CC BY
47
Рецензии
267
мени». При положительном ответе на данный вопрос «Живая этика» может критически осмысливаться как учение новой эпохи. Стоит согласиться, что рациональная научно-техническая цивилизация, причем в высокоразвитых странах прежде всего, через релятивизацию ценностей ведет к антропогенному хаосу. Вне сомнения, нужно также согласиться, что в обществе усиливается диспропорция воспроизводства материальных предметов в ущерб воспроизводству человека, причем в основном это - homo consumer. К сожалению, я не нахожу убедительных идей, приводимых из «Живой Этики», открывающих новые аспекты в новейшей мировой динамике. Аналогично можно заключить и относительно обращения авторов к вопросам экологии [2]. Зато важен акцент на роль кооперации, а впервые о ней как важнейшем принципе общежития людей ставит вопрос П.А. Кропоткин, поскольку именно кооперация способна уравновесить конкурентные отношения в обществе.
В последней главе становится яснее общий замысел книги - указать на Высшую Реальность, без освоения которой дальнейшее развитие человека и общества невозможны. Более понятны и частые обращения к темам огненной реальности и психической энергии. С середины XX в. обсуждаются вопросы альтернативной энергетики (ветра, геотермальной, солнечной, приливов и др.), а о перспективах изменения питания, развитых, например, в йоге, достоверную информацию можно найти только в ограниченном числе источников. Практика медитаций отсутствует не только в дошкольном, школьном, но и в среднем специальном и в высшем образовании. В данных условиях учение «Живой Этики» нуждается в этапе философско-научной проработки, посредством чего его положения могут начать транслироваться в систему образования и воспитания. Вызывают серьезный интерес и призывают к междисциплинарной дискуссии противопоставление положений «Живой Этики» концепции трансгуманизма, а также их совместное обсуждение с философией иммортологии. Естественными выглядят удачные сопоставления положений учения с идеями передовых современных мыслителей о состоянии науки и образования, о развитии искусства в России и в мире.
Монография, конечно, не диссертация, но, на мой взгляд, обстоятельное заключение было бы очень уместным.
В целом замысел книги реализован. Работа призывает к полемике и сотрудничеству. Вне сомнения, российская философия получила работу мирового уровня.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Разумов В. И., Сизиков В. П. К новой парадигме закона // Проблемы эволюции открытых систем. 2011. Вып. 13. Т. 2.
[2] Разумов В. И. Новая эпоха и участие философии в интеллектуальной культуре // Дискурсо-
логия: методология, теория, практика : докл. III Междунар. науч.-практич. конф., посвященной 40-летию студенческой революции 1968 г. и корифеям Франкфурт. шк. / под общ. ред. О. Ф. Русаковой (Екатеринбург, 2 октября - 19 декабря 2008 г.). Т. 1. Екатеринбург : Дискурс-Пи, 2008. С. 45-50 ; Разумов В. И. Факторы модернизации общества в преобразованиях науки и образования // Интеллект. Культура. Образование : матер. Междунар. науч. конф. с элементами науч. шк. для молодежи (Новосибирск, 10-16 сентября 2012 г.). Новосибирск : Изд-во НГПУ, 2012. С. 22-23.
В.И. Разумов
Омская
лингвоантропологическая школа М.П. Одинцовой
В начале 90-х гг. ХХ в. в Омском государственном университете началось формирование научного сообщества, которое впоследствии заявило о себе как о лингвоантропологической школе; объединяющим принципом школы стало изучение языка как сущности, творимой человеком и одновременно творящей его. В основу сформировавшегося новаторского подхода к языку лег ряд базовых положений, выработанных профессором М.П. Одинцовой. Настоящий обзор идей и достижений школы охватывает период создания масштабной когнитивно-семантической модели образа человека в его базовых ипостасях.
Область лингвоантропологии определяется как взаимодействующие компоненты триады «язык - человек - картина мира». Ее главный предмет очерчивается нестрого и обозначается выражением «семантическое пространство человека в языке»; в последнее включается и прагматика, имеющая своим предметом отношения людей к знакам в процессах и ситуациях номинации и коммуникации. В такой трактовке лингво-антропология является гипернаправлением, объемлющим все дисциплины языковедческого цикла. Главным вектором развития современного знания о языке признается человек - создатель языка, субъект речи/мысли, отражающий в слове собственное мировидение (состояния, настроения, оценки, социальное, этническое, философское, эстетическое, нравственное, профессиональное, культурное, индивидуальноличностное «я»).
Образы мира, запечатленные человеком в семантике языка, а также во внутренней форме высказываний, в совокупности представляют собой некий упорядоченный словарем, грамматикой, языковыми правилами употребления континуум - языковую картину мира (ЯКМ). ЯКМ отражает материалистические и идеалистические, научные и наивные представления человека о мире и самом себе. Она не претендует на цельность, обозримость, непротиворечивость, полноту отобра-
268
Научная жизнь
жения действительности и личностное авторство. Человек, являясь основной частью ЯКМ, представлен в ней многомерно - в разнообразных ролях и ипостасях. Его образ определен М.П. Одинцовой как «концентрированное воплощение сути тех представлений о человеке, которые объективированы всей системой семантических единиц, структур и правил того или иного языка».
Основополагающие идеи омской лингвоантропологической школы развивались в нескольких направлениях.
Важнейшим направлением явилось се-мантико-когнитивное моделирование образа человека в русской ЯКМ, реализованное в докторских диссертациях Н.В. Орловой («Лингвокогнитивное моделирование русской наивной этики», 2006), Л.Б. Никитиной («Образ-концепт “homo sapiens” в русской языковой картине мира как объект антропоцен-тристской семантики», 2006), Н.Д. Федяевой («Семантика нормы в русском языке: функциональный, категориальный, лингвокультурологический аспекты», 2010), а также в многочисленных кандидатских диссертациях. Описаны образы частичного и целостного человека (Н.А. Седова), человека разумного (Л.Б. Никитина), человека в отношении его возраста (Ю.Ю. Литвиненко), среднего человека (Н.Д. Федяева), внешнего (О.В. Коротун) и внутреннего (Е.В. Коськина) человека, человека любящего (Н.В. Орлова, Е.В. Лобкова), святого человека (В.П. Завальников). Исследованы образные ассоциативные модели «человек - природа» (С.В. Рассолова), «человек -техническое средство» (М.Н. Никонова), «человек - космос» (И.Е. Фролова). Ряд работ посвящен образу человека в национальных ЯКМ (Н.Р. Афанасьева, Е.Н. Белая, О.В. Покровская). В рамках этой ветви школы человек рассматривается как объект языковой концептуализации.
На субъектные языковые ипостаси человека ориентированы исследования, в которых языковые реалии рассматриваются сквозь призму коммуникативной деятельности индивидуума. Проанализирован широкий спектр разновременных речевых жанров, функционирующих в сферах социального и личностного общения: жанры делового и бытового общения в русском языке XVII века (Е.Н. Рудозуб), одический жанр XVIII века (О.Ю. Васильева), современные похвалы и порицания (И.Г. Дьячкова), отзывы и рецензии (О.В. Кобзеева), жанр портрета (Е.С. Радионова, М.А. Федорова (Сидорова)).
Антропоцентрическое освещение получили традиционные понятия и категории языкознания: предложение (А.В. Карабы-ков), смысловой тип пропозиции (Е.В. Гей-ко), фрейм-пропозиция (Н.В. Киреева), лексическое синонимическое перефразирование (И.Г. Бескоровайная), экспрессивность как семантико-прагматическая категория
высказывания, (И.П. Ромашова), авторская терминосистема (Л.В. Попова).
В рамках школы плодотворно развивается психолингвистическое направление, представленное трудами докторов филологических наук: Л.О. Бутаковой (проблематика авторского сознания, экспериментальное исследование ценностей социума) и Е.Н. Гуц (языковая личность подростка, некодифи-цированная лексика в структуре его языкового сознания, экспериментальное исследование ценностей социума).
Положения, разработанные в трудах представителей школы, были апробированы на международных и всероссийских конференциях, организованных на базе Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского: «Высказывание как объект лингвистической семантики и теории коммуникации» (1992); «Славянские чтения» (с 1993 г. регулярно), «Язык. Человек. Картина мира» (2000), «Язык. Время. Личность» (2002), «Язык. Человек. Ментальность. Культура» (2008) и др. Результаты исследований омских лингвоан-тропологов обсуждаются в научных центрах России и ближнего зарубежья.
Научная общественность знакома с трудами школы по изданиям, выпущенным в ОмГУ им. Ф.М. Достоевского. Основные из них - «Вестник Омского университета»,
«Славянские чтения», «Филологический ежегодник», «Лингвистические чтения». Широкую известность получили изданные в Омске коллективные монографии «Язык. Человек. Картина мира» (2000, 2006), «Человек как субъект и объект восприятия» (2008), «Образ-концепт “человек” в русской языковой картине мира» (2011), «Лингвистика человека: антология» (2012). Востребованы в научных кругах монографии омских лингвистов Л.О. Бутаковой («Авторское сознание в поэзии и прозе: когнитивное моделирование», 2001), Е.Н. Гуц («Психолингвистическое исследование языкового сознания подростка», 2005), Л.Б. Никитиной («Образ homo sapiens в русской языковой картине мира», 2003; «Категориальные семантические черты образа homo sapiens в русской языковой картине мира», 2004), Н.В. Орловой («Наивная этика: лингвистические модели», 2005), Н.Д. Федяевой («Наивные представления носителей русского языка о норме и антинорме в эксплицитной и имплицитной семантике языка и речи», 2009; «Нормы в пространстве языка», 2010).
О перспективности омской лингвоантропологической школы и пропагандируемого ею исследовательского подхода к языковому образу человека свидетельствуют защищенные и готовящиеся к защите кандидатские диссертации, написанием которых руководят коллеги и ученики профессора Майи Петровны Одинцовой, ушедшей из жизни в ноябре 2012 года.
Л.Б. Никитина, Н.В. Орлова
