CC BY
40
ОСНОВНЫЕ ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ ПОСЕЛЕНИЯ АРТЮЩЕНКО I НА ТАМАНСКОМ ПОЛУОСТРОВЕ
Изучение поселения Артющенко I, расположенного на азиатской стороне Боспора, привело к ряду важных открытий. История его дискретна. Население то приходило сюда, то надолго оставляло поселение. В его истории можно очертить шесть периодов активного функционирования: архаический (конец VI — первая треть V вв. до н.э.), классический (середина — вторая половина IV в. до н.э.), эллинистический (вторая половина III — первая половина II вв. до н.э.), римский доготский (I — первая половина III вв.), римский по-слеготский (вторая половина IV в.), салтово-маяцкий (VIII — середина IX вв.).
Ключевые слова: археология, Боспор Киммерийский, сельские поселения
Крупное античное поселение Артющенко I исследуется Боспорской экспедицией Института истории материальной культуры РАН с 1998 г. Этот памятник расположен на Таманском полуострове, на обрывистом берегу Чёрного моря приблизительно в 4-х км от хутора Артющенко Темрюкского района Краснодарского края. Необходимо подчеркнуть, что первые археологические раскопки на памятнике провёл В. Д. Блаватский, установивший, что поселение здесь функционировало с конца VI — начала V вв. до н.э. до времени раннего средневековья1. Исследователь дал этому поселению название Бугазское; переименование связано с деятельностью Я. М. Паромова.
Поселение разделено неглубокой балкой на восточную и западную части. Данное обстоятельство можно было бы особенно не афишировать, но балка сыграла свою не очень понятную роль в древности. Дело в том, что все выявленные археологические объекты к востоку от неё относятся к времени до новой эры, а к западу — после Рождества Христова. В восточной части на протяжении нескольких лет исследования велись на участке II, в западной было заложено шесть раскопов (I, III-VII), но основным здесь был и остаётся участок I.
Многолетние раскопки позволяют уверенно считать, что история поселения была дискретна. На основании полученных материалов можно обозначить шесть периодов его функционирования: архаический (конец VI — первая треть V вв. до н.э.), классический (середина — вторая половина IV в. до н.э.), эллинистический (вторая половина III — первая половина II вв. до н.э.), римский доготский
Виноградов Юрий Алексеевич - доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Отдела истории античной культуры ИИМК РАН. E-mail: vincat2008@yandex.ru
1 Блаватский 1954.
^огорск-но*°(
© 2013
Ю. А. Виноградов
(I — первая половина III вв.), римский послеготский (вторая половина IV в.), сал-тово-маяцкий (VIII — середина IX вв.). Кратко охарактеризую каждый из этих периодов.
Архаический (конец VI — первая треть V вв. до н.э.). На этом этапе в восточной части памятника существовало большое сельское поселение, которое, как можно полагать, относилось к хоре Гермонассы. К нему относятся 5 котлованов-полуземлянок (помещения III, V, VI, XI и XII), а также 19 ям2. Размеры этих полуземлянок очень небольшие, составляют в среднем 7-S кв. м. Общий облик конструкций никак не позволяет считать их стационарными постройками; практически нет сомнения, что они сооружались на сравнительно непродолжительное время. Иными словами, есть веские основания полагать, что поселение было сезонным. Нет сомнений также и в том, что оно было земледельческим. Во время просеивания золистого заполнения ям в некоторых из них были обнаружены обгоревшие зёрна культурных растений.
В качестве весьма типичного примера приведу определения зёрен культурных растений из ямы № 9, проделанные Г. А. Пашкевич3. Всего в этой яме было обнаружено 1б83 зерновок, в их составе:
Triticum aestivum s.l. (пшеница мягкая) — 8б1 зерновка (51,2 %);
Triticum monococum (пшеница однозернянка) — 15 зерновок (0,9 %);
Triticum dicoccon (пшеница двузернянка) — 75 зерновок (4,5 %);
Triticum spelta (пшеница спельта) — 4 зерновки (0,2 %);
Hordeum vulgare (ячмень плёнчатый) — б07 зерновок (3б,1 %);
Hordeum vulgare var.coeleste (ячмень голозёрный) — 102 зерновки (б,0 %);
Secale sp. (рожь) — 7 зерновок (0,4 %);
Panicum miliaceum (просо обычное) — 3 зерновки (0,15 %);
Avena sp. (овёс) — 1 зерновка (0,1 %);
Lens culinaris (чечевица) — 5 семян (0,3 %);
Vicia ervilia (вика эрвилия) — 3 семени (0,15 %).
Этот набор вполне типичен для античного Северного Причерноморья4, в том числе и для Боспора Киммерийского5. Вместе с тем он отличен от набора культурных растений, которые выращивались в Средиземноморье, т.е. в греческой метрополии. Там он сводится к так называемой «триаде» (оливки, виноград, злаковые) или же «квартету» (когда в этот список добавляются бобовые)б. Следуя этой логике, находки из Артющенко можно было бы назвать «северопонтийским дуэтом» (зерновые и бобвые)7, вот только вторая составляющая в количественном отношении имеет здесь всего около 0,5 %. Вполне очевидно, что крестьяне трудились на близлежащих к поселению полях для получения зерновых культур, при этом на первом месте в их составе, безусловно, стояла мягкая, голозёрная пшеница.
2 Виноградов 2001, 1S-19; 2002а; Vinogradov, Lebedeva 2005, 31б-317.
3 Все определения палеоботанических находок с поселения были проведены Г. А. Пашкевич, за что автор выражает ей глубочайшую благодарность.
4 Кругликова 19S4, 155; Пашкевич 2005.
5 Крутикова 1975, 1S1 сл.; Кошеленко, Кузнецов 2010, 207.
6 См.: Sarpaki 1992; Isager, Skydsgaard 1992.
7 Виноградов 2005а; Vinogradov 2012, 71, 74.
Именно она, как это достаточно надёжно установлено, была главным предметом хлебного экспорта из Северного Причерноморья в Средиземноморье8.
Находки из архаических строительных комплексов и ям Артющенко I не отличаются особым богатством и разнообразим, тем не менее, по-своему они очень информативны. В общем керамическом массиве, как обычно для античных памятников, преобладают фрагменты амфор: лесбосских красноглиняны, хиосских пухлогорлых и протофасосских, при этом протофасосские амфоры были здесь самыми многочисленными9. Без учёта амфорных материалов керамический комплекс демонстрирует одну важную особенность — приблизительно половина фрагментов принадлежит лепным горшкам, изготовленным в традициях местного варварского населения10. В количественном отношении им заметно уступают даже обычно доминирующие в наборах посуды на античных памятниках обломки красноглиняной столовой кружальной керамики; фрагменты чернолаковой и расписной посуды вообще очень немногочисленны. Данное обстоятельство, а именно огромное количество лепной керамики, позволяет полагать, что основными обитателями поселения на данном этапе были варвары. Вполне можно допустить, что греки Гермонассы для обработки полей, сравнительно далеко отстоящих от города, привлекали выходцев из местных земледельческих племён11. Эти варвары, как представляется, и были теми сезонными работниками, которые на определённых условиях трудились на полях, прилегающих к Артющенко I.
Необходимо обратить внимание, что в западной части памятника, где, как уже говорилось, доминируют объекты первых веков н.э., всё-таки были открыты две ямы, относящиеся к архаическому периоду (раскоп I, ямы №№ 39 и 60). По сделанным находкам они являются обычными для поселения, но их всё-таки выделяют два немаловажных обстоятельства. Во-первых, ни в одной из них не было найдено обгоревших зёрен, а во-вторых, процент лепной керамики в них очень невелик (№ 39 — 8 %; № 60 — 15 %). Так что эти две ямы являются самыми «греческими» архаическими ямами из всех, исследованных на памятнике.
Классический период функционирования поселения приходится приблизительно на середину — вторую половину IV в. до н.э. Археологических объектов этого времени выявлено достаточно много — 15 ям и маловыразительные остатки заглублённых в землю конструкций. В одной из ям была найдена целая амфора, подобные которой С. Ю. Монахов определял как первый тип керамической тары Херсонеса12. В культурном слое в немалом количестве обнаружены очень показательные материалы, относящиеся к обозначенному периоду: рыбное чернолако-вое блюдо, археологически целый обломок чернолакового канфара и т.п. Все эти находки позволяют уверенно считать, что жизнь в Артющенко I в это время протекала весьма интенсивно, хотя по занимаемой площади классическое поселение явно уступало архаическому.
В связи с этим следует обратить внимание на следующее обстоятельство: все ямы IV в. до н.э. находились в непосредственной близости от линии берега. Учи-
8 Янушевич 1986, 46 сл.; Щеглов 1990, 113 сл.
9 Виноградов 2002а, 64.
10 Виноградов 2002а, 64; 2006, 75.
11 Виноградов 2006, 75; Vinogradov 2012, 74.
12 Монахов 1989, 42 сл., 140, табл. I; Абрамов 1993, 40-41.
тывая сильное разрушение памятника при береговой абразии, можно предположить, что значительная часть объектов этого времени попросту погибла. Данное обстоятельство не даёт оснований для сколько-либо обоснованных суждений о характере поселения этого периода. Однако можно высказать осторожное предположение, что оно по-прежнему оставалось сезонным, земледельческим13. Доминирования лепной керамики в археологических комплексах этого времени не выявляется.
Эллинистический период в истории поселения можно очертить в диапазоне второй половины III — первой половины II вв. до н.э. Тогда в восточной части Артющенко I функционировала мастерская, связанная с обработкой железной руды и получением железа14. На памятнике обнаружены места для складирования железной руды, каменные основания «столов» для её перетирания и промывки, водостоки, по которым отработанная вода отводилась за пределы поселения. Перетирание руды производилось с помощью крупных зернотёрок, обломки которых встречались на площади мастерской почти повсеместно. Имеются веские основания считать, что на памятнике выявлена площадь, связанная, если использовать технические термины, с обогащением железной руды.
Печей для получения железа обнаружить не удалось. Возможно, они находились южнее площади обогащения и, соответственно, были разрушены при береговой абразии. Тем не менее, следует обратить внимание, что одна из крупных ям этого времени (№ 23) использовалась для хранения древесного угля. Ещё более показательный факт — находки железных криц, происходящие из культурного слоя, а в особенно большом количестве — из ямы № 33. В ней было найдено 44 экземпляра целых криц и 710 их обломков.
С железоделательной мастерской связаны любопытнейшие сакральные объекты15. В их состав входили как наземные каменные выкладки, служившие, вероятнее всего, алтарями, так и сооружения, заглублённые в землю. Особенно интересны в этом отношении две сильно заглублённые в землю конструкции (помещение VIII и упомянутая выше яма № 33), соединённые между собой подземным проходом (лазом). Во время исследования сакральных объектов были обнаружены два комплекса терракотовых статуэток16, а также другие культовые предметы (многоярусный светильник и пр.).
Эти открытия, безусловно, имеют очень важное значение. Необходимо подчеркнуть, что на Артющенко I ничего подобного не было выявлено ни для более раннего, ни для более позднего времени. Складывается впечатление, что мастера, трудившиеся в железоделательной мастерской, ощущали особую потребность в сакральной защите. Эту потребность, по всей видимости, следует объяснять тем, что, по существующим тогда представлениям, они вторгались в чрезвычайно опасную для человека, полную демонических сил подземно-огненную сферу.
Керамические находки, обнаруженные при исследовании мастерской, являются вполне обычными для этого времени на Боспоре. Вполне обычным выглядит
13 Виноградов 2001, 19; Vinogradov, Lebedeva 2005, 316.
14 Виноградов 2001, 19-20; 2010; Vinogradov, Lebedeva 2005, 316-317.
15 Виноградов 2007; Vakhtina, Vinogradov, Goroncharovskiy 2010, 370-373,
16 Виноградов 2004; 2005б; 2008; Новикова, 2007; Vinogradov, Lebedeva 2005, 317-319; Vakhtina, Vinogradov, Goroncharovskiy 2010, 391-394, fig. 19-22.
и набор лепной керамики17. Её количество в отдельных комплексах, однако, представляется очень большим. К примеру, в заполнении котлована землянки VIII, которая является одной из важнейших структур эллинистического периода на поселении, количество лепной керамики составляет почти 64 % (без учёта амфор-ных находок); правда, в соединённой с ней лазом яме № 33 этот процент намного ниже — 16 %.
К эллинистическому периоду относится большинство монетных находок, обнаруженных на памятнике18. И в этом отношении тоже необходимо подчеркнуть, что у обитателей Артющенко I никогда ни ранее, ни позднее не было в распоряжении столь большого количества денег. Имеющиеся материалы позволяют считать, что железоделательная мастерская прекратила свою деятельность около середины II в. до н.э. Тем не менее, среди находок имеются две монеты, принадлежащие последней четверти этого столетия19. Возможно, какая-то жизнь в восточной части поселения теплилась и в обозначенное время, но никаких связанных с этим археологических объектов выявить не удалось. В I в. до н.э., как это сейчас представляется, памятник полностью пустовал.
После достаточно продолжительного перерыва жизнь на Артющенко I возобновилась в I в. н.э., и произошло это в западной части памятника. Основным участком исследований здесь, как было сказано выше, является очень крупный по площади раскоп I. Выявленные здесь объекты римского времени можно разбить на две хронологические группы — доготскую и послеготскую.
Доготский период (I — первая половина III вв. н.э.). К I в. относятся лишь участки культурного слоя, а к II—III вв. — 6 строительных комплексов и 32 ямы. Из названных шести строительных комплексов лишь три можно считать жилыми, но, скорее всего, временными постройками. Из этих трёх два являются полуземлянками, устроенными достаточно просто (помещения X и XVII). Один комплекс (помещение XI) связан с участком каменной стены, и, в общем, его можно считать частью более-менее крупной, наземной постройки20. При его исследовании на полу было обнаружено небольшое количество обгоревших зёрен. Несмотря на малочисленность, этот набор почти не отличается по составу культур и по их соотношению между собой от наборов архаического времени:
Triticum aestivum s.l. (пшеница мягкая) — 7 зерновок;
Hordeum vulgare (ячмень плёнчатый) — 2 зерновки;
Secale cereale (рожь посевная) — 2 зерновки;
Sambucus nigra (семена бузины чёрной) — 7 шт;
Bromus arvensis (зерновка сорняка костра полевого) — 1 шт.
Помимо трёх названных строительных комплексов, которые можно считать пусть временными, сезонными, но жилыми, другие три сооружения (помещения VIII, XV и XVI) следует связывать исключительно с хозяйственной деятельно-
17 Стоянов 2009.
18 Виноградов, Терещенко 2009.
19 Виноградов, Терещенко 2009, 142, 147.
20 Во время работ В. Д. Блаватского на поселении тоже были выявлены остатки каменных, относящиеся к первым векам н.э. См.: Блаватский 1954, 154.
стью. Если первые имеют четырёхугольную форму и более-менее ровный пол, то вторые отличаются неровными, аморфными очертаниями. Все эти комплексы заглублены в землю, но пол их расположен на разных уровнях, глинистые промазки отсутствуют. В структуру таких «помещений» всегда входит несколько ям, в том числе и весьма глубоких. Несмотря на свою примитивность, подобные сооружения следует считать обычными для поселения II-III вв. Во всяком случае, ещё одно такое сооружение было открыто на участке V в 2006 г.
Находки, сделанные во время исследования строительных комплексов, не очень разнообразны и вполне типичны для сельских поселений Боспора этого времени. Процент лепной посуды в них колеблется от 30 до 70 % (без учёта ам-форных материалов).
По результатам раскопок на участке I можно сделать ещё одно важное заключение: все строительные комплексы располагаются на расстоянии 10-15 м друг от друга, никаких компактных групп или «кустов» построек здесь пока не выявлено. В общем все эти факты дают основания для предположения, что поселение Артющенко I во II-III вв. было земледельческим, сезонным, как и в более раннее время.
Земледельческий характер поселения нашёл полное подтверждение в сезоне 2012 г. Тогда здесь был исследован участок глинобитной площадки (5,60 х 4,80 м). Эта площадка перекрывает культурный слой I в. н.э., толщина слоя глинистой трамбовки составляет 5 см. Практически нет сомнений, что на памятнике удалось открыть молотильный ток, поскольку на поверхности этой площадки было обнаружено огромное количество обгоревших зёрен злаковых культур21.
Ямы, расположенные между строительными комплексами, тоже представляют немалый научный интерес. Помимо обычных вещевых находок, некоторые из них содержали скелеты животных: собаки (№ 38), двух собак (№ 52), поросёнка (№ 59), черепа собаки (№ 58). Яма № 9 в этом отношении является самой показательной, поскольку в ней зафиксировано 3 скелета и 2 черепа собак, 6 скелетиков поросят (молочных?), 2 скелета крупных поросят, 2 огромных черепа кабанов-секачей и 1 череп дельфина. В этом контексте необходимо назвать также яму № 55, поскольку на её дне было обнаружено 4 человеческих черепа, а также разрозненные кости людей и животных22. Как произошло такое перемешивание и с чем оно было связано, сказать чрезвычайно затруднительно. Что касается погребённых на поселении животных, то их, по всей видимости, можно связывать с культом плодородия, который практиковали приходившие сюда земледельцы.
Послеготский период (вторая половина IV в.). К этому времени относятся котлованы трёх полуземлянок и три ямы, расположенные, в отличие от построек предшествующего времени, компактной группой (на площади приблизительно 13х12 м). Одна из полуземлянок (помещение XIV), имевшая четырёхугольную форму, отличается очень хорошей сохранностью, лучшей из всех строительных комплексов, открытых на поселении Артющенко I за все годы раскопок23. На её примере можно судить об устройстве входа, характере перекрытия и т. д. В углу
21 Зёрна переданы для проведения определений киевской специалистке Г. А. Пашкевич.
22 Определения человеческих костей были проведены антропологом М. В. Домбровской, за что автор выражает ей свою глубочайшую благодарность. Изучением палеозоологических материалов, полученных за годы раскопок на поселении, занимается А. К. Каспаров.
23 См.: Виноградов 2011.
полуземлянки была расположена глинобитная двухкамерная печь. Рядом с печью в золистом слое были обнаружены обгоревшие зёрна культурных растений, которые, в принципе, составляют тот же самый, охарактеризованный выше «северо-понтийский дуэт» с преобладанием голозёрной пшеницы24.
Салтово-маяцкий период (VIII — середина IX вв.). Строительные остатки этого времени были обнаружены на памятнике в 1998 г., т.е. в первый год наших раскопок. Тогда на участке I были изучены остатки пяти заглублённых в землю построек четырёхугольной формы25. В дальнейшем удалось открыть котлованы трёх круглых полуземлянок (помещения VI, VII IX), в центре которых находилась довольно большая ямка, вероятно, предназначенная для крепления центрального столба.
На небольшом расстоянии к западу от участка I, т.е. на раскопе VI, были обнаружены остатки наземной постройки с каменными основаниями стен, сложенными «в ёлочку». Внутри этой постройки был расположен очень крупный пифос (наибольший диаметр — 2,20 м, глубина — 3,20 м).
О земледельческом характере салтовского поселения свидетельствуют находки обгоревших зерновок в полуземлянках. В помещении VI их было обнаружено всего 12:
Triticum aestivum s.l. (пшеница голозёрная мягкая) — 4 зерновки;
Hordeum vulgare (ячмень плёнчатый) — 8 зерновок.
В помещении VII эти находки были более многочисленными:
Triticum aestivum s.l. (пшеница голозёрная мягкая) — 11 зерновок;
Hordeum vulgare (ячмень плёнчатый) — 23 зерновки;
Hordeum vulgare var.coeleste (ячмень голозёрный) — 2 зерновки;
Vicia sativa (вика посевная) — 2 семени;
Vitis vinifera (виноград культурный) — 1 семя.
Исходя из этой весьма немногочисленной выборки, можно признать, что на Таманском полуострове «северопонтийский дуэт» продолжал своё существование и в период средневековья. Вот только в обоих случаях в составе зерновых проявляется двукратное преобладание ячменя над пшеницей, чего в античное время не было никогда.
Заключая характеристику многовековой истории Артющенко I, какой она представляется сейчас, ещё раз следует обратить внимание на её дискретность. Несмотря на это, сельские поселения возникали здесь вновь и вновь, при этом не как стационарные, а как временные, сезонные. Может быть, такое, с позволения сказать, постоянство надо объяснять отсутствием поблизости от Артющенко выходов пресной воды. Единственная смена функции поселения приходится на период эллинизма, когда здесь действовала мастерская по переработке железной руды и получению железа. За время многолетних раскопок памятника накоплен огромный археологический материал. Теперь на первый план выдвигается задача его всестороннего изучения и систематической публикации.
24 Виноградов 2011, 317.
25 Виноградов 2002б.
ЛИТЕРАТУРА
Абрамов А. П. 1993. Античные амфоры. Периодизация и хронология // БС. 3, 4-135.
Блаватский В. Д. 1954: Второй год работы Синдской экспедиции // КСИИМК. 51, 149-155.
Виноградов Ю. А. 2001: Итоги археологического изучения поселения Артющенко I на Таманском полуострове // Третья Кубанская археологическая конференция. Тезисы докладов / И. И. Марченко (отв. ред). Краснодар; Анапа, 17-20.
Виноградов Ю. А. 2002а: Архаические комплексы поселения Артющенко I // Таманская старина. 4, 61-66.
Виноградов Ю. А. 2002б: Салтово-маяцкие комплексы поселения Артющенко I на Таманском полуострове // Записки Восточного отделения Российского археологического общества. Новая серия I (26). СПб., 73-81.
Виноградов Ю. А. 2004: Музыкант из поселения Артющенко I (Бугазское) на Таманском полуострове // Вопросы инструментоведеня. 5.2, 141-142.
Виноградов Ю. А. 2005а: К изучению зерен культурных растений, найденных в Мир-мекии // ХС. 14, 94-98.
Виноградов Ю. А. 2005б: Терракотовые статуэтки поселения Артющенко I // Четвертая Кубанская археологическая конференция. Тезисы и доклады / И. И. Марченко (отв. ред). Краснодар, 44-46
Виноградов Ю.А. 2006: Лепная керамика архаического времени с поселения Артющенко I на Таманском полуострове // Записки ИИМК РАН. 1, 69-76.
Виноградов Ю. А. 2007: Культовые комплексы поселения Артющенко I на Таманском полуострове // Боспорские чтения. 7, 62-65.
Виноградов Ю. А. 2008: Терракотовые статуэтки с изображением актёра и музыкантов с поселения Артющенко I на Таманском полуострове // Инструментальная музыка в межкультурном пространстве. Проблемы артикуляции / И. В. Мациевский (отв. ред.). СПб., 181-184
Виноградов Ю. А. 2010: Железоделательная мастерская на поселении Артющенко I (Таманский полуостров) // Боспорские чтения. 11, 80-84.
Виноградов Ю. А. 2011: Комплекс IV в. н.э. на поселении Артющенко I (Таманский полуостров) // Европейская Сарматия. Сборник, посвящённый Марку Борисовичу Щукину / Д. А. Мачинский (отв. ред.). СПб., 314-320.
Виноградов Ю. А., Терещенко А. Е. 2009: Монеты с поселения Артющенко I на Таманском полуострове // БИ. 22, 135-149.
Кошеленко Г. А., Кузнецов В. Д. 2010: Сельское хозяйство, ремесло и промыслы // Античное наследие Кубани / Г. А. Кошеленко, В. Д. Кузнецов (отв. ред.). Т. 2. М., 206-234
Кругликова И. Т. 1975: Сельское хозяйство Боспора. М.
Кругликова И. Т. 1984: Сельское хозяйство и промыслы // Античные государства Северного Причерноморья. Археология СССР / Б. А. Рыбаков (гл. ред.). М., 154-161.
Монахов С. Ю. 1989: Амфоры Херсонеса Таврического IV-II вв. до н.э. Саратов.
Новикова А. Н. 2007: Изображение силена из Артющенко I // Боспорский феномен: сакральный смысл региона, памятников, находок. Материалы международной научной конференции. 1, 207-210.
Пашкевич Г. О. 2005: Археолопя та палеоетноботашка // Археолопя. 2, 80-88.
Стоянов Р. В. 2009: Лепная керамика второй половины III — первой половины II вв. до н.э. из раскопок поселения Артющенко I (1999-2006 гг.) // БИ. 22, 268-282.
Щеглов А. Н. 1990: Северопонтийская торговля хлебом во второй половине VII-V вв. до н.э.: письменные источники и археология // Причерноморье в VII-V вв. до н.э. / О. Д. Лордкипанидзе (отв. ред.). Тбилиси, 99-121.
Янушевич Э. В. 1986: Культурные растения Северного Причерноморья. Палеоботанические исследования. Кишинёв.
Isager S., Skydsgaard J. E. 1992: Ancient Greek Agriculture. London; New York.
Sarpaki A. 1992: The Paleoethnobotanical Approach. The Mediterranean Triad or Is It a Quartet? // Agriculture in Ancient Greece. Acta Instituti Atheniensis regni Sueciae. 42, 61-76.
Vakhtina, VA., Vinogradov Yu.A., Goroncharovskiy V. A. 2010: Cult complexes discovered by the Bosporan expedition of the Institute for History of Material Culture, Russian Academy of Sciences (Saint-Petersburg) // Ancient Sacral Monuments in the Black Sea /A. Maslennikov, E. Petropoulos (eds.). Thessaloniki, 367-398
Vinogradov Ju.A. 2012: La colonisation grecque du Bosphore Cimmérien // Etudes pon-tiques. Histoire, historiographie et sites archéologiques du bassin de la mer Noir / P. Burgunder (ed.). Lausanne, 57-85.
Vinogradov Yu.A., Lebedeva E. V. 2005: Excavations at the Classical-Period Settlement of Artyushchenko-1 (Bugazskyoe) on the Taman Peninsula // Hyperboreus. 11.2, 316-319.
BASIC RESULTS OF STUDY OF THE ARTYUSHCHENKO I SETTLEMENT
(TAMAN PENINSULA)
Yu.A. Vinogradov
Examination of the Artyushchenko I settlement on the Asian side of the Bosporus brought forth a number of important discoveries. Its history is discrete. Its population either came to stay there or left it for a long time. The settlement history reveal six active periods. These are archaic (the late 6th century — the first third of the 5th century BC), classic (second half of the 4th century BC), Hellenistic (second half of the 3rd century — first half of the 2nd century BC), Roman ante-Gothic (1st century AD — first half of the 3rd century AD), Roman post-Gothic (second half of the 4th century), Saltovo-Mayatsk (the 8th — mid 9th centuries AD).
Key words: archaeology, Kimmerian Bosporus, rural settlements
