CC BY
138
ОПЕРАЦИЯ «ОВЕРЛОРД»: К ИСТОРИИ ПОДГОТОВКИ
М.М. Сафонов
Воронежский институт высоких технологий
научный руководитель: А.В. Струков, к.и.н., профессор
Одной из важных проблем на протяжении 1941 - первой половины 1944 гг. был вопрос открытия второго фронта в Европе. Это не только существенно облегчило бы положение СССР, изнемогавшего в кровопролитной борьбе, но и придало бы максимальную действенность и эффективность усилиям коалиции по разгрому фашизма, резко бы сократило сроки войны.
Впервые идея открытия второго фронта была озвучена лейбористом Э. Бивеном во время дебатов в палате общин в Великобритании 24 июня 1941 г., но развития могла бы не получить. Однако обстановка на советско-германском фронте складывалась столь драматически, что 18 июля вопрос об открытии второго фронта был поставлен в послании Сталина премьер-министру Черчиллю. 3 сентября он вновь и более настойчиво обратился к этой проблеме. Как известно, в то время этот вопрос положительного решения не получил. Британская разведка упорно прогнозировала поражение СССР, а развитие событий на советско-германском фронте, казалось бы, подтверждало этот прогноз. Это, несомненно, влияло на политику английского кабинета.
Кроме того, в воспоминаниях Черчилля отражена столь чудовищная степень неподготовленности Англии к войне, что исправить ситуацию за 1-2 года до степени готовности на континенте Германии даже с помощью США было попросту нереально. Разработанная, видимо, не без учета этого фактора в Англии стратегия предусматривала для сухопутных войск крайне ограниченные цели. Естественно, говорить о «броске на континент» в условиях, когда США еще не вступили в войну, а Красная Армия терпела тяжелые поражения, было явно нереально.
В то же время нельзя сбрасывать со счетов и различия во взглядах на эту проблему среди политиков Англии и США. Тесно соприкасавшиеся с СССР представители Великобритании настойчиво ратовали за усиление помощи нашей стране в ее борьбе с фашизмом. Так, Лорд Бивербрук по возвращении с Московской конференции в октябре 1941 г. подверг резкой критике проводимую английским кабинетом политику, отмечая, что утверждения о невозможности что-либо сделать для России являются чепухой, и предупреждал об опасности таких действий для самой Англии.
Весьма сложным было отношение к этой проблеме у Рузвельта. С одной стороны, по свидетельству американских историков, он в значительной степени отстранил специалистов по Советскому Союзу в госдепартаменте от ведения внешней политики во время войны. Он и его советники считали, что
антисоветские предубеждения окрашивали суждения дипломатов. В то же время в близком кругу Рузвельт не раз признавался, что он предпочитает тратить деньги налогоплательщиков, нежели их жизни.
Совершенно иначе выглядела ситуация с открытием второго фронта в 1942 г. Красная Армия нанесла поражение Вермахту в битве под Москвой, и Гитлер вынужден был перебросить значительные силы с Запада на Восточный фронт, облегчив тем самым проблему высадки десанта во Франции.
Однако для правительств США и Англии было совершенно очевидно: как Гитлер не смог добиться решающего успеха в 1941 г., так и СССР не смог осуществить коренного перелома в ходе военных действий. Для них не было секретом, какие масштабные приготовления ведутся в Германии для нового наступления. В связи с этим перед ними вновь вставали очень непростые вопросы: выдержит ли СССР новый удар? Не пойдет ли Советское правительство на заключение сепаратного соглашения с Гитлером? Какими будут в таком случае итоги всей мировой войны?
Под влиянием такого рода опасений группа видных военных и политических деятелей США - Маршалл, Стимсон, Гопкинс - предложила Рузвельту новый стратегический план, предусматривавший концентрацию на Британских островах американских войск и их последующую высадку на континенте. После некоторого сопротивления президент 1 апреля 1942 г. утвердил его.
Уже 12 апреля Сталин получил послание Рузвельта, в котором наряду с прочим выражалось стремление облегчить положение советских войск и содержалось предложение прислать Молотова и доверенного генерала для переговоров на сей счет. 20 апреля президента информировали о том, что Молотов сможет приехать в Вашингтон не позже 10-15 мая.
Во время передачи Литвиновым Рузвельту послания от 20 апреля президент сообщил ему, что англичане стремятся отложить открытие II фронта на 1943 г. «В этой связи, - заявил он, - я послал в Лондон Маршалла и Гопкинса и буду настаивать, чтобы второй фронт был создан в этом году, причем безотлагательно».
20 мая 1942 г. Молотов и сопровождавший его военный представитель генерал Исаев прибыли в Англию. Главным результатом переговоров здесь стало подписание 26 мая союзного договора. В их ходе заметное место было уделено и проблеме II фронта, однако из-за уклончивой позиции английских представителей и никаких решении принято не было.
29 мая Молотов прибыл в Вашингтон. В этот же день состоялись первые беседы, но основные дебаты по проблемам II фронта разгорелись 30 мая. На откровенно сформулированный Молотовым вопрос, смогут ли США и Англия оттянуть с Восточного фронта 40 германских дивизий, прямого ответа он так и не получил. Только под конец переговоров Рузвельт уполномочил Молотова уведомить Сталина, что он надеется на создание второго фронта в Европе в этом году.
Таким образом, Вашингтон дал свое согласие, которое было зафиксировано в подписанном коммюнике. После этого Лондон также не мог остаться в стороне и был вынужден принять уже согласованную в США формулировку.
Обязательство Черчилля открыть II фронт оказалось заранее продуманным обманом, который он заблаговременно попытался прикрыть известным меморандумом от 10 июня 1942 г. На деле же он сразу после отъезда Молотова стал убеждать Рузвельта в необходимости отказаться от только что достигнутой договоренности. В результате в Вашингтоне была достигнута секретная договоренность о том, что основные операции против стран «оси» Англия и США развернут в Северной Африке.
18 июля 1942 г. Черчилль в послании Сталину впервые сделал намек на открытие второго фронта лишь в 1943 году. В ответном послании глава Советского правительства, касаясь этой проблемы, жестко заявил: «... Я боюсь, что этот вопрос начинает приобретать несерьезный характер. Исходя из создавшегося положения на советско-германском фронте, я должен заявить самым категорическим образом, что советское правительство не может примириться с откладыванием второго фронта в Европе на 1943 год».
Позиция США и Англии к этому времени была совершенно ясна советскому руководству. Ее удачно сформулировал М.М. Литвинов, отметив: «Американцы и англичане считают идеальным такое положение, когда немцы нас будут бить и оттеснять, лишь бы существовал где бы то ни было, хотя бы в Западной Сибири, какой-то фронт, приковывающий германские силы, до тех пор, пока они через год или два, добившись значительного превосходства в силах, не смогут начать наступательные операции. Советский Союз должен быть, по их расчетам, ослаблен настолько, чтобы он не мог говорить слишком громко при заключении мира».
Поступок руководителей Англии и США был столь вопиющим нарушением союзнических обязательств и вызвал столь резкую негативную реакцию руководства СССР, что Черчилль почел за благо лично проинформировать Сталина о сложившейся ситуации и перспективах сотрудничества. 12 августа 1942 г. он в сопровождении личного представителя президента США А. Гарримана прибыл в Москву.
Первая встреча союзников состоялась уже в день прибытия. Последовал обмен информацией о сложившейся обстановке, причем Сталин прозрачно намекнул, что одну из причин тяжелой ситуации на фронте он видит в бездействии Англии и США. На следующий день Сталин вручил Черчиллю меморандум с изложением позиции Москвы, после чего продолжилась острая дискуссия. Дух представленного документа и позицию СССР можно видеть из высказываний Сталина. «Тот, кто не хочет рисковать, никогда не выиграет войны, - заявил, в частности, он. - Для того, чтобы сделать войска настоящими, их надо сунуть в огонь и обстрелять. Пока войска не проверены на войне, никто не может сказать, чего они сто-
ят». Далее он подчеркнул, что, «если англичане не могут высадиться», он не настаивает и не требует этого. Однако он «не может согласиться с аргументами, высказанными Черчиллем».
14 августа Черчилль вручил ответ на советский меморандум. Он еще раз подтвердил отказ от открытия II фронта в Европе в 1942 г., но обещал осуществить высадку во Франции весной 1943 г.
Как известно, вопреки обещаниям Черчилля, второй фронт в Европе не был открыт и в 1943 г. При этом Англия и США вновь пошли на обман своего союзника. В январе 1943 г. состоялась англо-американская конференция в Касабланке. За спиной СССР Рузвельт и Черчилль договорились считать главной задачей на текущий год вторжение на Сицилию.
Сообщение о конференции и её решениях в послании от 27 января было составлено в самых общих выражениях, и 30 января Сталин просил союзников конкретизировать их намерения. В ответном послании от 9 февраля Черчилль заверил СССР, что форсирование Ла-Манша состоится в августе - сентябре текущего года.
Однако на проходивших в мае 1943 г. переговорах в Вашингтоне Рузвельт и Черчилль теперь уже официально приняли решение отложить высадку во Франции на май 1944 г. Теперь президент США взял на себя неблагодарную миссию сообщить Сталину об очередном переносе срока открытия второго фронта.
Новая затяжка десантной операции, откровенно свидетельствующая о стремлении союзников максимально ослабить, обескровить СССР, вызвала категорическое неприятие Москвы. Однако изменить ситуацию могла только Красная Армия, поскольку становилось совершенно очевидно, что Англия и США откроют второй фронт только тогда, когда это будет необходимо им.
Нарастание успехов СССР начинало вызывать существенные разногласия и в стане западных союзников. Убедительным свидетельством этого стала конференция в Квебеке, проходившая с 14 по 24 августа 1943 г. Вместо вторжения в Европу через Ла-Манш, Черчилль опять предлагал здесь наступление через Балканы для того, чтобы помешать «советскому вторжению в этот район, которое нанесло бы ущерб английским и американским интересам».
Однако теперь против планов Англии открыто выступили американцы. По существу разделяя антисоветизм Черчилля, они не желали в то же время поступиться своими стратегическими интересами как в Европе, так и на Дальнем Востоке. Поэтому они высказались за вариант действий в Европе. Это укрепляло здесь позиции США и позволяло перебросить основные силы па тихоокеанский театр. В результате напряженных дискуссий был принят план высадки в Северной Франции «Оверлорд», дополненный вспомогательной операцией в Южной Франции.
Утвержденный в Квебеке план вторжения в Европу через Ла-Манш в мае 1944 г. представлял собой в высшей степени любопытный документ. В нем содержалось такое количество оговорок, которое давало возможность Вашингтону и Лондону в любой момент вновь отказаться от открытия второго фронта.
Московская конференция министров иностранных дел СССР, Англии и США, проходившая с 19 по 30 октября, ограничилась лишь констатацией намерения открыть второй фронт в Северной Франции весной 1944 г. Поскольку западные союзники вообще не были склонны обсуждать эту проблему в Москве и обусловили высадку рядом условий, опасность новой отсрочки вторжения на континент сохранялась.
Первоначально вокруг этой проблемы развернулась острая борьба и на совещании «Большой тройки» в Тегеране (28 ноября - 1 декабря 1943 г.). Первоначально тон в дискуссии задал Черчилль, который по-прежнему стремился подменить «Оверлорд» операциями в Средиземноморье, Италии и на Балканах, и в значительной степени лишить СССР плодов его героических усилий. При поддержке Рузвельта он пытался затянуть обсуждение проблемы, передав ее предварительное рассмотрение военной комиссии.
Уклончивая позиция союзников резко контрастировала с четкой и решительной линией Сталина, который настойчиво добивался определения точного срока высадки, назначения командующего, ответственного за подготовку и проведение операции, и т.д. Дискуссия приняла столь острый характер, что Сталин был вынужден прямо поставить перед Черчиллем вопрос: верят ли англичане в операцию «Оверлорд» или они просто говорят о ней для того, чтобы успокоить русских.
Позицию Сталина в Тегеране поддержал Рузвельт, который, с одной стороны, надеялся на поддержку СССР в борьбе с Японией, а с другой - не мог не видеть, что «балканская стратегия» Черчилля имеет не только антисоветский, но и антиамериканский характер. Очевидным образом он не захотел таскать из огня каштаны для своего атлантического союзника.
Опасаясь остаться в изоляции, Черчилль снял свои возражения и во время третьего заседания начальник имперского генерального штаба Алан Брук озвучил единогласно принятое решение о начале «Оверлорда» в течении» мая 1944 г. Англия и США определили численность армии вторжения в 35 дивизий. СССР взял на себя обязательство организовать к маю большое наступление, чтобы сковать силы немцев на востоке.
Так завершилась длительная дипломатическая борьба вокруг открытия второго фронта в Европе. Колоссальное напряжение всех сил советского народа, воплотившееся в блестящие победы на фронте дало возможность правительству СССР значительно эффективнее отстаивать интересы государства в рамках коалиции, чем это было раньше.
Однако и союзники СССР пошли на открытие второго фронта только тогда, когда сочли это необходимым: как и до этого они проводили поли-
тику, наиболее соответствовавшую их национально-государственным интересам, как они их понимали. Однако тем самым они позволяли Сталину завершить войну по его собственному «сценарию».
Список использованной литературы
1. Голубев С.М. За кулисами операции «Оверлорд» / С.М. Голубев // Новая и новейшая история. - 1999. - № 5.
2. Рейнолдс Д. Черчилль и «решение» Англии продолжать войну в 1940 г.: правильная политика, ложные причины / Д. Рейнолдс // Вопросы истории. - 1990. - № 9.
3. Сарычев А.Г. Внешняя политика Советского Союза в годы второй мировой войны / А.Г. Сарычев. - Воронеж: ВГУ, 2001.
