shishov O.F. Formation and development of the science of criminal law in the USSR. Problems of the general part (1917-1936) : author. dis. ... d-r. jurisprudence. M., 1985.
