CC BY
79
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2014. №2(36)
УДК 821.512.145+389(=512.145)
ОРНИТОМОРФНЫЙ ОБРАЗ В ТАТАРСКОЙ ПОЭЗИИ: КУКУШКА
© Л.Ф.Замалиева
В статье на примере образа кукушки выявлен семантический потенциал орнитоморфного образа в татарской поэзии. В ходе анализа художественных текстов выявлены фольклорные истоки образа кукушки. Охарактеризованы художественные средства создания образа.
Ключевые слова: татарская литература, кукушка, образ, татарский фольклор, татарская поэзия.
В татарском литературоведении имеются работы, посвященные изучению орнитоморфных образов в татарском фольклоре. В частности, К.Миннулин в своей монографии «Ьэр чорньщ Y3 ^ыры» («Песня сквозь года») (2004) анализирует образы птиц, которые встречаются в татарской песне [1]. Фольклорист К.Н.Гафиуллина на основе этих данных составила таблицу частотности использования образов птиц, где указывает, что образ кукушки в древних лирических песнях встречается 17 раз, а в коротких - 18. В работе последовательно доказывается, что «многие функции образов птиц восходят к древним анимистическим и тотемическим воззрениям, связаны с участием птиц в представлениях о Модели Вселенной, культом отдельных из них и мифологическими функциями предсказывать, ведать, а также отдельными мифическими сюжетами и мотивами» [2: 114]. К.Н.Гафиуллина в своем исследовании указывает, что с кукушкой в народных песнях связаны грустные размышления о предстоящем: «Кычкырма, кэк^к, син кычкырма, Эч кенэемне минем пошырма» («Не кукуй, кукушечка, Не тревожь мою душу») (См. «Илне сагыну ^ыры» -«Песня тоски по родине»). Героиня песни «Яшь йерэгем яна» («Горит сердце молодое»), услышав голос кукушки, размышляет о скорой разлуке с матерью [2: 155]. Эти функции кукушки установлены в историко-этнографическом труде Т.А.Бернштам [3: 195]. Татары в крике кукушки слышат «зов» (песни «Юлбикэ» - «Юлбика», «ЭйтYкэ ^ыры» - «Песня Айтуки»). Порой эта птица, указывает в своем исследовании К.Гафиуллина, выступает также символом болтливости («Песня Айтуки») [2: 155].
Однако в татарском литературоведении мы не встретили работ, посвященных образу кукушки в татарской литературе. Чаще всего исследователи обращают внимание на фольклорные истоки образов птиц в художественном произведении, на их роль в характеристике главных героев [см., например, 4: 114-116].
Стихотворение М.Джалиля «Кукушка» всем известно с раннего детства. Поэт стремится
сформировать у детей представление о птице. Главной приметой кукушки становится ее голос: «Кэккук, кэккук,/ Кэккук, кэккук!». Реалистической достоверности поэт добивается, прибегая к звукоподражательным образам. Грустную тональность кукования поэт объясняет, отталкиваясь от семантического потенциала народных верований: «Ул ялгыз яши,/ Чыгармый бала,/Менэ шунлыктан /Ямансу аца!» [5: 372] (Подстр. пер.: «Она живет одна, / Не выводит птенцов, / Вот почему / Грустно ей!»). Помимо познавательного, очевиден воспитательный потенциал данного стихотворения: утверждаются семейные ценности и дух коллективизма.
У поэтессы А.Чанышевой кукушка предстает в ипостаси нерадивой матери, подкладывающей в чужие гнезда свои яйца. Стихотворение написано в форме монолога, состоящего из риторических вопросов и восклицаний, которые помогают автору передать драматизм ситуации. Произведение насыщено дидактизмом: естественно, что поведение птицы трактуется как недолжное. Характеризуя птицу, автор стихотворения обращает внимание на ее бессердечность и равнодушие: «Кжкук,/ Щанъщ бармы синец?» (Подстр. пер.: «Кукушка, / Есть ли у тебя душа?»). Называя кукушонка «мескен нарасый» («несчастный маленький»), А.Чанышева стремится подчеркнуть драму сиротства [6].
В целом ряде стихотворений актуализируется мифопоэтический потенциал образа: способность птицы к предсказательству. Как указывает К.Н.Гафиуллина, кукование кукушки «традиционно связывают с отсчетом оставшихся лет жизни человека» [2: 157]. Народная фантазия приписывала птице посредничество между «верхним» и «нижним» мирами, поэтому ее вестничество было само собой разумеющимся. Этот мотив встречается у многих поэтов (например, «Кэккук» («Кукушка») Ф.Мухамметшина, И.Муллагалиевой, «Сана, кэккук, кэккук, сана тацнарымны» («Считай, считай, кукушка, мои расветы») Р.Валиева, «Кайларда йерисец, сейгэн яр» («Где ты ходишь, любимая?») Р.Курбана и др.). Как правило, эти
стихотворения отличаются философской проблематикой: в них содержатся размышления авторов о смысле и назначении человека, о быстротечности жизни. В «Кэккук» («Кукушка») Ф.Мухаметшина эта тема переплетается с темой покорности судьбе: «Кзккук, кэккук, сайра кошым, / Санамыйча елларым. /Ходай биргэн хозур денъя - / Сорыймын дэвамнарын» (Подстр. пер.: «Кукушка, кукушечка, пой моя птичка, / Не отсчитай мои годы. / Всевышний подарил мне Вселенную - Я не прошу продолжения» (т.е. бессмертия - Л. З.) [7].
И.Муллагалиева, напротив, выражает недовольство кукованием птицы: лирической героине не по душе мысли о быстротечности человеческой жизни, поэтому она обвиняет птицу в лживости прогнозов [8: 229]. Разделяет эти чувства и З.Хаким. Поэт размышляет о природе человеческого духа, о потенциале сердца, не знающем возрастных ограничений [9: 35].
В стихотворении «Сана, кэк^к, кэк^к, сана тацнарымны» («Считай, считай, кукушка, мои расветы») у Р. Валиева кукушка выступает, с одной стороны, в роли хронометра, фиксирующего движение времени, с другой - посредником, связующим прошлое и настоящее лирического героя, погруженного в воспоминания о любимой [10: 211].
Часто в стихотворениях образ кукушки ассоциируется с человеческой жизнью, полной горестей и забот (А.Ерикэй «Кэк^к» («Кукушка») [11: 169], «Эзлэдем бэгьрем, сине» («Я искал тебя, любимая») [8: 435], Рифкат Закиров «Кэк^к моцнарын тыцларга» («Послушать кукование кукушек») [12].
В стихотворении Р.Курбана «Кайларда йерисец, сейгэн яр» («Где ты ходишь, любимая?») кукушке приписывается магическая функция: птица исполняет желания [8: 168].
В отличие от других поэтов, Р.Закиров в стихотворении «Кэк^к моцнарын тыцларга» («Послушать кукование кукушек») считает, что кукушка своим кукованием не вселяет в человека тревогу, а напротив, дарует умиротворение [12]:
Килермен барыбер шаулы урманга Кэк^к моцнарын тыцларга
Изге хэбэрлэр килми торганда, Кайгымны йотып, эчтэн сызганда, Килэ идем мин моцлы урманга
Кэк^к моцнарын тыцларга. Тэнемдэ - щаным, сулыш-тын барда, Щанымда щырым, рух-моц барда._
В ту пору, когда не приходят святые вести, Подавив в себе чувство горя, переживая изнутри, Приходил я в грустный лес,
Чтобы послушать кукование кукушек. Пока в теле - душа, есть дыхание у меня, В душе - песни, дух-вдохновение.
Буду приходит в полный шума лес,
Чтобы послушать голос кукушек. _(Подстр. пер. )
У А.Ерикея кукование ассоциируется с весной и любимой. Поэт отталкивается от жизненных реалий: как известно, весной кукует самец, а не кукушка. В научной литературе указывается, что крик самки походит на звонкую трель или вибрирующий низкий свист: «тюкутюкутюку... » или «кликликликли...». В тексте стихотворения поэт прибегает к параллели: лирический герой сравнивает себя с кукушкой-самцом, которого куковать весной заставляет зов любви. О силе любовного чувства мы можем судить по признанию: «Бар кошларны сайратырлык мэхэббэтем бар сица» («Во мне живет любовь, которая в силах вдохновить всех птиц на пение») [11: 169]. В стихотворении «Кэк^к» («Кукушка») А.Ерикея под влиянием кукушки лирический герой погружается в мир воспоминаний о любимой.
В стихотворении М.Губайдуллина лирический герой ведет взволнованный разговор с птицей, пытаясь постичь причину ее грусти. Стремясь передать характер кукования, поэт прибегает к эпитетам «моцлы» («душевный»), «сагыш-лы» («грустный»). Ключевой темой в стихотворении становится тема назначения человека, тема творчества. Кукушка вновь выступает в роли вестницы-прорицательницы, наделенной житейской мудростью. Птица советует лирическому герою посвятить себя творчеству:_
Яшэсэц эгэр ^ырга ^мелеп,
Бер дэ заяга узмас гомерец. Синец моцнарыц йерэккэ тулыр, Исемец мэцгелек ^ыр булып калыр.
Если будешь жить, погрузившись в стихию песен, Не пройдет твоя жизнь зря.
Твои песни заполнят сердца,
Твое имя как песня обретет бессмертие. _(Подстр. пер. )
Финал стихотворения пронизан дидактизмом. Герой признается, что кукушка помогла ему понять смысл жизни: «Ацладым шунда яшэY мэгьнэсен: / Гомерец моцлы ^ырга эйлэнсен. / Ихластан булсын кылган hэр эшец, / Соклансын сица ^ирдэ бар кеше». (Подстр. пер.: «И постиг я тогда смысл жизни: / Пусть жизнь твоя превратится в душевную песню. / Каждое дело совершать с чистым сердцем / Пусть тобой восхищается каждый человек на Земле») [13].
Образ кукушки встречается и в творчестве И.Юзеева. Мы встречаемся с ним в поэме «0чэY
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ. ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
чыктык ерак юлга» («Мы вышли в дорогу втроем»), написанной в 1964 г. Ключевой темой становится проблема жизненного выбора. Поэт использует в поэме сказочный хронотоп. Обычно сказочный герой оказывается перед камнем, лежащим на развилке, открывающим перед героем три пути. Здесь в роли камня-прорицателя выступает кукушка. Поэт прибегает к олицетворению: предпочитая не увлекаться звукоподражанием, наделяет птицу умением говорить. Образ кукушки в данном стихотворении позволяет поэту развить тему личной ответственности человека за жизненный выбор. В системе образов автор прибегает к антитезе: противопоставляет лирического героя его другу Фазылу, который предпочитает идти по жизни, избегая трудностей. Сюжет напоминает известную сказку К.Насыйри об Абу-Али-Сине. Поэт открыто выражает свою позицию: жизнь полна испытаний, человек должен проявить терпение и силу воли, преодолевая жизненные трудности [14: 116].
Особую группу составляют стихотворения, в которых встречаются растительные образы с компонентом кYкe: например, куке сабыны («барская спесь», или «кукушкино мыло»); куке яше - «ятрышника слезы», или «слезы кукушки»; куке ^итене - «кукушкин лён»; куке башы -«медуница» [15: 329].
В стихотворении «^ке башы» («Медуница») Р.Закиров вспоминает о своем голодном послевоенном детстве. Важное место в воспоминаниях занимает образ матери. В начале стихотворения «^ке башы» («Медуница») выступает в качестве бытовой детали. Это съедобное растение мать советует отведать ребенку, который давно не держал в руках хлеба, не ел досыта. В тексте взаимодействуют два временных плана изображения: прошлое и настоящее. Увидев в лесу медуницу, герой погружается в детство. Цветок в результате из бытовой детали превращается в сакральный - он связывает прошлое и настоящее героя. Несмотря на то, что с тех пор прошло 40 лет, герой навсегда запомнил, как податливо рвался в его ручонках стебель цветка. Внутренним взором он видит переживания матери: сердце взрослого пронизывает щемящая грусть и боль, голос наполняется сочувствием к матери. Сколько страданий она испытала из-за невозможности накормить свое дитя. Медуница ассоциируется у героя с теплом материнской ласки, с заботой. Сорвав цветок, герой невольно начинает плакать. Это слезы грусти по матери, которой теперь нет рядом, по миллионам, которых государство обрекло на голодной существование, готовясь к третьей мировой войне, по тем, кто умер, не выдержав мук голода... [16].
Подводя итоги нашего исследования, мы можем сказать следующее:
Образ кукушки - один из любимых у татарских поэтов. Работая над данным образом, они опираются на фольклорный потенциал образа. В рамках аграрного культа кукушка выступает в качестве посредника / вестника между «верхним» и «нижним» мирами. Кукушка предсказывает человеку его будущее. Татарские поэты по-разному относятся к этой функции птицы: кто-то с одобрением, кто-то с отрицанием.
Кукушка в стихотворениях часто выступает в роли хронометра, отсчитывающего дни и месяцы человеческой жизни. Как правило, этот образ встречается в философских стихотворениях, приглашающих читателя к размышлениям о смысле жизни и назначении человека.
Образ кукушки в татарской поэзии неразрывно связан с темой материнства. Как правило, кукушка ассоциируется с образом нерадивой матери. Большой пласт составляют стихотворения на тему сиротства. Независимо от адресата, эти произведения пронизывает пафос дидактизма: они полны назиданий, наставлений, поучений.
Образ кукушки встречается и в стихотворениях о любви. В них птица отождествляется с человеком, а ее голос превращается в зов любви.
В ряде стихотворений образ кукушки связан с темой воспоминаний: о детстве, о любви....
Значимую роль играет в текстах описание кукования птицы.
1. Мицнуллин К.М. Ьэр чорньщ Y3 жыры.- Казан: Мэгариф, 2003. - 400 б.
2. Гафиуллина К.Н. Национально-мифологические основы поэтики татарской народной песни. Дис. ... канд. филол. наук: 10.01.09: Казань, 2005. -236 с.
3. Бернштам Т.А. Обряд «крещение и похороны кукушки» / Т.А.Бернштам // Материальная культура и мифология: сб. ст. - Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1981. - С.181 - 203.
4. Хабутдинова М.М. Мифопоэтическая основа рассказа А.Гилязова «Листья мать-и-мачехи» (19611963) // Вестник Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета. - 2010. - №1(19). - С.112 - 116.
5. Щэлилов М. Эсэрлэр: 5 т. 1 т. : Шигырьлэр (19211941). - Казан: Татар. кит. нэшр., 2006. - 431 б.
6. Чанышева А. Кэккук // URL: http://nuretdin.ru/2013 (дата обращения 20.10.2013).
7. Мвхэммэтшин Ф. Кэккук // URL: http://erlar.ru/ node/2676 (дата обращения 20.10.2013).
8. Сез яраткан жырлар. / Тез. Р.Газизов. - Казан: «Юлдаш» китапханэсе, 1994. - 544 б.
9. Хэким З.З. Телсез куке: пьесалар - Казан: Татар. кит. нэшр., 2007. - 480 б.
10. Вэлиев Р. Кышкы учак. Шигырьлэр, жырлар. -Казан: Татар. кит. нэшр., 1994. - 382 б.
11. Ерикэй Э. Ике йез жыр. - Казан: Тат. кит. нэшр., 1982. - 232 б.
12. Закиров Р. Кэккук моцнарын тыцларга // URL: http://erlar.ru/node/558 (дата обращения 20.10.2013).
13. Гобэйдуллин М. Кэккук // URL: http://erlar.ru/ node/2385 (дата обращения 20.10.2013).
14. Юзеев И. Поэмалар / Илдар Юзеев. - Казан: Тат. кит. нэшр., 1976. - 115 б.
15. Татар теленец ацлатмалы сузлеге. - Казан: «Матбугат йорты» нэшрияты, 2005. - 848 б.
16. Закиров Р. Куке кузе. // URL: http://майдан-журнал.рф/ru/pages/item/250-schagirlar-juli-kiyek-kaz-yuli?tmpl=component&print= 1 (дата обращения 20.10.2013).
THE ORNITHOMORPHIC IMAGE OF A CUCKOO IN TATAR POETRY
L.F.Zamalieva
The article reveals the ornithomorphic image of a cuckoo in Tatar poetry. It focuses on identifying the role of folk traditions and artistic means of creating the image. The connection of the archetype of a bird with Tatar mythology is traced.
Key words: Tatar literature, cuckoo, image, Tatar folklore, Tatar poetry.
1. M^nullin K.M. har chorny« yz ^yry. - Kazan: Magarif, 2003. - 400 b. (In Tatar)
2. Gafiullina K.N. Nacional'no-mifologicheskie osnovy pojetiki tatarskoj narodnoj pesni. Dis. ... kand. filol. nauk: 10.01.09: Kazan', 2005. - 236 c. (In Russian)
3. Bernshtam T.A. Obrjad «kreshhenie i pohorony kukushki» / T.A.Bernshtam // Material'naja kul'tura i mifologija: sb. st. - L.: Nauka. Leningr. otd-nie, 1981. - S.181 - 203. (In Russian)
4. Habutdinova M.M. Mifopojeticheskaja osnova rasskaza A.Giljazova «List'ja mat'-i-machehi» (19611963) // Vestnik Tatarskogo gosudarstvennogo gumanitarno-pedagogicheskogo universiteta. - 2010.
- №1(19). - S.112 - 116. (In Russian)
5. lilov M. Osarlar: 5 t. 1 t. : Shigyr'lar (1921-1941).
- Kazan: Tatar. kit. nashr., 2006. - 431 b. (In Tatar)
6. Chanysheva A. KakkYk // URL: http://nuretdin.ru/ 2013 (data obrashhenija 20.10.2013). (In Tatar)
7. Mehammatshin F. KakkYk // URL: http://erlar.ru/ node/2676 (data obrashhenija 20.10.2013). (In Tatar)
8. Sez jaratkan жуг1аг. / Tez. R.Gazizov. - Kazan: «Juldash» kitaphamse, 1994. - 544 b. (In Tatar)
9. Hakim Z.Z. Telsez kYke: p'esalar - Kazan: Tatar. kit. mshr., 2007. - 480 b. (In Tatar)
10. Valiev R. Kyshky uchak. Shigyr'lar, ^yrlar. - Kazan: Tatar. kit. mshr., 1994. - 382 b. (In Tatar)
11. Erikaj Э. Ike jez жуг - Kazan: Tat. kit. mshr., 1982. - 232 b. (In Tatar)
12. Zakirov R. Kakkyk moHnaryn tyHlarga // URL: http://erlar.ru/node/558 // (data obrashhenija 20.10.2013). (In Tatar)
13. Gobajdullin M. Kakkyk // URL: http://erlar.ru/node/ 2385 (data obrashhenija 20.10.2013). (In Tatar)
14. Juzeev I. Pojemalar / Ildar Juzeev. - Kazan: Tat. kit. mshr., 1976. - 115 b. (In Tatar)
15. Tatar telene« a«latmaly syzlege. - Kazan: «Matbugat jorty» mshrijaty, 2005. - 848 b. (In Tatar)
16. Zakirov R. Kyke kYze. // URL: http://majdan-zhurnal.rf/ru/pages/item/250-schagirlar-juli-kiyek-kaz-yuli?tmpl=component&print= 1 (data obrashhenija 20.10.2013). (In Tatar)
Замалиева Луиза Фирдусовна - кандидат филологических наук, доцент кафедры татарской литературы и методики преподавания Института филологии и межкультурной коммуникации Казанского федерального университета.
420008, Россия, Казань, ул. Кремлевская, 18. E-mail: [email protected]
Zamalieva Luiza Firdusovna - Ph. D. in Philology, Associate Professor, Department of Татаг Literature and Instruction, Kazan (Volga Region) Federal University.
18 Kremlyovskaya Str., Каzan, 420008, Russia E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 20.01.2014
