CC BY
663ЭО!: 10.24411/9999-022А-2019-10243 УДК 398
ББК 82.3 (2Р-6 Осет)-6
Д. В. Сокаева (Владикавказ)
Осетинская традиционная молитва: характеристика жанра
Осетины — ираноязычный народ, а следовательно, народ индоевропейского происхождения, проживающий в своем абсолютном большинстве на Кавказе по обе стороны Кавказского хребта. Несмотря на то что и христианство, и мусульманство коснулось осетин, до сих пор функционируют традиционные осетинские святилища. Осетинские традиционные верования — это строго выстроенная иерархическая мифолого-религиозная система, главным сакральным образом которой является верховный бог Хуыцау, и уже ему подчиняются различного рода покровители. Каждый покровитель ведает своей областью влияния, и они могут быть главными и второстепенными. Сакральная составляющая осетинского традиционного мировоззрения пронизывает весь осетинский фольклор — от малых жанров до нартовского эпоса.
Молитва создателю Вселенной Хуыцау, божеству Уастырджи, другим сакральным образам мифолого-религиозных представлений осетин представляет собой вербальную часть ритуала и открывает собственно обрядовое действо (календарное/семейное; поминальное/праздничное), если не иметь в виду подготовительную часть обряда. В осетинской традиции освящены все шаги подготовки к собственно исполнению обряда в определенном месте и в определенное время: выбирается жертвенное животное (нывонд); в складчину собирается зерно для варки пива и приготовления ритуальных пирогов; перед восхождением к святилищу, которые, как правило, находятся на вершинах гор, перевалах, возвышенностях, избранные участники совершали омовение и т. д. Идеальный вариант обращения к высшим силам: молитва произносится возле святилища.
Акт совершения молитвы (некоторые исследователи применяют термин «мо-литвословие»), являясь частью актуальной осетинской традиции, может стать предметом изучения в плане соотнесения мифологической картины мира с «реальной» [Неклюдов 1998].
При указанном нами соотнесении с традиционным мировоззрением «реального» и «обрядового» компонентов жизни осетина происходит «выделение внутреннего времени, которое символизирует организацию и распределение внешнего времени, отпущенного на конкретный праздник. Другими словами, существует строго регламентированное или структурированное праздничное время. Здесь важно отметить, что наиболее значимые ритуальные действа: жертвоприношение, посещение святилища, подношение даров, молитвословия, ритуальная трапеза, за редким исключением, исполнялись обычно в первой половине дня. Во второй половине и ближе к вечеру в силу входил игровой элемент: игры и развлечения, музыка и танцы набирали свой темп» [Уарзиати 1995].
Исследованием текстов осетинских традиционных молитв занимались ученые, в том числе и современные, например А. В. Дарчиев, который подробно рас-
НАРОДНАЯ ВЕРА И ВЕРОВАНИЯ: ОФИЦИАЛЬНАЯ ДОКТРИНА И НАРОДНЫЕ ТОЛКОВАНИЯ
смотрел содержание, сюжет и поэтику одного из ранних опубликованных текстов осетинской молитвы. Ученый отмечает, что в завершающей части очерка В. В. Пассека «Осетинцы», вышедшего в свет в 1838 г.,
<...> помещен интереснейший материал, которого нет ни у одного из именитых предшественников <...>, текст осетинской молитвы с переводом на русский язык [Дарчиев 2013, 47].
Текст молитвы, как верно заметил автор ее реконструкции,
являет собой пример влияния христианства на религиозные верования осетин, которое усилено здесь заметной христианской редактурой текста. Тем не менее перед нами не христианский литургический текст, а традиционное осетинское молитвословие. Последовательность молитвенных обращений и используемые в них формулировки сохранились в традиционных молитвословиях до наших дней, подтверждая удивительную устойчивость этого жанра обрядовой поэзии осетин [Дарчиев 2013, 56].
Помимо В. В. Пассека, тексты традиционных осетинских молитв зафиксированы и опубликованы О. Гатуевым [Гостиева 2007], Б. Гатиевым [Гатиев 2016], Т. А. Ха-мицаевой [Хамицаева 1992, 206-218] и др.
Мы также располагаем исследованиями, которые посвящены сравнению православных и осетинских традиционных молитв [Гурциева 2005]; анализу молитв, посвященных конкретному сакральному образу [Бекоев 2007]; структурной и семантической соотнесенности молитв и обрядовых песен [Текаева 2015; Дзлиева 2016]; сравнению мифологических песен-молитвословий и молитв [Таказов 2017]; генезису осетинского праздника-молитвы, в котором словесная часть была составляющей наряду с танцем и другими действиями [Чибиров 2014].
Молитвы, произносимые в ходе свадебного обряда, специально рассмотрены Т. А. Хамицаевой:
Молитвословия — самостоятельный жанр обрядовой поэзии осетин. Они сопровождают разные обряды, и то из них, которое произносится, например, в празднование какого-нибудь местного дзуара, не может быть произнесено во время свадьбы или поминок. В разные моменты свадьбы используются разные молитвословия. Наиболее устойчивыми являются те, которые звучат в момент «отправления невесты из родительского дома», «ввода невесты в хадзар жениха» и «снятия платка невесты» (хызисжн — хи-зесжн) [Хамицаева 1992, 14].
Подробно представлено разнообразие свадебных молитв в исследованиях Д. М. Дзлиевой. Исследователь считает словесную часть осетинского обряда наиболее сохранившейся и включающей
молитвословия старших членов рода и свадебных чинов, а также обрядовый приговор, сопровождающий снятие фаты с невесты. <...> В свадебном обряде этот жанр представлен двумя типами: 1) текстами, общими для любой ситуации общинного застолья (произносятся на свадьбе исключительно старшими мужчинами рода); 2) собственно свадебными текстами (звучат в различных ситуациях; произносятся как мужчинами, так и женщинами). Основными свойствами молитвословий являются метафоричность художественного языка и качество развернутости поэтических текстов. Смысловое ядро жанра составляют обращения к Богу и святым покровителям, а также формулы благопожелания. В ка-
ждой из выделенных групп молитвословий, входящих в свадебный обряд, прослеживается брачная символика [Дзлиева 2016, 58-59].
Различаются два вида обрядовых контекста, в которые может быть инкорпорирована молитва:
1) рисунок обрядового действа с молитвой, которая произносится за строго регламентированной застольной церемонией: старший произносит молитву, обращается к верхним, божественным силам, начиная с Хуыцау, а слушающие, по старшинству, повторяют молитвы (так произносятся не менее трех молитв);
2) когда же молитва произносится не в рамках застольной обрядовой церемонии, то вся молитвенная церемония представляет собой диалогическую композицию: старший произносит молитву, а слушающие вторят возгласом «Амен!» после каждого обращения к высшим силам. (По поводу диалогичности или полилогичности идут споры: если считать Бога членом беседы, то осетинская молитва — трехсоставная конструкция, в которой первая часть — это диалог старшего и Бога, вторая часть — обращение к людям, для которых просится благодать у небесных сил в форме: «чтобы было так»; третья часть — это обращение слушателей к Хуыцау в форме: «да будет так, Хуыцау» и одновременно подтверждение/усиление слов старшего.)
Как верно пишет А. Х. Хадикова:
В реализации семейной культовой практики хистар/хицау (старший. — Д. С.) имел статус религиозного наставника, он был хранителем и носителем нравственных ценностей. От его личного авторитета зависел престиж семьи в целом [Хадикова 2013, 31].
Молитва может быть произнесена по окказиональному случаю, без всех остальных атрибутов культа (вторящих участников, ритуальных пищи (трех пирогов, мяса жертвенного животного) и напитков и т. д.), но каждый человек, произносящий молитву (мужчина/женщина, старший/младший), стремится произнести ее не всуе и в подходящем для этого действия месте. Зафиксированы тексты несказочной прозы, максимально приближенной к действительности и отличающейся признаком «достоверность», и других жанров фольклора, в которых рассказывается о внезапной опасности (например, от демонологических сил) и последующем спасении с помощью обращенной к Хуыцау и другим сакральным персонажам молитвы; такая молитва имеет функцию оберега.
Традиционная осетинская молитва является не единственным жанром осетинского фольклора, в котором используются обращения к Хуыцау и сакральным образам и силам. Тексты посвящений
имеют также одну и ту же композиционную форму, сохраняют формульность мотивов и их семантику. Обязательными компонентами посвящений являются: обращение к Богу с просьбой оградить семью от новых несчастий; обращения к умершему (чтобы все приготовленное для него было поделено им с окружающими, с теми, с кем он сам пожелает; чтобы все приготовленное было неиссякаемым и нетленным); <...> благодарность в адрес пришедших разделить горе [Дарчиева 2009, 179].
В этом же жанровом ряду стоят благопожелания, которыми изобилует речь осетина с традиционным мировоззрением. Например, благопожелания произ-
носятся в адрес человека, собирающегося в дорогу, при этом обязательно упоминается покровитель путников Уастырджи [Дарчиева 2015, 99].
В процессе исследования мы применили к текстам молитв первичную и очень простую классификацию, в которой отражено разделение молитв на общие и частные. Общая молитва обращена к Хуыцау и подчиненным ему сакральным образам. Такие молитвы построены на принципе перечисления. Что касается частных молитв (по нашему определению), то в них молящийся обращается к какому-либо сакральному персонажу без перечисления других сакральных персонажей, однако такая молитва, как правило, начинается с обращения к Хуыцау, а затем в ней обращаются к конкретному сакральному персонажу.
Рассмотрим особенности сюжетной канвы традиционной осетинской молитвы на примере конкретных текстов.
Общая молитва может состоять из единого блока, т. е. обращаются в ней к Хуыцау и его подчиненным анонимным ангелам и покровителям (з&дт& хмх да-уджытх). Например, «Молитва Всевышнему» («ЕунхгХуъщаухн»):
Ты един, Всевышний! Просим тебя
Во имя твое и твоих изэдов!
Ниспошли благословение
На своих любимых пророков и изэдов.
Что ты нам ниспослал, с тем тебя мы и молим:
Пусть тебе угодны будут наши три пирога,
Жертвенное животное вместе с нашим пивом!
То, что мы истинное скажем,
Пусть тебе будет угодно.
Если же в чем-либо заблуждаемся,
То прости нам это, Всевышний!
Боже, сделай так, чтобы сотворенные тобой люди
Полюбили друг друга.
Небесная благодать на твоей земле (да будет),
Земная благодать сотворенным тобой людям, единый Боже (да будет!).
Надели и нас добрым дождем!
Избавь нас от злого ветра и злого дождя!
О единый Боже, дай нам силы и бодрости для работы -
О чем мы забыли попросить,
Тем нас по-доброму надели, Боже!1
Общая молитва может быть построена по принципу перечисления основных сакральных образов/обращения к ним (Хуыцау, Уастырджи, Бынаты хицау, Уа-цилла, Еля, Мыкалгабыр; Хур-Артхурон2 фигурирует как новогодний сакральный персонаж), как, например, «Новогодняя молитва» («Ног азы кувд»):
Господи, слава твоему величию, Пошли нам милости в Новом году! Господи, благослови нас,
1 Зап. от Т. Худалова в 1924 г. в с. Фараскатта. Соб. Д. Бердиев [НА СОИГСИ. Ф. Г. Дзагурова. Д. 31.
Л. 13, дигд.; Хамицаева 1992, 206]. Перевод Д. Г. Тменовой.
2 Солнце — Огненное Солнце.
Чтобы из года в год мы делали тебе кувды3. Хур-Артхурон, ты вхож к Всевышнему. Будь там добрым вестником, Возвращайся к нам с благословением.
Уастырджи, наши младшие, наши путники под твоей защитой,
Благослови нас так, чтобы они возвращались в здравии
И мы справляли тебе кувды.
Бынаты хицау, благослови в дорогу того,
Кто отправится из своего дома,
И пусть он вернется с полными руками,
Весельем, душевной радостью.
Зэды равнин, наделите нас благами ваших равнин!
Святые покровители гор, ниспошлите нам в равнины добрые пожелания!
Уацилла хлебного злака, накорми нас хлебом!
Фалвара скота, надели нас своим скотом и благослови,
Чтобы могли тебе приносить жертвы!
Светлый Еля, сделай нас жизнестойкими,
Оберегай нас от злой капли, Еля!
Мыкалгабры, в вашей власти изобилие,
И пусть будет изобилие всего в наших руках, много изобилия!
Сделайте так, чтобы, как в Сиданской4 кадке,
Сверху бралось, снизу пополнялось,
Чтобы всегда все было под рукой,
Чтобы не надо было искать.
Много добра лучше, чем много молитв,
И дай нам Бог многих благ5.
Общая молитва может быть построена по принципу перечисления помимо основных сакральных покровителей, функционирующих в рамках одного ущелья, в данном случае Наро-Мамисонского, как, например, «Старинная молитва» («Зжронд кувд»):
Боже, помоги нам!
Боже, пошли нам милость твоих зэдов! Боже, пошли свою милость!
На небесах твоим святым да будет угодно (наше приношение),
А на земле — твоим молельням,
И да достигнет тебя благополучно наша молитва!
Аларды, да будет и тебе угодно!
Реком, да будет на нас и твоя милость!
Бынаты хицау, дай нам в наших жилищах хорошую здоровую жизнь! Мады Майрам, осталась (ты) дзуаром предков, Не лишай нас счастья наших предков, Кого кому дала, тому — долгой жизни!
3 Праздники-моления.
4 Чаша святилища Сидан в Алагирском ущелье Северной Осетии.
5 Зап. от Г. Кодоева [НА СОИГСИ. Ф. ф. Д. 489. П. 154. Л. 61-62; Хамицаева 1992, 206-207]. Перевод Д. Г. Тменовой.
Мыкалгабр, да будет и тебе наш кувинаг6 угоден!
Отдали от нас зло и приблизь счастье.
Изобилие в твоих руках, и дай нам в нашем труде много изобилия!
Черный Уастырджи, когда проходим мимо тебя, спаси нас от лавины, обвала, камнепада.
Уастырджи Горного Нара, ты можешь много, так оказывай нам содействие!
Мыкалгабр Касара, если мы пройдем мимо тебя в унынии, то верни нас веселыми!
Уастырджи Нихаса, удостой нас того, чтоб разговор наш был весомым.
Целебному Уастырджи Самаевых да будет тоже угодно!
Покровителю Тли да будет тоже угодно!
Таранджелосу Тиба да будет угодно!
Уастырджи Сатата тоже табу!
Семи святым покровителям ущелья Абаевых тоже пусть будет угодно!
Пусть нам помогут
Пройти мимо них во здравии,
Пусть на присутствующих здесь снизойдет милость тех, кому мы помолились!7
Очевидно, что основным принципом построения сюжетной канвы общей осетинской традиционной молитвы является прием перечисления, но молитвы отличаются друг от друга образным рядом сакральных персонажей, к которым в ней обращается ее исполнитель.
Примером частной молитвы (по нашему определению) может быть «Молитва о Фалваре»8 («Фжлвжрай кувд»):
О Бог Богов!
Тобою созданы мы и скот наш.
Ты наделил Фалвару овцами и счастьем,
Надели ими и нас.
О Фалвара!
Богу было угодно вручить тебе головы наших овец,
А потому молим тебя, отврати от них всякую болезнь,
Умножая, умножь их на столько, сколько на небе звезд.
О Фалвара и Тутыр9! Просим вас —
Вкупе защитите головы наших овец от волков,
Коим заткните глотки каменьями^.
Для осетинской молитвы характерны черты гимна в древнегреческом понимании этого слова: в них обязательно присутствует элемент восхваления Хуы-цау и покровителей. Более того, есть два разных жанра фольклора: молитва и песня-гимн с примерно одним содержанием, но разной формой исполнения. Словесные тексты, сопровождающие традиционные осетинские обряды, являются способом проговаривания/концептуализации актуальных проблем исполнителя и общества через исполнителя в разных пропорциях в каждом конкретном случае.
6 Ритуальные пища и питье.
7 Зап. от А. Бирагова в 1936 г. в с. Бираговых. Соб. М. Цаллагов [НА СОИГСИ. Ф. ф. Д. 23-1. П. 15. Л. 40-44; Хамицаева 1992, 212-213]. Перевод Д. Г. Тменовой.
8 Покровитель мелкого домашнего скота в мифолого-религиозных представлениях осетин.
9 Покровитель волков в мифолого-религиозных представлениях осетин. ю Записал и перевел Б. Гатиев [Гатиев 2016, 826].
Архивные материалы
НА СОИГСИ - Научный архив Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева.
Литература
Бекоев 2007 - Бекоев В. И. Христианизированное божество Уастырджи в образной системе мифологической поэзии осетин // Известия Рос. гос. педагогич. университета им. А. И. Герцена. 2007. №9 (47). С. 67-72.
Гатиев 2016 - Гатиев Б. Суеверия и предрассудки у осетин // Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах / Сост., предисл., прим. и коммент. Л. А. Чибирова. 2-е изд. Владикавказ, 2016. С. 794-861.
Гостиева 2007 - Гостиева Л. К. Протоиерей Алексий Гатуев // Дарьял. 2007. №1. URL: http:// www.darial-0nline.ru/2007_1/g0stieva.shtmlhttp://www.darial-0nline.rU/2007_1/g0stieva.s.
Гурциева 2005 - Гурциева О. А. Христианские черты в традиционных осетинских молитвах // Вестник Института цивилизации. Вып. 6. Владикавказ, 2005. С. 227-251.
Дарчиев 2013 - Дарчиев А. В. Ранний памятник осетинского языка: текст молитвословия первой трети XIX века // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2013. №5 (23). Ч. 1. С. 47.
Дарчиева 2009 - Дарчиева М. В. Вербальный код обрядового текста // Известия Рос. гос. педагогич. университета им. А. И. Герцена. 2009. № 110. С. 189-193.
Дарчиева 2015 - Дарчиева М. В. Хронотоп дороги (фжндаг) в осетинской «Нартиаде» // Известия Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева. 2015. №15 (54). С. 92-102.
Дзлиева 2016 - Дзлиева Д. М. Фольклорные жанры в контексте свадебной обрядности осетин // V Всерос. Миллеровские чтения: Матер. науч. конф. (20-22 октября 2016 г.). Владикавказ, 2016. С. 58-72.
Неклюдов 1998 - Неклюдов С. Ю. Исторический нарратив: между «реальной действительностью» и фольклорно-мифологической схемой // Мифология и повседневность: Матер. науч. конф. (18-20 февраля 1998 г.). СПб., 1998. С. 288-292.
Таказов 2017 - Таказов Ф. М. Семиозис нарратива мифологических песен-молитвословий осетин // Известия Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева. 2017. №26 (65). С. 130-138.
Текаева 2015 - Текаева А. М. Покровитель Аларды в системе мифологической поэзии осетин // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2015. № 1 (43). Ч. 1. С. 168-171.
Уарзиати 1995 - Уарзиати В. С. Праздничный мир осетин. Владикавказ, 1995.
Хадикова 2013 - Хадикова А. Х. Традиционный этикет осетин. СПб., 2013.
Хамицаева 1992 - Трудовая и обрядовая поэзия осетин / Сост., вступ., коммент. Т. А. Хамицае-вой. Владикавказ, 1992.
Чибиров 2014 - Чибиров А. Л. Мистический опыт древности и обряд осетинского кувда // Вестник Владикавказского научного центра РАН. 2014. Т. 14. №3. С. 13-19.
