CC BY
67порядке, но с полной выплатой штрафа по казенной таксе; в) дела по нарушениям узаконений о частных лесах предписывалось начинать только по жалобам потерпевших лесовладель-цев и г) виновных в проступках, в случае их несостоятельности, надлежало подвергнуть аресту и заключить в тюрьму, по правилам статьи 7 Устава о наказаниях и статьи 84 Уложения о наказаниях [5, с.294-295].
Таким образом, к началу XX в. в России была создана определенная правовая база лесоохра-нительного законодательства, а также накоплен опыт ее применения. Однако главная цель сохранить леса, там, где в них ощущался недостаток, и воспрепятствовать хищнической эксплуатации лесов, которая затрудняла лесовосстановление и превращала лесные площади в пустыри, все же достигнута не была. По данным И. Гершмана и И.И. Сурожа, с 1887 по 1908 гг. из 60 губерний Европейской России площадь лесов увеличилась только в 8 губерниях, при этом авторы выражали сомнение в достоверности этих данных; в 9 губерниях их площадь не изменилась, а в 43 губерниях она уменьшилась. Причем по отдельным районам это уменьшение было следующим: в Калужской губернии на - 3 %, в Вологодской и Казанской - на 7, в Витебской и Виленской - на 18, в Курской - на 37, в Смоленской - на 38 % и т. д. [2, с.810; 12, с.220].
С.С. Гостева,
доктор исторических наук, профессор В.В. Мыцыков
(г. Воронеж)
Примечания
1. Арнольд, Ф.К. История лесоводства в России, Франции и Германии [Текст] / Ф. К. Арнольд. - СПб.: Издание А. Ф. Маркса, 1895. - 403 с.
2. Гершман, И. Очерк истории лесовладения, лесной собственности и лесной политики [Текст] / И. Гершман // Лесной журнал. 1911. - №3. - С.802-821.
3. Нехорошев, Т.В. Краткий обзор деятельности казенного лесного управления за 1893 - 1902 гг. [Текст] / Т. В. Нехорошев. - СПб.: Мин-во гос. имуществ, 1903. -308 с.
4. Историческое обозрение пятидесятилетней деятельности Министерства Государственных Имуществ. 1837 - 1887. Ч. III. Государственные имущества [Текст]. - СПб., 1888. - 286 с.
5. Краткий обзор деятельности лесного управления за двухлетие с июня 1895 г. по июнь 1897 г. [Текст]. // Сельское хозяйство и лесоводство. - 1897. - №8. -С.287-299.
6. Отчет по лесному управлению за 1903 год [Текст]. -СПб.: Тип. Ю.Я. Римана, 1910. - С.1-7.
7. Полное собрание законов Российской Империи [Текст]. - Собр. 3-е.- Т.8. - Ст.5669.
8. Распространение действия закона 4 апреля 1888 г. [Текст]. // Лесной журнал. - 1892. - №4. - С.417-428.
9. Распоряжение правительства [Текст]. // Лесной журнал. - 1890. - №1. - С.123- 124.
10. Российский государственный исторический архив [Текст]. - Ф.387. Оп.28. Д.2165. Л.7-10.
11. Смесь [Текст]. // Лесной журнал. - 1875. - №3. -С.75-79.
12. Сурож, И. Новейшие данные о лесах России [Текст]. / И. Сурож // Лесной журнал. - 1909. - №10. - С.218-224.
ОХРАНА ПЕРЕВОЗИМЫХ ПО ЖЕЛЕЗНЫМ ДОРОГАМ РОССИИ ЦЕННОСТЕЙ, ПОЧТЫ И АРТЕЛЬЩИКОВ (КОНЕЦ XIX - НАЧАЛО XX ВВ.)
Статья рекомендована к печати доктором исторических наук В.А. Тонких, доктором исторических наук, профессором В.Н. Фурсовым.
Аннотация. В статье рассмотрены вопросы охраны перевозимых по железным дорогам России ценностей, почты, а также артельщиков - раздатчиков жалования служащим в конце XIX -начале XX вв. Проанализирована роль жандармской железнодорожной полиции.
Ключевые слова: железная дорога, корпус жандармов, жандармские полицейские управления железных дорог, ценности, почта.
Борьба с разбойными нападениями на железных дорогах России в конце XIX - начале
XX вв. составляла одну из главнейших задач жандармской железнодорожной полиции.
Объектами ограбления служили перевозимые железными дорогами ценности государственного банка, почтового ведомства и железнодорожные кассы, а также артельщики - раздатчики жалованья служащим.
Почтовые вагоны при перевозке в них значительного количества денег охранялись в пути воинскими караулами, почтовыми стражниками и жандармскими чинами. Железнодорожные артельщики и станционные денежные выручки перевозились по железным дорогам в основном под охраной жандармских чинов и железнодорожных стражников.
С развитием в России денежного металлического обращения Государственный банк нередко отправлял по железной дороге крупные партии звонкой монеты в разные места Империи. Перевозка обычно осуществлялась в особом товарном вагоне, прицепляемом к пассажирскому поезду и под наблюдением двух чиновников, при двух нижних чинах банка.
Признавая необходимым принять со стороны чинов жандармских полицейских управлений особых мер наблюдения и охраны перевозимой монеты, начальник штаба Корпуса жандармов циркуляром № 2255 25 февраля 1898 г. сделал распоряжение, чтобы во время следования монеты унтер-офицеры, как при отправлении поезда, так и при остановках на станциях, обязательно находились вблизи вагона с монетою для наблюдения за недопуском посторонних лиц к вагону и оказания, в случае надобности, содействия чинам банка. На некоторых дорогах практиковалось сопровождение унтер-офицерами таких поездов. Во избежание ущерба для службы жандармских чинов на станциях и в виде достаточной охраны монет в поездах чинами банка, начальник штаба посчитал излишним конвоирование таких вагонов [1].
Но уже в следующем году Государственный банк, ощутив действенную помощь жандармских чинов, обратился с просьбой к Корпусу жандармов, чтобы унтер-офицеры сопровождали транспорт монет при перевозке на передаточных путях узловых станций, где нередко передача монеты была сопряжена с большими затруднениями и опасностью для груза, особенно в вечерние часы.
В 1907 г. Министерство финансов, испытывая затруднения в перевозке ценностей казны по железным дорогам, вошло с ходатайством в Военное министерство и МВД об оказании помощи. Признавая всю трудность вопроса об обеспечении казны от преступных посягательств, Военное министерство изъявило согласие на предоставление воинской охраны для сопровождения ценных транспортов по два раза в неделю, а на Николаевской дороге еженедельно, по три раза. Министерство внутренних дел признало возможным назначать сопровождение при каждом эшелоне по одному, и на больших линиях, по два жандармских унтер-офицера. Жандармские чины, имеющие опыт борьбы с преступниками, зная лиц, подозреваемых в намерениях совершить ограбления, при сопровождении данных поездов, несли свои обязанности и содействовали воинской охране. Кроме того, в обязанности жандармов входило содействие воинскому караулу в сношениях с железнодорожным начальством.
Чины жандармских полицейских управлений железных дорог оказывали полное содействие чинам почтового ведомства на станциях, где происходила погрузка и выгрузка почты, присутствовали и наблюдали за своевременной сдачей и обменом почты, следили за бдительностью охраны почтальонами почты.
Статья 152 Устава почтового гласила: «В случаях, не терпящих отлагательства, как-то: грабежа, буйства или неповиновения почтарей, задержания от неисполнения ими обязанностей их, движения почты и тому подобных происшествий, полиция, по уведомлению почтово-теле-графных чиновников и заведующего станцией, оказывает им немедленно нужное пособие» [2].
Почтовые чины, назначаемые для сопровождения почты, проследовав иногда не один десяток верст, и прибыв на железнодорожную станцию в вечернее или ночное время, при запаздывании почтовых поездов, вынуждены были ожидать прибытия их нередко в течение нескольких часов, не имея возможности отлучиться от вверенной им почтовой клади, от переутомления засыпали. При небольших остановках поездов, не успевали произвести с ними обмена, или совсем пропускали поезда.
Еще в 1870 году министр внутренних дел А.Е. Тимашев через Департамент железных дорог приказал начальникам станций и всем служащим по линиям железных дорог оказывать содействие почтовым чиновникам при исполнении ими своих обязанностей.
Если в действиях почтовых чиновников будут замечены «какие-либо неправильности или нарушения порядка», то начальники станций должны докладывать ближайшему начальству этих чиновников или своему, для сообщения почтовому департаменту [3].
Начальник Главного управления почт и телеграфов генерал-лейтенант Петров в апреле 1901 г. обратился с просьбой в штаб Корпуса жандармов, чтобы унтер-офицеры жандармских полицейских управлений (ЖПУ) железных дорог в соответствующих случаях, также обращали внимание на бдительность охраны почтальонами и своевременную сдачу в вагоны вверенной им почтовой клади [4].
По сообщению Главного управления почт и телеграфов к 1911 году случаи необмена почты с почтовыми вагонами участились, причем причиной необмена являлось преимущественно засыпание почтальонов на вокзалах, особенно в ночное время. Со стороны жандармских унтер-офицеров не принимались должные меры к устранению указанных случаев.
Командир Корпуса циркуляром № 17 от 14 февраля 1911 г. приказал начальникам ЖПУ железных дорог сделать распоряжение о неуклонном выполнении подведомственными им чинами ранее изданных циркулярных распоряжений.
При перевозке значительных ценностей в почтовых вагонах они сопровождались в пути и охранялись на станциях командируемыми жандармскими унтер-офицерами. Об отправлении таких вагонов почтовое начальство заблаговременно уведомляло ЖПУ железных дорог. Некоторые начальники почтово-телеграфных учреждений посылали экстренные телеграммы о перевозке незначительных сумм в несколько тысяч рублей, чем отвлекали чинов жандармской полиции от основной деятельности. Так, например, изучение приказов и их анализ по Воронежскому ЖПУ железных дорог за 19141916 годы показал, что командировки для кон-
воирования почтовых вагонов с денежными суммами и ценностями почтово-телеграфного ведомства были постоянными и длительными.
Ежемесячно издавался приказ начальника Управления по итогам командировок. Например, приказ № 34 от февраля 1914 г. имел следующее содержание: «В течение января месяца сего года, унтер-офицерами вверенного мне управления выполнено сто тридцать командировок за пределы постоянного их места служения, для конвоирования почтовых вагонов с денежными суммами и ценностями почтово-телеграфного ведомства, которым, согласно приказа по Военному ведомству 1907 года за № 274 причитается: суточных - 33руб. 90 коп. и кормовых - 28 рублей 25 копеек, а всего шестьдесят два рубля 15 коп. Означенная сумма надлежит истребованию из Московского окружного интендантского управления» [5].
В нижеприведенной таблице показано количество командировок чинами Воронежского ЖПУ для сопровождения почтовых вагонов в 1914-1916 годы, подсчитанных нами по приказам за этот период:
1914 г. 1915 г. 1916 г.
январь - 130 76 114
февраль - 150 55 117
март - 110 62 121
апрель - 122 83 152
май - 104 56 127
июнь - 98 79 17
июль - 176 91 156
август - 78 77 148
сентябрь - 99 224 118
октябрь - 134 213 190
ноябрь - 97 нет приказа -
декабрь - 76 142 -
В виду повторяющихся случаев ограбления артельщиков - плательщиков жалования на железных дорогах при выдаче ими денег в Главных мастерских и мастерских при депо, жандармские чины обязаны были принимать все зависящие от них меры по охране артельщиков, и выдача денег производилась в их присутствии.
Циркулярным предписанием командира Корпуса жандармов № 814 от 6 октября 1906 г.
отмечено, что жандармские чины стали возвращаться к приемам службы мирного времени, потеряли бдительность, к своим обязанностям относятся поверхностно.
Так, на одной из дорог два жандарма, охраняя железнодорожного артельщика, настолько относились к этим обязанностям поверхностно, что один из них, не потребовав себе подмены, ушел обедать, а другой, оставшись с плательщиком, при переходе по станционным путям, шел без всяких предосторожностей и не заметил устроенной около паровозного сарая засады, чем был застигнут врасплох и убит, а артельщик ограблен.
В другом месте жандарм, преследуя со станционными сторожами железнодорожных грабителей, вошел первым в станционную будку, куда злоумышленники скрылись, также без всяких предосторожностей, вследствие чего у него был сорван револьвер, а сам оглушен ударом по голове.
Приказано «не забывать и принять к неуклонному руководству, что мы переживаем боевое время и, по роду своей службы, находимся в передовых линиях боевых позиций, где должно всегда быть наготове воспринять самое неожиданное проявление замыслов противника и самыми энергичными и решительными мерами подавить их в зародыше»[6].
Эти примеры указывают, - отмечается в предписании, - на то, что чины Корпуса жандармов, проявив напряжение всех своих сил в конце минувшего и начале текущего года, в настоящее время в виду кажущегося спокойствия ослабили свою энергию и бдительность.
Относительное спокойствие настоящего времени есть результат дружной работы всех властей, и достаточно кому-нибудь из них ослабить свою энергию, чтобы сторонники противоправительственного движения проявили себя самым решительным образом.
Озабоченность и беспокойство руководства Корпуса жандармов основывалось на состоянии оперативной обстановки на железных дорогах России. Нижеприведенные примеры из официальных сведений о проявлении революционного движения только за несколько месяцев 1906 г. показывают географию и масштабы нападений на почтовые поезда.
13 июля 1906 г. на Привислинской железной дороге около станции Целестинов вооруженная группа более 40 человек остановила пассажирский поезд и, убив сопровождающего поезд жандармского унтер-офицера, похитила дневные станционные выручки - около 15000 рублей.
15 июля на Гербы-Ченстоховской железной дороге злоумышленники напали близ станции Гнашинь на поезд с целью ограбления казначея Гербской таможни. При нападении похищено 16 тысяч рублей. Были убиты: казначей Демьяненко, старший досмотрщик таможни Кисилев, начальник Варшавского таможенного округа генерал Вестенрик, начальник Ченсто-ховской бригады пограничной стражи генерал граф Цукатто и четыре нижних чина и ранен полковник пограничной стражи Бржезицкий.
15 июля на Варшаво-Венской железной дороге около станции Прушков преступники остановили почтовый поезд и похитили 150 тысяч рублей.
21 июля на перегоне Шепухово - Сушки Московско-Казанской железной дороги 5 вооруженных преступников, смертельно ранив ехавшего в поезде артельщика, похитили у него около 5000 рублей.
25 июля на станции Слюдянка Забайкальской железной дороги вооруженная банда из 30 человек произвела нападение на железнодорожного артельщика, у которого похищено 90000 рублей.
1 августа на Самаро-Златоустовской железной дороге вооруженные злоумышленники, находившиеся в следовавшем из Уфы в Златоуст поезде, остановили его посредством автоматического тормоза, отцепили почтовый вагон и, отведя его, похитили 19 тысяч рублей.
3 августа в г. Одессе пять вооруженных преступников на товарной станции напали на артельщика и, отобрав у него 3000 рублей, пытались скрыться. Во время преследования чинами полиции, грабители ранили двух городовых.
29 августа в 12 верстах от города Красноярска следовавшие в поезде злоумышленники, в числе не менее 15 человек, произведя вооруженное нападение на почтовый вагон, похитили более 8000 рублей. Из пяти человек охраны
двое были ранены, один почтовый чиновник убит и другой найден связанным.
30 августа на Балтийской железной дороге на следовавший в С.-Петербург товарный поезд, в котором находился железнодорожный артельщик, было произведено нападение, но принятыми мерами оно было предотвращено. Главарь шайки, оказавшийся бывшим телеграфистом станции Гатчина, арестован и двое нападавших убиты.
22 сентября на Самаро-Златоустовской ж.д. в пяти верстах от станции Уфа произошло вооруженное нападение на следовавший из Самары почтовый поезд, в котором находились артельщики, с жалованьем для служащих дороги. При этом из трех нижних чинов поездной охраны один убит и двое тяжело ранены, кроме того, ранены четыре пассажира, а у артельщиков похищено около 240 тысяч рублей.
23 октября близ станции Выборг несколько грабителей напали на железнодорожного кассира и сопровождавшего его кондуктора и, ранив обоих, похитили 74000 марок. Два преступника задержаны.
Один за другим издаются циркуляры и приказы Отдельного корпуса жандармов о порядке применения оружия, повышения ответственности и бдительности.
Так в циркуляре штаба Отдельного Корпуса жандармов № 73 от 7 июня 1906 г. отмечается, что «из поступающих донесений об отражениях жандармскими чинами вооруженного на них нападения командующий корпусом изволил обратить внимание на то, что жандармские чины в подобных случаях продолжают делать выстрелы вверх» [8].
В приказе № 135 от 27 июня 1907 г. сказано: «из массы поступающих донесений о чрезвычайных случаях становится очевидным, что жандармы за редкими исключениями крайне плохо стреляют. Прошу это прекратить немедленно и предворяю, что начальников над не-умеющими метко стрелять жандармами, буду увольнять от службы, за неумение внушить своим подчиненным необходимость решительных действий. А поимку преступников голыми руками решительно прошу прекратить. Слишком для этого дорога кровь наших жандармов» [9].
В приказе № 96 от 23 апреля 1908 г. говорится, что «не смотря на неоднократные категорические в приказах по Корпусу, как следует действовать при задержании преступников, чины Корпуса не умеют до сих пор исполнять мои требования и не могут отстать от дурной привычки брать преступников голыми руками... дальше приму более решительные меры против не желающих или не умеющих исполнять мои требования» [10].
Здесь следует отметить, что чины Отдельного корпуса жандармов нередко привлекались судебными властями к уголовной ответственности за употребление оружия при исполнении ими своих служебных обязанностей без достаточных к тому оснований, причем предварительные следственные действия проводились крайне медленно.
Привлечение жандармов к ответственности и продолжительное нахождение их под следствием негативно отражалось на их служебной деятельности и оказывало неблагоприятное влияние и на других чинов Корпуса жандармов.
В сентябре 1907 г. Министерство юстиции по ходатайству МВД вынуждено было направить циркуляр прокурорам Судебных палат с требованием «чтобы предварительные следствия по делам, возникающим по поводу употребления чинами Отдельного корпуса жандармов и тюремной охраны оружия, возбуждались с особой осмотрительностью и лишь после самого строгого и всестороннего обсуждения обстоятельств дела, и чтобы в случае возбуждения предварительных по такого рода делам следствий, таковые производились и получали дальнейшее направление в установленном законом порядке возможно скорее, без допущения какого-либо промедления» [11].
Но разбойные нападения продолжались. Характерен приказ по Отдельному корпусу жандармов № 199 от 4 августа 1908 г., в котором говорится, что «В одном из жандармских полицейских управлений железных дорог унтер-офицер был назначен сопровождать почту, отправленную в пассажирском поезде, совместно с часовым от воинской охраны, следовавшим в этом же поезде. По прибытии поезда на одну из станций было совершено нападение на поезд 20-ю злоумышленниками, которые нача-
ли обстреливать вагоны, а затем бросили в них бомбу. Бывший в почтовом вагоне чиновник почтового ведомства, испугавшись, открыл дверь вагона, в другую в то же время с часовым жандармский унтер-офицер, назначенный сопровождать почту, и под угрозой смерти со стороны злоумышленников, поднял вверх руки, имея в одной руке заряженный револьвер, который в дело не употребил.
За такое бездействие власти, - отмечается в приказе, - этот жандармский офицер был предан суду, но последним был признан невиновным, по недоказанности обвинения в бездействии власти и оправдан. Ходатайство его о приеме вновь на службу оставлено без удовлетворения «так как таких унтер-офицеров, которые, имея в руках заряженное оружие, подчиняются требованиям злоумышленников, и не дают надлежащего отпора, забывая присягу и долг службы, вовсе не должно быть в карауле.
Каждый жандармский унтер-офицер обязан всегда и твердо помнить, что оружие ему дано, что употреблять его в дело в минуты необходимости и что нижний чин, назначенный для сопровождения и охраны казенного имущества, помня присягу, должен защищать его до последней своей капли крови» [12].
Этот приказ был доведен до всех чинов Отдельного корпуса жандармов.
Поступающие в МВД сведения о террористических актах и вооруженных нападениях на железнодорожные поезда с целью ограбления кассиров и артельщиков частных заводов, фабрик и других промышленных предприятий указывали на их постоянное увеличение.
Департамент полиции считал, что одними из причин дерзких нападений является несоблюдение со стороны частных предприятий осторожности и тайны перевозки ценностей и полная осведомленность преступников.
Губернаторам, Градоначальникам и Варшавскому обер-полицмейстеру в ноябре 1907 г. рекомендовано понудить администрации и владельцев этих предприятий к тому, чтобы денежные суммы и другие ценности перевозились в поездах с соблюдением всех предосторожностей, без огласки, с заменой времени и дней отправлений, с заменой сопровождающих [13].
В свою очередь шеф жандармов в виду участившихся нападений в циркуляре начальникам Губернских и железнодорожных жандармских Управлений 21 сентября 1909 г. № 1402 предупредил последних, что «в случае повторения в дальнейшем подобных явлений, я отнесу таковые к неисполнению чинами корпуса жандармов возложенных на них по закону священных обязанностей охраны спокойствия, почему, предписывая беззамедлительно усилить в должном направлении агентуру, отсутствие таковой или несвоевременное предупреждение по причине неосведомленности о готовящихся ограблениях будут отнесены мною на личную ответственность того офицера, в районе которого будет иметь место подобное происшествие» [14].
Но офицеры ЖПУ железных дорог, по мнению З.И. Перегудовой, избегали работы с секретной агентурой. Некоторые из них так и не смогли привыкнуть к обязанностям иметь секретную агентуру [15]. Расследования по громким ограблениям показали, что разбойные нападения различными политическими организациями и криминальными группами готовились заблаговременно, по детально разработанным планам. Мероприятия предупредительного характера и по розыску преступников вырабатывались каждым начальником ЖПУ, сообразуясь с местными условиями.
Успех по розыску, преследованию и задержанию преступников в значительной степени зависел от состояния политического розыска (агентуры) и уголовного сыска в своем районе, взаимодействии заинтересованных ведомств, решительности и находчивости жандармских чинов и железнодорожных служащих.
Начальник Московско-Киевского ЖПУ в сентябре 1907 г. при объезде подчиненных отделений пришел к заключению, что начальники железнодорожных отделений и унтер-офицеры не проявляют в сфере борьбы с грабежами и разбойными нападениями «должной энергии, почина», когда преступность достигла «чрезвычайных размеров», а организация работы носит формальный характер.
В приказе по управлению он предписал:
1. О каждом грабеже и разбое в полосе отчуждения, независимо от общего порядка доне-
сения и телеграммы о розыске по линии, немедленно копии с этих телеграмм при содействии железнодорожных служащих и благонадежных сельчан передавать ближайшим полицейским и сельским властям, а также сообщать всем начальникам проходящих поездов и кондукторским бригадам.
2. Район, по которому дается телеграмма по линии о совершенном преступлении, охватывает все станции той губернии, где совершено преступление, и по линиям железных дорог от пункта подачи телеграммы во все стороны на расстоянии не менее 600 верст.
3. О всяком грабеже или разбое вне полосы отчуждения, где бы это не случилось, унтер-офицер, «известившись даже только по слухам», проверив сообщение, немедленно телеграфирует об этом начальнику отделения.
4. Начальник отделения, получив такую телеграмму от унтер-офицера, обязан проверить сведения всеми доступными ему способами и немедленно, во всякое время дня и ночи, телеграфировать по линии.
5. Начальники отделений немедленно дают распоряжение о сопровождении поездов унтер-офицерами и устанавливают бдительное наблюдение в поездах всеми средствами, находящимися в их распоряжении.
6. В случае необходимости осмотра поездов делается распоряжение об их осмотре на разъездах, за семафорами, или при остановке в пути, по соглашению с местным железнодорожным начальством, для чего командируются унтер-офицеры и вполне испытанные железнодорожные служащие.
7. Начальникам отделений войти в сношение с надлежащими агентами дороги о предоставлении в распоряжение унтер-офицеров дрезин в случае необходимости экстренных выездов на линию.
8. Все средства, которыми располагает жандармская полиция, должны быть использованы также при расследовании преступлений, вне полосы отчуждения, по просьбе общей полиции, при непосредственном участии станционных унтер-офицеров.
Экземпляры этого приказа были направлены всем губернатором губерний, по которым про-
ходила Московско-Киево-Воронежская железная дорога, для согласования действий общей полиции и жандармской железнодорожной полиции.
Приказ также был направлен Управляющему Московско-Киевской железной дороги с требованием разъяснить всем станционным железнодорожным служащим и поездным бригадам необходимость полного содействия жандармским чинам.
Предложено о всяком уклонении железнодорожных служащих от содействия полиции как жандармской, так и общей, немедленно докладывать начальнику ЖПУ «ибо такие служащие очевидно не понимают своего священного долга охраны железной дороги, заработком на которой они содержат себя и свои семьи, и обязанности каждого гражданина, посильно охранять общественную безопасность».
Администрации железных дорог разрабатывали особые правила при движении почтовых или платежных поездов. Например, на Московско-Курской железной дороге, анализируя ограбление на станции Безданы, где преступники, чтобы обезопасить себя, перерезали телеграфные и телефонные провода по обе стороны этой станции, и соседние станции своевременно не были извещены о грабеже поезда и не смогли выслать помощь.
Эти правила предусматривали следующий порядок:
1. при отправлении почтового или платежного поезда, дежурный по станции обязан известить по телефону дежурного соседней станции в сторону движения поезда о том, что к ним отправился почтовый или платежный поезд;
2. во время движения поезда по перегону, дежурные по станциям, между которыми находится в движении поезд, или дежурный телеграфист по согласованию со станционным жандармом, обязан, посредством периодических переговоров между собой по телефону, убеждаться в целости и исправности поездов;
3. при отсутствии ответа по телефону, запрашивающий должен немедленно запросить о причине по телеграфу и в случае отсутствия сообщения и на этот вызов, немедленно дать телеграмму начальнику местного жандармского отделения;
4. в случае нападения каждый станционный служащий обязан принять все меры к тому,
чтобы известить соседнюю станцию (по телефону, телеграфу, нарочным и т.п.);
5. дежурный по движению соседних станций, получив сообщение о происшествии, немедленно должен дать срочную телеграмму начальнику местного жандармского отделения, с указанием времени и источника получения информации.
«Всякое промедление в подаче сообщения,
- отмечается в приказе по Московско-Курской железной дороге № 244 от 24 сентября 1908 г.,
- повлечет за собой самое строгое наказание до судебной ответственности включительно, а всякая разумная предусмотрительность, распорядительность и своевременность в подаче сигнала тревоги не будет оставлена без должного вознаграждения по заслугам» [17].
9 марта 1908 г. при выплате заработной платы рабочим-железнодорожникам в казарме 116 версты Рязанско-Уральской железной дороги произошло нападение вооруженных грабителей.
В приказе Управляющего дорогой отмечено, что «при окрике двух грабителей, направивших револьверы на присутствующих при выдаче заработной платы помощника начальника дистанции и жандармского унтер-офицера, последний и артельщик растерялись, а находившиеся в казарме около 40 рабочих постыдно бежали из казармы, ремонтный рабочий Агошков бросился к телефону, чтобы вызвать со станции помощь, но был убит на месте. Старший рабочий Бацунов, с прибывшим на помощь жандармом станции Таволжанка Хорошиловым, настиг грабителей, но в перестрелке был убит этот жандармский унтер-офицер».
«Не могу одновременно не отметить случаев, когда агенты дороги проявляли в подобных случаях малодушие, - гласит приказ, - отсутствие мужества, находчивости, решимости и сознания долга. Такое понимание своих служебных обязанностей, своего служебного долга неправильно, и проведение такого понимания в жизнь, в служебную практику преступно и недопустимо.
Мужество, самообладание в минуту опасности, находчивость и решимость самоотверженного служения долгу - это положительные качества человека, должны быть присущи в большей или меньшей степени всякому честно-
му человеку, принявшему на себя по долгу службы известные обязательства» [18].
Управляющий Рязанско-Уральской железной дорогой в июле 1913 г. издал приказ «О мерах к сокращению опозданий пассажирских поездов, с которыми следуют артельщики-сборщики» [19].
На станциях с незначительной суточной выручкой было разрешено сбор выручки производить только один раз в неделю, по субботам. Это дало возможность ЖПУ упорядочить график сопровождения артельщиков.
Прибывающие на станции железных дорог, почтово-телеграфных контор и других учреждений ценности для отправления их далее с поездами, как правило, сопровождались охраной из чинов общей полиции и уездной полицейской стражи. Названные чины, действуя часто по собственному усмотрению, осуществляли охрану неудовлетворительно.
Для объединения действий уездной полицейской стражи и чинов Корпуса жандармов в 1909 г. было принято решение, чтобы чины общей полиции, прибывающие на станции железных дорог и охраняющие почту и ценности, поступали в полное распоряжение местных чинов жандармских полицейских управлений железных дорог.
Вопросы охраны почтовых поездов и в связи с этим денежного довольствия воинских чинов и жандармов, их взаимодействия, неоднократно рассматривались в Военном Совете в ноябре 1905 г., в декабре 1906 г., феврале 1907 г., ноябре 1908 г., в июле 1910 г.
В Совете Министров - в ноябре 1906 г., в феврале, мае и июне 1907 г. В Государственной Думе - в 1910 году.
В 1906 г. было принято решение, что охрана почтовых поездов должна производиться воинскими командами только при перевозке денежных ценностей учреждений Министерства финансов и почтово-телеграфного ведомства. Нижним чинам, конвоирующим в почтовых поездах означенные ценности, должны выдаваться сверх всего остального довольствия, кормовые деньги по 25 копеек в сутки за счет Министерства путей сообщения.
В 1907 г. особым журналом Совета Министров было определено, что чинам Отдельно-
го корпуса жандармов, командируемым за пределы из постоянного служебного района: а) для охраны железных дорог, б) для сопровождения охранных поездов, высылаемых с целью восстановления движения, в) для конвоирования почтовых вагонов и г) для охраны лиц, перевозящих казенные суммы, - выдавать суточное довольствие в размерах, установленных для войск, призываемых для подавления беспорядков и дополнительное кормовое довольствие (25 коп. в сутки).
Также было признано усиленно охранять железнодорожных сборщиков и артельщиков, перевозящих денежные суммы, которые за отсутствием достаточной охраны, беспрестанно становятся добычей грабителей-революционеров.
Для уменьшения наряда войск управлениям железных дорог и ЖПУ необходимо было принять меры к тому, чтобы отправка денежных железнодорожных сумм по возможности приурочивалась к почтовым поездам, перевозящим денежные транспорты Министерства финансов и почтово-телеграфного ведомства, следующие под охраною нижних воинских чинов.
Заявки о нарядах войск для сопровождения железнодорожных сборщиков и артельщиков должны поступать к военным властям не от местных управлений железных дорог, так как им не предоставлено право призыва войск, а от начальников жандармских полицейских управлений железных дорог или начальников отделений [20].
В 1910 году в третьей Государственной Думе докладчик комиссии по направлению законодательных предложений Половцов при рассмотрении законопроекта об ассигновании 255000 рублей на содержание почтальонов, назначаемых для охраны ценностей, перевозимых в почтовых вагонах, доложил депутатам, что на почтовые вагоны совершаются разбойные нападения, грабят деньги. Прежде эти функции выполняла воинская охрана, но в настоящее время войска взяты с этой охраны и поэтому министр внутренних дел предполагает организовать особую стражу [21].
Несмотря на имеющиеся недостатки и трудности в организации охраны перевозимых по
железным дорогам ценностей, почты и артельщиков, принятые меры позволили контролировать ситуацию и сдерживать вал преступности.
Примечания
1. См.: Тимофеев, Л.А. Обязанности жандармской железнодорожной полиции по жандармско-полицейс-кой части. / Л.А. Тимофеев.- СПб., 1912. - С. 795.
2. Свод законов Российской империи. Т. 12, ч. 1, ст. 152.
3. См.: Сборник министерских постановлений и общих правительственных распоряжений МПС по железным дорогам. СПб., 1874 г.
4. См.: Циркулярное предписание штаба Корпуса жандармов № 2581 от 11 апреля 1901 г. // Тимофеев, Л.А. Обязанности жандармской железнодорожной полиции по жандармско-полицейской части. - С. 782.
5. Государственный архив Воронежской области (ГАВО) Ф. И-213 оп.1, Л. 39
6. Тимофеев, Л.А. Обязанности жандармской железнодорожной полиции по жандармско-полицейской части. - С. 785.
7. Официальные сведения о проявлениях революционного движения с июля по октябрь 1906 года и примеры репрессий за тот же период Б.Н.Б.Г. С. 239-261.
8. Тимофеев, Л.А. Общие обязанности жандармской железнодорожной полиции: Справочная книга для чинов жандармских управлений железных дорог по жандармско-полицейской части.- СПб, 1908. - С. 76.
9. Там же. С. 76.
10. Там же. С. 761.
11. Там же. С. 77.
12. Там же. С. 752-762.
13. Тимофеев, Л.А. Обязанности жандармской железнодорожной полиции по жандармско-полицейской части. - С. 785.
14. Там же С. 784-785.
15. См.: Перегудова, З.И. Организация службы секретной агентуры.// Жандармы России. Сост. В.С. Измозик.-СПб, 2002. - С. 401.
16. Тимофеев, Л.А. Общие обязанности жандармской железнодорожной полиции: Справочная книга для чинов жандармских управлений железных дорог по жандармско-полицейской части. - СПб, 1908. - С. 10771078.
17. Тимофеев, Л.А. Обязанности жандармской железнодорожной полиции по жандармско-полицейской части. - С. 786.
18. Приказ Управляющего Рязанско-Уральской железной дорогой № 53 от 24 марта 1908 г. Саратов. Б.Н.Б.Г.
19. Приказ Управляющего Рязанско-Уральской железной дорогой № 171 от 31 июля 1913 г. Саратов. Б.Н.Б.Г.
20. Тимофеев, Л.А. Обязанности жандармской железнодорожной полиции по жандармско-полицейской части. - С. 794.
21. Стенографический отчет. Государственная Дума. Третий созыв. Сессия III. Заседание 121. 26 мая 1910 г.-С. 2532-2533.
