ОЛЕДЕНЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ: СОВРЕМЕННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ И ИХ ВЛИЯНИЕ НА ВОДНЫЕ РЕСУРСЫ Текст научной статьи по специальности «Естественные и точные науки»

Главная тема: проблема водной безопасности

В. М. КОТЛЯКОВ, И. В. СЕВЕРСКИЙ

ОЛЕДЕНЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ: СОВРЕМЕННЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ И ИХ ВЛИЯНИЕ НА ВОДНЫЕ РЕСУРСЫ

Мацалада Ор пшык Азия елдерищ су жше су цаутсвдшнщ проблемалары, климаттщ\ взгеруше реакция есебшде музбасудыц K03ipei жоне олардыц бапжамдык aieepicmepi мен агынга жэне су ресурстарына эсерi каралган.

Рассмотрены проблемы воды и водной безопасности стран Центральной Азии, современные и прогнозные изменения оледенения как реакции на изменение климата и их влияние на сток и водные ресурсы в обозримом будущем.

Problems of water and water safety of the Central Asian countries, modern and prognoses changes ofglaciation as reactions on climate change and their impact on a runoff and water resources in the foreseeable future are considered.

Две масштабные проблемы представляют особый приоритет для стран Центральной Азии. Это проблемы воды и возможных последствий глобального потепления климата.

Прогнозные оценки климатических изменений и его вероятных последствий для состояния окружающей среды, населения и экономики настолько неутешительны, что оценка современных и прогнозных изменений климата стала одной из наиболее приоритетных проблем современного мира. Еще более актуальной проблемой, от решения которой зависит благополучие подавляющей части населения мира и возможности устойчивого развития экономики, является нарастающий дефицит воды.

Проблема водной безопасности в течение последних десятилетий является одной из основополагающих в системе проблем устойчивого развития подавляющего большинства стран мира. Относительно благоприятная ситуация с водо-обеспечением населения и экономики мира в начале 50-х годов прошлого века [ 1 ] стремительно ухудшалась в течение последующих десятилетий. Уже в 60-70-х годах прошлого века исследования по программам «Международный геофизический год-МГГ» (1957-1958 гг.) и «Международная гидрологическая декада - МГД» (1965-1974 гг.) выявили весьма неблагоприятные тенденции развития водного сектора экономики и изменения возможностей водообеспечения насе-

ления и хозяйств практически на всех континентах. С тех пор внимание ученых и международного сообщества к проблеме воды быстро возрастало. В последнее десятилетие одновременно проводились исследования более чем по 50 международным программам, прямо либо косвенно нацеленных на решение проблем водной безопасности. Среди них такие масштабные программы, как:

"International Hydrological Programme" IHP [2]. "The Man and Biosphere"(MAB) [3] EWorld Water Assessment Programme"(WWAP) - UNESCO;

"Water, Environment and Sanitation Programme (WES) и другие международные программы UNICEF [4-6];

"Global International Waters Assessment" (GIWA) [7] и другие международные программы UNDP [8-10];

международные программы UNEP "Global Environment Monitoring System, Freshwater Quality Programme (GEMS/WATER) [И] и FAO "Water resources, development and management for agriculture [12,13] и "Integrated Land and Water management" [14];

Международные программы Всемирного банка WB "Water Resources Management [15] и "Water supply and sanitation" [16];

международные программы Всемирной организации здоровья WHO "Water, Sanitation and Health Programme"(WSH) [17];

международные программы Всемирной метрологической организации WMO "Hydrology md Water Resources Programme" (HWR) [18].

Такое внимание к проблеме воды не случайно и продиктовано тем, что уже сейчас:

1. Около 80 стран мира, представляющих 40% мирового населения, испытывают серьезные про-: темы, связанные с сокращением водных ресур-::= Условия могут ухудшиться в предстоящие 5С лет вследствие роста населения, глобального г:тепления и изменения сумм атмосферных

•:здков [19].

2. Неприемлемая часть населения мира -еждый пятый - не имеет адекватного доступа L питьевой воде и половина мирового населения

имеет доступа к системам централ изованно-го водоснабжения и канализации [19-21]. В Азии "DO млн чел., представляющих почти половину вселения, не имеют адекватного водоснабжения з 180 млн чел. - адекватной санитарии [22, 23].

По оценкам группы международных эксперте. дефицит пресной воды быстро увеличивается по мере развития населения и хозяйств: между 1900 и 1995 гг. водопотребление возросло s 6-7 раз. что вдвое превысило темпы роста населения Земли. В 1995 г. суммарный водозабор = мире составлял 3750 км3/год, водопотребление -2280 км3/год. С учетом перспектив развития экономики, роста населения и климатических изменений отъем воды к 2025 г. по разным оценкам может составить 4600-7000 км3/год. Ожидается также, что использование воды к 2025 г. увеличится на 15-35% в развитых странах и на 200-3 0 3% в развивающихся [1], а достижение «Целей тысячелетия» по обеспечению населения литьевой водой будет представлять главные расходы во всех странах и составят от 10 до 30 млрд. $ США в год [24, 25].

Подавляющая часть территории стран Центральной Азии расположена в аридной зоне, главная особенносчъ которой - дефицит пресной воды. Уже сейчас большая часть территории умеренных широт Северного полушария, в том числе территории Казахстана и сопредельных стран Центральной Азии, характеризуется состоянием сильнейшего водного стресса: доля использования водных ресурсов превысила здесь 40% и продолжает быстро увеличиваться. По тем же оценкам, результатом нарастающего дефицита воды «может стать серия местных и региональ-

ных катастроф и столкновений, ведущих к кризису глобального масштаба» [26].

В последние 20 лет появилось большое количество научных публикаций, авторы которых высказывают все более серьезные опасения значительного сокращения водных ресурсов аридных районов мира как реакцию на глобальное потепление климата. Одним из аргументов в обоснование подобных прогнозов является неоспоримый факт продолжающейся деградации горного оледенения: только с 1956 по 1990 г. ледниковые ресурсы Казахстана и сопредельных стран Центральной Азии сократились более чем на треть и продолжают сокращаться со средней интенсивностью около 0,6-0,8% в год по площади оледенения и около 1% в год по объему льда [27,28]. При сохранении выявленных тенденций в будущем, по оценкам гляциологов, оледенение г ор Казахстана практически исчезнет уже к концу текущего столетия [29]. Это реально может вызвать необходимость коренного пересмотра всей системы водопотребления в странах региона. поскольку на выходе рек из гор (зоны формирования стока) талые ледниковые воды составляют до 25% годового стока главных рек региона и до 50% стока за вегетационный период. Так, ледниковый сток равен 40-50% суммарного стока в бассейнах р. Тарим и оз. Балкаш [30]. В целом для Тянь-Шаня эти соотношения составляют 20 и 35% соответственно [31-34].

В условиях Центральной Азии проблема оценки современных и прогнозных изменений оледенения имеет принципиальное значение по двум причинам. Во-первых, ледники являются яркими индикаторами реакции природной среды на изменения климата: повышения средней годовой температуры с интенсивностью менее 1,0°С за столетие оказалось достаточно, чтобы оледенение гор Средней Азии и Казахстана сократилось более чем на треть.

Не менее важно оценить, как современная деградация оледенения скажется на характеристиках речного стока и водных ресурсах. В условиях Центральной Азии, где темпы роста населения велики, а проблема водообеспечения населения и хозяйства особенно остра, это одна из наиболее приоритетных задач.

С учетом названных приоритетов, помимо исследований динамики оледенения, специального рассмотрения заслуживают вопросы современных

и прогнозных изменений климата и основные аспекты проблемы воды в регионе.

Проблемы воды и водной безопасности. Рациональное использование водных ресурсов -одна из главных составляющих современной стратегии природопользования и устойчивого развития на национальном уровне, а проблемы совместного использования водных ресурсов трансграничных бассейнов все чаще становятся причиной возникновения конфликтных ситуаций и предметом все более сложных межгосударственных переговоров.

Страны Центральной Азии в этом отношении- не исключение. Напротив, за последние десятилетия ситуация с водообеспечением населения и хозяйства здесь значительно обострилась [35], Уже сейчас экономика стран региона развивается в условиях нарастающего дефицита водных ресурсов [34-36].

Около 40 % территории пяти стран СНГ -Казахстана, Узбекистана, Кыргызстана, Туркменистана и Таджикистана- принадлежит бассейнам двух бессточных водоемов - Аральского моря и озера Балкаш. Здесь проживает около 80 % населения и сосредоточена подавляющая часть орошаемых земель названных стран. Не случайно именно здесь проблема воды наиболее остра [26, 36, 37]. Наиболее жесткая ситуация характерна для Туркменистана и Узбекистана, хозяйства которых на 80-90 % зависят от водных ресурсов, поступающих по трансграничным рекам с территории соседних государств. При этом в Узбекистане уже сейчас на каждого жителя приходится менее 2,5 тыс. м3 воды в год. Напомним, что доступность воды менее чем 2 тыс. м3/чел. в год считается очень низкой, а менее I тыс. м3/чел. в год - катастрофически низкой [19,35].

Сложность решения проблем совместного управления водными ресурсами трансграничных бассейнов наиболее ярко проявилась в бассейне Аральского моря, где тесно переплелись жизненно важные интересы Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана, Таджикистана, Туркмении и Афганистана и отчасти Ирана. Согласно оценкам специалистов стран региона и международных экспертов [35, 37], проблема управление водными ресурсами является здесь ключевой в решении всего комплекса проблем устойчивого развития. Несмотря на усилия правительств стран региона и международного сообщества, ситуация с водообеспечением населения и хозяйств стран

Центральной Азии остается напряженной и имеет явные тенденции к обострению [35]. Причины этого достаточно очевидны. Определяющими среди них являются:

трансграничный характер главных водосборных бассейнов региона, вследствие чего решение проблемы рационального использования водных ресурсов немыслимо без межгосударственных согласований;

несовершенство системы управления водными ресурсами трансграничных бассейнов, основанной на принципах централизованного регулирования, сложившихся в советский период;

низкая эффективност ь оросительных каналов и ограниченные материально-технические возможности стран региона, не позволяющие на данном этапе осуществить необходимую масштабную реконструкцию ирригационных систем, большая часть которых нуждается в капитальном ремонте либо разрушена;

низкий уровень доходов крестьянских хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов, практически исключающий возможность масштабного внедрения современных водосберегаю-щих технологий использования воды в орошаемом земледелии.

Ситуация ухудшена региональными проблемами, среди которых наиболее важными являются [35]:

недостаток ясно сформулированных водных стратегий в странах региона и взаимоприемлемой законодательной основы для межгосударственного использования трансграничных водных ресурсов;

отсутствие взаимоприемлемых критериев межгосударственного вододеления.

Суммарные ресурсы поверхностного стока в бассейне Аральского моря в средний по водности год составляют не более 148,5 км3/год, из которых 116,5 км1 приходится на естественный речной сток и около 32,0-33,0 км3/год - на возвратные воды. С учетом непродуктивных потерь воды, в зависимости от их величины, в средней по водности год эти ресурсы не превышают 125,0-133,0 км3 [35].

Ресурсы естественного стока в бассейне Аральского моря исчерпаны полностью и хозяйства региона развиваются в условиях нарастающего дефицита воды. Уже сейчас суммарное их использование составляет 130-150 % в бассейне р. Сырдариии 100-110% в бассейне р. Амуцарии

ЗЖ] Более 90 % региональных водных ре-используется в орошаемом земледелии. l условиях все более очевидно, что управ-зодными ресурсами становится здесь жиз-важной проблемой, от решения которой не только возможности устойчивого э коки сбалансированного развития региона, вопросы национальной и региональной без-

ли лучше ситуация в Балкаш-Алаколь-жш z ассейне. Негативные процессы, характерам хи Аральского бассейна, в той или иной мере проставлены и здесь. Несмотря на достигнута договоренности между Казахстаном и Ки-с учетом стремительного роста населения «жраничных районов Китая и известных плави »¿пользования водно-энергетических ресурса в китайской части бассейна р. Иле [39. 40], жхпектива значительного сокращения стока z Иле с китайской территории представляется ной. Соответственно все более высокой зится вероятность развития ситуации в Иле-Калашском бассейне по аральскому сценарию.

Не менее остра проблема воды и в Заиад-«:v Китае - Синьцзям-Уйгурском автономном вгуге. Суммарные ресурсы речного стока Синь--охна в средний по водности год составляют Sv: км3/год. Из них 52,5 % формируется в горах Ткь-Шаня, 29,4 % - в Куньлуне, 29,4 % - в го-г^л Алтая и Жетысуского (Джунгарского) Ала-® Эти ресурсы практически поровну поделены «sau> Южным и Северным Синьцзяном. С учетом хчных вод, поступающих с территории соседях государств. суммарные ресурсы естественного стока Северного Синьцзяна, в пределах которого формируется сток рек Иле и Ертис, оцениваются в 43,9 км3/год. Из них 22,1 км3/год по т^г-îM Ертис (Иртыш), Иле (Или), Эмель посту-гшот в Казахстан, поэтому реальные ресурсы :. - - : го стока Северного Синьцзяна составляют яав»21,8 км3/год [40].

Как и в Средней Азии, подавляющая часть Синьцзяна (до 70 %) формируется за счет тхтьгх вод снежного покрова и ледников и до 75 % ггагвого объема стока приходится на период с »она по август. Как и в странах Аральского бас--¿йна, ресурсы естественного стока использова-¿ы здесь полностью: из общего объема стока уже в 1991 г. использовалось 84%. Оставшиеся 16 : ; -это, по сути, неприкосновенный запас, не-хлодимый для поддержания экосистем поймен-

ных лесов в нижнем течении рек и сдерживания все более интенсивных процессов опустынивания. Уже в 1993 г. на долю сельскохозяйственного водопотребления приходилось 94 % использованных водных ресурсов [40].

Характерные для стран бассейна Арала проблемы использования водных ресурсов - большие (до 50 %) потери воды из ирригационных систем, большие удельные затраты воды на 1 га и единицу сельхозпродукции, преобладание архаичных технологий полива - присущи и Синьцзяну. Как и в бассейне Аральского моря, здесь все более угрожающие масштабы принимают деградация естественных ландшафтов и опустынивание территории. Здесь также остры конфликты между потреблением воды в верхних и нижних течениях рек, в сфере водопотребления все более ощутим конфликт интересов орошаемого земледелия, с одной стороны, и промышленности и городского хозяйства - с другой [40].

Острота проблемы водной безопасности стран Центральной Азии определяется, прежде всего, тем, что все более или менее крупные реки региона являются трансграничными, а наиболее крупные из них - Амудария, Ертис и Сырдария пересекают границы трех и более государств. В этом одна из главных особенностей рассматриваемой территории и одна из главных предпосылок интеграции усилий стран Центральной Азии как основы бесконфликтного и экологически сбалансированного использования водно-земельных ресурсов региона.

Помимо возможных неблагоприятных в хозяйственном отношении климатически обусловленных изменений водных ресурсов, острота проблемы воды в Центрально-Азиатском регионе определяется:

резко выраженной асимметрией территориального распределения ресурсов естественного речного стока: подавляющая часть (почти 68%) возобновляемых водных ресурсов бассейна Аральского моря формируется на территории Таджикистана и Кыргызстана, а основные массивы орошаемых земель, где расходуется более 90 % суммарного объема речного стока, расположены на территории Узбекис тана, Туркменистана и в меньшей степени Казахстана; аналогичная ситуация характерна и для бассейна р. Иле -главной водной артерии бассейна оз. Балкаш: более 70% годового объема стока реки формируется на территории Китая;

конфликтом интересов гидроэнергетики и орошаемого земледелия, разрешение которого уже требует принятия решений на уровне глав государств либо правительств стран региона;

недостатками системы управления водными ресурсами на всех уровнях - от регионального до локального:

высокой степенью межгодовой изменчивости речного стока: наибольший объем годового стока в бассейнах главных рек региона может в 1,5-2,5 раза превышать средний многолетний, а наименьший может быть в 2.0-2,2 раза меньше нормы; это одна из главных причин больших экономических потерь государств в маловодные годы.

Говоря о рисках, необходимо учесть, что ресурсы речного стока полностью использовать для отраслей экономики по ряду причин невозможно. Из 100,5 км3 ресурсов речного стока Казахстана, например, располагаемые (досту пные к использованию) не превышают 46 км3, а остальной объем составляют необходимые затраты на экологические, рыбохозяйственные, транспортно-энергетические нужды, санитарные попуски и непроизводительные потери (испарение, фильтрация). В маловодные годы объем располагаемых водных ресурсов снижается до 26 км3/год, т.е. почти вдвое [41]. Все это накладывает серьезные ограничения на возможность стабильного водообеспечсния экономики и ставит развитие ее водного сектора в зависимость от климатически обусловленных колебаний водности главных рек региона.

Таким образом, ситу ация в сфере водообеспечсния и хозяйств стран Центральной Азии далека от устойчиво благополучной и характеризуется наличием ряда факторов риска всех уровней -от глобального до локального. Дефицит водных ресурсов ощущается практически на территории всех водохозяйственных бассейнов Центральной Азии [42-44]. Так, на территории Казахстана в среднемаловодные (при 75%-й обеспеченности) и маловодные годы дефицит воды составляет 14 и 40% соответственно, а в Центральном Казахстане, а также в Ишимском и Шу-Таласском бассейнах дефицит воды в маловодные годы может составить 90-95% [35]. Такие глубокие дефициты воды -один из наиболее серьезных факторов риска, прежде всего, для орошаемого земледелия.

Положение осложняется крайне неблагоприятными прогнозами, согласно которым вслед-

ствие глобального потепления водные ресурсы бассейнов главных рек региона, в том числе Амударии. Сырдарии, Ишима, Тобыла. уже г ближайшие десятилетия могут сократиться на 20-40 % [42,45-48], и хотя вероятность снижения стока к 2100 г. в бассейнах Тянь-Шаня оценивается в 13-17% [49]. Все более острой становится проблема межгосударственного использования водных ресурсов трансграничных бассейнов. В этих условиях особенно актуальны исследования современных и прогнозных изменений характеристик снежного покрова и оледенения главных источников формирования региональных водных ресурсов. Одной из ключевых составляющих этих исследований является мониторинг ледников с прогнозной оценкой динамики оледенения в обозримом будущем и возможного влияния его деградации на региональные водные ресурсы.

Об изменении климата. Проблема климатических изменений всегда привлекала внимание ученых, но в семидесятых годах текущего века приобрела глобальный характер. Именно с 70-х годов все более отчетливо стали проявляться признаки изменений климата. Выражением этих изменений явились участившиеся засухи, катастрофические наводнения и увеличение размаха межгодовых и межсезонных колебаний температуры воздуха при общей тенденции увеличения как сезонных, так и среднегодовых температур.

Прогнозируемые климатические изменения в связи с повышением концентрации парниковых газов (главным образом. С02) в атмосфере и оценка соответствующей реакции природной среды настолько неутешительны, что проблема вероятных изменений климата стала одной из наиболее актуальных проблем века.

Результаты исследований, обобщенные в докладе Межправительственной группы экспертов [50]. оптимизма не прибавили: согласно этим оценкам, глобальная средняя температура воздуха увеличилась за столетие на 0,3-0,6°С, а у ровень Мирового океана поднялся на 10-20 см.

В подавляющем большинстве научных публикаций по проблеме доминирует мнение о значительном потеплении климата за последние десятилетия. В условиях Казахстана темпы увеличения годовых и сезонных температу р приземного воздуха значительно выше среднеглобаль-ных. Только за вторую половит* XX в. (1954-2003 гг.) среднегодовая температура воздуха, осредненная

•"»рритории республики, выросла на 1,5°С (в >м за счет повышения зимней темпера-при этом темпы потепления в различных IX Казахстана за указанный период раз-:ь более чем втрое - от 0,7°С на юго-страны (Актау) до 2,0-2.5°С на востоке шюдар. Семипалатинск) [51-53]. Предположите л ьно к середине либо концу го столетия концентрация СО2 в атмос-увеличится вдвое, а обусловленный этим увеличения среднегодовой температуры вит около 0,2-0.4°С за 10 лет [50]. Как ре-на потепление климата предполагаются лс по направлению к полюсам границ кли-гских зон, соответствующее изменение агстеяния экосистем [54-58] и значительные эко-:кие потери [45, 59-65]. Заключение о предстоящем потеплении кли-базируется на представлении о высокой ^"вствительности термического режима Земли ж вменениям концентрации парниковых газов в «жхфере, а также на допущении, что нынеш-яа тенденция роста потребления минерального шпива сохранится в ближайшие десятилетия.

последние 200 лет концентрация парниковых ввое возросла: по С02на 70 рршу (миллионных чктей, по объему), или на 25%, но СН4 - на 0,75-ЩЯЬ рршу, или на 100%, по1ч]20- на 0?30-0,35 ррту. ста на 8-10%. Последние значения -это прямое *ие на увеличение концентрации двуокиси

1. Многолетний ход годовых величин в 1900-1980 гг.: • - аномалии температуры воздуха .М в широтной зоне 3-72,5° с.ш.; 2 - отношение продолжительности зональных процессов к меридиональным, 3/М; - доля наступающих и стационарных ледников Швейцарии от их общего количества. %

азота за историческии период, которая хорошо согласуется с данными о масштабах сжигания минерального топлива [66].

Инструментальные измерения метеорологических элементов дают детальную картину колебаний климатических, в том числе температурных, условий Северного полу шария за последние 100 лет. Они свидетельствуют о том, что конец XIX в. был относигельно холодным, а начало XX столетия характеризовалось потеплением, достигшим своего максимума в 1930-1940-е годы. После этого возобладала тенденция к похолоданию, которая сохранялась на протяжении 60-70-х годов. Подобный ход аномалий температуры воздуха связан со сменой продолжительности зональных и меридиональных процессов в атмосфере - относительный рост зональных процессов приводит к существенному потеплении (рис. 1) [66, 67].

Обобщенный характер изменений глобальной температуры характеризуется данными рис. 2.

Кривая 2 на рис. 2 отражает эффект воздействия антропогенных факторов, среди которых, по единодушному мнению климатологов и геологов, существенную роль может играть увеличение концентрации пыли и СО: в атмосфере. Фактический рост средних температур воздуха демонстрируется кривой 3, полученной из сложения кривых 1 и 2. Эта кривая показывает что главным фактором потепления, наблюдавшегося

%.оо [-80 О |1,2г га а

f г0 с 1 0,8 о: s

I—-40 L <D Г 2 0,4- <0 S

|- 20 а) 2 X

Г° • Годы о г-CN | о-•8 N £

О f- -0.4-

1800

1850

1900 Годы

1950

2000

Рис. 2. Глобальные изменения температуры за 1800-2050 гг. по [68]. с упрощениями: / - естественные температурные циклы; 2 - изменения глобальной температуры вследствие парникового эффекта С02; 3 - суммарный эффект первого и второго факторов

в первые 40 лет XX в., был естественный температурный тренд, тогда как вклад, внесенный в потепление парниковым эффектом С02, не превышал 20%. В последующие 40 лет рассматриваемая кривая поворачивает книзу, свидетельствуя о глобальном похолодании; в это время происходит дальнейший рост концентрации углекислоты в атмосфере, однако связанное с ним четырехкратное - от 0,1 до 0,4°С - повышение температуры с лихвой подавлялось естественным температурным трендом, знак которого был отрицательным. Наконец, в следующий 40-лет-ний период, т.е. от 80-х годов XX в. до первой четверти XXI в., когда недавний полуцикл естественного похолодания сменился очередной фазой потепления, а парниковый эффект СО, еще более усилился, средние глобальные температуры возрастут приблизительно на 2°С и могут подняться до уровня, который никогда не достигался за последнее тысячелетие. И если потребление минерального топлива не будет резко сокращено, температура будет расти и далее. Естественно, это отразится на режиме и размерах ледников, а через них - и на соотношении запасов влаги, содержащихся в основных резервуарах воды на Земле - Мировом океане и ледниках [50, 67].

Таким образом, вопрос о современных и прогнозных изменениях климата, казалось бы, решен. Вместе с тем есть основания полагать, что многие оценки современных и прогнозных изменений климата не вполне адекватно отражают реальные климатические изменения и в той или иной мере искажены вследствие недоучета искажений естественных полей климатических характеристик влиянием урбанизированных территорий и антропогенно измененных ландшафтов. По-видимому, наиболее близки к реальным оценки Межправительственной группы экспертов по климат); согласно которым среднегодовая температура воздуха в Северном полушарии повысилась за прошлое столетие на 0,3-0,6°С [50]. Возможно, более вероятным является нижний предел названного диапазона: известно, что эксперты стремились учесть в своих оценках искажения за счет влияния урбанизированных территорий, но не ясно, в какой мере учитывались возможные искажения естественных полей климатических характеристик под влиянием антропогенно измененных ландшафтов. Вероятно, недоучетом этих искажений объясняются и различия мнений относительно соотношения современных темпов

потепления климата в горах и на предгорной равнине: одни находят, что скорость повышения годовых и сезонных температур воздуха возрастает по мере увеличения абсолютной высоты [31-33, 69-72], по данным других исследователей, по мере перехода от предгорных равнин к высокогорьям темпы потепления климата сокращаются [73, 74].

Что касается оценок современных и прогнозных изменений темпов потепления регионального климата, основанных на анализе данных режимных наблюдений без учета упомянутых искажений, то относится к ним следует осторожно. Во всяком случае странным является факт, что в Туркменистане, где преобладающим ландшафтом остается неизмененная пустыня, а в структуре поселений доминируют малые, среднегодовая температура воздуха, осредненная но территории страны, в течение 65 лег (1931-1995 гг.) увеличилась лишь на 0.1 °С ( 0,0015°С/год) [75], тогда как в густонаселенном Узбекистане, на большей части территории которого естественные ландшафты почти не сохранились, как, впрочем. и на территории Казахстана, характерный для последних десятилетий темп повышения среднегодовой температуры на порядок (как минимум) выше [48, 51, 63, 76].

Согласно результатам исследований около пятой части суши Земли коренным образом преобразована хозяйственной деятельностью и не соответствует основным характеристикам географических зон, к которым нарушенные территории относились. Общая же площадь нарушенной хозяйственной деятельностью природы на суше превышает 60% [77,78]. Большая часть этих изменений произошла со времени создания основной сети станций мониторинга климата (конец XIX - первая половина XX в.). Естественно, эти изменения не могли не отразиться на показаниях метеостанций, расположенных в зоне измененных ландшафтов. Характер и мера этих искажений недостаточно изучены, хотя известно, что они могут носить разнонаправленный характер: в случае обезлесения и антропогенного опустынивания территории температура имеет положительные, а влажность воздуха - отрицательные отклонения относительно неискаженных. В районах же с густой сетью ирригационных систем. крупных водохранилищ и искусственно озелененных ландшафтов эти отклонения могут иметь противоположный знак - температура

^-zct ниже, а влажность выше характерных для зсгужающнх территорий с неизмененным ландшафтом [28, 76, 79J. Размах колебаний средней температуры воздуха в зависимости от типа э:устилающей поверхности в условиях Евразии дожет превысить 6°С [80].

Зачастую значительно большие искажения естественных полей климатических характеристик обусловлены влиянием урбанизированных ~~г?риторий. Отепляющее влияние города - факт «Dpomo известный [81-87]. Согласно некоторым сзнкам [88], увеличение числа жителей на 1 млн глечет повышение температуры воздушной сре-^ города на 0,3°С. Городской ландшафт значительно искажает естественный ход метеоэлементов. а климатические характеристики города i?но отличаются от типичных для окружающей "егритории. Это прекрасно видно на космических снимках, сделанных в ночные часы в тепловом диапазоне. На таких снимках города резко выделяются контрастным температурным полем ; четко очерченными границами [28, 76, 79].

Исследования показали, что конфигурация и размеры теплового пятна не остаются постоянными и в зависимости от ветрового режима могут изменяться не только от месяца к месяцу, но и в течение недели, а максимальная разница между температурами внутри теплового пятна и за tro пределами может превысить 8°С. Очевидно, мера искажений естественных полей климатических характеристик за счет отепляющего эффекта городской среды решающим образом зависит от режима положения метеостанции относительно границ теплового пятна и источников теплового загрязнения в самом городе [28].

Таким образом, есть основания считать, что значительное потепление, выявленное по показаниям многих станций режимных климатологических наблюдений, не отражает реальных климатических изменений, а является, скорее, результатом учета накопленных по времени искажений естественного температурного поля за счет влия-ния урбанизированных территорий и антропогенно измененных ландшафтов. Очевидно, рассмотренные аспекты проблемы изменений климата заслуживают особого внимания и постановки дополнительных исследований. Возможно, результатом таких исследований может стать существенная корректировка соотношений температуры воздуха и концентрации двуокиси углерода в атмо-

сфере. Соответственно могут измениться в сторону более низких значений темпы глобального потепления.

Современная динамика оледенения. Мониторинг ледников. Систематические наблюдения за колебаниями ледников были начаты в Швейцарии в 70-е годы XIX в. и затем постепенно распространялись на другие горно-ледни-ковыс районы. В 1894 г. на 6-м Международном геологическом конгрессе была создана ледниковая комиссия, которая должна была изучать колебания ледников. В 1960 г. была сформирована новая программа наблюдений за колебаниями ледников, а в 1967 г. создана Постоянная служба для обобщения результатов этих наблюдений в глобальном масштабе, впоследствии преобразованная во Всемирную службу мониторинга ледников. В России наблюдения за колебанием ледников Кавказа. Алтая, гор Средней Азии проводились еще в XIX столетии и состояли в основном из регистрации изменений положения края ледника относительно закрепленных на местности реперных маркеров. В 1963 г. в СССР были введены постоянные наблюдения за колебаниями почти 200 ледников, а в 1973 г. была принята новая программа, определившая три класса наблюдений: детальные круглогодичные наблюдения на нескольких ледниках, позволяющие исследовать поля распределения по леднику основных его характеристик (первый класс), периодические измерения основных параметров нескольких ледников (второй класс) и более массовые периодические наблюдения на контрольных ледниках с фиксацией положения их концевой части.

Из четырех видов колебаний ледников, различаемых в современной гляциологии [67], основными являются два: 1) вынужденные колебания, обусловленные изменением внешней нагрузки, т.е. скорости аккумуляции -абляции льда, и 2) релаксационные автоколебания, выражением которых являются резкие подвижки- пульсации, когда конец ледника резко продвигается вперед либо происходит перераспределение массы в контуре ледника (внутренняя подвижка). Механизм вынужденных колебаний изучается путем наблюдений за процессами внешнего (между' ледником и атмосферой) и внутреннего массоэнергообмена ледников. Особенно детальные наблюдения, не имеющие аналога в мире, проводились в 1960— 1970-е годы на ледниках Обручева (Полярный

Урал), Шумского (Джунгарский Алатау) и Центральном Гуюксуйском (Заилийский Алатау), Абрамова (Гиссаро-Алай) [67].

В Европе первые определения баланса массы отдельных ледников побережья Северной Атлантики было предприняты еще в 1930-х годах X. Апь-маном. В 1940-х годах ежегодные измерения баланса массы были начаты на нескольких избранных ледниках и стали массовыми с началом работ по программе Между народного гидрологического десятилетия (1965-1974 гг.) и последующей Международной гидрологической программы.

Суммарная площадь ледников Азии оценивается в 120 560 км2 [89]. Из них 3500 км2 расположено в Северной Азии и Сибири и 116 180 км2 - в высоких горах Азии. Наибольшие площади оледенения сосредоточены в Гималаях (33 050 км2), горах Тянь-Шаня (15 417 км2), Каракорума (16 600 км2), Памира (12 260 км2) и Куньлуня (12 260 км2).

В табл. 1 представлена информация о ледниках Азии и Северного Кавказа, на которых проводились более или менее продолжительные измерения баланса массы.

Как видим, лишь для 18 ледников продолжительность ряда ежегодных измерений баланса массы превышает 20 лет. К сожалению, на 12 из них наблюдения по разным причинам прекращены в начале 1980-х- 1990-х годов и в настоящее время в высоких горах Азии проводятся лишь на пяти ледниках. Три из них расположены на Алтае и два-на Тянь-Шане. Наибольшей продолжительностью наблюде! вгй - 50 лет с учетом даш гых за 2005/2006 балансовый год - выделяется ледник Центральный Туюксуйский. С учетом же восстановленных величин баланса массы продолжи!ельность ряда данных составляет здесь 125 лет. Немногим меньше продолжительность непрерывных измерений баланса массы ледника №1 в Восточном Тянь-Шане и ледника Малый Актру на Алтае (см. табл. 1).

Таблица 1. Ледники гор Азии и Северного Кавказа с наиболее продолжительным рядом измерений баланса массы (по состоянию на 2003 г.)

Регион Ледник Площадь Период наблюдений Длина ряда.

ледника, км2 начало окончание лет

Кавказ Джаикуат 3,10 1968 36

Гарабаши 4,47 1984 - 20

Алтай Л. Актру 5,96 1977 - 27

М. Актру 2,73 1962 - 42

№125 0,75 1977 - 27

П. Актру 3,88 1980 1990 11

11амир Абрамова 22,50 1967 1998 31

Тянь-Шань Ц. Туюксуйский 2,66 1957 _ 47

Иглы Туюксу 1,72 1957 1990 34

Молодежный 1,43 1957 1990 34

Маметовой 0,35 1957 1990 34

Кара-Багкак 4,56 1957 1998 42

Голубина 5,75 1969 1994 26

Урумчи Ст.№1 1,74 1959 - 45

Джунгарский Алатау Шумского 2,81 1967 1991 25

Полярный Урал ИГАН 0,88 1958 1981 24

Обручева 0,30 1958 1981 24

Камчатка Козельский 1,79 1973 1998 25

Гималаи Чангмекхаи 4,50 1981 1986 6

Дунагири 2,56 1986 1990 5

Шауне Гаранг 4,94 1982 1990 9

Гор Гаранг 2,00 1977 1984 8

Тибет Ксяодонгкемади 1,77 1989 1998 И

* Источник: [89], прочерк в колонке 5 означает, что наблюдения продолжаютея.

К сожалению, прекращены наблюдения на леднике Абрамова - единственном на Памиро-Алае, где в течение 31 года проводился комплекс гляциогидроклиматических наблюдений с ежегодным измерением баланса массы ледника. Прерваны также наблюдения на леднике Кара-Баткак на Тянь-Шане, где ежегодные измерения баланса массы продолжались в течение 42 лет, а также на леднике Шумского в Жеты-суском (Джунгарском) Алатау и ледниках Полярного Урала и Камчатки с продолжительностью рядов баланса массы 24-25 лет.

По сути, результатами наблюдений на ледниках. перечисленных в табл. 1, исчерпывается база данных, представляющих наибольший интерес для исследований колебаний баланса массы ледников Азии. Дополнительно в течение 1970-1990-х годов измерения баланса массы проводились еще на 38 ледниках Азии, в том числе на 3 ледниках Алтая. 11 ледниках Гималаев и 11 ледниках Тянь-Шаня, но продолжительность этих наблюдений составляет от 1 до 9 лет.

Таким образом, информация для обоснованных оценок современной и прогнозной динамики оледенения гор Азии весьма ограничена, особенно по территории Тибета, Памира, Гималаев, Куньлуня; практически отсутствуют данные о динамике баланса массы ледников Гиндукуш-Каракорума. К тому же данные наблюдений на отдельных ледниках - не лучшая информация для сравнительных оценок, поскольку они могут отличаться от характеристик динамики оледенения целостных ледниковых систем. В этих условиях задачами на ближайшую перспективу, кроме усилий по поддержке наблюдений на объектах, включенных в сеть Мировой службы мониторинга ледников, должно стать стремление восстановить прерванные наблюдения на ледниках Абрамова (Памиро-Алай), Кара-Баткак и Голубила (Тянь-Шань) и организовать подобные наблюдения на дополнительных ледниках, особенно на Тибете, в Гималаях, горах Памира. Каракорума. В этой связи было бы полезным создание сети тестовых горно-ледниковых бассейнов с комплексом гляциогидроклиматических наблюдений по единой скоординированной программе.

Важной задачей должно стать стремление организовать работы по составлению каталога ледников. Только на их основе возможны объективный сравнительный анализ динамики ледниковых систем и обоснованные прогнозные оценки

развития оледенения гор Азии в ближайшем будущем. Хорошие возможности для составления унифицированных каталогов ледников открываются на основе обработки данных космической съемки, особенно в рамках проекта GLIMS, ориентированного на составление каталога ледников мира.

В настоящее время повторные каталоги ледников по состоянию на несколько временных срезов имеются для территории горных районов Памира, Гиссаро-Алая. Тянь-Шаня в границах бывшего СССР. В последние десятилетия (начиная с 1970 г.) составлены также каталоги ледников ряда бассейнов Индийских и Непальских Гималаев, Каракорума [90]. Завершены также работы по составлению второго каталога ледников большей части ледниковых районов Китая, составлен первый каталог ледников Индийских Гималаев (бассейн р. Баспа). Для продолжения этих работ необходимо скоординировать усилия специалистов стран-участниц, согласовав содержание каталогов и методы определений гляциологических характеристик.

Динамика оледенения высоких гор Азии. Существующие данные прямых измерений баланса массы и колебаний ледников вряд ли можно использовать для надежных суждений о современной эволюции горно-ледниковых систем [67]. Тем не менее результаты мониторинга ледников не оставляют сомнений в том, что во второй половине XX в. оледенение Земли находилось в состоянии деградации. В 1990 г. Межправительственная группа экспертов по изменению климата признала этог факт как один из главных аргументов глобального потепления климата независимо от вариаций данных о приземной температуре воздуха [50].

Глобальным изменениям температуры соответствовали и колебания ледников [67]. Первая половина XX в. была периодом сокращения ледников. пик которого пришелся на 1930-1940-е годы. В последующий период питание ледников стало улучшаться, появилась тенденция к их с табилизации и росту; в ряде горных стран увеличение массы стало характерной чертой большинства ледников. Так, в хорошо изученных Австрийских Альпах в 1965 г. наступало 30% ледников, а в 1975 г. число насту пающих ледников возросло до 58%, тогда как на предшествовавшем климатическом этапе там резко преобладали отступающие ледники, доля которых в 1920 г. составила 30%, а в 1952 г. приблизилась к 100%.

Близкая картина наблюдалась и в Центральной Азии. Так, на общем фоне сокращения площади оледенения с 1956 по 1975 г. 31% из 369 ледников северного склона Заилейского Алатау и бассейна р. Шелек, по которым имеются данные об изменении площади, увеличивались в размерах. Общее приращение площади этих ледников за указанный период составило 15,7 км2. С 1975 по 1990 г. доля ледников с преобладающим положительным балансом массы сократилась до 2,4% от общего количества исследуемых (369). Подобная динамика наблюдалась и в других горноледниковых районах. Так, с 1943 по 1977 г. в ледниковом массиве Акшийрак семь ледников (4% от общего количества) наступали, а на 32 ледниках (18%) высота поверхности в зоне абляции увеличивалась, но в последующий период все ледники массива отступали [91]. Сходная картина наблюдалась и в горах Китая [92]. Судя по данным Мировой службы мониторинга ледников, наличие отступающих и наступающих ледников в 1960-х- 1970-х годах прошлого века было характерно для континентальных горно-ледниковых систем мира и к концу 1970-х количество наступающих и отступающих ледников практически сравнялось: около 45% наблюдаемых ледников Северного полушария с 1960 по 1980 г. имели преимущественно положительный баланс массы. В тот же период 57% наблюдаемых ледников Альп имели положительный баланс массы и до 80% наступали в 1980 г. Однако доля наступающих ледников здесь сократилась до 35% в 1984 г. [93].

Темпы деградации ледников в различных районах мира существенно различаются в зависимости от типа оледенения. В районах с морским климатом толщина ледников сокращается со скоростью несколько дециметров в год, тогда как в районах континентального климата, где в зоне питания ледников круглый год преобладают отрицательные температуры, она составляет от нескольких сантиметров до дециметра в год [57].

Недавние обобщения данных мониторинга ледников мира [75,89] убедительно показали, что при господствующем в последние десятилетия отрицательном балансе массы ледников в ряде районов мира оледенение находилось в более или менее устойчивом состоянии, а в отдельных районах в течение последних десятилетий преобладал положительный баланс массы. В большинстве горных районов на общем фоне отступания ледников в отдельные годы наблюдался положи-

тельный баланс массы, а в ряде районов (Аляска, Норвегия. Новая Зеландия) в течение второй половины XX в. выявлены прерывистые периоды положительного баланса массы и наступления ледников [75,89,94]. Европейские Альпы, например, с 1850 по 1970 г. потеряли около 30-40% первоначальной площади и около 50% объема льда. Еще около 25 % объема льда они потеряли в последующий период. Темп сокращения объема альпийских ледников в последние десятилетия увеличился вдвое - с 0,42 % в год с 1850 по 1970 г. до 0,83% в год в последующий период [95]. Отметим, что темпы сокращения альпийских ледников близки к выявленным в Заилейском Алатау [28].

Отступание ледников началось в конце Малого Ледникового периода (Little Icc Age - LIA) -в середине XIX в. В табл. 2 приведены данные об изменении площади ледников различных горных районов в большом широтном диапазоне - от тропиков до высоких широт. Эти данные не оставляют сомнений в глобальном масштабе процессов деградации оледенения, особенно интенсивной во второй половине XX в.

Как видим, в сходные по продолжительности периоды времени темпы деградации оледенения различных районов значительно различались. Существенны и временные различия. Так. темп сокращения площади оледенения массива Акшийрак в Центральном Тянь-Шане изменялся от 0,12% в год с 1943 но 1977 г. до 0,33 с 1977 по 2003 г. [49]. В горах Азии минимальными темпами деградации площади (0,01-0,06 % в год) в последние десятилетия XX в. отличалось оледенение Тибетского плато [95], а максимальными (0,80-0,83 % в год) - оледенение северной периферии Тянь-Шаня [28, 49]. В значительной мерс это объясняется тем, что на юго-востоке Тибетского плато интенсивность солнечной радиации в зоне абляции ледников составляет лишь 1/6 от теоретически возможной, а конденсация превышает испарение, вследствие чего интенсивность таяния льда составляет лишь около 3,2 мм/ГС. тогда как в Центральном Тянь-Шане она превышает 12,5 мм/1°С [32, 33].

Сравнительная картина динамики ледников в различных районах мира характеризуется данными рис. 3 и 4. По представленным здесь данным четко прослеживаются различия динамики ледников районов относительно теплого морского климата (Скандинавия, Камчатка, Альпы), с

Таблица 2. Многолетние изменения площади и объема ледников в различных районах [94]

Регион Период Потери площади, Потери объема. Источник

% / % в год % / % в год

Тропики

Гора Кения (Mount Kenya) 1850-1993 -74/0,52 Kaser et al., 2002

Рвензори (Rwenzory) 1906-1990 -74/0,88 Kaser et al., 2002

Ириан Джайя (Irian Jaya) 1850-1900 -93/1,86 Kascr et al., 2002

Кордильера Реал, Боливия 1920-1970 -12/0,24 Kaser et al., 2002

(Cardillera Real(Bolivia))

Пико Боливар (Pico Bolivar -Venezuela) 1910-1972 -80/0,80 Kaser et al., 2002

Европейские Альпы са. 1850-1994 -35/0,24 -50/0,35 Meier et al., 2003

Кавказ 1894-1970 -29/0,24 -50/0,42 Meier et al., 2003

Эльбрус (Центральный Кавказ) 1887-1997 -14/0,13 Zolotarev et al., 2002

Шпицберген 1850-1973 -6/0,049 -13/0,10 Meier et al., 2003

Новая Зеландия са. 1850-1990 -26/0,19 Chin, 1996

Тянь-Шань 1955-1995 -15/0,38 -22/0,55 Meier et al., 2003

Заилийский 1955-1990 -29/0,83 -32/0,91 Vilesovet al., 2001

Акшийрак (внутренний Тянь-Шань) 1943-2001 -26/0,45 Khromova et al.. 2002

Гиссаро-Алай 1957-1980 -16/0,70 Shetinnicov, 1998

Ледник Маласпина, Аляска са. 1974-1995 -1,5/0,07 1,9/0,09 Meier et al., 2003

(Malaspina Glacier, Alaska

Ледовое поле Южной Патагонии

(Southern Patagonia Isfield) 1945-1986 (-200 км3) Aqnia et al., 1997

одной стороны, и континентального холодного климата (Центральная Азия, Скалистые и Каскадные горы) - с другой. Для первых характерны значительно меньший размах колебаний годового баланса массы ледников (в диапазоне ±1500 мм/год против ± 2000 мм/год у ледников арктического и континентального типа) и относительно меньшие темпы сокращения запасов льда. Очевидно также, что темпы сокращения площади ледников и запасов льда, особенно в континентальных сухих и приполярных районах (горы Центральной Азии, Аляски, Скалистые и Каскадные горы), значительно возросли с начала 1970-х, хотя в ряде районов (Алтай, Анды, Аляска, Патагония, Памир, Кавказ. Каскадные горы) в 1980-х - начале 1990-х годов отчетливо выражено некоторое замедление темпов деградации ледников, что вполне согласуется с тенденциями изменения температуры воздуха.

На ледниках Центральной Азии быстрое увеличение отрицательных значений баланса массы, характерное для периода с 1969 по 1978 гг., сменилось в последующем явным замедлением темпов деградации: вплоть до 1996 г. абсолютные значения отрицательного баланса массы были значительно меньше типичных для второй половины 70-х годов, а в 1981, 1985,1987, 1992, 1993 и 1998 гг. были близки к нулю. Лишь в 1997 г. величина годового баланса массы достигла 1500 мм/год - абсолютного минимума за период

с середины 50-х годов прошлого века (см. рис. 3, в). Интересно, что баланс массы при общем тренде в отрицательном секторе приближался к нулю либо был слабо положительным в годы извержения европейских вулканов (в частности. Mount Agung в 1963 г., El Chichón в 1982 г., Mount Pinatubo в 1991). Связанные с этим похолодание и снижение темпов деградации ледников могут продолжаться в течение 1-3 лет (рис. 5) [89].

В течение всего периода, начиная с конца 50-х годов, относительно большей устойчивостью в сравнении с центральноазиатскими отличались ледники Алтая: в 1966-1973, 1975-1977, 1983-1990 и 1993 гг. годовой баланс их массы был положительным, и хотя кумулятивный баланс массы в течение всего рассматриваемого периода оставался отрицательным, его отклонения от нулевого значения были невелики и в 1982-1997 г. постепенно уменьшались (см. рис. 5). Начиная с конца 80-х - начала 90-х годов, темпы деградации ледников во многих районах мира значительно возросли [94,95]. Это ускорение связано с аномально высокими средними температурами в этот период и вполне согласуется с изменением площади и толщины морских льдов и сокращением площади сезонного снежного покрова в Северном полушарии со скоростью 0,2% в год [89].

В целом же темпы сокращения ледниковых ресурсов мира остаются высокими, и в последнее десятилетие в большинстве ледниковых

--

География жене геоэкология мэселелер1_Вопросы географии и геоэкологии

Рис. 3. Амплитуда межгодовых колебаний баланса массы ленников различных районов мира [94]

районов явно возросли. Это хорошо видно из обобщенного для ряда ледников и горных районов характера изменений баланса массы ледников (см. рис. 5). Особенно интенсивно во второй половине XX в. сокращались ледники Скалистых гор. Центральной Азии и Аляски (см. рис. 3). При этом скорость сокращения площади оледенения Центральной Азии оставалась одной из наиболее высоких в мире (см. рис. 4).

Относительно большая скорость деградации оледенения Центральной Азии объясняется тем, что при потеплении скорость деградации повы-

шается по мере роста степени континентальнос-ти климата, так как увеличивается вклад летнего баланса массы в изменение его годового баланса и стока деградации. Такое явление связано с небольшим, но постоянным ростом доли зимних осадков в годовой сумме при потеплении и усилении циклонической активности в период зимнего антициклона. Кроме того, ледники континентальных районов испытывают тенденцию к уменьшению питания атмосферными осадками: общей тенденцией для ледников Тянь-Шаня в течение последних десятилетий было сокращение

1960

1965

1970

1975

1980

1985

1990

1995

2000

Рис. 4. Многолетние тренды изменения объема (кумулятивный баланс массы) ледников различных районов мира [94]

а " - « Моунт Лгунг, Эль'Чихон, Моунт Пннагубо,

свр. 1963 март 1982 ' июнь 1991

-500

1960

1970

1980 1990

голы

2000

-6000 ~ я 2

-7000

-8000 2010

Рис. 5. Головые измснсиия баланса массы ледников и кумулятивный баланс массы водного эквивалента: а - в м, б - в км3, рассчитанный для ледниковых систем и ледниковых покровов (исключая I ренландский и Антарктический ледниковые шиты) с обшей площадью 785x103 км2. Обобщены результаты прямых наблюдений баланса массы 300 ледников мира, осреднениых по размерам отдельных ледников, 49 первоначальных 1 ледниковых) систем, 12 крупных районов. 6 регионов континентального масштаба [89]

годовой аккумуляции снега. Уменьшение аккумуляции снега и потепление типичны для условий Центральной Азии. Это наиболее благоприятное сочетание объясняет аномально большие скорости деградации оледенения [67].

Весьма интересными с точки зрения динамики ледниковых ресурсов являются результаты оценки вклада горных и субполярных ледников в повышение уровня Мирового океана. Глобальный баланс массы ледников может бьпъ преобразован в единицы изменения уровня моря: 361 км3 водного эквивалента соответствует увеличению уровня моря на 1 мм [50, 94, 96]. Согласно результатам оценки [94, 97], обобщенный среднегодовой баланс массы ледников изменился от -82 мм/год (-56 км3/год) в течение 1961-1976 гг. до -125 мм/год (-85 км3/год) в 1977-1987 гг. и до -217 мм/год (- 147 км3/год) с 1988 по 1998 г. Таким образом, объем талых ледниковых вод в последние десятилетия прошлого века увеличивался, при этом, если в десятилетие (1977-1988 гг.) среднегодовой ледниковый сток увеличился в 1,5 раза в сравнении с характерным для периода с 1961 по 1976 г., то в течение следующего десятилетия он возрос в 1,7 раза. Это еще раз подтверждает вывод о том, что значительное увеличение темпов деградации ледников в последнее десятилетие XX в. имело глобальный характер. При этом ускорение темпов деградации оледенения в конце 80-х - начале 90-х годов было настолько значительным, что высказывается сомнение относительно однородности данных рядов мониторинга ледников и правомерности их использования в прогнозных оценках вероятной динамики оледенения на обозримую перспективу [94]. Вместе с тем в ряде горно-ледниковых районов (Кавказ, Алтай, Скандинавия) этот сдвиг не выражен и ход кривых кумулятивного баланса массы в 80-х - начале 90-х годов прошлого века носит, скорее, обратный характер в сравнении с типичным для большинства ледниковых районов (см. рис. 4).

Рассмотренные результаты (см. рис. 5) характеризуют изменения оледенения, осредненные для больших территорий - от крупных горно-ледниковых районов (Альпы. Кавказ. Алтай) до масштабов субконтинента (высокие горы Азии). Характер изменений оледенения отдельных ледниковых систем может существенно отличаться от осредненного для больших регионов. К тому же в единой ледниковой системе темпы

этих изменений могут значительно различаться в зависимости от условий рельефа, орографии, положения района в горной системе, ориентации макросклона горного хребта. Рассмотрим эти особенности, прежде всего, для оледенения гор Центральной Азии. Вероятно, наиболее полная информация для исследований динамики оледенения региона имеется для террит ории гор Юго-Восточного Казахстана - Северного Тянь-Шаня и Жетысуского (Джунгарского) Алатау. Здесь на базе стационара Института географии МОН РК в гляциальном поясе бассейна р. Киши Алматы с 195 8 г. проводятся ежегодные, а с 1972 г. - круглогодичные гляциогидроклиматические наблюдения с измерением составляющих баланса массы ледника Туюксу. С учетом же реконструированных показателей продолжительность ряда данных о балансе массы этого ледника превысила 125 лег. Кроме того, для гор Юго-Восточного Казахстана по материалам аэрофотосъемки, а после 1990 г. по данным космической съемки составлены унифицированные каталоги ледников по состоянию на 4-6 временных срезов (д!я Джунгарской и Заилейско-Кунгейской ледниковых систем соответственно) с 1955-1956 по 1999 г.

Данные мониторинга баланса массы ледника Туюксу (рис. 6) и сравнительный анализ данных каталогов ледников свидетельствуют, что изменения оледенения данного региона вполне согласуется с типичным для гор Центральной Азии (см. рис. 3). Как и в большинстве ледниковых районов мира, до конца 1970-х годов ледники оставались в более или менее устойчивом состоянии, а у скоренная их деградация началась в начале 1970-х годов, когда в течение нескольких лет подряд наблюдались аномально высокие температуры* воздуха. Именно с начала 1970-х годов кумулятивная кривая баланса массы ледника резко отклонилась вниз (см. рис. 4), отражая соответствующее ускорение темпов сокращения вековых запасов льда. Аналогичные изменения зафиксированы в режиме ледников Шумского в Жетысуском Алатау, Абрамова в Гиссаро-Алае, Кара-Баткак и Голубина на Тянь-Шане [66].

В течение всего последующего периода отрицательный баланс массы лишь в отдельные годы сменялся положительным. Вместе с тем отмеченное резкое ускорение темпов деградации ледников с середины 1980-х - начала 1990-х годов, типичное для многих районов мира (Альпы, Патагони, Аляска, Анды, Арктика), здесь не

Рис. 6. Кумулятивный баланс массы ледника Центральный Туюксу за 1957-2005 гг.

CLMMULAUVE SPJXHHC NКГ BALANSES

-2000

1 -4000 Г -6000

| -8000

2

ц -10000

2 -12000 Ш

■3 -14000

О -16000

18000

20000

Time [Years]

проявилось. Напротив, с конца 1980-х годов потери массы ледника Туюксу явно замедлились • см. рис. 6). Тот же характер изменений проявился и в динамике Заилейско-Кунгейской и Джун-гзрской ледниковых систем в целом [28].

Это хорошо видно на примере изменений темпов сокращения площади ледников северного склона Заилейского Алатау (рис. 7): максимально высокие темпы деградации, характерные /для середины 1970-х годов, уже к середине 1980-х годов значительно уменьшились и, судя по измерениям баланса массы ледника Туюксу (см. рис. 6), продолжали сокращаться вплоть до 2005 г.

Выявленный характер изменений (рис. 7) вполне согласуется с результатами соответствующей оценки для высоких гор Азии в целом [98]: после резкого ускорения потерь массы ледников в начале 1970-х годов уже к 1977-1978 гг. про-

Я, % I уеаг 1,4]-----

цесс стабилизировался, а до начала 1990-х годов существенно замедлился, после чего потери массы льда вновь возросли. Такой режим вполне соответствует особенностям глобального потепления: если до конца 1980-х годов на разных широтах как Северного, так и Южного полушарий зонально осредненные среднегодовые аномалии температуры воздуха имели разный знак, то с конца 1980-х годов они были преимущественно положительными во всех широтных зонах Земли, особенно значительными в Северном полушарии [98].

Отметим также, что значительное сокращение темпов деградации ледников с начала 1980-х выявлено для трех бассейнов Гиссаро-Алая [99]. Существенное сокращение темпов деградации в конце 1980-х-началеи в конце 1990-хвыявлено также по ежегодным измерениям баланса массы

0,6

Year

1960

1965

1970

1975

1980

1985

1990

1995

2000

трех ледников Катая (Ледник №1 в Восточном Тянь-Шане, ледник Малый Тонгкемали в горах Танггула и ледник Мейкуанг в Куньлуне) [92]. По другим оценкам [100]. темп деградации оледенения 1 иссаро-Алая в целом после 1980 г. увеличился почти в 1,2 раза (с 0.68 до 0,80% в год) в сравнении с характерным для иериода с 1957 по 1980 гг. Вместе с тем по тем же оценкам темп сокращения площади оледенения Памира с 1980 по 2005 г. несколько снизился -с 0,54% в год в 1961— 1980 гг. до 0,50 в 1980-2005 гг. Некоторое ускорение темпов деградации оледенения в последние десятилетия выявлены и для Центрального Тянь-I Ваня [101]. Такие расхождения в оценках, к сожалению, вполне вероятны, поскольку надежность определения площади ледников даже по материалам аэрофотосъемки не слишком велика и зависит не только от масштаба используемой топографической карты, но в значительной мере от профессионального опыта специалиста. Вряд ли надежнее результаты определения площади ледников но космическим снимкам. В этом отношении показателен тестовый эксперимент, в ходе которого троим специалистам с большим опытом обработки космических изображений было предложено определить площадь ледника Туюк-су по космическому снимку 1RS с разрешением 5,8 м. Расхождения в результатах определений превысили 10%. а отклонения от площади ледни-

ка, рассчитанной по материалам синхронной тахеометрической съемки, изменялись от 1.5 до 12.0%.

Отметим также, что в зависимости от положения района в горной системе, ориентации макросклона хребта, абсолютной высоты расположения и ориентации самих ледников темпы их деградации могут значительно различаться в пределах одной ледниковой системы. Так. в Заи-лийско-Кунгейской ледниковой системе в среднем с 1955 по 1999 г. максимальный темп сокращения площади ледников (0.96% в год) наблюдался на южном склоне Кунгей-Алатау (бассейн р. Чон-Аксу), а минимальный (0.49% в год) - в расположенном рядом бассейне р. Чон-Кемин. В Джунгарской ледниковой системе в среднем с 1956 но 1990 г. максимальный темп сокращения площади ледников (1.08% в год) характерен для Южного макросклона тонной страны, в расположенном рядом бассейне р. Коксу он в 1,2 раза меньше, а минимальный (0,72% в год) наблюдался в орографически закрытых бассейнах Тентек и Ыргайты на восточной периферии Жетысуского (Джунгарского) Алатау [28].

Значительные межбассейновые различия темпов деградации оледенения характерны и для других ледниковых систем Центральной Азии (табл. 3).

Представленные в табл. 3 данные о площади оледенения на два временных среза заимствованы

Таблица 3 Многолетние изменения плошали оледенения Ff| Центральной Азии, км2 (по данным [102])

Бассейн/район Год Год Потери площади за период, км3 Темп сокращения площади оледенения, %/год Продолжительность периода, лет

Зап. Тянь-Шань 1957 170,8 1980 146,8 24,0 0,61 23

Р. Ванч 1957 344,8 1980 291,6 53,2 0,67 23

Р. Гунт 1957 534,1 1980 441,1 94,0 0,76 23

Р. Матча 1957 506,0 1980 437,9 68,1 0,58 23

Р. Кызылсу Зап. 1966 527,3 1980 486,4 40,9 0,55 14

Р. Муксу 1966 2064,8 1980 1987,5 77,3 0,267 14

Р. Обихингоу 1957 810,2 1980 705,1 105,1 0,56 23

Р. Пяндж (1) 1957 383,7 1980 268,9 114,8 1,30 23

Р. Пяндж (2) 1957 52,0 1980 48,1 3,9 0,32 23

Р.Сырдарья (1) 1964 548,1 1980 449,6 98,5 М2 16

Р.Сырдарья (2) 1964 303,9 1980 180,1 123,8 2,55 16

Р. Шахдара 1957 216,3 1980 166,7 49,6 1,00 23

Р. Язгулем 1954 330,4 262,7 67,7 0,79 26

Все бассейны 6793,4 5872,5 920,9 0,65 21

Примечание. Пяндж (1) -правые притоки Пянджа выше устья р. Гунт, Пянлж (2) - правые притоки Пянджа ниже устья р. Ванч, Сырдария (1) - левые притоки от устья Аксу и ниже, Сырдария (2) - левые притоки Сырдарии от устья Карадарии до устья Аксу.

из каталогов ледников, составленных высококвалифицированными специалистами, что исключает предположение значительных ошибок. Тем не менее трудно объяснимыми являются выявленные темпы деградации оледенения (до 2,6%/год) и их районные различия в бассейнах левых притоков р. Сырдарии (более чем вдвое). Не ясны также причины аномально малых темпов деградации оледенения бассейнов правых притоков р. Пяндж ниже устья р. Ванч (0,32% в год) и бассейна р. Муксу (0,27% в год). Возможно, это связано с тем, что в этих и расположенных рядом бассейнах сосредоточены наиболее значительные узлы оледенения региона. Можно предположить, что наличие больших площадей ледниковой поверхности определяет существенно более низкий температурный фон и соответственно относительно малые темпы деградации оледенения. Не потому ли временной градиент среднелетней температуры на метеостанции Алтынмазар (бассейн р. Муксу) в 1962-1991 гг. оказался отрицательным относительно предыдущего десятилетия [102]? Может быть, и здесь проявляется механизм саморегулирования ледников: чем выше фоновая температура, тем в большей мере проявляется охлаждающий эффект ледниковой поверхности? В этой связи уместно напомнить, что в современных условиях охлаждающий эффект оледенения Гренландии приводит к сглаживанию «фоновых» температу р на 5°С летом и на 15°С зимой [67, 103].

Говоря о причинах территориальных различий темпов деградации ледников и ледниковых систем, необходимо иметь в виду, что глобальное повышение температуры оказывает не прямое, а опосредованное влияние на состояние ледников через общую циркуляцию атмосферы, облачность, солнечную радиацию и локальную температуру [32, 33]. Нужно также учесть, что территориальная неоднородность режима ледников и их реакции на внешние воздействия в значительной мере определяются различиями условий снегонакопления и величин годовой аккумуляции твердых осадков. Эти кон трасты особенно велики в мало-и умеренно снежных районах, к числу которых относится подавляющая часть горной территории Центральной Азии. В зависимости от ориентации бассейна, особенностей орографии и положения района в горной системе величины максимальных снсгозапасов на сопоставимых высотах даже в расположенных рядом бассейнах могут разли-

чаться в несколько раз [104-106] .В этом одна из причин относительно большего высотного положения ледников и высоты линии нулевого баланса в малоснежных орографически закрытых и внутригорных бассейнах [76,104, 107].

Характерно также, что режим каждого отдельного ледника сугубо индивидуален и может значительно отличаться не только от осреднен-ного для данной ледниковой системы, но и от режима ледника, расположенного рядом. Причины этих различий в значительной мерс определяются влиянием большого разнообразил локальных факторов - от особенностей орографии и рельефа до морфологического типа ледника и экспозиции склона [67, 85] и др. Степень воздействия локальных факторов на основные гляциологические характеристики в значительной мере зависит от размеров ледника [104, 105, 107]): чем больше ледник, тем это влияние должно быть меньше. Так, обнаружено, что для всех горно-ледниковых районов зависимости высоты фирновой линии Нф от площади ледника ¥ однотипны: по мере увеличения площади ледника диапазон колебаний высоты фирновой линии в данном районе быстро сокращается и, достигнув некоторого предела, в дальнейшем практ ически не изменяется (рис. 8),

к 1

* • гу

<л<> -V1 \ ^ « о ••« ---

К* с" ^ '1 ;:.■;• ..--с ;•••. Ш

V"'

ж г + -I 4 - г * 9 —4 УТЯг* 1

0 С 8 «2 й 20 р ~ 2

Рис. 8. Зависимость фирновой линии Нм от плошали ледника К. 1 - Алтай, Саяны: 2 - Жетысуский Алатау; 3 - Тянь-Шань; 4 - Памир, Гиссаро-Алай; 5 - Большой Кавказ; 6 - Альпы; 7 - сплошное поле точек; 8 - зона, где площадь ледника показана внемасштаба (Р»20 км2)

при этом роль морфологии ледников не является решающей: однотипные ледники распространены во всем ледниковом диапазоне и с равной вероятностью могут появляться как у верхнего, гак и у нижнего пределов последнего [76, 104, 106|.

Как видно из рис. 8; зависимость Нф = f(F) имеет асимптотический характер: при F > 14 км2 дальнейшее увеличение площади ледника практически не отражается на высоте фирновой линии. Это и понятно: с увеличением размеров ледника всс в большей степени проявляется механизм его саморегулирования и на положении фирновой линии все меньше сказывается влияние локальных не климатических факторов и все более отчетливо проявляется роль макроклиматических условий, прежде всего типичное для района в целом соотношение суммарного теплоприхода и годовых сумм твердых осадков. Судя по характеру зависимостей Нф = f(F), можно, по-видимому, считать, что на ледниках, площадь которых больше указанного критического предела, высота фирновой линии определяется преимущественно фоновыми макроклиматическими условиями данного района.

Аналогичная зависимость с тем же пороговым значением F обнаружена при сопоставлении среднегодовых темпов сокращения плановых размеров ледников (AF% /год) и их площади F [27J. Однако, в отличие от рассмотренной зависимости Нф = f(F), она не является универсальной: положение точек на поле зависимости AF = f(F), в том числе в зоне F>14 км2, может изменяться со временем в зависимости от фазы развития оледенения. В период деградации ледников они будут смещаться в зону положительных значений AF, а при наступлении ледников - в зону отрицательных значений. Неизменным остается лишь факт наличия порогового значения F (14 км2), с превышением которого режим ледника определяется макроклиматическими условиями района при максимально ограниченном влиянии локальных факторов.

Анализ данных повторной каталогизации ледников Заилейско-Кунгейской и Джунгарской ледниковых систем показал, что:

1. Вопреки сложившимся представлениям [100. 108], нельзя однозначно полагать, что малые ледники сокращаются быстрее больших. Несмотря на влияние эффекта «бокового таяния», в зависимости от определяющих локальных условий темп их сокращения может быть значительно

больше либо меньше характерного для крупных ледников.

2. Темп сокращения площади ледников в значительной мере определяется их размерами, а площадь ледника 13-14 км2 является пороговой: с его превышением механизм саморегулирования ледника настолько выражен, что подавляет проявления всех факторов локального характера и его режим определяется макроклиматическими условиями района. Вероятно, именно ледники площадью больше указанного порогового значения представляю! наибольший интерес для исследований взаимодействия оледенения и климата.

3. Режим каждого ледника сугубо индивидуален и может значительно отличаться не только от осредненного для данной ледниковой системы, но и от характеристик режима ледника, расположенного рядом. Использовать показатели гляциологического режима конкретного ледника для характеристики режима других, даже расположенных рядом ледников, рискованно. Различия могут быть не только значительными, но и иметь разный знак.

4. Темп деградации ледников практически не зависит от их экспозиции и морфологического тина. Территориальные различия темпов деградации ледников определяются, прежде всего, ориентацией макросклонов относительно сторон горизонта и господствующего направления атмосферного влагопереноса и положением района в горной системе. В условиях гор Казахстана и сопредельных стран Центральной Азии максимальные темпы деградации присущи оледенению южных макросклонов хребтов, а минимальные - внутригорным и орографически закрытым бассейнам восточной ориентации, а также наиболее увлажненным бассейнам на западной периферии горных стран, благоприятно ориентированным относительно господствующего направления атмосферного влагопереноса. В первом случае очевидна решающая роль относительно более высокого температурного фона, присущего макросклонам южной ориентации. В двух последних случаях причиной замедленных темпов деградации ледников является относительно большая доля летних осадков в годовой их сумме: частые летние осадки, подавляющая часть которых в ледниковом диапазоне выпадает в твердом виде, способствуют «консервации ледников», существенно снижая интенсивность абляции льда.

Елиянне деградации оледенения на сток.

■Ь иаваясь в дискуссию относительно содержания понятия «ледниковый сток», отметим, что мы придерживаемся определения, данного в Гляциологическом словаре [109]. согласно кото-рому под ледниковым понимается сток талых зод сезонного снега, фирна и льда, а также жид-гах осадков, поступающих в речную сеть с поверхности ледника. Ряд специалистов под лед--осковым понимают лишь сток от таяния фирна и тъда без учета талых вод сезонного снежного покрова на поверхности ледника. С учетом за-1ач нашего исследования различия в трактовке "ермина «ледниковый стою> не имеют принципиального значения: нам важно понять изменения "едникового стока как следствие деградации :леденения и оценить, как эти изменения могут -озаться на водных ресурсах региона.

В научных публикациях преобладает мнение : том, что ледниковый сток должен увеличиваться по мере деградации ледников вследствие тюбального потепления. В одном из последних

Кс!, мм 2000 г

обобщений [67] задача заключалась в расчете не всего ледникового стока, а лишь той его части, которая составляет добавок стока в сравнении со стационарным балансом массы. Это означает, что в условиях потепления и деградации оледенения речь идет о расчете стока деградации ИД который численно равен текущему (как правило, отрицательному) балансу массы. Расчет стока деградации состоит в использовании данных наблюдений за изменением баланса массы ледников, который имеет тенденцию к уменьшению при потеплении (рис. 9) [67]. Аналогичные тенденции изменений стока деградации выявляются и по результатам измерений на шести ледниках Норвегии, вполне надежно характеризующих режим оледенения районов с типично морским климатом (Береговой хребет США и Канады, прибрежные районы Аляски. Исландии, Шпицбергена и др.) [67].

Исходя из тенденции изменения температуры воздуха по данным метеостанций Тянь-Шаня и предполагая в последующем тот же линейный

3570

12300

Ю0[-----

1000

-10001_I_I_I-1-1-1-1-

1950 1960 1970 1980 1990 2000 2050 2100

Рис. 9. Современные тенденции стока деградации Кс1 и его прогнозируемые

величины согласно этой тенденции, вычисленные по результатам измерений на леднике Тукжсу (а), Сарытор (б) и X® 1 (в)

195

470

330

-200

1950 1960 1970 1980 1990 2000 2050 2100

П 1170

е

800

400-

400

890

1950

1960

1970 1980 Годы

1990 2000 2050 2100

тренд, сделано заключение [67], что в Центральной Азии средняя годовая температура воздуха к 2100 г. может повыситься на 1,5°С, а к 2350 г. -на 4,5°С. Объем стока деградации к 2100 г. увеличится в 3,3 раза относительно 1975 г., но в последующий период вследствие быстрого сокращения площади ледников будет уменьшаться (см. рис. 9). В конечном итоге изменения оледенения, связанные с «парниковым» потеплением климата, будут иметь в основном негативные геоэкологические последствия. Изменения структурно неустойчивых ледниковых покровов «морского» типа могут привести к их распаду, возможно, к катастрофическому, следствием чего будет сравнительно быстрое повышение уровня моря (на 5-7 м за десятки лет), тогда как горное оледенение умеренных шрот перейдет в условия экстремального режима с резко отрицательным (до -3 --5 м/год) балансом массы и почти целиком исчезнет. Объем стока горных рек сильно сократится (из-за потери ледниковых ресурсов), что приведет к негативным для сельскохозяйственного производства последствиям [67]. Напомним, что речь здесь шла о стоке деградации - добавке в сток в сравнении с ледниковым стоком при стационарном балансе массы, численно равной текущему балансу массы; расчет же прогнозных изменений оледенения и стока деградации выполнен в предположении сохранения в будущем современных темпов повышения температуры и сокращения площади оледенения.

Ожидания увеличения стока на современном этапе развития оледенения вполне логичны: потепление климата обеспечивает относительно больший слой стаивания снега и льда и соответственно больший объем талого стока. Но на каком-то этапе неминуемо должна произойти смена знака процесса: убыль ледникового стока вследствие сокращения площади ледника может превысить упомянутую прибавку за счет увеличения слоя стаивания. Судя по имеющимся данным, в условиях Центральной Азии эта смена знака в соотношении результирующих обоих процессов произошла давно и в настоящее время преобладающим процессом является последовательное сокращение ледникового стока по мерс потепления климата. Так, сток с ледника Туюк-су (Северный Тянь-Шань) за последние десятилетия уменьшался пропорционально сокращению его площади [29]. При устойчивости норм годовых и сезонных сумм осадков, максимальных

снегозапасов и речного стока доля ледниковой составляющей в суммарном стоке р. Усек в Жетысуском Алатау в течение последних десятилетий также последовательно сокращалась [110]. Аналогичный характер изменения ледникового стока выявлен в бассейнах рек Зеравшан и Вахш [66].

Рассматривая возможное влияние деградации оледенения на речной сток и региональные водные ресурсы, следует оценить изменения ледникового стока, связанные с глобальным потеплением. В этом случае речь должна идти не о суммарном ледниковом стоке и даже не величинах Rd, а о тех его изменениях, которые обусловлены глобальным потеплением. Для оценки этих изменений мы, воспользовавшись данными об изменении площади ледника Туюксу за период между двумя последовательными фотограмметрическими съемками (1958 и 1998 гт.) и данными определений ежегодного баланса массы ледника, сопоставили прибавку стока вследствие увеличения слоя стаивания как реакции на повышение летней (июнь-август) температуры воздуха вследствие глобального потепления, с одной стороны, и величину потерь ледникового стока за счет сокращения площади ледника за указанный период-с другой. Оказалось, что эти величины соотносятся как 1 к 150, т.е. прибавка к стоку за счет увеличения слоя стаивания вследствие глобального потепления несоизмеримо мала в сравнении с убылью стока вследствие сокращения площади ледника. По-видимому, даже с учетом кумулятивного эффекта ежегодного повышения температуры (при прочих равных условиях слой стаивания в каждый последующий год будет больше характерного для предыдущего года) результирующим итогом современного потепления климата является сокращение ледникового стока. Очевидно, что при сохранении нынешних тенденций потепления климата процесс сокращения ледникового стока будет продолжаться.

На этом фоне кажется странным тот факт, что средние многолетние величины (нормы) стока главных рек Центральной Азии, в том числе Амударии, Сырдарии, Иле, за последние полвека, как минимум, оставались устойчивыми [28, 34, 48, 100]). В течение того же периода, несмотря па значимое сокращение годовой аккумуляции снега на ледниках Тянь-Шаня, например [67], нормы атмосферных осадков и максимальных снегозапасов в зоне формирования стока оставались

устойчивыми [28, 73, 111-114]. Не изменилось за •гот период и внутригодовое распределение стока [115]). Все это дает основание предположить наличие некоего компенсационного механизма. Исследования, основанные на анализе данных повторной фотограмметрической съемки группы ледников и температурного режима сезонно- и многолетнемерзлых грунтов в Заилейском Алатау. дают основания полагать, что таким механизмом может быть все большее (по мере потепления климата) участие в формировании речного стока талых вод подземных льдов. При этом решающим является сток талых вод погребенных льдов: с 1958 по 1998 г. их объем для ледника Туюксу составил около 20% от объема стока с открытой части ледника. За тот же период еще около 5% от объема стаивания снега и льда на открытой части ледника поступило в сток вследствие частичного протаивания многолетнемерзлых "ород в том же горно-ледниковом бассейне [28]. Следует учесть, что доля талых вод погребенных льдов в речном стоке по мере деградации оледенения увеличивается, поскольку все большая часть ледниковой поверхности переходит в состояние погребенной. Так, в Заилейской ледниковой системе (северный склон Заилейского .Алатау и бассейн р. Шылек) с 1955 по 1990 г. лоля открытой части ледников в суммарной их площади сократилась на 13,6%. Соответственно возросли доли площади погребенных льдов и их вклада в формирование стока.

Принимая во внимание, что запасы подземных льдов в высоких горах Средней Азии и Казахстана эквивалентны современным ледниковым ресурсам 1116], а в горах Китая превышают их вдвое [95, 117]. а также учитывая тот факт, что темпы стаивания подземных льдов значительно ниже в сравнении с характерными для открытой поверхности ледников, мы полагаем, что даже при сохранении нынешних тенденций потепления климата действие упомянутого компенсационного механизма может растянуться на несколько столетий. Заметим также, что в условиях Центральной Азии вряд ли следует ориентироваться на значительное сокращение водных ресурсов вследствие деградации оледенении еще и по той причине, что главным источником формирования ледникового (как и суммарного) стока является талый сток сезонного снежного покрова: в суммарном годовом стоке с ледника Туюксу. например, на его долю приходится не менее

70%, тогда как за счет таяния вековых запасов льда формируется не более 30% [29].

Оптимизм внушает и то, что, согласно результатам анализа кернов льда с ледников Тянь-1.11аня, более половины годовой аккумуляции в ледниковом поясе гор (выше 3700 м) формируется за счет испарения с внутренних источников влаги.

Это позволяет заключить, что Центральная Азия - саморегулируемая система, где горные районы (зона формирования стока) остаются в устойчивом состоянии: испарение обеспечивает «местные» осадки, которые, в свою очередь, сдерживают рост температуры [49].

Все это дает основания надеяться, что продолжающаяся деградация оледенения не приведет к значительному сокращению стока и региональных водных ресурсов, по крайней мере, в течение ближайших десятилетий. Разумеется, этот оптимистический вывод нуждается в дополнительном обосновании, что потребует постановки комплекса целенаправленных исследований, скоординированных на межнациональном и региональном уровне. В этой связи заслуживают внимания геокриологические исследования, прежде всего мониторинг термического режима сезонно- и многолетнемерзлых пород и совершенствование методов оценки запасов подземных льдов. Очевидно, настало время, когда погребенные ледники и многолетнемерзлые толщи следует рассматривать не только как индикатор климатических изменений и неблагоприятный фактор с точки зрения интересов хозяйственного освоения высокогорий, но и как с тратегический ресурс формирования стока.

Таким образом, для стран Центральной Азии проблемы воды и вероятных последствий глобального потепления климата для природной среды, экономики и населения представляют особый приоритет. Уровень современных знаний по обеим проблемам явно не отвечает задачам обеспечения устойчивого экологически сбалансированного развития стран региона, что наряду с неопределенностью перспектив вероятных изменений даже в ближайшем будущем таит угрозу региональной безопасности.

Проблема воды во всех странах Центральной Азии остается ключевой и в этой связи исследования современной и прогнозной динамики компонентов гляциосферы зоны формирования стока, прежде всего оледенения и снежности, приобретают особую актуальность. Несмотря на

постоянное внимание к проблеме изменения климата, уровень неопределенности вероятных изменений климата и их последствий для природной среды населения и экономики остается высоким.

Есть основания считать, что ледники - один из наиболее ярких индикаторов климатических изменений и в определенной мерс реакции природной среды зоны формирования стока на глобальное потепление. Из 120,6 тыс. км2 обшей площади ледников Азии 116,2 тыс. км2(96%) приходится на оледенение высоких гор.

Быстро нарастающий дефицит пресной воды и реальная перспектива весьма драматичных последствий продолжающегося глобального потепления для населения и экономики выдвигают оценку современных и прогнозных изменений снежно-ледовых ресурсов в ряд наиболее приоритетных проблем глобального масштаба. Данные наблюдений, поступившие в Мировую службу монит оринга ледников, и содержание соответствующих научных публикаций не оставляют сомнения в том, что оледенение Земли, начиная с середины XIX в., находилось в состоянии преимущественной деградации. Особенно интенсивная деградация оледенения во многих горно-ледниковых районах наблюдалась с начала 1970-х годов, второй всплеск увеличения темпов деградации ледников в большинстве районов мира отмечен в середине 1990-х годов.

Отклик ледников на изменения климата наиболее ярко проявляется в колебаниях показателей годового баланса их массы, поэтому мониторинг баланса массы ледников является основой оценки современных и прогнозных изменений оледенения и их возможного влияния на окружающую среду и водные ресурсы.

Вместе с тем режим отдельного ледника сугубо индивидуален и наблюдения за балансом его массы могут не вполне адекватно характеризовать изменения оледенения горно-ледникового бассейна либо района. В связи с этим заслуживают внимания усилия по составлению унифицированных каталогов ледников с интервалом максимум в несколько десятилетий. Только сравнительный анализ данных последовательных каталогов ледников позволяет объективно оценить изменения ледовых ресурсов целостных ледниковых систем как реакцию на изменения климата и на этой основе выявить закономерности и причины территориальных различий динамики

оледенения Земли. В пределах Азиатского субконтинента повторные каталоги ледников составлены для Заилейско-Кунгейской ледниковой системы (по состоянию на четыре-шесть временных срезов с 1955 по 1999 г.), оледенения Тянь-Шаня (бассейн р. Сырдарии) и Памиро-Алая в границах бывшего СССР (по состоянию на 1956 и 1980 гг.) и оледенению Китая (начало 1980-х и начало 2000-х годов). Составлен также первый каталог ледников Индийских Гималаев. Создание унифицированных по содержанию повторных каталогов ледников с интервалом максимум 2-3 десятилетия на основе анализа данных космического мониторинга и методов ГИС-технологий следует признать одной из приоритетных задач современной гляциологии. В этой связи было бы желательным участие гляциологов Евразии в разработке проекта GLIMS, ориентированного, в частности, на создание каталога ледников мира.

Существующая сеть регулярного мониторинга ледников Азии явно не адекватна задачам оценки современных и прогнозных изменений оледенения и их возможного влияния на региональные водные ресурсы. В настоящее время имеется лишь 18 ледников, где продолжительность ежегодных измерений баланса массы превысила 20 лет. На 11 из них наблюдения по разным причинам прекращены в 1980-х- 1990-х годах и в настоящее время сохранились лишь на трех ледниках Алтая, двух ледниках Тянь-Шаня и двух ледниках Кавказа. В этих условиях задачами на ближайшую перспективу должно стать стремление восстановить прерванные наблюдения на ледниках Абрамова (Памиро-Алай), Кара-Баткак и Голубина (Тянь-Шань) и организовать подобные наблюдения на дополнительных ледниках, особенно на Тибете, в Гималаях, горах Памира, Каракорума.

Сравнительный анализ опубликованных результатов исследований динамики горного оледенения за последние десятилетия позволяет заключить. что значительные межрегиональные контрасты темпов деградации ледников обусловлены многими факторами, среди которых, помимо типа климата (теплый морской - холодный континентальный), наиболее значимы ориентация макросклона горного хребта относительно стран света и господствующего направления атмосферного влагопереноса, а также положение горно-лед-никового бассейна в горной системе (периферия -внутригорные орографически закрытые районы).

Влияние этих факторов так велико, что темпы .еградации оледенения даже расположенных рядом частных бассейнов могут различаться более чем вдвое. Вместе с тем различия в оценках могут быть связаны и с использованием разных исходных данных: в одних случаях это данные о всей площади ледника, включая покрытую мореной, в других данные о площади только отбытой его части (чистый лед). Опыт показал, -то в зависимости от типа исходных данных результаты оценок могут различаться более чем элвое. В целом же темпы сокращения ледниковых ресурсов мира остаются высокими и в пос-теднее десятилетие в большинстве ледниковых районов явно возросли.

Степень устойчивости ледников к воздействию внешних факторов в значительной мере определяется их размерами. В районах с глубо-к> расчлененным рельефом площадь ледника г=14 км2 является пороговой: с ее превышением механизм саморегулирования ледника настолько выражен, что подавляет проявления всех факторов локального характера и его режим определяется макроклиматическими условиями рай-на при максимально ограниченном влиянии лояльных факторов. Вероятно, именно ледники шющадью больше указанного порогового значения представляют наибольший интерес для исследований взаимодействия оледенения и климата.

И без того редкая сеть режимного мониторинга снежного покрова в горах существенно сокращена в 80—90-х годах прошлого века, особенно 5 странах бывшего СССР. Наиболее слабо изучены закономерности распределения и режим снежного покрова высокогорных районов (выше 5000-3200 м), где сосредоточено более 50 % снежных ресурсов зоны формирования стока ~авных рек Центральной Азии. В связи с этим заслуживают повышенного внимания исследования закономерностей распределения и режима снежного покрова высокогорий на специально созданных снегомерных полигонах с применением метода теплового проявления снегозаиасов и данных космического мониторинга.

С учетом возросшей роли подземных льдов сак стратегического ресурса пресной воды в условиях деградации оледенения необходимо силить исследования по оценке реакции вечной мерзлоты на изменения климата с оценкой гапасов подземных льдов и их роли в формировании стока.

Заслуживают специального внимания и исследования современных изменений климата. Ряд аспектов этой проблемы разработан недостаточно, особенно в части оценки влияния антропогенно измененных ландшафтов и урбанизированных территорий на формирование полей характеристик климата. Есть основания надеяться, что результаты этих исследований могут существенно скорректировать сложившиеся представления о современных и прогнозных изменениях климата и их последствий для состояния природной среды, населения и экономики.

Успешное решение перечисленных задач возможно лишь при организации хорошо скоординированных исследований и тесной кооперации уче-ных заинтересованных стран. В связи с этим считаем целесообразным создать сеть тестовых горно-ледниковых бассейнов стран Евразии с организацией целенаправленных исследований по скоординированной программе с применением единых согласованных методов мониторинга и измерений исследуемых характеристик, созданием регионапьныхбазы данных мони торинга и информационной системы.

Для координации исследований по проблемам оценки климатически обусловленных изменений снежности, оледенения и многолетней мерзлоты зоны формирования стока и их возможного влияния на региональные водные ресурсы было бы желательным создание регионального гляциологического центра под эгидой ЮНЕСКО с научным советом из высококвалифицированных ученых заинтересованных стран Евразии.

ЛИТЕРАТУРА

1. Shiklomanov I.A. Global Renewable waler resources. Water a looming crisis? Procccding of the International Conférence on World Water Resources at the Beginning 21st Century. UNESCO,Paris, 1998 P. 3-14

2. "International Hydrological Programme" IHP (http:// \vw\v.unesco.org/watcr/ihp/index.shtml) - UNESCO.

3. International Programme "The Man and Biosphère"'(MAB) (http://www.unesco.orfi/mab/)- UNESCO.

4. "Water, Environment and Sanitation Programme(WES) (http ://www, unicef. or g/wes/ ).

5. UNICEF Programme (hiip://www.childinfo. org/eddb/ water.htm).

6. UNICEF Programme (http://www.childinfo.orc/eddb/ health.htm).

7. "Global International Water s Assessment' '( GIWA ) (http:/ /www.giwa.net/").

8. UNDP Programme http://www.undp.org/ energyandenvironment).

9. UNDP Programme (http://www.undp.org/drylands').

10. UNDP Programme (http://ppput.undp.org/).

11. "Global Environment Monitoring System, Freshwater Quality Programme (GLMSAVATER) (http: '/www, gcmswatcr-or&j.

12. "Water resources, development and management for agriculture (http://wwv.fao/landandwater/aglw/).

13. FAO Programme(http://u^\^w.fao.org/landwaterr)

14. Land and Water management"- FAO (http://www.fao. org/,ag/agl/watershed/watershed/en/mainen/index.stm").

15. "Water Resources Management"-WB (http.-//www/ worldbank.org/water).

16. "Water supply and sanitation" WB (http://www. worldbank.org/hmil/fpd/water/).

17. "Water , Sanitation and Health Programme"(WSH) -WHO (http://www.who.int/water sanitation health/en/).

18. "Hydrology and Water Resources Programme" (IfWR) ]-WrMO (http://www.wmo.ch/web',homs/indcx.html).

19. Water for People, Water for Life. The United Nations World Water Development Report. 2003. 576 p.

20. News water portal update 2005, #111:Drylands.

21. News water portal update ft 117: Water and salinization/ desalinization)-October, 2005.

22. UNESCO Water portal weekly update. 2005, #113 (October 2005)].

23. ( http://www.unhabitat.org/mediacentre/documents/ vvwfl8.pdf).

24. World Water Assessment Programme (WWAP) -(http:/ /www.unesco.org/waterAvwap/facts figures/mdgs.shtml).

25. UNESCO water portal weekly update # 102 (July 2005).

26. ICG 2002: Central Asia: Water and Conflict. International Crisis Group. Asia Report № 34. 2002. 47p.

27. Сееерский KB.. Токмагамбетов Т.Г. Современная деградация оледенения гор Юго-Восточного Казахстана // Гидрометеорология и экология. Алматы, 2004. № 1.

28. Severskiy /. И, KokarevA.L. Severskiy S.J., Tokmagam-betov T.G., Shagarova L. V., Shesterova I.N. Contemporary and prognostic changes of glaciation in Balkhash Lake basin. Almaty, 2006. 68 p.

29. Вилесов E.H., Уваров В. I J. Эволюция современно!^ оледенения Заилийского Алатау в XX веке. Алматы, 2001. 252 с.

30 .Долгушин ЛЛ. Осипова Г Б. Ледники. М.. 1989. 447 с.

31. Aizen V., Aizen Е. Malock J. Climate, snow cover, glaciers and runoff in Tien Shan, Central Asia// Water resources bulletin. 1995. Desember. V. 3l,N 6. P. 128.

32. Aizen V., Aizen E. Hydrological cycles on the north and south peripheries of mountain-glacial basins of Central Asia J. Hydrological processes. 1997. V. 11. P. 451-469.

33. Aizen У.В., Aizen EM. Glaciers and snow cover in Central Asia as indicators of climate change in earth-ocean-atmosphere system // Regional hydrological Response to Climate Warming. Kluwer academic Publ. 1997. P. 269-285.

34 .Aizen V.B.. Aizen EM., Malock J. M., DozierJ. Climate and Hydrologic Changes in the Tien Shan, Central Asia// Journal of Climate. 1997. V 10, N 6. P. 1393-1404.

35. UNRP, 2005. Severskiy /. K, Chervanyov /.. Ponoma-renko Y., Novikova N.M., MiagkovS. V.. Rautalahti E., DalerD. Aral Sea, G1WA Regional assessment 24. University of Kalmar, Kalmar, Sweden. 2005. 87 p.

36. Severskiy I. V. Water-related Problems of Central Asia: Some Results of the GIWA Assessment Program. / AMBIO. A Journal of the Human Environment. 2004. Feb. V. 33, N 1. P. 52-62.

37. SPECA-Report: Strengthening cooperation for rational and efficient use of water and energy resources in Central Asia UNITD NATIONS. New York, 2004. 75 p

38. Кипшакбаев И.К., Соколов В.И. Водные ресурсы бассейна Аральского моря - формирование, распределение, использование // Водные ресурсы Центральной Азии Ташкент, 2002. С. 63-67.

39. Bo/mer A., GieseE., GangZ. Dieautonome Region Xinjiang (RV China) -Einc ordnungspolitischie und regionlokonomische Studie(Band II). Zentrum fur regionale Entwicklungsforschung der Justus-Leibing-Univcrsitat Giessen / Schriften 73. Lit Verlag Munster-Hamburg-London. 1999. 112 p.

40. GieseE., SehringJ. Trouchine Zwischenstaachc Was-sernut/.ungskongskonflikte in Zentralasien. Zentrum fur inter-nationale Entwicklungs- und Umweltforschung. Diskussions-beittrage / Discussion Papers / Gicssn. 2004. N18.

41. Водные ресурсы Казахстана в новом тысячелетии. Обзор. .Алматы: UNDP-Kazakhstan, 2004. 131 р.

42. Рамазанов AM. Водные ресурсы Казахстана: проблемы и перспективы использования // Мелиорация и водное хозяйство. 2004. № 1.С. 10-15.

43. РябцевА.Д., Ахметов С К. Водные ресурсы Казахстана: проблемы и перспективы использования // Гидрометеорология и экология. 2002. № 1. С. 51-73.

44. Сарсенбеков Т/Г., HypyuieeА.И., Кожаков А.Е., Оспа-нов М.О. Использование и охрана трансграничных рек в странах Центральной Азии. Алматы, 2004.271 с.

45. Голубцов В.В., Ли В.И., Скоцеляс И.И. Об использовании модели формирования стока для оценки влияния антропогенных изменений климата на ресурсы поверхностных вод // Гидрометеорология и экология. 1996. № 4. С. 132-137.

46. Скоцеляс И.И., Голубцов В.В.. Ли В.И. Использование, уязвимость и возможные пути адаптации ресурсов поверхностных вод бассейна Ишима в условиях антропогенных изменений климата// Гидрометеорология и экология. 1997. № 3. С. 91-100.

47. Сорокин А.Г. Моделирование процессов управления водными ресурсами трансграничных рек Сырдарьи и Амударьи // Мелиорация и водное хозяйство. 2002. № I. С. 48-53.

48. Чуб B E. Изменение климата и его влияние на при-родно-ресурсный потенциал Республики Узбекистан. Ташкент: САНИГМИ, 2000. 252 с.

49. Aizen V. 'B. Aizen ЕМ.. Kuzmichenok V.A. Geo informational simulation of possible changes in Central Asian water resources // Global and Environmental Change. Special issue: Northern Eurasia Climate and Environmental Change. 2006. P. 1 -11.

50.1PCC, 2001: Climate Change 2001: The Scientific. Basis. Contribution of Working Group I to the Third Assessment of the Intergovernmental Panel on Climate Change- Cambridge University Press, Cambridge, United Kingdom and New York, NY, USA, 881 p.

51. Бултеков И.У. Есеркепова И.Б.. Кжахмет II.Ж., Пиманкина Н.В., Сееерский И.В. Климат//Республика Казахстан. Т. I. Природные условия и ресурсы. Алматы, 2006. С. 215-235.

52. Долгих С. А. О многолетних тенденциях термического режима на территории Республики Казахстан// Гидрометеорология и экология. 1995. №3. С. 68-77.

53. Есеркепова И.Б., Пилифосова О.В., Чичасов Г.Н., ШаменА. Об исследовании влияния глобального потепления

tal

ia.

:ы и.

ил природные ресурсы и экономику Казахстана и действия но смягчению негативных последствий возможных изменений климата // Гидрометеорология и экология. 1996. .4*2. С. 58-75.

54. Будыко М.И. Антропогенные изменения климата. Л : Гидрометеоиздат. 1987.405 с.

55. Будыко М.И., Гройсман П.Л. Ожидаемые изменения климата СССР к 2000 г. // Метеорология и гидрология. 1991. №4. С. 84-94.

56. Изменчивость климата Средней Азии / Под ред. 5 А. Муминова, С. И. Инагамовой. Ташкент, 1965. 215 с.

57. Guisan A., Tessier /,., Holten J.I., Haeberli W., Baumgartner M. Understanding the impact of Climate Change ж Mountain Ecosystems: an overview / In Guisan A., Holten J.I., Tessier (ed.), Potential Ecological Impacts of Climate Change in ríe Alps an Fennoscandian Mountains. Geneve, 1995. P. 15-37.

58. Price M.F, Barry R. Climate change. In: Mcsserli B.

Ives J.D. (cd.) Mountains of the World. A Global Priority:

New-York - London, 1997. P. 409-445.

59 Воронина J¡.А. Влияние изменения климата на урожайность озимой пшеницы в Казахстане // Гидрометеорология и экология. 1997. № 3. С. 73-78.

60. Госсен Э. Ф., Мизина C.B., Joel В. Smith. Некоторые аспекты развития зернового хозяйства Казахстана с учетом

шожного изменения климата// Гидрометеорология и эко-югия. 1997. №3. С. 50-63.

61. Долгих С.А., Пилифосова О. В. О методах оценки ивдаемых изменений глобального климата и сценарии изменения климата Казахстана// Гидрология и экология. 1996. V 4. С. 94-109.

62. Мизина C.B., Есеркепова И.Б., Сутюшев В.Р. Оцен-а уязвимости урожайности пшеницы в Северном Казахстане при возможных изменениях климата//Гидрометеорология и экология. 1997. №3. С. 64-72.

63. Спекторман Т.К). Оценка возможных экстремаль-ад значений температуры воздуха и осадков по террито-гви Узбекистана для условий климатического сценария // Бюллетень САНИГМИ. Оценка изменений климата по тср-" -ории Республики Узбекистан, развитие методических зеложений оценки уязвимости природной среды 1999. Змп. 5. С. 75-82.

64. Чичасов Г.Н., Шамен A.M. Долгопериодные измене-ям климата и их последствия для зернового хозяйства Казахстана // Гидрометеорология и экология. 1997. № 3. С. 29-41.

65. Фатов К.///.. Асанбаев И.К. О влиянии глобальио-2» ¿отепления климата на экологические показатели и географию почв Казахстана// Гидрометеорология и экология. : №2. С. 160-169.

66. Котляков В.М. (ред.) Оледенение Северной и Цент-гглькой Евразии в современную эпоху. М. Наука, 2006.482 с.

67. Котляков В.М. Снежный покров и ледники Земли. Избранные сочинения. Кн. 2. М.: Паука, 2004. 447 с.

68. Broecker W.S. Climate Change: are we on the brink of a announced global warming? // Science. 1975. V. 189. P. 460-463.

69. Больх Т., Марченко С. Значение ледников, каменных гэгтчеров и насыщенной льдом вечной мерзлоты Север-»го Тянь-Шаня как водонапорной башни в условиях изменения климата: Доклад на международном семинаре «Оценка снежно-ледовых и водных ресурсов Азии. Алматы. 28-30 ноября, 2006. (в печати).

"0. Сю Джианчу, Эрун Шестра, Мэтс Эрикссон. Изме-климата и их воздействие на ледники и управление

водными ресурсами в Гималаях: Доклад на Международном семинаре «Опенка снежно-ледовых и водных ресурсов Азии. Алматы, 28-30 ноября 2006 (в печати).

71 .Aizen V.B.,AizenE.M., SurazakovA.B., Kuzmichenok У.A. Assessment of Glacial Area and Volume Change in Tien shan (Central asia) During the Last 150 years Using Geodetic, Acriaal Photo, ASTER and SRTM Data. Annals of Glaciology, 2006. V. 43.

72. WWF Nepal Program, Sandeep Chamling Rai(coordi-nator), Tnshna Gurung(ed.), Arun. B.Shrestha. Rajesh Kumar, Yongping Shen. An Overview of Glaciers Retreat, and Subsequent Impacts in Nepal, India and China. March, 2005.

73. Благовещенский В.П., Пиманкина И.В. Колебания снежности в горных районах Юго-Восточного Казахстана// Гидрометеорология и экология. 1997. №3. С. 187-197.

74. Финаев А.Ф. Анализ гидрометеорологических наблюдений в Таджикистане за период 1990 -2005 гг. Доклад на международном семинаре «Оценка снежно-ледовых и водных ресурсов Азии». Алматы, 28-30 ноября, 2006 (в печати).

75. Jbragimov A.A. Necessary of requirement for supervision for an agriculture and combating with drought // The Report of regional seminar GCOS for the Central Asia on improvement of observation systems over a climate. Almaty, on May, 24-26, WMO/TR №1248. 2004. P. 51-53.

76. Severskiy I. V. To the Problem of Climate Change. Reports of Ministry of Science and Higher Education, National Academy of Sciences. Republic of Kazakhstan. 1999. V. 2. P. 83-96.

77. Горшков В.Г. Физические и биологические основы устойчивости жизни. М.: ВИНИТИ, 1995. 471 с.

78. Кренке А.И. Антропогенные изменения географической закономерности и их влияние на соотношение тепла и влажности в климатической системе // Изв. АН СССР. Сер. географ. 1989. №3. С. 43-50.

79. Schroder Н., Severskiy J.V. (Ed.) Water resources in the Basin of the Ili River (Republic of Kazakhstan). Mensch&Bush Verlag. Berlin, 2004. 310 p.

80. Гречаниченко Ю.Ю. Подстилающая поверхность и термический режим Азиатского материка. СПб., 1991. 16 с.

81. Адаменко В.Н. Климат больших городов: (обзор). Обнинск, 1975. 71 с.

82. Вдовин Б.И., Царев A.M. Исследования острова тепла над алюминиевым заводом Н Тр. ГТО. 1987. Вып. 511. С. 102-107.

83. Климат Москвы. Л.: Гидрометеоиздат, 1969. 323 с.

84. Кратцер П.А. Климат города. М.: ИЛ, 1958. 239 с.

85. Кренке А Н. Массообмен в ледниковых системах на территории СССР. М.: ГИМИЗ, 1982. 286 с

86. Ландсберг Г.Е. Климат города. JL: Гидрометеоиздат, 1983.248 с.

87. Накаво Macaeutu. Изучение ледников в широком контексте: сокращение летней аккумуляции на ледниках Азии и условия жизни людей в низовьях рек: Доклад на международном семинаре «Оценка снежно-ледовых и в одных ресурсов Азии». Алматы, 28-30 ноября. 2006 (В печати.)

88. Винников К.Я. Чувствительность климата. Л.: Гидрометеоиздат, 1986.60 с.

89. DyurgervvМ.В., Meier M.F Glaciers and the Changing Earth System: A 2004 Snapshot. Institute of Arctic and Alpine Research University of Colorado. 1STAAR Occasional Paper 58. 2005. 117 p.

90. Tsvetkov D.G.. Osipova G.B.. Xie Zichu. Wang Zhon-giai, Y. Ageta, P. Baast. Glaciers in Asia// Into the second scnturv

of worldwide glacier monitoring: prospects and strategies UNESCO Publishing. 1998. P. 177-196.

91 Takeuchi N.. Uetake K., Fujita V., Aizen S. Nikitin A snow algal community on Akkem Glacier in the Russian Altai Mountains H Annals of Glaciology. 2006. V. 43.

92. Я о Тандонг. Ваиг Юкинг, JIuy Шиинг, Пу Йанчеи. Современная ситуация с сокращением ледников в Китае и его воздействие на водные ресурсы Северо-Западного Китая: Доклад на международном семинаре «Оценка снежно-ледовых и водных ресурсов .Азии». Алматы, 28-30 ноября. 2006 (в печати)

93. Snow in hydrology. 1998.

94. Dyurgerov М. В. Mountain glaciers arc at risk of extinction // U. M. Huber H. К. M. Bugmann and M. A. Reaso-ner (eds.): Global Change and Mountain Regions. An overv iew of current knowledge. 2005.P. 177-184.

95. Haeberli W. Mountain glaciers in global climate-rela-ted observing systems// U. M. Hubcr H. К. M. Bugmann and M. A. Rcasoncr (eds.): Global Change and Mountain Regions. An overview of current knowledge. 2005. P 169-176.

96 Изменение климата. Обобщенный доклад. Вклад рабочих групп I, И, 111 в подготовку Третьего доклада об оценке Межправительственной группы экспертов по изменению климата. ВМО, ЮНЕП, 2001. 510 с.

97. Dyurgerov Л/. В. Glacier mass balance and regime: Data of measurements and analysis. Institute of Arctic and Alpine Research University of Colorado ISTAAR 2002.

98. Dyurgerov M.В., Meier M. Glacier mass balance, climate and sea level changcs // МГИ. 2006. №100. C. 24-37.

99. Батыров P.C., Яковлев А.В. Мониторинг горных ледников некоторых районов Гиссаро-Алая с использованием космоснимков ASTER TERRA // Гляциология горных областей. Труды МИГМИ. 2004. Вып. 3(248). С. 22-27.

100. Глазырин Г.Е. Сведения о системе гидрометеорологического мониторинга в Узбекистане: Доклад на международном семинаре «Оценка снежно-ледовых и водных ресурсов Азии». Алматы, 28-30 ноября. 2006 (в печати).

101. Кузьмиченок В.А. Мониторинг водных и снежно-ледовых ресурсов Кыргызстана: Доклад на международном семинаре «Оценка снежно-ледовых и водных ресурсов Азии». Алматы, 28-30 ноября. 2006 (в печати).

102. Агальцева Н А., Коновалов В.Г Ожидаемые изменения размеров оледенения и стока при различных сценариях будущего климата Земли // Биржа интеллектуальной собственности. 2005. Т. IV, № 8. С. 37-47.

103. Чижов О.П Оледенение Северной полярной

области. М Наука, 1976. 240 с.

104. Сееерский И. В. Проблема оценки заснеженности и лавинной опасности горной территории: Автореф. дис. дою. географ, наук. М., 1982. 37 с.

105. Сееерский И.В., Сееерский Э.В. Снежный покров и сезонное промерзание грунтов Северного Тянь-Шаня. Якутск, 1990. 180 с.

106. Сееерский И.В., Се-Зичу, Благовещенский В.П. и др. Снежный покров и лавины Тянь-Шаня. Алматы, 2000. 178 с. (на английском языке).

107. Severskiy I. V. On a procedure of evaluating average annual sums of solid precipitation on an equilibrium line of glaciers // 34 selected papers on main ideas of the Soviet glaciology, 1940s-1980s. Minsk, 1997. P. 347-354.

108. Ходаков В.Г. Некоторые особенности таяния небольших ледников и снежников. Тепловой и водный режим снежно-ледниковых толш. М.: Наука. 1965 С. 81-86

109. Котляков В.М. (ред.) Гляциологический словарь. Л.: Гидрометеоиздат. 1984. 528 с.

110. Вилесов Е.Н., Морозова В. В Дегляциация и изменение ледникового стока в бассейне р. Усек в Джунгарском Алатау //Гидрометеорология и экология. 2004. № 3. С. 89 -95.

111. Артемьева С С., Царев Б.К. Климатические изменения зимнего периода в горах Западного Тянь-Шаня. «Риск-2003». Ташкент, 2003. С. 138-142.

112. Браун Л., ХаагВ. Современное и будущее воздействие снежного покрова и ледников на сток в горных районах сравнение между Альпами и Тянь-Шанем: Доклад на международном семинаре «Оценка снежно-ледовых и водных ресурсов Азии». Алматы, 28-30 ноября 2006. 18 с. (в печати).

113 Пиманкина И. В. Тенденции изменения характеристик снежности казахстанской части Тянь-Шаня за последние 30 лет // Географические основы устойчивого развития Республики Казахстан. Алматы, 1998. С. 75-79.

114. Пиманкина II. В. Снежный покров как рекреационный ресурс гор Юго-Восточного Казахстана // Вестник КазГУ. Сер. геогр. 2000. № 2. С. 162-170.

115. Гальперин Р.И. К вопросу об изменении речного стока с северного склона Заилийского Алатау // Вестник КазНУ. Сер. географ. 2003. № 1(16). С. 22-27.

116. Горбунов А.П., Сееерский Э.В. Сели в окрестностях Алматы. Взгляд в прошлое. Алматы, 2001. 79 с.

117. Синх Иратап. Роль снега и ледников в гидрологии и водных ресурсах: краткий обзор: Доклад на международном семинаре «Оценка снежно-ледовых и водных ресурсов Азии». Алматы, 28-30 ноября 2006 (в печати).