CC BY
58
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2012, Том 21, Экспресс-выпуск 721: 136-144
Осенние наблюдения за стаями синиц и поползней на Сахалине
А. В. Бардин
Второе издание. Первая публикация в 1989*
За время работы в сахалинской экспедиции, организованной лабораторией экспериментальной ихтиологии Биологического института Ленинградского университета, удалось собрать некоторый материал по вопросу о стайном поведении синиц, поползней, ополовников и других сопутствующих им видов+. Наблюдения проводили в конце августа — сентябре 1973 и 1976 годов в бассейне реки Пугачёвки и на восточных склонах южной части Камышового хребта.
Район наблюдений расположен в подзоне средней тёмнохвойной тайги в Поронай-Поясковском ландшафтном округе (Нефедов, Парму-зин 1967). Леса здесь на значительной площади выгорели или вырублены. Вырубки и гари на мелкосопочнике и в низкогорье заросли травянистой растительностью с преобладанием Calamagrostis langsdorfii. Лес сохранился главным образом в горах. Это преимущественно еловопихтовая тайга из Picea microsperma и Abies sachalinensis, выше с примесью Betula paraermanii. В мелкосопочнике встречаются участки тёмнохвойного и смешанного леса с Taxus cuspidata во втором ярусе и большим количеством кустарников. В межгорных впадинах и низкого-рье представлены участки светлохвойной тайги из Larix ochotensis. В горах, на высоте 400-600 м над уровнем моря, хвойный лес сменяется редколесьем из B. paraermanii с густыми зарослями Sasa kurilensis. Верхний пояс гор частично покрывает Pinus pumila. В долинах Пугачёвки и её правого притока Ниссерью растут лиственные леса из Cho-senia arbutifolia, Salix spp., Alnus maximoviczii, A. hirsuta с большим количеством Sambucus sachalinensis в подлеске. В пойменных лесах буйно разрастается высокотравье, достигающее высоты 2 м и более. Крутые склоны речных долин заняты смешанным лесом из P. micros-perma, Abies sachalinensis, Alnus maximoviczii, Acer ukurunduense, Be-tula tauschii, B. paraermanii, Sorbus commixta.
Виды птиц исследованного района, входящие в состав смешанных синичьих стай и скоплений, перечислены в таблице. Как и в других
* Бардин А. В. 1989. Осенние наблюдения за стаями синиц и поползней на Сахалине //Тр. Зоол. ин-та АН СССР 197: 3-11.
+ Автор пользуется случаем выразить свою признательность руководителю лаборатории Григорию Михайловичу Персову, а также Елене Владимировне Гуреевой-Преображенской, оказавшей помощь в полевой работе.
областях лесной зоны Голарктики, основу подобных группировок составляют синицы Parus врр. К ним обычно присоединялись ополовники Aegithalos caudatus, поползни Sitta europaea, желтоголовые корольки Regulus regulus и пищухи Certhia famШaris.
Состав 80 смешанных синичьих стай и скоплений, наблюдавшихся в бассейне реки Пугачёвки, Средний Сахалин,
28 августа — 26 сентября 1976
Вид Число встреч в стаях и скоплениях % встреч к общему числу учтённых стай и скоплений
Parus palustris 27 33.В
Parus montanus 5Q б2.5
Parus ater 54 б7.б
Parus minor 12 15.Q
Sitta europaea 44 55.Q
Certhia familiaris 5 б.3
Regulus regulus 13 1б.3
Aegithalos caudatus 9 11.2
Muscicapa latirostris б 7.5
Muscicapa sibirica 3 3.В
Muscicapa griseisticta 1 1.3
* Xanthopygia narcissina 3 3.В
* Poliomyas mugimaki 1 1.3
Phylloscopus proregulus 15 1В.В
Phylloscopus borealis В 1Q.Q
Phylloscopus tenellipes 2 2.5
* Phylloscopus fuscatus 1 1.3
* Phylloscopus schwarzi 1 1.3
* Locustella fasciolata 2 2.5
* Calliope calliope 2 2.5
* Tarsiger cyanurus 2 2.5
* Troglodytes troglodytes 2 2.5
Anthus hodgsoni 5 б.3
Emberiza spodocephala В 1Q.Q
Uragus sibiricus В 1Q.Q
* Spinus spinus 2 2.5
* Dendrocopos leucotos 1 1.3
* Dendrocopos major 1 1.3
* Dendrocopos minor 3 3.В
Примечание. Звёздочкой отмечены виды, обычно не проявляющие склонности присоединяться к смешанным синичьим стаям.
Самой многочисленной синицей была московка Parus ater. В сентябре она отмечалась практически всюду. В основном это были мигранты. Пары местных птиц чаще встречались в елово-пихтовых и смешанных лесах, хотя наблюдались и в лиственном пойменном лесу.
Пухляк Parus montanus по численности лишь немного уступал предыдущему виду, встречаясь во всех стациях с древесной раститель-
ностью. Часть особей составляли мигранты. Пары, как мы полагаем, местных птиц держались в елово-пихтовых, лиственничных и смешанных лесах.
Болотная гаичка Parus palustris была немногочисленна и, в отличие от пухляка, встречалась только в смешанных и лиственных лесах. В елово-пихтовых и лиственничных она не отмечена.
Восточная синица Parus minor довольно редка. Пары и небольшие стайки встречались в лиственных и смешанных лесах.
Кроме упомянутых видов синиц, однажды удалось наблюдать тиссовую синицу Parus varius. Две особи этого вида встречены 21 сентября 1976 в елово-пихтовом лесу в верховьях реки Ниссерью. Они держались в смешанной стае, состоявшей из 10 московок, 6 пухляков, 2 поползней и 2 желтоголовых корольков (Бардин 2009).
Самыми заметными птицами были поползни. Они присутствовали в большинстве наблюдавшихся группировок, кроме миграционных, а по встречаемости уступали лишь московкам и пухлякам. Отмечались во всех типах леса.
Пищухи были немногочисленны. Они отмечались только в тёмнохвойном лесу, что противоречит данным А.И.Гизенко (1955) о том, что этот вид на Сахалине населяет преимущественно лиственные и смешанные леса*. Желтоголовый королёк обычен в елово-пихтовых и смешанных лесах. Ополовник многочислен и характерен в основном для лиственных и смешанных лесов.
Птицы перечисленных видов показывали сильное стремление объединяться друг с другом. Как видно из рисунка, в большинстве случаев их приходилось встречать в смешанных стаях. Более того, в дневное время восточные синицы, пищухи и ополовники совсем не были встречены в одновидовых группах или парах. При этом ополовники особенно склонны держаться в крупных агрегациях, состоящих из особей 5 и более видов. Следуя А.А.Герке (1932), мы рассматриваем эти виды в качестве основных членов смешанных синичьих стай.
Птицы остальных видов, встреченные вместе с синицами, занимают иное положение в группировках. Особи части этих видов, хотя и проявляют некоторый интерес к синицам и иногда могут держаться с ними, в смешанных стаях встречаются редко и большей частью держатся отдельно (в таблице эти виды отмечены звёздочкой). Другие виды — пеночки Phylloscopus spp., «серые» мухоловки Muscicapa spp., зелёный конёк Anthus hodgsoni, урагус Uragus sibiricus, седоголовая овсянка Emberiza spodocephala - более склонны объединяться с синицами, однако между ними не образуется достаточно тесный контакт. Эти виды
* Согласно В.А.Нечаеву (1991), пищуха на Сахалине малочисленна и населяет в основном горные и равнинные тёмнохвойные и хвойно-берёзовые леса, реже — лиственничные, лиственничноберёзовые и долинные смешанные леса.
присоединяются к синичьим стаям главным образом лишь в после-гнездовой период и в самом начале периода миграции, когда особи ещё заканчивают линьку. Но даже в это время не все птицы данных видов держатся вместе с синицами, поэтому рассматриваемых птиц естественно выделить в другую группу по отношению к основным членам синичьих стай — группу сопутствующих видов (Герке 1932; Morse 1970; Поливанов 1971).
Встречаемость в стаях (%) особей основных стаеобразующих видов в зависимости от числа представленных в стае видов птиц (80 стай). 1-6 — число видов в стае; последний класс — 6 и более видов.
По своему характеру наблюдавшиеся группировки птиц можно разделить на 4 типа: 1) стайки, представляющие собой нераспавшиеся выводки; 2) миграционные стаи; 3) постоянные небольшие смешанные стаи синиц и сопутствующих видов, придерживающиеся определённых участков леса; 4) временные крупные скопления мелких воробьиных, чаще всего образующиеся в пойменных лесах.
Группировки I типа. У большинства рассматриваемых видов к началу наших наблюдений выводки уже распались. Один поздний случай размножения зарегистрирован у пухляка в лиственничном лесу: вылет птенцов произошёл 20-25 августа 1976. Из видов, сопутствующих синицам, ещё нераспавшиеся выводки наблюдали у седоголовой овсянки и урагуса. 1 сентября 1976 встретили выводок седоголовых овсянок, где молодые ещё издавали птенцовый призывный крик и получали корм от родителей. 28 августа и 4 сентября 1976 видели выводки ещё плохо летающих слётков урагуса.
Группировки II типа. В период наших наблюдений происходила миграция видов, относящихся к основным членам синичьих стай. В
сентябре 1976 года эти перемещения были значительно сильнее, чем в 1973 году. На протяжении всего месяца в очень большом количестве летели московки, пухляки, поползни, ополовники. Изредка встречались пролётные стайки восточных синиц. Выраженная миграция желтоголовых корольков началась с середины сентября. У болотной гаички осенний пролёт не зарегистрирован.
Во время бросков через открытые пространства синицы летели небольшими стаями, как правило состоящими из особей одного вида. Московки двигались стайками в 5-20, чаще 10-15 особей. Нередко летели на высоте 30-60 м. Пухляки передвигались стайками по 3-15, чаще 5-7 особей. Летели низко над землёй, часто опускаясь на кустарник, пни от сгоревших деревьев или в траву. Реже они перемещались по безлесной местности вместе с московками или корольковыми пеночками Phylloscopus proregulus. Поползни пересекали открытые пространства в одиночку. Летели на высоте до 30 м, время от времени присаживаясь на пни или кусты.
В лесу движение мигрирующих птиц замедлялось. Здесь они двигались стаями, состоящими из нескольких видов. Лишь московки наблюдались летящими над лесом без остановки. Много мигрантов скапливалось в пойменных лесах, где они образовывали скопления, порой достигающие больших размеров.
Два вида пеночек были единственными представителями сопутствующих синицам птиц, которые присоединялись к их миграционным стаям. Первую половину сентября вместе с синицами в большом количестве двигались корольковые пеночки, обращая на себя внимание постоянной перекличкой и громким пением. Со второй декады месяца в мигрирующих синичьих стаях стали встречаться таловки Phylloscopus borealis. В отличие от корольковых пеночек, последние двигались молча и вообще редко подавали голос. Корольковые пеночки продолжали двигаться вместе с синицами до третьей декады сентября, пока, судя по отловам в паутинные сети, не закончили линьку. После этого их приходилось встречать только в скоплениях во время кормления.
Группировки III типа. Эти синичьи стаи встречались наиболее часто. Они резко отличались по поведению птиц от проходящих транзитом миграционные стай. Они перемещались в пределах ограниченных участков леса и не показывали определённой направленности в своём движении. Птицы в таких стаях большую часть времени были заняты кормлением или запасанием корма. Подобные объединения состояли из пар или небольших групп особей разных видов. В тёмнохвойной тайге обычны стаи из 2 поползней, 2 или нескольких (до 6) пухляков, 2 или нескольких московок. Довольно часто в состав этих стаек входили 2-4 желтоголовых королька и 1-2 пищухи. В лиственных лесах речных долин преобладали стаи из 2 поползней и 2, реже 3-4
болотных гаичек. Изредка эти птицы присоединялись к стаям ополов-ников, состоящим обычно из 5-14 особей. К стайкам последнего вида имели склонность присоединяться восточные синицы.
На основе описанных стай часто образовывались скопления при присоединении к ним пар или небольших групп сибирских Muscicapa sibirica, ширококлювых M. latirostris и пестрогрудых M. griseisticta мухоловок, корольковых пеночек, таловок, бледноногих пеночек Phylloscopus tenellipes (после 19 сентября эти пеночки не встречались), зелёных коньков, седоголовых овсянок. На последний вид хочется обратить особое внимание в связи с тем, что для Европы, где синичьи стаи изучены достаточно хорошо, овсянки не указаны как виды, сопутствующие синицам. На Сахалине же седоголовая овсянка была характернейшим членом скоплений, образующихся на основе синичьих стай. В рассматриваемом регионе эту овсянку считают самой многочисленной птицей (Гизенко 1955; Коротких 1965). Согласно исследованиям, проведённым в Приморье, седоголовая овсянка является одной из наиболее животноядных (Поливанова, Поливанов 1977). По отношению к синичьим стаям седоголовая овсянка ведёт себя примерно так же, как зяблик Fringilla coelebs в Европе. Как и у зяблика, у седоголовой овсянки в синичьих стаях встречались преимущественно взрослые особи или же нераспавшиеся выводки. Этих птиц мы наблюдали кормящимися преимущественно насекомыми. Они охотились среди листвы, на толстых ветвях или схватывали добычу в воздухе. Реже их приходилось видеть на земле. В то же время большая часть овсянок (в основном молодые) держалась в этот период в открытых стациях, среди густой травянистой растительности, и питались, насколько можно судить по визуальным наблюдениям, главным образом семенами. Примерно со второй половины сентября седоголовые овсянки практически перестали встречаться вместе с синицами.
Насколько известно, в Приморье лесные овсянки также охотно присоединяются к синичьим стаям. Особенно это характерно для желтогорлой Emberiza elegans и седоголовой овсянок. Кроме этих двух видов, с синицами наблюдали таёжных овсянок Emberiza tristrami, а вдоль ручьёв даже дубровников Emberiza aureola (И.В.Ильинский, устн. сообщ.; Литвиненко, Шибаев 1971; Кулешова 1968; Поливанов 1971; Поливанова, Поливанов 1977).
Группировки IV типа. Наряду с описанными выше агрегациями приходилось наблюдать комплексные скопления птиц иного типа. Они представляли собой гигантские объединения, насчитывающие 300-500 и даже более птиц. Такие скопления сосредоточивались в основном в лиственных лесах по долинам рек и ручьёв. Вероятно, скопления состояли как из местных, так и пролётных птиц, причём последние составляли подавляющее большинство. В них принимали участие все
виды, перечисленные в таблице. Основу чаще всего составляли ополов-ники. Обычно они двигались впереди плотной стаей в 20-100 особей, образуя как бы ядро, вокруг которого происходила концентрация других птиц. Кроме ополовников, в образовании ядра принимали участие московки, пухляки, болотные гаички, восточные синицы, корольковые пеночки, таловки. Скопления притягивали к себе птиц самых разных видов, в том числе и таких, которые обычно не присоединялись к группировкам III типа: японских мухоловок Xanthopygia narcissina, таёжных мухоловок Poliomyas mugimaki, бурых пеночек Phylloscopus fuscatus, толстоклювых пеночек Ph. schwarzi, чернобровых камышевок Acrocephalus bistrigiceps, таёжных сверчков Locustella fasciolata, со-ловьёв-красношеек Calliope calliope, синехвосток Tarsiger cyanurus, крапивников Troglodytes troglodytes, чижей Spinus spinus, урагусов, белоспинных Dendrocopos leucotos, больших пёстрых D. major и малых пёстрых D. minor дятлов.
Описываемые скопления не были связаны с каким-либо определённым участком местности, оказавшимся привлекательным для птиц. Напротив, они постоянно перемещались. При этом они внешне сохраняли свою целостность, несмотря на то, что одни группы птиц выходили из скопления, другие присоединялись к нему. Территориальная стая синиц и поползней, вливаясь в состав подобного скопления, следовала в составе его только до тех пор, пока оно не выходило за пределы участка стаи. После этого к скоплению присоединялась соседняя стая, и так далее. Характерно, что птицы, входящие в состав гигантского скопления, держались в нём более плотными и крупные группами, чем в агрегациях других типов. Так, поползни, встречавшиеся в территориальных стаях по 1-2 особи, в скоплениях образовывали группы до 6 птиц. По-видимому, это были мигранты, привлечённые скоплением и остановившиеся в нём на кормёжку. Скопления рассматриваемого типа образовывались в любое время дня на основе стай образующих ядро видов и существовали недолго, не более нескольких часов. Образование и распад таких скоплений происходил постепенно, как бы на ходу. Большой концентрированностью особей и постоянным перемещением в каком-либо направлении гигантские скопления заметно отличались от аналогичных группировок мелких лесных птиц, описанных для Европейской части СССР (Груздев 1955).
Запасание пищи синицами и поползнями. Поползни интенсивно делали запасы на протяжении всего периода наблюдений. Удалось проследить, как они прятали семена бересклета большекрылого Euonymus macroptera, горца Вейриха Polygonum weyrichii, различных Graminea, а также Compositae, в частности, бодяков Cirsium spp. Как правило, поползни собирали семена на земле. Часто они разыскивали их под сплошным пологом гигантских зонтикообразных листьев бело-
копытника широкого Petasites amplus. За один раз они набирали до 10 и более семян и несли их на деревья. Прилетев на избранное для запасания место, поползни чаще всего садились на ствол в средней части дерева и, спускаясь вниз головой, рассовывали семена в трещины, «кустики» лишайников, под отставшую кору. Каждый объект прятали отдельно. Некоторые спрятанные семена птицы прикрывали кусочками коры или лишайника, с силой забивая их в щели. Иногда птица возвращалась к спрятанному семечку уже после того, как разместила остальные, и прикрывала его. Из найденных 24 запасов 19 располагались на чозении Chosenia arbutifolia, 3 на берёзе каменной Betula paraer-manii и 2 на клёне жёлтом Acer ukurunduense. При этом 21 объект спрятан на стволе и 3 — на ветвях. 16 объектов помещены в трещины коры, 2 — под отставшую кору на мёртвых стволах, 2 — в лишайник, 1 — в углубление, сделанное дятлом в сухом стволе. Три семечка спрятаны в трухлявую древесину ствола берёзы, для этого поползень предварительно пробил клювом отверстия в коре.
У синиц запасание корма отмечали со второй половины сентября. Пухляки и московки прятали в основном животную пищу (гусениц и пауков), тогда как болотные гаички — различные семена. У восточной синицы запасание корма не обнаружено.
22 сентября 1976 наблюдали за парой болотных гаичек, запасающих семена бодяка Вейриха Cirsium weyrichii. Гаички срывали целые соплодия (размером больше их головы) и уносили на деревья. Там они вставляли корзинки бодяка в развилки ветвей или трещины коры, а затем вынимали из них по 1-3 семени и прятали на близрастущих ветвях. Каждое семечко располагали в отдельном месте. Вынув все семена из одной корзинки, гаички слетали вниз за следующей.
Пухляки и болотные гаички помещали свои запасы на ветвях как лиственных, так и хвойных деревьев, засовывая объекты в трещины коры, торцы сучков, в «кустики» лишайников. Московки предпочитали прятать гусениц и пауков между хвоинок на тонких веточках пихт и елей. В целом поведение при запасании корма у синиц и поползней на Сахалине оказалось сходным с описанным для Северной и Восточной Европы (Найюгп 1956; Бардин 1975; Правосудов 1987).
Литература
Бардин А.В. 1975. Поведение синиц и поползней при запасании корма // Вестн.
Ленингр. ун-та 15: 8-14.
Бардин А.В. 2009. Встреча тиссовой синицы Parus varius на Сахалине // Рус. орнитол. журн. 18 (492): 1067.
Герке А.А. 1932. К биоценологии синичьих стай // Зоол. журн. 11, 3/4: 90-119. Гизенко А.И. 1955. Птицы Сахалинской области. М.: 1-328.
Груздев В.В. 1955. Скопления и стаи насекомоядных птиц в лесу // Бюл. МОИП. Отд. биол. 60, 4: 67-72.
Коротких А.Н. 1965. Фоновые птицы хвойно-лиственных лесов Южного Сахалина // Новости орнитологии. Алма-Ата: 186-187.
Кулешова Л.В. 1968. Черногорлая овсянка (Emberiza tristrami Swinhoe) в среднем Сихотэ-Алине // Науч. докл. высшей школы. Биол. науки 12: 22-30. Литвиненко Н.М., Шибаев Ю.В. 1971. К орнитофауне Судзухинского заповедника и долины реки Судзухе // Тр. заповедника «Кедровая падь» 2: 127-186. Нефедов В.В., Пармузин Ю.П. 1967. Природное районирование // Атлас Сахалинской области. М.: 125-129.
Нечаев В.А. 1991. Птицы острова Сахалин. Владивосток: 1-748.
Поливанов В.М. 1971. Некоторые вопросы осенне-зимней биологии синичьих стай // Тр. заповедника «Кедровая падь» 2: 43-68.
Поливанова Н.Н., Поливанов В.М. 1977. К экологии седоголовой овсянки // Орнитология 13: 82-90.
Правосудов В.В. 1987. Экология двух близких видов синиц Северо-Запада СССР // Орнитология 22: 68-75.
Haftorn S. 1956. Contribution to the food biology of tits, especially about storing of surplus food. Part IV. A comparative analysis of Parus atricapillus L., P. cristatus L. and P. ater L. // Kgl. Norske Vidensk. Selsk. Skr. 4: 1-54.
Morse D.H. 1970. Ecological aspects of some mixed-species foraging flocks of birds // Ecol. Monogr. 40, 1: 119-168.
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2012, Том 21, Экспресс-выпуск 721: 144-145
О взаимоотношении полевого воробья Passer montanus и желтогорлой мыши Apodemus flavicollis в Ленинградской области
С. А. Фетисов
Второе издание. Первая публикация в 1981*
Наблюдения проводились в 1973-1979 годах в парке Сергиевка в Старом Петергофе. Этот обширный красивый парк создан во второй половине XIX века и в настоящее время принадлежит Биологическому научно-исследовательскому институту Ленинградского университета. Для изучения биологии полевого воробья Passer montanus в парке были развешаны125-132 дощатых искусственных гнездовий (синичников) размерами 15x15x30 см с диаметром летка 40 мм. Материал собран в результате регулярных осмотров (n = 11942) синичников на протяжении круглого года.
* Фетисов С. А. 1981. О взаимоотношении полевого воробья и желтогорлой мыши в Ленинградской области 1110-я Прибалт. орнитол. конф.: Тез. докл. Рига, 2: 190-192.
