CC BY
11SOCIALLY-PHILOSOPHICAL ASPECTS JUDGEMENT OF FUNCTIONING TELEVISION IN A CONTEXT OF ITS INFLUENCE ON FORMATION
OF IDENTITY OF YOUTH
Abstract. In this work some philosophical bases and principles visualists, are considered by being filosofsko-methodological base of modern TV. Concepts of visualization of Platon, Aristotle, Surhravardi, Sartre are considered. The specified concepts do not settle all accessible experiences of a philosophical reflexion of the visual. They are chosen by the author as the most representative and proceeding from reasons of economy of a printing place. The attention that modern TV - the basic supplier of pictures, a content about a modern life is paid.
Key words: visualist, TV, Platon, Aristotel, Surhravardi, Sartre, social technologies.
Сведения об авторе: Шейхан Азам Алиасгар - ^искатель отдела социальной философии Института философии, политологии и права Академии наук Республики Таджикистан, e-mail: shaykhan90@gmail.com
Information about the author: Sheikhan Azam Aliacghar - researcher of the department of social philosophy of Institute of Philosophy, Political Sciences and Law of the Academy of Sciences of the Republic of Tajikistan
ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ ФАХРИДДИНА ИРАКИ
Назриева О. Ш.
Финансово-экономический институт Таджикистана
Закономерностью истории общественной мысли выступает то, что, за некоторым исключением, историческая оценка заслуг того или иного мыслителя меняется и нет практически постоянных «небожителей» мировой философии. Эту закономерность подтверждает история наследия Фахриддина Ибрахима бинни Бузургмехра Абдулгаффора Джавлики Хамадани Ираки, выдающегося персидско-таджикского философа, поэта, шейха суфия XIII века, авторитета для Ерали Ширази, Джами, Навои и многих ныне безвестных, самого практически забытого в веке современном.
К изучению творчества почтенного старца в 20-21 веках обращались немногие: западноевропейские историки философии Арбери, Браун, Риттер, Вильям Чаттик, российские — Е. Э. Бертельс, В. А. Гордилевский. Как предмет специальных исследований, это имя привлекло внимание российских ученых лишь в самом конце 20 века, благодаря работам А. Сагадева, М. Степанянца, А. В. Смирнова и А. Д. Кныша.
Возвращению заслуженного почета на русскоязычном философском пьедестале имя Фахриддина Ираки во многом обязано трудам Устода Якуба Одинаева, посвятившего ему ряд монографических исследований, впервые опубликовавшему на русском языке его основной философский тракта - «Ламаот» и авторский комментарий к нему, а также ряд стихотворений, писем шейха Ираки.
Родился Фахриддин Ираки в 1210 году, в городе Хамадане. В то время Хамадан, наравне с Багдадом, Самаркандом, Гератом, был центром мусульманского просвещения и науки. При каждой мечети в городе функционировало три-четыре медресе, при дворце действовало несколько отделов каллиграфов, работали дворцовые поэты и ученые.
Фахриддин был выходцем из знатной семьи и ему был открыт доступ к образованию и наукам. В пять лет его отдали на обучение в школу. Уже в шесть лет мальчик стал кори, - человеком знавшим наизусть весь Священный Коран. Послушать его Чтение, после полуночной молитвы, собиралось множество людей. Рассказывают, что, однажды, он читал около мечети, Суру Таха. В это время мимо проходили трое
неверных, которые под воздействием Священного текста, переданного его голосом, вошли в мечеть, упали перед ним в ноги и приняли ислам из его рук [6, с. 21]. В семнадцать лет Фахриддин не только сам закончил получение нормативного образования, но и уже преподавал, обучая других кораническим и светским наукам. Однако, хотя и столичные, рамки Хамадана, были слишком узкими для талантливого юноши и он покинул его вместе с каландарами, проходящими через город. Фахриддин выбрал Путь суфия, Путь поиска Истины и Любви, на котором значительно и преуспел.
После продолжительного перехода, Ираки оказался в Мултане. В то время этот город был центром суфизма, главным городом ордена Сухраварди. Возглавлял же орден шейх Бахауддин Закария, происходивший из племени Пророка (салля Ллаху 'алейхи ва саллям) и обладавший выдающимися религиозными способностями. Глава ордена, несмотря на предубеждение некоторых ближайших к нему сподвижников, увидел в юноше неординарного человека с огромной мистической и интеллектуальной энергией. Когда, в 1268 году, шейх Бахауддин отдался в руки божественного милосердия, он передал свою мантию главы ордена Фахриддину Ираки, имеющему к тому времени уже значительный авторитет в суфийской среде [6, с. 32].
Зная, что не все сторонники ордена, поддерживают его, руководствуясь завистью и ненаввистью, Фахриддин Ираки принимает решение покинуть Мултан. Поводом для этого стало совершение хаджа. Султан Омана, встречая паломников, сам отправился им навстречу, поднес Ираки питьё, усадил его на коня и предоставил ему лучшие покои в городе, назначив шейхом своей области. Несмотря на желание султана оставить его у себя, шейх Ираки продолжил свой путь к Священной Мекке. Достигнув земли Пророка(салля Ллаху 'алейхи ва саллям), Ираки три ночи провел на его могиле. В это время он написал несколько од, посвятив одну Божественному Единству, а другую — прославлению Пророка Мохаммеда (салля Ллаху 'алейхи ва саллям). Дальнейший его путь лежал в Дамаск и завершился в Конье, столице одного из раннетурецких государств.
Именно в Конье, Фахриддин Ираки познакомился с двумя выдающимися суфиями своего времени, оказавшими решающее воздействие на формирование его собственной философской системы, - шейхом Садриддином Кунави, приемным сыном выдающегося арабского философа шейха Мухиддина ибн аль-Араби и шейхом Мавлоно Джалолиддином Руми. Когда Ираки прибыл в Конью, шейх Кунави как раз читал свой курс лекций по трактату аль-Араби «Фусус ал-Хикам» [6, с. 35].
Мухиддин ибн Араби был одним из основоположников философии суфизма, создателем концепции «вахдат ал-вуджуд» («единства Бытия»). Он родился 7 августа 1165 года, в Севилье, умер в Дамаске, 17 ноября 1240 года. Мухиддин ибн Араби был автором множества философских, научных и поэтических трудов. По его собственному списку их насчитывалось 251, а по списку Абдурахмана Джами — 500 [7, с. 44]. Из их числа, на историю мировой философии наибольшее воздействие оказали три - «Фусус аль-Хикам» (около 400 страниц), «Футухат аль-Маккия» (около 2500 страниц) и «Тарджуман ал-ашвак». Отмеченное влияние они оказали благодаря работам Фахриддина Ираки и через них.
В Конье Ираки прожил до 1277 года. В силу политических причин он покинул город и направился в Каир, где был встречен со всеми подобающими почестями. Но там он не задержался на долго и перебрался в Дамаск, последний пункт своего жизненного пути. Фахриддин Ираки перешел из этой преходящей обители на берег Вечности 23 ноября 1289 года, в возрасте 78 лет. Примечательно, что похоронен он на кладбище Салихийя, рядом со своим учителем Мухиддином ибн аль-Араби. Дамаскцы, посещающие могилы высокочтимых старцев, говорят про могилу аль-Араби - «Это океан арабов», а про могилу Ираки - «Это океан персов» [6, с. 57].
Оценивая педагогическую и просветительскую значимость трудов Ираки, мы придерживаемся того, что высочайший уровень знаний и одновременно, изящество их преподнесения — редкое явление в сфере образования. Подобного уровня научную
работу, как проделанную Ираки, мало кому удавалось выполнить. Его труды и до наших дней являются школьными пособиями и наилучшими пособиями для Влюбленного Ищущего пути приближения к Любимому.
Высочайший педагогический уровень работ Ираки не отменяет признания оригинальности его собственной философской концепции, являющейся синтезом «философии любви» аль-Газали, учения Садриддина Кунави и собственно теории «единства бытия» аль-Араби. Творческий гений Ираки не просто объединил указанные философские доктрины, но создал из них единое цельное учение, выступающее философским основанием современного суфизма.
Основой учения Фахриддина Ираки, предметом его поклонения выступает Коран и Хадисы Пророка, на основе которых разработаны основные положения шариата — основного закона ислама и квинтэссенции мировоззрения мусульман.
Согласно учению Корана, Господь миров — Аллах, является творцом всего небесного и земного, существовавшего и существующего, возможного и реального. «Поистине, Господь ваш — Аллах, который сотворил небеса и землю в шесть дней, потом утвердился на Троне, управляя Своим делом» [4, с. 10-3], «О, да! Ему принадлежит и создание, и власть» [4, с. 7-52].
Бог, создавая небеса и землю, соединяет их дымообразной материей, затем разделяет их порознь [4, с. 4-11]. Духи и ангелы, являясь созданием Бога, в определенное время, также, как и другие его создания, возвращаются к своему источнику, к своему Творцу. «Восходят ангелы и дух к Нему в день, величина которого пятьдесят тысяч лет» [4, с. 70-4].
Фахриддин Ираки решает онтологический аспект основного вопроса философии основываясь на теологии ислама. Он, как и Ибн Араби, считает, что существует только Единое бытие — это Аллах. Часто вместо понятия «бытие» - «вуджуд», Ираки использует термин «Любовь» - «ишк», заимствованный им из концепции аль-Газали. При этом он не нарушает мусульманской аксиомы о том, что мир создан Богом из ничего, придерживаясь традиционного для ислама креацинизма. В первой главе трактата «Песня влюбленных», цитируя соответствующие откровения из разных сур Корана, Ираки приступает к изложению своей авторской позиции в общей манере для всех мусульманских авторов с восхваления Господа и просьбы получить благословение Пророка (салля Ллаху 'алейхи ва саллям). Однако, далее, Ираки пишет нечто не характерное для философии суфизма. А именно, то, что Бог создал мир из четырех стихий, четырех элементов, - из них три царства и семь планет.
По мнению Ираки, слово Аллаха «Будь!» стало первоосновой появления Мира. Однако слово Аллаха, имеется в виду Коран, не является сотворенным. Об этом Ираки пишет так: «Его вечное Слово прозвучало: «Да Будь!», - и стало так — хотя слово было несотворенным. Затем сотворил Он время и пространство, чтобы наполнить виды в мире, стихии (табоеъ) и составы (аркон). Это указывает на то, что сотворил Аллах в материальном мире — это четыре стихии, т.е. Жару (харорат), холод (бурудат), сырость (рурубат) и сухость (юбусат). Из этих четырех элементов Бог образует четыре первоэлемента материальной первоосновы мира (аркон): воду, огонь, воздух и землю». Таким образом, из четырех первоэлементов были сотворены семь отцов (имеется в виду семь планет) и четыре матери (имеется в виду четыре элемента). Далее, из них, было сотворено три вида плодовитых существ — минералы, растения и животные.
Все существующие, сотворенные из земли, воды, воздуха и огня, предметы , по своему состоянию, удовлетворили намерения Бога. Все материальные предметы имеют три измерения — длину, ширину и высоту.
«От семи отцов
и четырех матерей три младенца рождены были:
Земля, вода, воздух. И огонь Его намерение осуществил.
Наши тела Он сотворил из противоположного;
В душу вдохнул Он силу жизни.
Тело создал Он в длину, ширину и высоту; одну часть Стремящуюся к свету и к воссоединению с Ним, А другую — стремящуюся во мрак материального мира» [5].
Как видим, мысль Ираки была не только креационистской, но и диалектической, направленной на Единство бытия как Единство и борьбу противоположностей, изначально созданных Божественным Замыслом. Бытие Ираки не только Едино, его объективная диалектика — деятельностна, а не статична, структурна, она направлена на Воссоединение с Творцом, путем реализации в собственном самодвижении Его Имен и Свойств, являющихся одновременно прототипом и целью всего Сущего. Сам того видимо не предполагая, Ираки на семьсот лет предвосхитил одно из положений экзистенциалистской диалектики, высказанное в «Бытие и Ничто» Сартра.
Процесс творения космоса завершается сотворением микрокосмоса, как неотъемлемой части Бытия, - человека. Ираки, опираясь на Коран, констатирует, что Бог создал человека из двух противоположных субстанций — из глины и божественного духа. В этом заключается величие человека над всеми другими существами в мире. Далее Ираки раскрывает смысл творения человека из двух субстанций. Во-первых, душа человека божественного происхождения, поэтому после смерти тело человека разрушается, а душа возвращается в божественный мир. Во-вторых, Бог создал человека наподобие Себя, и назначил его своим наместником на Земле, чтобы он совершал добрые дела. В-третьих, Бог любит человека и хочет, чтобы человек также любил Бога.
«Поэтому вначале сотворил ОН человека, Стремящегорся к знаниям, дав ему от Своей великой щедрости способность Отличать доброе от злого.
Он дал ему разум в пределах целого мира форм, Чтобы различать за обманчивой личиной Настоящее, и постигать его, Когда Перо было вынуто, И человек обрел жизнь. «Трудись во имя добродетелей»-Повелел Он» [5, с. 373].
В этом отрывке мы видим не только исламскую ортодоксию, но и чувствуем влияние на Ираки более ранних зороастрийских учений о месте человека в Бытие и мире фравашей [3, с. 348-350].
Развивая свою концепцию, Ираки переходит к освещению учения Ибн Араби о единстве бытия, любви и совершенного человека. Стихами он суммирует взгляды Ибн Араби о человеке — микрокосмосе:
«Хоть внешностью своей я сын Адама,
достиг по существу иного сана.
Когда гляжусь в зерцала Красоты,
Весь мир несет мои черты.
А в солнце неба, истинной чреватом,
Сверкает наяву мой каждый атом.
Что светлый дух? Он сущность мира есть.
А бренность только форма — их не счесть.
Я капля влаги, я же Океан,
я луч, но я всем светом осиян
Вся кажимость от Трона до Завесы,
Не более одной пылинки весит.
Лежит Завеса свойств на бытии,
Но видят сквозь нее глаза мои!» [5, с. 375].
Вслед за Газали, многие суфии стали говорить о Боге как о Любви, в их числе был и Ираки. Но он не последовал детальной терминологии Газали, ограничившись отождествлением Бога с Любовью и частично пересмотрев взгляды одного своего
учителя, синтезировав их с взглядами другого. «В одном случае любовь тождественна Богу или Бытию, как в «Искрах» Газали. В другом случае Любовь — есть одно из свойств Бога, как в учении Кунави. Но даже в учениях Кунави эти две точки зрения могут объединиться в одну, так как, если в одном случае Любовь — это Свойство Бога, в другом она тождественна самой Его Сущности» [6, с. 118]. Ираки идет дальше своих учителей, он рассматривает Единство Бытия в терминологии Любви. Основываясь на вышеприведенной посылке, Ираки подчеркивает, что Бытие и Любовь одно и тоже, так как каждое Свойство Бога — есть только Сущность, расмматриваемая с определенной точки зрения. Но существование этой точки зрения означает, что о Любви можно говорить на языке, свойственном ей самой, ибо эта точка зрения будет единственно верной для данной Сущности и будет отличаться от всякой другой.
Оригинальность учения Ираки состоит в том, что в своих трудах он, отождествляет Конечную Реальность с Любовью, следуя логике Газали и используя его терминологическую систему, при этом отождествляя Любовь с Бытием. Тем самым, Ираки рассуждает о Божественном Единстве , или Единстве Бытия, на языке любви, завершая синтез учений Ибн Араби и Газали [6, с. 118].
Далее Ираки объясняет, что «любовь» не имеет определения, она есть сущность духовного и материального мира, так как объект и субъект любви — возлюбленный и возлюбленная (ошик ва ма'шук) производные от одного корня — любовь (ишк). Текстуально это выражается у Ираки следующим образом: «Возлюбленный и Возлюбленная — производные от слова «любовь». Любовь же в месте пребывания — есть величина. Она свободна от определения. По сути своей в заповедном месте она выше открытия и выявления. Да, ради выявления совершенства, так как оно есть сущность субстанции и сущность ее атрибутов, она показывает себе самой в зеркале влюбленности и возлюбленности. В результате созерцательности и созерцаемости явилось имя влюбленного и любимого, обнаружился эпитет поисков и искомости. Явное тайному показала она, слух о влюбленности явился, тайное явным украсила, имя возлюбленной проявилось. Когда явилась объединенная сущность, кроме которой не было и атома, - то любовь в аспекте возлюбленности стала О, внешнее твое — влюбленный; возлюбленная -внутреннее,
То, кто же видел, чтобы искомый становился ищущим!
И любовь в аспекте возлюбленности стала зеркалом влюбленного, - дабы влюбленный созерцал в нем свою субстанцию...» [2].
Учение о любви нельзя считать исключительно мистическим. Всестороннее изучение его произведений указывает на то, что рассуждения Фахриддина Ираки не ограничиваются любовью к Богу, Господу или любовью к человеческому облику. Ираки анализирует величину чувства, неограниченную любовь, а не какую-то особенную любовь, ему интересна сущность этого чувства, а не его конкретные проявления.
Тщательный анализ трактата «Ламаот» приводит к выводу о том, что Ираки, подобно другим членам школы аль-Араби, - рассматривает не мистическую любовь, не земную любовь, по отдельности, но обе вместе. Он рассматривает любовь как таковую, во всех ее формах и проявлениях, будь то «мистическая любовь»( любовь человека к Богу), «Земная любовь» (Любовь мужчины к женщине и наоборот), «аллегорическая любовь» (любовь к Богу, созерцаемая в его самопроявлении в облике женщины), божественная любовь (любовь Бога к человеку и творениям), «любовь творения» (любовь всякого творения к своему собственному совершенству), и все остальные явления, которые могут быть названы «любовью». При этом она свободна, как ничем неограниченная любовь, которая осуществилась и ограничивается субъектом (объектом), внутри которого она проявляется [5, с. 475].
Все существующее, согласно Ираки, который в этом вопросе следует за Кунави, может быть разбито, в зависимости от точки зрения, на две категории: с одной стороны — не осуществляемое и неделимитированное бытие, с другой стороны — все осуществления, приобретаемые бытием; осуществления, схваченные единством совершенного человека.
Неосуществляемое бытие — есть сущность. Сущности бывают трех видов: «несуществующие», «существующие», «одновременно существующие и несуществующие». Надо исходить из того, что «бытие едино», и что только бытие есть. Не бывает двух или более видов бытия, как нет двух или более существований. Поскольку бытие едино, и поскольку это — единственная истинная реальность, сущности не имеют позитивной реальности. Они всегда остаются несуществующими сами по себе. Если и кажется, что они обладают существованием, то оно принадлежит не им. Оно принадлежит только Богу — единственному бытию, единственной вещи, о которой действительно можно сказать, что она существует.
Так как все сущности сами по себе являются несуществующими, тогда как относительно бытия они являются возможностями заложенного в нем самопроявления. Отсюда вывод — не существует ничего, кроме бытия. А бытие едино. Итак, когда мы говорим о «существовании», мы подразумеваем бытие как ограниченное, определенное и расцвеченное сущностями или, иными словами, бытие — внешнее проявление одного или более из своих совершенств. Итак, самопроявлением бытия как такового является совершенный человек, воспринимающий все совершенства бытия в их полной обособленности и в то же время в их единстве.
Совершенный человек является преемником всех совершенств бытия. Он не ограничивает и не определяет бытие, так что, некоторые из его совершенств видимы, а другие скрыты. Поэтому иногда говорится, что совершенный человек не имеет сущности. Но совершенный человек отражает бытие как таковое. В этом смысле и сам он есть не что иное, как истинное бытие, и потому неосуществляемое, то есть, Сущность.
Оглядываясь на учение о единстве бытия в его связи с учением о любви, можно констатировать, что оно изначально является антропологичным, предусматривает человека как конечную инстанцию реализации Бога. Тем самым, учение суфизма во многом решило задачу очеловечивания бытия, которую лишь поставила западноевропейская философия через пятьсот лет и во многом, не решила ее до настоящего времени.
Учение Ираки о бытии по своей сущности тождественно концепции Ибн Араби, а по своей форме изложения и терминологии в определенной степени отличается от нее, заимствуя многое из концепции Газали. Во-первых, вместо понятия бытие (вуджуд), которое является основопологающим у Ибн Араби, в концепции Ираки применяется понятие «Любовь». При этом, следуя за Газали, он использует его не как этическое и эстетическое понятие, а как онтологическую категорию, системообразующую для всей концепции. Во-вторых, Ираки, прежде всего, поэт-мистик, суфий. Для него, любовь, любящий, любимый, являются не только основными категориями учения, но и предметами созерцания, содержание указанных категорий образуется не только рационально, но и чувственно, посредством эмоционального восприятия.
Учение школы Ибн Араби о Бытии или Любви относится к «тайне» других реальностей, и потому мы можем назвать этих мудрецов «мистиками». Но это ни в коей мере не означает, что они игнорируют или не касаются явлений этого мира. В их глазах Любовь — есть любовь, будь то Любовь к Богу, или Любовь к живому человеку во плоти и крови. Любовь Бога к Совершенству Отчетливого Проявления и Отчетливого Видения — есть источник всякой любви, это - «тайна» любви. Тот, кто верно ее поймет, поймет и причину свойств любви и ее внешнего проявления, а также ее скрытые и явные сопутствующие обстоятельства.
Для Ираки, бытие — не бессильно, не безжизненно. Любовь — это сила для достижения цели. Это идеал равенства всех народов мира и людей, это движущая сила всего мирового пространства.
Оценивая место наследия Фахриддина Ираки во всемирном историко-философском процессе, хочется отметить, что через шестьсот лет после создания его трактатов, выдающийся русский философ Владимир Соловьев, независимо от Ираки, создает концепцию «Всеединства». Доктрина Соловьева основывается на материале христианской догматики, в ее основу автором положены категории, тождественные категориям школы Ибн Араби — Ираки: Бытие, Единство Бытия, Любовь и Добро. Развитие этой темы в самостоятельном исследовании позволило бы углубленно сопоставить две названные концепции, что послужило бы хорошим расширением концептуальных основ исламо-христианского диалога и показательным фактом единства мирового историко-философского процесса.
Творчество Ираки стало духовным средством освобождения людей от страха перед Богом и призывом к вольнодумству, творчеству.
Ираки был поэтом, мыслителем, мистиком, вольнодумцем. Он был противником наживы, религиозного экстремизма, привилегий одной веры над другими, жестокости. Его учение является тем феноменом мировой культуры, который имеет непреходящее значение. В этой связи европейские и иранские исследователи одинаково оценивали личность Фахриддина Ираки и его творчество, указывая, что «он типичный каландар, не задумывающийся о своей репутации, и видящий в каждом прекрасном лице или объекте отражения, как в зеркале, Вечную красоту».
Литература:
1. Бертельс Е. Э. Избранные труды. Низами и Джами / Е. Э. Бертельс. М. : Наука,
1965.
2. Бертельс Е.Э. Избранные труды. Навои и Джами / Е. Э. Бертельс. М. : Наука, 1965.
3. История таджикской философии. В 3-х т. Т.1 / отв. ред. К. Олимов. Душанбе :
Дониш, 2014. 504с.
4. Коран / перевод и комментарии И. Ю. Крачковского. М., 1986.
5. Куллиёти Фахриддин Ироки. Ба тасхеху тавзехи Насрин Мухташам. Техрон, 1382.
6. Одинаев Я. К. Фахриддин Ираки: эпоха, жизнь, учение и его трактат «Ламаот»
(«Отблески») / Я. К. Одинаев. Душанбе : Ирфон, 2008. 262 с.
7. Одинаев Я. К. Ибн Араби, жизнь и учение / Я. К. Одинаев. Душанбе : Ирфон, 1989.
125 с.
ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ ФАХРИДДИНА ИРАКИ
Аннотация. В статье выдвигается и обосновывается на материале произведений Ираки гипотеза о том, что творчество Фахриддина Ираки содержит в себе законченную философскую систему, являющуюся синтезом учения о «единстве бытия» (вахдат аль-вуджуд), предложенного Ибн Араби и концепции Божественной Любви, предложенной Газзали. Автором обоснованно опровергается ранее бытовавшее представление о том, что Фахриддином Ираки не было предложено какой-либо философской системы и он рассматривался исключительно как поэт-суфий. Интересным и перспективным представляется также предложение автора статьи о проведении сравнительного историко-философского анализа творчества Фахриддина Ираки и других философов-суфиев и с творчеством русского религиозного философа конца 19 века Владимира Соловьева.
Ключевые слова: история философии средних веков, суфизм, персидско-таджикская философия, онтология, философская школа «единства бытия», Кония, Мултан, ибн Араби, Садриддин Кунави, Фахриддин Ираки.
ONTOLOGICAL SIGHTS OF FAHRIDDIN IRAKI
Abstract. In this article, the ontological of Fahriddin Iraki, the prominent Tajik-Persian philosopher of the 13th century is consider as well. The creation of Fahriddin Iraki contains finished philosophical system which is synthesis of the doctrine about «unity of life» (vahdat-al-vujud), offered by Ibn Arabi and the concept of the Divine Love offered by Gazzali. The author denies earlier occurring representation that Fahriddin Iraki did not introduced any philosophical system and it was considered exclusively as the poet-sufy. Interesting and perspective is also the offer of the author of article on carrying out of the comparative historical-philosophical analysis of creativity of Fahriddin Iraki and other philosophers-sufies and with creativity of the Russian religious philosopher of the end of 19 century of Vladimir Solovyov.
Key words: history of philosophy of the Middle Ages, Sufism, the Persian-Tadjik philosophy, ontology, philosophical school «unity of life», Konija, Multan, ibn al Arabi, Sadriddin Kunavi, Fahriddin Iraki.
Сведения об авторе: Назриева Ойниёл Шарифовна - старший преподаватель кафедры гуманитарных дисциплин Финансово-экономического института Таджикистана, е-mail: bonu.sh@mail.ru
Information about the author: Nazrieva Ojniyol Sharifovna - Senior teacher of the Chair of Humanities disciplines of Financial and Economic Institute of Tajikistan
ТРАНСФОРМАЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ ГОСУДАРСТВ ЦАР
В ПОСТСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
Исмоилов Ф. Ш.
Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации
Особое место Центрально-Азиатского региона (далее - ЦАР) в современной международной системе обосновывается наличием в нём энергетических ресурсов, транзитных путей, открывающих возможность доступа к важным регионам Южной и Восточной Азии. Эти факторы, а также нахождение в этом регионе городов Бухара, Хива, Самарканд, которые в течение веков были культурными и торговыми центрами Азии, позволяют оценивать ЦАР как элемент системы полицентричного мира.
Не имеющий выхода в мировой океан, ЦАР расположен между западной и восточной Евразией и занимает около 4 млн кв. км территории, состоящей из гористого ландшафта, пустынных и полупустынных земель. Географические барьеры создают препятствия международной экономической и политической активности государств ЦАР. Вектор экономического развития Центрально-Азиатских государств отличается, но в целом экономика этих государств похожа, в силу того, что в советское время Центрально-Азиатский регион был поставщиком сельскохозяйственной продукции и минерального сырья в межрегиональном разделении труда.
У этих государств богатая история. Регион всегда вызывал интерес международных акторов, так, можно вспомнить концепцию «Большой Игры» Англии и России. Согласно данной концепции, термин «Большая Игра» был заимствован из политического дискурса в начале ХК века, когда велась борьба за влияние в Центральной Азии. По мнению ряда исследователей, можно провести аналогию между событиями прошлого века и современности; отличия будут только в количестве игроков. «Большая Игра» - это не только метафора, а исторический факт, существующий больше двух столетий, так же, как и концепция хартленда Х.Дж.Маккиндера. Британский географ и историк Х.Дж. Маккиндер, которого называют Первым Геополитиком, оказал значимое влияние на развитие теории
32
