CC BY
59
УДК 908+929 ГРНТИ 13.09
ОСНОВАТЕЛИ И ЗВЁЗДЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО ОМСКОГО РУССКОГО НАРОДНОГО ХОРА
Очерк
И.Е. Бродский, С.Н. Шпынов
1. История Государственного Омского русского народного хора. Лица и вехи.
2. Главный хормейстер области.
3. Директор филармонии.
4. Балетмейстер на все времена.
5. Мастер, определивший судьбу хора.
Окончание. Начало в № 2 (16)/2015
Директор филармонии
Омск в 1950-1960-е годы превратился в крупный индустриальный и культурный центр Западной Сибири. Росту промышленности, жилищного строительства и благоустройства должно было соответствовать и повышение уровня духовной жизни, удовлетворение возрастающих эстетических запросов населения. В развитии культуры, приобщении омичей к духовным сокровищам значительную роль сыграл директор филармонии Ю.Л. Юровский. Редкий случай, когда администратор наряду с создателями художественных произведений явился миссионером, проводником большого искусства в массы. Посмотрим, каким был жизненный путь этого человека.
Юрий (Изольд) Львович Юровский родился 30 августа 1914 года в городе Прилуки Черниговской губернии. Мы предполагаем, что романтичной матери хотелось дать имя покрасивее. Но сам Юровский — письменно и устно — называл себя Юрием.
Отец Лев Исаакович до революции работал приказчиком в посудном магазине. После 1917 года — в Прилуках на перчаточной фабрике, в Харьковском пищеторге «Союзмолоко», в Омском аптекоуправлении. Мать Анна Абрамовна — домохозяйка.
После окончания семилетней школы Юровский поступил на Харьковский электромеханический завод в качестве электрообмотчика. В 1931 году комитет комсомола
рекомендовал его, как лучшего рабкора, в редакцию Всеукраинской газеты «Про-летар»1. В газете Юровский занимал должность инструктора культмассового отдела и одновременно учился в техникуме. Украинский газетный техникум он окончил в 1933 году и получил диплом журналиста. После ликвидации «Пролетара» Юровский перешел на работу в редакцию газеты «За социалистическое Постачання».
Далее судьба нашего героя делает крутой вираж. Вот строки из его автобиографии: «В 1933 году я поступил на работу в редакцию газеты системы мест заключения НКВД «За трудове Выховання» в качестве ответственного секретаря редакции, а в связи с ликвидацией печатной прессы в этой системе меня перевели сначала на культработу, затем руководителем группы жалоб и заявлений, а затем на оперативную работу.
«Будучи больным двухсторонним процессом туберкулёза легких и обострением болезни в 1939 году, я, уволившись из органов УНКВД, перешел на работу в трест «Южспецстрой» на должность начальника АХО»2.
Мы ни в коем случае не хотим очернить нашего героя. Тем более что попал он в этот переплет против своей воли. Однако читателям следует пояснить, что «оперативная работа» в ту пору — это аресты и допросы ни в чем не повинных людей. От следователя требовалось любой ценой добиться призна-
1 Город Харьков до 1934 года являлся столицей УССР. БСЭ. Изд. 3-е. Т. 28, М., 1978. С. 205.
2 Архив Министерства культуры Омской области. Ф. 2111. Оп. 1. Д. 491а. Л. 323-358.
группу хора. Вот что сообщала наша областная газета: «Впервые в открытых концертах выступит хор Сибирской народной песни в составе 76 человек под руководством Е.В. Калугиной. Руководитель танцевальной группы — А.П. Шостак.
ния жертвы. А уволиться просто так, написав заявление, из этого ведомства было невозможно. Поэтому нам представляется, что с помощью врача (от него нужна справка) или посредством лицедейства, но Юровскому удалось убедить коллег в том, что он при смерти. Так или иначе, человеку посчастливилось вырваться из настоящего кошмара. И слава Богу!
В 1940 году Юровский становится начальником 2-го отдела стройтреста № 8.
С началом Великой Отечественной войны трест временно мобилизован на строительство оборонительных рубежей, а затем переформирован в 38-е полевое управление ГУОБРа НКВД СССР Южного фронта. Едва закончили строительство оборонительных сооружений, появился новый приказ: эвакуировать трест из Харькова в Омск.
Так Юровский оказался в Сибири, несколько военных и послевоенных лет отработал в тресте № 8. Но при этом его душа томилась по искусству, по той культработе, которой занимался в юности.
6 августа 1949 года Юрий Львович был принят директором Омской филармонии. Это было непростое решение. Одно дело стройка, другое — концертная деятельность. Как это удалось без специального образования? Было сильное желание, способности, умение учиться. Прочитано немало книг. Многое дало общение с предшественником — Е.П. Копыриным, с людьми искусства.
Поясним, что филармония в Омске возникла в мае 1940 года. В период войны в филармонии уже существовало более десяти творческих коллективов1. В 1949 году она представляла собой весьма скромную организацию. Надо было развить, развернуть деятельность филармонии. Вот этим и занялся Юровский.
Первым большим делом стало создание Омского русского народного хора. В Омске осенью 1950 года филармония объявила в «Омской правде» и по радио конкурс на поступление в вокальную и танцевальную
1 Имеются разночтения. В книге, посвященной юбилею филармонии, читаем: «Учреждение Омской филармонии в 1940 году имело многолетнюю предысторию: достаточно вспомнить концерты Омского филармонического общества или деятельность непосредственных предшественников филармонии - концертно-эстрадного сектора при саде «Аквариум» и Омского концертно-эстрадного бюро» (Омская филармония - 70. Омск, 2010. С. 5).
Другая цитата: «16 мая 1935 года в составе Омского областного управления театрально-зрелищных предприятий при саде «Аквариум» создан концертно-эстрадный сектор, работавший на основах хозрасчета.
Приказом областного отдела по делам искусств от 5 марта 1939 года сектор был реорганизован в концертно-эстрадное бюро. <.. .> в конце 1939 года принято постановление об организации в г. Омске филармонии и симфонического оркестра на базе концер-тно-эстрадного бюро.
Решением Омского облисполкома от 10 мая 1940 года филармония была открыта и передана в ведение управления культуры облисполкома» (Государственный архив Омской области и его филиал в г. Таре. Путеводитель. Часть вторая. Омск, 1987. С. 154-155).
Ю.Л. Юровский
Изучив хоровую культуру и сельскую самодеятельность, Юровский совместно с Е.В. Калугиной провел кропотливую работу по отбору исполнителей, составивших костяк хора, подготовке хоровых программ, формированию творческих основ коллектива. Директор филармонии прослушивал и профессиональных артистов, и одаренных молодых участников художественной самодеятельности.
Требовалось укомплектовать хор музыкантами, приобрести костюмы и инструменты. Можно сказать, Омскому хору повезло: у его колыбели стояли люди не только талантливые, но по-юношески энергичные, творчески ищущие, энтузиасты своего дела. И первый среди них — Юровский. Он стремился создать комфортные условия для артистов, обеспечить хор всем необходимым. Он сумел привлечь к участию в работе хора
крупнейших специалистов - композиторов, поэтов, балетмейстеров, оказавших благотворное влияние на репертуар хора и исполнительское мастерство участников. В 1955 году Юровский назначается директором Омского хора, продолжая руководить филармонией. Это естественно, ведь именно он подбирал руководителей и приглашал певцов и танцоров со всей Омской области и других регионов России в новый коллектив. Именно Юровский отыскал в глухой сибирской деревеньке песенницу Аграфену Олениче-ву, переманил великолепного балетмейстера Якова Коломейского, назначил главным хормейстером Ираиду Иванову, пригласил из хора имени Пятницкого солистку Марию Селиванову и многих других.
Замечательный организатор, тонкий психолог, человек, умеющий выявить способных людей, Юровский осуществлял подбор и расстановку руководящих кадров хора. Каждый у него был на своем месте.
В итоге за короткий срок Омский хор достиг творческого роста. И высокие оценки не заставили себя ждать. В 1953 году Омский хор был удостоен диплома I степени на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Бухаресте. В 1957 году — вновь диплом I степени на Всесоюзном фестивале, посвященном 40-летию Великого Октября.
Широкая гастрольная деятельность хора по Советскому Союзу и за рубежом стала возможной и благодаря выдающимся организаторским способностям директора. Новых наград руководители хора удостоились после выступлений в ГДР. Юровский стал почетным членом Общества советско-германской дружбы и получил золотую звезду1.
Гастрольные пути-дороги омских артистов, а вместе с ними и Юровского, вели через Китай, Корею, Великобританию, Новую Зеландию и т. д. Обширна география поездок. И всюду Омский хор выступал как пропагандист русского народного творчества.
1966 год наполнился для Юровского важными событиями. В феврале вышел Указ Президиума Верховного Совета РСФСР о присвоении ему почетного звания заслуженного работника культуры РСФСР — одному из первых в Омске.
Следующее знаменательное достижение — создание вместе с дирижером Семё-
ном Аркадьевичем Коганом Омского симфонического оркестра. Перед ними, казалось, стояли непреодолимые преграды. Журналист А. Фомин писал: «Вопрос об этом не раз поднимался на заседаниях Омского обкома партии. Но решался он долго, поскольку образование оркестра перевешивали совсем другие нужды города. <...> Государственные дотации под несуществующий оркестр никто давать не хотел. Вот тогда-то директором Омской филармонии Юрием Юровским и было принято принципиальное решение — не дожидаясь бюджетных денег и министерского «добро», только за счет внутренних резервов филармонии создать симфонический оркестр»2.
Для организации полноценного оркестра необходимо было найти музыкантов, владеющих различными инструментами, сами эти инструменты, ноты. Иногородним найти жильё. Но все эти проблемы были решены. Уже 4 октября 1966 года симфонический оркестр дал свой первый публичный концерт в ДК «Нефтяник», а через два года отправился на первые гастроли в Красноярск. В дальнейшем он заслужил звание академического. Большому кораблю — большое плавание.
По-отечески напутствуя, Юровский писал: «Хотелось бы, чтобы оркестр стал действительно нужным городу, чтобы члены его коллектива, выпускники Новосибирской, Ленинградской консерваторий, приглашенные нами из других городов, были радушно приняты в семью омичей, почувствовали их заботу, чтобы у коллектива не было простоев из-за отсутствия площадки для выступле-ний...»3.
Как видно, возникала другая первостепенная задача — строительство Концертного зала. Дело в том, что в 1960-е годы возник дефицит концертных помещений, особенно после закрытия Летнего театра. Хлопоты Ю. Юровского и зам. председателя горисполкома И.Д. Яковлева увенчались успехом. За год отличное здание было построено. В ноябре 1967 года Концертный зал распахнул свои двери. Омский хор и симфонический оркестр получили необходимое помещение для репетиций и концертов4.
Юрий Львович не забывал о своей первой профессии. В 1969—1971 годах он
Заметка «Почетные члены общества Советско-германской дружбы» // Омская правда. 1957, 20 сентября. С. 4 Фомин А. «И корабль плывет ...» // Четверг (Омск). 2000. 16 мая. С. 9. Юровский Ю. Путь к сердцу человека // Омская правда. 1966. 29 октября. С. 3. Комарова Е. Зал для всех // Омская муза. 1997. № 11—12. С. 8
опубликовал в омских газетах объемные статьи, знакомящие с новинками филармонического сезона. Вот что он писал в одном из таких материалов: «Одну из своих главных задач мы видим в пропаганде камерной и симфонической музыки, <...> лучших образцов мировой музыкальной культуры»1.
В другой статье он рассуждает: «Именно о таком направлении в пропаганде музыки пять лет назад мы мечтали с главным дирижером Семеном Коганом, создавая наш Омский симфонический. Думали о дифференцированном подходе к публике, думали о том, чтобы начав с самых маленьких слушателей, вести их постепенно через годы.
<...> Какое трудное, кропотливое дело! Здесь нельзя ждать сиюминутных результатов. Этой работой надо заниматься изо дня в день, в течение многих лет»2.
У кого-то эти строки вызовут улыбку: дескать, мечтатель-идеалист. Далеко не у всех такие возвышенные помыслы. Однако и то малое, что было достигнуто в данном вопросе, достойно уважения. Помимо создания хора и оркестра Юровский принял активное участие в организации ещё четырех творческих коллективов филармонии: хореографического ансамбля «Ритм-балет», «На эстраде омичи», оркестра народных инструментов, академической хоровой капеллы.
Как директор филармонии, он добился того, что в Омск стали приезжать виднейшие деятели советского искусства и прославленные концертные коллективы страны. Это легендарные личности - Леонид Утесов и Марк Бернес, солист Большого театра СССР Павел Лисициан, Георг Отс, Артур Эйзен, певицы Гелена Великанова, Капитолина Лазаренко, Людмила Зыкина и многие другие.
В «юровский» период давались большие театрализованные представления на стадионе «Красная Звезда», посвященные 250-летию родного города, сельские праздники искусства, собиравшие по 10—15 тысяч зрителей, свыше 1000 концертов в клубах и домах культуры колхозов, совхозов и районных центров Омской области3.
Всех достижений этого удивительного организатора не перечесть.
В ноябре 1971 года министром культуры СССР Екатериной Фурцевой Юрий Льво-
вич Юровский был назначен генеральным директором организации «Российский концерт» в Москве.
О дальнейшей его судьбе нам известно в общих чертах. Покинув Омск, он несколько лет трудился в столице. Чем-то не угодил партийным бонзам. Его отправили в «почетную ссылку» в Кемерово также директором филармонии. Он поднял работу филармонии на должную высоту. Затем возвратился в Москву. По словам ветерана хора И.Г. Зинченко, Юровский занял должность директора Дома Союза композиторов СССР, а затем — директора коллектива народной артистки СССР Л.Г. Зыкиной. 5 октября 1989 года Юрий Львович скончался. Место его вечного упокоения — столичное Николо-Архангельское кладбище.
Прошли годы. 30 августа 2004 года ему исполнилось бы 90 лет. В связи с этим все концерты Омской филармонии того сезона были посвящены памяти Юровского, 6 октября состоялся мемориальный вечер. Его организовала заместитель директора филармонии Л.В. Абраменко. Собралось человек пятнадцать ветеранов. Вспоминали различные эпизоды, встречи с Ю.Л. Юровским. К примеру, такой: сотрудница бухгалтерии как-то возмутилась: «Всего пять минут на сцене — и плати ей такие деньжищи!» — Юровский ответил: «Попробуй ты лучше спеть и станцевать. Я тебе больше заплачу!» Он очень любил своих артистов. Говорили о том, что директор филармонии был в курсе всех новинок: как одеть хористов, какой должен быть репертуар. Стремился к тому, чтобы у омичей было всё самое лучшее.
Стоит ли удивляться, когда о такой незаурядной личности рассказывают легенды. Тем более что с годами всё ярче высвечивается след, оставленный им в культуре Омска. В 1950-е годы, когда только-только стали приподнимать «железный занавес», было ой как непросто выехать за границу. Хотя бы и на гастроли. При этом какие только казусы не случались. Вот один пример. Перед выездом в Америку при оформлении загранпаспортов выяснилось, что у одного из молодых солистов Омского хора в графе «отчество» стоит прочерк. Это бросало тень на «моральный облик советского гражданина». Уперлись блюстители порядка — и ни в какую. Что делать? Тогда Юровский решает.
1 Юровский Ю. Афиша нового сезона // Омская правда. 1971, 8 сентября. С. 4.
2 Он же. Дети приходят в филармонию // Молодой сибиряк. 1970, 22 октября. С. 2.
3 Юровский Ю. Путь к сердцу человека // Омская правда. 1966, 29 октября. С. 3.
усыновить певца, дав ему для отчества своё имя. Нелепость была улажена.
Советский Союз был богат талантами. Это и отдельные артисты, и целые коллективы. Как добиться предпочтения для Омского хора, достигшего высокого творческого уровня? Пословица говорит: не подмажешь — не поедешь. Порой приходилось и подмазывать. Юровский шел на это ради дела.
От министра культуры СССР зависело немало, и чтобы расположить к себе всесильную Екатерину Алексеевну, дабы она продвинула один из возможных вопросов, Юрий Львович при встрече как бы ненароком похвастался ей, что купил за границей натуральную шубу, но не знает, подойдет ли она родственнице. Попросил Фурцеву примерить шубу. Она на министре сидела как влитая. «Нравится? — спросил Юровский. — Носите. Считайте подарком»1.
Ветераны хора говорили, что не без участия Юровского Л.Г. Зыкина стала лауреатом Ленинской премии. В наш город она приехала никому не известной певицей. Клавдия Шульженко, хорошо знавшая Юровского и Омский хор, посоветовала Зыкиной поучиться у омичей исполнять народную песню.
Поддержке Юровского обязаны многие известные мастера сцены и эстрады. Та же София Ротару — он её нашел в Ялте. Она не раз гастролировала с Омским хором. Екатерина Шаврина — тоже. Иосиф Кобзон — человек Юровского (директор филармонии поддерживал певца). Он невозможное делал возможным, упрямо шел к цели.
В 2004 году, когда отмечали 90-летний юбилей Юровского, ветераны хора мечтали о том, чтобы Омская филармония стала носить его имя2.
Присутствовавший на вечере памяти бывший редактор Омского радио К.С. Заши-бин вспоминал: «Юровский постоянно искал и укреплял творческие связи с популярными тогда литераторами, вокалистами, композиторами. Анатолий Новиков, Ян Френкель, Юрий Саульский, Леонид Бокалов, Тихон Хренников, Микаэл Таривердиев.
Как-то в 57-м или 58-м году, помню, что летом, на радио позвонил Юрий Львович и предложил записать несколько песен моло-
дой, тогда ещё мало известной певицы Людмилы Зыкиной...»3.
По словам К.С. Зашибина, Юровский организовал для неё первый сольный концерт в клубе Омского сельхозинститута.
18 октября 2010 года на доме № 48 по улице 10-летия Октября состоялось торжественное открытие мемориальной доски заслуженному работнику РСФСР, директору Омской филармонии и первому директору Омского хора Ю.Л. Юровскому4. Заметим, что появление памятной доски на этом здании не случайно. Здесь он прожил значительную часть своей жизни.
Воспоминания и отзывы
Уже не раз упоминавшаяся нами народная артистка СССР Л.Г. Зыкина писала: «Когда я спела «Течет Волга», один человек, перед которым преклоняюсь, — Юрий Львович Юровский, создатель Омского народного хора, — сказал: «Люда, ты даже не представляешь, какую песню ты спела!»5.
Другое высказывание принадлежит народному артисту РФ Е.В. Петросяну: «В свое время существовала Всероссийская творческая мастерская эстрадного искусства. В 1960-х годах там преподавали Рина Зеленая, Алексей Алексеев — первый советский конферансье. Чуть позже они выпустили коллектив «Омичи на эстраде», целую программу для Омска. В то время здесь был очень сильный директор филармонии, Юровский, который все делал для развития этого легкомысленного вида искусства. А я с этой программой впервые приехал в Омск в 1963 году»6.
Н.Н. Бревнова, в прошлом начальник Омского областного управления культуры: «Не разделяю точку зрения о том, что в советском прошлом всё было плохо и всякая творческая инициатива давилась. Напомню, как в 60-е годы работала наша Омская филармония, руководимая Ю.Л. Юровским. Мало того, что в год давалось по 3,5 тысячи концертов (сейчас 400—500), что привлекались лучшие коллективы и солисты страны, именно в это время создавались местные филармонические коллективы. Ю. Юровский обладал превосходным чувством времени, безошибочно определял таланты, виртуоз-
1 Зиангирова М. Жизнь — как спетая песня // Омская трибуна. 2012. 26 января. С. 21.
2 Кучковская В. Большое видится на расстоянии // Вечерний Омск — Неделя. 2004, 15 сентября. С. 20.
3 Зашибин К. Имена на афише // Омский вестник. 1992, 17 января. С. 11.
4 Заметка без названия // Омская правда. 2010, 20 октября. С. 8.
5 http://filarmonia.omskcity.com/rus/article/gornh.html
6 Из интервью Лебедева М.Е. Петросян: «Могу выйти на сцену со стихами Волошина ...» // Вечерний Омск -Неделя. 1992, 1 декабря. С. 3.
но выстраивал свои взаимоотношения, прекрасно организовывал концертное дело, не забывая и себя, и при этом он в своё время вывел на подмостки Л. Зыкину, поддержал в сложное время А. Пугачеву, был личным другом Ростроповича, М. Эсамбаева, американского импресарио С. Юрока и Бог весть кого ещё. При нем Омский хор, несмотря на только поднятый «железный занавес», осваивал мир от Америки до Японии, от Австралии и Новой Зеландии до Великобритании.
Он вовремя поддержал инициативу наших музыкантов, помог С. Когану и П. Гусеву в создании симфонического оркестра. Мы вместе прошли «огни и воды» в Министерстве культуры РФ при рассмотрении штатного расписания нового коллектива, а когда начались репетиции (все в старом здании!) стал требовать создания «нормальных условий» для работы омских коллективов.
Не забыть, как строился Концертный зал, <...> за год киноконцертный зал был построен, 7 ноября 1967 года в нём состоялось торжественное празднование 50-летия Октября <...>.
Не без Ю. Юровского оформилась инициатива создания собственного эстрадного коллектива. Начали отсматривать участников художественной самодеятельности в несколько туров <...>.
Заново прослушали и пересмотрели возможных претендентов, трудно «выбивали» деньги для оплаты подготовки будущих артистов в Москве. Пришлось «раскошелиться» и областному бюджету, и Министерству культуры РСФСР. Через год начал работать новый коллектив «На эстраде омичи», многие артисты которого внесли свой вклад в местную культуру. И не только.
Ю. Юровский, что называется, «на корню» купил коллектив «Ритмбалет» Ю. Взо-рова, новации которого не нашли отклика в центре. Его работа «под крылом» нашей филармонии в Омске и других городах страны постоянно вызывала живой отклик у зрителя.
Как неординарная личность, Ю. Юровский, сделавший очень многое для развития музыкальной культуры области, был приглашен для работы в Москву, в «Росконцерт».
Изменились условия, иными стали общественные и служебные отношения, и в результате ему не удалось удержаться в «Ро-сконцерте».
1 Бревнова Н.Н. Проблема личности в контексте местной культуры // Четвертые Омские искусствоведческие (культурологические) чтения. Сборник материалов. Омск, 2001/2002. С. 38.
2 Вечерний эфир Омского радио (ГТРК «Иртыш») 3 июля 2009 года.
3 Васильева С. Как Сибирь всех перепела // Омский вестник. 2002, 30 января. С. 10-11.
Вернувшись в Сибирь, в Кемеровскую область, он и там развернул кипучую деятельность, создал шахтерский ансамбль песни и пляски, интереснейший коллектив «Люди и куклы», несколько лекторийных групп»1.
В радиопередаче, посвященной истории нашей филармонии, известная омская журналистка Т.В. Муренец сказала: «Ю.Л. Юровский — гениальный продюсер с феноменальным чутьем на таланты».
В той же передаче говорилось: «В конце 60-х годов по инициативе директора филармонии Юровского был создан коллектив «Омичи на эстраде». В этом коллективе начинали будущие «звезды»: Любовь Поли-щук, Геннадий Каменный, Светлана Боро-дина»2.
Теперь обратимся к мемуарам «воспитанников» Юровского, ветеранов Омского хора. Вот о чем поведала Галина Королева: «Я перешла в хор с Центрального телеграфа. Спела «Вот мчится тройка почтовая». Елена Владимировна пригласила Селиванову спеть со мной частушки. Мы спели. Узнаю, что меня берут в хор. А в душе было сомнение. Я свой телеграф любила и была там первой солисткой в самодеятельности. и тут директор филармонии Юрий Львович меня пугает: «Мы провели тебя приказом, уйдешь — судить будут». 1951 год — время строгое. Я и поверила. А Елена Владимировна сказала: «Боже мой, деточка, разве так можно? У тебя такой голос!»3.
Заслуженный артист РФ В.Н. Мартынов сообщил нам следующее: «Я знал трех великих деятелей искусства: Калугина, Юровский и Коломейский (балетмейстер). Они создали Омский хор. Калугина садилась за рояль — это Бог. Таким же Богом как администратор был Юровский. Калугина — задушевная, тактичная, интеллигентная, культурная женщина. Образованнейший музыкант. Гениальный педагог.
Юровский — изумительный организатор. Весь Советский Союз завидовал тому, что в Омске директором филармонии являлся Юровский. Его знали во всех филармониях страны. Все музыкальные «звезды» советского искусства его приветствовали как родного. Всегда одетый с иголочки, держался с достоинством. Помню в 50-е годы сборный концерт в Москве. Солидная концер-
тная площадка. За кулисами — Юровский. По коридору идет Аркадий Райкин. Увидел: «Ой, Юра! Дорогой!» — бросается к нему на шею. Игорь Моисеев — тоже: «Ой, Юрочка!» — обнимает. Все знали, уважали, любили. У Юровского был исключительный нюх, чутье. Он мог раз прослушать выступление артистов и сказать точно — будут или нет они пользоваться успехом у публики.
1953 год. Юровский организовал «народников» — композиторов, поэтов, специалистов по русскому хоровому искусству. Самолетом привез из Москвы в Омск в 7 часов вечера. Мы — хор — пели и плясали до полуночи. Они давали советы, отбирали номера, составляли программу. Утром, в 6 часов, Юровский отправлял обратно. 3 часа — разница, — в 6 часов они уже в столице. Успевали на работу.
В марте, помню, мы в первый раз полетели в Москву. Все хоровые коллективы завернули — траур: умер Сталин. Второй раз — кажется, в апреле, даем два или три концерта в зале им. Чайковского. Фурор! Аплодисменты, крики «Браво!». Нас зачисляют претендентами на фестиваль в Бухаресте.
Самые лучшие мастерские из наиболее ценных материалов шьют Омскому хору костюмы. Кто бы мог этого добиться? Только Юровский! У него везде связи, он знал где, с кем и как говорить.
60-е годы. Гастроли в США1. В Нью-Йорке и других городах перед концертом стоят, держат плакаты: «Свободу советским евреям!» Юровский любил делать такую штуку. Выйдет к ним:
— Ну, кто тут ратует за свободу? Я — руководитель этого коллектива. Я — еврей! А вот идет Яков Абрамович Коломейский — главный балетмейстер хора, заслуженный артист РСФСР. Он тоже еврей. Так что вы хотите?
В Карнеги-холле бросали аммиачную бомбу. На 15 минут перерыв. Проветрили помещение. Мы с Лешкой (Леонид Шаро-ха - Авт.) думаем: «Ах вы, гады!..». Как дадим: «Славное море, священный Байкал». Назавтра все газеты: «Сибиряки — герои!» А публике интересно посмотреть: что это за богатыри? Получилось, что хулиганы поработали на нас, увеличили рейтинг.
Юровский часто ездил в Москву. Был в курсе всех художественных новинок. Однажды сообщил: «Приехал польский хор. Веду-
щая читает стихи». И у нас решили сделать то же. Потом другие хоры переняли.
Если не ошибаюсь, перед гастролями в Австралии Юровский заказал новые костюмы — модные. Немного критиковали, а потом и другие хоры так оделись.
Юровский долго уговаривал Когана возглавить симфонический оркестр <...>
После безвременной кончины Калугиной Юровский уговорил Пантюкова переехать из столицы в Омск. Он был хормейстером в хоре имени Пятницкого. Ему и там было неплохо. За Пантюковым нужен был контроль. Юровский внимательно следил. Однажды руководители хора выбегают красные из кабинета директора. Он им дал жару: «Где произведения Калугиной? Где песни Оленичевой?!»
Другой ветеран Омского хора А.В. Хма-ров: «Как я попал в Омский хор? Девять лет трудился кузнецом на заводе «Электро-точприбор». Одновременно пел в самодеятельности. Посоветовали прослушаться. Я — на улицу Партизанскую, в филармонию. Четвертый этаж. Елена Владимировна говорит:
— Спойте что-нибудь. — Я спел.
— А сколько вы получаете на заводе?
— 17 тысяч рублей.
— Ну, столько мы платить не можем. Дадим 700 рублей.
Я пошел.
Тут в наш разговор вмешался племянник:
— Дядя Саша, как же вы решились?
— Да, но зато объездил весь мир! Увидел тринадцать стран. В одной только Германии побывал трижды. Что сказать о Юровском? Хороший человек. Он дал мне квартиру у вокзала. Многим артистам помог решить проблему жилья. У него были связи с горисполкомом и с обкомом КПСС. Самые теплые, дружеские контакты с С.И. Манякиным2. Последний помогал хору.
Однажды получаю повестку из военкомата: явиться на сборы к пяти часам утра. А завтра ехать на гастроли. Сейчас четыре часа. Что делать? Набрался храбрости и позвонил Юровскому. Он: «Сиди дома. Завтра утром подойдешь ко мне». Захожу в кабинет. Юровский: «Собрал вещи? Поезжай на гастроли». Я: «Как же военкомат?» Он: «Об этом не беспокойся. Все будет в порядке». Его слово — закон.
1 В.Н. Мартынов ошибается. Гастроли хора в США состоялись в 1971 году.
2 Первый секретарь Омского обкома КПСС с 1961 по 1987 годы.
В 1964 году Омский хор полетел в Австралию. После мы узнали: в СССР проблемы с хлебом. Принимающая сторона в качестве платы за концерты направила целый эшелон зерна.
Юровский знал по именам весь личный состав хора и других коллективов.
Как-то Пантюков, собираясь за рубеж, решил не брать меня. Юровский вступился: «Я за этого парня ручаюсь». На нем лежала огромная ответственность. Надо сказать, что и мы «папу Юру» не подводили. Ни один не остался за границей.
Кто-то из хористов сочинил частушку:
Приезжал поэт к нам Боков.
Он частушки сочинил.
Те частушки вышли боком.
Папа Юра заплатил.
Поясню: частушки не пришлись ко двору. Заставили исключить.
В 1966 году я покинул хор. Но душой всегда с ним»1.
Завершая наш рассказ, мы приведем отрывок из статьи Юровского: «Мы за Омск — город цветов и искусства. Мы за Омск, в котором человек находит удовлетворение всем духовным запросам. Коллектив Омской филармонии всю свою работу направляет к этой заветной цели»2.
Это был руководитель с большой буквы, его вклад в развитие советской музыкальной культуры трудно переоценить, а достигнутое им и его сподвижниками, мы надеемся, послужит примером для тех, кто ныне и в будущем станет возглавлять творческие коллективы Омского Прииртышья.
Балетмейстер
В 1952-м году пришёл балетмейстер, определивший судьбу хора, ставший одним из основателей прославленного коллектива.
Речь пойдёт о Якове Абрамовиче Ко-ломейском. Он родился 27 сентября 1924 года в Киеве, в семье рабочего. С малых лет мечтал заниматься искусством, служить Терпсихоре. В 1938 году сразу после окончания семилетней школы по конкурсу он был принят в Государственный ансамбль танца Украинской ССР артистом балета.
С началом Великой Отечественной войны Коломейский — в рядах Красной Армии. К сожалению, какими были и где проходили его фронтовые пути-дороги нам не известно. Но уже с 1944 по 1947 годы он работает балетмейстером ансамбля песни и пляски Киевского военного округа. В этот же период Яков Абрамович учится и оканчивает Киевское хореографическое училище. Следующая ступенька карьеры — 1947—1948 годы — главный балетмейстер ансамбля песни и пляски Черноморского флота. 1949—1952 — балетмейстер ансамбля песни и пляски рыбаков «Моряна» (г. Астрахань).
Наконец, 1952-й год, обозначивший особый этап в биографии Коломейского, когда началось его творческое содружество с Государственным Омским русским народным хором. Какой была обстановка в хоре, как происходила «акклиматизация» балетмей-
Я.А. Коломейский стера на новом месте, достаточно подробно характеризует журналистка Т.Л. Саблина:
«А не окрепший ещё коллектив нуждался в постоянной помощи и поддержке, особенно его танцевальная труппа. Если для хоровой сразу нашлись свои опытные руководители и довольно быстро — исполнители, то танцевальная группа представляла собой зелёную завязь. Она насчитывала в то время всего восемь человек, и хотя это были одарённые танцоры — Михаил Устинкин, Анатолий Малахов, Ольга Юрчикова, Кон-
1 Запись беседы 25 сентября 2010 года с А.В. Хмаровым — в личном архиве авторов.
2 Юровский Ю. Путь к сердцу человека // Омская правда. 1966, 29 октября. С. 3.
стантин Горбунов и другие, но без хорошего балетмейстера они вряд ли могли проявить себя. Найти же его было делом нелёгким. Хореографическая культура в области в ту пору находилась на самой ранней стадии своего развития. А уж о создании высокохудожественного и самобытного танцевального репертуара, подобного хоровому, трудно было и мечтать, потому что на огромном пространстве от Урала до Дальнего Востока тогда не было ни одного хореографа-фольклориста. И всё-таки мечталось именно об этом — чтобы не только песни, но и танцы несли в себе этнографические элементы местного танцевального фольклора, чтобы они были так же жизненно правдивы и создавали на сцене в тесном содружестве с песней яркие картины сибирского быта.
В конце концов, это удалось, но далеко не сразу и не так легко.
И вот тогда директор филармонии Юрий Львович Юровский делает решительный и на удивление дерзкий шаг — он заманивает (слово для данной ситуации вполне подходящее) в Омск молодого, но уже известного хореографа Якова Коломейского...
Приехав в Омск 26 февраля 1952 года, 29 февраля он уже отправился с Омским хором на гастроли в Караганду и там между концертами успел поставить за неделю свою первую пляску «Сибирская молодёжная». А после гастролей уехал Яков Коломейский в районы области.
— А что мне там было делать — в филармонии? — вспоминает Яков Абрамович. — Тащить на сибирскую сцену украинскую или морскую тематику? Не смешно. Я ж себя ещё уважаю. В общем, подался в село к старухам да старикам. Только спеть-то они ещё могли, а уж заставлять их плясать — было делом, прямо скажем, рискованным. Но всё же это первое хождение в народ кое-что дало. Пришлось пофантазировать, и по тем крупицам, что были собраны, мы поставили сначала «Крутинский перепляс», а затем «Прялочку» уже в соответствии со стилистикой исконно сибирского танца»1.
Хотя Яков Абрамович родился далеко от наших мест, на берегах Днепра, он сумел почувствовать душой, глубоко вникнуть в суть народной культуры Омского Прииртышья. Благодаря умению создавать на фольклорной основе родные для омичей произведения
1 Саблина Т.Л. Все краски Сибири. Омск, 1978. С. 27-28.
2 Там же. С. 43.
искусства Коломейский формирует танцевальный репертуар, адекватный песенному, воплощаемый в процессе огромного труда художественного руководителя Е.В. Калугиной, главного хормейстера И.Т. Ивановой и других.
Продолжаются фольклорные экспедиции балетмейстера. Об этом мы узнаём из того же источника: «Вот так в одной из деревушек Большереченского района подсмотрел Яков Коломейский, как на закате солнца девочка открывает ворота, чтобы пропустить во двор корову, пришедшую с лугов. Что-то его уже тогда «зацепило» в той простенькой сельской картинке. Пылающее небо, с лёгким скрипом раскрылатившиеся ворота, зелёный шёлк молодой травы и эта босоногая девчонка с козырьком-ладошкой над светлыми глазами, вся высвеченная закатными всполохами.
На рассвете Яков Коломейский опять пришёл к тем воротам и опять смотрел, как девчонка открывает их плавными отточенными движениями. Ему показалось, что из этого чудесного мига может сложиться танец.
И танец действительно сложился. Балетмейстер поставил его потом всего за десять дней на одном всполохе вдохновения — изумительную в своей лёгкой лиричности «Воротницу». Танец сразу и надолго вошёл в число лучших номеров концертной программы, ибо хореограф. успел создать обобщённый поэтический образ»2.
Талантливый балетмейстер осуществил постановку интересных своеобразных танцевальных номеров, полюбившихся тысячам зрителей: «Сибирская улочная», «Молодёжные игры», «Чиж», «Егорка», «Огонёк» и другие.
Под руководством Коломейского танцевальная группа Омского хора достигла заметных успехов.
В 1957 году между главным балетмейстером и руководством хора возник конфликт. Так часто бывает у творческих людей. По этой причине он покидает Омск. В 1957-1960-х годах является балетмейстером Сибирского народного хора (г. Новосибирск). А следующие три года работает в Красноярске в качестве организатора и художественного руководителя ансамбля танца Сибири. В этих городах Коломейский уже не вспоминает об Украине. Омский опыт позволяет создавать ему произведения местно-
го колорита, нечто по-сибирски неподражаемое, «незаёмное».
В 1963 году Яков Абрамович возвращается на берега Иртыша. Вновь становится главным балетмейстером Омского хора. Как говорят, большому кораблю — большое плавание. Хор привлекает его возможностью ставить крупные, масштабные танцы, точнее, вокально-танцевальные композиции. Именно в этот период с наибольшей полнотой раскрылся его талант. Совместно с художественным руководителем хора Г.Н. Пантюковым Коломейский поставил вокально-хореографические композиции: «Масленица», «Сибирский ленок», «Русская пляска», «Ах вы, сени», «Сельские музыканты», «Чай-чаёк» и другие. Все концертные номера заслужили высокую оценку публики. Многие из них вошли в «золотой фонд» легендарного коллектива. Неизменно эти выступления вызывали восторг и овации зрителей.
Но не только реакция публики — оценка творчества, признание заслуг. Труд был не раз отмечен. Коломейский не раз награждался грамотами Всесоюзного центрального Совета профессиональных союзов и Министерства культуры СССР. Являлся лауреатом IV и VI Всемирных фестивалей молодёжи. В 1968 году Якову Абрамовичу присвоили почётное звание «Заслуженный артист РСФСР». А в конце декабря 1971 в Омск пришло радостное сообщение: творчество главного балетмейстера Омского русского народного хора отмечено Государственной премией РСФСР имени М.И. Глинки.
Критики ставили работу Коломейского вровень с творчеством титанов балетного искусства Игоря Моисеева, Татьяны Устиновой, Михаила Годенко.
Консолидация, соединение творческих сил художественного руководителя хора Г.Н. Пантюкова и главного балетмейстера Я.А. Коломейского позволила в 1960—1970-е годы поставить широчайшие вокально-хореографические полотна. Созданные на основе фольклорных игр и обрядов эти произведения, позволившие выявить таланты и особенности творческих натур постановщиков и исполнителей, заслужили восхищение советских людей, а в момент гастролей позволили пропагандировать за границей русское народное песенное и танцевальное искусство1.
Вместе с хором Яков Абрамович выезжал на зарубежные гастроли. Побывал в ряде стран Европы, Азии, Северной Америки и Австралии. Повсюду танцевальные номера вызывали искренний интерес разноязычной публики.
В коллективе хора Коломейский трудился до 16 апреля 1981 года. Спустя год, в Баку он скончался2.
Память о главном балетмейстере свято хранят ветераны хора, омичи. 25 ноября 2008 года на доме, где жил Яков Абрамович (Ленинградская площадь, 6), появилась мемориальная доска3.
До сих пор имя знаменитого хореографа, внёсшего поистине огромный вклад в развитие омской культуры, остаётся незабвенным, а созданные им танцевальные постановки продолжают восхищать уже не одно поколение зрителей.
Воспоминания и отзывы
О том, каким был Коломейский в повседневном общении, на репетициях и во время многочисленных поездок, нам поведали ветераны Омского хора.
Вот что сохранила память заслуженной артистки РСФСР Е.Ф. Сониной:
«Что вам сказать о нём? Это был маститый талантище! Хореограф-глыба! После Игоря Моисеева постановщик номер один в Советском Союзе.
Мы едем на гастроли. Коломейский открывает дверь: «Катя, у тебя найдётся луковка?» Через пять минут: «А кусочка колбаски не будет? А рюмочку?» У него был сахарный диабет — надо было часто питаться.
Другой руководитель на репетиции скажет что-то обидное, резкое. А он любил юмор. Замечания делал шуткой. Все рассмеются — поняли, чего от них хотят.
Хор — это, прежде всего, дисциплина. Режим. Мы работали по восемь часов в день. За два часа до концерта нельзя ни пить и ни есть. Нас курировал обком партии. Строго следили руководители. Юровский говорил: «Вам нужны чеписты (члены партии — авторы), а нам — хорошие артисты». Важно, чтобы член коллектива не фальшивил. С теми, кто фальшивил, расставались без сожаления.
Коломейский тоже был строгим. Гонял до седьмого пота. Подолгу репетировал. Кропотливый в работе. Я наблюдала:
1 Саблина Т.Л. Все краски Сибири. Омск, 1978. С. 79
2 Век настоящий, век минувший. // Аргументы и факты в Омске. 2008. № 49 (3—9 декабря) С. 4.
3 Коломейский Я.А. // Знаменательные и памятные даты Омского Прииртышья. 1999. Омск, 1998. С. 43—44.
маленький, толстенький, как колобок, быстро «катался» по сцене. В нём был заложен от природы необъятный талант.
Однажды он рассказывал: «Я же не могу брать танцы из "Моряны" — здесь корабли не ходят. Нужен сибирский материал».
Поехал в фольклорную экспедицию. Остановился у одного деревенского жителя. Вечером остолбенел: девушка отворяла ворота — впускала корову. Девичьи движения были грациозны, целомудренны. Так он придумал танец «Воротница». Поразило его качество — находить «золотые крупицы» в обыденных вещах, из которых вырастали произведения искусства.
Коломейского консультировал фольклорист Н.Ф. Чернаков»1.
Теперь предоставим слово главному балетмейстеру Омского хора в 1986—2013 годах, заслуженному артисту России Л.А. Титову:
«Что мне известно о Якове Абрамовиче (далее — Я.А.)? Родился в Киеве. Кто-то из его родителей работал в театре. И он там бегал, как мальчик на побегушках. Вероятно, заметили его музыкальную и танцевальную природу — лёгкий, изящный — и приняли в ансамбль танца.
Коломейский и Пантюков — «жестокие» враги. Спорили: это элемент народного танца или классики? У других в споре рождалась истина. У них — в скандалах появлялся шедевр. Сейчас сказали бы: креативный хореограф. Например, вокально-хореографическая композиция «Веретено» — шедевр! Притом первые строчки напел Яков Абрамович.
В 1957 году, когда мне было шестнадцать лет, состоялась моя первая встреча с Я.А. в Новосибирске. Там я родился. Пришёл проверяться в Сибирский хор. Взяли меня в танцевальную группу. Коломейский — своеобразный педагог. К нему надо привыкнуть, у него своя подача комбинаций.
В 1960—1963 годах Я.А. создаёт Красноярский ансамбль танца. Немало потрудился. А Годенко пришёл потом на готовое.
В 1964-м — вторая наша встреча в Омске. Юровский принял, не раздумывая:
— Поедешь с нами на гастроли. Будешь танцевать и одновременно вести уроки.
Так случилось, что в 1966 году я решил уволиться. Коломейский мне сказал:
— Лёва (так он меня звал), если у тебя будут какие-нибудь трудности, проблемы, приезжай. В любое время будем тебе рады.
Вместе с супругой поступили в Белорусский ансамбль танца. Через два года наш ансамбль и Омский хор оказались в Москве. Встречаю Коломейского и Юровского. Они:
— Поедешь с нами на гастроли в США, на Кубу?
— Что за вопрос?
Моментально увольняюсь. Пятеро из ансамбля, узнав, что я ухожу в Омский хор (велика была его слава!), что летим в Америку, тут же заявили:
— И мы с тобой!
И вот уже с 1968 по 1981 год, пока он не покинул Омск, мы не расставались с Коло-мейским.
Я.А. создал танец «Лентия». Редкость. Это на грани язычества и православия. У кого-то дома побывал — выспросил, высмотрел. В каком-то селе ему рассказали. Примерно так же появились композиции «Ах, вы, сени», «Зимние игры» и другие.
Смотришь: другой балетмейстер ставит танец правильно, но не интересно. А у Я.А. и правильно, и интересно. Большой выдумщик. Всех увлекал. Доводил до совершенства.
Бывал злопамятен. Увидит, что артист работает вполноги, недостаточно выкладывается — начинает гнобить, ругать, пока не уберёт совсем. Хотя в общем-то редко увольнял.
Ещё я бы отметил музыкальный и организаторский талант. Удивительный самородок. У меня таких дарований нету.
А как он ставил!.. Его номера до сих пор живут.
Шутки у него были с матерком, с вывертом, с заворотом. Адресат не сразу соображал, в чём дело.
Когда разучивали новый танец, он показывал все выкрутасы. Искал новое. Такие движения, какие были только у него.
Однажды я предложил «Хлопушку». Показал хлопки ладонями и по коленям. Я.А.: «Ты знаешь, в начале XX века с Аляски на Чукотку.» Далее следовало непечатное выражение. Смысл: такое уже было. Не надо брать штампы, тем более с бородой.
Как-то раз Коломейского вызвали на «ковёр» в обком партии. Он ничего не боялся. Знал, что мастер, никто не уволит.
Первый секретарь Омского обкома КПСС С.И. Манякин говорит:
— Как же так, Вы несёте культуру в массы, а сами изволите сквернословить?
— Вы знаете, Сергей Иосифович, — отвечает Коломейский, — ребята танцуют вяло,
1 Запись беседы 17 сентября 2013 года с Е.Ф. Сониной находится в личном архиве авторов.
нехотя, а надо с накалом. Так я их не могу пронять. А матюкнёшь их хорошенько, смотришь — дело пошло.
— Я смотрю, Вы с юмором, — улыбается Манякин. — Ну, старайтесь поменьше этим грешить.
В 1981 году Коломейский решил переехать в Баку. Там находились родственники жены. Я помогал паковать вещи.
Через год звоню — мне говорят: «Яша скончался». Я лечу туда. Иду на кладбище — деревянная табличка, надпись от руки. Я пошёл, договорился, чтоб поставили памятник и рядом посадили два кипариса.
Спустя шесть лет Омский хор гастролировал в столице Азербайджана. Все вместе посетили могилу выдающегося балетмейстера. Всё было сделано на совесть.
Богато одарённая личность с исключительным чувством юмора»1.
Штрихи к портрету балетмейстера добавил заслуженный артист РСФСР Г.Н. Бази-левский:
«Коломейский умел оперативно организовать танцевальную группу. Его артисты понимали с полуслова. В 1963 году Я.А. позвонил Юровский: «Яша, приезжай. Предстоят поездки».
Он вернулся в Омск. Человек понимал в искусстве. Всё сам показывал. Так никто не мог повторить. Скромный, спокойный, любил юмор, байки. Он сочинял танцы, как поэт сочиняет стихи.
В конце жизни Я.А. говорил: «Ребята, относитесь к танцам хорошо. Меня не будет, а вы будете это танцевать!» То есть правильно танцуйте, как он поставил, так и делайте. Очень требовательный. Все ребята были в мыле.
Очень хорошо относился к людям. Заботился о сохранении традиций, о людях. Хлопотал о квартирах для артистов. Это был чудесный человек»2.
Яков Коломейский — большой знаток народной хореографии, создавший по мотивам народных обрядов и игр замечательные танцевальные номера. По своей неповторимости и самобытности репертуар танцевальной группы хора тех лет, практически целиком созданный Коломейским, по праву входит в сокровищницу Омского русского народного хора и с немалым успехом исполняется в концертных программах в наши дни3.
Мастер, определивший судьбу хора
Погожим летним вечером возле Концертного зала Омской филармонии прогуливались горожане. На стене здания, на мемориальной доске они прочитали фамилию: «Пантюков». Кто был этот человек — певец или музыкант? За что удостоен такой высокой чести? Пришлось пояснить: Георгий Николаевич преумножил песенную славу нашего города, в течение 32 лет являлся художественным руководителем всемирно известного Омского русского народного хора. Его произведения до сих пор исполняются на концертах.
Читающим эти строки мы более обстоятельно расскажем о столь значительной личности.
Георгий Николаевич Пантюков родился 1 января 1922 года в Москве. Он был средним ребёнком в семье. Всех с ранних лет приобщали к музыке, так как глава семейства совмещал основную работу с должностью регента церкви.
Георгий Николаевич прошёл Великую Отечественную войну с первого дня до последнего — служил механиком в авиационном полку. За личную храбрость был отмечен орденом Отечественной войны II степени и многими медалями4.
После окончания войны, даже не сняв солдатской шинели, отправился поступать в Московское музыкальное училище им. Октябрьской революции на дирижёрско-хо-ровое отделение. Удалось попасть к прекрасному педагогу — класс Н. Бурмистровой-Бабичевой. Здесь надо было постараться. Георгий Пантюков упорно и последовательно добивался осуществления своей давней мечты — посвятить свою жизнь музыкальному творчеству.
Сразу после окончания училища в 1951 году он подал документы в Московскую консерваторию им. П.И. Чайковского, успешно выдержал экзамены и поступил в класс дирижирования профессора В.Г. Соколова. Далее (1957) была учёба в аспирантуре при консерватории у того же руководителя. Этот период своего образования молодой даровитый музыкант завершил в 1961 году. О масштабе таланта, энергии и стремительности будущего народного артиста СССР свидетельствует тот факт, что уже в студенческие годы, в 1951—1952 годы, Пантюкова при-
1 Запись беседы 7 октября 2013 года с Л.А. Титовым находится в личном архиве авторов.
2 Запись беседы 11 ноября 2013 года с Г.Н. Базилевским находится в личном архиве авторов.
3 Омская филармония — 70 лет // Музыкальное обозрение. 2010. № 3 (март). С. 14.
4 Советские хоровые дирижёры. М., 1986. С. 158.
гласили стать хормейстером группы войск советских военно-воздушных сил в Германской Демократической Республике.
В 1952-м проявившего яркие лидерские качества студента зачисляют в штат Московского областного ансамбля песни и пляски «Трудовые резервы» на должность главного хормейстера.
В это десятилетие (1952—1962) Георгий Николаевич руководит самодеятельными хорами коллектива ДК завода «Каучук», ДК ЗИЛ, ДК им. В.П. Чкалова в Москве1. И как его на всё хватало!
Энтузиазм и неуёмная энергия выпускника консерватории (1957) привлекли внимание дирекции одного из старейших коллективов страны — знаменитого хора им. М.Е. Пятницкого. Пантюкова пригласили на работу в качестве главного хормейстера2. Ещё одна прекрасная школа.
Наконец, 1962-й год — важнейшая отправная точка в биографии дирижёра-хо-ровика. После кончины Е.В. Калугиной, основателя хора, директор филармонии Ю.Л. Юровский предлагает Пантюкову возглавить осиротевший Омский русский народный хор. Нелегко было коренному москвичу покинуть столицу, отправиться в холодную Сибирь. Но желание иметь своё дело, способность оценить открывающиеся перспективы, мечта сочинять музыку для своего коллектива, растить его и расти творчески самому — эти доводы стали решающими. Оба — Юровский и Пантюков — не ошиблись с выбором. Жребий брошен. Георгий Николаевич приезжает в Омск.
Несмотря на то, что хор уже давно получил статус профессионального, добился признания, его ожидал непочатый край работы. Бережно храня традиции, заложенные в 1950-е годы первым руководителем, следовало решить более масштабные творческие задачи, искать новые формы прочтения произведений, подняться на новый уровень художественно-исполнительского мастерства в соответствии с современными критериями. Нашлось приложение разносторонним и глубоким знаниям, высокому художественному вкусу и особенному слуху Пантюкова, позволяющему «слышать жизнь». Репетиции и ещё репетиции — нескончаемый труд. Так рождались новые интересные программы истинно сибирского колорита3.
Сопоставляя хор той поры и работу художественного руководителя можно сказать: столичному специалисту было с кем и над чем трудиться. Его энергия, трудолюбие, умение работать с людьми, зажигать в них творческий огонь, давали прекрасные результаты. Не потому ли он достаточно быстро и легко влился в коллектив? Его чуткое ухо улавливало голос каждого певца. Он «собирал» голоса в единое гармоническое звучание. Как бы составлял букет, именуемый хором4.
Г.Н. Пантюков
Беря за основу традиции, всё ценное, что было до него, Пантюков вносил и своё новое. Он почти заново сформировал многоплановый репертуар. Хор исполнял и русские народные песни, и сибирские фольклорные, и советские патриотические. В тесном содружестве с балетмейстером Я.А. Коломейским — вместе они проработали восемнадцать лет — были поставлены необычайно красочные вокально-хореографические композиции и задорные народные танцы (они стали визитной карточкой коллектива: «Чай-чаёк», «Веретенце», «Край ты мой сибирский», «Ямщина», «Гибель Ермака», «Ой, гармонь»). И рождались эти произведения из реальной жизни, из увиденного и услышанного на деревенских посиделках. Так, песню «Удаль молодецкая» Пантюков записал у 80-летней старушки, А.К. Лукиной, поразившей его умело созданным образом молодости. При этом, будучи талантливым музыкантом, Ге-
1 Советские хоровые дирижёры. М., 1986. С. 158—159.
2 Першина Л. Георгий Пантюков: москвич по рождению, сибиряк по духу // Новое обозрение. 2012, 25 января. С. 4.
3 Саблина Т.Л. Все краски Сибири. Омск, 1978. С. 56, 58, 78, 88.
4 Знаменательные и памятные даты Омского Прииртышья. 1999. Омск, 1998. С.43—44.
оргий Николаевич обрабатывал свои драгоценные находки подобно тому, как ювелир обрабатывает алмазы. Песни, побывав в руках мастера, не теряли своей мелодичности, а приобретали ещё больший колорит. Специально для хора писалась музыка. Из-под его композиторского пера возникали такие песни, как «Сибирская тройка», «Забайкальская казачья», «Земляки-сибиряки», множество хоровых аранжировок1. Они прочно вошли в репертуар Омского хора.
Пожалуй, Пантюков был и остаётся наиболее авторитетным композитором среди тех, кто пишет народную музыку.
Возглавляемый им Омский хор внёс большой вклад в развитие музыкальной культуры Омской области, Сибири, России. Успешно представлял русское народное искусство в разных странах. Хор выступал с концертами не только во многих городах Советского Союза, но и за рубежом. Где только не побывали омичи: Польша и ГДР, ФРГ и Югославия, Италия и США, Мексика и Куба, Греция и Монголия, Мозамбик и Австралия, Кипр и Чехословакия — и везде их принимали с восторгом, благодарностью и душевным откликом. Этому способствовала и замечательная творческая находка Пан-тюкова: хор всякий раз, выступая за пределами СССР, разучивал народные песни той страны, где ему предстояло выступать. Специально для гастролей художественный руководитель отыскивал тексты на английском, немецком, китайском, греческом и других языках. Делал обработки песен. Стоило только заиграть знакомой родной мелодии, как зал начинал подпевать, неистово рукоплескать нашим артистам. Сюрприз действовал безотказно.
Хор завоевал симпатию и любовь иностранной публики, стал посланником дружбы, способствовал взаимопониманию разных народов.
В 60—80-е годы Омский хор был в зените славы. Повсюду он пользовался необыкновенной популярностью. И в том была огромная заслуга Георгия Николаевича и других руководителей: балетмейстера Я.А. Коломей-ского, хормейстера И.Т. Ивановой и других.
Хотя случались и упрёки земляков: в родном Омске хор бывал редким гостем. Соотечественники могли видеть лишь два-три концерта в сезон.
Невозможно обвинить Пантюкова в ограниченности. Возглавляя столько лет Омский народный хор, он брал под своё крыло и едва оперившиеся творческие коллективы, всегда был готов помочь, проконсультировать молодых коллег. Несколько лет Георгий Николаевич руководил отделением Союза композиторов, являлся председателем Омского отделения Всероссийского хорового общества. Поддерживал хоровые коллективы Омска и области2.
За свою многогранную, профессиональную и общественную деятельность Пантю-ков был удостоен целого ряда наград: ордена «Знак Почёта», званий заслуженный деятель искусств РСФСР (1961), народный артист РСФСР (1975), народный артист СССР (1986), лауреата Государственной премии РСФСР им. М.И. Глинки (1971) — за концертные программы, посвящённые 50-летию Октябрьской революции и 100-летию со дня рождения В.И. Ленина3.
В небольшом интервью, данном по случаю последнего звания Георгий Николаевич сказал: «Премия убеждает нас в правильности наших поисков, соединяющих традиционные формы с формами новыми, можно сказать, экспериментальными; она — свидетельство мастерства коллектива и дорогое нам признание.
(В 1971 году Омский хор давал концерты в Москве, Ленинграде и городах Украины — авторы). Украину с Сибирью связывают многие прочные нити.». Слушатели вспоминали тяжкие годы войны, годы эва-куации4.
Как это необычайно актуально в настоящее время!
Песни и танцы Омского хора роднили народы, объединяли перед памятью о Великой Победе. И в том, что омичи выполняли эту миссию, также заслуга художественного руководителя.
10 июля 1994 года Георгия Николаевича не стало. Его смерть ошеломила многих. Невосполнимая потеря. Так бывает, когда уходит лидер, долго определявший судьбу страны или даже вот такого маленького коллектива.
Похоронили мэтра на Старо-Северном мемориальном кладбище нашего города.
Может ли быть забыто имя человека внёсшего такой весомый вклад в музыкальную культуру Омска и всей России? Его имя
1 Фомин А. «И корабль плывет ...» // Четверг (Омск). 2000, 16 мая. С. 9.
2 Запись беседы 7 октября 2013 года с Л.А. Титовым находится в личном архиве авторов.
3 Запись беседы 11 ноября 2013 года с Г.Н. Базилевским находится в личном архиве авторов.
4 Омская филармония — 70 лет // Музыкальное обозрение. 2010. № 3 (март). С. 14.
золотыми буквами вписано в историю Омского русского народного хора. Имя великолепного знатока фольклора, незаурядного педагога, прекрасного хормейстера, воспитавшего плеяду солистов хора. Пантюкова помнят как энтузиаста и пропагандиста русского хорового пения.
Омский хор отмечал адресными концертами 80 и 90-летие незабвенного руководителя. Его самобытные хоровые обработки незаменимы в репертуаре. Эти песни исполняются, и будут исполняться в обозримом будущем.
Воспоминания и отзывы
Каким Георгий Николаевич был организатором, лидером, как вёл себя во время репетиций, выступлений, дома и на гастролях, как держал себя с подчинёнными вне работы, на досуге — обо всём этом поведали ветераны хора. Первым на нашу просьбу откликнулся заслуженный артист РСФСР Г.Н. Базилевский:
— В 1961-м, меньше года хор возглавлял Чумаков. С нами поехал в Китай. В 1962-м предложили Пантюкову стать руководителем. Он посоветовался с дядей — профессором В.Г. Соколовым. Прибыл в Омск. В клубе Лобкова Юровский собрал всех нас и представил: «Вот Ваш новый руководитель».
Пантюков — это высший пилотаж. Очень эрудированный музыкант. Сам писал музыку. Музыкант от Бога.
При Чумакове распевались под гармошку. Это для нас нонсенс. Низкая квалификация. Пантюков на несколько голов выше. Он нам давал сложные распевы — консерваторские, классические. Но зато после этого нам по силам были любые произведения.
Быстро поднял хор до того уровня, который был при Калугиной. Продолжал её традиции. Сразу пошла успешная работа. Его признали хористы. Сразу гастроли: Греция, Кипр, Израиль и т. д.
За счёт таких руководителей, как Пан-тюков, хор высоко держался. Костюмы шили в Большом театре или в Кировском, в Ленинграде.
Также надо иметь в виду, что нас обожал первый секретарь обкома КПСС С.И. Маня-кин. А ещё Сухинина — работник обкома, Юровский, Пантюков. Все вместе — это кулак. Он многое позволял.
На репетициях Пантюков, бывало, кричал, ругался. Люди есть люди. Один мигом усвоил, другой — не схватил. Пантюков сердился. Если и повышал голос, то не со зла. Просто требовательный. Досконально знал, как должен звучать хор.
Незадолго до смерти мы (я и два баяниста) навестили нашего худрука в больни-це1. Он грустно пошутил: «Ну вот, теперь ты остаёшься один Георгий Николаевич». Мы оба Георгии Николаевичи. Предупреждал об ошибках: «Не увлекайтесь слишком фольклором — коллектив потеряется. Собьётся направление. 1—2 номера — не больше».
Пантюков — это целая эпоха2.
Следующие мемуарные материалы мы приводим из интервью журналистки Я. Шаниной с заслуженными артистами РСФСР Е.Ф. Сониной и В.Н. Мартыновым:
«Ветераны хора вспоминают, что Пан-тюков всегда и везде — в автобусе, в вагоне, гостинице — был с коллективом. И стоял за него горой, подчёркивал: «Вы лучшие».
О его человеческих качествах говорит такой случай. Как-то на гастролях в Запорожье в коллективе произошло несчастье. Омский хор «обкатывал» новый Дворец культуры. Здание было построено по какому-то заграничному проекту. И в нём, как потом выяснилось, нужно было по-другому сделать освещение сцены. Но электрик хора этого не знал. В результате после концерта артисты стали терять зрение. Пострадало шестнадцать человек — те, кто стоял на авансцене перед открытыми софитами. У всех сгорели сетчатка и роговица глаз. Пострадавших увезли на «скорой». Но в больнице не оказалось лекарств. И пока его готовили, артисты вынуждены были сидеть на улице — внутрь их не пускали.
— Георгий Николаевич, — вспоминает заслуженная артистка РСФСР Е. Сонина, — тоже с нами всю ночь просидел. Ни на секунду не ушёл, а было холодно. Погода стояла прохладная.
В общении он был лёгким, простым.
— В компании мог и шутку пустить, и сплясать, — вспоминает заслуженный артист РСФСР В. Мартынов. — Никогда не подчёркивал дистанцию: «Я — руководитель». Держался скромно.
Как-то были на гастролях в Израиле. Он мне звонит в номер: «Володя, пошли играть». Мы тогда одну игру модную купили.
1 Имеется в виду Омский клинический онкологический диспансер.
2 Запись беседы 11 ноября 2013 года с Г.Н. Базилевским находится в личном архиве авторов.
И вот на пляже вместе с ним часами кидали мячи на расстояние — метров 150.
В то же время, если речь шла о работе, творчестве, тут Георгий Николаевич был строг. Мог и головомойку устроить, если кто заслуживал. На репетициях всегда была дисциплина.
Когда Пантюков говорил, все молчали. Он закончил — вот тогда, пожалуйста, высказывайтесь, — вспоминают артисты.
Георгия Николаевича уважали за его высокий профессионализм и самоотдачу.
— На репетициях было приятно присутствовать, — продолжает В. Мартынов. — С них мы уходили в приподнятом настроении. Неуёмный темперамент Пантюкова передавался нам. Никогда не было такого, чтобы по пятнадцать раз гоняли одну фразу. Нет, он раз, два объяснял — на третий уже идёт от хора отдача. И ещё у него было святое правило: песня, как он говорил, должна отлежаться. Вот мы её разучиваем, репетируем каждый день. А потом на недельку «забываем». После этого — по новой. Тогда она уже ставится в программу. Мы так не работали, что сегодня выучили — завтра уже поём.
Георгий Пантюков был выдающимся дирижёром-хормейстером. Как-то омичи участвовали в концерте сводного хора на сцене Большого театра. На репетиции у дирижёра, который руководил этим сводным коллективом, долго не получалось добиться гармоничного звучания. Тогда за его спиной встал Георгий Николаевич.
— У него, — рассказывает заслуженная артистка РСФСР Е. Сонина, — были такие крепкие, такие выразительные руки. И он сразу весь этот сводный хор собрал.
Ещё одним его талантом был талант композитора, аранжировщика, он сам обрабатывал собранные в поездках по региону сибирские народные песни. По воспоминаниям ветеранов, творить Пантюков мог в любой обстановке и в любом месте, где была возможность присесть. А в результате возникали шедевры, которые жили, живы и ещё долго будут жить»1.
Ученик и продолжатель дела Пантюко-ва, нынешний художественный руководитель хора, А.К. Зобов дал такую оценку нашему герою.
— Хор в бытность Пантюкова художественным руководителем довольно долго был посланником дружбы в декадах русского
1 Шанина Я. Создатель особого жанра // Омская правда. 2012. 3 февраля. С.7.
2 Из интервью Алдановой В. с А.К. Зобовым «Хор наш поёт!» // Красный путь. 2001. 26 декабря. С.13.
искусства стран дальнего и ближнего зарубежья, полномочным представителем русской культуры. Стать таковым, приобрести всемирную известность позволила одарённость Пантюкова. Он был широко образованным музыкантом, одним из продолжателей лучших традиций русского хорового пения.
. Ну а чувства ансамбля, строя, тонкое ощущение природы русского народного пения усилились с годами.
. Он ввёл так называемые вокально-хореографические композиции. Был сразу не понят, за что его много «били» вместе с балетмейстером, обвиняли в превращении хора чуть ли ни в оперные куски. За реквизит терзали, за реалистичность, за наглядность. Сейчас всё это у нас в ходу. Сохраняем, усиливая зрелищность, доходчивость»2.
Среди мемуарных материалов мы отдаём предпочтение воспоминаниям дочери, Натальи Георгиевны Степановой (в девичестве Пантюковой): «О родителях Георгия Николаевича. Мама Раиса Петровна, работала учительницей. Но после рождения троих детей (Милитины, Георгия и Льва) стала домохозяйкой. Отец Николай Семёнович Пантюков был служащим и одновременно являлся регентом церковного хора. Благодаря этому дети в семье с ранних лет были приобщены к музыке. Старшая сестра, Милитина Николаевна, всю жизнь преподавала в музыкальной школе. Видимо, это и сыграло основную роль в выборе профессии Георгием Николаевичем.
Семья жила в Замоскворечье, которое славилось хулиганскими традициями. Но строгое воспитание оградило юного Георгия от неверного пути.
В детстве он занятию музыкой предпочитал игру в футбол. За что был неоднократно бит отцом. В более зрелом возрасте — страстный любитель игры в нарды, спортивный болельщик.
В 1940 году окончил московскую школу № 557 и одновременно музыкальную школу им. В.В. Стасова. В октябре того же года был призван в ряды Красной Армии и направлен в 1-е Ленинградское авиационное училище. С первого и до последнего дня Великой Отечественной — её участник. Закончил войну в Берлине. В апреле 1947 года был уволен в запас в звании старшины. Вернулся домой. Поступил в Московское музыкальное учили-
ще им. Октябрьской революции, которое с отличием окончил в 1951 году. Спустя шесть лет так же с отличием окончил Московскую консерваторию им. П.И. Чайковского. Следующий шаг — аспирантура. Будучи аспирантом, начал работать в Русском народном хоре им. М.Е. Пятницкого. В 1961 году окончил аспирантуру и тогда же был удостоен звания «Заслуженный деятель искусств РСФСР».
В консерватории учился по классу профессора Владислава Геннадиевича Соколова (дядя Г.Н. Пантюкова, создатель и руководитель Института детского художественного воспитания).
Папа выпускался вместе с А. Пахмутовой (учился на одном курсе). На младших курсах учился Родион Щедрин, с которым встречался в Омске и который приходил в «Теремок» — на базу хора.
Папу связывала тесная дружба с Николаем Алексеевичем Некрасовым — руководителем оркестра русских народных инструментов.
Юровский после смерти Калугиной активно искал нового худрука для Омского хора. Приехал в Москву. Оказался в Концертном зале им. П.И. Чайковского на репетиции хора им. М.Е. Пятницкого. На него произвела глубокое впечатление хоровая работа Георгия Николаевича. Он приглашает
его в Омск. Предлагает возглавить Омский русский народный хор.
В 1962 году Георгий Николаевич переезжает в наш город и принимает руководство хором. В 1963 году вся семья перебралась в город на Иртыше.
Всю жизнь папу окружали люди, которые способствовали формированию его таланта. Так, первым слушателем и критиком всегда была жена Зоя Хрисанфовна. Она была отличной и гостеприимной хозяйкой.
Двери нашего дома (ул. Масленникова, 3, в народе его называли «Дворянское гнездо») всегда были широко открыты для друзей. В числе гостей у нас бывали такие творческие деятели, как Виктор Боков, Василий Пухначёв, композитор Лавриненко, танцор Владимир Шубарин, певица Майя Кристалинская и другие.
Георгий Николаевич обожал семью: жену, дочь Наталью (родилась в 1958 году), внучку Таню (родилась в 1987 году)»1.
Нынешние певцы и танцоры Омского хора располагают богатейшим наследием: высоким профессионализмом, неповторимостью сибирского колорита, патриотизмом и примером творческого горения.
Пожелаем же им не снижать планку, хранить заветы основателей хора. Своим ярким, искромётным искусством высоко нести факел омской культуры.
Примечание:
Использованы фотографии из альбома «Государственный Омский русский народный хор». Уральский рекламно-издательский центр, 2000.
Бродский Илья Ефимович — краевед, некрополист, г. Омск Шпынов Станислав Николаевич — доктор медицинских наук, ведущий научный сотрудник ФГБУ «ФНИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи»
© И.Е. Бродский, С.Н. Шпынов, 2015
Статья поступила в редакцию 23 июля 2015 г.
Запись беседы 15 сентября 2014 года с Н.Г. Степановой находится в личном архиве авторов.
