Орфографическая техника употребления еров во второй половине XIV В. (на материале Прологов Типографского собрания РГАДА №165 и 167)

Ладыженский Игорь Михайлович

И. М. Ладыженский

ОРФОГРАФИЧЕСКАЯ ТЕХНИКА УПОТРЕБЛЕНИЯ ЕРОВ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIV в.

(НА МАТЕРИАЛЕ ПРОЛОГОВ ТИПОГРАФСКОГО СОБРАНИЯ РГАДА № 165 и 167)

Употребление графем т» и ь в XIV в. не часто привлекало внимание исследователей1, так как отсутствие соответствовавших им когда-то редуцированных фонем в этот период ни у кого сомнений не вызывает, а собственно орфографические нормы и традиции стали предметом специального изучения относительно недавно2. Тем не менее этот вопрос, на наш взгляд, заслуживает внимания, поскольку упорядоченное употребление графем, практически лишенных фонетического значения, само по себе представляет интерес, а кроме того, позволяет затронуть некоторые вопросы истории русского языка.

Наше внимание привлекла крайне простая (и именно тем любопытная) техника распределения еров в орфографии одного из писцов Прологов Типографского собрания РГАДА №165 и 167 (далее — соответственно Т1 и Т2).

Кодексы были созданы в одной книгописной мастерской и содержат чтения второй (пространной) редакции Пролога на октябрь — февраль и чтения первой (краткой) редакции на март (Т1 —октябрь — декабрь, Т2 —январь — март)3. Поздние вставки реставратора XV в. также относятся к краткой редакции. В рукописях много утрат; изначально это был нестандартный комплект чтений на сентябрь — март, однако сентябрьские чтения, большая часть декабрьских и мартовских, а также начало январских не сохранились4. В книгах выделяются восемь первичных почерков [12, с. 278-279; 13, с. 48], а также почерк реставратора [14]. Писец В переписал около 30 листов Т1 (36а-66г) и первые 23 листа Т2 (из сохранившихся — в рукописи утрачена первая тетрадь с началом январских чтений, также, вероятно, переписанная этим писцом). Как показывают наши наблюдения, писец В являлся наиболее квалифицированным переписчиком Прологов: его почерк выдержан, а орфографическая техника устойчива и мало зависела от орфографии протографа [13, с. 51-55].

Почерк и орфография вполне соответствуют эпохе позднейшего древнерусского устава (накануне второго южнославянского влияния) [13, с.49]. В целом орфография этого писца (как, впрочем, и других писцов) практически лишена ярких региональных особенностей, за исключением одного примера аканья: прндс о|ць кго лпать (Т2 21в)5.

Исходя из палеографических данных, Прологи следует датировать второй половиной XIV в. [11, с. 236-240; 14, с. 348]. Фонетические особенности, представленные в

1 Здесь можно отметить исследование Б. М. Ляпунова, посвященное языку Синодального списка I Новгородской летописи, часть которой принадлежит XIV в. [1] (см. рецензию А.И.Соболевского [2, с. 501—509]), а также работы О. А. Князевской [3], Л. П. Жуковской [4], М. Б. Попова [5].

2 См. работы В. М. Живова [6], а также Б. И. Осипова [7; 8].

3 О редакциях древнерусского Пролога см.: [9, с.278—351, 548—587; 10].

4 Подробнее об утратах см.: [11, с.236—239].

5 В Прологах встретилось 5 примеров (разной степени надежности), свидетельствующих в пользу аканья. Помимо отмеченного, это: вокводдю (Т1 77г), таго рд (Т2 56г), Ш лнмд|ннсд (79г), Ш лл'Ъпх (84а).

текстах, позволяют предполагать, что кодексы были созданы на северо-восточной великорусской территории, испытывающей влияние акающих говоров [15, с. 67].

К XIV в. сложилась традиция факультативного употребления еров на месте слабых редуцированных и преимущественного или факультативного замещения этих букв графемами о и с на месте этимологически сильных редуцированных. В процессе формирования и совершенствования орфографических навыков у писцов, несомненно, могли вырабатываться определенные принципы (предпочтения) употребления этих графем. Если обратиться к рассматриваемым Прологам, то примером может служить преобладание еров перед плавными в сочетаниях типа *ЬътЬ в тексте, переписанном писцом Л, или тот факт, что писец С (при частом смешении на письме еров с графемами о и с, свойственном так называемому бытовому письму) последовательно пишет в суффиксе -ьц- [16].

В отличие от своих менее квалифицированных коллег, писец В последовательно пишет о и с там, где они звучат в живой речи. Графема т» для него, вероятно, не несет фонетического значения; ь, как правило, указывает на мягкость предшествующего согласного (однако такое обозначение мягкости не является обязательным: молбою (Т1 36б), сут же (39а), ползы (Т2 7г)) и выполняет так называемую разделительную функцию, причем не только на месте исконного сочетания ь], но и в предлогах / приставках перед графемами га, к, н (на месте исконного ъ): вь к^плтЬ (Т1 64б), сь га|ростью (65б), кь квдоксн|н (55б), сьнлп»|монатью (Т2 5в).

Употребление еров писцом В отвечает следующим закономерностям6:

1. Еры, соответствующие этимологически слабым редуцированным, ставятся в позиции конца ф о н е т и ч е с к о г о слова (если слово заканчивается согласным) и при последовательности из трех и более согласных, кроме тех случаев, когда первый согласный группы— с7: предмета (Т1 39б), въпрошсни (40а), прельсти В. мн. (65б), дъскн (Т2 13г), іеь кла|жсномі,' (15а); сволкъшс (Т1 37в), всртьпа (Т2 6б), ШторгъсА (15в); но: тмамн (Т1 52в), прслціають (Т2 9а), оумвсныа (13б), к галато|мь (19в); р’Ьх тн (8б), дал (Т1 46а), отнн^д же (Т2 22г); с кра|томь (Т1 39а), склюдага (41г), вес пр|авдъ1 (51в), нспровержент» ( Т2 17г) (предлоги / приставки на з ведут себя непоследовательно, точнее, употребление т» в них факультативно: разтьгн’Ьвавть|шссА (Т1 55г), ра.згн’ЬвашссА (55г)). Этой же закономерности подчиняется написание префикса въз-: т>с\'Ш|1еныл ( Т1 54а), въздатн (Т2 2г); взндоста (Т1 42а), взопькть (Т2 18г) (перед слогом с утраченным редуцированным закономерно о: возва (Т1 60б), возлить (Т2 11в), воспи (11г)).

От количества последующих согласных зависела постановка неэтимологических еров после плавного в словах с исконными сочетаниями типа *^ьгї: волхва (Т1 47в), дерьзнешн (52г), перъечгь (Т2 4г, 5а), стол’ьпнн^ (7а), коръмлю (15а). Но: въверж^ни (Т1 38а), гордъшн (Т2 17в), ® скоріші (23б). Исключением является слово жертва, в котором еры после плавного не представлены ни разу.

Выявленная закономерность отчасти обусловлена фонетически. В пользу этого говорит тот факт, что регулярно опускается при последовательности из трех согласных с начальным с. Фактически это означает, что все иные группы согласных качественно отличались от последовательности «фрикативный с | взрывной | сонорный или в». Однако

6 Такой традиционный аспект употребления еров, как различение на письме форм на -мъ /-мь, здесь рассматриваться не будет.

7 Сформулированная закономерность соответствует позиции современного исследователя и не является правилом, которым мог руководствоваться писец, так как «сильных» и «слабых» позиций редуцированных для книжника XIV в. не существовало. Потенциальные позиции постановки соответствующих графем определялись для него традицией и в большинстве случаев были мотивированы морфемным членением словоформ.

примеры: в*ъ црквь (Т2 26), вч> срдцн (2г), вч> цсртво (16а) (при цл|рА (ТІ 43в, Т2 9г)) — показывают, что постановкой еров писец преследовал прежде всего г р а ф и ч е с к и е цели: разделить группу графем, соответствующих согласным.

2. Еры пишутся между двумя одинаковыми буквами: (Т1 50б),

(57а), въведе (Т2 1в), леїеько (6а), нлть ма за руку (6в), скрушлть та (12а), огньнъ! (21в). На стыке двух согласных, в силу фонетических законов совпавших, но выраженных по-разному, еры, как правило, не употребляются: к глллто|мь (Т2 19в), кєзсЬмє|ньна (3в),

(22а) (гиперкорректное написание); однако ряд примеров демонстрирует воспроизведение еров именно в данной позиции: отъдохнутъ ( Т1 36г), хужьшліа (53а), вт» (Т2 13б). Исключения из этого правила представляют редкие случаи употребления предлога / префикса въ: введе (Т1 54г), в весь (Т2 6а), ввер^жент» (22а).

3. Еры пишутся в конце строки при переносе слов. В данном случае значительное

число примеров не соответствует этимологическому употреблению и : | (Т1

(40в), на в|ъио (45а), кці|е (63в), дыавол ж|е (Т2 20а). Выбор между т» и ь определяется качеством последующего согласного (твердого или мягкого), причем в конце строки фонетический принцип преобладает над традиционным: | (Т2 2а), |

(Т1 55б), вь|ннде (37а, 10а), вес правт^ды (55б).

Графический принцип постановки еров, а также регулярное написание и на месте сильных (в соответствии с правилом Гавлика) редуцированных ( (Т1 59б),

(59б), во нже (Т2 2б), жндовесіеь (9г), возвавт» (1б) и пр.) исключают вероятность традиционного написания и там, где соответствующие им звуки раннедревнерусского периода вокализовались. Это позволяет нам рассмотреть некоторые наиболее нетривиальные случаи вокализации слабых редуцированных.

Регулярно пишется е на конце причастных форм і-глаголов (в большинстве случаев после эпентетического -л-): шстдвле (Т1 53в, 55в, 64г), шстлвлеше (44г), твлешисА (60в), днвлесА (Т2 11в)8; а также: рожесл (Т1 42а, 52б, 53в), ст»|творе (Т2 5в); при этом: створше (Т2 19а, Т1 56б), преклонше (Т1 58в), вдожь^е (45а)). По крайней мере в идиосистеме писца эта особенность связана со словами определенного грамматического класса (не вполне последовательно), однако ее причины, надо полагать, все же фонетические и изначально связаны с глагольными лексемами с основой на губной и эпентетическим -л-, причем исходной формой с е является не форма типа , а форма типа

. Причина вокализации редуцированного в данном случае — вероятно, сочетание с плавным в межконсонантной позиции (так же как ).

В предлогах и префиксах представлено на месте этимологически слабого редуцированного перед неприкрытыми гласными.

Перед начальным и (независимо от происхождения) в предлогах всегда написано о: во нма (Т1 41а, 50а, 50г, 51в, 61г), во нсто|чншеь (52г), во нстн|ну (Т2 19а, ко нану (3а) (всего 23 примера).

Перед начальным о трижды опущен в предлоге и один раз в префиксе: рлц'Ь (Т1 36б), вонна воруже—на (47г), в осподень грддъ (Т2 23в), с огнемь (Т1 60в). В остальных случаях предлоги / префиксы представлены с : | (Т1 41а),

швь|цамн (62а), кезо шцд (Т2 Зв), сошдент» (16в) (19 примеров).

8 Впрочем, не во всех словах после л появляется е: дыакономь ше|с^"пльшємь шдтарь (Т2 8в).

Перед словами на у графема о появляется наименее последовательно: ко оусть | псфсръ! (Т1 37г), во оугрнн (41а), вт» оугр’Ь (55г), вт» оуста (Т1 36г, Т2 4г) (6 примеров ^и6 — с т»).

Перед начальным а предлоги с преобладают: (Т1 42в, 50в),

(516), во днгл'к св'1;|'[’бл'к (Т2 10в) (18 примеров). Дважды в этой позиции написан ч>: ст» лнглъ! (Т1 38а), вт» анльскнн швр<\—зт» (Т2 11в); один раз т» предлога опущен: к арх«лу (Т1 51а).

Вокализацию в предлогах и префиксах перед неприкрытым гласным специально исследовал Л. Л. Васильев [2]. По его мнению, развитие о из ъ в данном случае обусловлено тенденцией начальных гласных становиться неслоговыми (это прежде всего касается у и о), т. е. девокализация начального гласного способствовала вокализации редуцированного. Надо отметить, что вокализация ъ перед начальным о некоторыми исследователями рассматривалась как ассимиляция гласных [17, с. 201; 18, с. 262; 4, с. 69].

Однако мы не уверены, что появление о в предлогах и префиксах в позиции перед неприкрытым гласным в действительности связано с процессами, происходившими в живых говорах. В первую очередь на эту мысль наводят сами материалы Васильева, поскольку в памятниках книжных данное явление представлено значительно шире, чем в грамотах. Примеры с о перед и (наиболее частотные в текстах книжных) в грамотах исключительно редки и, как правило, носят книжный характер9. В предлогах о на месте редуцированного ъ перед словами с начальным а встречается также довольно часто, тем не менее такое развитие сложно связать с живыми восточнославянскими говорами, так как живые говоры восточных славян слов на а практически не знали. Для решения данной проблемы важным является вопрос, в каком отношении с этим явлением находятся известные рефлексы изменения о и и после проклитик с ъ (ъ+и——ы и ъ+о—а) [18, с. 258-263]. Мы полагаем, что появление предлогов с о перед начальными неприкрытыми гласными надо связывать с книжной традицией или особыми темпом и манерой речи. Употребление предлогов с о на месте исконного позволяло избежать эффектов, свойственных обычной речи и искажающих облик корня.

Особый интерес представляет устойчивое написание предлогов с о перед словом господь (большинство примеров на сочетание ко гу (Т1 40г, 426, 45г, 496, 49в, 52в — дважды, 53в и далее; Т2 8а, 9г—дважды, 146 и далее)); со гмь встретилось один раз (Т1 61а), предлог во — только перед производным: во гьсттЬмь мо|настъ1р’Ь (Т1 53г)). Пример: в осподень градт* ( Т2 23в) —наводит на мысль, что за написанием ко гу и пр. должно стоять сочетание к осподу [19, с. 205-206], причем написание под титлом ко гу отражает частичное переосмысление основы, когда начальный гласный корня воспринимается одновременно и как элемент предлога. Любопытно, что слово господень встречается у писца В четырежды. При этом без предлога эта лексема представлена трижды с начальным г: англт» госпо13’ (Т1 586), во|лю господню (58в), рлспл|тьн господни (606). Эти примеры либо отражают традиционное написание лексем с корнем господь/оспод-, либо свидетельствуют о неустойчивости традиции произношения слова господь и его производных. Возможно здесь и иное объяснение: [у], типичный для данной лексемы,

9 В галицких грамотах, к примеру, исследователь находит лишь четыре примера (все перед словами на о). Немногочисленные примеры из московских грамот демонстрируют определенную регулярность, связанную с незначительным числом лексем (отець, орда, имена собственные и слова с префиксами ои от-). Аналогичная ситуация в берестяных грамотах, в которых развитие ъ+о—>оо связано с именами собственными [18, с. 259].

в речи носителей северных диалектов утрачивался прежде всего после согласного, без предшествующих предлогов он сохранялся дольше.

Оставшиеся примеры прояснения редуцированного в предлогах и префиксах позволяют выделить еще одну закономерность, связанную с лексемами, характеризующимися определенным оттенком книжности. Среди них:

1) слова с неполногласием: совлсфн (Т1 52в), вовле|ет» (52в), во врсм|А (36г), ко вратомь (Т2 14г), во власАннцахт» (20а);

2) слова с префиксом въз-: возв’Ьстнлгь (Т1 40а), возвсдс (48б), возвратнсА (54г), воскр^н (57в), по вознесе|ньн (60г), вознс|ссмса (Т2 4а);

3) некоторые другие примеры: игр4шир, ( Т2 2в), согр^сшихт» [так!] (2г), согр’Ьшсньк (Т1 52г), ко х'^в'Ь в’Ьр’Ь (566, 416), ко х»н (54г), ко ху (456), во х^л (41а), ко гроку (Т2 14г).

А. А. Шахматов рассматривал прояснение ера в случае во время как прояснение в ударной позиции [17, с. 253]. Однако сильные и слабые позиции редуцированных (и, соответственно, их дальнейшая судьба) не зависели от ударения [20, с. 36-37; 21, с. 168172], следовательно, объяснения Шахматова для этого примера недостаточно. В нашем случае такое нетипичное появление о на месте этимологически слабого редуцированного в предлогах связано с к н и ж н ы м и словами определенного акцентного класса (подвижной акцентной парадигмы) или производными от них10. Надо полагать, причина появления о на месте этимологически слабого ера в предлогах и префиксах связана с акцентным обособлением отдельных книжных словоформ, допускавших энклиноменную акцентовку на проклитике (что было невозможно при неслоговом предлоге / префиксе). Изначально, в древнейший период, связанные с энклиноменными словоформами предлоги и префиксы с о распространились и на другие словоформы, а также и слова одного словообразовательного гнезда, т. е. стали закономерно появляться перед маркированным книжным корнем. Показательно, что в данном случае ряд лексем допускает вариативность в употреблении предлогов и приставок с вокализовавшимся редуцированным: възнсс£нь|и (Т2 11а), в'ъзв’Ьстнтн (11б), сгр*Ьшн|ша (Т1 59г), сгр’Ьшнлн (Т2 2б), въ х^л (Т2 18а, Т1 41а, 63в, 65а), въ гров-Ь (Т1 64г).

Примеров с прояснением редуцированных в предлогах и префиксах, не укладывающихся в рассмотренные закономерности, осталось немного. Написание га кднно|му ( Т2 19в), вероятно, обусловлено тем, что писец изначально намеревался написать к одино-му. Примеры: возносАфнх'ъсА (Т2 17б), воскр‘нью (10а)—должны объясняться ассоциацией с глаголами и , принадлежавшими к подвижной акцентной

парадигме.

Без объяснения остается всего один пример с префиксом воз-: возрадовасА (Т2 16в). Как известно, в определенный период истории русского литературного языка сложилось противопоставление префиксов воз- и вз-: первый характеризует книжные лексемы и является маркирующим элементом, второй присущ нейтральной лексике. Свою экспансию воз- (как, вероятно, и другие префиксы с о), мы полагаем, начал именно со слов определенного грамматического класса (а. п. с), а пример возрадовасА отражает распространение маркированного книжного префикса на новые лексемы, не связанные с подвижной акцентной парадигмой.

Итак, несмотря на то, что т» и ь в XIV в. —графемы с ослабленным фонетическим значением, в орфографической идиосистеме писца В их постановка не является произвольной, а обусловлена определенным набором правил. Установление того факта, что

10 Принадлежность лексем к той или иной акцентной парадигме уточнялась по работам [21; 22;

традиционное употребление еров на месте вокализовавшихся редуцированных не входило в орфографическую идиосистему писца, позволило нам обнаружить важные для понимания некоторых аспектов истории грамматической и орфоэпической нормы закономерности, связанные с функционированием предлогов въ, съ, къ, соответствующих префиксов и префикса въз-.

Литература

1. Ляпунов Б. М. Исследование о языке Синодального списка 1-ой Новгородской летописи. СПб., 1899.

2. Соболевский А. И. Исследование о языке Синодального списка 1-ой Новгородской летописи. Труд Б. М. Ляпунова. СПб., 1899 // Соболевский А. И. Труды по истории русского языка. Т. 2. М., 2006. С. 501-509.

3. Князевская О. А. К истории русского языка в северо-восточной Руси в середине XIV в. (Палеографическое и фонетическое описание рукописи Московского евангелия 1358 г.) // Труды института языкознания. Т. VIII. М., 1957. С. 105-177.

4. Жуковская Л. П. К вопросу о конечной стадии истории редуцированных в русском языке (по материалам Галичского евангелия 1357 г.) // Материалы и исследования по истории русского языка. М., 1960. С. 59-117.

5. Попов М. Б. Морфонологический этап падения редуцированных гласных в древнерусском языке (на материале рукописей XIV-XV веков): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Л., 1982.

6. Живов В. М. Восточнославянское правописание Х!-ХШ века. М., 2006.

7. Осипов Б. И. История русского письма: Графика. Орфография. Пунктуация. Омск, 1990.

8. Осипов Б. И. История русской орфографии и пунктуации. Новосибирск, 1992.

9. Сергий (Спасский И. А.), архиеп. Полный месяцеслов Востока. Т. 1. Восточная агиология. М., 1997.

10. Бубнов Н. Ю. Славяно-русские Прологи // Метод. пособие по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. Вып. 1. М., 1973. С. 274-296.

11. Каталог славяно-русских рукописных книг Х!-Х^ вв., хранящихся в ЦГАДА СССР. М., 1988.

12. Калугин В. В. Скрипторий XIV в. // Герменевтика древнерусской литературы Х-Х^ вв. М., 1992. С. 273-287.

13. Ладыженский И. М. К проблеме изучения деятельности древнерусских скрипториев: Прологи Типографского собрания №165 и №167 // Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. М., 2007. С. 46-55.

14. Ладыженский И. М. Из истории псковской письменности накануне второго южнославянского влияния: дьякон Даниил // Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. М., 2006. С. 339-349.

15. Ладыженский И. М. Пролог Типографского собрания № 166 (палеографические и текстологические наблюдения) // Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. М., 2007. С. 56-68.

16. Ладыженский И. М. Бытовые графические системы в книжном письме (на материале Прологов Типографского собрания конца XIV в.) // XXV Пушкинские чтения. Секция 1. Современная русистика: проблемы и перспективы. М., 2006. С. 65-74.

17. Шахматов А. А. Очерк древнейшего периода истории русского языка. М., 2002.

18. Зализняк А. А. К изучению языка берестяных грамот // Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1984-1989 гг.). М., 1993. С. 191-321.

19. Васильев Л. Л. О влиянии нейотованных гласных на предыдущий слог // Известия ОРЯС. 1908. Т. XIII. Кн. 3. С. 181-255.

20. Колесов В. В. Историческая фонетика русского языка. М., 1980.

21. Зализняк А. А. От праславянской акцентуации к русской. М., 1985.

22. Ушаков В. Е. Акцентологический словарь древнерусского языка XIV века. М., 1982.

23. Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа. Труд святителя Алексея, митрополита Московского и всея Руси. Фототип. изд. Леонтия, митрополита Московского. М., 1892.

Статья поступила в редакцию 20 июля 2010 г.

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Ладыженский Игорь Михайлович

Похожие темы научных работ по языкознанию и литературоведению , автор научной работы — Ладыженский Игорь Михайлович

Spelling techniques of using jers in the second half of the 14th century (based on the Prologues of Synodal typography collection of RGADA No 165, 167)

Текст научной работы на тему «Орфографическая техника употребления еров во второй половине XIV В. (на материале Прологов Типографского собрания РГАДА №165 и 167)»