CC BY
87
российская проблема бедности работающих с присущей ей остротой проявляется в процессе информатизации общества. Монополия на ИТ-рынке России иностранных производителей компьютеров и программного обеспечения, против которой государственная власть практически совсем не борется, создает основу для высоких цен продуктов и услуг в этом секторе рынка. В результате резко ограничивается доступ малодоходных работников, которых в стране большинство, и образовательных учреждений к внедрению ИКТ в процесс профессионального обучения и деятельности. Иностранные компании фактически диктуют российскому потребителю цены на свои товары, в то время как средняя заработная плата в России несравнимо ниже, чем в большинстве стран, производящих программное обеспечение. Российские производители ИКТ, соответственно, ориентированы в своей ценовой политике на мировые цены. Низкие доходы не позволяют должным образом обеспечить профессиональный труд в России необходимыми программными продуктами. Если продажа компьютеров сегодня в России достаточно успешна, то лицензионные программные продукты для профессиональной деятельности могут быть включены в личное потребление далеко не каждого россиянина. В то же время, как показывают исследования, компьютеризация труда прямо влияет на владение навыками в профессиональной деятельности [8].
Технологические процессы трудовой деятельности и их техническое оснащение стирают различия между странами и культурами: в истории происходит постоянный процесс филиации и внедрения научно-технических идей, изобретений, механизмов и технических устройств. На определенном этапе развития общества появляется новое поколение машин (компьютеры), происходит автоматизация производственных технологий, не затронувшая ручной труд только в примитивных обществах, живущих натуральным хозяйством. Однако в современном мире обществ, вовлеченных в общие глобальные тенденции информатизации, несравнимо меньше. Условия труда сегодня в большинстве стран одинаково включают компьютеризацию трудовой деятельности, но
форма и содержание труда далеко не везде отвечают требованиям информационного общества из-за наличия институциональных особенностей. Для достижения этого соответствия в российском обществе должны произойти системные изменения, значительно повышающие материальную и социальную оценку свободного профессионального труда, отказ от тейлористской идеологии трудовых отношений. Эти институциональные мероприятия должны быть дополнены устранением зависимости общества от производителей ИКТ, прямыми правовыми ограничениями реализации их коммерческих интересов в ущерб социальным. Наиболее сложной задачей на пути информатизации страны и профессионального труда в целом является преодоление в России проблемы бедности, поляризации населения по доходам, формирование среднего по потреблению класса.
1. Бауман З. Текучая современность. СПб., 2008.
2. Гладкова М. Маркетинговые инструменты управления качеством образования // Эксклюзивный маркетинг. 2006. Вып. 6 (57).
3. Иванов Д. Информационное общество. М., 2004.
4. Капелюшников Р. Производительность труда и стоимость рабочей силы: как рождаются статистические иллюзии // Вопросы экономики. 2009. № 4.
5. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., 2000.
6. Климова С. Стратегии обучения и трудоустройства выпускников регионального вуза // Проблемы гуманитарных наук: история и современность: альманах. Вып. 7. Саратов, 2009.
7. КостюкВ. Информация как социальный и экономический ресурс. М., 1997.
8. Попова И. Профессионализм - путь к успеху? Социально-профессиональные характеристики богатых и бедных // Социологические исследования. 2004. № 3.
9. Постановление Правительства РФ от 28.01.2002 № 65 (ред. от 10.03.2009) «О Федеральной целевой программе «Электронная Россия (2002 - 2010 годы)» // СЗ РФ. 04.02.2002. № 5.Ст. 531.
10. Тоффлер Э. Метаморфозы власти. М., 2003.
11. Уэбстер Ф. Теории информационного общества / под ред. Е.Л. Вартановой. М., 2004.
УДК 316.334.22 А.Н. Кочетов
ОСНОВНЫЕ ПРИЗНАКИ ДЕФОРМАЦИЙ В СИСТЕМЕ ЗАНЯТОСТИ НАСЕЛЕНИЯ
В статье рассматриваются основные признаки глубокой деформации системы занятости, в которых раскрываются причинно-следственные зависимости ее структурной разбалансированности. В качестве таковых представлены следующие явления: длительное по времени несоответствие профессионально-квалификационного состава рабочей силы и профессионально-квалификационной структуры рабочих мест; депрофессионализация занятого населения, особенно дипломированных специалистов; чрезмерный рост неформальной и вторичной занятости; быстрое распространение заемного труда по лизинговой схеме; отсутствие эквивалентности цены труда и стоимости рабочей силы; преобладание нисходящей социальной мобильности над восходящей. Все это отражает экономический кризис, низкую степень социальной защиты работников, неэффективность профессионального образования.
Ключевые слова: система занятости, рынок труда, сбалансированность занятости, профессиональное образование, депрофессионализация населения, неформальная занятость, заемный труд, цена труда, стоимость рабочей силы, социальная мобильность.
♦
♦
A.N. Kochetov
KEY FEATURES OF SKEWED EMPLOYMENT STRUCTURE
The paper discusses the main features of deeply skewed employment structure and reveals causal dependence of its structural imbalance. The author considers the following phenomena: long-term inconsistency of professional qualification and job structure, deprofessionalization of the employed population, excessive growth of informal and secondary employment, rapid spread of contingent labor under leasing schemes, lack of correlation between prices of labor and labor costs, prevalence of downward social mobility. Those factors reflect the economic crisis, low level of social protection of workers, inadequacy of vocational education.
Key words: system of employment, labour market, equilibrium of employment, vocational training, deprofessionalization, informal employment, price of labor, cost of labor, social mobility.
Степень эффективности системы занятости принято оценивать по показателю уровня безработицы. Если она находится в параметре так называемого естественного уровня безработицы (по международному стандарту в пределах 5 - 6%), то следует признать ее нормальное состояние. В России в 2005 г. она составляла 5 208 тыс. чел. (7%), в 2007 г. - 4 246 тыс. чел. (6,2%), в 2009 г. - 6 162 тыс. чел. (8,2%) [1, с. 74]. Но это показатель состояния рынка труда, который является лишь частью системы занятости, причем наиболее подвижной. Занятость включает более многообразный спектр социально-экономических отношений, а следовательно, более широкий спектр проблем.
Деформацию в системе занятости чаще всего воспринимают как определенные негативные изменения в ее отраслевой структуре: сокращение количества занятых в реальном производстве и увеличение - в посреднических организациях; нарастание миграции из села в город; рост административно-управленческого персонала; резкое уменьшение числа занятых в науке и научном обслуживании. Это очень важно. Но есть более глубокие и более опасные процессы деформации.
Сегодня в России считается актуальным переход к гибкому рынку труда. Он связан с повышением трудовой мобильности, ликвидацией ограничения на найм, сочетанием стандартных и нестандартных форм занятости. Однако подобная гибкость отражает лишь экономический кризис и позволяет работодателям отказаться от социальной защиты наемных работников. Качественное улучшение системы занятости может произойти только при следующих условиях. Во-первых, в отраслях реального производства должны создаваться вакансии с высоким уровнем трудового дохода. Во-вторых, должен повышаться спрос на труд в тех областях экономики, в которых накопленная работниками квалификация могла бы быть применена наилучшим образом. В-третьих, накопленные работниками госбюджетной сферы опыт и квалификация должны правильно оцениваться, а труд
- нормально оплачиваться.
Но слишком продолжительный структурный дисбаланс системы занятости затрудняет реализацию этих целей. В этой разбалансированности состоит глубинная деформация этой системы.
Длительное по времени несоответствие профессионально-квалификационного состава рабочей силы и профессионально-квалификационной структуры рабочих мест также не лучшим образом сказывается на системе
занятости. В оценке российского рынка труда не учитывается принципиальное отличие массовой циклической и структурной безработицы. Нынешний период экономического кризиса в России, как и в 1998 - 1999 гг., неизбежно вызвал рост безработицы. Общеизвестно, что идет сокращение спроса на рабочую силу. Однако острота проблемы заключается не в этом. В последние годы в большинстве регионов России работодатели увеличивают заявки на привлечение иностранной рабочей силы сверх установленных квот. Местные власти идут им навстречу, и сейчас стоит вопрос об отмене этих квот. Нужно дать ответ на вопрос, почему при 6 млн безработных в России наращивается привлечение иностранной рабочей силы.
С 2003 по 2008 гг. количество вакансий по рабочим профессиям возросло более чем в три раза. Средний возраст квалифицированного рабочего составляет 55 лет и продолжает расти. Если в 1990-е гг. спрос на рабочие кадры расширялся за счет простых профессий и обслуживающего персонала, для которых зачастую не требуется стационарное профессиональное образование, то к середине 2000-х гг. в связи с переходом к инновационной и трудоемкой экономике стал возрастать спрос на высококвалифицированных рабочих. Возникла необходимость возрождать систему профессионально-технического образования. Нынешний этап кризиса значительно изменил ситуацию в связи с увольнениями квалифицированных рабочих с промышленных предприятий. Но в перспективе задача профессиональной подготовки таких кадров станет еще более актуальной.
Может показаться нелогичным, что в первой половине 2000-х гг. позитивные ростки в экономическом развитии России усилили структурную несбалансированность системы занятости. Однако это вполне естественно, потому что при увеличении спроса на квалифицированных рабочих степень несоответствия между качественным составом рабочей силы и профессиональноквалификационной структурой рабочих мест также увеличивается. Если еще 15 лет назад причина указанной несбалансированности находилась в сфере экономики, то в последние годы акцент сместился в сферу профессионального образования. Потенциал предложения на рынке труда формируется за счет выпускников вузов.
Что касается оценки перспектив в развитии этой ситуации, то по оценкам работодателей самыми востребованными будут продавцы, а по оценкам экспертов
- водители, строители и слесари. Потребность в специ-
алистах с высшим образованием на перспективу определяется в 19% от общего спроса, а потребность в специалистах с начальным профессиональным образованием - 66%.
Необходимой подготовки квалифицированных рабочих нет, потому что выпускники профессиональных училищ и лицеев являются основным каналом, обеспечивающим прием абитуриентов в колледжи и техникумы. В свою очередь, более 80% выпускников указанных учебных заведений поступают в вузы, восполняя «недостающее» для вузов количество приема, которое не может обеспечить им общеобразовательная школа, поскольку прием в вузы почти на 600 тыс. больше выпуска из полной средней школы [2, с. 390 - 393].
В середине 2000-х гг., когда обнаружились явные признаки дефицита рабочих кадров, региональные службы занятости пытались определить меры по возрождению системы подготовки этих кадров, искали схемы финансирования с долевым участием государства и работодателей. Но трудности не только и не столько в финансировании. В данной ситуации отсутствует социальная база для воспроизводства рабочего класса, необходимость в котором станет особенно острой после преодоления экономического кризиса.
Следующий признак деформации системы занятости
- депрофессионализация населения, которая имеет несколько параметров:
- регресс профессионально-квалификационный структуры рабочих мест в системе занятости;
- растущая невостребованность интеллектуального потенциала, в процессе которой выпускники вузов становятся главным каналом безработицы;
- быстрое распространение такой социальной аномалии, как работа не по специальности, ниже полученной в вузе квалификации, которая среди молодежи уже превысила 60%.
Депрофессионализация - это не только уменьшение спроса на высококвалифицированные профессии, это утрата приобретенной профессии и квалификации. Работа не по специальности стала явлением привычным, которое постепенно в силу «эффекта привыкания» становится нормой. За этим скрывается не просто формальное несоответствие между записью о квалификации в дипломе и реальным характером и содержанием труда работника. Идет более глубокий процесс становления определенного социального слоя, который можно обозначить как «люмпен-специалисты».
Работодатели, не обладая достаточно большим количеством рабочих мест с действительно высокой степенью сложности труда, тем не менее предъявляют завышенные профессионально-квалификационные требования к претендентам на рабочие места. В результате этого население страны и учреждения профессионального образования получают «ложные сигналы» о высокой потребности рынка труда в специалистах с «модным» высшим образованием, которые имеют высококвалифицированный статус лишь формально. Чаще всего этим работодателям не нужна сама по себе профессиональная квалификация - они требуют наличия вузовского диплома независимо от полученной специальности.
Депрофессионализация населения является прямым и логическим следствием формирования и развития рынка образовательных услуг в системе стационарного
профессионального образования России в течение последних 15 - 17 лет. Сложившиеся в России рынок образовательных услуг и рынок труда нельзя согласовать в принципе.
Концепция рынка труда образовательных услуг была ошибочна с самого начала, потому что она подчиняла своей логике изменения в профессиональном образовании и отрывала его от функционирования рынка труда. Рынок образовательных услуг создает ложную систему спроса. Он подменяет спрос на рабочие места потребностью населения в вузовских дипломах в соответствии со сложившейся в общественном сознании престижностью профессии и занятости. В этом случае структура профессионального образования неизбежно деформируется, а предложение на рынке труда противоречит его спросу.
Еще один признак деформации системы - чрезмерное расширение неформальной занятости, которую обычно расценивают как реакцию на длительное существование скрытой безработицы. Но в 2010 г. в вынужденных административных отпусках находилось 1,7 млн формально занятых работников, еще 1,4 млн чел. работали в режиме неполной занятости, а количество занятых в неформальном секторе уже превысило 13 млн чел., или 20% всего занятого населения [2, с. 82]. «Открытие» неформальной занятости российскими исследователями произошло сравнительно недавно, причем оценки ее распространенности остаются противоречивыми. Госкомстат России в 2001 г. разработал «Методологические положения по определению и измерению занятости в неформальном секторе»: неформальная занятость охватывает все формы оплачиваемой занятости по найму и не по найму, которые формально не зарегистрированы, не учитываются статистикой предприятий и налоговыми органами, не подлежат регулированию и не защищены существующими правовыми структурами. В неформальный сектор включаются:
- граждане, занимающиеся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица или на индивидуальной основе;
- крестьянские хозяйства, главы которых зарегистрированы в качестве индивидуальных предпринимателей без образования юридического лица;
- лица, оказывающие платные услуги на дому (горничные, сторожа, водители, гувернантки, няни, домашние повара, домашние секретари и т.п.);
- наемные работники у физических лиц, индивидуальных предпринимателей и на предприятиях формального сектора на условиях устного найма.
Новым признаком деформации следует признать быстрое распространение заемного труда по лизинговой схеме. Появились новые договоры между юридическими лицами, предметом которых является не выполнение работ или оказание услуг, а предоставление «живого» труда, т.е. предоставление в распоряжение организации-пользователя работников, состоящих в трудовых отношениях с организацией-услугодателем. В настоящее время организации в целях оптимизации налогообложения производят искусственное занижение численности работающих путем заключения договоров о предоставлении персонала и выведения своего персонала за штат. Эта несложная операция позволяет им получить льготы, предоставляемые субъектам малого предпринимательства (в частности, гл. 26.3 НК РФ).
♦
♦
Обилие искусственно создаваемых субъектов малого предпринимательства приводит к нарушению правил добросовестной конкуренции, так как организации, не использующие подобные схемы, находятся в менее выгодном положении. Кроме того, сама величина налоговой базы для исчисления и уплаты вмененного дохода рассчитывается в ряде случаев с учетом такого показателя, как численность работников: чем ниже численность работников, тем ниже налогооблагаемая база и выше доход. Поэтому и в этом случае применение схемы выведения персонала за штат очень выгодно для неполной уплаты налогов в бюджет. В зависимости от численности работающих рассчитывается и размер многих местных налогов, которые также недополучаются местными бюджетами вследствие применения лизинговых схем. Неуплата налогов в бюджеты всех уровней в конечном счете приводит к увеличению социальной напряженности и нестабильности в обществе. Учитывая это, вряд ли необходимо придавать легальный статус указанным схемам.
Использование заемного труда позволяет экономить на страховании работников от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. «Кадровое агентство, выступая фактически работодателем, обязано осуществлять страхование своих работников, но, будучи организацией, не связанной с производством, оно относится к первому классу профессионального риска. Это означает, что его страховой взнос в ФСС составит 0,2% фонда оплаты труда (начисленной заработной платы). Работники же, которых сдают в аренду, могут работать в самых различных организациях с вредными условиями труда... Размеры отчислений для работодателя с высоким классом риска - 8,5% фонда оплаты труда» [1, с. 26].
В результате применения схем заемного труда человека, как вещь, как механизм, можно сдать в аренду, передать, использовать в интересах, не совпадающих с его собственными. Этот подход не может быть оправдан с морально-этической и социальной точек зрения.
В пользу принятия в Российской Федерации закона о заемном труде имеется несколько аргументов. Так, в настоящее время заемный труд широко применяется на практике, и отсутствие правового регулирования складывающихся отношений негативно сказывается на уровне защищенности трудовых прав заемных работников. Однако утверждение о том, что законодательное регулирование заемного труда усилит защищенность наемных работников, неверно уже потому, что сама идея применения заемного труда противоречит включенной в Устав МОТ Филадельфийской декларации 1944 г.
Происходит существенное реальное сокращение постоянных рабочих мест - прекаризация, т.е. превращение ранее относительно гарантированных трудовых отношений в негарантированные и незащищенные. Это будет означать нивелирование приобретенных прав, которые обеспечивали наемным работникам уверенность в завтрашнем дне в течение нескольких десятилетий. В российских условиях укоренившегося произвола работодателей заемный труд будет еще больше способствовать разрушению общепринятых норм социальной защиты трудящихся.
Указанные признаки деформации имеют причинноследственную взаимообусловленность с другим ее признаком - отсутствием эквивалентности цены труда и
стоимости рабочей силы. Дело в том, что на российском рынке труда не действует основной экономический закон
- закон стоимости. Он может функционировать тогда, когда величина заработной платы определяется степенью сложности труда и квалификацией работника, а не только конъюнктурой спроса-предложения.
Общая сбалансированность спроса и предложения рабочей силы традиционно тесно связывалась с ценой труда. Теоретически цена труда является гибкой и свободно реагирует на любые изменения спроса и предложения, поддерживая рынок труда в равновесном состоянии: при завышенной заработной плате - безработица, при заниженной - дефицит рабочей силы. Но это одна сторона рынка.
Оплата труда происходит не в момент найма работника, а лишь после затраты им определенного количества труда. В момент заключения сделки по продаже рабочей силы заработная плата предварительно отражает меру цены труда. В момент оплаты труда рабочей силы она выступает как средство платежа. В этом процессе срабатывает уже не закон равновесной цены труда, а закон эквивалентности величины и цены труда, основанный на законе стоимости, по которому уровень квалификации работника изначально включается в величину труда.
Эквивалентность цены и величины труда следует трактовать исходя из теории прибавочной стоимости. Она состоит в том, что работодатель оплачивает наемному работнику только одну часть его труда, а другая часть результатов его труда присваивается в виде прибыли. Поэтому проблема указанной эквивалентности сводится к эквивалентности заработной платы и стоимости рабочей силы.
Социальное содержание закона стоимости заключается в том, что размер заработной платы зависит не столько от колебаний спроса и предложения труда, сколько от качества труда, квалификации и профессионализма работников. Различные виды работ требуют разных затрат на профессиональное образование.
К числу факторов, определяющих безработицу, в зарубежной литературе относят и рост заработной платы. Например, Дж. Сакс утверждает, что, чем выше уровень заработной платы, тем больше безработных, и, если Россия встанет на путь повышения заработной платы, она рискует навлечь на себя настоящую катастрофу. Эта пагубная идея тем не менее стала доминировать в государственной политике на рынке труда.
Западные специалисты выделяют 4 группы работников, имеющих различные гарантии занятости и уровня оплаты:
1) высокопрофессиональные работники с высоким социальным статусом и стабильной занятостью. Уровень оплаты и условия труда соответствует мировым стандартам;
2) работники, конкурирующие между собой на рынке труда, но все же имеющие гарантии занятости. В их число входит большинство квалифицированных работников, и рост их доходов равен росту уровня инфляции;
3) работники, занятые физическим трудом преимущественно в обрабатывающих и добывающих отраслях промышленности. Уровень зарплаты поддерживается профсоюзными организациями, а занятость защищена коллективными договорами;
4) работники тех профессий, которые имеются в избытке на рынке труда. Эта сфера услуг с низкой производительностью труда, уровень зарплаты здесь низок и занятость не гарантированна.
В этой схеме, характерной для развитых стран, отражается эквивалентность цены труда и стоимости рабочей силы. А вот для России западные эксперты дают рекомендации в стиле Дж. Сакса.
Дешевизна труда в России привела к тому, что в структуре доходов уменьшилась доля заработной платы и увеличилась доля предпринимательских доходов, концентрирующихся у достаточно небольшой группы граждан. Макроэкономическая политика государства в России на рынке труда объективно состояла в том, чтобы поддерживать цену труда на низком уровне. Но тем не менее безработица в России стала принимать застойный характер. Государственная политика замораживания заработной платы «госбюджетников» (вследствие чего, например, врач или учитель получают зарплату меньше, чем охранник частного офиса) является главным фактором деформации системы занятости.
Отмеченные показатели деформации сказались и на характере социальной мобильности. Еще одним признаком деформации мы считаем преобладание нисходящей социальной мобильности над восходящей как следствие устойчивости структурной безработицы, депрофессионализации населения и неформальной занятости. Коммерциализация высшего образования сделала его всеобщим, что расценивается иногда как показатель «общества равных возможностей» и рас-
ширение восходящей социальной мобильности. Однако это не так. Приобретенный в вузе социальный статус при дальнейшей его профессиональной невостребованности размывается и теряется. Наряду со структурной безработицей молодых специалистов она составляет рост нисходящей социальной мобильности общества.
Кроме того, показатель «межпоколенной» социальной мобильности не возрастает, а, наоборот, уменьшается. В СССР в 1970 - 1980-х гг. в социальном составе студентов около 65% были дети рабочих и крестьян. Сейчас выпускники вузов в основном повторяют социальный статус своих родителей, которые также имеют высшее образование.
Перечисленные признаки деформации в системе занятости имеют неоднозначную причинно-следственную взаимообусловленность: есть признаки-факторы, а есть признаки-следствия. Чрезмерное расширение неформальной занятости и заемного труда вызвано сокращением реального сектора производства и преобладанием торгово-посреднического сектора. Структурная несбалансированность занятости и депрофессионализация населения являются следствием неэффективности профессионального образования. В любом случае все отмеченные признаки связаны с негативным воздействием низкой цены труда.
1. Нуртдинова А.Ф. Заемный труд: особенности организации и возможности правового регулирования // Хозяйство и право. 2004. № 9.
2. Социальное положение и уровень жизни населения России. 2010: стат. сб. М., 2010.
удк 3163 л.В. Логинова,
Л.А. Фиглин
ПРОБЛЕМЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ РЕГИОНАЛЬНЫМ РАЗВИТИЕМ РОССИИ
В статье излагаются вопросы совершенствования системы отношений «государство - региональное сообщество» в контексте эффективной реализации государственной региональной политики. Рассматриваются направления согласования интересов «центр - регионы» посредством мер децентрализации. В новой региональной политике принципами взаимодействия федеральной власти с региональным сообществом должны стать: децентрализация властных отношений, направленная на развитие самостоятельности, поддержание творческой инициативы региональных сообществ, содействие их социокультурному разнообразию.
Ключевые слова: региональная политика, региональные интересы, региональное сообщество, межрегиональная конкуренция.
L.V. Loginova, L.A. Figlin
STATE MANAGEMENT OF REGIONAL DEVELOPMENT IN RUSSIA
The paper outlines ways to improve the system of relations "state - regional community" in the context of effective implementation of the state regional policy. The authors consider reconciling the interests of "the center - regions" through decentralization measures. New regional policy principles of interaction between the federal government and regional community should include decentralization of power that promotes independence, support for creative initiatives of regional communities, promotion of their socio-cultural diversity.
Key words: regional policy, regional interests, regional community, competition between regions.
