CC BY
99
N.S. ARTEMYEV, E.G. POLISCHUK
VICTIMOLOGICAL CHARACTER OF CRIMES COMMITTED IN THE SPHERE OF DOMESTIC RELATIONS
ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ ВИКТИМОЛОГИЧЕСКОЙ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ В СФЕРЕ СЕМЕЙНО-БЫТОВЫХ ОТНОШЕНИЙ
Исследование глубинных характеристик преступлений, совершаемых в сфере семейнобытовых отношений, с виктимологических позиций не представляется возможным без обращения к концептуальным теоретическим основам науки виктимологии.
Современный научный аппарат виктимологии базируется на таких понятийных индикаторах, как «жертва», «потерпевший», «виктимность», «виктимизация», рассмотрение которых выступает необходимойпредпосылкой изучения вик-тимологических аспектов преступлений, совершаемых в сфере семейно-бытовых отношений.
Центральным элементом в системе понятий криминальной виктимологии является термин «жертва» (от лат. victima - жертва).
Существующие в юридической литературе представления о жертве преступления можно свести к двум точкам зрения, определив их с некоторойдолей условности как узкое (персонифицированное) и широкое (альтернативное) толкование жертвы преступного посягательства.
Сторонники узкого (персонифицированного) понимания термина «жертва» считают, что таковой может быть только физическое лицо, которому преступлением причинен вред. Так, В.Е. Христенко в своих исследованиях приходит к выводу о том, что жертва - это человек (сторона взаимодействия), который утратил значимые для него ценности в результате воздействия на него другого человека (стороны взаимодей-ствия)1. Г. Кайзер определяет жертву как человека, понесшего в результате субъективного желания преступника или объективно сложив-
шихся обстоятельств физический, моральный или имущественный ущерб от противоправного деяния2. Аналогичной позиции придерживается О.В. Лихачева3.
При альтернативном подходе субъектное наполнение понятия «жертва» расширяется, объединяя в себе помимо физических еще и юридических лиц, различные социальные группы и общности, например семью, друзей, коллег по работе, людей, совместно проводящих досуг. В частности, жертва, как отмечает основоположник отечественной виктимологии Л.В. Франк, это человек или определенная общность людей в любой форме их интеграции, которым прямо или косвенно причинен вред преступлением4.
По мнению В.И. Полубинскощ в виктимо-логическом смысле более приемлемо широкое определение жертвы преступления, включающее в себя не только физические, но и юридические лица или иные социальные общности, прямо и непосредственно или косвенно и опосредованно пострадавшие от преступлений, страдающие от существующей преступности5.
В свою очередь, шведский ученый Э. Виа-но под жертвой преступного посягательства понимает любое лицо (социальную группу, институт, общность), которомупричинен вред или повреждения другим лицом, которое ощущает себя потерпевшим и, следовательно, имеет право на получение помощи от государственных, общественных или частных служб6.
Следует отметить, что в трудах некоторых представителей зарубежной виктимологии7 прослеживается тенденция к чрезмерно расшири-
Н.С. АРТЕМЬЕВ,
доктор юридических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации (Академия ФСИН России);
Е.Г. ПОЛИЩУК
(Рязанский государственныйуниверситет имени С. А. Есенина)
тельному толкованию круга жертв преступлений, когда в понятие «жертва» включаются общество, государство, международный порядок, правовая и моральная система общества и т. д., что, на наш взгляд, является не вполне оправданным и корректным с точки зрения предметного содержания виктимологической науки.
Рассмотренные подходы к пониманию термина «жертва» в чистом виде неприменимы к жертве преступлений, совершаемых в сфере семейно-бытовых отношений, поскольку не отражают в полной мере специфики этой группы преступлений. Особенностью семейно-бытовых отношений является не только то, что они основаны на юридических (фактических) семейно-родственных связях между людьми, но и то, что они распространяются на отношения в различных микрогруппах вне семьи (бытовое окружение, соседи, друзья, знакомые и пр.) в рамках досугово-бытовой составляющей частной жизни человека.
Изложенное позволяет нам определить жертву преступлений в сфере семейно-бытовых отношений как физическое лицо, которому преступлением причинен вред, а также социальную группу (микрогруппу), коллективные интересы которой по совместной организации быта непосредственно затронуты преступлением и большинство или все члены которой претерпевают его негативные последствия.
Традиционным для отечественной виктимо-логии можно назвать употребление наряду с термином «жертва преступления» родственного понятия «потерпевший от преступления». Однако вопрос о соотношении этих понятий до сих пор остается дискуссионным. Это во многом объясняется тем, что законодатель не включил понятие «жертва» в перечень легально закрепленных юридических терминов, используя для обозначения лиц, попавших в сферу действия уголовного и уголовно-процессуального права, категорию «потерпевший». В то же время еще Л.В. Франк отмечал возможность применения понятий «жертва» и «потерпевший» в качестве взаимозаменяемых, отличая их в уголовно-процессуальном и виктимо-логическом смысле8. Продолжая рассуждения Л.В. Франка, Д.В. Ривман приходит к выводу о том, что «в виктимологическом плане потерпевший - это непосредственная жертва преступления, что и оправдывает использование в
криминальной виктимологии как равнозначных обоих терминов, обозначающих феномен жертвы. Вместе с тем при обозначении жертв -носителей криминально обусловленнойи реализованной виктимности представляется логичным оперировать преимущественно термином
9
„потерпевший ».
С учетом семантического значения рассматриваемых понятий в литературе почти повсеместно акцентируется внимание на более глубокой смысловой нагрузке понятия «жертва» в сравнении с понятием « потерпевший». В связи с этим некорректными выглядят встречающиеся в научной среде высказывания о нецелесообразности применения термина «жертва» и его полной замене материальным понятием «потер-певший»10.
С позиций виктимологии подобная замена недопустима, поскольку термин «жертва» является стержневым элементом понятийного аппарата, определяющим самобытность данной отрасли знаний, а также категорией, необходимой для обозначения лиц, пострадавших от преступного посягательства, но не обратившихся за помощью в правоохранительные органы, либо чьи заявления не приняты или им необоснованно отказано в возбуждении уголовного дела.
По нашему мнению, оптимальную формулу соотношения понятий «жертва» и «потерпевший» предложил доктор юридических наук Б.В. Сидоров: «Употреблениеэтих понятий как идентичных по своему содержанию и социально-правовой природе уместно в том случае, когда оно призвано отразить их максимальную близость по содержанию, объему и назначению и не препятствует решению специфических для данного исследования задач»11.
Высокий показатель латентности преступлений, совершаемых в сфере семейно-бытовых отношений, и, как следствие, значительный коэффициент незаявленных, неучтенных преступлений требуют от исследователя использования как термина «потерпевший» в отношении лиц, пострадавших от преступления и официально признанных участниками уголовного процесса, так и понятия «жертва», наделяющего соответствующим статусом вне зависимости от факта его юридического оформления. Другими словами, применение указанных категорий при характеристике преступлений в сфере семейно-бытовых отношений должно определяться
самой логикой повествования в зависимости от того, какая составляющая подвергается анализу.
На наш взгляд, такой подход в наибольшей степени отвечает задачам виктимологическо-го направления в исследованиях, где приоритетными являются изучение личностных качеств и поведенческих характеристик жертв, их взаимосвязь с действиями преступника, механизм виктимизации бытового окружения жертвы, выявление его детерминант с целью выработки концепции виктимологической профилактики преступлений в сфере семейно-бытовых отношений.
В обобщенном виде способность организованной материи становиться при определенных обстоятельствахжертвой преступления обозначается в виктимологии термином «виктим-ность».
Следует отметить, что научный интерес к изучению этой категории, несмотря на достаточно устоявшееся ее понимание, не ослабевает. Причиной тому является ключевое, системообразующее положение виктимности в иерархии понятий криминальной виктимологии. Согласимся с И. В. Лиманской, указывающей на необходимость исследований виктимности, которые позволяют ответить на центральный вопрос виктимологии: почему и в силу каких именно причин и условий одни лица оказываются вне исхода криминальной ситуации, а другие, наоборот, становятся жертвами преступ-лений?12 Кроме того, анализ виктимности и ее содержательных элементов способствует более глубокому и всестороннему пониманию феномена жертвы, выработке действенных, учитывающих особенности взаимосвязей внутри цепочки «причинитель вреда - жертва - среда» мер по виктимологической профилактике правонарушений.
В работах ряда авторов, занимающихся изучением виктимологических аспектов современной насильственной преступности, в том числе в сфере семейных отношений, можно встретить указания на неоднозначность научного толкования термина «виктимность», отсутствие общепризнанной и общепринятой интерпретации его содержания13. Подобное утверждение является, по меньшей мере, спорным, поскольку намеченные еще в 60-е годы XX в. «научным отцом» данного термина «понятийные и эмпирические индикаторы виктимности»14
хотя и были подвергнуты необходимым уточнениям и корректировкам с учетом естественного процесса эволюции знаний, но не претерпели революционных изменений и продолжают использоваться подавляющим большинством специалистов в качестве неотъемлемой составляющей теоретической базы исследования.
Вместе с тем наука - это не статичное образование, а материя развивающаяся, стремящаяся на основе синтеза имеющегося материала к поиску нового знания, отвечающего потребностям своего времени. В связи с этим обратимся к эволюции представлений относительно понимания феномена виктимности и определим ее содержание.
Так, Л.В. Франк рассматривал виктимность как «реализованную преступным актом «предрасположенность», вернее, способность стать при определенных обстоятельствах жертвой преступления или, другими словами, неспособность избежать опасности там, где она объективно была предотвратима»15. Продолжая изучение содержательной стороны данного понятия, осознав узость его первоначальной интерпретации, Л.В. Франк справедливо включил в сформулированное им определение виктимности помимо реализованной еще и потенциальную способность тех или иных лиц стать потерпевшими от преступного посягательства16.
Развивая идеи Л.В. Франка с критических позиций, В.И. Полубинский характеризовал виктимность как «свойство данного человека, обусловленное его социальными, психологическими или биофизическими качествами (либо их совокупностью), способствующее в определенной жизненной ситуации формированию условий, при которых возникает возможность причинения ему вреда противоправными действиями»17. Другими словами, В.И. Полубинский дополнил понимание виктимности указанием на равнозначную роль личностных качеств и особенностей жертвы и факторов внешнего мира в механизме возникновения и развития викти-могенной ситуации.
В.Я. Рыбальская в более сжатой форме придает виктимности ту же смысловую нагрузку, определяя последнюю как особое свойство личности, вызывающее в конечном итоге ее «повышенную уязвимость»18.
В свою очередь, Д.В. Ривман, анализируя личностный компонент виктимности, вводит
понятие «виктимная годность», обозначая таким образом способность лица стать жертвой преступления в силу определенных, присущих ему субъективных качеств19. Признавая совокупное влияние личностных качеств и обстоятельств ситуативного характера на возможность причинения их носителям физического, морального или имущественного вреда, Д.В. Рив-ман дает следующее определение виктимнос-ти: реализованное преступным актом или оставшееся в потенции состояние уязвимости отдельного лица, зависящее от субъективных и объективных предрасположений, выступающее в конечном счете как неспособность противостоять преступнику20.
В.П. Коновалов рассматривает виктимность как сложное социально-психологическое явление, выделяя при этом два уровня, или типа, виктимности:
1) личностно-психологический (проявляется в виде набора психологических свойств, в определенных ситуациях способствующих тому, что лицо становится жертвой преступления в условиях, когда имелась реальная и очевидная возможность избежать этого);
2) ролевой (представляет собой объективно существующую характеристику некоторых социальных ролей, выражающуюся в опасности для лиц, их исполняющих, независимо от своих личностных качеств подвергнуться преступному посягательству лишь в силу исполнения такой роли)21.
Что касается жертв преступлений, совершаемых в сфере семейно-бытовых отношений, то применение к ним подобных типов виктимности допускается с некоторыми оговорками. Соглашаясь с выделением личностной виктимности, присущей жертвам всех без исключения видов преступлений, считаем, что следует сделать акцент на ситуативно-поведенческую, а не ролевую составляющую виктимности, поскольку характеристики, которыми обладает жертва вследствие занимаемого в обществе положения, принадлежности к определенной статусной группе (общности), не несут в себе прямой угрозы подвергнуться преступному посягательству исключительно в силу ролевых особенностей. С практической точки зрения сложно представить, что сосед, друг, супруг может подвергнуться нападению только в силу принадлежности к ближайшему бытовому окружению преступни-
ка, никак не проявив себя в предкриминальной жизненной ситуации. Другое дело, когда поведение жертвы, «идеально» соотнесясь с внешними обстоятельствами, в той или иной степени «способствовало» возникновению виктимогенной ситуации, при этом статус потенциальной жертвы может оказать существенное влияние на решимость лица совершить посягательство.
Изложенное не позволяет отказаться от учета ролевых особенностей в числе объективносубъективных факторов, предопределяющих для их носителей повышенную вероятность оказаться жертвой преступлений в сфере семейно-бытовых отношений, однако наглядно показывает статичную, производную природу элементов ролевой виктимности в сравнении с ее поведенческими характеристиками, определяющими виктимность поведения через описание предкриминальной виктимной ситуации, в которой лицо своими действиями (бездействием) подвергает себя опасности стать жертвой преступного посягательства.
Следует отметить, что встречающиеся в работах некоторых современных виктимологов авторские трактовки понятия «виктимность», по существу, не выходят за рамки сложившегося в отечественной науке понимания данного феномена. Например, Е.В. Черных вслед за В.И. По-лубинским и А. Л. Репецкой22 под виктимнос-тью понимает комплекс относительно стабильных типичных физиологических, психологических и (или) социальных свойств, которые во взаимодействии с внешними факторами обусловливают повышенную предрасположенность индивида становиться жертвой преступления, как правило, определенного вида23.
Схожее толкование дает О.В. Лихачева, определяя виктимность как социально обусловленный комплекс социальных, нравственно-психологических и физиологических свойств личности, которые при взаимодействии с условиями внешней среды способствуют ее повышенной предрасположенности становиться жертвой преступления24.
Интересна точка зрения Л.Ю. Щербаковой, рассматривающей криминальную виктимность как социальное, психическое и моральное отклонение от норм безопасного поведения, обусловливающее потенциальную или реальную способность субъекта становиться жертвой пре-ступления25.
Следуя традициям отечественной школы виктимологии, под виктимностью мы будем понимать способность человека или социальной группы (микрогруппы), объединенной общностью функциональных признаков, в силу личностно/статусно-поведенческих особенностей становиться при определенных объективных обстоятельствах жертвой преступного посягательства.
Непосредственно связано с виктимностью еще одно ключевое для виктимологии понятие -«виктимизация». Н.В. Исаев, определяя грани этой взаимосвязи, очень точно отмечает, что виктимизация выступает такой же мерой обобщения для виктимности, как преступность для преступления26.
По сути, понятие виктимизации представляет собой своеобразную характеристику вик-тимности, которая объективно существует и может быть измеренной количеством случаев причинения вреда жертвам преступлений, а также совокупностью количественных и качественных характеристик потерпевших от преступлений27.
Общепринятой для российской виктимоло-гической науки является трактовка виктимизации как процесса превращения лица (социальной общности) в жертву преступления и результат этого процесса. Подобное единство мнений свидетельствуето высокой степени научной проработанности понятия «виктимизация», чего бы не случилось без осознания исследователями ее значимости в деле выработки эффективных мер предупреждения преступности.
Отмечая исключительную теоретическую ценность понятия «виктимизация», играющего цементирующую роль в цепочке построений терминологического аппарата виктимологии, необходимо подчеркнуть ее практическое значение, поскольку без четкого понимания истинных показателей виктимизации невозможно не только получить подлинное представление о состоянии преступности, в нашем случае в сфере семейно-бытовых отношений, но и прогнозировать динамику ее развития, а следовательно, определять точечные направления и слабые места в профилактической работе.
1 См.: ХристенкоВ.Е. Психология поведения жертвы. Ростов н/Д, 2004. С. 50.
2 См.: Кайзер Г. Криминология. М., 1979. С. 159.
3 См.: Лихачева О.В. Латентная жертва насильственных преступлений, совершаемых в сфере семейных отношений: Дис. ... канд. юрид. наук Тюмень, 2006. С. 13-14.
4 См.: ФранкЛ.В. Потерпевшие от преступлений и проблемы советской виктимологии. Душанбе, 1977. С. 85.
5 См.: Полубинский В.И. Практические аспекты криминальной виктимологии. М., 1982. С. 10.
6 Viano E. Stereotyping and prejudice: crime victms and the criminal Justice system // Scandinavian studies on crime and crime prevention. 1996. Vol. 5J№ 2. P. 182.
7 См., напр.: Шнайдер К.Й. Криминология. М., 1994.
8 См.: Франк Л.В. Указ. соч. С. 40.
9Ривман Д.В. Криминальная виктимность. СПб., 2002. С. 34.
10 См., напр.: Булгаков Д.Б. Потерпевший в уголовном праве и его криминологическая характеристика: Дис. . канд. юрид. наук Ставрополь, 2000. С. 103.
11 Сидоров Б.В. Поведение потерпевших от преступления и уголовная ответственность: Дис. ... д-ра юрид. наук Казань, 1998. С. 86.
12 См.: Лиманская И.В. Виктимологическая нрофи-лактика насильственных преступлений против личности: Дис. ... канд. юрид. наук М., 2002. С. 34.
13 См., напр.: Лихачева О.В. Указ соч. С. 14; ЧерныхЕ.В. Виктимологическая характеристика и предупреждение тяжкой насильственной преступности: Дис. . канд. юрид. наук Красноярск, 2006. С. 22.
14 Франк Л.В. Виктимология и виктимность. Душанбе, 1972. С. 21-24.
15 Там же. С. 22.
16 См.: Франк Л.В. Потерпевшие от преступлений и проблемы советской виктимологии. С. 8.
17 Полубинский В.И. Правовые основы учения о жертве преступления. Горький, 1979. С. 32-33.
18 Ръбальская В.Я. О виктимологическом направлении профилактики преступности несовершеннолетних // Виктимология и профилактика правонарушений. Иркутск, 1979. С. 68-69.
19 См.: Ривман Д.В. Указ соч. С. 40.
20 См.: Там же. С. 42.
21 См.: Коновалов В.П. Виктимность и ее профилактика // Виктимологические проблемы борьбы с преступностью. Иркутск, 1992. С. 25-26.
22 См.:РепецкаяА.Л. Виновное поведение потерпевшего и принцип справедливости в уголовной политике. Иркутск, 1994. С. 14.
23 См.: Черных Е.В. Указ соч. С. 22.
24 См.: Лихачева О.В. Указ соч. С. 16.
25 См.: ЩербаковаЛ.Ю. Виктимологический аспект нре-ступности: современная теория и практика: Дис. . канд. юрид. наук СПб., 2005. С. 63.
26 См.: Исаев Н.В. Виктимологическое направление нре-дупредительного воздействия на преступность: Дис. . канд. юрид. наук Н. Новгород, 2003. С. 52.
27 См.: Криминология: Слов.-снрав. / Сост. Х.Ю. Кернер. М., 1997. С. 26-29.
