CC BY
390
Список литературы
1. Бауман З. Индивидуализированное общество. - М.: Логос, 2002. - 390 с.
2. Ленк Х. Ответственность в технике, за технику, с помощью техники // Философии техники в ФРГ. - М.: Прогресс, 1989. - С. 372-392.
3. Луман Н. Эволюция. - М.: Логос, 2005. - 256 с.
4. Хабермас Ю. Будущее человеческой природы. М.: Весь мир, 2002. -144 с. [Электронный ресурс] URL: //http://www/antropolog/ru/doc/library
УДК 17.035.1 ББК 87.720
И. Г. Лаверычева
Основные подходы к пониманию сущности эгоизма и альтруизма
(исторический аспект)
В статье предлагается оригинальная классификация основных подходов к определению сущности эгоизма и альтруизма и их роли в жизни человека и общества.
Ключевые слова: эгоизм, альтруизм, морализм, аморализм, рациональный, рационально-практический, идеальный, рационально-чувственный и иррациональный морализм.
Термин «эгоизм» (фр. Egoisme, от лат. Ego - я) начинает входить в публичный оборот во второй половине XVII в. - сначала в Англии под влиянием философских трудов Гоббса, а затем во Франции благодаря работам Ларошфуко и просветителей. Под эгоизмом понимают себялюбие как присущую человеку от природы черту характера, которая проявляется в преобладающем типе поведения, направленном, прежде всего, на удовлетворение собственных интересов и утверждение принципа «жить для себя» [5]. Примерно через 100 лет во Франции О. Конт [4, с. 116-117; 14, с. 131-134] формулирует противоположный принцип -«живи для других» и вводит в свою «позитивную» философию новый термин «альтруизм» (altruisme от лат. Alter - другой), противопоставляя его эгоизму. И хотя эгоизм и альтруизм как философские термины получают известность в XVIII - первой половине XIX в., когда в общественную мораль проникают настроения индивидуализма, - представления об эгоизме и альтруизме возникают задолго до их теоретического осмысления. Моральные суждения, передающие смысл эгоистического или альтруистического поведения и определяющие отношение к нему, присутствуют в древнеиндийских и древнекитайских текстах, поэмах Гомера, книгах Ветхого и Нового завета.
Мораль человека строится на оптимальном сочетании в его поведении эгоистических и альтруистических мотивов. С древнейших времен любое сообщество имеет общие для всех его членов нормы морали, которые передаются от родителей детям, от поколения к поколению как некая культурная программа наилучшего адаптивно целесообразного, т. е. наиболее подходящего для выживания, образа жизни как для отдельного человека, так и общества в целом; ее главный смысл заключается в поддержании определенного порядка отношений, который в состоянии обеспечить воспроизводство этого общества [11, с. 335-336; 12]. Мораль нацелена, прежде всего, на управление человеком в сфере родовых отношений, которые поддерживаются культурными традициями. Причины, порождающие эти отношения, в частности эгоистические и альтруистические свойства человека, коренятся как в социальноисторической, так и биологической природе человека. Общеизвестна доминирующая животная сущность эгоизма; вместе с тем установлено, что многие, в особенности высшие животные, так же как и люди, могут проявлять не только эгоизм, но и альтруизм (Гамильтон, Лоренц, Уилсон, Ламсден и др.). Известно также, что альтруизм и эгоизм в индивидуальной и общественной жизни существуют как в наиболее цивилизованных, так и самых примитивных человеческих этносах. По мнению антропологов, «значительную роль в эволюции человеческих социальных институтов сыграл культурный групповой отбор, в результате которого у людей сформировалась некая просоциальная вера, питающая ...реальное чувство преданности целям «племени», к которому они принадлежат. .Коэволюция человеческого генома и человеческой культуры на протяжении. длительного эволюционного времени привела к возникновению так называемых «социальных инстинктов», которые поддерживают культурные институты племенного уровня» [2, с. 1]. Происхождение этих инстинктов трудно представить вне комплексного взаимодействия свойств эгоизма и альтруизма. С одной стороны, необходимость эгоизма очевидна как необходимость борьбы за существование и продолжение собственного рода человека как биологического существа, с другой - это источник межличностных и межгрупповых конфликтов. Альтруизм имеет тоже двоякую сущность: с одной стороны, он дает преимущества для выживания коллектива и сохранения структуры социума, с другой - угрожает благополучию и успеху выживания самого индивида. Наконец, важно иметь в виду, что смысл альтруизма раскрывается только через необходимую эгоистическую сущность жизни: например, индивидуальное выживание и благополучие детей обеспечивается самоотверженностью родителей и других членов семьи, также как целостность и благополучие того или иного государства обеспечивается воинской доблестью его солдат и готовностью жертвовать собой ради жизни других на войне. Однако этот смысл раскрывается отнюдь не автоматически. Альтруисти-
ческая или эгоистическая сущность индивидуальных поступков и суждений изначально противоречива. Подобно тому, как понимание добра требует понимания зла, понимание альтруизма невозможно без понимания эгоизма. Сама суть моралистских суждений заключает в себе необходимость обозначить противоречие между тем, что происходит в реальности, и тем, что является предположительно лучшим или должным с точки зрения философа, т. е. точки зрения возможностей развития человека и общества.
Институт государственного устройства со всеми рычагами экономического, военного и идеологического принуждения, включая религию, системы права и воспитания, исторически вырастает не только из хозяйственной деятельности как необходимость регуляции усложняющихся отношений производства и потребления, но и из системы нравственных норм и ограничений, регулирующих родовые отношения как противовеса природной склонности человека к эгоистической агрессии. Примером тому может служить история формирования религии Ветхого и Нового завета, в основу которой изначально полагались заповеди бытового нравственного поведения людей как ограничения индивидуального эгоизма, подчиняемые идее бога: «чти отца и мать», «не убий», «не прелюбодействуй», «не укради», «не лжесвидетельствуй» и т. д. «Древность ни в теории, ни на практике не признавала независимого индивида, способного противопоставить себя давлению обязанностей, традиций, дистанцироваться от принадлежности к роду, полису, государству.» [10, с. 99]. Да и любой современный человек, проходя свой собственный путь социализации, с раннего детства приобщается, прежде всего, к нормам альтруистической бытовой морали: будь доброжелательным, отвечай добром на добро, не будь жадным, умей делиться, уважай окружающих, никого не обижай и т. д. Действительно, эти установки утверждают принцип альтруистической взаимности: если я (первый, по собственной воле!) буду поступать на пользу другим, то, по всей вероятности, и другие будут учитывать мои интересы, а это значит, что все станут более нравственными и менее эгоистичными. Не оценивая реалистичность этого подхода, отметим лишь, что таким образом получает развитие древнейший моральный принцип на земле - принцип справедливости.
В обыденном сознании самым распространенным является представление о том, что каждый человек способен к эгоистическим и альтруистическим поступкам. И это верно в той мере, в какой альтруизм и эгоизм проявляются ситуативно - в зависимости от: а) состояния окружающих людей и б) состояния самого индивида. Однако более основательное изучение альтруизма и эгоизма в жизни человека и общества показывает, что кроме равенства ситуативных возможностей существуют и закономерные различия в индивидуальном и общественном проявлении
альтруистических и эгоистических тенденций. Эти закономерности -главный вопрос как философского, так и естественно-научного изучения альтруизма и эгоизма, вскрывающего концепцию нравственного дуализма человека, проявляющего себя в отношении телесного и духовного, природного и культурного, добра и зла [7, с. 41; 8; 9, с. 7].
Анализ исторического развития философии нравственности в Европе показывает, что в основании нравственных отношений лежат отношения эгоизма и альтруизма. Мораль как совокупность общепринятых норм поступков и суждений строится на определенном сочетании индивидуальных (эгоистический мотив) и общественных (альтруистический мотив) интересов. В разные исторические эпохи содержание нравственности (при сохранении некоторых общих оснований, связанных с регуляцией родовых отношений) менялось - в основном за счет разной оценки соотношения эгоизма и альтруизма людей в их индивидуальной и общественной жизни. Вместе с тем на всех этапах развития европейской философской мысли признавалось врожденное телесно-чувственное естество эгоизма, которое понималось как стремление к собственному индивидуальному благополучию, счастью и удовлетворению исключительно собственных интересов зачастую вопреки интересам и благополучию других людей. Сущность альтруизма при этом понималась по-разному.
В Античности полагали, что альтруизм возможен как умеренность за счет разумного ограничения эгоистических потребностей (Протагор, Сократ, Платон, Аристотель, Эпикур и др.).
В эпоху христианства главными добродетелями считались любовь к Богу и сострадание к человеку, соблюдение религиозных правил, смирение, терпение, самоотречение и осуждение греха, в котором главным образом порицалась гордыня, т. е. эгоизм, который в соединении с рациональностью отягощен крайним презрением к другим людям, что губит и любовь к богу [6, с. 127-128]. Христианская религиозная мораль строилась как на рациональном отрицании всего телесного, так и на эмоциональном опыте сострадательной любви «агапэ» [10, с. 298] и, по существу, это была мораль альтруизма: «У. уверовавших было одно сердце и одна душа; никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее ... и каждому давалось, в чем <он> имел нужду» [1]. Важной особенностью христианского мировоззрения, в отличие от античного, было и не насильственно-принудительное (рабское), а осознанно-добровольное (общинное) проальтруистическое отношение к труду [13, с. 183-184].
В эпоху Ренессанса более достойными качествами человека стали считать свободомыслие и волю чувств, стремление к индивидуальной свободе как допустимую и желательную, необходимую для человеческо-
го счастья степень эгоизма. Видение человека резко меняется: от аскети-чески-теологического - к чувственно-натуралистическому, зачастую принимая эгоцентрическое и даже аморальное или асоциальное выражение. В этой ситуации философия выступает как поиск меры человеческого бытия, в котором главным мотивом звучит утверждение ценности человеческой жизни и признание ее права на проявления умеренного эгоизма. Идеи Данте, Петрарки, Фичино, да Винчи и в особенности Эразма и Монтеня, утверждали принципы гуманизма как ограничения эгоизма, зависящего от разумной воли человека: «Тем, которые заключают, что человек ни на что не способен без помощи Божьей благодати и, значит, у человека нет никаких добрых дел, мы противопоставляем. более приемлемое заключение: нет ничего, на что не был бы способен человек с помощью Божьей благодати, и, значит, все его дела могут быть добрыми» [16, с. 275].
Новое время открывает перспективу развития новых - капиталистических - отношений. В обществе укореняется дух торгашества и предпринимательства, требующий не родовых привилегий, а индивидуальной инициативы и расчетливого ума. В общественном сознании берет верх вера в разум человека. В противовес мистико-религиозному толкованию нравственности в философии утверждается реалистический подход к изучению нравственных норм и принципов организации человеческой жизни. Возникают два основных направления развития философской мысли - рационализм и эмпиризм. В рамках этих направлений различным образом определяются роль и соотношение эгоизма и альтруизма в индивидуальной и общественной жизни.
Для рациональной позиции характерно признание преобладающей роли эгоизма. Рациональный альтруизм при этом признается только в качестве разумного эгоизма, который вырабатывается как чувство долга и воспитанная порядочность и проявляется в результате произвольного разумного выбора как рациональное ограничение природного эгоизма (Декарт, Спиноза, Кант). При этом подчеркивается решающее значение культуры и воспитания.
Для эмпириков-сенсуалистов характерно признание ведущей или равноправной с эгоизмом роли альтруизма, который проявляется не только благодаря разуму и влиянию культуры, но и как нравственное чувство симпатии или доброжелательности, сочувствие, сопереживание, сострадание (Шефтсбери, Юм, Смит). Сущность альтруизма впоследствии была раскрыта с развитием эмпиризма и сенсуализма, благодаря признанию в качестве его основания чувства сострадания (Руссо, Шопенгауэр, Соловьев).
И рационалисты, и сенсуалисты были убеждены, что каждый человек потенциально в равной мере может быть и альтруистом, и эгоистом, и что это существенно зависит от произвольного - разумного нравственного выбора. Таким образом, с легкой руки просветителей в обществе укоренилась концепция нравственного дуализма, основанная на рационально-уравнительном волюнтаризме. В гуманитарной среде эта точка зрения доминирует по сей день, хотя современные естественно-научные данные показывают, что в отношении эгоизма и альтруизма, в особенности на общесоциальном уровне, равенства возможностей для индивидуального разумного выбора не существует: на восприятие культуры и нравственное сознание человека, помимо сословного неравенства, влияет гетеротипная наследственная детерминация, которая не только ограничивает, но и существенно диверсифицирует роль разума в принятии собственных волевых решений. При этом новое этологическое и психогенетическое знание отнюдь не снимает вопроса об индивидуальной социальной ответственности. Напротив, его острота возрастает, поскольку становится более очевидным значение интегральной воспитательной и контролирующей функции со стороны сообщества. Отсюда и актуальность идеи: «Если в природном мире ведущую роль играет генетическая наследственность, то жизнь человека преимущественно определяется культурной традицией» [3, с. 12]. При этом общим смыслом альтруизма во все времена было то, что в нем видели противоположность или ограничение эгоизма. Соответственно, независимо от времени единый абсолютный смысл проступал и в понимании смысла морали: хотя конкретное содержание культурной морали относительно (в зависимости от того, как соотносятся альтруистические и эгоистические мотивы), любая культурная мораль имеет абсолютную цель - ограничить индивидуальный эгоизм в интересах общества и межличностных отношений, а это значит, что мораль, в принципе, альтруистична.
Но вернемся к вопросу классификации. Главными критериями ее будем считать признание или не признание: 1) приоритета морали, основанной на альтруизме (морализм - аморализм) и 2) существования наряду с рациональным чувственного альтруизма (рационализм - сенсуализм) или только чувственного альтруизма (иррациональный сострадательный морализм). Кроме того, дополнительными критериями могут служить признание: а) опытного или внеопытного происхождения морали и свойств альтруизма (рационально-практический - идеалистический морализм); б) приоритета или паритета альтруизма относительно эгоизма в индивидуальной и общественной жизни (просветительский сенсуализм, ранний позитивизм, христианский коммунизм - ранний анархизм, поздний позитивизм, марксизм и т. п.).
Первый подход к пониманию эгоизма и альтруизма, сформировавшийся в русле рационализма, можно назвать - рациональным морализмом. Его суть такова: эгоизм - происходит от чувств, а альтруизм - от разума; эгоизмом человек наделен от природы, а альтруизм появляется в результате социального культурного опыта и, в частности, воспитания как знание нравственных норм, умение и привычка следовать им. Эгоизм в индивидуальном поведении человека проявляется гораздо чаще и играет более существенную роль, чем альтруизм. Однако, благодаря разумности человека, в нем формируется рациональный альтруизм, который, по существу, является разумно ограниченным эгоизмом (разумный эгоизм, или рациональный альтруизм). Разумный эгоизм на общественном уровне формирует мораль и влияет на право и политику.
В рамках рационального морализма можно выделить два самостоятельных направления: 1) рационально-практический морализм и 2) идеальный морализм. Первое направление (рационально-практический морализм) представляют Эразм, Монтень и Макиавелли (натуралистический рационализм), Гоббс, Гассенди и Ларошфуко (материалистический рационализм), Мандевиль (экономизм), Бентам и Милль (утилитаризм). К нему также можно отнести учения социалистов-утопистов, анархизм Прудона, социально-критическую теорию Маркса и Энгельса и современный экономизм, присущий как теории развития советского социализма (Плеханов, Ленин, Бухарин, Аксельрод и др.), так и теории современного капитализма (Вебер, Рэнд, Сорокин, монетаристы и кейсианцы). Несмотря на некоторые различия, все они утверждают, что жизнь организована на основе выработанных в общественной практике норм взаимной выгоды и общественной пользы.
Второе направление (идеальный морализм) представляют ранняя новоевропейская рациональная философия (Декарт, Спиноза, Беркли), немецкая классическая (Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель), феноменологическая (Гуссерль, Штайнер, Мур) и ценностная (Шелер, Н. Гартман) философия. К идеальному рационализму можно также отнести интуитивизм Бергсона, теории справедливости Роллза, ответственности Ионаса, а также философские идеи как советских, так и постсоветских социологов, опирающихся на теории ценностей (Ядов, Бутенко, Смирнов). По мнению представителей этого направления, жизнь человека организована на основе рационально понимаемого в философии принципа высшего добра и совершенства, идеала межиндивидуальных и общественных отношений.
Второй подход к пониманию эгоизма и альтруизма формируется в русле эмпиризма и может быть назван рационально-чувственным морализмом или, иначе, рационально-инстинктивным или интуитивным морализмом. Его суть такова: как эгоистом, так и альтруистом человек яв-
ляется от природы. Разумеется, альтруизм существует как разумное или нормативное ограничение эгоизма. Но, кроме этого, в общественном сознании утверждается образец альтруистического поведения, основанный не столько на разуме, сколько на индивидуальном альтруистическом нравственном чувстве, что также в значительной мере влияет на мораль и общество в целом. В результате и естественные тенденции альтруизма, и естественные тенденции эгоизма присутствуют как в индивидуальной, так и общественной жизни в определенном сочетании. Но каково это соотношение, разными философами определялось по-разному. Например, сенсуалисты Шотландской школы (Шефтсбери, Фергюсон, Хатчесон, Юм, Смит), а также позитивист Конт, основатель анархического коммунизма Кропоткин и развивавший идеи христианского коммунизма Соловьев полагали, что в человеке и обществе альтруизм как через чувство, так и через разум одерживает верх над эгоизмом и целиком формирует общественную мораль, которая является исключительно альтруистической. Руссо и Спенсер признавали примерно равную необходимость альтруизма и эгоизма и возлагали надежду на их гармоничное сочетание в результате развития разума человека и системы воспитания, соответствующей его природе. Среди философов ХХ в. к данному направлению тяготели мистики и экзистенциалисты (Шарден, Швейцер), психологи (Фромм, Заславская), позитивно ориентированные социологи (Фукуяма) и экономисты (представители австрийской школы и нейроэкономисты), которые признавали существенное влияние как эгоизма, так и альтруизма на разные стороны и уровни организации социальной жизни человека. Сегодня философско-эмпирический подход к эгоизму и альтруизму спустя 250 лет после расцвета знаменитой шотландской школы сенсуализма стоит на пороге нового возрождения, компилируя данные социо-биологических, психологических и социологических наук (Мечников, Кропоткин, Уилсон, Ламсден, Дж. Мэйнард Смит, Лоренц, Докинз, Бутовская и др.).
В качестве третьего подхода можно выделить подход Шопенгауэра, который в основании нравственности видел только альтруизм как сострадание, хотя и признавал, что в реальном поведении людей эгоизм абсолютно преобладает над альтруизмом. При этом он полагал, что разум лишь помогает осознать мотив поведения, но отнюдь не формирует его. Этику Шопенгауэра, ориентированную исключительно на альтруизм, представляющую собой крайнее выражение сенсуализма, лишенное рационального начала, можно было бы назвать иррациональным (сострадательным) морализмом. К этому направлению можно отнести и учение Кьеркегора, идеи Достоевского и Бердяева.
Не менее парадоксальную, но противоположно ориентированную относительно альтруизма философию развивали Штирнер и Ницше, отрицая как традиционное понимание нравственности через разумное ог-
раничение эгоизма, так и ее сенсуалистическое понимание через социальное чувство. Основой поведения человека они считали неограниченный эгоизм, которому давали не столько естественное, сколько рациональное обоснование, хотя и были убеждены, что только такое поведение является естественным. Для Штирнера альтруизм в реальности не существовал, а Ницше даже осуждал его как нечто патологическое и вредное. Учения Штирнера и Ницше с их абсолютизацией эгоизма, основанной на лишенном чувственной сострадательности рационализме, можно назвать рациональным имморализмом или аморализмом. В современности к этому направлению определенно можно отнести Бодрийяра. Однако чаще современные философы мыслят «диалектично», обнаруживая лишь некоторую степень тяготения либо к морализму (Хоркхаймер, Адоно, Ясперс, Фуко, Сьоран), либо к аморализму (Сартр, Камю, Лиотар, Делез, Деррида и др.).
Тем не менее сегодня как никогда актуально стоит задача поиска объективных оснований нравственной определенности и преодоления релятивизма. Очевидно, для этого необходима единая синтетическая концепция понимания сущности эгоизма и альтруизма, построенная не только с учетом последних достижений естествознания, позволяющих предельно реалистично взглянуть на природу человека вообще, но и самого пристального изучения развития философских представлений об эгоизме и альтруизме в их системной культурно-исторической связи, которая может пролить свет на историю происхождения нравственности и общие закономерности функционирования морали.
Список литературы
1. Библия: Новый завет. Деяния святых апостолов: гл. 4, п. 32, 35.
2. Бойд Р., Ричерсон П.Д. Вопросы эволюции родоплеменного социального инстинкта: доклад на конф. по биологическим основам веры в Мичиганском ун-те (11.03.1999). - иКЬ: // ИИр://е1:Ьо1о§у.га/НЬгагу/?1д=299
3. Говорунов А.В. Мораль, антропология и этология // Материалы еже-год. конф. «Дни Петербургской философии»: 16-17 нояб. 2001.
С.-Петербург. философ. об-во, 2003. - С. 7-12.
4. Конт О. Общий обзор позитивизма. Гл. XIV: Альтруизм как истинное основание личной морали // Родоначальники позитивизма. Вып. 4-5. - СПб.: Брокгауз и Ефрон, 1912. - С. 116-117.
5. Ларошфуко (Франсуа де Ларошфуко). Мемуары. Максимы / под ред. А.С. Бобович, Э.Л. Линецкой, М.В. Разумовской, Н.Я. Рыковой. - М.: Наука, 1993. - 278 с.
6. Льюис К.С. Любовь. Страдание. Надежда: Притчи. Трактаты / пер. с англ. И. Череватой и Н.Л. Трауберг. - М.: Республика, 1992. - 432 с.
7. Марков Б.В. Диалектика телесного и духовного / Диалектика. Творчество. Гуманизм. - Л.: Изд-во Лен. ун-та, 1991. - С. 40-57.
8. Марков Б.В. Дуальность природы человека // Человек. СПб., 1995. -иКЬ: <http://anthropo1ogy.ru/ru/texts/markov/dua1.htm1>
9. Марков Б. В. Философская антропология: очерки истории и теории. -СПб.: Лань, 1997. - 384 с.
10. Марков Б.В. Философская антропология. - СПб.: Питер, 2008. - 352 с.
11. Попов С.В. Проблема адаптивности при исследовании социальных структур // Журн. общ. биологии. - 2006. - Т. 67. - № 5. - С. 335-343.
12. Райт Р. Моральное животное (1994). - иКЬ:
http://etho1ogy.ru/1ibrary/?id=184
13. Столяров А.А. Схоластическая философия. Введение. Социокультурный контекст развития средневековой философии // История философии. Запад-Россия-Восток./ Кн. 1. Философия древности и средневековья. - М.: Греко-латинский кабинет, 1995. - С. 281-287.
14. Энциклопедический словарь. Т. 31. - СПб: Изд. Ф.А. Брокгаузъ, И.А. Ефронъ, 1895. - С. 121-136 (Конт Огюст).
15. Эразм Ротердамский Диатриба или рассуждения о свободе воли // Философские произведения / отв. ред. В.В. Соколов; пер. и комм. Ю.М. Каган. - М.: Наука, 1986. - С. 219-290.
