CC BY
111
Н.Л. Семёнова, С.В. Любичанковский
ОРЕНБУРГСКИЕ ВИЦЕ-ГУБЕРНАТОРЫ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА: ФУНКЦИИ, ПОЛНОМОЧИЯ, ПЕРСОНАЛЬНЫЙ СОСТАВ И ФАКТОРЫ КАРЬЕРЫ
N.L. Semenova and S.V. Lyubichankovskiy
The Orenburg Vice-Governors in the First Half of the 19th Century: Functions, Authority, Personal Information, and Career Factors
История местного государственного управления Российской империи включает в себя исследование значительного круга вопросов: поиски оптимального административно-территориального устройства; разграничение функций учреждений во властной вертикали; определение принципов и форм горизонтали управления; взаимодействие центральной власти и местных элит. Особое значение имеет анализ кадрового потенциала государственных учреждений, поскольку именно чиновничество выполняло решения верховной власти, обеспечивая функционирование системы управления на территории огромной Российской империи. Данная проблематика широко представлена в работах не только отечественных, но и зарубежных ученых1.
В современной историографии изучение высшего руководства Оренбургской губернии - генерал-губернаторов, военных и гражданских губернаторов в XIX - начале XX вв. - является довольно известным исследовательским сюжетом. Однако парадоксальным образом институт вице-губернаторства в первой половине XIX в. остается вне поля зрения историков. Имеется единственная специальная статья о вице-губернаторах Уральского региона конца XIX - начала XX вв., предлагающая методологическую схему анализа их кадрового состава2.
В данной статье мы попытались проанализировать функции, полномочия, персональный состав оренбургских вице-губернаторов и основные факторы, влиявшие на их продвижение по службе, в первой половине XIX в. В этот период происходит утверждение принципов министерской системы в местном управления, поэтому важно проследить, насколько губернская администрация соответствовал новым требованиям и могла эффективно решать стоявшие перед ней задачи.
Данные исследовательские вопросы решаются в статье на основе законодательных актов и делопроизводственных документов, прежде всего формулярных списков, материалов заседаний Комитета министров, внутриведомственной переписки, губернаторских
отчетов, многие из которых впервые вводятся в научный оборот.
* * *
В соответствии с «Учреждением для управления губерний Всероссийской империи» 1775 г., вице-губернатор являлся третьим лицом в губернии после наместника (генерал-губернатора) и правителя (губернатора). Вице-губернатор - это поручик правителя, который заседает в губернской Казенной палате, коллегиально управляемом учреждении (ведало все казенным управлением, включая казну и казенное имущество) вместе с директором экономии (чиновник Каченной палаты, другое название - директор домоводства), советником, двумя асессорами и губернским казначеем3. Должность вице-губернатора соответствовала чину V класса Табели о рангах, и относилась к высшей группе российского чиновничества (ее составляли те, кто был произведен в чин I - V классов)4.
Вице-губернатор назначался императором. В случае отсутствия военного губернатора и гражданского губернатора, вице-губернатор заступал место начальника губернии. В этом случае, как ответственный за состояние управления губернией, он мог проводить ревизию губернской денежной казны.
Следующим шагом регламентации функций вице-губернатора стало принятие «Наставления для производства дел в казенных палатах» 1781 г5. Оно подтвердило высокий статус вице-губернатора, определив, что ему, «яко старшему члену и председательствующему в казенной палате, никакой особливой экспедиции не поручается», а иметь ему управление над всеми чинами и делами в казенной палате», где «за все он отвечает»6. Предметом его особой заботы считалась исполнительность всех чиновников Казенной палаты. Для этого он должен был вести журнал «о неисправности каждого». Под непосредственным начальством вице-губернатора находились секретарь, бухгалтер и архивариус со своими канцеляриями7.
Манифест от 8 сентября 1802 г. положил начало проведению министерской реформы, которая, по общему мнению историков, раздробила местное управление. Основной тенденцией развития местных учреждений в XIX в. было их обособление от губернатора и распределение по различным ведомствам. Вице-губернатор и Казенная палата перешли в ведение Министерства финансов, губернаторы оставались в зависимости от Сената, а губернское правление вошло в ведомство Министерства внутренних дел. Подчиненность вице-губернатора Министерству финансов давала ему определенную независимость в системе местного управления. Министерство финансов определяло политику доходов и расходов государства. От решения министра финансов зависело бюджетное финансирование всех ведомств, решение вопросов о назначении пенсий, пособий, изменение штатов и т.п.8
«Наказ гражданским губернаторам» от 3 июня 1837 г. был призван четко регламентировать функции губернатора и преодолеть ведомственную разобщенность9. Он вводил новый порядок, согласно которому вице-губернатор становился старшим советником губернского правления, а «нынешних» вице-губернаторов следовало «переименовать в Председатели Казенных Палат». Вместе с «Наказом» от 3 июня было принято «Положение о порядке производства дел в губернских правления»10.
Статья 1 этого документа устанавливала, что все дела губернского правления решаются в присутствии во главе с гражданским губернатором. В его состав входили четыре советника, старший из которых - вице-губернатор - назначался на должность императором по представлению министра внутренних дел. Особое внимание вице-губернатора сосредотачивалось на 1-м отделении губернского правления, которое обнародовало законы, постановления, наблюдало за их исполнением; контролировало течение дел, заведовало служащими и проживающими в губернии чиновниками, определением их на службу и увольнением11.
Чиновники 1-го отделения губернского правления назначались Сенатом по представлению вице-губернатора.
Так вице-губернатор стал чиновником Министерства внутренних дел, состоящим в непосредственном подчинении губернатора.
2 января 1845 г. было принято «Учреждение губернских правлений», определившее штат правления и впервые четко обозначившее полномочия вице-губернатора12.
Прямое назначение вице-губернатора состояло в том, чтобы быть «непосредственным помощником и сотрудником начальника губернии по всем частям управления оною»; иметь «ближайший и ответственный надзор по всем частям Губернского Правления», наблюдая при этом за делопроизводством и порядком; «заступать временно место начальника губернии», когда тот отсутствует13.
Вице-губернатор должен был присутствовать во всех губернских комитетах, комиссиях и учреждениях, «состоящих под председательством начальника губернии». Губернатор мог поручить вице-губернатору «обозрение городских и уездных управлений». Один раз в полгода вице-губернатор должен был проверять делопроизводство по всем отделениям Губернского правления и докладывать начальнику губернии о результатах.
Таким образом, «Учреждение губернских правлений» 1845 г. четко установило, что вице-губернатор - это «помощник» начальника губернии, и очертило круг его обязанностей и сферу ответственности.
* * *
Персональный состав и социокультурный облик вице-губерна-
торов как представителей начальства Оренбургской губернии позволяют восстановить формулярные списки и материалы делопроизводства.
В первой половине XIX в. на должность оренбургского вице-губернатора были назначены и состояли в этой должности, сменяя один другого, 14 человек:
действительный статский советник П.И. Яковлев (октябрь - ноябрь 1800 г.);
действительный статский советник Ф.З. Кривошеин (1800 - 1804 гг.);
статский советник Н.С. Романовский (1804 - 1811 гг.); статский советник И.Ф. Федоров (1811 - 1818 гг.); коллежский советник Д.А. Воеводский (1818 - 1819 гг.); статский советник М.Н. Сушков (1819 - 1821 гг.); надворный советник Н.Д. Хирьяков (1821 - 1828 гг.); коллежский советник П.В. Безобразов (1828 - 1834 гг.); статский советник В.И. Лавров (1834 - 1836 гг.); коллежский советник К.А. Случевский (1836 - 1838 гг.); коллежский советник К.Н. Григорьев (1838 - 1841 гг.); статский советник А.А. Македонский (1841 - 1852 гг.); коллежский советник Г.С. Аксаков (1852 - 1853 гг.); статский советник Е.И. Барановский (1853 - 1857 гг.). К настоящему времени обнаружены формулярные списки 10 вице-губернаторов (71 %). В ряде случаев делопроизводственные документы позволяют уточнить хронологию назначений. Так, в Государственном архиве Оренбургской области (ГАОО) сохранился указ от 22 октября 1800 г. о назначении председателя Пермской палаты суда и расправы действительного статского советника П.И. Яковлева на вакансию вице-губернатора в Оренбургскую губернию14. Однако он не приступил к исполнению своих обязанностей, поскольку в ноябре 1800 г. был назначен орловским губернатором. Возможно, причина получения нового назначения в центральную губернию состояла в протекции со стороны его тестя - сенатора П.И. Новосильцева.
Отсутствуют формуляры вице-губернаторов первой четверти XIX в.: действительного статского советника Ф.З. Кривошеина, статских советников И.Ф. Федорова и М.Н. Сушкова. В этот период послужные списки губернских чиновников составлялись плохо и несвоевременно. Несмотря на то что практика составления формуляров чиновников начала складываться еще в 1760-1770-е гг., вплоть до 1830-1840-х гг. распоряжения правительства на этот счет просто не выполнялись15.
По чинам все 14 оренбургских вице-губернатора распределились следующим образом: действительных статских советников - 2 (П.И. Яковлев, Ф.З. Кривошеин, а А.А. Македонский получил этот чин уже в должности вице-губернатора в 1849 г.); статских советников
- 6; коллежских советников - 5; надворных советников - 1. Один вице-губернатор, М.Н. Сушков, имел придворное чин камер-юнкера. Подавляющее большинство вице-губернаторов имели чин V и VI классов.
По сословной принадлежности все 10 вице-губернаторов, чьи формулярные списки сохранились, были «из дворян».
Трое из них (Д.А. Воеводский, Н.Д. Хирьяков, Г.С. Аксаков) были родом из Оренбургской губернии; двое (Н.С. Романовский, П.В. Безобразов) - из Казанской; один (В.И. Лавров) - из Псковской; один (К.А. Случевский) - из Черниговской; один (А.А. Македонский) - из Киевской и один (Е.И. Барановский) - из Могилевской губерний.
Некоторые вице-губернаторы были связаны родством с известными фамилиями Оренбургской губернии.
Так, Н.Д. Хирьяков происходил из дворян Бугульминского уезда16. Его родителями были Анна Михайловна Аничкова, двоюродная сестра матери Сергея Тимофеевича Аксакова, М.Н. Зубовой, и небогатый дворянин, капитан Д.И. Хирьяков. Н.Д. Хирьяков приходился троюродным братом русскому писателю, чиновнику и общественному деятелю С.Т. Аксакову. Оренбургским вице-губернатором в 1852-1853 гг. служил и сын С.Т. Аксакова - Григорий Сергеевич.
Средний возраст вступления оренбургских вице-губернаторов в должность составлял 41 год. При этом пятеро вступили в должность от 30 до 40 лет; трое - от 40 до 50, двое - свыше 50 лет.
Таким образом, по материалам Оренбургской губернии общероссийская тенденция «взросления» бюрократии к середине XIX в., выявленная П.А. Зайончковским, не прослеживается17.
Имущественное положение вице-губернаторов, а именно земельные владения и число крепостных душ, установить довольно сложно. У 5 вице-губернаторов в формулярных списках отсутствуют сведения об имениях. Самое большое количество крепостных душ числилось за родителями статского советника Е.И. Барановского - 270, за матерью статского советника В.И. Лаврова - 200, за отцом коллежского советника П.В. Безобразова - 18. Статский советник Н.С. Романовский владел 53 крепостными душами, а надворный советник Н.Д. Хирьяков - 18.
Таким образом, среди вице-губернаторов преобладали мелкопоместные дворяне, для которых жалованье становилось основным источником существования.
* * *
По подсчетам П.А. Зайончковского, в середине XIX в. российские вице-губернаторы были образованнее «своих непосредственных начальников губернаторов»: 32,2 % из них окончили высшие
учебные заведения, 35,3 % имели среднее и 32,2 % получили домашнее образование18.
Рассмотрим уровень образования, знание управленческой реальности и профессионализацию оренбургских вице-губернаторов в 1800-1837 гг., когда они являлись председателями губернской Казенной палаты.
Основная часть оренбургских вице-губернаторов в это время рекрутировалась из числа бывших военных (Н.С. Романовский, Д.А. Воеводский, Н.Д. Хирьяков, К.А. Случевский), что соответствовало общероссийской практике формирования губернской элиты. Только два вице-губернатора (В.П. Безобразов и В.И. Лавров) получили
образование в учебных заведениях.
* * *
Коллежский советник П.В. Безобразов окончил императорскую гимназию Казанского университета, которая готовила воспитанников для «отправления должностей как военной, так и штатской службы»19. После окончания гимназии он поступил на службу в Министерство юстиции, а в мае 1808 г. был определен на должность в канцелярию Главного директора водяных коммуникаций Министерства путей сообщения, за службу в которой получил высочайшее «благоволение в воздаяние усердия»20.
Благодаря его способностям, усердию и полученному образованию, служебная карьера Безобразова проходила очень успешно: в 1810 г. он - помощник начальника стола Экспедиции водяных и сухопутных сообщений, в феврале 1811 г. - ему пожалован чин титулярного советника, а в марте того же года за усердную службу последовало его награждение по «высочайшему повелению» бриллиантовым перстнем. В 1812 г. Безобразов был переведен секретарем в канцелярию Совета при министре путей сообщения, где через год стал начальником стола. В 1814-1820 гг. следовали практически ежегодные награды: орден Св. Владимира 4 ст., дважды единовременные денежные выплаты по 400 руб. и дважды - по 1 000 руб.21 В 1822 г. он был определен в Государственную экспедицию для ревизии счетов гражданского ведомства, которая занималась проверкой приходно-расходных книг и документов.
В 1824 г. Безобразов был назначен начальником отделения в Департаменте Государственного казначейства Министерства финансов (созданный на базе Экспедиции о государственных доходах, этот департамент занимался приемом, хранением, выдачей государственных денежных средств).
Во время службы в Оренбургской губернии в 1829 г. Безобразову было объявлено «удовольствие» Сената за пересмотр и решение нескольких сложных дел, в 1832 г., а 10 марта 1833 г. Сенат «в награду отлично-усердной службы и неумолимых трудов тамошним воен-
ным губернатором засвидетельствованных» пожаловал ему «в вечное и потомственное владение 3000 десятин»22. Однако Безобразов землю получить не успел, поскольку в начале 1834 г. скоропостижно умер.
В марте 1834 г. его жена подала прошение Оренбургскому гражданскому губернатору Н.В. Жуковскому, в котором просила «назначить» ей как вдове пожалованную землю в Мензелинском уезде «из дач, отрезанной от села Богородского помещиков Мусиных-Пушкиных и Кадомцева по смежности сей дачи с имением ее»23. У самой Е.А. Безобразовой в Лаишевском уезде Казанской губернии имелось 262 душ крестьян и 1 726 десятин земли. Гражданский губернатор передал просьбу вдовы Оренбургскому военному губернатору графу В.А. Перовскому, добавив: «.. .Прошу к удовлетворения оной просьбы из-за внимания к детям Безобразовой которые не имеют никакого другого наследства»24. У Безобразовых было четверо детей: Василий 6 лет, Алексей 5 лет, Дмитрий 3 года, Павел 2 года25.
Окончательное решение вопроса было передано на рассмотрение министра финансов Е.Ф. Канкрина. 21 июня 1834 г. в Оренбурге был получен его ответ: «.В Мензелинском уезде такая раздача запрещена, ибо в оном излишней земли нет. почему не могу ходатайствовать о наделении»26.
* * *
Оренбургский вице-губернатор статский советник В.И. Лавров получил военное образование, окончив в 1796 г. Пажеский корпус, являвшийся престижным военно-учебным заведением. Службу начал поручиком в Каргопольском драгунском полку. С 1801 г. служил в Провиантском штате27.
В декабре 1823 г. он был определен на должность обер-про-виантмейстера 1-го пехотного корпуса. В 1831 г. последовало его увольнение из Провиантского штаба по болезни с пенсией «по 800 руб.». Но уже спустя два года, в 1833 г., Лавров был включен в число чиновников по особым поручениям Министерства финансов, а 20 апреля 1834 г. назначен оренбургским вице-губернатором с чином статского советника28.
Ознакомившись с положением дел в Казенной палате, Лавров в августе 1834 г. составил доклад министру финансов Е.Ф. Канкрину «О мерах к устройству Оренбургской казенной палаты». В докладе он указал на многочисленные беспорядки в палате, связанные с «недостатком усердия большей части членов», которые «не являются к должности» (то есть попросту не ходят на службу), или «исправляют должность», то есть выполняют свои служебные обязанности) без «малого усердия и пользы»29. В палате накопилось большое количество неисполненных дел и бумаг, более 40 человек просителей, являясь каждый день, не могли «получить себе хоть какое-либо
удовлетворение в течении нескольких месяцев», и обратились с жалобой к начальнику губернии. Лавров писал министру: «...О всех нарушениях Вам уже наверное известно из донесений находящегося здесь с ревизией статского советника Дубецкого»30.
При этом новоиспеченный вице-губернатор был уверен, что нельзя обвинять его предшественника П.В. Безобразова в упущениях по службе, поскольку «видно, что он весьма желал улучшить порядок делопроизводства в палате, но не мог достигнуть его по неблагонадежности членов палаты»31.
Чтобы наладить работу подчиненного ему учреждения, Лавров сделал следующие распоряжения: 1) все чиновника должны были являться к должности в 7 и 8 часов утра, а «после обеда через три часа после утреннего выхода и заниматься часов до 9 вечера и не отлучаться из палаты без дозволения»32; 2) необходимо уволить всех бесполезных чиновников, которые «не имели ни желания, ни способностей, являлись на службу нетрезвые»; 3) поручил специально назначенным чиновникам выявить все неисполненные бумаги с 1829 г.; 4) предложил, чтобы один советник Хозяйственного отделения всегда находился в отделении, занимался делопроизводством, и не выезжал в командировки. Лавров писал: «Главное, чтобы все поняли, что единственный путь исправления: каждодневно являться на службу и заниматься делами». И еще он считал правильным «не увольнять чиновников до тех пор, пока они исправят свои упущения по делам»33. Вице-губернатор вынес вопрос о кадровых перестановках в Казенной палате на согласование с министром финансов, предлагая уволить трех чиновников.
Действия вице-губернатора встретили поддержку у военного губернатора В.А. Перовского, который в своем письме министру финансов Е.Ф. Канкрину сообщал: «.Считаю нужным свидетельствовать пред вами как об усердии г. статского советника Лаврова к оправданию сделанного ему вами милостивого доверия назначением в сию должность, так и необходимости заменить другими большую часть советников и чиновников казенной палаты, что по местной мне известности я полагаю первою мерой восстановления в палате порядка»34.
Выводы вице-губернатора совпали с результатами ревизии Хозяйственного отделения Оренбургской казенной палаты статского советника Дубецкого. Доклад вице-губернатора и представление ревизора были рассмотрены на заседаниях Комитета министров 22 января и 5 февраля 1835 г. Комитет решил временного упразднить Соляное отделение в казенной палате, дополнительно включить в ее состав старшего землемера и двух чиновников по особым поручениям для рассмотрения накопившихся дел35. «Неспособные» чиновники подали прошения об увольнении36.
Служебное усердие вице-губернатора Лаврова не осталось незамеченным правительством, и 14 июня 1835 г. он был награжден
единовременно 4 тыс. руб. 27 августа 1835 г. за доставление в Департамент Государственного казначейства ведомостей о приходе и расходе по новой форме Лаврову была объявлена благодарность от министра финансов37.
* * *
И другие оренбургские вице-губернаторы первой трети XIX
в. почти все были отставными военными, в большинстве своем -из числа строевых офицеров.
Так, статский советник Н.С. Романовский был зачислен на военную службу в 12 лет в лейб-гвардии Преображенский полк. В военных действиях он не участвовал. В 1783 г. вышел в отставку, а в 1785
г. перешел на гражданскую службу и был назначен прокурором в Уфимский губернский магистрат38.
В 1794 г. был назначен советником Оренбургской казенной палаты по части винной и соляной39. В 1803 г. был назначен оренбургским вице-губернатором с чином коллежского советника, а в следующем году получил чин статского советника.
Коллежский советник Д.А. Воеводский «не имеет ни земли, ни крестьян»40. Военную службу он начал в 1799 г., в возрасте 15 лет, в Оренбургском драгунском полку фанен-юнкером. В 1816 г. вышел в отставку по болезни с чином полковника и был «определен к статским делам». 3 декабре 1817 г. он был назначен оренбургским вице-губернатором41.
Военная служба оренбургского вице-губернатора надворного советника Н.Д. Хирьякова началась в 1800 г. подпрапорщиком Рыль-ского пехотного полка42. В 1813 г. он уволился в отставку, имея чин майора, через год его назначили городничим города Самара, а 9 марта 1817 г. перевели полицмейстером в Симбирск. В 1819 г. Хирьякова стал чиновником по особым поручениям Департамента разных податей и сборов Министерства финансов с чином надворного советника. 5 мая 1822 г., по именному указу, Хирьяков был назначен оренбургским вице-губернатором43.
Коллежский советник К.А. Случевский начал службу в 1803 г. в Черниговском поветовом суде, который рассматривал уголовные и гражданские дела, выполнял нотариальные функции44. В декабре 1812 г. Случевского перевели в Черниговский генеральный суд. В 1820 г. он продолжил службу в Инженерном департаменте Военного министерства, а 30 июня 1824 г. определен на службу в Исполнительную экспедицию Верховного Грузинского правительства. В феврале 1835 г. был назначен начальником гражданской канцелярией «управляющего пограничной частью» барона Г.В. Розена.
Однако Случевский не смог по состоянию здоровья продолжить службу, и решил перейти в ведомство Министерства финансов. Барон Г.В. Розен принял участие в дальнейшей судьбе своего подчи-
ненного, он писал министру финансов: «.Управляющий гражданской моей канцелярией. постоянно отличается усердною службой, всегда обращает на себя внимание начальства, что свидетельствуют многие полученные им награды»45. Он просил определить своего подопечного «.на одну из имеющихся вице-губернаторских вакансий во внутреннюю губернию». Министр финансов Е.Ф. Канкрин ответил, что он «будет иметь ввиду Случевского», хотя «по редкости вице-губернаторских вакансий и множества чиновников, желающих ее, не могу обнадежить в скором времени»46.
Все же Случевскому не пришлось долго ждать, уже 18 ноября 1836 г. он вступил в должность председателя Оренбургской губернской казенной палаты и оренбургского вице-губернатора47.
Барон Г.В. Розен составил рекомендательное письмо в адрес военного губернатора Оренбургского края В.А. Перовского, который сам контролировал все кадровые перемещения. Розен писал о Слу-чевском: «.Он более двенадцати лет служа при предместниках моих и при мне, испытан с отличной стороны как в отношении усердия к службе, так и примерной нравственности, .я считаю обязанностью моей свидетельствовать о похвальной во всех отношениях службе и обратить ваше внимание на него»48.
Случевский занимал должность вице-губернатора до 1838 г., а затем выполнял обязанности председателя Оренбургской губернской казенной палаты до 1856 г. Столь длительный срок пребывания во главе Казенной палаты подтверждает высокие оценки его деловых качеств, которые дал барон Г.В. Розен.
Таким образом, анализ формулярных списков показывает, что в первой трети XIX в. основная часть вице-губернаторов рекрутировалась преимущественно из бывших военных, которые по состоянию здоровья перешли на гражданскую службу. Образовательный ценз не являлся главным критерием при назначении. Большая часть чиновников имела домашнее образование. Однако все вице-губернаторы, за исключением коллежского советника Д.А. Воеводского и статского советника В.И. Лаврова, до приезда в Оренбургскую губернию уже имели значительный опыт гражданской службы в центральных и местных учреждениях ведомства Министерства финансов, получив необходимые знания на практике. Это было оправдано, поскольку служба председателя Казенной палаты требовала специальных знаний. Практически все оренбургские вице-губернаторы 1800-1838 гг. имели награды и благодарности от правительства.
* * *
У вице-губернаторов 1830-1850-х гг. уровень образования был несколько выше. Особую роль в подготовке чиновников сыграло Императорское училище правоведения - одно из наиболее престиж-
ных высших учебных заведений России, открытое в 1835 г. в Санкт-Петербурге. Сразу два оренбургских вице-губернатора - коллежский советник Г.С. Аксаков и статский советник Е.И. Барановский - получили высшее образование, окончив училище в 1840 г.
Вице-губернатор коллежский советник Г.С. Аксаков занимал должность чуть больше года. При этом он пять раз исполнял обязанности Оренбургского гражданского губернатора49. Аксаков после окончания Училища правоведения начал службу в канцелярии II департамента Сената, затем служил товарищем председателя Владимирской палаты гражданского суда50.
5 декабря 1846 г. коллежский асессор Аксаков был назначен Оренбургским губернским прокурором, потом - вице-губернатором. В 1853 г. Аксаков по личному прошению был уволен с должности и назначен Самарским вице-губернатором. В 1861 г. он вновь приехал в Оренбургскую губернию уже в качестве представителя правительства для работы в дворянском Комитете по устройству быта помещичьих крестьян. Впоследствии Аксаков был назначен сначала Оренбургским гражданским губернатором (1861 г.), а после разделения губернии на две - первым Уфимским губернатором (1865 г.).
Незаурядная личность оренбургского вице-губернатора статского советника Е.И. Барановского уже привлекала пристальное внимание современных историков, чему в немалой степени способствовал хранящийся в ГАОО личный фонд Е.И. Барановского51. Исследователи пришли к выводам, что вице-губернатор Барановский придерживался прогрессивных взглядов, выступал убежденным противником произвола помещиков, защищал крепостных крестьян. Местные дворяне прозвали его «красным губернатором»52.
Первым местом службы Барановского после окончания с отличием Училища правоведения стал III департамент Сената53. Уже через год за «усердия и рвение при исполнении возложенных на него обязанностей» ему была объявлена признательность от министра юстиции. В 1841 г. Барановский был назначен на должность секретаря канцелярии Министерства юстиции.
С января 1845 г. он исполнял должность старшего члена Таганрогского коммерческого суда, в ноябре был утвержден членом местного попечительного комитета о тюрьмах. В 1846 г. его перевели на должность младшего секретаря Синода, но уже в 1847 г. -на должность правителя канцелярии Рижского военного, Лифлянд-ского, Эстлянского и Курляндского генерал-губернатора. Под его началом в канцелярии служил известный впоследствии государственный деятель П.А. Валуев, с которым у Барановского возник
конфликт54.
С 1848 г. Барановский был переведен в число чиновников особых поручений Министерства государственных имуществ, где получил большой опыт проведения ревизий. Так, в сентябре 1848 г. он был отправлен министром в Смоленскую, Рязанскую и Орловскую гу-
бернии для выполнения разных поручений, в Калужскую губернию для проведения ревизии Палаты государственных имуществ, окружных, волостных и сельских управлений государственных имуществ55. После возвращения в 1850 г. Барановского командировали в канцелярию Виленского, Минского и Ковенского генерал-губернатора. В 1851 г. его назначили членом комиссии для рассмотрения положения об эстляндских крестьянах, которой руководил граф П. Толстой. В 1852 г. он стал производителем дел Остзейского комитета, созданного еще в 1846 г., рассматривавшего вопрос о землевладении в Остзейском крае и разрабатывавшего проект положения о крестьянах. С мая 1852 г. Барановский выполнял обязанности чиновника особых поручений Министерства внутренних дел с чином статского советника.
К моменту назначения в Оренбургскую губернию Барановский имел не только хорошее образование, но и владел необходимым для службы опытом. Правительство неоднократно возлагало на него исполнение обязанностей гражданского губернатора. В марте 1858 г. Барановского назначили Оренбургским гражданским губернатором, а в июне 1861 г. перевели на такую же должность в Саратовскую губернию. По нашему мнению, назначение в Саратовскую губернию стало ярким свидетельством политики министра внутренних дел П.А. Валуева, направленной на борьбу с губернаторами, поддерживавшими крестьянскую реформу 1861 г. Ситуация в данном случае усугубилась личным конфликтом между министром и Барановским, случившемся еще в период совместной службы. Своим назначением министр внутренних дел направил подчиненного ему гражданского губернатора в заведомо враждебную дворянскую среду, прекрасно зная, что Барановский выступал в защиту крестьян.
Обстоятельства и детали отставки Барановского с должности саратовского губернатора позволяет уточнить документ «Дело об увольнении от службы саратовского губернатора действительного статского советника Е.И. Барановского», отложившийся в фондах РГИА56.
В августе 1862 г. министру внутренних дел П.А. Валуеву поступило отношение от управляющего Третьим отделением Собственной Е.И.В. канцелярии, в котором сообщалось, что в бумагах арестованного отставного инженера капитана М.В. Авдеева, являвшегося членом Оренбургского губернского по крестьянским делам присутствия, была обнаружена его переписка с бывшим оренбургским, а ныне саратовским гражданским губернатором Е.И. Барановским и его женой, причем «письма губернатора и его жены были с самыми дерзкими выражениями в адрес императора»57. Капитан Авдеев был арестован за распространение «в тамошнем крае пропаганды против правительства». Он прибыл в Санкт-Петербург «с целью отправиться за границу», был арестован и «посажен в крепость».
В донесении П.А. Валуеву были приведены цитаты из писем
Барановского и его жены. Так, Е.К. Барановская писала: «.Ехали в Саратов через Самару, встретили здесь К.Д. Кавелина, который дал нам прочесть свою брошюру об освобождении, обязанности дворян и конституции. Великолепно, будет напечатана в Лондоне. Саратов так и просится в "Колокол", "Искру". В Петербурге что-то готовят, рассылают брошюры об уничтожении династии. Брожение умов в Петербурге ужасное, а он, как ни в чем не бывало, охотится»58.
После ареста капитана Авдеева Барановский подал прошение министру внутренних дел «о неудобстве его дальнейшего нахождения на службе» в качестве саратовского губернатора59. 12 октября 1862 г. его прошение об отставке было удовлетворено императором Александром II. Министр внутренних дел ходатайствовал о назначении Барановскому пенсии «в усиленном режиме» за то, что он «проявил свою работу в сложное время реализации реформы», хотя и не выслужил положенного срока 22-х летней службы. Император повелел назначить увольняемому Барановскому ежегодную пенсию в размере 1 700 руб. серебром60.
* * *
Оренбургские вице-губернаторы коллежский советник К.Н. Григорьев и статский советник А.А. Македонский, по-видимому, получили домашнее образование.
Коллежский советник Григорьев, определенный на должность по указу от 3 сентября 1838 г., уже не являлся председателем казенной палаты, а был старшим советником губернского правления61. Его служба началась в 1806 г. канцеляристом в Экспедиции о государственных доходах. В 1814 г. он перешел на военную службу, получив назначение в Рязанский пехотный полк. Участвовал в заграничных походах русской армии. На военной службе Григорьев находился до 1821 г., дослужившись до чина капитана. После выхода в отставку по собственному желанию, он был определен во вновь образованный Департамент Государственного казначейства Министерства финансов. В 1823 г. исполнял обязанности помощника винного пристава в Георгиевском уездном питейном правлении Кавказской области. В 1825 г. Григорьев перешел на службу в Санкт-Петербургскую казенную палату помощником надзирателя питейного сбора. С 1829 по 1831 гг. служил в канцелярии интендантства 2-й (Варшавской) армии. Участвовал в русско-турецкой войне62.
В 1833 г. он окончательно перешел на службу в гражданское ведомство: сначала в число чиновников Департамента податей и сборов Министерства финансов, затем - Воронежским губернским контролером и контролером Департамента казначейства Министерства финансов.
Во время службы в Оренбургской губернии вице-губернатором Григорьев несколько раз «исправлял должность» гражданского гу-
бернатора. В декабре 1840 г. по представлению Оренбургского военного губернатора В.А. Перовского ему была за «ревностною службу пожалована земля по чину».
12 сентября 1841 г. Григорьев обратился к управляющему Министерством внутренних дел генерал-адъютанту графу А.Г. Строганову с прошением: «Имея надобность по домашним моим обстоятельствам находиться на службе ближе к Петербургу или Москве, прошу Вас о переводе меня из Оренбургской губернии в какую-нибудь другую, соседствующую с Московской или Санкт-Петербургской и до открытии там вице-губернаторской вакансии, и о причислении меня в МВД»63. 21 сентября 1841 г. он был уволен от должности оренбургского вице-губернатора и причислен к ведомству Министерства внутренних дел. С 1842 г. Григорьев выполнял отдельные поручения министра внутренних дел, а в январе 1846 г. его назначили Костромским гражданским губернатором.
Вице-губернатор А.А. Македонский начал службу в 1797 г. канцеляристом в Зеньковском нижнем земском суде, с 1800 г. продолжил ее в Киевской казенной палате64. В феврале 1808 г. он был вызван на службу главнокомандующим Молдавской армией генерал-фельдмаршалом князем А.А. Прозоровским и определен в его военно-походную канцелярию регистратором исходящих бумаг. Служба в военно-походной канцелярии продолжилась и при преемниках А.А. Прозоровского - генералах князе П.И. Багратионе, графе Н.М. Каменском, генерал-фельдмаршале князе М.И. Голенищеве-Куту-зове, адмирале П.В. Чичагове, генерал-фельдмаршале князе М.Б. Барклай-де-Толли. Македонский участвовал в русско-турецкой войне, заграничных походах русской армии.
Вновь перейдя на гражданскую службу в 1816 г., Македонский служил советником в Нижегородской палате уголовного суда, а затем в Казенной палате. С 1827 по 1839 гг. занимал должность председателя Саратовской палаты гражданского суда. После недолгой отставки, в 1840 г. был принят в ведомство Министерства внутренних дел, а затем назначен Оренбургским вице-губернатором.
Находясь в этой должности, он несколько раз исполнял обязанности гражданского губернатора, например после смерти гражданского губернатора И.Д. Талызина в мае 1844 г. и до назначения губернатором Н.В. Балкашина в марте 1846 г. Однако, несмотря на значительный опыт, император Николай I так и не назначил его Оренбургским гражданским губернатором.
В 1852 г. Македонский был переведен в Саратов председателем Саратовской палаты гражданского суда. Возможной причиной был достаточно зрелый возраст: к моменту перевода в гражданский суд ему исполнилось 64 года.
* * *
Продолжительность службы вице-губернаторов была различной.
Из 14 человек один (7 %) вице-губернатор (А.А. Македонский) занимал должность 11 лет; четверо (29 %) - 6-7 лет; двое (14 %) -4 года; четверо (29 %) - от 2 до 3-х лет; трое (21 %) - около 1 года. Следовательно, самый большой процент составляли вице-губернаторы, которые занимали свою должность 2-3 года и 6-7 лет.
В первой трети XIX в. чиновники с должности оренбургского вице-губернатора уходили в отставку по болезни, в случае смерти, либо переходили на службу в центральные учреждения Министерства финансов.
Известен только один случай, когда вице-губернатор был отстранен от должности в связи с «беспорядками» в Казенной палате. В марте 1828 г. министр финансов Е.Ф. Канкрин подготовил доклад Николаю I о необходимости смены Оренбургского вице-губернатора Н.Д. Хирьякова65. 23 марта 1828 г., император Николай I «соизволил представить указ о другом вице-губернаторе, а о прочем войти в Комитет министров»66. В основу доклада министра финансов легло так называемое дело «о неправильных действиях» вице-губернатора67.
Из материалов дела, которое рассматривалось в Сенате, оказалось, что 8 сентября 1826 г. казанский купец В. Заусайлов подал Оренбургскому военному губернатору П.К. Эссену частную жалобу на уфимского купца И. Котельникова, который не заплатил ему 14 000 руб. за поставленный товар (чай и сахар), хотя до этого, на протяжении пятнадцати лет, их связывали взаимовыгодные торговые отношения. Военный губернатор П.К. Эссен передал жалобу купца вице-губернатору Н.Д. Хирьякову, исправлявшему должность гражданского губернатора, чтобы он допросил Котельникова и выяснил, почему тот не отдает деньги.
В присутствии вице-губернатора, полицмейстера и губернского прокурора купец Котельников устно согласился с правильностью претензий Заусайлова. Но когда ему пришлось на следующий день письменно изложить обстоятельства дела, он отказался от своего собственного признания, заявив, что «претензия несправедлива» и он просит «избавить его от всяких дел»68. Более того, Котельников подал жалобу, что якобы он был «притесняем вице-губернатором и прокурором»69.
IV департамент Сената нашел действия вице-губернатора Н.Д. Хирьякова «неправильными», посчитав, что он допустил нарушения закона, поскольку не имел «ни обязанности, ни права входить в разбор спорного гражданского дела», а должен был отчитаться перед военным губернатором о безуспешности своего «посредства» и «объявить купцу Заусайлову, как поступить по закону»70. Комитета министров, рассмотрев дело, принял решение: «.Оренбургского вице-губернатора Н.Д. Хирьякова, исправляющего обязанности
гражданского губернатора, предать суду, а губернскому правлению сделать замечание, что же касается до оренбургского военного губернатора, то предположенного ему Сенатом замечания не делать»71.
Оренбургская палата уголовного суда провела следствие и 2 апреля 1829 г. вынесла оправдательное решение, указав, что вице-губернатором двигал «порыв усердного исполнения», который нельзя ставить ему в вину. Палата освободила Н.Д. Хирьякова от суда. Сенат в своем решении от 4 января 1830 г. согласился с мнением палаты уголовного суда72. Согласно воле императора, в марте 1828 г. в Оренбургскую губернию был назначен новый вице-губернатор.
Во второй трети XIX в., после того как оренбургские вице-губернаторы перешли в ведомство Министерства внутренних дел, и был законодательно установлен их статус как «помощника губернатора», устанавливается практика перевода их на губернаторскую должность в Оренбургскую и другие губернии. Должность «вице-губернатора» становится своеобразной «школой» для будущих губернаторов.
* * *
Таким образом, законодательство конца XVIII - первой трети XIX вв. развивалось по пути систематического и иерархического разделения функций между частями государственного управления и между отдельными чиновниками. Происходила более четкая регламентация полномочий вице-губернаторов в системе губернского правления, разграничение их полномочий и функций с полномочиями и функциями губернатора. В период становления министерской системы, до принятия «Наказа гражданским губернаторам» 1837 г. и последовавших за ним указов, вице-губернатор являлся чиновником Министерства финансов, сохраняя определенную независимость от губернской администрации и губернатора.
Николай I сделал ставку на усиление власти и ответственности губернатора, превратил его в «хозяина губернии». Вице-губернатор при этом стал старшим советником губернского правления, «помощником» губернатора, и был включен в ведомство Министерства внутренних дел.
Основными критериями при назначении на должность вице-губернатора являлись происхождение, возраст, уровень знаний и управленческий опыт, прежде всего в финансовой и хозяйственной областях. Все оренбургские вице-губернаторы рассматриваемого периода являлись мелкопоместными дворянами, в основном представляли чиновничество высшей группы. В этот период материальное положение чиновников становится полностью зависимым от окладов жалованья.
Средний возраст вступления в должность вице-губернатора составлял 41 год, то есть эта должность являлась одним из важных,
но далеко не завершающих этапов служебной карьеры чиновников. Если в первой трети XIX в. после вице-губернаторской должности уходили в отставку, переходили на службу в Министерство финансов или в другие губернии председателем Казенной палаты, то во второй трети XIX в. складывается устойчивая практика, когда оренбургские вице-губернаторы назначались на губернаторские должности.
В первые десятилетия XIX в. гражданская служба не была в почете у дворян. Система высшего образования и профессиональной подготовки чиновников в этот период только начала формироваться, поэтому вполне объяснимо, что только 29 % оренбургских вице-губернаторов окончили учебные заведения. Необходимые знания чиновники получали в процессе своей служебной деятельности.
Главным фактором карьерного роста оренбургских вице-губернаторов в первой половине XIX в. являлась успешная военная или гражданская служба, уровень их компетентности. Устанавливается принцип комплектования высшей губернской администрации чиновниками в зависимости от личной выслуги, способностей и знаний. В служебной деятельности вице-губернатора в первой трети XIX в. можно говорить о некоей специализации. Это было связано с тем, что должность председателя Казенной палаты требовала специальных знаний в области налогообложения, откупов и т.п. Основная масса чиновников, как правило, получала необходимые знания во время службы в центральных и местных учреждениях Министерства финансов.
Во второй трети XIX в., когда губернское правление, по сути, превратилось в еще одну канцелярию губернатора, необходимость в специальных знаниях вице-губернаторов отпадала.
Продолжительность службы у основной части Оренбургских военных губернаторов была от двух до семи лет. Архивные документы позволили выявить только один случай отстранения оренбургского вице-губернатора от должности из-за нарушения закона и «беспорядков», как и единственный случай протекции при назначении.
В целом оренбургские вице-губернаторы в первой половине XIX в. были способны решать и решали стоящие перед ними задачи, обеспечивая достаточно действенную работу губернской администрации.
Примечания Notes
1 Armstrong J.A. Old-Regime Governors: Bureaucratic and Patrimonial Attributes // Comparative Studies in Society and History. 1972. Vol. 14. № 1. P. 2-29; Pinter W.M. Civil Officialdom and the Nobility in the 1850s // Russian Officialdom: The Bureaucratization of Russian Society from the Seventeenth to the Twentieth Century. Chapel Hillf (NC), 1980. P. 227-249.
2 Любичанковский С.В. Вице-губернаторский корпус Урала в конце XIX - начале XX в. (социокультурная характеристика) // Известия Уральского государственного университета. Серия 2: Гуманитарные науки. 2006. Т. 41. № 11. С. 193-206.
3 Полное собрание законов Российской империи: Собрание 1-е. (ПСЗРИ-1). Т. XX. № 14392.
4 Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в.: Формирование бюрократии. Москва, 1974. С. 173.
5 ПСЗРИ-1. Т. XXI. № 15141.
6 Там же.
7 Семенова Н.Л. Гражданские губернаторы и Казенные палаты в системе местного управления Российской империи в конце XVIII - первой трети XIX в. // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2016. Т. 18. № 3. С. 31-35.
8 Раскин Д.И. Министерская система управления - базовый институт Российской имперской государственности // Клио. 2005. № 3 (30). С. 121.
9 Полное собрание законов Российской империи: Собрание 2-е. (ПСЗРИ-2). Т. XII. № 10303.
10 Там же.
11 Там же.
12 ПСЗРИ-2. Т. XX. № 18580.
13 Там же.
14 Государственный архив Оренбургской области (ГАОО). Ф. 6. Оп. 2. Д. 624. Л. 2.
15 ПСЗРИ-1. Т. XXVI. № 19488.
16 Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1349. Оп. 4. Д. 197. Л. 28.
17 Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. Москва, 1978. С. 152.
18 Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XK^. Москва, 1978. С. 161.
19 РГИА Ф. 1349. Оп. 4. Д. 111. Л. 55.
20 Там же. Л. 56.
21 Там же. Л. 57.
22 ГАОО. Ф. 6. Оп. 5. Д. 10640. Л. 1.
23 Там же. Л. 12.
24 Там же. Л. 12.
25 РГИА. Ф. 1349. Оп. 4. Д. 111. Л. 64.
26 ГАОО. Ф. 6. Оп. 5. Д. 10640. Л. 14.
27 РГИА. Ф. 1349. Оп. 4. Д. 324-1. Л. 60.
28 Там же.
29 РГИА. Ф. 560. Оп. 9. Д. 84. Л. 19.
30 Там же.
31 Там же. Л. 36.
32 Там же. Л. 21.
33 Там же. Л. 26.
34 Там же. Л. 32.
35 Там же. Л. 82.
36 ГАОО. Ф. 6. Оп. 5. Д. 10862. Л. 85.
37 РГИА. Ф. 1349. Оп. 4. Д. 324-1. Л. 63.
38 Национальный архив Республики Башкортостан (НА РБ). Ф. И-475. Оп. 1. Д. 3. Л. 2об.
39 РГИА. Ф. 1349. Оп. 4. Д. 60. Л. 26.
40 РГИА. Ф. 560. Оп. 11. Д. 521. Л. 3об.
41 РГИА. Ф. 1349. Оп. 4. Д. 240. Л. 139.
42 РГИА. Ф. 1349. Оп. 4. Д. 197. Л. 11об.
43 Там же.
44 ГАОО. Ф. 6. Оп. 5. Д. 11200. Л. 15.
45 РГИА. Ф. 561. Оп. 1. Д. 155. Л. 7.
46 РГИА. Ф. 561. Оп. 1. Д. 155. Л. 8.
47 ГАОО. Ф. 6. Оп. 5. Д. 11200. Л. 2.
48 ГАОО. Ф. 6. Оп. 5. Д. 11200. Л. 3об.
49 НА РБ. Ф. И-9. Оп. 1. Д. 1. Л. 7об.
50 НА РБ. Ф. И-9. Оп. 1. Д. 1. Л. 7об., 23.
51 ГАОО. Ф. 171.
52 Любичанковский С.В. Механизмы карьерного роста и падения реформаторов эпохи Александра II: Казус П.А. Валуева и Е.И. Барановского // Уральский исторический вестник. 2015. № 4 (49). С. 55.
53 РГИА. Ф. 1034. Оп. 1. 1857 г. Д. 100. Л. 12.
54 Любичанковский С.В. Механизмы карьерного роста и падения реформаторов эпохи Александра II: Казус П.А. Валуева и Е.И. Барановского // Уральский исторический вестник. 2015. № 4 (49). С. 52-59.
55 РГИА. Ф. 1034. Оп. 1. Д. 100. Л. 34.
56 РГИА. Ф. 1282. Оп. 3. Д. 752.
57 Там же. Л. 1-1об.
58 Там же. Л. 2-2об.
59 Там же. Л. 13-13об.
60 Там же. Л. 18.
61 РГИА. Ф. 1349. Оп. 3. Д. 608. Л. 97.
62 Там же.
63 РГИА. Ф. 1284. Оп. 26. Д. 46. Л. 3.
64 Там же. Л. 24.
65 РГИА. Ф. 560. Оп. 38. Д. 115. Л. 42.
66 Там же. Л. 24.
67 НА РБ. Ф. И-100. Оп. 1. Д. 678. Л. 1.
68 Там же. Л. 2.
69 Там же. Л. 133.
70 Там же. Л. 18.
71 Там же. Л. 129.
72 Там же. Л. 179.
Авторы, аннотация, ключевые слова
Семёнова Наталия Леонидовна - канд. ист. наук, доцент, Стерлита-макский филиал, Башкирский государственный университет (Стерлита-мак, Республика Башкортостан) natalja_leonid@mail. т
Любичанковский Сергей Валентинович - докт. ист. наук, профессор, Оренбургский государственный педагогический университет (Оренбург)
svlubich@yandex.ru
Особое значение для понимания функционирования управленческой системы Российской империи имеет анализ кадрового состава государственных учреждений разного уровня. Высшее губернское чиновничество не только выполняло все распоряжения верховной и центральных властей, но являлось важной составной частью всей системы имперской государственности, оказывая непосредственное влияние на действие механизма принятия решений. От губернского чиновничества во многом зависела эффективность реализации правительственных решений. Российская империя представляла собой огромную гетерогенную систему, в которой сосуществовали различные модели управления. Высшее губернское чиновничество, особенно на окраинах, выступало ретранслятором основных идей центра, обеспечивая, по сути, единство империи. В данной статье рассматриваются функции, полномочия, персональный состав и основные этапы служебной карьеры вице-губернаторов Оренбургской губернии в первой половине XIX в. Источниками для написания статьи послужили впервые использованные авторами архивные документов центральных и местных российских архивов. Главное внимание уделяется особенностям служебного положения и управленческой работы вице-губернаторов как губернских чиновников снчала Министерства финансов (в первой трети XIX в.), а затем Министерства внутренних дел (начиная с 1830-х гг.). Анализ архивных документов позволил авторам сделать вывод, что оренбургские вице-губернаторы в первой половине XIX в. потенциально были способны решать и на деле успешно решали задачи, которые ставили перед ними верховная власть и министерства. И даже несмотря на некоторое несоответствие их бюрократической работы принципам рационализма, которые утверждались в российской системе местного управления, они обеспечивали достаточно эффективное функционирование управленческой системы Российской империи.
Оренбургская губерния, военный губернатор, гражданский губернатор, вице-губернатор, казенная палата, Министерство финансов, Министерство внутренних дел, гражданская служба, чиновничество, государственное управление, реформа государственного управления, Е.Ф. Кан-крин, П.А. Валуев.
References (Articles from Scientific Journals)
1. Armstrong, J.A. Old-Regime Governors: Bureaucratic and Patrimonial Attributes. Comparative Studies in Society and History, 1972, vol. 14, no. 1, pp. 2-29. (In English).
2. Lyubichankovskiy, S.V. Mekhanizmy karyernogo rosta i padeniya refor-matorov epokhi Aleksandra II: Kazus P.A. Valueva i E.I. Baranovskogo [Mechanisms for Career and Downs of the Reformers of the Era of Alexander II: The Case of P.A. Valuev and E.I. Baranovsky.]. Uralskiy istoricheskiy vestnik, 2015, no. 4 (49), pp. 52-59. (In Russian).
3. Lyubichankovskiy, S.V. Vitse-gubernatorskiy korpus Urala v kontse XIX - nachale XX v. (sotsiokylturnaya kharakteristika) [Vice-Governor's Corps of the Urals in the Late 19th - Early 20th Centuries (Social and Cultural Characteristics.).]. Izvestiya Uralskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Gu-manitarnyye nauki, 2006, vol. 41, no. 11, pp. 193-206. (In Russian).
4. Raskin, D.I. Ministerskaya sistema upravleniya - bazovyy institut Rossi-yskoy imperskoy gosudarstvennosti [A Ministerial System of Governance - the Basic Institute of the Russian Imperial Statehood.]. Klio, 2005, no. 3 (30), pp. 118-125. (In Russian).
5. Semenova, N.L. Grazhdanskie gubernatory i Kazennye palaty v sisteme mestnogo upravleniya Rossiyskoy imperii v kontse XVIII - pervoy treti XIX v. [Civil Governors and Treasury Chambers in the System of Local Governance of the Russian Empire in the Late 18th - First Third of the 19th Centuries.]. Izvestiya Samarskogo nauchnogo tsentra Rossiyskoy akademii nauk, 2016, vol. 18, no. 3, pp. 31-35. (In Russian).
(Articles from Proceedings and Collections of Research Papers)
6. Pinter, W.M. Civil Officialdom and the Nobility in the 1850s. Russian Officialdom: The Bureaucratization of Russian Society from the Seventeenth to the Twentieth Century. University of North Carolina Press, 1980, pp. 227-249. (In English).
(Monographs)
7. Troitskiy, S.M. Russkiy absolyutizm i dvoryanstvo v XVIII v.: Formirovaniye byurokratii [Russian Absolutism and the Nobility in the Eighteenth Century: The Formation of the Bureaucracy.]. Moscow, 1974, 394 p. (In Russian).
8. Zayonchkovskiy, P.A. Pravitelstvennyy apparat samoderzhavnoy Rossii v XIX v. [The Government Apparatus of Autocratic Russia in the 19U1 Century.]. Moscow, 1978, 288 p. (In Russian).
Authors, Abstract, Key words
Nataliya L. Semenova - Candadate of History, Senior Lecturer, Sterlita-mak Branch, Bashkir State University (Sterlitamak, Republic of Bashkortostan, Russia)
natalja_leonid@mail.ru
Sergey V. Lyubichankovskiy - Doctor of History, Professor, Orenburg State Pedagogical University (Orenburg, Russia) svlubich@yandex.ru
The analysis of government personnel of different levels is of special importance for understanding the operation of the system of governance in the Russian Empire. The senior provincial bureaucracy did not only implement all the decisions of supreme and central authorities, but also were part of the entire government system of the Russian Empire which was directly involved in the mechanism of decision making. The effectiveness of implementing government decisions was largely determined by provincial officialdom. The Russian Empire was a huge heterogeneous system combining different governance models. The senior provincial government, particularly, on the periphery, acted as a retranslator of the major ideas from the centre thus providing for the Empire's unity. This article examines the functions, personal data and key career stages of vice-governors of Orenburg Province in the first half of the 19th century. The authors used new archival documents from central and local Russian archives. The focus is made on the particularities of the official status and governance of Vice-Governors as provincial officers first in the Ministry of Finance (the first third of the 19t century), and then in the Ministry of Internal Affairs (starting from the 1830s). It is concluded that vice-governors of Orenburg Province in the first half of the 19th century were capable to and in fact did successfully fulfill the tasks set by the supreme authority and central ministries. Even though their administrative work did not always comply with principles of rationality which were being established in the system of Russian local government they accounted for fairly efficient governance system in the Russian Empire.
Orenburg Province, Military Governor, Civil Governor, Vice-Governor, treasury chamber, Ministry of Finance, Ministry of Internal Affairs, civil service, officialdom, governance, governmental reform, Egor F. Kankrin, Pyotr A. Valuev.
