CC BY
57
ного условия функционирования, развития и воспроизводства политической сферы вообще. Тем самым политическая коммуникация становится институциональной составляющей регионального политического процесса.
Библиографический список
1. Грачев, М. H. Политическая коммуникация: теоретические концепции, модели, векторы развития [Текст] I М. Н. Грачев. - М., 2004.
2. Дьякова, Е. Г. Массовая коммуникация и проблема конструирования реальности: анализ основных теоретических подходов [Текст] I Е. Г. Дьякова, А. Д. Трахтенберг. - Екатеринбург, 1999.
3. Почепцов, Г. Г. Теория коммуникации [Текст] I Г. Г. Почепцов. - М., 2001.
4. Считайте его беспартийным [Текст] II Коммерсант-Власть. - 2008. - № 2 (755).
5. Фракция ЛДПР в Думе города Волжского перешла в «Единую Россию» [Текст] II Forex Times. - 2005. - 12 дек.
6. Амурская область не так проголосовала II Экспертный канал «АмурПолит.ру» от 06.03.2008 г. = http:IIwww.fedpress.ruI28IpolitIvlastIid_89998.html.
7. Ставропольский парламент перешел под контроль партии власти [Текст] II Независимая газета. - 2008. - 25 апр.
8. Уэбстер, Ф. Теории информационного общества [Текст] I Ф. Уэбстер. - М., 2004.
9. Ноэль-Нойман, Э. Общественное мнение. Открытие спирали молчания [Текст] I Э. Ноэль-Нойман. - М., 1996.
10. Кастельс, М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура [Текст] I М. Кас-тельс. - М., 2000.
УДК 9(470.44-25)« 1870/1917»
ББК 63.3(2).5
М.В. Зайцев,
кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского
ОРГАНИЗАЦИЯ ВЫБОРОВ В САРАТОВСКУЮ ГОРОДСКУЮ ДУМУ НА РУБЕЖЕ Х1Х-ХХ ВЕКОВ
Выборы в органы местного самоуправления являются неотъемлемой частью современной политической и общественной жизни. Реализация избирательного права на местном уровне - один из важнейших атрибутов демократии и гражданского общества. Однако далеко не все граждане России помнят, что традиция свободных и подлинно альтернативных выборов имеет в стране гораздо более глубокие корни и зародилась не в постперестроечное время. Такой опыт, в частности, российское общество накапливало в XIX - начале XX в.,
когда на выборной основе формировались городские думы и земские собрания. В связи с этим большое значение имеет изучение специфики проведения избирательных кампаний в Саратовскую городскую Думу в период от городской реформы 1870 г. до революции 1917 г. Анализ особенностей организации избирательной системы, действовавшей тогда, позволит не только лучше исследовать политическую историю России данного времени, но и, возможно, даст нынешним государственным деятелям некоторые ценные идеи, относительно совершенствования существующей электоральной системы.
В рассматриваемую эпоху Саратов был одним из крупнейших городов Российской империи: к концу 1870 г. в нем проживало более 85 тыс. человек, в 1897 г. - 137 тыс. (по этому показателю он стоял на двенадцатом месте в стране, а из собственно российских городов - на третьем после Санкт-Петербурга и Москвы), в 1914 г. - 242 тыс. человек. Кроме того, Саратов был «столицей» крупной губернии, развитым промышленным, торговым, образовательным, научным и культурным центром.
Городовое положение, утвержденное Александром II в 1870 г., предоставило право избирать и быть избранным в городскую Думу любому горожанину мужского пола старше двадцати пяти лет, если он владеет «недвижимым имуществом, подлежащим сбору в пользу города, или содержит торговое или промышленное заведение» или уплачивает какие-либо городские налоги. Женщины не имели права непосредственного участия в выборах, но могли доверить свой голос ближайшему родственнику мужского пола. Любой желающий мог передать голос лицу даже не обладавшему избирательным цензом, если только это лицо не попадало под другие установленные законом ограничения. Один человек мог распоряжаться не более чем двумя голосами. В выборах также принимали участие через своих представителей «разные ведомства, учреждения, общества, компании, товарищества, а равно монастыри и церкви», платившие налоги и сборы в пользу города.
Избирательных прав были лишены те, кто имел недоимки по городским сборам, находился под следствием или судом, либо был осужден по некоторым видам преступлений, а также губернатор, полицейские и некоторые другие чиновники местной администрации. Представители администрации были намеренно устранены от участия в выборах, чтобы исключить давление на избирателей со стороны властей. Этот пример, возможно не таким точно методом, могли бы использовать и современные законодатели, желающие снизить влияние «административного ресурса».
Все избиратели делились на три разряда, каждый из которых в совокупности уплачивал одну треть всех городских сборов. Избиратели каждого разряда составляли отдельное избирательное собрание, которое имело право выбрать в Думу одну треть от общего числа ее членов - «гласных». Тем самым правительство стремилось обеспечить преимущество на выборах тем, кто имел в городской черте значительную недвижимую собственность или вел крупные торговые операции [1, ст. 16-24]. Таким образом, Городовое положение 1870 г. позволяло принимать участие в муниципальных выборах далеко не всем горожанам. После его введения в Саратове избирательные права получили 5967 человек, или
всего 7% жителей города [2, с. 1-132]. В 1870-1880-е годы удельный вес саратовского электората колебался в районе 6%.
Социальный состав избирателей был достаточно пестрым. Среди них имелись представители практически всех сословий и общественных групп, проживающих в городе: дворяне, чиновники, духовенство, почетные граждане, купцы, мещане, ремесленники, казаки, крестьяне. В I и II разрядах доминировали представители купечества, тогда как в III разряде абсолютное большинство составляли мещане, хотя в списках этой категории было немало и дворян, и чиновников, и купцов, и крестьян и т.д.
Среди учреждений, получивших избирательные права, были «общество купцов и мещан г. Саратова», Архиерейский дом (организация, ведавшая имуществом Русской Православной Церкви в пределах саратовской епархии), дворянское собрание, губернское земство, Тамбово-Саратовская железная дорога, отделения некоторых банков, цеховое и казачье общества, другие коммерческие и общественные организации. Возможность голосовать имели многие православные, лютеранские и католические церкви и монастыри. Интересно, что избирателями (с одним голосом) были и целые крестьянские общины, которые получали ценз в связи с арендой принадлежавших городу земельных участков на территории Саратовского уезда. Однако далеко не все организации пользовались своими правами на городских выборах. Наиболее пассивно вели себя православные церкви и монастыри, во многом по этой причине за 1871-1892 гг. в Саратовскую городскую Думу не было избрано ни одного гласного из духовного звания.
Однако очень не многие горожане считали нужным реализовывать свои избирательные права. В первых выборах по новому Городовому положению, проходивших в конце 1870 г., приняли участие всего 6,9% от общего количества зарегистрированных избирателей. Последующие избирательные кампании до 1891 г. также отличались высоким уровнем абсентеизма: явка колебалась от 7,5 до 9,6% [3, с. 5]. Причины равнодушного отношения горожан к муниципальным выборам заключались в низком уровне политической культуры, в пассивной гражданской позиции большинства людей. Не стоит забывать и о том, что работа гласного городской Думы считалась исключительно общественной и не оплачивалась, отнимая при этом довольно много времени, поэтому многие избиратели среднего и низкого достатка просто не видели причин стремиться к этой должности.
Низкая явка избирателей в 1870-1980-е годы отчасти «лежит на совести» городских властей, которые не предпринимали ничего, чтобы ее повысить. Например, избирательные собрания в Саратове происходили каждые четыре года в конце декабря - начале января, то есть в период рождественских и новогодних праздников. Дума имела право перенести сроки выборов на более удобное время, но «отцы города» по каким-то причинам не делали этого. К тому же избиратели информировались о дате проведения выборов практически только публикацией объявления в городских газетах, чего явно было недостаточно.
Сами выборы протекали следующим образом. В назначенный день и час избиратели соответствующего разряда сходились в помещение городской думы.
Председательствовавший в избирательном собрании городской голова зачитывал основные статьи закона, касающиеся процедуры избрания гласных и в дальнейшем руководил всем процессом. Для подсчета голосов ему в помощники избиралось несколько человек из присутствующих. Составлялся список лиц, прибывших на избирательное собрание, причем проверялись их права в соответствии с общим списком городских избирателей. Фиксировалось также наличие доверенностей на право голоса за отсутствующих лиц или за какие-либо организации. После составления списка прибывших начиналось голосование. Кандидатуры выдвигались как из числа присутствовавших лично на избирательном собрании, так и из отсутствовавших, но состоявших в списках избирателей. Баллотироваться могли также те, кто обладал правом голоса только по доверенности, не имея собственного ценза. Закон допускал возможность избрания в гласные любого лица, состоящего в общем списке избирателей, независимо от того принадлежал ли этот человек к данной курии.
Баллотировка осуществлялась по каждой кандидатуре отдельно, путем опускания шаров в условно обозначенные «белое» («за») и «черное» («против») отделения специальных ящиков. Лица, набравшие более половины голосов избирателей, присутствовавших в собрании, считались избранными в гласные. Если таких оказывалось менее необходимого числа, то производилась дополнительная баллотировка: достаточно было набрать простое большинство голосов. После окончания выборов списки избранных гласных и кандидатов в гласные поступали в городскую управу, которая составляла общий список гласных и опубликовывала его в местных газетах. Жалобы на нарушения во время выборов могли подаваться в течение недели в городскую управу или губернатору [1, ст. 30-45].
Помимо формальной стороны не менее важна была атмосфера, в которой проходила элекционная кампания. Журналист И.П. Горизонтов, сам избиравшийся гласным, так описал в 1885 г. выборы: «Представьте себе залу городской думы, наполненную разнокалиберным народом, судя по наружности, костюмам и речам которого легко можно впасть в заблуждение и принять эту толпу за сходку какого-нибудь крестьянского мира. Двери и нередко окна залы раскрыты настежь несмотря на декабрьские морозы, но невзирая на столь щедрую вентиляцию воздух избирательной обширной комнаты насквозь пропитан тем острым запахом, который несется от значительной толпы простого народа. Курево от махорки плавает облаками, на которых, по пословице, может легко повиснуть топор. Толпа избирателей возбуждена: она то и дело бегает в близлежащий кабачок и вдохновляется для предстоящего ей дела избрания. Шум, гам, хохот и ругань. Среди этих кислых полушубков и пропотевших поддевок то и дело шмыгают личности кандидатов в гласные. Они о чем-то шушукают с избирателями, показывая право и лево, т.е. обучая приемам баллотировки. Вся эта многолюдная толпа ничего не понимает в общественных делах, и ей решительно все равно, куда ни бросить маленький, юркий шарик, решающий выбор того или другого лица. Толпа эта не разбирает своих кандидатов, она знать не хочет их нравственных качеств,<...> - ее научили, куда бросить шарик, и она считает дело сделанным, обязанность свою исполненною. А кого она почтила
доверием, кому вручила благосостояние своего родного города, - до этого толпе нет дела: ей речей не говорят, ее не просветляют, а ведут куда нужно под давлением ее руководителей» [4, с. 96-97].
Данное описание очевидно рисует обстановку на выборах по II и III разрядам избирателей. В I курии количество участников голосования было невелико, и выборы проходили более «степенно». Не случайно Горизонтов упоминает о привычке избирателей «вдохновляться» в близлежащем кабачке. Это явление было распространено настолько, что иногда приводило к курьезам. Например, на выборах 1886 г. во II избирательном собрании избиратель А. В. Пастухов, «будучи в нетрезвом состоянии, производил шум и крик, требуя вновь двух шаров для производства баллотировки третьей серии баллотировавшихся, в избрании которых, по заявлению членов собрания, он уже участвовал, а потому и вследствие отказа в подчинении председательствующему прекратить шум г. Пастухов был удален из собрания» [5, с. 46].
Неудивительно, что проходившие в подобной атмосфере выборы иногда сопровождались значительными нарушениями. В 1886 и 1891 гг. их результаты по III избирательному собранию аннулировались властями, и назначалось повторное голосование. Причиной были многочисленные нарушения, допущенные в избирательной процедуре.
Городовое положение, утвержденное 11 июня 1892 г., сохранило основы городского самоуправления в России, оставив в неприкосновенности его структуру и функции. Важнейшие изменения, привнесенные новым законом, заключались в усилении контроля коронной власти над городскими органами, увеличении численности гласных думы с 72 до 80, а также в реорганизации системы городских выборов. Отныне избирательные права получали лишь владельцы недвижимого имущества, оцененного в сумму не менее 1500 руб. К выборам допускались также лица и учреждения, содержащие в городе торгово-промышленные предприятия. Изменилась и организационная сторона выборов. Все избиратели теперь должны были голосовать в одном избирательном собрании, а не в трех куриях, как ранее. При многочисленности электората закон разрешал делить город на избирательные участки, оставляя этот вопрос на усмотрение городских дум.
Введение новых принципов привело к уменьшению количества лиц, пользующихся избирательными правами на выборах в городскую Думу. Если накануне издания Городового положения 1892 г. общая численность избирателей в Саратове равнялась 7156 (5,9% горожан), то после принятия этого закона их количество сократилось до 1145 (0,97%) [6, с. 3-6]. Со временем абсолютное число избирателей увеличивалось, и к моменту последних дореволюционных выборов (1913 г.) оно составило 2834 человека. (1,17%) [7, с. 4]. Несмотря на сокращение численности электората высокая степень абсентеизма сохранялась и в 1890-1910-е годы. На выборах 1893 г. в голосовании в первый день принял участие 321избиратель (менее 30% всего электората), а в 1913 г. -625 человек (22%).
В 1893-1901 гг. все саратовские избиратели голосовали в одном собрании. Это обстоятельство создавало большие неудобства, так как в связи со значитель-
ным абсолютным числом электората техническая организация выборов была сопряжена с определенными проблемами. На выборы в этот период являлось по 300-400 человек, поэтому голосование такой массы людей проходило медленно и в достаточно дискомфортных условиях. Тем не менее только в 1905 г. городская Дума решилась разделить город на два избирательных участка. Тогда же была впервые утверждена специальная инструкция, в которой были зафиксированы выработанные на практике принципы организации выборов и внесена ясность в некоторые технические моменты. По этой инструкции, в частности, предварительные списки избирателей должны были публиковаться в местной периодической печати не позднее чем за три месяца до выборов. Это давало возможность любому лицу, обладавшему цензом, проверить реализацию своего избирательного права «не выходя из дома» и в случае нарушений обратиться в городскую управу.
Исправленные и утвержденные списки избирателей опубликовывались как минимум за месяц до выборов. Кроме того, избирателям каждого участка предоставлялось право сходиться перед выборами на предварительные собрания для обсуждения кандидатур в гласные. За три недели до голосования в городской управе избирателям начинали выдаваться именные входные билеты на выборы, а также особые печатные бланки, в которых можно было указывать лиц, предлагаемых к баллотировке. На основе этих предложений управа и Дума составляли списки кандидатов не позднее чем за восемь дней до созыва избирательного собрания первого участка. Эти списки, в которых кандидаты располагались по числу поданных за них голосов, отпечатывались типографским способом, а затем вывешивались на стенах в здании думы и выдавались желающим. На выборах сначала баллотировались претенденты из списка, но если этого было недостаточно для избрания всего положенного числа гласных и кандидатов в гласные, то могли предлагаться и другие кандидатуры из числа избирателей, присутствовавших в собрании. Как минимум за три дня до голосования городские власти должны были сделать еще одно специальное объявление о нем в печати, а также разослать избирателям специальные приглашения, где указывалось место, день и час явки. Собрание для баллотировки считалось действительным, если количество явившихся избирателей превышало число подлежащих избранию гласных [8, с. 25-35].
Таким образом, к началу 1900-х годов в организации городских выборов произошел значительный прогресс, в первую очередь в плане информирования избирателей. Практически все те же способы оповещения граждан (объявления в средствах массовой информации, рассылка приглашений на дом, предвыборные листовки) используются и сейчас, с поправкой, конечно, на современные технические возможности. С другой стороны, избиратели той эпохи занимали несколько более активную позицию на стадии выдвижения кандидатур в члены муниципалитета. В современной России эту функцию почти целиком взяли на себя политические партии, предлагающие электорату «готового» кандидата. Тогда же на предвыборных собраниях обсуждались все возможные претенденты, а путем подачи списков формировался широкий круг кандидатов в гласные. Очевидно, что такая система позволяла уже на стадии подготовки
выборов отсеять заведомо слабейших участников предвыборной гонки и, напротив, значительно повысить шансы на избрание оставшихся.
Проведение городских выборов в Саратове было достаточно длительной по времени процедурой. В 1870-1880-е годы голосование в I и II избирательных куриях проходило за день, а в III курии, где количество избирателей было велико, оно продолжалось 2-3 дня. После реформы 1892 г. голосование в едином избирательном собрании всегда занимало 2-3 дня, но и этого, как правило, было недостаточно для избрания положенного числа гласных и кандидатов, поэтому с интервалом в несколько дней назначались дополнительные выборы, которые также могли растягиваться на два дня. Даже деление города на избирательные участки с 1905 г. не решило эту проблему. Принимая во внимание, что избирательное собрание начиналось в десять часов утра и продолжалось до вечера, участие в выборах было сопряжено с большой физической нагрузкой. Этот фактор, очевидно, усиливал нежелание большой части электората активно использовать свои избирательные права.
На результаты выборов в рассматриваемую эпоху могли оказывать влияние заинтересованные лица. Помимо организации «угощения» избирателей, возможно, практиковался и прямой подкуп или какие-либо формы материального поощрения. Из некоторых источников достоверно известно, что за определенную сумму можно было провести своего кандидата в городские гласные или же забаллотировать нежелательное лицо. Так, на выборах 1897 г. в гласные не без труда прошел известный саратовский врач и общественный деятель М.Ф. Волков, который позже вспоминал, что на первом заседании городской думы нового состава к нему подошел другой гласный - купец Н.И. Селиванов и сказал: «Я очень жалею, что вы избраны. Я пожалел 3000 рублей израсходовать, чтобы вас не было здесь» [9, с. 164-165].
Городская избирательная система в Саратове на рубеже Х!Х-ХХ вв. претерпела существенную эволюцию. На основе общероссийского законодательства и с учетом местной специфики Саратовская городская Дума постепенно вырабатывала четкие принципы организации выборов. Их применение на практике иногда встречало некоторые затруднения, но главная цель - формирование распорядительного органа городского общественного управления, способного выполнять возложенные на него функции, неуклонно достигалась.
К концу периода муниципалитет стал занимать более активную позицию в вопросе повышения явки избирателей. Для этого было усилено «информационное обеспечение» выборов, город разделен на избирательные участки, а избирателям гарантировано право собираться на предварительные собрания, где происходило обсуждение кандидатов и их программ. После легализации политических партий в 1905 г. они также стали принимать участие в работе с электоратом.
Библиографический список
1. Городовое положение 16 июня 1870 г. [Текст] // Полное собрание законов Российской империи. - Собр. 2-е. - СПб., 1874. - Т. 45. - Отд. 1.
2. Список лицам, имеющим право быть городскими избирателями на основании 17 ст.
Высочайше утвержденного 16 июня 1870 г. городского положения (1871-1874 гг.) [Текст]. -Саратов, 1870.
3. Государственный архив Саратовской области. - Ф. 4. - Оп. 1. - Д. 940.
4. Горизонтов, И. П. Из «Писем к приятелю» [Текст] / И. П. Горизонтов // Волга. - 1990. - № 5.
5. Государственный архив Саратовской области. - Ф. 4. - Оп. 1. - Д. 648.
6. Саратовские губернские ведомости. - 1892. - 10 дек.
7. Саратовский вестник. - 1913. - 2 апр.
8. Инструкция для производства выборов в гласные Саратовской городской думы и в кандидаты к ним на четырехлетие 1905-1908 гг. [Текст] // Постановления Саратовской городской Думы за 1905 г. - Саратов, 1909.
9. Волков, М. Ф. История учреждения Саратовского университета и Саратовская городская Дума 1906-1909 гг. [Текст] / М. Ф. Волков // Саратовский областной музей краеведения. -Коллекция П. А. Козлова-Свободина. - № 33855.
УДК 316.334.52 ББК 60.561.1
Е.В. Гридасов,
аспирант кафедры социологии, социальной политики ирегионоведения
Поволжской академии государственной службы им. П.А. Столыпина
КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНОГО КОНТРОЛЯ И МУНИЦИПАЛЬНОЙ ВЛАСТИ В СОЦИОЛОГИЧЕСКОЙ НАУКЕ
С
оциологическая концептуализация социального контроля и муниципальной власти приобретает особую актуальность в общем контексте демократических начал российской государственности. Социологическое знание, выраженное в концептуальном виде, позволяет понять ситуацию в пространстве власти современного российского общества, его отдельных элементов, их иерархической соподчиненности; глубже разобраться в теоретических моделях властных отношений и внутренних механизмах их функционирования; спрогнозировать возможные пути дальнейшего развития социума.
Первые школы социальной мысли, имеющие целью не только понять, что происходит в обществе и государстве, но и использовать полученные знания в целях эффективного управления социально-политическими процессами, возникли в Древнем Китае. В учениях Конфуция, Мо Цзы, Фа Цзя впервые встречаются дефиниции социальных категорий, служащих для целей анализа контрольных функций власти на самых разных уровнях. Мыслители обосновывали тот факт, что все социально-политические процессы должны быть организованы на принципах саморегуляции, а ключевой метод социального управления -
