CC BY
95
ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ НАУКА ВУЗАМ
ОСНОВАНИЯ ВЛАСТИ
I К.Ю. Полежаев
298
Аннотация. В данной статье рассматривается бытие власти в историческом развитии. По мнению автора, традиционная «субъект - объектная» конструкция власти не отражает объективную действительность, так как не только «объект», но и «субъект власти» выступают одновременно ее «объектом». В статье обосновывается, что если в докапиталистических обществах власть выступала как власть человека над человеком, базирующаяся на прямом и непосредственном принуждении, то в условиях глобального капитализма она все чаще выражает себя как власть капитала, существующая в качестве прошлого, овеществленного и многократно превращенного живого труда над человеком и базирующаяся на опосредованном принуждении.
Ключевые слова: власть, традиционная «субъект - объектная» конструкция власти, власть авторитета, авторитет власти, капитал, прямое и «непосредственное» принуждение, опосредованное принуждение, превращенные формы социального бытия, отчуждение и самоотчуждение человека, господство и подчинение, управление.
Summary. In this article power life in historical development is considered. According to the author, the traditional «subject - objective» design of the power does not reflect the objective validity as not only «object», but also «the subject of the power» act simultaneously as its «object». In this article proved that if in pre-capitalistic societies the power acted as the power of the person over the person, based on direct and direct compulsion in the conditions of global capitalism, it even more often expresses herself as the power of the capital which is existing as last, substantiated and repeatedly transformed live work over the person and based on mediated compulsion.
Keywords: the power, the traditional «subject - objective» power design, the authority power, authority of the power, the capital, the direct and «direct» compulsion, the mediated compulsion, the transformed forms of social life, alienation and self-alienation of the person, domination and submission, management.
В традиционной «субъект — объектной» конструкции власти, последняя концептуализируется как разновидность каузальной связи и ограничивается отношениями, в которых субъект может заставить объект делать что-то, что объект в ином случае не стал бы делать. Власть — это «способность субъекта обеспечить подчинение объекта в соответствии со своими намерениями»
[1, 58]. В основе власти лежит идея способности, возможности, влияния субъекта на объект и право выбора средств для воздействия на объект. Определение содержания «власти» подразумевает необходимое наличие «субъекта власти», выступающего причиной действительного или возможного изменения действий «объекта власти». Субъект имеет власть над объектом, если
поведение первого является причинои поведения второго. Поэтому власть — это эмпирическая регулярность, в которой поведение одного актора оказывает причинное воздействие на поведение другого актора. Камнем преткновения на пути принятия подобной позиции являются вопросы:
Разве «каузальность» односторон-ня: то есть только ли действия субъекта являются причиной поведения объекта?
Не предполагают ли отношения между «субъектом власти» и «объектом» взаимозависимости и взаимосвязи?
Нет ли хотя бы частичного воздействия «следствия» на «причину»?
Думается, на эти вопросы нельзя найти ответы при рассмотрении властного воздействия как акта отдельного от всего многообразия социальных взаимодействий.
Власть не выступает как «власть вообще». Она есть производная от общих социальных (и в первую очередь — экономических, социальных, политических, идеологических) отношений. А «субъекты» и «объекты» — только отдельные актеры, играющие заданную (этими отношениями) роль. Даже тогда, когда эти актеры — большие социальные группы.
Властные отношения, возникающие между субъектом и объектом, необходимо опосредованы социальными взаимодействиями уже потому, что сами субъекты и объекты (их воля и деятельность) производны от условий их природного и социального бытия. В основании же воли и деятельности лежат потребности, выражающие зависимость субъекта от объективных условий его воспроизводства и существования.
Такие факты социальной реальности (признанные многими исследовате-
лями), как отчуждение и самоотчуждение человека, товарный фетишизм, превращающий человека в товар, господство над живым трудом меновой стоимости и денег, убедительно показывают, что «субъект власти» выступает одновременно и ее «объектом».
Таким образом, властные отношения не есть только частные изолированные и непосредственные отношения между субъектами и объектами. Власть — явления, опосредованные всей совокупностью многообразных общественных отношений.
Возникая в бесконечных природных и социальных взаимодействиях, власть выражает себя в бесконечном многообразии форм социального бытия: экономической, социальной, политической, идеологической сферах жизни общества. В «чистом» виде «сама по себе» каждая из названных сфер общественной жизни не существует. Социальная реальность переплетает их в клубок, части которого может классифицировать лишь абстракция. Последняя же должна согласовываться с объективной действительностью. Именно поэтому тождество и различие, единство и противоположность названных социальных сфер мы попытаемся увязать с социально-классовыми отношениями.
Экономическая сфера существует как область отношений субъектов в связи и по поводу общественного разделения труда, производства, обмена и распределения. Здесь складывается то, что именуется отношениями собственности.
Социальная сфера — есть отношения потребления, обеспечивающие воспроизводство человеческой сущности. Чтобы стать реальностью, отношения потребления опосредуются отношениями собственности, так как имен-
299
но последними определяется тождество и различие субъектов по их социальному статусу, доле и способу получения общественного богатства.
Политическая сфера определяется взаимоотношениями социальных групп на базе экономической и социальной сфер, местом социальных групп в общественной организации труда и ролью этих групп в управлении процессами общества (отношениями руководства и исполнения, господства и подчинения).
Идеологическая сфера — область духовного воспроизводства, где в различных формах и на различных уровнях осмысливаются экономические, социальные и политические отношения. Причем между действительными (экономическими, социальными, политическими, бытовыми) отношениями, как они существуют сами по себе или же как они представляются в сознании, «есть поле, не пробегаемое созерцанием и заполненное социальной механикой, продуктом действия которой является то или иное осознание человеком реальности — как внешней, так и внут-1ПП ренней» [2, 18].
иЦЦ Таким образом, властные взаимодействия присущи всем перечисленным ранее сферам общественных отношений. Качественные особенности их проявлений зависят от меняющихся по месту и времени обстоятельств: своеобразия социально-экономических условий (специфики способа производства в широком смысле), общественно-исторической специфики, уровня экономического, политического и культурного развития общества и других факторов.
Несомненно, общее определение социальной власти следует рассматривать не как исходный пункт исследования разновидностей власти (в том числе и политической власти), не как пред-
посылку дедуктивного выведения одного понятия из другого, более общего, а как ступень в исследовании конкретных видов власти при помощи научного метода восхождения от абстрактного к конкретному. Это именно та ступень, на которой единичное, данное в представлении, «испаряется» до степени абстрактного определения.
В доклассовых обществах власть имела собственно общественный смысл и общественную значимость. Она в той или иной мере осуществлялась всеми членами рода или племени. Власть была «растворена» в общественных отношениях, она принадлежала всем и никому в отдельности. Власть старейшин, вождей опиралась по преимуществу на силу авторитета, основанного на опытах реального практического бытия.
При переходе от доклассовых обществ к классовым социальные отношения меняются качественно: все виды связей системы «человек — природа» опосредуется противоречием «человек — человек», а субъектом исторического движения начинают выступать не родовая всеобщность, а социально-классовые противоположности. По мнению ГН. Киреева, эта качественная трансформация обусловила то, что «власть авторитета заменяется авторитетом власти, а самоорганизация человеческого общежития — господством и подчинением» [3, 50]. То есть при расслоении общества и возникновении государства авторитет старейшин, покоящийся на практическом опыте, привычках, обычаях и традициях, был смещен авторитетом публичной власти, основанной на внешних по отношению к субъекту средствах принуждения и подавления. «Огосударствленная власть» выражала себя в форме «непосредственного принуждения». «Прямой принудительный
труд — вот основа древнего мира, общество покоится здесь на принудительном труде как существующем фундаменте» [4, 192]. Однако стоит заметить, что «непосредственное» принуждение по отношению к рабу или крепостному не могло быть сведено только к внешним, непосредственным физическим формам принуждения. Они были опосредованными хотя бы потому, что сталкивались с таким идеальным фактором, как осознание рабом или крепостным необходимости поддержания своего физического существования посредством удовлетворения своих жизненных потребностей.
При рабовладении и крепостничестве через отношения собственности рабовладелец и феодал имели власть над рабом и крепостным в форме подчинения, принуждения, подавления их воли и сознания. Здесь личная зависимость выступала как одно из проявлений зависимости социально-экономической, что и рабовладелец и феодал также были не свободны от конкретно-исторических форм общественных отношений. Вместе с тем, отметим, что присвоение чужой воли не являлось в этих обществах самоцелью, ибо только присвоенная воля благополучия ее присвоите-лю не дает. Действительной целью власти являлось присвоение деятельности и продукта деятельности объекта эксплуатации. А присвоение чужой воли выступало лишь как одно из условий господства над объектом.
Исторический опыт свидетельствует, что способы производства рабовладельческого и феодального обществ не порождали частную собственность в ее действительном смысле. Доминировало частное присвоение общинной собственности, непосредственное присвоение вещной формы общественного богатства. Доминирующая форма обще-
ственных богатств тех обществ еще позволяла рассматривать богатство только как средство удовлетворения именно естественных человеческих потребностей. Поэтому и отношения собственности выступали лишь как присвоение продукта посредством самого труда. Собственность на чужой труд также опосредовалась эквивалентом собственной деятельности. Существовала известная сращенность живого труда и объективных условий его воспроизводства.
С развитием меновой стоимости это «простое отношение» коренным образом меняется: труд начнет создавать чужую собственность, а собственность распоряжаться чужим трудом. Здесь не столько человек опосредует своей деятельностью отношение к природной вещи, сколько отношения «рукотворных» вещей опосредуют и определяют отношения людей.
Отношения человек к естественной природе опосредуются «второй природой» — миром опредмеченной и овеществленной человеческой сущности.
Коренные изменения социального бытия неизбежно порождали и трансформацию системы властных отноше- иШ ний. Власть человека над человеком (капиталиста над рабочим) опосредуется господством капитала в качестве овеществленного прошлого труда. Но и сам субъект-собственник становится собственностью общественных обстоятельств. В условиях капиталистических отношений, при наличии личной свободы и вещной зависимости отпадает необходимость реализации власти в форме прямого и «непосредственного» насилия. «Внеэкономическое» принуждение (как характеристика действия господствующего субъекта в «старых» обществах) заменяется дисциплиной голода. Но для сохранения и защиты сущест-
302
вующих форм власти и собственности остается необходимость использования насилия в политической, социальной и духовной сферах. В этом смысле, политика как концентрированное выражение экономики закрепляет социальное «право» господствующего меньшинства обладать экономической властью и «право» эксплуатируемого большинства создавать фундамент этой власти. Капитал нуждается в сильной государственной власти для закрепления и воспроизводства своих привилегий. Ф. Энгельс писал о том, что в современных ему демократических республиках, таких как Америка и Франция, богатство пользуется своей властью косвенно, но зато тем вернее, а именно, во-первых, посредством прямого подкупа чиновников, во-вторых, посредством союза между правительством и биржей [5, 172].
Вследствие становящегося глобальным общественного разделения труда формы принуждения приобретают все более и более опосредованный характер. Отчуждение труда и его следствия продолжают порождать феномены, которые являются как личная независимость, основанная на вещной зависимости. Это известное при капитализме явление получает самостоятельную жизнь, как второй социальный мир. Превращенные феномены этого мира отчужде-ны и противостоят реальному человеку, господствуют над ним, подавляют и разрушают. Они функционируют как безличная социальная сила, притязающая на формирование человека и управление им. Такие превращенные формы, как товар, деньги, ценные бумаги, общественные институты, значимые для общества символы и идеалы, подменяют собой действительные общественные отношения, заменяя связи между реальными людьми на связи между вещами.
Власть — это и определенная форма управления обществом, любым коллективом, объединением людей. Она же обеспечивает различные формы согласования деятельности. Власть существует и будет существовать везде, где есть относительно устойчивые объединения людей: в семье, производственных коллективах, организациях, учреждениях и т.д. «С одной стороны, известный авторитет, каким бы образом он ни был создан, а с другой стороны, известное подчинение, независимо от какой бы то ни было общественной организации, — отмечал Ф. Энгельс, — обязательный для нас при тех материальных условиях, в которых происходит производство и обращение продуктов» [6, 304].
Таким образом, власть не есть неизменная для всех времен и условий субстанция. Власти «вообще» «как таковой» нет. Власть рождается в бесконечных взаимодействиях природных и социальных явлений. Она существует, проявляется в многообразии форм социального бытия. Изменчиво социальное бытие — изменчивы и различны формы власти.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. — Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2001.
2. МамардашвилиМ.К. Анализ сознания в работах Маркса // Вопросы философии. — 1968. — № 6.
3. Киреев Г.Н. Социальное насилие. — М.: Издательство «Прометей» МПГУ, 2005.
4. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. — Т. 46. — Ч. 1.
5. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — Т. 21.
6. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. — Т. 18. ■
