CC BY
88
УДК 343.9 DOI 10.24411/2073-0454-2020-10463
ББК 67 © С.А. Гринберг, 2020
Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
ОРГАНИЗОВАННЫЕ ФОРМЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПРЕСТУПНОСТИ:
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ
Станислав Аркадьевич Гринберг, адъюнкт ФПНП и НК по кафедре криминологии
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117997, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12)
Е-mail: david.shultz555@gmail.com
Аннотация. Решение задач учета, эмпирического изучения и теоретического осмысления функционирования организованных форм профессиональной преступности невозможно, прежде всего, без выработки научно обоснованной дефиниции. На основании анализа ключевых конституирующих признаков и содержательных характеристик предложено понимание организованных форм профессиональной преступности как системной преступной (уголовно наказуемой) деятельности организованных групп, а также преступных сообществ (преступных организаций) лиц, обладающими криминальной специализацией и квалификацией.
Ключевые слова: криминальный профессионализм, криминальная специализация, криминальная квалификация, организованная преступность, организованная группа лиц, преступное сообщество.
ORGANIZED FORMS OF PROFESSIONAL CRIME: DEFINITION OF CONCEPT
Stanislav A. Grinberg, Adjunct of FPNP and NK to the Department of Criminology
Moscow University of the Ministry of internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (12 Akademika Volgina str., Moscow, 117997)
Е-mail: david.shultz555@gmail.com
Abstract. The solution of the problems of accounting, empirical study and theoretical understanding of the functioning of organized forms of professional crime is impossible, first of all, without the development of a scientifically grounded definition. On the basis of the analysis of key constituent signs and content characteristics, an understanding of organized forms of professional crime as a systemic criminal (criminally punishable) activity of organized groups, as well as criminal communities (criminal organizations) of persons with criminal specialization and qualifications, is proposed.
Keywords: criminal professionalism, criminal specialization, criminal qualification, organized crime, organized group of persons, criminal community.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Гринберг С.А. Организованные формы профессиональной преступности: определение понятия. Вестник Московского университета МВД России. 2020(8):106-10.
Общеуголовная преступность является ядром преступности, поскольку общеуголовные проявления преступности (прежде всего, насильственные преступления) представляют собой наиболее устоявшимися (стабильные в их воспроизводстве обществом) и распространенными формами криминального поведения человека. Именно общеуголовная преступность является индикатором криминальной пораженности общества и параметров состояния всей преступности в нем. В свою очередь, профессиональная преступность
является осью, «ребрами жесткости» преступности, представляя собой высшую форму развития различных видов преступного поведения. Как справедливо отмечает С.В. Иванцов, профессиональная преступность аккумулирует криминальный опыт; она является источником криминальной эволюции [2, с. 181-186]. Состояние профессиональной преступности является индикатором способности общества, его правоохранительных институтов, противодействовать преступности и минимизировать уровень ее проявлений.
Неспособность правоохранительных институтов противодействовать тому или иному виду преступного профессионализма свидетельствует о критическом состоянии непрофессиональных, первичных форм криминального поведения данного вида.
Профессиональная преступность имеет тенденцию к неуклонному расширению и, несмотря на сложности установления ее современного состояния, по утверждению экспертов можно констатировать, что сегодня мы имеем «армию» профессиональных преступников в несколько миллионов человек [1, а 15]. Сложность проявления профессиональных форм преступности обуславливает сложности их статистического учета, эмпирического изучения и теоретического осмысления, а, соответственно, и выработку эффективных мер противодействия. Решение указанных задач невозможно, прежде всего, без выработки научно обоснованной, отражающей ключевые конституирующие признаки и содержательные характеристики, дефиниции профессиональной преступности.
Имеющиеся на сегодня теоретические воззрения относительно профессиональной преступности опираются на традиционные характеристики, присущие данному явлению, установленные в ходе исследований прошлого столетия. В то же время, преступный профессионализм советской эпоху претерпел существенные трансформации, что обусловлено социально-политическими, экономическими и иными трансформациями в нашем обществе и взаимообусловленными изменениями состояния, регуляторов и коммуникации криминальной среды [9, с. 229]. Несомненной, не подлежащей временным изменениям, характеристикой профессиональной преступности является то, что она является частью преступности, ее специфическим видом.
По сложившейся традиции преступность принято рассматривать как совокупность преступлений, совершенных на определенной территории за определенный промежуток, игнорируя такое неотъемлемое свойство преступности как системность. На наш взгляд, верной является позиция, согласно которой, такие характеристики преступности, как историческая изменчивость и социальный характер не являются конституирующими при определении понятия преступности, поскольку данными характеристиками наделены все явления и процессы, имеющие место в социуме. Исходя из понимания преступности как массового, системного преступного (уголовно наказуемого) поведения части членов общества [6, а 6-7], профессиональную преступность, на наш взгляд, можно определить, как массовое, системное преступное
(уголовно наказуемое) поведение части членов общества, реализуемое на профессиональной основе.
Таким образом, профессиональная преступность как разновидность преступности представляет собой специфическую систему массовых проявлений криминального поведения членов общества. Специфика данного вида преступного поведения определяется профессионализмом его реализации.
Под профессией (лат. pшfessю, от profetore — объявляю своим делом) понимается род трудовой деятельности, требующей определенной подготовки и могущей выступать источником существования. Криминальная профессия может рассматриваться как разновидность деятельности, предполагающей наличие определенной специфической криминальной подготовки (специализации и квалификации), необходимой именно для совершения и сокрытия преступлений [8].
Исходя из общепринятого понимания профессии, как рода трудовой деятельности, ключевыми характеристиками профессионального преступного поведения являются наличие соответствующей криминальной специализации и криминальной квалификации, необходимых для его реализации, т.е. для осуществления преступной деятельности.
По мнению Е.В. Фарышева, криминальная специализация заключается «в систематическом совершении профессиональными преступниками тождественных преступлений» [11, а 90]. На наш взгляд, при наличии системных связей профессиональной преступности с преступность в целом, не целесообразно рассматривать криминальную специализацию в привязке к систематичности совершения преступления (устойчивости, протяженностью во времени преступной деятельности), так как интенсивность рецидива у преступников-профессионалов может быть абсолютна различна. Высококлассный специалист, являющийся преступником-профессионалом, может совершить лишь несколько крайне сложных, с точки зрения способа совершения, приготовления и пр., преступлений, совершение которых иными лицами невозможно, в силу отсутствия соответствующей подготовки и иных субъективных факторов.
Криминальную специализацию, на наш взгляд, следует рассматривать как владение и использование преступником специфическими (узкопрофессиональными) знаниями, умениями, навыками и компетенцией по осуществлению определенных видов преступной деятельности. Вид преступной деятельности при этом определяется совершением тождественных или однотипных преступлений. С точки зрения профессиональной преступности криминальная специализация
проявляется в специальном рецидиве преступлений. Причем в его криминологическом понимании, а не сугубо уголовно-правовом, поскольку профессиональными преступниками нередко являются лица, ранее не судимые и даже не состоящие на криминалистическом учете, но осуществляющие криминальную деятельность, в том числе на протяжении длительного времени. Именно характер специального рецидива может свидетельствовать об устойчивости избранной преступником-профессионалом разновидности преступной деятельности [1, с. 13].
Криминальную квалификацию следует рассматривать как определенный уровень развития криминальных способностей и наличие у преступника практического опыта соответствующей преступной деятельности. Обучение, приобретение специальных технических знаний, тщательная отработка приемов и навыков и соответственно виртуозное применение их в криминальной практике обеспечивают преступникам необходимый успех и, что не менее важно, снижают степень риска быть задержанным и осужденным [1, с. 14]. Таким образом, наличие криминальной специализации и ее эффективная реализация в криминальной практике определяют уровень квалификации преступника-профессионала.
Криминальный профессионализм представляет собой ни что иное, как преступную деятельность. Человеческая деятельность — это совокупность осознанных и целенаправленных действий, объединенных в единую систему общим мотивом. Соответственно преступная деятельность представляет собой систему преступных и тесно связанных с ними до преступных и пост криминальных деяний, объединенных общим мотивом [12, с. 72]. Действительно, учитывая то, что обладание преступным профессионализмом обуславливает реализацию целенаправленную до преступную, преступную и пост криминальную поведенческую активность по приобретению криминальной специализации и криминальной квалификации, криминальный профессионализм с целью глубокого его изучения целесообразно рассматривать с позиции преступной деятельности. В общем же подход к изучению криминального профессионализма как к специфической деятельности лишь указывает на сложность форм проявления данной разновидности преступного поведения.
Относительно признаков преступного профессионализма ученые выделяют такой признак, как получение доходов в результате преступной деятельности. Так, Ю.А. Воронин указывает, что «использование преступной деятельности как источника существования — является, по сути, основным, определяющим в
понятии криминального профессионализма. Речь идет о криминальной активности, которая полностью или частично (но систематически) обеспечивает материальные потребности субъекта. Следует подчеркнуть, что признак получения криминального дохода позволяет четко отграничить профессионала от других категорий преступников, систематически, совершающих преступления одним и тем же способом» [1, с. 14]. По мнению Е.В. Фарышева, преступники-профессионалы представляют собой преступные элементы особого типа, поскольку сознательно выбирают преступную деятельность в качестве инструмента удовлетворения своих материальных потребностей [11, с. 92]. По мнению В.В. Тулегенова, напротив неверным является сведение эффективности криминального профессионализма только к получению дохода от преступной деятельности, поскольку преступник-профессионал далеко не всегда стремится к этому, а моделируемый результат преступной деятельности может иметь иной (месть, приобретение или укрепление авторитета, дискредитация кого-либо, «альтруизм»), не связанный с извлечением дохода характер [10, с. 126].
На наш взгляд, при определении преступного профессионализма необходимо исходить из общего понимания профессии, как рода основного рода занятий, рода трудовой деятельности, могущей выступать (являющейся обычно) источником существования. Следует согласиться с тем, что на достижение криминального профессионализма мотивируют преступления приносящие доход, однако возводить получение доходов в ранг конституирующих признаков профессиональной преступности, по нашему мнению, не верно. Профессиональная преступная деятельность может выступать источником существования преступника. Однако, возможно осуществление профессиональной преступной деятельности без корыстной (в смысле непосредственного получения дохода) мотивации, например, преступником-профессионалом, имеющим легальный источник дохода, с целью обеспечения личностного статуса или исходя из «игровой» мотивации, как «хобби». Корыстная мотивация может отсутствовать в случае профессиональной преступной деятельности идеологически мотивированных экстремистов и террористов. Повышенная общественная опасность преступного профессионализма и особенности типа преступника-профессионала, обусловлены не корыстной мотивацией и направленностью преступной деятельности, а сочетанием высоких интеллектуальных качеств личности преступника и сознательным выбором определенных форм преступного поведения, что является крайне сложной формой личностной деформации.
Необходимо отметить, что получение доходов в результате преступной деятельности является характерным признаком организованных форм профессиональной преступной деятельности, поскольку кооперация преступников-профессионалов, а также объединение вокруг преступника-профессионала «вспомогательного персонала» предполагает необходимость получения средств для обеспечения функционирования преступного объединения.
Одним из ключевых признаков профессиональной преступности выделяют ее связь криминальной средой. Связь профессиональных преступников с криминальной средой позволяет осуществлять коммуникацию, обмен опытом, в также получать одобрение преступной деятельности и вырабатывать моральные стимулы для ее продолжения и совершенствования [11, а 91-92]. В общесоциальном смысле криминальная среда обеспечивает сохранение и воспроизводство криминального профессионализма [12, а 73]. На наш взгляд, данный признак позволяет отграничивать профессиональную преступность от преступного поведения (пусть и профессионально реализованного) различных преступников одиночек маниакальной направленности, для которого характерным является неоднократное совершение однотипных преступлений. Криминальные специализация и квалификация не могут существовать изолированно, вне криминальной среды, поскольку предполагают обучение и профессиональную оценку. Кроме того, именно во взаимосвязи с криминальной средой проявляется качество системности профессиональной преступности, как разновидности преступности как таковой.
Рассматривая организованные формы реализации профессиональной преступной деятельности следует исходить из таких форм соучастия, установленных уголовным законодательством, как совершение преступлений организованной группой, т.е. устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений (ч. 3 ст. 35 УК РФ) и преступным сообществом (преступной организацией), т.е. структурированной организованной группой или объединением организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды (ч. 4 ст. 35 УК РФ). Таким образом, организованные формы профессиональной преступности следует рассматривать как массовое, системное преступное (уголовно наказуемое) поведение, реализуемое на профессиональной
основе организованными группами лиц и преступными сообществами (преступными организациями).
Профессиональная преступная деятельность, как и всякая профессиональная деятельность, предполагает разделение труда, прежде всего, в соответствии со специализацией, а также консолидацию профессионалов. Конвергенция знаний и технологий, играющая сегодня одну из ключевых ролей в развитии человечества и, в то же время, порождающая все более техногенные способы совершения преступлений и виды криминальных практик [5, а 34-40], обуславливает вовлечение в профессиональную преступную деятельность все большего количества профессионалов различных отраслей знаний и сфер деятельности, имеющих как криминальные, так и некриминальные знания, умения, навыки и компетенции.
При этом закономерным является то, что «для более качественной и высокодоходной преступной деятельности необходимы более высокие формы организации» [11, а 92]. В результате профессиональная преступность сегодня приобретает более высокий уровень организованности, а организованная преступность приобретает все более профессиональный характер [3, а 83-86; 4, а 149-155]. Группы преступников-профессионалов получили возможность совершать новые, ранее не известные в силу своей сложности и масштабности преступления, которые требуют высокой организации выполнения преступного замысла [7, а 136]. Сегодня организованные формы профессиональной преступности являются ключевыми «игроками» криминального рынка. Именно организованные формы профессиональной преступности во многом определяют конъюнктуру криминального рынка и являются ключевой «рабочей силой» на нем.
Организованные формы профессиональной преступной деятельности являются наиболее общественно опасными формами профессиональной преступности, поскольку их существование неизбежно (в силу законов рынка) влечет за собой дифференциацию криминальной специализации, а появление узкой специализации порождает новые виды криминальной деятельности и повышение квалификации преступников-профессионалов.
На основании вышеизложенного, можем дать следующую дефиницию организованных форм профессиональной преступности — это системная преступная (уголовно наказуемая) деятельность организованных групп, а также преступных сообществ (преступных организаций) и лиц, обладающими криминальной специализацией и квалификацией. Общественная опасность организованных форм профессиональ-
ной преступности обусловлена их функциональной ролью в детерминации и самодетерминации преступности, а также влиянии на состояние криминальной сферы современного социума.
Литература
1. Воронин Ю.А. Криминальный профессионализм: современные тенденции // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Право. 2018. Т. 18. № 1. С. 13-17.
2. Иванцов С.В. Криминальный профессионализм в системе российской организованной преступности и вопросы его предупреждения органами внутренних дел // Человек: преступление и наказание. 2008. № 3 (62). С. 181-186.
3. Иванцов С.В. Основные тенденции российской организованной преступности XXI в // Вестник Московского университета МВД России. 2007. № 2. С. 83-86.
4. Иванцов С.В. Особенности предупреждения организованной преступности в местах лишения свободы // Обеспечение безопасности в учреждениях и органах УИС. Сборник материалов круглого стола . 2018. С. 149-155.
5. Игнатов А.Н. Криминогенность техногенности // Общество и право. 2019. № 2 (68). С. 34-40.
6. Игнатов А.Н. Понятие общеуголовной преступности // Вестник Краснодарского университета МВД России. 2018. № 1 (39). С. 6-10.
7. Ишигеев В.С., Романова Н.Л., Бондарь А.Я. Криминальный профессионализм в XXI веке как объект криминологического исследования // Вестник Сибирского юридического института МВД России. 2019. № 4 (37). С. 132-137.
8. Профессиональная преступность и ее предупреждение // Криминология: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева, В.Е. Эминова. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2015.
9. Репецкая А.Л. Криминальный профессионализм постсоветского периода: трансформация признаков и ее детерминация // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. № 4(9). С. 228-235.
10. Тулегенов В.В. Понятие и сущность криминального профессионализма // Вестник Владимирского юридического института. 2014. № 1(30). С. 119-127.
11. Фарышев Е.В. Современное понятие и содержание профессиональной преступности // Вестник Краснодарского университета МВД
России. 2016. № 3 (33). С. 90-93.
12. Шеслер А.В., Шеслер С.С. Криминальный профессионализм: понятие и признаки // Gaudeamus Igitur. 2015. № 2. С. 71-77.
References
1. Voronin Yu.A. Criminal professionalism: modern trends / / Bulletin of the South Ural state University. Series: Law. 2018. Vol. 18. No. 1. P. 13-17.
2. Ivantsov S.V. Criminal professionalism in the system of Russian organized crime and issues of its prevention by internal Affairs agencies // Man: crime and punishment. 2008. No. 3 (62). Pp. 181-186.
3. Ivantsov S.V. Main trends of Russian organized crime in the XXI century // Bulletin of the Moscow University of the Ministry of internal Affairs of Russia. 2007. No. 2. Pp. 83-86.
4. Ivantsov S.V. Features of prevention of organized crime in places of deprivation of liberty // Ensuring security in institutions and bodies of the penal system. Collection of materials of the round table. 2018. Pp. 149-155.
5. Ignatov A.N. Criminogenicity of technogenicity / Society and law. 2019. No. 2 (68). Pp. 34-40.
6. Ignatov A.N. Concept of common crime // Bulletin of the Krasnodar University of the Ministry of internal Affairs of Russia. 2018. No. 1 (39). Pp. 6-10.
7. Ishigeev V.S., Romanova N.L., Bondar A.Ya. Criminal professionalism in the XXI century as an object of criminological research // Bulletin of the Siberian law Institute of the Ministry of internal Affairs of Russia. 2019. No. 4 (37). Pp. 132-137.
8. Professional crime and its prevention // Criminology: Textbook / Ed. By V.N. Kudryavtsev and V.E. Eminov. 5th ed., reprint.
9. Repetskaya A.L. Criminal professionalism of the post-Soviet period: transformation of signs and its determination // Library of criminalist. Scientific journal. 2013. no. 4 (9). Pp. 228-235.
10. Tulegenov V.V. Concept and essence of criminal professionalism // Bulletin of the Vladimir law Institute. 2014. No. 1 (30). Pp. 119-127.
11. Faryshev E.V. Modern concept and content of professional crime // Bulletin of the Krasnodar University of the Ministry of internal Affairs of Russia. 2016. No. 3 (33). Pp. 90-93.
12. Shesler A.V., Shesler S.S. Criminal professionalism: concept and signs // Gaudeamus Igitur. 2015. No. 2. Pp. 71-77.
