CC BY
269. Силкина И.В. Лица, имеющие право 10. Филиппов Н.К. Конституция Чувашской
ссылаться на государственный иммунитет: совре- Республики. Комментарий. Чебоксары: Чуваш. кн.
менные тенденции в зарубежной судебной прак- изд-во, 2003. С. 310.
тике // Московский журнал международного пра- 11. Хлестова И. О. Юрисдикционный иммуни-
ва. - 2005. - №1. С. 202-212. тет государства [ Текст] / И. О. Хлестова. М.: ИД
«Юриспруденция», 2007. С. 215.
E.I. Antonova, E.E. Yashenko. CERTAIN ASPECTS OF CHUVASH REPUBLIC LEGAL PERSONALITY UNDER CONDITIONS OF GLOBALISATION.
The article is devoted to the analysis of Chuvash Republic international legal personality content and aimed at legislative development in the sphere of foreign relations involving constituent entities.
Key words: Chuvash Republic international legal personality, international and foreign trade relations of Chuvash Republic.
АНТОНОВА Елена Ивановна, родилась в 1971 г., окончила Чувашский государственный педагогический институт им. И.Я. Яковлева (1993), Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова (1997), аспирантуру Чебоксарского кооперативного института (2002), канд. юрид. наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Чебоксарского кооперативного института Российского университета кооперации. Автор 110 работ.
ЯЩЕНКО Елена Евгеньевна, родилась в 1984 г., окончила Чебоксарский кооперативный институт Российского университета кооперации (2006). Аспирант Чебоксарского кооперативного института Российского университета кооперации. Автор 7 работ.
УДК 342.552.3
ОРГАНИЗАЦИЯ АГЕНТУРНОЙ РАБОТЫ КАЗАНСКИМ ГУБЕРНСКИМ ЖАНДАРМСКИМ УПРАВЛЕНИЕМ В НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА
С. И. Бойко
В статье рассматривается деятельность Казанского губернского жандармского управления по увеличению эффективности работы секретной службы после революционных событий в России в 1905-1907 гг. Особое внимание обращено на такие проблемы как качественный выбор внутренних агентов наблюдения, координация действий жандарма и полиции, регистрации новых тенденций в борьбе оппозиционных сторон против правительства.
Ключевые слова: жандармерия, полиция, жандармское управление, агентурная деятельность.
Революционные события 1905-1907 гг. вскрыли многие проблемы, как всей российской правоохранительной системы, так и политического сыска, в частности. Свидетельством растерянности и лихорадочных поисков выхода из создавшегося положения стала частая смена руководителей Департамента полиции: менее чем за полтора года (с марта 1905 г. по июнь 1906 гг.) на этом посту побывали А. А. Лопухин, С.Г. Ковалевский, Э.И. Вуич, Н.И. Гарин, М.И. Трусевич.
Впоследствии С.П.Белецкий, руководивший Департаментом в 1912-1914 гг., анализируя революционную обстановку в стране,
писал: «События 1905 г. - результат неприятия своевременно решительных мер, что в свое время было результатом неосведомленности розыскных органов вследствие неудов -летворительной постановки политического розыска, почему все подготовительные работы революционеров прошли незамеченными или были учтены недостаточно серьезно местными розыскными органами» [1]. Перед Департаментом полиции встала задача усилить агентурную работу с целью раскрытия намерений и реальных действий различных политических партий, в первую очередь социалистов-революционеров (эсе-
ров), социал-демократов, социалистов-революционеров-максималистов и др. Во все губернские жандармские управления направлялись циркуляры с информацией о решениях съездов и конференций наиболее радикальных партий, о смене ими тактики деятельности и т.п.
Большое значение при этом приобретала координация действий в борьбе с терроризмом. В шифротелеграмме директора Департамента полиции М.И. Трусевича в адрес начальников губернских жандармских управлений и охранных отделений от 17 августа
1906 г. подчеркивалась необходимость учитывать перемещения лиц, совершающих террористические акты из одной местности в другие, что остается вне внимания агентуры. Он отметил, что организованным революционерам должен быть противопоставлен организованный розыск, интересы коего не могут быть только местными [2].
В очередном циркуляре, направленном на места 4 октября 1907 г., М.И. Трусевич обращал внимание подчиненных на то, что в деятельности наиболее опасных для государства партий наметилась переходная фаза, обусловленная успехами полиции, спадом революционной борьбы и, следовательно, необходимостью изменений в партийных программах и тактике. Антиправительственные партии вынуждены переходить в подполье. Всем тайным агентам, принимающим участие в работе совещаний по обсуждению программных положений и тактических задач, предписывалось отстаивать направление, наиболее смягчающее революционное движение. Розыскные органы должны были перед такими совещаниями и собраниями предпринимать усилия, направленные на то, чтобы хотя бы на короткое время изолиро -вать лиц, придерживающихся наиболее радикальных взглядов на формы и методы борьбы с царским правительством [3]. В то же время следует отметить, что не во всех губерниях России жандармерия имела агентов внутреннего наблюдения, входящих в партийные группы.
Весной 1909 г. начальники охранных отделений и губернских жандармских управлений и жандармских полицейских управлений железных дорог получили циркуляр из Департамента полиции, в котором высказывалась серьезная озабоченность тем, что в числе секретной агентуры, находящейся на постоянном денежном жалованье, нередко состояли лица, не только не принадлежащие к каким-либо революционным
организациям, но и совершенно неосведомленные о революционном движении и не имеющие связей с подпольными группами. По мнению столичного руководства, подобное положение дел приносило несомненный вред, обременяя должностных лиц совершенно бесполезными сведениями, к тому же вынуждая тратить время и средства. В связи с такой ситуацией с 20 марта следовало провести фактическую проверку всей агентуры на местах, уточнить ее пользу и эффективность затрат [4].
В октябре 1909 г. начальник Казанского губернского жандармского управления подвергся критике со стороны руководства Департамента полиции, поскольку и в данной губернии среди секретных агентов преобладали беспартийные и вспомогательные сотрудники. В документе отмечалось, что такой политический розыск не может быть признан организованным, и начальнику управления предписывалось принять меры к исправлению ситуации. В то же время отмечалось, что действующие агенты, дающие обстоятельное освещение работы партий, благодаря личным знакомствам или иным связям с членами этих организаций, должны получать поручения по наведению справок, установлению личностей конкретных активистов и пр. [5]
При этом в подборе тайных сотрудников жандармерии и охранных отделений имелся ряд серьезных трудностей, в том числе и боязнь опасности разоблачения, особенно после раскрытия самого известного и эффективного агента в высшем руководстве партии эсеров Е. Азефа. Его разоблачение в 1908 г. В. Л. Бурцевым было фактически подтверждено бывшим руководителем Департамента полиции А.А.Лопухиным. В связи с этим в феврале 1909 г. М. И. Трусевич в циркуляре, разосланным во все губернские управления, отмечал, что в случаях колебаний секретных сотрудников следует указывать им, что розыскные органы сумели сохранить тайну Е. Азефа в течение 16 лет, и что властями приняты дополнительные меры по обеспечению работы агентов внутреннего наблюдения. В то же время в очередной раз подчеркивалась недопустимость активного, и даже инициативного участия секретных сотрудников в таких видах революционной деятельности, как вооруженные экспроприации, хранение бомб и т.п.
В Казанской губернии один из агентов жандармерии, состоя в революционном движении, участвовал в ограблении магазина.
В ходе следствия он объяснил, что является секретным сотрудником, и это привело к его провалу в таком качестве [6].
В циркуляре Департамента полиции, разъясняющем ситуации после разоблачения Е. Азефа, еще раз жестко напоминалось о недопустимости «провокаций», проводимых по собственной инициативе. После разоблачения подобные сотрудники должны неукоснительно предаваться «в руки правосудия» [7].
Постоянной проблемой руководителей жандармских управлений и охранных отделений был качественный состав агентурных работников. Многие лица, став тайными сотрудниками, использовали появившиеся возможности в личных целях. В случае их разоблачения, местное руководство сообщало о случившемся в Департамент полиции, и из столицы рассылались предупреждения о недопустимости использования таких агентов.
На местах заводились специальные дела с циркулярами о сотрудниках, не заслуживающих доверия. Так, например, сообщалось, что состоящие на службе в качестве секретных сотрудников по партии анархистов -коммунистов в г. Витебске Г. Баренблат и по партии социалистов-революционеров Ш. Шнейд и В.Линде уволены со службы за шантаж. Начальник Таврического губернского жандармского управления сообщал, что по указанию некоего А. Морозова было арестовано несколько крестьян, которые, как выяснилось в ходе следствия, никакого отношения к революционным действиям не имеют, а сам Морозов оказался шантажистом. В Эриванском губернском жандармском управлении житель одного из селения принятый в качестве секретного сотрудника с испытательным сроком, начал поставлять сведения, основанные только на слухах и на тех лиц, с которыми он находился во враждебных отношениях. Начальник Севастопольского охранного отделения сообщал о корреспонденте «Крымского вестника» Н.А. Гепферте, который предложил свои услуги в качестве секретного сотрудника и получил авансом некоторую сумму. Затем выяснилось, что он является алкоголиком и дает заведомо ложные сведения, выманивая таким способом деньги. Некоторые агенты после увольнения за шантаж и другие неблаговидные поступки, арестовывались и в местах заключения, сближаясь с политическими заключенными, выдавали им секретные сведения [8].
Несмотря на требования руководства, действующий состав секретных сотрудников продолжал зачастую предоставлять сведения, не имевшие ценности для розыскной работы. Цивильский уездный исправник, направляя начальнику жандармского управления К.И. Калинину три расписки от секретных сотрудников «Брыкова», «Федорова» и «Черного» в получении ими 23 рублей за сведения, полученные от них в декабре 1908 г. отмечал, что сведений, заслуживающих какого-либо внимания, не было. В качестве оправданий выплат он ссылался на то, что «Брыков» предоставил копию письма на имя административно высланного Ф.Д. Хвостенкова, а из письма следовало, что адрес Хвостенкова имеется в редакции газеты «Волжско-Камская речь», издаваемой кадетской партией. Агент «Черный» сообщал, что в с. Можарки Цивильского уезда на базаре, проходящем каждую среду, четыре татарина торгуют чайными приборами и одновременно продают патроны, которые более всего покупают русские жители села, а их, якобы, обыскивать боятся даже полицейские и стражники, поскольку, по утверждению агента, они «люди отчаянные». Он также предупредил исправника, что его начинают подозревать «в тайности», кроме того его торговые дела пошли хуже и поэтому агент на некоторое время собирался уехать на заработки в другие края, но от своей добровольной службы не отказывался по приезде на родину [9].
Состав агентов был достаточно стабильным, но постоянно обновлялся. Например, в январе 1909 г. деньги получили 14 тайных агентов, в том числе 8 человек, представивших сведения по партии эсеров, и 6 - по социал-демократам. В июле этого года деньги выплачивались 11 агентам, из которых 5 человек работали по линии эсеров, а 6 - по социал-демократам. Вспомогательных агентов было больше, их число доходило до 30 человек. Суммы, получаемые агентами, разнились от 55-58 руб. («Стебельков») до 5 руб. («Роман»). В среднем сумма выплат у секретных сотрудников составляла около 25 руб. У вспомогательных агентов она были меньше (10-15 руб. у одной группы и 4-5 руб. - у другой). Кроме того, в январе 1909 г. часть денег была получена на своих агентов полицейскими надзирателями г. Ядрина и Царевококшай-ского уезда, а часть выплачена случайным сотрудникам.
К случайным агентам, или «штучникам», в жандармерии отношение было доста-
точно определенное. Его очень четко сформулировал в свое время С. В. Зубатов в бытность начальником Особого отдела Департамента полиции. Он говорил: «Штучников гоните прочь, это не работники, это продажные шкуры. С ними нельзя работать». Но тем не менее услугами случайных агентов продолжали пользоватся до 1914 г. [10].
В среднем время сотрудничества с жандармерией исчислялось 1-2 годами. Среди секретных сотрудников 5 начали сотрудничество с жандармерией с 1907 г., 3 - с 1908 г. и 2 - с 1909 г. В составе 18 вспомогательных агентов распределение было следующим: 5, 7 и 6 чел. [11]. Кроме того, тайные осведомители имелись практически в каждом населенном пункте губернии. Так, в 1909 г. в г. Чистополе и Чистопольском уезде их насчитывалось 122 чел: 4 в городе и 118 в уезде. Сведения, получаемые от них, в своей массе не представляли особой ценности. Но важен сам факт создания сети осведомителей, позволяющей иметь хотя бы примерное представление о том, что делается на всей территории губернии. В то же время нельзя исключать того, что в числе вспомогательных агентов было немало фиктивных сотрудников. Так, например, М. С. Чудакова, отмечает, что в Ярославском губернском жандармском управлении, имели место случаи зачисления в агенты жандармерии лиц, которые об этом не имели не малейшего представления [12].
К 1914 г. в Казанском губернском жандармском управлении насчитывалось 29 секретных сотрудников, причем 21 из них начинал сотрудничество с 1907-1909 гг. Кроме традиционного направления по партиям эсеров и социал-демократов (по 11 чел.) появились агенты, внедренные или же собиравшие сведения по татарским организациям, в том числе по проблемам панисламизма - 5 чел., по Казанскому университету, ученическим организациям и редакциям газет - по одному человеку. Максимальное жалованье составляло 100 руб. (студент Казанского университета, работал по эсерам с февраля
1907 г.), у остальных оно равнялось 50, 25,
15, 10 и у одного чел. - 5 руб. [13].
Еще одна проблема повышения эффективности работы жандармерии - согласованность ее действий с другими правоохранительными органами, в первую очередь, с общей полицией. Не в последнюю очередь это зависело от взаимоотношений между губернаторами и начальниками губернских жандармских управлений. В декабре 1907 г. К. И. Калинин, начальник Казанского жандарм-
ского управления сообщал директору Департамента полиции, что действиями чинов полиции г. Казани в августе 1907 г. был провален один из наиболее полезных секретных сотрудников управления и в значительной степени парализована деятельность самого розыскного органа. Далее он писал, что после отъезда в двухмесячный отпуск губернатора М.В. Стрижевского, исполнять его обязанности стал вице-губернатор барон Гроневиц, который после обращений начальника жандармского управления посчитал вполне целесообразным ограничить круг деятельности чинов Казанской общей полиции в ходе политических розысков. После этого розыскная деятельность управления заметно улучшилась [14].
Проблема понимания руководителем губернии специфических вопросов политического розыска была характерна не только для Казанской губернии. Исследователи отмечают подобные разногласия, характерные и для некоторых других губерний [15]. В Тверской губернии местная полиция обо всех происшествиях политического характера сообщала не в губернское жандармское управление, как было положено, а в канцелярию губернатора. Такая система была введена по требованию губернатора. Тем самым жандармское управление не владело всей полнотой информации и не могло в полном объеме сообщать в Департамент полиции о характере общественно-политической жизни в губернии.
Имелись разногласия между губернатором Костромской губернии и начальником местного жандармского управления. По мнению М. С. Чудаковой, в данном конкретном случае это определялось некомпетентностью руководителя губернской политической полиции. У которого были трения не только с губернатором, но не складывались деловые отношения и с местной полицией [16].
В начале 1909 г. Департамент полиции обращал внимание начальников губернских и областных жандармских управлений и охранных отделений на то, что в ходе разработки добытых совершенно секретным путем агентурных документов они отправляются в два адреса: по тому месту, откуда направлен документ и по месту, где документ получен. О результатах разработок начальники розыскных учреждений сообщают в Департамент полиции. В то же время часты случаи, когда руководителям жандармских управлений было бы полезно обмениваться информацией, но такое случается далеко не всегда.
Поэтому Департамент полиции предписывал руководителям жандармских управлений и охранных отделений самостоятельно, без указаний со стороны Департамента, указывать все данные, полученные в результате разработок документов, полученных секретными агентами [17].
Еще одним важным направлением деятельности тайных агентов стала борьба с панисламистскими проявлениями в среде татарской интеллигенции и предпринимателей. В 1905 г. был образован Союз мусульман партии эсеров, который ставил целью объединить всех мусульман империи и примкнуть к панисламистскому движению под руководством Турции. Ближайшей задачей Союза объявлялась борьба с государственным строем, который якобы в глазах его членов был препятствием для национального самоопределения мусульман России. Отмечалось, что в 1907-1908 гг. деятельность Союза ослабла, и рядом активных членов было принято решение оживить его работу, используя, в том числе членов мусульманской фракции Государственной Думы [18].
Для жандармерии важным было подобрать тайных агентов из среды образованных мусульман, чтобы они могли разъяснять пагубность идей панисламизма среди татарского населения губернии. Свияжский исправник сообщал начальнику Казанского губернского жандармского управления, что в июле 1909 г. им найден сотрудник для агентурной службы под псевдонимом «Житель». По его мнению, данный агент способен вести наблюдение за лицами, пропагандирующими идеи панисламизма среди татар -ского населения уезда. Таковым оказался учитель русско-татарского училища, потомственный дворянин. Исправник просил установить ему жалованье в размере 10 руб. Кандидатура оказалась достаточно удачной, так как этот агент числился в списке получающих вознаграждение и в 1915 г., а размер выплат ему к этому времени увеличился до 25 руб. в месяц [19].
Революция 1905-1907 гг. побудила руководство Департамента полиции искать пути
повышения эффективности агентурной работы. При этом обращалось серьезное внимание на расширение сети секретных сотрудников, необходимость наличия их практически в каждой политической организации, многие из которых впервые заявили о себе в революционный период. Часть имевшихся организационных и кадровых проблем не была решена, но в целом система политического сыска, в том числе агентурной работы была достаточно отлаженной. С другой стороны, наиболее радикальные оппозиционные политические партии приобрели опыт активного противостояния органам политического розыска.
Источники и литература
1. Перегудова З.И. Политический сыск России (1880-1917 гг.) М., РОССПЭН, 2000. С. 41.
2. Политическая полиция и политический терроризм в России (вторая половина XIX -начало XX вв.). Сборник документов. М., АИРО - XX, 2001. С. 238-239.
3. Там же. С. 266-267.
4. Национальный архив Республики Татарстан (далее НА РТ), ф. 199, оп. 1, д.698, л. 169-169 об.
5. Там же, л.215-215 об.
6. Там же, д. 580, л. 12-12 об.
7. Там же, д. 698, л.161-162.
8. Там же, д.174, л. 81; д. 580, л.13; д. 698, л. 111, 115, 138.
9. Там же, оп.1, д. 698, л. 313, 367-367об.
10. Гончарова Е.А. Методы политического сыска России в борьбе с революционным движением в 1904-1914 гг.: на материалах Саратовской губернии. Саратов. Научная книга, 2006. С.13.
11. НА РТ, ф. 199, оп.1, д. 698, л.11-11об., 65-65об., 102-102 об.
12. Чудакова М.С. Противостояние. Политический сыск дореволюционной России. Ярославль. Изд-во ЯГПУ, 2003. С. 176.
13. НА РТ, ф. 199, оп. 3, д. 111, л. 1-1об.
14. Там же, оп. 1, д. 580, л.1-2.
15. Реент Ю.А. Общая и политическая полиция России (1900-1917 гг.). Рязань, «Узорочье», 2001. С. 53.
16. Чудакова М.С. Указ. соч., с. 194, 195-196.
17. НА РТ, ф. 199, оп. 1, д. 698, л. 170-170 об.
18. Там же, л. 284-287.
19. Там же, л. 413; д. 111, л. 1.
S.I. Boyko. THE KAZAN PROVINCE GENDARME DEPARTMENT AFTER THE REVOLUTION OF 1905-1907: ORGANIZATION OF SECRET-SERVICE ACTIVITY.
The activity of the Kazan Province Gendarme Department on increasing the effectiveness of secret-service work after revolutionary events in Russia in 1905-1907 is considered in the article. Special attention is paid to such problems as the qualitative selection of internal observation agents, the coordination of actions of the gendarme and the police, the registration of the new trends in the fight of oppositional parties against the government.
Key words: gendarmery, police, gendarmery department.
БОЙКО Софья Ивановна, родилась в 1984 г., окончила Чебоксарский филиал Нижегородской Академии МВД РФ (2007), аспирант Чебоксарского кооперативного института Российского университета кооперации. Автор 3 работ.
УДК 347
ПРАВОВАЯ ПРИРОДА СОДЕРЖАНИЯ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВООТНОШЕНИЯ КАК РАЗНОВИДНОСТИ ПРАВОВОГО ОТНОШЕНИЯ
Ю.Г. Буянов
В статье рассматриваются сложившиеся в отечественной правовой науке подходы к определению содержания гражданского правоотношения, являющегося разновидностью правового отношения. Анализ сложившихся в теории права концепций относительно субъективного права и субъективной обязанности позволил автору определить фундаментальные предпосылки к обоснованию правовой природы субъективных гражданских прав и обязанностей с учетом специфики последних. Статья содержит результаты авторского подхода к определению сущности исследуемого содержания, закономерностей его развития, обоснованию его теоретико-правовой значимости.
Ключевые слова: гражданские правоотношения, правовая природа, субъективное право, юридическая обязанность.
Как теоретико-правовая наука, так и история права глубоко и всесторонне изучают проблему правовых отношений как одну из ключевых, реальных форм существования и действия права, в связи с чем в юридической науке постоянно возникают дискуссии относительно как собственно категории «правоотношение» (несмотря на то, что она занимает одно из центральных мест в системе правовых категорий), так и различных сторон его сущности, структурных элементов, соотношения с нормами права, и т.п.
Анализ правовой природы гражданского правоотношения как разновидности право -вого отношения очевидно иллюстрирует сложность определения содержания первого правоотношения, в связи с чем обратимся к его характеристике прежде всего с теоретикоправовой позиции.
В реальности правовые отношения представляют собой многочисленные и разнообразные связи их участников, осуществляемые посредством возлагаемых на них субъективных прав и юридических обязанностей. Наряду с совокупностью фактических действий, направленных на их осуществление и исполнение, они составляют содержание правоотношения. Между тем, как в научной, так и в учебной литературе иногда акцентируется внимание не на материальном содержании правового отношения как таковом, а лишь на его юридическом содержании (что
не предполагает тождества), где под последним понимается совокупность субъективных юридических прав и юридических обязанностей участников данного правоотношения.
Характеризуя правомочие и обязанность, Е.Н. Трубецкой писал, что это «суть две стороны, элементы юридического отношения». Если объективное право, пояснял автор, состоит из совокупности юридических норм и «олицетворяет собой общественный элемент права», то право в субъективном смысле «слагается из правомочий и обязан -ностей, причем правам одних лиц всегда соответствуют обязанности других». Юридическая свобода одного лица непременно заключает в себе притязание, требование, обращенное к другим лицам, должным уважать эту свободу. Поэтому всякое право, по мнению данного автора, предполагает «известное отношение лица - обладателя права ко всем другим лицам, которое называется юридическим отношением или правоотношением [1].
Субъективное право, или право отдельного лица есть неотъемлемое понятие правовой системы и правовой науки. Выделение субъективного права в составе правоотношения является необходимым, если учесть, что оно возникает как минимум между двумя субъектами, где понятие субъективного права способствует распределению прав и обязанностей указанных участников правоотно-
