CC BY-NC-ND
119
С.И. Баранова
ОСНОВНЫЕ ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ МОСКОВСКИХ ИЗРАЗЦОВ
Статья посвящена истории изучения русских и московских изразцов начиная с середины XIX в. Автор анализирует сложившиеся методические подходы таких исследований и предлагает рассматривать изразцы как особый вид источников по истории материальной культуры Москвы и других центров их производства.
Ключевые слова: изразец, изразцовый декор, исторический источник, заказчик.
Интерес к русскому и московскому изразцу сопутствует изучению истории материальной культуры России. Эти яркие элементы архитектуры не могли остаться незамеченными, привлекая внимание археологов, искусствоведов, историков церковного и придворного быта, музеологов. Однако те подходы, которые сложились в процессе изучения московского изразца, не предполагали его использования в качестве полноценного исторического источника (в лучшем случае - только для построения хронологии).
С середины XIX в. исследованиями изразца почти одновременно начали заниматься архивисты-историки (такие, как И.Е. Забелин1) и архитекторы-реставраторы (в частности, Ф.Ф. Рихтер)2. Они заложили основы двух основных подходов, существующих до сих пор. Тогда же архимандрит Леонид (Кавелин) исследовал изразцы Воскресенского собора Ново-Иерусалимского монастыря; его труд содержит важные сведения об их производстве и о первых изразцовых мастерских3. Следует отметить, что и «архивные», и «архитектурные» труды той эпохи имеют сейчас лишь историчес-
© Баранова С.И., 2012
кое, но важное значение, так как в них зафиксированы свидетельства и документы, впоследствии утраченные.
Попытка синтеза этих двух подходов была предпринята в новаторском для своего времени труде Н.В. Султанова «Изразцы в древнерусском искусстве»4. В нем ярко проявились элементы искусствоведческого направления, которое вскоре стало самостоятельным и наиболее активно развивающимся.
Среди историко-архивных работ необходимо отметить еще одно направление, чрезвычайно популярное именно в XIX в. (хотя оно никогда не включалось в историографию изучения изразца). Речь идет о краеведении, а в нашем случае - москвоведении. Публикации этого направления содержат значительный пласт информации об обстоятельствах строительства московских зданий (в том числе впоследствии разрушенных), а также цитаты из клировых ведомостей и других не дошедших до нас документов. Значительный объем этих сведений сосредоточен в историко-статистических очерках московских монастырей и храмов. Среди авторов таких работ были не только профессиональные историки (например, И.М. Снегирев5), но и священнослужители.
Необходимо отметить, что в XIX в. изучение изразцов в составе таких дисциплин, как история архитектуры и история прикладного искусства, было едва намечено. А некоторые подходы, которые мы сегодня воспринимаем как само собой разумеющиеся, вообще не существовали.
Переход на новый источниковедческий уровень произошел только в ХХ в., хотя уже с 1880-х годов в России началось формирование фондов изразцов в музейных коллекциях, изучение технологий производства керамики, использование данных «полевой» археологии.
Формирование музейных собраний изразцов давало возможность детального изучения их конкретных образцов, а не только в качестве фрагмента сооружения или «виртуального» объекта, упомянутого в документах.
В советскую эпоху, особенно в «период индустриализации» (1920-1930-е годы) возник гипертрофированный интерес к материальной стороне прогресса, особенно к технологии, инженерии. Тогда поощрялись исследования широкого круга проблем керамического производства, без чего было бы невозможно полноценно изучать историю изразца. Среди работ этого типа можно выделить книгу «Забытое производство» А.И. Иванова6 (о развитии керамического искусства на Руси и, в частности, во Владимирской
губернии). Исключительно важным событием в развитии этого направления стало появление новой научной школы технологического изучения керамики. Самой известной структурой этой школы стала «Лаборатория керамической установки» Академии архитектуры, во главе которой стоял А.В. Филиппов. В этой лаборатории было поставлено огромное количество опытов, реконструирован ряд забытых методов производства керамики (в том числе изразцов), эти достижения зафиксированы во множестве работ7. А.В. Филиппов сумел обобщить обширный материал по истории использования строительной керамики, предложив ее новую систематизацию - в зависимости от времени и места производства керамических изделий.
А.Ф. Филиппов уделял много внимания практическому использованию керамики в строительстве, экономическим преимуществам такой технологии. Однако его интересовали также историко-эстетические особенности керамических изделий: под руководством Филиппова началось составление монографии, рассчитанной на 4 тома, под названием «Древнерусские изразцы XV-XVII вв.»8. В первом опубликованном выпуске этого сводного издания впервые был дан подробный анализ технологии производства русских изразцов. Долгое время считалось, что это единственный результат программы исследований лаборатории. К счастью, в архиве архитектора Т.М. Меняевой сохранилась (в рукописи) и вторая часть предполагаемого издания, увидевшая свет в 2003 г. как публикация в Интернете9. Она посвящена технологическим и художественным особенностям (орнаментальным мотивам) древнерусских изразцов XVII в.
Благодаря археологическим работам в Москве (в связи с прокладкой первых линий метрополитена в те же 1930-е годы) количество исследуемых изразцов резко выросло, появилась возможность уточнения их датировок и общей хронологии развития русского керамического производства. Артефактов не просто стало больше, - изменилась методика их фиксации: изразцы теперь фотографировали, гораздо подробнее описывали, обмеряли не только лицевую пластину, но и румпу. Это повлекло за собой изменения в классификации изразцов, кроме того, их перестали считать исключительно элитарными изделиями.
Оценивая «социальную природу» изразца (чего никогда не делали раньше), советские исследователи обнаружили в нем «предмет массового потребления» и множество «народных» черт. Наконец, в середине XX в. археологам удалось открыть и исследовать целые
производственные комплексы в Гончарной слободе Москвы (за устьем р. Яузы), где уже в XVI-XVII вв. изготавливались изразцы. В результате изразцы начали рассматриваться в составе общего процесса керамического производства в Москве. В 1940-1950-е годы изучение изразцов стало методичнее, на основе собранных новых материалов появились важные аналитические работы. Среди них - ставшие классическими труды М.Г. Рабиновича, выходившие в период 1940-1970-х годов10 а также статья А.Л. Монгайта, специально посвященная находкам изразцов в столице11. Таким образом, успехи археологии способствовали продвижению научных исследований в области общей хронологии и типологии, топографии и технологии изразцового производства. Кроме того, постоянно рос объем вводимой в научный оборот достоверной информации о разных аспектах керамического производства в Москве. Свод материалов по его истории (до начала XVIII в.) был подготовлен Р.Л. Розенфельдтом12.
В середине XX в. в связи с обширными реставрационными работами послевоенного периода приоткрылась возможность изучать древнерусскую иконографию в качестве «народного искусства» (обходя все еще строгие ограничения советской идеологии). В результате возник «композиционный бум» 1950-х годов: изучение фасадов сооружений XVII в. как своеобразных «информационных щитов», использующих возможности формальных и цветовых композиций. В открытую печать попала лишь небольшая часть работ этого направления, но результаты исследований такого рода часто удавалось представить в качестве кандидатских диссертаций (и успешно их защитить). Особого внимания заслуживает диссертация Н.Б. Блохиной13, посвященная интерпретации размещаемых на фасадах церквей изразцов с точки зрения содержащегося в них «послания». Различные способы оформления фасадов изразцами были рассмотрены в диссертациях Ю.А. Волкова14, А.Т. Полянского15 и других авторов.
Те немногие работы, которые появились в печати, стали базовыми для освещения ключевых вопросов истории изразцов Москвы. Среди послевоенных публикаций выделяется большая обобщающая статья Н.В. Воронова и И.Г. Сахаровой16; проанализировав изразцовый декор Иосифо-Волоколамского монастыря, авторы доказали его московское происхождение. Работа содержит много важных наблюдений относительно роли Москвы в развитии изразцового дела; она положила начало обстоятельного отслеживания взаимосвязей изразцового производства и строительства в России XVII в.17
С 1970-х годов начался новый, современный этап в изучении московского изразца как объекта истории и археологии, важной части культурного наследия России. Кроме развития всех ранее намеченных направлений исследования, стала заметна потребность в новом подходе, который позволил бы синтезировать весь накопившийся обширный материал и опыт исследований по данной теме.
В результате появились работы, которые можно отнести к «ар-хеолого-архитектурному» направлению, так как они имели непосредственную связь с натурными исследованиями. В многочисленных публикациях Ю.Л. Щаповой18, Ю.А. Лихтер19, Л.А. Беляева20, Н.И. Немцовой21 рассматривались принципы систематизации изразцов на основании их культурно-исторических признаков.
Параллельно развивалось искусствоведческое и архитектурно-иконографическое направление. Стоит отметить, что архитекторы-реставраторы унаследовали шедшую из XIX в. традицию исключительно эстетического восприятия и коллекционирования изразцов. Наиболее известно систематизированное собрание акварельных копий изразцов архитектора С.А. Маслиха. Оно было составлено на основе натурных обследований памятников и хранящихся в фондах МГОМЗ22 коллекций, а в 1979 г. нашло отражение в опубликованной монографии Маслиха23.
Все более важными для исследования изразцов становятся труды по истории культуры, архитектуры, градостроительства, керамического и иных производств в Москве XV-XVII вв. Необходимо учитывать достижения в сфере изучения следующих научных проблем: особенности планировки столицы в связи с социальным устройством Московского государства конкретной эпохи; круг заказчиков и их отношения со строителями и производителями изразцов; рынок товаров и услуг; вкусы и взгляды горожан.
«Строительная составляющая» истории московского изразца изучалась неоднократно, начиная с ранних трудов А.И. Сперанско-го24. Для нашей темы оказались наиболее полезными комментированные публикации документов, отражающих ход торгов и строительных работ в Москве. В качестве базовых культурно-исторических исследований последних лет в первую очередь следует назвать работу И.Л. Бусевой-Давыдовой25 и новаторскую монографию по церковной топографии А.Л. Баталова и Л.А. Беляева (2010)26.
Новый подход к изучению изразца, который используется в Москве, характеризуется несколькими принципами. Во-первых, исследователи стремятся с максимально возможной полнотой учесть все комплексы изразцов на зданиях и в музейных собрани-
ях столицы (как сохранившиеся, так и утраченные). Во-вторых, каждый объект (в том числе и отдельный изразец) анализируется с использованием всего арсенала музейной атрибуции и экспертизы, включая сюжетную, технологическую, в ряде случаев эпиграфическую и др. В-третьих, исследуются не только сами изразцы, но и строения, в которых они находились, а также те социальные структуры, благодаря которым они смогли появиться. Это помогает полнее раскрыть особенности производства и «потребления» изразцов заказчиками, пользователями и горожанами, которые на них смотрят. Тем самым данный подход охватывает и самую дальнюю, но весьма важную «периферию» проблемы: установление тех исторических персонажей, которые вступали между собой в деловые и личные отношения по поводу заказа, производства, покупки и использования изразцов. Наконец, это позволяет понять причины разных вкусовых предпочтений заказчиков, ту «психологию потребления», которая была характерна для материальной культуры России XVII в.
Таким образом, данный исследовательский подход предполагает отношение к изразцу как самостоятельному ценному историческому источнику, позволяющему выявить ранее неизвестные элементы городской культуры Москвы и ее связей с другими центрами. Очевидно, необходимо более активное, более инструментальное введение новых методик наряду с искусствоведческими. Источниковедческая оценка и методы региональной истории позволят продвинуть наше понимание изразца как явления истории культуры Москвы27.
Примечания
Забелин И.Е. Историческое обозрение финифтяного и ценинного дела в России. Ценина // Записки императорского археологического общества. Т. VI. СПб., 1853. С. 238-338.
Рихтер Ф.Ф. Памятники древнего русского зодчества, снятые с натуры и представленные в планах, фасадах, разрезах с замечательнейшими деталями украшений каменной высечки и живописи. М., 1850.
Леонид (Кавелин), архимандрит. Ценинное дело в Воскресенском, Новый Иерусалим именуемом монастыре с 1656-1759 г. // Вестник общества древнерусского искусства. М., 1876. Отд. IV. Смесь. С. 81-87; Он же. Историческое
2
описание Ставропигиального Воскресенского, Новый Иерусалим именуемого монастыря. М., 1876.
4 Султанов Н.В. Изразцы в древнерусском искусстве // Материалы по истории русских одежд / Под ред. А.В. Прохорова. СПб., 1885. С. 1-64.
5 Снегирев И.М. Памятники московской древности. М., 1842-1845; Он же. Москва. Подробное историческое и археологическое описание города. Т. 1-2. М., 1865.
6 Иванов А.И. Забытое производство: очерк изразцовой промышленности Владимирского края. Владимир: Бюро краеведения и окружного историко-краевед-ческого музея, 1930. 56 с.
7 Подробнее библиографию А.В. Филиппова см. в книге: Исаев П.Н. Керамисты Строгановской школы: Биографический словарь. М.: МГХПУ им. С.Г. Строганова, 2009. С. 55-57.
8 Филиппов А.В. Древнерусские изразцы XV-XVII вв. Т. 1. Вып. 1. М.: Изд-во Всесоюзной академии архитектуры, 1938. 91 с. 40 табл.
9 Филиппов А.В. Древнерусские изразцы. Вып. II. URL: http://www.rusarch.ru/ filippov1.htm (дата обращения: 29.02.2012).
10 Рабинович М.Г. Московская керамика // МИА, № 12. М.; Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1949. С. 57-105.; Он же. Культурный слой центральных районов Москвы. // Сборник: Древности Московского Кремля. МИА, Т. IV, № 167. М., 1971. 107 с.
11 Монгайт АЛ. Московские изразцы // Сообщения Института теории и истории архитектуры Академии архитектуры СССР. М., 1948. Вып. 9. С. 67-79.
12 Розенфельд Р.Л. Московское керамическое производство XVI-XVIII вв. М.: Наука, 1968. 126 с.
13 Блохина Н.Б. Приемы использования полихромной керамики в русской архитектуре второй половины XVII в: Автореферат дис. ... канд. архитектуры. М.: Московский архитектурный институт, 1956.
14 Волков Ю.А. Приемы цветового убранства русской архитектуры XVI-XIX вв.: Автореферат дис. ... канд. архитектуры. М.: Московский архитектурный институт , 1953.
15 Полянский А.Т. Архитектурно-декоративная фасадная керамика в русском и советском зодчестве. Вопросы вариантности деталей в архитектуре второй половины XVII в. и в архитектуре советской Москвы: Автореферат дис. ... канд. архитектуры. М.: Московский архитектурный институт, 1955.
16 Воронов Н.В., Сахарова И.Г. О датировке и распространении некоторых видов московских изразцов // Материалы и исследования по археологии СССР. Т. 3. М., 1955. № 44. С. 77-115.
17 Там же. С. 78.
Щапова ЮЛ. Некоторые наблюдения над технологией изготовления изразцов // КМИ. Ч. 1. М., 1993. Вып. 5. С. 22-29; Она же. Византийское стекло: Очерки истории. М.: Эдиториал УРСС, 1998. 288 с.
18
19 Лихтер ЮЛ. Новое в классификации русских изразцов // Тверь, тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Тверь: ТНИИРЦ, 1997. С. 320-325.
20 Беляев Л.А. Московские печные изразцы до начала XVIII века. (Опыт археологической систематизации) // КМИ. М., 1993. Вып. 5. Ч. 1. С. 8-21.
21 Немцова Н.И. Балахнинские изразцы // Памятники истории и культуры Верхнего Поволжья. Нижний Новгород, 1991. С. 171-178. Она же. Владими-ро-суздальские рамочные изразцы // Памятники русской архитектуры и монументального искусства. Пространство и пластика. Вып. 4. М.: Наука, 1991. С. 75-94; Она же. Новые материалы о суздальском изразцовом искусстве // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1889. М.: Наука, 1990. С. 341-349.
22 Эти материалы С.А. Маслиха хранятся в фонде обмеров ГНИМА им. А.В. Щусева.
23 Маслих С.А. Русское изразцовое искусство XV-XIX веков. М.: Изобразительное искусство, 1976. 29 с.
24 Сперанский А.И. Очерки по истории Приказа каменных дел Московского государства. М.: РАНИОН, 1930. 222 с.
25 Бусева-Давыдова И.Л. Культура и искусство в эпоху перемен. Россия семнадцатого столетия. М.: Индрик, 2008. 364 с.
26 Баталов А.Л., Беляев Л.А. Сакральная топография Москвы. М.: Дизайн. Информация. Картография. 2010. 399 с.
27 Баранова С.И. Москва изразцовая М.: АНО ИЦ « Москвоведение», 2006. 398 с.; Она же. Русский изразец. Записки музейного хранителя. М.: Издательско-полиграфический отдел Московского государственного объединенного музея-заповедника, 2011. 427 с.
