CC BY
37
Арон Шнггр
Они стали латышами? Или . .. немцами?
Социальные аспекты судеб детей из России и Белоруссии, депортированных в Латвию в 1942-1944 гг.
Судьбы детей, оказавшихся в Латвии 1941-1944 гг., — одна из практически не исследованных тем в исторической
V науке. Известно, что все еврейские дети были
З уничтожены вместе со своими родителями в
2 1941-1942 гг. Так, только в Риге были убиты 8 £ тыс. еврейских детей1.
и Но трагически складывались и судьбы ! детей-неевреев, угнанных в Латвию из пог-| раничных с Латвией Белоруссии, Псковской, | Калининской и даже Курской и Смоленской § областей. В ходе антипартизанских опера-^ ций, проводившихся на этих территориях, ä мужчины чаще всего уничтожались, а жен! щины и дети депортировались в Латвию в * концентрационные лагеря: Саласпилс, Резек-Ё не, Даугавпилс.
£ О том, как это происходило в деревне
,1 Бородулино Дриссенского района Белорус-
S сии и в деревне Бушевка Себежского района
1 Калининской области2, рассказали очевидцы
3 Л.В. Молоткович и А.А. Дударева: «На нашу | деревню нагрянул карательный отряд, кото™ рый стал поджигать наши дома. Перед этим | немцы согнали стариков, больных и калек I в кузню и сожгли живьем. Трудоспособных <3 женщин и детей пешком погнали на станцию ! Дрисса, погрузили в товарные вагоны... Нам ! дали 5 минут... собраться, выгнали всех на 1 пустырь, оцепили конвоиры, а сами пошли =1 по домам... грабили наше имущество, резали
I скот и кур.....на подводы погрузили вещи, а
§ коров погнали. Деревню на заре зажгли. Нас § около 200 человек вместе с детьми погнали ! пешком до станции Зилупе, где погрузили ¡1 в вагоны. Люки вагонов закрыли наглухо, а ° двери на замки. По дороге в Зилупе конвоире ры нас били прикладами»3.
§ Учитывая, что 8 из 10 полицейских ба-
§ тальонов, принимавших участие в операции
чЪ «Винтерцаубер» (Winterzauber — «Зимнее
ж волшебство»), проходившей 14 февраля по
i 20 марта 1943 г., были латышскими4, а на-
!з селение угонялось на территорию, которая
являлась родиной бойцов этих батальонов, то это напоминало не столько карательную операцию, сколько поход за рабами, каковыми и станут большинство угнанных. В ходе операции более 1000 детей были отправлены в Саласпилсский лагерь в Латвии.
Другая крупная операция «Генрих» против партизан района Себеж-Пустошка, Пустошка-Невель-Полоцк, Полоцк-Дрисса, Дрисса-Освея-Себеж проводилась с 31 октября по 9 ноября 1943 г. Против партизан действовали 7 латышских формирований5. В ходе зачистки этих районов от населения, тысячи людей, в том числе дети, также были депортированы в лагеря Латвии.
Всего же, по данным ЧГК, только через Саласпилс с конца 1942 по 1944 гг. прошли около 12 тыс. детей из указанных областей в возрасте от грудных до 14-15 лет6.
Однако в справке Социального департамента уполномоченному по размещению советских граждан в г. Резекне от 3 ноября 1943 г. отмечено, что порядковые номера регистрации детей в Саласпилсском лагере достигали 17 6837; это позволяет предположить, что число детей, прошедших через лагерь, было намного больше, чем отмечено ЧГК.
Дети отнимались от матерей и размещались в детских бараках, где 5-7-летние девочки ухаживали за грудными младенцами8
Социальный департамент, возглавляемый Оскаром Силисом, и организация «Народная помощь» пытались устроить детей в крестьянские хозяйства в качестве батраков.
10 марта 1943 г. в газете «Тевия» (№ 58) опубликовано объявление:
«Раздаются пастухи и подсобные рабочие.
Большое количество подростков из пограничных областей России охотно стало бы пастухами или подсобными рабочими в деревне.
Распределением этих подростков занялась «Народная помощь». Сельские хозяева могут подавать свои прошения о пастухах и подсобных рабочих <...>»9.
Самые первые размещения детей были сделаны в Рембатской волости и Огре10.
Во двор «Народной помощи» были доставлены дети 4-12 лет и розданы сельским хозяевам. Галина Кухаренок (1933 г.р.) рассказывает: «Меня, брата Жоржика и сестру Верочку 4 лет передали в Огре одному хозяину. Я работала в поле, убирала рожь, сено, бороновала, вставала затемно, а заканчивала работу, когда становилось темно. Верочка пасла 2-х коров, 3-х телят и 14 овец. Верочке тогда было 4 года»11.
Изученные документы свидетельствуют, что условия труда детей в хозяйствах были таковы, что представители детского регистрационного пункта в Риге вынуждены были обратиться за помощью в социальный департамент в отдел детского обеспечения. В своем обращении за № 315 от 2 октября 1943 года они пишут: «Малолетние дети русских беженцев <...> без отдыха, с раннего утра до поздней ночи, в лохмотьях, без обуви, при очень скудном питании, часто по нескольку дней без еды, больные, без врачебной помощи, работают у хозяев на несоответствующих их возрасту работах. В своей безжалостности хозяева зашли так далеко, что бьют несчастных, которые от голода теряют трудоспособность <...>. Когда они по болезни не могут работать, им совершенно не дают еды. Они спят на кухнях на грязных полах»12.
В том же документе рассказано о девочке Галине Шамшура, работающей у хозяина Зариньша, владельца усадьбы Муцениеки Рембатской волости, что Галина из-за невыносимых условий хочет покончить жизнь самоубийством 13.
В другом документе-заявлении, поданном в Социальный департамент хуторянкой-поставщицей молока, содержится просьба «об отборе детей у работающей у нее советской матери», потому что дети мешают работать. Просьба удовлетворена14.
К сожалению, мною не обнаружено дополнительных свидетельств об условиях жизни русских детей-батраков в крестьянских хозяйствах. И все-таки, далеко не все хозяева вели себя с детьми так, как описано выше. Жизнь у крестьян были несравненно лучше, чем в лагере. Косвенно это подтверждают свидетельства бывших пленных, например, Б. Соколова15, Э. Белкина16, Н. Лысенко17, работавших батраками: чтобы батрак хорошо работал, его надо кормить, и хозяева это понимали. Пленные, работавшие у крестьян, быстро оправлялись от голодной лагерной
жизни. И отношение к ним хозяев в большинстве случаев было доброжелательным. Маловероятно, что к детям относились хуже, чем к взрослым пленным.
О количестве детей, переданных сельским хозяевам некоторых волостей, можно судить по сохранившимся спискам. Так в 1943 г. передано детей:
волость Рембате — 226, волость Сунтажи — 53, волость Огресгала — 47, волость Карсдаба — 6, волость Малпилс — 17, волость Лаукалнес — 7,
волость Тауркалнес — 8, ™
волость Бабитес — 31, 3
волость Ропажу — 55, Ц
волость Мадлиене — 103, Е
волость Кастранес — 95, и
волость Рембате (дополнительный спи- |
сок) — 27 детей18. |
Всего по приведенным данным — 675 де- |
тей. ё
Часть сохранившейся картотеки социаль- ^
ного департамента «Остланд» свидетельству- а
ет, что крестьянам передано 2200 детей от 4- |
летнего возраста, однако фактически до 5 тыс. *
детей, из которых потом около 4 тыс. были |
увезены в Германию19. £
И все-таки, несмотря на допускаемую «
мной вероятность более мягкого отношения к |
детям со стороны их сельских хозяев, факты 1
жестокого обращения к детям с их стороны ^
вынудили Социальный департамент 8 ноября |
1943 г. запретить передачу детей-малюток на ™
воспитание сельским хозяевам, так как там их |
будут эксплуатировать20. |
В Риге и окрестностях была создана сеть
приемных и распределительных пунктов, в |
частности: в Доме Народной помощи ул. Гер- §
трудас, 5, Гребенщиковская старообрядчес- *
кая община ул. Красту, 76, Детский дом ул. =1
Юмарас, 4, детские дома-приемники в Дубул- ?!
ты, Булдури, Саулкрасты, Игате и Стренчи21. §
Только через Булдурский детский приемник с §
1 мая 1943 г. до октября 1944 г. прошли более Ц
500 детей от 2 до 5 лет22. Например, в Булдур- |
ском детдоме были найдены металлические °
номера 5692 с выдавленной фамилией Бай- ^
кова Анна 1939 г.р., Шинскис Антон 1942 г.р., §
Сергеева Надежда 1938 г.р23. §
Положение в детских домах было катаст- чА
рофическим, детей кормили недоброкачест- ^
венными продуктами, о чем свидетельству- ¡Ц
ют документы об отравлении и заболевании Ь
«воспитанников» Дубултского детского дома сыпным тифом24.
Поэтому некоторые руководители детских домов, не имея возможности обеспечить своих воспитанников необходимым, нарушали распоряжение социального департамента и передавали детей сельским хозяевам. Так, сохранились расписки руководителей детских домов о получении денег за переданных на село детей. Например, заведующий Дубул-тским детским домом Бенуа обещает отдать в пастухи Куковского Михаила 8 лет. В этом детском доме дети передавались за 20 рейх-смарок25. Из протокола допроса свидетеля V Кнелис А.П. узнаем, что «из детдома по улице З Юмарас, 4, продавались дети за 8 рейхсмарок
2 в возрасте 10 лет и младше»26.
£ Жизнь детей в детских домах находилась и под неусыпным контролем службы безопас-! ности. Так, директива начальника полиции g безопасности и СД Латвии Неуманн и рас-| поряжение директора социального департа-§ мента Силис от 8 сентября 1943 г. требовали ^ предотвратить коммунистическую деятель-ä ность в детских домах. В частности, для этого ! Дубултский детский лагерь находился под * наблюдением майора Засс27. I Детей-малюток в возрасте от 1 года до 5 £ лет передавали из лагерей в русский женский ,1 монастырь по ул. Крышьяна Барона, 126. 16 S апреля была привезена первая партия де-1 тей из Саласпилса. Дети были доставлены в
3 крытых грузовых автомашинах. Почти все | они были без штанов, чулок, а очень многие ™ босиком, худые и больные. Первые партии | включали детей до 5-летнего возраста. Труд-I но было определить родство детей28. Всего <3 было доставлено 579 детей29. Дети были боль! ны и измучены, покрыты коростой, нары-f вами, одеты в лохмотья. На груди каждого 1 на веревке — кусочек картона, либо метал-=1 лические бирки, на которых написаны: фа-I милия, имя и приблизительный возраст ре-§ бенка. На многих бирках только одно слово: § «Unbekannter» — неизвестный.
! Монахини Ольга Грабовская и Валентина ¡1 Осокина свидетельствует: «Дети выглядели ° старичками. Они были худые, а главное в ^ них поражало отсутствие детской веселости, § болтливости и резвости. Они могли стоять § целыми часами, сложив ручки, если их не посадишь, так же сложа ручки сидят тихо. ж Дети вообще не разговаривали в течение 2-i 3-х дней. После они объясняли это тем, что
немцы в лагере запрещали им плакать и разговаривать под страхом расстрела»30.
Представители русской общины в Риге, узнав о прибытии детей в монастырь, предприняли все, что было возможно, чтобы помочь несчастным детям. Основную работу взял на себя монастырь. Церкви обратились к прихожанам с просьбой помочь, и многие люди поспешили подать заявки о том, чтобы взять ребенка того или иного возраста. По словам учительницы Ольги Ивановны Казовой, «на помощь пришло русское учительство, многие учителя просиживали целыми днями, разбираясь в заявлениях и составляя списки»31.
При монастыре был создан пункт распределения детей, при котором работали также сотрудники отдела детского обеспечения социального департамента — Socialais departaments. Bernu Aizgardibas nodala (далее — ОДО). Судя по сохранившимся документам, большинство детей были взяты под опеку местными жителями и, возможно, впоследствии усыновлены или удочерены. Весь процесс находился под контролем Sicherheits Polizei — полиции безопасности. Так, 7 июля 1943 г. ОДО обращается к Ольге Яковлевой, проживающей в Риге, ул. Блаума-на, 26/21.
«16 апреля сего года, заключив договор № 1141, Вы приняли под свою опеку и на воспитание ребенка неизвестных родителей из Советского Союза. По заданию немецкой полиции безопасности просим Вас сфотографировать упомянутого ребенка и снимок по возможности скорее передать инспектору детей.
Нач. отдела — Андерсоне.
Инспектор детей — Г. Кинстлерс»32.
Если оформление ребенка затягивалось, над ним зависала угроза отправки обратно в лагерь. Об этом свидетельствует письмо к гражданке Юрген, взявшей ребенка, однако не успевшей оформить документы. Ей напоминают о том, что судьба ребенка может кардинально измениться.
«По требованию полиции безопасности Вам предлагается... прислать фотографию ребенка к 23 июля в монастырь Кр. Барона, 126. Если фотография не будет представлена к сроку, т.е. до 1 авгус-
та, ребенок будет отнят и переведен в
Саласпилсский лагерь.
№ 113
10.7.1943. подпись. Е. Юшкевич»33.
Дети, чьи имена и фамилии были известны, сохраняли их.
В другом документе говорится, что детей, «родители которых истреблены, <...> считать найденышами и присваивать латышские фамилии34. Подчеркивается, что если фамилия и имя ребенка были неизвестны, то, независимо от национальности опекуна, все неизвестные дети получали латышские имена и фамилии.
Это подтверждают листы с 13 фотографиями неизвестных детей, рожденных в 19381942 годах35.
Справки ОДО от 19 мая 1943 г. № 1062 и № 1288 свидетельствуют, что имя, фамилия и даты рождения устанавливались произвольно. «Ребенок неизвестных родителей, эвакуированный из России, примерно 4 лет, должен получить имя и фамилию. <...> Имя фамилия, год и место рождения ребенка, которого немецкая полиция безопасности привезла в Латвию из Советского Союза, <...> неизвестны. <...> Немедленно доставить ребенка в Рижский дом младенца ул. Капселю, 31, где ребенку дадут имя и фамилию, определят день, месяц и год его рождения...»36.
Дети, которых никто не взял, были распределены по детским домам Риги и окрестностей. Точное количество их неизвестно. Однако их было не менее 300. Это подтверждается тем, что при отступлении немцев из Риги в октябре 1944 г. из 1-го Рижского детского дома были увезены 160 детей, а из детского дома в Майори — 133 ребенка в возрасте от 2 до 5 лет. Все они были погружены в трюм парохода, уходившего в Германию37.
Устройством детей занялась и Старообрядческая Гребенщиковская община. При ней был создан женский комитет, с помощью которого было решено организовать детский дом при общине. Учительницы Д. Петрини-на и О. Казова вместе с другими учителями и школьниками оборудовали помещение и пункт по приему детей. 19 апреля пункт принял первую партию детей до 5 лет и эвакуированных женщин с грудными детьми. Начались заболевания дифтеритом, корью, воспалением легких. «Дети были сильно изнурены, это были трупики». На пункте была организована первая помощь. Доктор Вильде
помогала безвозмездно. Однако смертность была очень высокой. Из помещенных в больницу около 50% умерли38.
Жители Московского форштадта, населенного в основном русскими (еврейское гетто, находившееся в этом же районе, было уничтожено в 1942 году), стало помогать постельным бельем, одеялами. Люди приносили крупу, масло, мыло. Жертвовали также денежные суммы. Полторы недели кормили детей и взрослых, не имея карточек.
Совет общины предоставил в распоряжение женского комитета неограниченные суммы, так как кормить детей и женщин
приходилось по коммерческим ценам, хотя ™
были получены и карточки. На пункте Гре- 5
бенщиковской общины получали три раза в Ц
день горячую пищу, причем маленьким пола- Е
галось молоко. и На пункте содержались и женщины на |
последних днях беременности, которые не |
могли исполнять крестьянскую работу. С на- |
ступлением лета были открыты приюты в §
Дубулты. Часть женщин нанималась к крес- ^
тьянам и отправлялась в деревню39. а
Точное количество детей, не проживав- | ших в Латвии до войны и привезенных на *
ее территорию в годы войны, неизвестно. |
Однако часть этих детей прошла через Со- £ циальный департамент. Об этом мы знаем « из справки Наркомпроса Латвийской ССР |
№ 2003 от 3 апреля 1945 г., в которой при- 1 водится список советских детей, учтенных ^ Социальным департаментом и вывезенных
только из Саласпилсского лагеря. Отмечено, ™
что сельским хозяевам отдано 1564 ребенка, в |
приютах — 636 человек, взято на воспитание | малюток — 602. Итого — 2802 ребенка40.
Возможно, в латвийских архивах обнару- |
жатся новые документы. Однако бесспорно §
то, что тысячи русских и белорусских детей *
в 1943-1944 гг. подверглись намеренной на- =1
сильственной ассимиляции в чуждой для |
них среде. §
Вместе с тем, будем благодарны тем, кто § усыновил, удочерил русских и белорусских Ц
детей, родители которых были убиты немца- |
ми и их пособниками. °
Как сложилась жизнь усыновленных и ос- ^ тавшихся в Латвии, а также детей, увезенных §
в Германию, неизвестно. §
Однако этично ли сегодня, спустя столь- чА
ко лет, касаться судеб конкретных людей, ко- ^
торые, вероятно, и не догадываются о своем ¡Ц
происхождении? Ь
Приложение
Список беженцев
Прибыли 19 апреля 1943 года через монастырь.
Белевич Ульяна — 1907 г.р. Витебская обл., Освейский р-н, «Освея». Уехала в Рижский округ. Мендельская волость, Ян Межве-рис, хутор «Калныни».
Белевич Софья — 11 лет, у матери.
Франц — 5 лет, у матери.
Иван — 5 месяцев, умер.
Болтрукова Маланья — 1914 г.р. Калинис-кая обл., Себежский р-н, Ляховская волость, Скробово. Уехала — Ян Тимошенко, Ленц-манская волость, хутор «Лаздынес».
Болтрукова София — 5 лет, у матери.
Петр — 1 год, умер.
Чапкевич Мария — 1904 г.р. Витебская обл., Освейский р-н, «Остров». Уехала в Ма-донский уезд, Яунгулбенская волость. Хутор «Ветру маяс» — Милда Лапса.
Чапкевич Ольга — 1943 г.р. Родилась 30 мая в Риге. Умерла в деревне.
Чапкевич Николай — 1 год, умер.
Григорьева Ефросинья — 1901 г.р. Витебской обл. Освейский р-н. Уехала в приют в Дуббельн. (Дубулты. — А.Ш.)
Галина — 6 лет, у матери.
Виталий — 1 год, у матери.
Гирсова Анастасия —1915 г.р. Калининская обл. Себежский р-н, Ляховск, Рылки. Уехала в Дрейлинскую волость, Хутор «Пум-пурос». Руйго Ян.
Анатолий — 1 год, умер.
Ермаченко Николай — 2 года. Калининская обл. Себежский р-н. Пироговка. Умер.
Петр — 10 лет. Родился там же, уехал в приют в Дуббельн.
Катрина — 6 лет.
Ефросинья — 11 лет.
Юрасова Ольга — 1917 г.р. Калининская обл. Себежский р-н, «Иорино». Уехала в Ма-донский округ, Тирзенской волость, Хутор «Страйпини», Ансис Типанс.
Николай — 8 месяцев, у матери.
Александр — 2 года, у матери.
Козлова Феодосия — 1916 г.р. Калиниская обл, Себежский р-н, «Иорино». Уехала Дрейлин-ская волость, хутор «Купричас», Ян Лашков.
Галя — 8 месяцев, умерла.
Люся — 2 года, умерла.
Всего в этом списке названо 45 человек, из них 33 ребенка, умерло 13 детей.
Архив Яд Вашем. ¡И 21223. Л. 771 (ГАРФ. Фонд 7021. Оп. 93. Д. 48. Л. 374, 375).
3>
а
•5Р
Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 12. С 1957 г. в Псковской области. Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 2-3. Литвин А. Латышские полицейские батальоны (шутцманшафт) в Беларуси (1941-1944 г.г.) // «Уничтожить как можно больше...» Латвийские коллаборационистские формирования на территории Белоруссии, 1942 - 1944 гг.: Сборник документов / Сост. А.Р. Дюков, В.В. Симиндей и др. М., 2009. Отчет об операции хранится в фонде Начальника СС и полиции Латвии в Государственном историческом архиве Латвии (Фонд Р-82. Оп. 1. Д 4. Л. 1-28). В состав оперативной группы Еккельна наряду с прочими входили: 313-й и 316-й латышские полицейские батальоны — участок Видера; латышский полицейский полк «Рига» — группа Гахтеля; 283-й латышский полицейский батальон (719 человек в 24 опорных пунктах), силы полицейской участковой службы (600 человек в 22 населенных пунктах), 1-й латышский мотоциклетно-стрелковый взвод (1/78), 1-я рота 317-го латышского резервного батальона — охранная группа Шредера. Приказ (И88РГ) Еккельна
о боевой готовности группы Еккельна от 25.Х.1943 г.
НАРБ. Ф. 4683. Оп. 3. Д. 1022. Л. 90-92.
Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 6.
Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 770.
Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 4.
Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 10.
10 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 771 (ГАРФ. Фонд 7021. Оп. 93. Д. 48. Л. 372, 373).
11 Там же. Л. 11.
12 Там же.
13 Там же.
14 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 772.
15 Соколов Б.Н. В плену. СПб., 2000. С. 80-114.
16 Белкин Э. Моя Одиссея. «Еврейский камертон». Приложение к газете «Новости недели». 01.08.2002.
17 Архив Яд Вашем. М-33/104. Л. 4, 77-79.
18 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 771 (ГАРФ. Фонд 7021. Оп. 93. Д. 49. Л. 773).
19 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 12.
20 Архив Яд Вашем. 1М/21223. Л. 770.
21 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 9, 57.
22 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 59.
23 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 59.
24 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 772.
25 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 771.
26 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 7731 (ГАРФ. Фонд 7021. Оп. 93. Д. 49. Л. 773).
27 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 770.
28 Архив Яд Вашем Щ 21223. Л. 771. (ГАРФ. Фонд 7021. Оп. 93. Д. 48. Л. 370).
29 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 170.
30 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 10.
31 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 771 (ГАРФ. Фонд 7021. Оп. 93. Д. 48. Л. 370).
32 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 212-213.
33 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 22.
34 Архив Яд Вашем. 1М/21223. Л. 770.
35 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 26-38.
36 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 39-42.
37 Архив Яд Вашем. 0-53/20. Л. 15.
38 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 771 (ГАРФ. Фонд 7021. Оп. 93. Д. 48. Л. 371).
39 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 771 (ГАРФ. Фонд 7021. Оп. 93. Д. 48. Л. 372, 373).
40 Архив Яд Вашем. Щ 21223. Л. 772 (ГАРФ. Фонд 7021. Оп. 93. Д. 49. Л. 772).
а
•5Р
