CC BY
167
А. В. Польшиков, Е. А. Буданова,
кандидат юридических наук, кандидат юридических наук,
доцент доцент
ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ РАСПРОСТРАНЕНИЮ КРИМИНАЛЬНОЙ СУБКУЛЬТУРЫ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ
THE MAIN DIRECTIONS OF COUNTERACTION THE SPREAD OF THE CRIMINAL SUBCULTURE OF MINORS IN MODERN CONDITIONS
Статья посвящена анализу основных направлений противодействия распространению криминальной субкультуры несовершеннолетних в современных российских условиях. На основе проведенного опроса респондентов — представителей системы профилактики подростковой преступности, изучения материалов судебно-следственной практики, анализа данных уголовной статистики и мнений ученых-криминологов авторами сделаны выводы о масштабах проблемы и определены перспективы ее решения.
The article is devoted to the analysis of the main directions ofcounteraction to the spread of juvenile criminal subculture in modern Russian conditions. On the basis of the survey of respondents-representatives of the system ofprevention ofjuvenile crime, the study of materials offorensic practice, analysis of criminal statistics and the views of criminologists, the authors determined the conclusions about the scale of the problem and the prospects for its solution.
Происходящие в современной России социально-экономические преобразования оказывают значительное влияние на состояние преступности несовершеннолетних, характеристики антиобщественных посягательств в отношении самих подростков. Это одна из наиболее подвижных, инновационных частей общества, которую рассматривают как мобилизационный ресурс социально-экономической и политической активности, от благополучия или, одновременно, устойчивого антикриминального поведения которой зависит общий уровень преступности в государстве. К сожалению, тревожным сигналом для правоохранительных органов и российской общественности является
попытка массового распространения криминальной (иногда именуемой «тюремной», «воровской», «блатной», «зоновской») субкультуры среди молодежи, как и в «лихие» 90-е гг. ХХ в. В настоящий момент криминальную субкультуру, активно распространяемую среди детей и подростков, принято ассоциировать с феноменом «А.У.Е.» (аббревиатура словосочетания «арестантско-уркаганское единство» или «арестанский уклад един». — Авт.). Некоторые авторы утверждают о наличии уже вполне сформированной в общероссийском масштабе целой идеологии «А.У.Е.» [1, 2], другие — о появлении отдельного движения общероссий-
ского масштаба среди несовершеннолетних при активном участии взрослых лиц, имеющих отношение к криминальной среде [3]. Третьи, говорят о существовании «идеологической криминальной секты "А.У.Е."», которая объединяет фанатично настроенных несовершеннолетних — приверженцев жестких законов (собственного кодекса поведения) [4].
На основе проведенного исследования можно сделать вывод о том, что феномен «А.У.Е.» целесообразно рассматривать в двух основных аспектах: во-первых, как неформальное молодежное сообщество, которое действительно существует и практически идентично копирует и воспроизводит в подростковом социуме законы и правила, характерные для криминальной субкультуры, с привлечением взрослых лиц, достигших совершеннолетия и имеющих достаточно обширный криминальный опыт и судимости (наименее распространенная, но наиболее опасная форма, получившая характер массового явления в некоторых субъектах Приволжского, Уральского, Сибирского и Дальневосточного федеральных округов Российской Федерации начиная с начала 2008 г. и по настоящее время); во-вторых, как своеобразное виртуальное сообщество подростков и молодежи, которое является несистемным явлением, существующим благодаря манипуляции сознанием несовершеннолетних самых разных возрастов и в различных регионах РФ (благодаря исключительно коммерческой заинтересованности третьих лиц и широкому распространению в социальных сетях интернета такого абстрактного «медиа-проекта»), а также в некоторой степени являющимся средством манипуляции сознанием детей посредством противопоставления данной идеологии традиционным социально-позитивным нравственно-культурным, духовным и патриотическим ценностям. Последняя форма выступает в роли виртуальной среды для неформального общения подростков, а также со взрослыми лицами и вызывает у них наибольший обоюдный интерес). Причем в некоторых регионах ситуация с распространением идей и традиций криминальной субкультуры в 2010—2017 гг. была критической [5]. Яркий пример — криминогенная ситуация с подростковой преступностью в Забайкальском крае. По мнению независимых экспертов, отдельные детские дома (интернаты) и общеобразовательные школы этих регионов оказались фактически под властью криминальных группировок, состоящих в основном из таких же несовершеннолетних учеников и бывших выпускников. В учебных заведениях так называемые «смотрящие» собирали с учеников денежные средства, продукты питания, одежду в «воровской общак». Более того, фиксировались случаи, когда подростки нападали на сотрудников правоохранительных органов
и целые отделы полиции, чтобы освободить своих сверстников, задержанных за административные нарушения. Однако правоохранительными органами, как и представителями общественности, не установлен факт централизованного управления таким неформальным движением [6].
На наш взгляд, опасность второй формы, культивируемой в виртуальной среде интернета, посредством распространения аудио-, видеофайлов, передачи информации и онлайн-общения в тематических группах и сообществах, позволяющих использовать анонимность пользователям, преодолевать удаленность между регионами и даже странами, принципиально отличается от первой формы и заключается именно в массовости и высокой скорости культивирования информации об «А.У.Е.». Нездоровый интерес у подростков к такой форме представления криминальной субкультуры может возникнуть в любой момент, так как несовершеннолетний случайно или по совету сверстников может в любой момент попасть в данный информационный поток (по факту мы уже наблюдаем цепную реакцию роста интереса и объемов медиаресурсов после серии публикаций и сообщений в центральных СМИ по проблеме «А.У.Е.»). Аналогичная картина (так называемый «обратный эффект») наблюдалась специалистами в периоды акцентирования внимания российской общественности на наиболее острых проблемах детей и молодежи. В частности, на проблеме подростковых суицидов, когда широкое распространение получили сведения о преступной деятельности интернет-сообществ «Синий Кит», массового склоняющих детей к совершению суицидов [7]. Именно из публикаций в сети Интернет и выступлений в центральных СМИ многие граждане России узнали о существовании таких опасных сообществ. Отдельные представители системы профилактики были не подготовлены с методологической точки зрения и не предупреждены психологами о необходимости соблюдения определенной осторожности при проведении встреч с родителями и детьми в общеобразовательных организациях, как результат — огромное количество несовершеннолетних самостоятельно начали изучать деятельность таких «групп смерти», некоторые стали их активными участниками. В каждой школе есть подростки, которые, как правило, состоят на внутришкольном или профилактическом учете ПДН ОВД. Изолировать таких учеников от остальных невозможно и нецелесообразно с точки зрения смысла общего и индивидуального предупреждения. Именно такие подростки всегда являлись своеобразными носителями криминальной субкультуры, нигилистами с низким уровнем правосознания; в большинстве случаев независимо от воздействия взрослых лиц и других факторов эти подростки
совершают противоправные действия и вовлекают других учеников в антиобщественную деятельность. В. А. Лелеков и Е. В. Кошелева прямо указывают на то обстоятельство, что в 90-х гг. прошлого столетия — периода так называемого «криминального молодежного взрыва» — количество несовершеннолетних, ведущих аморальный и антиобщественных образ жизни, поставленных на профилактический учет, в общей массе всех учеников резко увеличилось [8]. Это не могло не отразиться на современном состоянии криминогенной ситуации в школах России в начале XXI столетия.
Исследование показало, что о проблеме распространения в сети Интернет криминальной идеологии «А.У.Е.» и ее негативном влиянии на несовершеннолетних известно только 4,7% опрошенных социальных педагогов и психологов, учителей общеобразовательных школ в Центральном и Северо-Западном федеральных округах Российской Федерации — примерно одинаковые результаты по каждому округу (нами было опрошено с января по сентябрь 2018 г. посредством личного интервьюирования и организации онлайн-опросов в социальных сетях «ВКонтакте», «Одноклассники», «Фейсбук» всего 549 человек по специально разработанной анкете). Причем в Северо-Кавказском федеральном округе только 0,8% респондентов ответили положительно на поставленный вопрос об известности проблемы «А.У.Е.» (традиционно в этом регионе проблемы девиантного поведения подростков менее актуальны в силу культурно-исторических и религиозных особенностей). В Южном федеральном округе этот показатель составил 10,8% (выше на 5,1%, чем в центральных регионах России), что на наш взгляд, обусловлено спецификой исторического развития региона и традиционно неоднородной структурой местного населения, постоянством миграционных процессов, своеобразными «криминальными традициями». Безусловно, необходимо учитывать наличие определенной доли условности в достоверности полученных результатов опроса педагогов и социальных психологов (субъективный фактор), поскольку можно предположить, что часть респондентов не заинтересована в распространении негативной информации о своей школе, подрывающей имидж общеобразовательной организации. Наблюдаемая погрешность связана с предоставлением недостоверных сведений незначительной частью опрошенных (не более 1%), поскольку в отличие от очевидных и традиционных проблем российской школы — наркомании, насилия и суицидов — тематика «А.У.Е.» действительно незнакома многим педагогам. Согласно опросу, 72% учителей, которые ответили положительно на вопрос о том, знакома ли им аббревиатура «А.У.Е.», указали, что информацию об «А.У.Е.» они нашли при изучении
профилей своих учеников (в основном 10—11 классов) в социальных сетях «ВКонтакте», «Одноклассники». По их информации, такие подростки в более чем 70% случаев на момент изучения их ак-каунтов состояли на внутришкольном учете или профилактическом учете ПДН ОВД. Данные подтверждают тезис о том, что именно несовершеннолетние, склонные к девиантному поведению, наиболее подвержены влиянию подобной негативной информации в сети Интернет.
Интересным является тот факт, что, согласно проведенному исследованию, в Приволжском и Уральском федеральных округах России о проблеме распространения так называемой криминальной идеологии «А.У.Е.» в сети Интернет и в реальной жизни известно 17,5% опрошенных социальных педагогов и психологов, учителей общеобразовательных школ, а в Сибирском и Дальневосточном федеральных округах Российской Федерации — 23,9%. Причем 54% опрошенных респондентов узнали об этой проблеме на основе информации, полученной от учеников, родителей, сотрудников ПДН ОВД, посещая семинары-совещания и проводя рабочие встречи по данному вопросу со своим непосредственным руководством и представителями системы профилактики (только 46% респондентов узнали о проблеме «А.У.Е.» посредством интернет-мониторинга профилей учеников в социальных сетях). Такая разница в источниковой базе получения информации о сущности феномена «А.У.Е.» в этих регионах обусловлена, на наш взгляд, тем, что данной проблеме в отдельных регионах уделяется большее внимание с учетом объективно существующей ситуации. Исторически сложилось так, что именно в этих субъектах РФ находится наибольшее количество учреждений, исполняющих уголовное наказание в виде лишения свободы и граждан, ранее отбывавших такое наказание, а значит, имеющих криминальный опыт [9]. Кроме того, в этих регионах отмечается сравнительно низкий уровень социально-экономического развития.
В центральных регионах Российской Федерации — месте наиболее компактного проживания населения, наиболее развитой с социально-экономической точки зрения территории — также фиксировались попытки взрослых преступников привить несовершеннолетним «нормальность» и «почитание» антиобщественного образа поведения, культ насилия и жестокости. Главное отличие наблюдаемой в этих регионах ситуации заключается в том, что криминальная идеология среди подростков в этих регионах распространяется в основном посредством активного использования информационных ресурсов сети Интернет (в виртуальном пространстве).
В ходе исследования был проведен экспертный опрос сотрудников ПДН ОВД из 72 субъектов Российской Федерации (254) человек). В анкетном опросе были задействованы сотрудники ПДН ОВД, проходившие повышение квалификации в Воронежском институте МВД России в период с 2017 по 2018 гг., а также принимавшие участие во Всероссийском конкурсе профессионального мастерства «Лучший по профессии» в 2018 году на базе Воронежского института МВД России. Экспертам был задан ряд вопросов, связанных с проблемами противодействия распространению криминальной субкультуры среди несовершеннолетних. Большинство опрошенных респондентов — сотрудники ПДН ОВД с профессиональным стажем от 5 до 15 лет (70%). На вопрос «Сталкивались ли Вы на практике с проявлениями криминальной субкультуры несовершеннолетних?» получены следующие ответы: 48% — «да, сталкивались»; 52% — «нет, не сталкивались». Причем речь не шла исключительно о феномене «А.У.Е.». Криминальная субкультура несовершеннолетних рассматривалось как родовое, более широкое понятие и социально-негативный феномен. На вопрос «Насколько распространена эта проблема в Вашем регионе?» респонденты ответили следующим образом: 48% — «для нашего региона проблема не актуальна; 46% — «есть факты вовлечения несовершеннолетних в криминальную среду»; 4% — «серьезность проблемы настолько высока, что она стала предметом обсуждения региональных властей»; 2% — «криминальной субкультурой охвачен ряд образовательных организаций региона».
На наш взгляд, полученные результаты не случайны. Сотрудники ПДН ОВД, в отличие от педагогов и других субъектов профилактики, в своей повседневной работе сталкиваются именно с несовершеннолетними, склонными к аморальным и противоправным действиям, с подростками, которые уже нарушили закон. Кроме того, сотрудники полиции имеют соответствующие образование и профессиональный опыт, владеют оперативной информацией, что позволяет делать достаточно достоверные выводы о масштабах влияния криминальной субкультуры на несовершеннолетних, обучающихся в конкретной школе, в том числе со стороны взрослых, ранее судимых, по месту жительства ребенка. Далее респонденты ответили на вопрос «Приходилось ли Вам сталкиваться в практической деятельности с приверженцами «А. У.Е.»?»: 36% ответов — «да, приходилось»; 64% — «нет, не приходилось». На вопрос «Имеет ли распространение движение "А. У.Е." в Вашем регионе?» получены следующие ответы: 44% — «не распространено»; 47% —
«встречаются единичные факты»; 9% — «достаточно распространено». Таким образом, можно сделать вывод о том, что сотрудники ПДН ОВД, педагоги и школьные психологи примерно в равной степени осведомлены о проблеме распространения и негативного влияния в их регионах криминальной субкультуры «А.У.Е.».
Вместе с тем необходимо учитывать, что недооценка реальной общественной опасности раннего вовлечения несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий и преступлений путем пропаганды криминальной субкультуры может негативно сказаться на эффективности профилактики не только подростковой, но и взрослой преступности в целом. Так, согласно данным криминологических исследований, от 60 до 80% подростков свое пребывание в воспитательных колониях УФСИН России, где они отбывали уголовное наказание в виде лишения свободы, объясняли последствием отрицательного влияния на них взрослых ранее судимых родственников или сверстников по месту учебы и жительства [10—11]. В подтверждение приведем данные изучения судебно-следствен-ной практики за 2010—2018 гг. (334 обвинительных приговора по ст.ст. 111, 112, 115, 116, 117, 131, 132, 158, 161—163, 212, 213, 228.1 УК РФ), которое показало, что в более чем в трети регистрируемых преступлений с участием несовершеннолетних не устанавливаются все соучастники (несовершеннолетние не рассказывают о старших по возрасту или совершеннолетних вовлекателях не только из-за страха, но и из чувства солидарности, они обмануты и не могут в полной мере осознавать опасность такого общения в силу психофизиологических особенностей возраста). Данные опроса, проведенного авторами в 2008—2014 гг. среди детей в возрасте 14—15 лет (152 человека), состоявших на профилактических учетах в ПДН ОВД ГУ МВД России по Воронежской области либо комиссиях по делам несовершеннолетних и защите их прав правительства Воронежской области и находившихся в период летних каникул в детском правозащитном спортивно-оздоровительном лагере «Юве-налист» Воронежского института МВД России, показали следующее: 76,3% заявили, что не стали бы никогда, ни при каких обстоятельствах рассказывать о своих друзьях-соучастниках, тем более о взрослых вовлекателях, с которыми они теоретически могли ранее распивать алкоголь, употреблять наркотики, совершать аморальные проступки, административные правонарушения и даже преступления.
Наибольший эффект в предупреждении асоциального поведения несовершеннолетних может достигаться благодаря совместным усилиям всех субъектов профилактики. Совместная работа сотрудников ПДН ОВД, педагогов, психологов и родителей по формированию и развитию семейных,
патриотических, нравственных, религиозных, философских ценностей (любви, дружбы, взаимопомощи и взаимовыручки, взаимоуважения) у ребенка должна осуществляться с самого раннего возраста. Такой профилактической работой необходимо целенаправленно заниматься с первых дней обучения не только учеников школ, но и детей, посещающих дошкольные образовательные учреждения. К сожалению, в силу объективных причин (занятости, отсутствия укомплектованности штатов) сотрудники ПДН ОВД проводят профилактические мероприятия в большинстве случаев с подростками более старшего возраста, цен-ностно-ориентационная и нравственно-духовная сфера которых уже практически сформирована (как правило, индивидуальная работа проводится в отношении учеников 8—11 классов, которые нарушают закон и в отношении которых имеется возможность привлечения к ответственности). Профилактическая работа с несовершеннолетними, находящимися в группе риска, потенциально способными приобщиться к криминальной субкультуре, должна сводиться к формированию такого сценария поведения, при котором несовершеннолетний почувствует себя значимым для общества, для общего дела. В этой связи необходимо переориентировать «потенциально-опасных» подростков (особенно старшеклассников в возрасте 14—16 лет) на позитивную деятельность, например, вовлекая их в качестве активных участников в военно-патриотические, спортивные молодежные организации, которые представлены практически в каждом регионе нашей страны. При этом сотрудникам ПДН ОВД рекомендуется постоянно поддерживать контакт со школьными социальными педагогами и психологами с целью обмена информацией о поведении несовершеннолетних и степени социально-психологического благополучия интересующей их группы. К сожалению, достаточно часто такой контакт отсутствует вовсе или носит исключительно формальный характер при решении ключевых проблем организации общей и индивидуально-профилактической деятельности с несовершеннолетними и их родителями в стенах школы (на наличие этой проблемы указало 24,7% опрошенных нами сотрудников ПДН ОВД).
Руководителям территориальных ПДН ОВД с целью оптимизации деятельности по противодействию распространения влияния на подростков криминальной субкультуры на региональном уровне рекомендуется: 1) привлекать к профилактической работе сотрудников ПДН ОВД, имеющих стаж работы в практических органах не менее 5 лет и базовое педагогическое или психологическое образование и прошедших соответствующую переподготовку и повышение квалифика-
ции; 2) организовывать непрерывный обмен информацией с сотрудниками подразделений уголовного розыска и участковыми уполномоченными полиции по фактам наличия контактов несовершеннолетних со взрослыми, распространяющими среди детей криминальную субкультуру, антиобщественный образ поведения (алкоголизм, наркопотребление, бродяжничество, схемы зарабатывания денег через попрошайничество), которые могут склонить подростка в дальнейшем к совершению преступлений; 3) активизировать работу по участию подчиненных сотрудников ПДН ОВД в работе совещаний, семинаров, круглых столов и обучающих тренингов, что является залогом понимания и результативности оперативного решения многих общих проблем, успешного взаимодействия с другими субъектами предупреждения преступлений несовершеннолетних на уровне конкретного региона; 4) организовать системную работу по осуществлению мониторинга информационных ресурсов сети Интернет (в первую очередь изучение страниц социальных сетей несовершеннолетних на предмет наличия контента, свидетельствующего о приверженности подростка к идеям криминальной субкультуры), создавая «кибердружины» в общеобразовательных организациях из учеников 10—11 классов и студентов первых-вторых курсов образовательных организаций высшего образования юридического и педагогического профилей, которые совместно с сотрудниками пДн ОВД, родителями несовершеннолетних, педагогами, психологами, работниками социальных служб и представителями общественности способны эффективно выявлять факты приобщения подростков к криминальной субкультуре в сети Интернет.
На наш взгляд, в любой момент «А.У.Е.» может стать серьезной проблемой для правоохранительных органов и других регионов с учетом стремительного развития сети Интернет. Предупреждая факты единичной и массовой пропаганды криминальной субкультуры среди подростков со стороны самих несовершеннолетних и взрослых лиц, мы можем говорить о реализации общей криминологической концепции ранней профилактики безнадзорности, беспризорности, административных правонарушений и преступлений. Причем неформальные группы несовершеннолетних, создаваемые на основе культивирования криминальной субкультуры «А.У.Е.», вполне могут быть использованы не только в преступных, но и политических целях, прежде всего при организации массовых беспорядков (многие группы копируют формы деятельности экстремистских организаций). Это обстоятельство необходимо учитывать при разработке мер профилактики.
ЛИТЕРАТУРА
1. Антонян Е. А., Борисов Е. А. К вопросу о популяризации криминальной субкультуры среди молодежи // Lex Russica. — 2017. — № 12 (133). — С. 180—186.
2. Демидова-Петрова Е. П. Информационный фактор в детерминации современной преступности несовершеннолетних (на примере феномена «А.У.Е.») // Российское право: образование, практика, наука. — 2018. — № 1 (103). — С. 20—23.
3. Румянцев Н. В., Фумм А. М. АУЕ: миф или реальность? // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. — 2018. — № 1. — С. 16—19.
4. Баглаева А. В. Молодежная субкультура «АУЕ»: краткий обзор проблемы // Вестник Восточно-Сибирского государственного института культуры. — 2018. — № 2 (6). — С. 92.
5. Анфиногенов В. А. Современное состояние криминальной субкультуры: ее причины и условия // Вестник Северо-Кавказского гуманитарного института. — 2017. — № 2 (22). — С. 130.
6. Емельянова Е. В. Криминальная субкультура в местах изоляции от общества в России: история и современность // Вестник Владимирского юридического института. — 2018. — № 2 (47). — С. 19—22.
7. Пучнина М. Ю. О мерах противодействия деятельности «групп смерти» в сети Интернет // Полиция и общество: пути сотрудничества (к 300-летию Российской полиции) : сборник материалов всероссийской научно-практической конференции (г. Воронеж, 7 февраля 2018 г.). — Воронеж : Воронежский институт МВД России, 2018. — С. 195.
8. Лелеков В. А., Кошелева Е. В. Ювенальная криминология : учебник. — 3-е изд., доп. и пере-раб. — М. : ЮНИТИ-ДАНА, 2017. — С. 28.
9. Чулков Р. А. Детерминация криминального насилия на примере Забайкальского края // Научный вестник Байкальского государственного университета. — 2017. — № 1 (21). — С. 59—68.
10. Демидова О. В. Криминологическая характеристика и предупреждение преступности условно осужденных несовершеннолетних (по материалам Центрально-Черноземного региона России) : дис. ... канд. юрид. наук. — Воронеж : Воронежский институт МВД России, 2003. — С. 8.
11. Лелеков В. А., Кошелева Е. В. Преступность в Государстве Российском (1016—2016) : монография. — М. : ЮНИТИ-ДАНА, 2018. — С. 15.
REFERENCES
1. Antonyan E. A., Borisov E. A. K voprosu o pop-ulyarizatsii kriminalnoy subkulturyi sredi molodezhi // Lex Russica. — 2017. — № 12 (133). — S. 180—186.
2. Demidova-Petrova E. P. Informatsionnyiy faktor v determinatsii sovremennoy prestupnosti nesovershennoletnih (na primere fenomena «A.U.E.») // Rossiyskoe pravo: obrazovanie, praktika, nauka. — 2018. — № 1 (103). — S. 20—23.
3. Rumyantsev N. V., Fumm A. M. AUE: mif ili realnost? // Ugolovno-ispolnitelnaya sistema: pravo, ekonomika, upravlenie. — 2018. — № 1. — S. 16—19.
4. Baglaeva A. V. Molodezhnaya subkultura «AUE»: kratkiy obzor problemyi // Vestnik Vos-tochno-Sibirskogo gosudarstvennogo instituta kul-turyi. — 2018. — № 2 (6). — S. 92.
5. Anfinogenov V. A. Sovremennoe sostoyanie kriminalnoy subkulturyi: ee prichinyi i usloviya // Vestnik Severo-Kavkazskogo gumanitarnogo instituta. — 2017. — № 2 (22). — S. 130.
6. Emelyanova E. V. Kriminalnaya subkultura v mestah izolyatsii ot obschestva v Rossii: istoriya i sov-remennost // Vestnik Vladimirskogo yuridicheskogo instituta. — 2018. — № 2 (47). — S. 19—22.
7. Puchnina M. Yu. O merah protivodeystviya deyatelnosti «grupp smerti» v seti Internet // Politsiya i ob-schestvo: puti sotrudnichestva (k 300-letiyu Rossiyskoy politsii) : sbornik materialov vserossiyskoy nauchnoprak-ticheskoy konferentsii (g. Voronezh, 7 fevralya 2018 g.).
— Voronezh : Voronezhskiy institut MVD Rossii, 2018. — S. 195.
8. Lelekov V. A., Kosheleva E. V. Yuvenalnaya kriminologiya : uchebnik. — 3-e izd., dop. i pererab.
— M. : YuNITI-DANA, 2017. — S. 28.
9. Chulkov R. A. Determinatsiya kriminalnogo nasiliya na primere Zabaykalskogo kraya // Nauch-nyiy vestnik Baykalskogo gosudarstvennogo univer-siteta. — 2017. — № 1 (21). — S. 59—68.
10. Demidova O. V. Kriminologicheskaya harak-teristika i preduprezhdenie prestupnosti uslovno osu-zhdennyih nesovershennoletnih (po materialam Tsen-tralno-Chernozemnogo regiona Rossii) : dis. ... kand. yurid. nauk. — Voronezh : Voronezhskiy institut MVD Rossii, 2003. — S. 8.
11. Lelekov V. A., Kosheleva E. V. Prestupnost v Gosudarstve Rossiyskom (1016—2016) : mono-grafiya. — M. : YuNITI-DANA, 2018. — S. 15.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Польшиков Александр Васильевич. Доцент кафедры уголовного права и криминологии. Кандидат юридических наук, доцент.
Воронежский институт МВД России.
E-mail: polschikow@mail.ru
Россия, 394065, Воронеж, проспект Патриотов, 53. Тел. (473) 200-53-07.
Буданова Елена Александровна. Доцент кафедры уголовного права и криминологии. Кандидат юридических наук, доцент.
Воронежский институт МВД России.
E-mail: budanovaelena@yandex.ru
Россия, 394065, Воронеж, проспект Патриотов, 53. Тел. (4732) 200-53-32.
Polshikov Alexander Vasilievich. Associate Professor of the chair of Criminal Law and Criminology. Сandidate of Law, Associate Professor.
Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia.
E-mail: polschikow@mail.ru
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Tel. (473) 200-53-07.
Budanova Elena Aleksandrovna. Associate Professor of the chair of Criminal Law and Criminology. Сandidate of Law, Associate Professor.
Voronezh Institute of the Ministry of the Interior of Russia.
E-mail: budanovaelena@yandex.ru
Work address: Russia, 394065, Voronezh, Prospect Patriotov, 53. Tel. (473) 200-53-32.
Ключевые слова: криминальная субкультура; несовершеннолетние; антиобщественные действия; подростковая преступность; педагоги; школа; родители; семья; полиция; предупреждение; профилактика; «А.У.Е.».
Keywords: criminal subculture; juvenile; antisocial acts; juvenile delinquency; teachers; school; parents; family; police; prevention; prevention; «A.Y.E.».
УДК 343.9
