CC BY
71
УДК 81'33:392.48:398.34:003:008
ОПЫТ СЦЕНАРНОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ОБРЯДА ПРОСВАТАНИЯ
(на материале забайкальской казачьей свадьбы) О. В. Кречетова
SCRIPT INTERPRETATION OF THE COURTSHIP RITE (on the material of the Transbaikalian Cossacks wedding ceremony)
O. V. Krechetova
Данная статья посвящена проблеме исследования лингвокультурных сценариев в свадебной народной обрядности. Через построение сценария обряда были выделены первичные семантические компоненты, репрезентирующие совокупность вербальных и невербальных кодов, включенных в обрядовое действо и раскрывающих смысл ритуалов, составляющих его. Также выделены ключевые семантические группы кодов, посредством которых концептуализируется обряд просватания у забайкальских казаков. Теоретическая значимость статьи состоит в выявлении и уточнении методов исследования народного обряда. Результаты исследования могут быть использованы в подготовке курсов лекций и семинарских занятий по лингвокультурологии, межкультурной коммуникации, истории культуры.
The article deals with the problem of linguistic-cultural scripts study in wedding folk rites. The prime semantic components representing a cluster of verbal and non-verbal codes which are involved into the rite activity and enclose the semantics of the rituals comprising it were defined through modeling of cultural script. Also key semantic groups of codes, conceptualizing the Transbaikalian Cossacks rite of courtship, were found out. The theoretical significance of the article consists in both working out and clarifying methods of folk rite studying. The results of the paper can be used in preparing lectures and seminars in linguistic cultural studies, cross-cultural communication, history of culture.
Ключевые слова: лингвокультурные сценарии, обряды и обычаи казаков, свадебные обряды, вербальный и невербальный код, культурный знак.
Keywords: linguistic-cultural script, Cossacks rites and rituals, wedding ceremonials, verbal and nonverbal code, cultural sign.
В связи с современным развитием когнитивной науки особый интерес представляет изучение комплексных явлений, таких как обряд или ритуал, с применением когнитивных методов исследования, в частности скриптов или сценариев. Особенностью данного метода определения структуры обрядного действа является его описание через определенный набор лексем и синтаксических структур, которые имеются в большинстве языков и близки по своей семантике. Такой набор лексем получил название NSM - Natural Semantic Metalanguage в работах ав-тралийских ученых К. Годдарда и А. Вежбицкой.
Все строго регламентированные правила ритуального поведения выстраивают сценарий поведения в определенной ситуации, таким образом создавая не просто поведенческую модель, но знаковый кластер, где сплетены семантические компоненты различных знаков. В рамках определенного события, повседневного либо окказионального, применяется тот или иной сценарий в зависимости от прагматики ситуации, т. е. условий функционирования знаковых кластеров. Поскольку кластер - это конгломерат знаковых сущностей, которые несут либо одинаковое значение, но в разной форме и объемах, либо дополняют семантические компоненты друг друга, выражая в своей совокупности одну смысловую структуру, такое переплетение смыслов можно назвать поведенческим кодом. Таким образом, поведенческий код - это сложная, многокомпонентная сущность, выражающая определенный смысл.
Сценарий ритуала отражает синтактику поведенческого кода: порядок выполнения тех или иных
действий, вербальных и невербальных. Создавая модели народного обряда, необходимо говорить, прежде всего, об особом виде коммуникации, где знаковыми являются все обрядовые составляющие, их восприятие и смысловое наполнение.
Задачей данной статьи является попытка сценарного описания народного обряда как особого объединения и порядка культурных вербальных и невербальных знаков. Сценарный подход к исследованию знаковой природы народных обрядов играет огромную роль в выявлении синтактической составляющей культурного знака, ведущих концептуальных компонентов.
Методологическим обоснованием работы являются исследования возможности применения культурного сценария (cultural script) для описания речевых ритуалов в трудах австралийских ученых А. Вежбицкой и К. Годдарда к культурным концептам [8 - 11]. Работы в данном направлении получили продолжение в публикациях Ф. Амеки, А. Бреедвелд [7], Р. Хасады и др. В отечественной науке сценарное описание ритуального коммуникативного поведения нашло отражение в работах Г. Е. Крейдлина и С. И. Переверзевой и др.
Одной из трудностей в решении сценарного опии-сания обряда является определение базового критерия, который ляжет в основу построения сценария, поскольку «правильно подобранные дифференциальные признаки дают не только удобную классификацию ритуалов, но и раскрывают степень значимости и роль того или иного соматического объекта в данном ритуале. Они же выявляют меру табуированности использования в ритуале конкретного объекта» [4,
с. 106]. Построение сценария для первой части обряда «просватания», как видно, является довольно сложной задачей. Сложность состоит в том, что обряд состоит из действий двух сторон: сватов-гостей и хозяев-родителей - и включает вербально-невербальный комплекс. Причем действия сватов начинаются задолго до собственно сватовства, при выходе сватов из своего дома.
Свадебный комплекс обрядовых действ забайкальских казаков многоэтапный и продолжительный -длительность всех обрядов охватывает период до трех недель и включает в себя большую группу ритуально-обрядовых практик. Начальный обряд сватовства включен в цикл обрядов под названием «просватание невесты». Он заключается в собственно сватовстве, смотринах и небольшом комплексе обрядов, называемых рукобитьем, заручением, сговором или пропи-ваньем.
Для сценарного описания обрядов, в частности обряда сватания невесты, в свадебном комплексе забайкальских казаков необходимо учитывать следующие аспекты:
- социальный - участники (невеста, жених, дружка, родители) / речевой коллектив (подружки невесты, женщины, мужчины);
- сакральные ритуалы и обряды (приговоры / заговоры / обряд благословения) и т. д.;
- собственно сватовство - беседа, где включены стереотипные речевые формулы.
Кроме того, каждый аспект предусматривает выполнение ряда ритуальных правил, таких как молитва, приговоры с выполнением определенных невербальных актов, манипулированием определенными предметами: как бытовыми, так и сакральными.
Обряд сватания невесты является первым и одним из самых важных этапов, зачином традиционной забайкальской казачьей свадьбы. Поскольку молодежь воспитывалась в беспрекословном подчинении старшим, никаких возражений не принималось, и выбор родителей никогда не оспаривался как со стороны жениха, так и невесты. Как указывает этнограф Н. И. Кашин, сначала отправлялось так называемое «сватанное письмо» с предложением породниться, и если отказа не следовало, то можно было начинать «сватание» привычным путем [3, с. 149].
В отличие от других районов Сибири казаки Восточного Забайкалья в большинстве случаев не пользовались услугами профессиональных свах. В роли сватов выступали сами родители, крестные или близкие родственники. Обряд сватовства не придавался огласке и происходил поздно вечером по этой же причине.
Обряд сватовства условно можно разделить на четыре части: сборы сватов, зачин сватовства, собственно сватовство, предполагающее формальное выяснение статуса и материального положения семьи жениха и конца действа, когда к сватам выводили саму девушку, а также назначали день свадьбы. По причине сложности описания и восприятия обряда будет целесообразным дать краткое описание каждой его части и составить соответствующие сценарии.
Перед выходом на «просватание» сватам необходимо выполнить некоторые обязательные ритуалы, без которых, согласно поверью, не бывать успешному
сватовству. В первую очередь, сватам было необходимо прочесть молитву на дорогу. При выходе из дома одному из сватов под разными предлогами трижды нужно вернуться в дом и при выходе из дома незаметно пнуть порог «на удачу». Порог является сакральным локусом, отделяющим внутреннее пространство дома от внешнего, поэтому сват пинает порог, как бы запинается на счастье перед дорогой.
При входе в дом невесты следовало незаметно перевернуть ступку для взбивания масла и очистки зерна от оболочки вверх дном с приговором: «Брошу тут без дна, Будут отец и мать без ума» - с той целью, чтобы сватовство прошло успешно.
Необходимо отметить, что этот небольшой ритуал восходит к общему восточнославянскому обычаю манипулирования (переворачивания) ступками как некоего символа успешного сватовства [6, с. 188]. Вербальная и невербальная группа актов представляет особый интерес в рамках сценарного анализа любого обряда, поскольку они являются магическими микроритуалами и несут дополнительную смысловую нагрузку. Так, приговор при переворачивании вверх дном ступки при входе в дом невесты не имеет четкого адресата, а лишь выражает пожелание: «Брошу тут без дна, будут отец и мать без ума!». При этом необходимо произнести приговор шепотом, незаметно. В данном случае наблюдается несколько объектов воздействия: сам предмет манипулирования (ступка) и объекты, на которых может отразиться результат такого воздействия - родители невесты. Действие «перевернуть вверх дном», как и переворачивание предметов, восходит к магическим обрядам, предусматривающим действия «наоборот» с целью предотвратить или не допустить сглаза, воздействия нечистой силы [5, с. 679 - 680, 364 - 265].
Войдя в дом, сваты здоровались с хозяевами, но не проходили дальше матицы, а усаживались на скамью под ней. Такое поведение также рассматривается как знаковое, поскольку матица имеет сакральное значение в структуре внутреннего пространства русского дома, являясь границей между верхом и низом, а также между внутренним, «семейным» пространством и пространством внешним. Как указывает Е. С. Узенёва, в свадебной обрядности «сидеть под матицей» значило «сватать невесту», и «заходить за матицу» было запрещено до определенного момента [5, с. 201 - 202]. Такое поведение являлось знаковым для хозяев, и хотя разговор начинался на любую бытовую тему, после отказа от первого приглашения хозяев пройти дальше в дом, а также поздний час визита нежданных гостей, сам по себе означал всю важность предстоящего разговора.
У забайкальских казаков можно было начинать сватовство только после того, как сам хозяин приглашал к столу пить чай, сваты вставали и начинали торг: Мы не чай пришли пить, а о деле говорить! // Сватушко, сватьюшка, Мы пришли с добрым делом -// Со сватаньем // Вашей дочери (имя девушки) За (имя будущего жениха) [2, с. 20].
Сватовство могло начаться также и с символического торга по распространенной по сей день общей формуле купли-продажи «у Вас товар - у нас купец» либо «охотника - добычи», где девушка являлась
символом «красного зверя» (соболь, лисица), а жених - «добрым охотником».
Вариантов исхода сватовства было несколько. Если жениха и его семью в доме знали с хорошей стороны, и он оказывался «своим» (из своего села, станицы), то сразу же назначался день рукобитья и оговаривался взнос жениха на проведение обряда. Если жених был «чужой», и о его семье ничего неизвестно, то родители невесты просили зайти через 1 - 3 дня. Это время тратилось на сбор сведений о «чужом женихе». На данном этапе ни жених, ни невеста участия не принимали. Только в конце сватовства девушку выводили, объявляли о своем решении и «спрашивали ее согласия». На этом завершался первый этап большого обряда «просватания».
На основании вышесказанного можно построить следующие пропозиции обряда сватовства:
[Люди при сватовстве выполняют следующее]:
Выйти из дома в поздний час;
Когда они выходят из дома, нужно прочитать молитву на дорогу;
Одному из них необходимо вернуться трижды в дом;
Возвратившись в дом, необходимо пнуть порог при выходе - на удачу.
Перед тем как войти в дом девушки, нужно найти и незаметно перевернуть предмет, который называется ступа (трижды) вверх дном и сказать особые слова;
- не заходить за ту часть, которая называется матицей и не говорить о деле до приглашения хозяина к столу на чай;
- когда хозяин пригласил к столу, сказать особые слова, обозначающие особую цель прихода в дом;
- представить жениха;
- назначить день смотрин.
Некоторые комментарии к сценарию. Данный сценарий состоит из двух пропозиций, описывающих различные фазы одного и того же обряда. Обе пропозиции носят характер некоего инструктажа или перечисления правил поведения в данной ситуации. Вслед за Г. Е. Крейдлиным и Е. С. Переверзевой, которые, анализируя ритуал прихода гостя в русской коммуникативной культуре, установили семы (атомы смысла) и смысловые молекулы - семантемы, которые являются более крупными смысловыми единицами, подлежащими толкованию [4, с. 114], мы попытаемся также определить семы и семантемы для обряда сватовства. Кроме того, здесь необходимо вводить семы и семантемы, обозначающие локус, поскольку обозначения места имеет знаковый характер в народной обрядности.
В структуре народного обряда, описанного в вышеприведенном сценарии, можно выделить следующие семы: когда, перед тем, как, и, выйди из дома и др.; смысловыми семантемы: прочитать молитву на дорогу, вернуться в дом и пнуть порог трижды, на удачу, найти и перевернуть вверх дном ступу, не заходить за матицу, объявить о сватовстве, необходимо, особые слова, пригласить на чай, представить жениха, обсудить подготовку к последующим мероприятиям, входящим в свадебный комплекс.
Как можно пронаблюдать, приведенные семантемы включают не только слова, находящиеся в ос-
новном общеупотребительном корпусе русского языка, но и те лексические единицы, которые в настоящее время вышли из обихода: матица, ступа. Сами по себе матица и ступа, а также все действия, происходящие в локусе матицы, и манипуляции со ступой подлежат дополнительному пояснению или толкованию.
Все семы и семантемы также можно разбить по тематическим группам:
- пространственно-именная включает как именной компонент - дом, порог, матица (семантемы); так и акциональный - выйти из, вернуться в, перевернуть вверх дном, которые сами по себе являются концептами и несут сакральный смысл, воплощаемый в ритуальном действии и/ или бездействии:
- временная - когда, перед тем как, поздно вечером;
- сакрально-числовая - трижды (при выполнении ритуального невербального жеста - пнуть порог на удачу);
- вербальная группа - молитва на дорогу, приговоры и зачин сватовства;
- невербальная группа состоит из акционального (глагольного) компонента и выражает действие над объектом с целью исполнения желания, т. е. выражает прагматическую составляющую обряда - попытку повлиять на ход событий и на ситуацию в целом.
Выявление подобных тематических групп сем и семантем в процессе выстраивания сценария обряда помогает воссоздать концептуальное поле конкретного обряда или обрядового комплекса, вычленяя необходимые ключевые смысловые пропозиции и предикаты. Ключевые смысловые пропозиции и предикаты, в свою очередь, укладываются в некую семантическую сетку, характерную для определенного обряда или ритуала, что помогает представить весь обряд как единое целое - знаковый кластер. Знаки вербальные и невербальные, таким образом, сочетаясь в определенном порядке, могут выражать одинаковую семантику, дублировать смыслы, тем самым сохраняя культурный обрядовый образец, который каждый раз воспроизводится как готовый текст, независимо от воли его исполнителей.
Корме того, как подчеркивает Г. Е. Крейдлин: «...использование такого метаязыка облегчает построение типологии различных сценариев (одного ритуала или сходных ритуалов): яснее видны параметры и признаки, по которым ее удобнее строить, и проще давать имена классам. Наконец, сведение молекул к семантическим атомам, которое все равно нужно для описания сложных идей, позволяет привести наши сценарии к сценариям в духе Анны Веж-бицкой и уже на более глубоком уровне проводить сопоставления сценариев.» [4, с. 115].
Рассуждая о построении сценария для определенного обряда или обрядового комплекса, можно сделать следующие выводы. Сценарий позволяет создать некую схему культурно-обусловленных актов, основанных на определенных концептуальных кодах, которые «зашифрованы» в семантемах или семантических молекулах. Значительная часть обрядов может быть воспроизведена в виде готовых вербально-невербальных формул. Сценарное воспроизводство
дает возможность «разложить» сложную структуру обряда на составляющие и вычленить вербальный и невербальный коды, выражающие один и тот же смысл.
Кроме того, культурные сценарии имеют диалектный характер. Благодаря их созданию можно проследить вариативность одного и того же ритуала или обряда. Австралийский когнитолог К. Годдард отмечает, что простое владение одним и тем же языком совсем не означает одинакового владения одними и теми же культурными сценариями поведения [10, р. 7]. Действительно, в пределах одной лингвокуль-турной традиции проведения свадебных обрядов, несмотря на примерно одинаковый набор обрядов, ритуалов, мотивов, предметов, задействованных в ритуальных действах, вариации можно пронаблюдать даже в пределах одного географического ареала. Например, манипулирование ступой и пестом в свадебной обрядности наблюдается практически у всех восточных славян и носит сексуальную коннотацию, по данным А. Л. Топорова [5, с. 188]. У забайкальских
казаков ступу переворачивали вверх дном для успешного сватовства один раз, а в Вятской губернии трижды; кроме того, у казаков Забайкалья свах не было, но были сваты, т. е. эту роль выполняли мужчины и т. д. Такое расхождение подтверждает мысль о том, что диалектные особенности заключены не только в фонологическом или лексическом составе языка, но также в обрядах и обычаях - их вербальной и невербальной реализации. Это позволяет говорить о диалектном обрядовом разнообразии в пределах всего пространства русской лингвокультуры.
Перспективы дальнейших исследований в данной области связаны с углублением изучения сценариев народных обрядов и конкретизацией отдельных сторон подобных культурных знаковых сущностей. Подобные знаковые конгломераты также нуждаются в определении базовых критериев, которые могут лечь в основу подобных сценариев, что может привести к построению классификации обрядов и ритуалов народной культуры с точки зрения их концептуальной структуры.
Литература
1. Байбурин А. К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. Л.: Наука, 1983. 190 с.
2. Левашов В. С. Забайкальская казачья свадьба / Забайкал. гос. гум.-пед. ун-т; подготовка текстов, составление, вступит. Ст. и примеч. В. С. Левашова. Новосибирск: 2010. 279 с.
3. Кашин Н. И. Свадебные обычаи приаргунцев // Восточно-Сибирский отдел Российского географического общества. СПб, 1860. С. 147 - 182.
4. Крейдлин Г. Е., Переверзева Е. С. Невербальные ритуалы и их разновидности // Ритуал в языке и коммуникации: сб. статей / сост. и отв. ред. Л. Л. Фёдорова. М.: Знак; РГГУ, 2013. С. 105 - 118.
5. Славянские древности / Этнолингвистический словарь под ред. Н. И. Толстого. Т. 3. М.: Международные отношения, 1995. 693 с.
6. Славянские древности / Этнолингвистический словарь под ред. Н. И. Толстого. Т. 5. М.: Международные отношения, 2012. С. 188 - 192.
7. Ameka F. K., Breedveld O. A. Areal Cultural Scripts for social interaction in West African communities // Intercultural Pragmatics. Vol. 1. № 2. C. 167 - 187.
8. Goddard C. Ethnopragmatics: a new paradigm. Режим доступа: https://www.academia.edu/9745335/-Ethnopragmatics_A_new_paradigm (дата обращения: 06.06.2015).
9. Goddard С., Wierzbicka A. Cultural Scripts: What are they and what are they for? // Intercultural Pragmatics. Berlin: Mounton de Gruyter, 2004. Vol. 1 № 2. C. 153 - 166.
10. Goddard C., Ye Zh. Ethnopragmatics // Rourledge Book of Language and Culture / Sharifani F. (ed.). UK: Routledge, 2015. P. 66 - 83.
11. Special Issue on Cultural Scripts / C. Goddard, A. Wierzbicka (eds.). 2004. Vol. 1. № 2. P. 189 - 210.
Информация об авторе:
Кречетова Ольга Викторовна - кандидат философских наук, доцент кафедры иностранных языков инженерно-технического направления факультета филологии и массовых коммуникаций Забайкальского государственного университета, г. Чита, [email protected].
Olga V. Krechetova - Сandidate of Philosophy, Assistant Professor at Foreign Language Department for Engineering and Technology Specialties at the Faculty of Philology and Mass Communications, Transbailkalian State University (Chita).
Статья поступила в редколлегию 24.06.2015 г.
