ОГРАНИЧЕНИЕ И ЛИШЕНИЕ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ КАК СПОСОБЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ДОМАШНЕМУ НАСИЛИЮ Текст научной статьи по специальности «Право»

КРИМИНАЛИСТЪ. 2024. № 3 (48). С. 50-57 • CRIMINALIST. 2024;3(48):50-57

Научная статья УДК 347.637

ОГРАНИЧЕНИЕ И ЛИШЕНИЕ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ КАК СПОСОБЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ДОМАШНЕМУ НАСИЛИЮ

Дарья Сергеевна ПЕТРОВА

Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург, Россия, petraoa_d_s@mail. ги

Аннотация. В статье анализируется проблематика ограничения и лишения родительских прав как способов противодействия домашнему насилию. Статья базируется на проведенном мониторинге судебной практики за 2019 — 2023 годы по вопросам ограничения и лишения родительских прав. Автор приходит к выводу, что факты жестокого обращения с детьми, в том числе побои, практически не фигурируют в таких спорах. Судебная практика демонстрирует, что ограничение родительских прав может служить эффективным инструментом в борьбе с домашним насилием. Также исследование показало тенденцию судов сохранять родственные отношения между ребенком и его родителем и разрывать их посредством лишения родителей родительских прав в исключительных случаях.

Ключевые слова: ограничение родительских прав, лишение родительских прав, семей-но-правовая ответственность, домашнее насилие, профилактика домашнего насилия

Благодарность: работа выполнена при поддержке Российского научного фонда, проект № 24-28-00424.

Для цитирования: Петрова Д. С. Ограничение и лишение родительских прав как способы противодействия домашнему насилию // КриминалистЪ. 2024. №3 (48). С. 50—57.

Original article

RESTRICTION AND DEPRIVATION OF PARENTAL RIGHTS AS WAYS TO RESISTANCE DOMESTIC VIOLENCE

Daria S. PETROVA

St. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia, petrova_d_s@mail.ru

Abstract. The article analyzes the problems of restriction and deprivation of parental rights as ways to resistance domestic violence. The article is based on the monitoring of judicial practice for the period of 2019—2023 on issues of restriction and deprivation of parental rights. The author concludes that the facts of child abuse, including beatings, are very rarely mentioned in cases of restriction and deprivation of parental rights. Judicial practice demonstrates that restricting parental rights can serve as an effective tool in the fight against domestic violence. The research also shows a tendency of courts to keep a relationship between the child and his parent and break them by depriving of parental rights in exceptional cases.

Keywords: restriction of parental rights, deprivation of parental rights, family legal responsibility, domestic violence, prevention of domestic violence

Acknowledgment: the work was supported by the Russian Science Foundation, Project № 2428-00424.

© Петрова Д. С., 2024

For citation: Petrova D. S. Restriction and deprivation of parental rights as ways to resistance domestic violence. Criminalist. 2024;3(48):50-57. (In Russ.).

Проблематика ограничения или лишения родительских прав в последние годы становится все более актуальной. Статистика Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации1 показывает, что число дел об ограничении и лишении родительских прав находится на стабильно высоком уровне (в среднем порядка 50 тысяч дел в год). Так, в 2023 году было 7 939 и 39 996 таких споров соответственно, в 2022 году - 8 615 и 42 979, в 2021 году - 7 055 и 37 343, в 2019 году - 8 047 и 45 984.

Случаи, когда родители жестоко обращаются со своими детьми, в частности наносят им телесные повреждения или оказывают психологическое давление, к сожалению, не являются редкостью. При таком поведении родителей применение к ним санкции в виде ограничения или лишения родительских прав — один из способов защитить права, интересы и здоровье детей.

Настоящая статья базируется на результатах мониторинга судебной практики за 2019 — 2023 годы по вопросам ограничения и лишения родительских прав. Особое внимание уделено судебным актам, связанным с домашним насилием. В статье показано, как на практике применяются ограничение и лишение родительских прав для противодействия домашнему насилию.

Домашнее насилие: понятие и краткая характеристика. Всемирная организация здравоохранения определяет насилие как «преднамеренное применение физической силы или власти, действительное или в виде угрозы, направленное против себя, против иного лица, группы лиц или общины, резуль-

1 Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации: офиц. сайт. URL: http://www.cdep.ru/?id=79 (цата обращения: 02.07.2024).

татом которого являются (либо имеется степень вероятности этого) телесные повреждения, смерть, психологическая травма, отклонения в развитии или различного рода ущерб» [1, с. 5]. Домашнее насилие выделяется по сфере, где оно осуществляется, — это домашняя (бытовая) обстановка.

Домашнее насилие представляет собой воздействие, в том числе физическое либо психологическое, совершаемое помимо воли и желания адресата такого воздействия и наносящее вред его физическому или психическому развитию. Как правило, такое воздействие оказывает родитель в отношении своего ребенка, и пострадавшим от домашнего насилия является несовершеннолетний. Однако важно отметить, что акт насилия не всегда направлен непосредственно на ребенка, но несовершеннолетний всегда будет претерпевать негативные последствия от его совершения.

В рамках исследования мы провели анализ 104 судебных актов, из которых 24 приняты по делам об ограничении родительских прав и 80 — по делам о лишении родительских прав. Из 104 споров только 28 (27 %) в большей или меньшей степени связаны с домашним насилием.

На основании проведенного анализа мы предлагаем следующее подразделение домашнего насилия:

физическое насилие в отношении ребенка2 или его близкого родственника (как правило, матери)3;

2 Решение Варгашинского районного суда (Курганская область) № 2-280/2019 2-5/2020 2-5/2020(2-280/2019)~М-261/2019 М-261/2019 от 28 июля 2020 г. по делу № 2-280/2019. Здесь и далее судебные решения приводятся по: Судебные и нормативные акты РФ : сайт. URL: https://sudact. ru / (дата обращения: 02.07.2024).

3 См., напр.: Решение Мытищинского городского суда (Московская область) № 2-2685/2020

психологическое насилие (оскорбления, скандалы) в отношении ребенка1 или его второго родителя (как правило, матери)2;

оставление родителем ребенка одного без присмотра3;

нуждаемость ребенка в медицинской помощи и неоказание ее родителем4;

необеспечение ребенка полноценным питанием и минимально необходимыми для жизни вещами5.

В отношении последних трех категорий (оставление родителем ребенка одного без присмотра, нуждаемость ребенка в медицинской помощи и неоказание ее родителем и необеспечение ребенка полноценным питанием и минимально

2-2685/2020~М-63/2020 М-63/2020 от 23 июля

2020 г. по делу № 2-2685/2020 ; Решение Промышленного районного суда (г. Самара) № 2-100/2020 2-5700/2019 от 7 февраля 2020 г. по делу № 2-100/2020.

1 Определение Второго кассационного суда общей юрисдикцрш от 5 апреля 2022 по делу № 88-5050/2022.

2 См., напр.: Решение Шахтинского городского суда (Ростовская область) № 2-2883/2020 2-2883/2020-М-2326/2020 М-2326/2020 от 27 июля 2020 г. по делу № 2-2883/2020 ; Решение Балашихинского городского суда (Московская область) № 2-113/2020 2-113/2020(2-6290/2019)~М-5642/2019 2-6290/2019 М-5642/2019 от 14 января 2020 г. по делу № 2-113/2020.

3 См., напр.: Решение Чулымского районного суда (Новосибирская область) от 17 марта

2021 г. по делу № 2-168/2021 ; Решение Сухобу-зимского районного суда (Красноярский край) от 4 февраля 2020 г. по делу № 2-32/2020.

4 См., напр.: Решение Поронайского городского суда (Сахалинская область) от 25 мая 2020 г. по делу № 2-184/2020 ; Решение Ногинского городского суда (Московская область) от 25 мая 2020 г. по делу № 2-1129/2020 ; Решение Рыбновского районного суда (Рязанская область) № 2-610/2019 2-63/2020 2-63/2020(2-610/2019)~М-764/2019 М-764/2019 от 25 мая 2020 г. по делу № 2-610/2019.

5 См., напр.: Апелляционное определение Московского городского суда (г. Москва) от 30 марта 2021 г. по делу № 33-12525/2021 ; Решение Плесецкого районного суда (Архангельская область) № 2-723/2020 2-723/2020-М-676/2020 М-676/2020 от 3 сентября 2020 г. по делу № 2-723/2020.

необходимыми для жизни вещами), вероятно, можно выдвинуть довод о том, что это не непосредственное воздействие на ребенка, а бездействие родителей, которое можно отнести к домашнему насилию лишь с некой долей условности. Однако мы полагаем, что подобное бездействие также подлежит включению в категорию «домашнее насилие», поскольку происходит исключительно по воле родителя и влечет негативные последствия для ребенка, что является признаками категории «насилие» в целом и «домашнее насилие» в частности. Такое поведение родителя нередко оценивается как жестокое обращение с несовершеннолетним по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 156 УК РФ (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего) [2, с. 147-71].

Правовые основания ограничения и лишения родительских прав: общая характеристика. Ограничение родительских прав представляет собой отобрание ребенка у родителей (одного из них), осуществляемое на основании решения суда (п. 1 ст. 73 Семейного кодекса Российской Федерации (далее — СК РФ)). Родитель в таком случае не лишается родительских прав В этом плане «ограничение родительских прав является и мерой семейно-правовой ответственности родителей за ненадлежащее исполнение своих родительских обязанностей, когда нет достаточных оснований для лишения родительских прав, и превентивной мерой защиты прав и интересов ребенка по не зависящим от родителей обстоятельствам» [3, с. 103].

Основанием для ограничения родительских прав служит одно из двух обстоятельств:

оставление ребенка с родителями (одним из них) опасно для ребенка по причине, от родителей (одного из них) не зависящей (психическое расстройство

или иное хроническое заболевание, стечение тяжелых обстоятельств и др.);

оставление ребенка с родителями (одним из них) вследствие их поведения (одного из них) является опасным для ребенка, но не установлены достаточные основания для лишения родителей (одного из них) родительских прав (п. 2 ст. 73 СК РФ).

Ограничение родительских прав предполагает утрату таким родителем права на личное воспитание ребенка, а также прав на льготы и государственные пособия, установленные для граждан, имеющих детей, но не освобождает родителя от обязанности по содержанию ребенка (пп. 1 и 2 ст. 74 СК РФ). Иными словами, ограничение родительских прав предполагает лишь частичное «урезание» правового статуса родителя.

Ограничение родительских прав является своего рода вторым этапом воздействия на родителя, который ненадлежащим образом осуществляет свои родительские права и обязанности. На первой стадии органы опеки и попечительства проводят профилактические беседы, где родителю объясняют возможные негативные последствия его действий или бездействия и пытаются восстановить баланс в отношениях ребенок—родитель. Если такие меры не приносят результатов, родитель не выполняет рекомендации специалистов, продолжает уклоняться от исполнения своих родительских обязанностей, то происходит обращение в суд с требованием об ограничении родительских прав1.

Лишение родительских прав осуществляется в случаях, прямо предусмотренных в ст. 69 СК РФ. В этом перечне

1 См., напр.: Решение Кстовского городского суда (Нижегородская область) № 2-1076/2020 2-1076/2020-М-483/2020 М-483/2020 от 15 мая 2020 г. по делу № 2-1076/2020 ; Решение Ногинского городского суда (Московская область) № 2-1129/2020 2-1129/2020-М-365/2020 М-365/2020 от 25 мая 2020 г. по делу № 2-1129/2020.

отражены не только четко сформулированные основания для применения данного института, но и высокая степень опасности таких действий родителя (к примеру, умышленное преступление против жизни или здоровья ребенка или жестокое обращение с ребенком). Лишение родительских прав является более строгой мерой семейно-правовой ответственности [4], чем ограничение родительских прав.

Верховный Суд Российской Федерации квалифицирует лишение родительских прав как крайнюю меру ответственности родителей, которая применяется судом только за виновное поведение родителей по основаниям, указанным в ст. 69 СК РФ, перечень которых является исчерпывающим2. Иными словами, лишение родительских прав возможно только тогда, когда защитить права и интересы детей иным образом не представляется возможным [5, с. 8]. И в этом плане лишение родительских прав можно поставить на третью, самую строгую «ступень» воздействия со стороны государства на родителей, которые ненадлежащим образом осуществляют свои родительские права и обязанности.

Факты домашнего насилия как основание для ограничения и лишения родительских прав. Из 28 дел об ограничении или лишении родительских прав из-за домашнего насилия 8 дел (29 %) —это дела об ограничении родительских прав и 20 дел (71 %) — дела о лишении родительских прав. Эти данные показывают, что домашнее насилие — в большей мере предмет разбирательства о лишении родительских прав.

2 О практике применения судами законодательства при разрешении споров, связанных с защитой прав и законных интересов ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью, а также при ограничении или лишении родительских прав: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 ноября 2017 г. № 44. Доступ из справ.-пра-вовой системы «КонсультантПлюс».

Фабулы дел об ограничении и о лишении родительских прав, как правило, очень похожи [6, с. 276]. Различие по большому счету заключается в своего рода «концентрации» негативных составляющих в поведении родителя и их отрицательном влиянии на несовершеннолетнего. Этот вывод косвенно подтверждает и то, что нам встретились три судебных акта по искам о лишении родительских прав, рассмотрев которые суд вынес решение об отказе в лишении родительских прав, но при этом ограничил ответчика в родительских правах1. И именно поэтому в доктрине высказывается позиция о том, что «ограничение родительских прав должно рассматриваться в обязательном порядке как промежуточная мера, предшествующая лишению родительских прав» [7, с. 77].

На практике основания для ограничения или лишения родительских прав имеют место одновременно и в совокупности, причем могут сочетаться как различные факты домашнего насилия (например, необеспечение ребенка полноценным питанием и нуждаемость ребенка в медицинской помощи и неоказание ее родителем2), так и факты домашнего насилия с иными обстоятельствами (например, нуждаемость ребенка в медицинской помощи и неоказание ее родителем и алкоголизм родителя несовершеннолетнего3). Именно таких дел абсолютное большинство. Из проанали-

1 Определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 17 мая 2022 г. по делу № 88-17413/2022; Решение Калининского районного суда г. Тюмени (Тюменская область) № 2-3493/2020 2-3493/2020-М-2871/2020 М-2871/2020 от 13 июля 2020 г. по делу № 2-3493/2020; Решение Дмитровского городского суда (Московская область) № 2-1409/2020 2-1409/2020~М-699/2020 2-876/2020 М-699/2020 от 7 февраля 2020 г. по делу № 2-1409/2020.

2 Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 24 марта 2022 г. № 886398/2022.

3 Решение Чулымского районного суда (Новосибирская область) от 17 марта 2021 г. по делу № 2-168/2021.

зированных дел нам не встретилось ни одного дела, в котором бы заявленные требования были основаны на каком-то одном фактическом обстоятельстве, даже если это факт физического насилия или жестокого обращения с ребенком.

Относительно того, как часто выделенные нами факты домашнего насилия встречались в делах об ограничении и лишении родительских прав, мы вывели следующую статистику (в скобках указан процент таких дел от общего количества проанализированных дел и от количества дел, в которых фигурировали факты домашнего насилия):

физическое насилие в отношении ребенка - 1 дело (1% / 4 %);

физическое насилие в отношении второго родителя (как правило, матери) либо близкого родственника — 3 дела (3% / 11%);

психологическое насилие в отношении второго родителя (как правило, матери) -2(2% /7 %).

психологическое насилие (оскорбления, скандалы) в отношении ребенка — 2 дела (2 % / 7 %);

оставление родителем ребенка одного без присмотра (в том числе бродяжничество) — 4 дела (4 % / 14 %);

нуждаемость ребенка в медицинской помощи и неоказание ее родителем — 9 дел (9 % / 32 %);

необеспечение ребенка полноценным питанием и минимально необходимыми для жизни вещами — 8 дел (8 % / 29 %).

Эти данные демонстрируют, что сегодня непосредственно психологическое или физическое насилие, а равно жестокое обращение с ребенком не являются первопричинами, которые предопределяют возбуждение дела об ограничении или лишении родительских прав. Намного чаще на практике встречаются случаи оказания родителями косвенного домашнего насилия в отношении своего ребенка.

Физическое насилие, а равно психологическое воздействие на несовершеннолетнего рассматриваются судебной практикой только как основание для лишения родительских прав, но не для их ограничения1. При этом факты косвенного домашнего насилия в равной мере фигурируют как в делах об ограничении родительских прав, так и в спорах о лишении родительских прав.

Доля удовлетворенных исков об ограничении родительских прав по делам о домашнем насилии составляет 100 %, при том что в спорах об ограничении родительских прав, где данные обстоятельства не фигурируют, доля выигранных дел ниже — 75 %.

Лишение родительских прав по делам о домашнем насилии происходит в 50 % случаев, доля выигранных дел по искам о лишении родительских прав в ситуациях, не связанных с домашним насилием, составляет 65 %.

Иными словами, правоприменитель старается выносить решения о лишении родительских прав в реально критических ситуациях, когда иной способ не поможет защитить права и интересы несовершеннолетнего [8, с. 61]. Отчасти поэтому по данной категории дел можно встретить немало решений, в которых суд указывает на то, что основания для лишения родительских прав не доказаны.

Именно такое решение суда мы увидели по единственному встретившемуся нам в анализируемом периоде случаю применения физического насилия отцом к своему ребенку. Так, согласно обстоятельствам дела «в конце 2012 года со

1 Нам встретилось лишь одно исключение из этого правила, когда оказание родителем ребенка психологического насилия (оскорбления) в отношении ребенка послужило основанием для ограничения родительских прав. См.: Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 5 апреля 2022 г. по делу № 88-5050/2022. Однако в этом споре было установлено, что ребенок не видел своего родителя на протяжении нескольких лет и поддерживал исковые требования.

слов сына ... ей стало известно о том, что ответчик, прикрыв попу трехмесячной дочери газетой в целях сокрытия синяков, сильно бил по ней рукой. Она вызвала фельдшера, которая тоже видела синяки на попе ребенка, и обратилась в правоохранительные органы. Однако ввиду отсутствия видимых телесных повреждений никаких мер принято не было». При рассмотрении дела ответчик факт применения физического насилия к дочери отрицал, данный факт не был подтвержден и участковым уполномоченным полиции, а показания свидетеля, являющегося заинтересованным в исходе дела лицом в силу близкого родства (сын истца), с учетом давности событий и его возраста на момент описываемых им событий, отсутствия иных доказательств применения ответчиком физического насилия к дочери суд признал недостоверными2.

В части факта применения физического насилия к близким родственникам ребенка как основания для лишения родительских прав судебная практика исходит из следующего.

Если данные обстоятельства подтверждены вступившим в силу приговором суда, то это может послужить весомым доводом в пользу лишения родительских прав3. Однако «лишение родительских прав по указанному основанию является правом суда, а не бесспорно вытекает из одного факта постановления приговора в отношении родителя» [9, с. 230].

Если после вступления приговора в силу такой родитель изменяет свое поведение, начинает проводить время с ребенком, заниматься его воспитани-

2 Решение Варгашинского районного суда (Курганская область) № 2-280/2019 2-5/2020 2-5/2020(2-280/2019)~М-261/2019 М-261/2019 от 28 июля 2020 г. по делу № 2-280/2019.

3 Решение Мытищинского городского суда (Московская область) № 2-2685/2020 2-2685/2020~М-63/2020 М-63/2020 от 23 июля 2020 г. по делу № 2-2685/2020.

ем, то для суда это сигнал к тому, чтобы отказать в заявленных требованиях и дать такому родителю шанс «доказать свое исправление и восстановить поврежденные родственные связи... в интересах детей»1. Иными словами, «судьи, рассматривающие дела о лишении родительских прав, оценивают все обстоятельства, имеющие значение для дела, и ориентированы на проведение с родителем, не справляющимся со своими обязанностями, коррекционно-реабили-тационной работы» [10, с. 96].

Нанесение побоев матери ребенка его отцом в присутствии несовершеннолетнего также не признается практикой как достаточное основание для лишения отца родительских прав2.

Оказание психологического воздействия со стороны родителя на ребенка само по себе не признается в качестве достаточного основания для лишения родительских прав3, так как не согласуется с исключительным характером данной меры. Применение психологического насилия отцом к матери или брату ребенка также не является достаточным основанием для лишения родительских прав4. Однако если психологическое насилие в отношении ребенка одновременно сопровождается таковым в отношении его матери, то суд может удовлетворить требование о лишении отца родительских прав5.

1 Решение Промышленного районного суда г. Самары (Самарская область) № 2-100/2020 2-5700/2019 от 7 февраля 2020 г. по делу № 2-100/2020.

2 Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 28 января 2021 г. № 882394/2021.

3 Апелляционное определение Московского городского суда (г. Москва) от 26 ноября 2021 г. по делу № 33-43801/2021.

4 Решение Балашихинского городского суда (Московская область) № 2-113/2020 2-113/2020(2-6290/2019) ~М-5642/2019 2-6290/2019 М-5642/2019 от 14 января 2020 г. по делу № 2-113/2020.

5 Решение Шахтинского городского

суда (Ростовская область) № 2-2883/2020

Вместе с тем применение психологического насилия родителем к своему ребенку может служить основанием для ограничения родительских прав как более мягкой меры семейно-правовой ответственности6.

В отношении косвенного домашнего насилия судебная практика демонстрирует большую склонность ограничивать и лишать родителей родительских прав. Так, доля выигранных дел об ограничении родительских прав по данным категориям споров среди всех дел о домашнем насилии составляет 100 %, о лишении родительских прав — 36 %.

Заключение. Судебная практика последних лет наглядно показывает, что ограничение или лишение родителей родительских прав как мера защиты прав и интересов ребенка не является редкостью. При этом правоприменитель максимально стремится сохранять за родителями их родительские права.

И это актуально даже для случаев домашнего насилия: если данные обстоятельства достоверно не доказаны или родитель, несмотря на совершенное преступление против жизни и здоровья членов своей семьи, демонстрирует исправление своего поведения, то суд не лишит такого родителя его родительских прав.

На жестокое обращение с детьми, в том числе побои, практически не ссылаются в делах об ограничении и лишении родительских прав, а если и говорится о физическом насилии, то лишь как об одном из обстоятельств, приведенных в обоснование заявленных исковых требований. Причем суды нечетко мотивируют выносимые ими решения, что не позволяет с достоверностью утверждать, в какой мере ограничение или лишение родительских прав обусловлено именно

2-2883/2020~М-2326/2020 М-2326/2020 от 27 июля 2020 г. по делу № 2-2883/2020.

6 Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 5 апреля 2022 г. по делу № 88-5050/2022.

фактом домашнего насилия или в целом общим негативным фоном, в котором живет и воспитывается ребенок.

Судебная практика по делам об ограничении родительских прав, если это связано с домашним насилием, демонстрирует 100 %-е удовлетворение исков. По делам о лишении родительских

прав доля удовлетворенных требований составляет только 50 %. И это означает тенденцию судов всеми силами сохранять родственные отношение между ребенком и его родителем и разрывать их в действительно исключительных случаях.

Список источников

1. Насилие и его влияние на здоровье. Доклад о ситуации в мире : пер. с англ. / под ред. Этьенна Г. Круга и [др.]. Москва : Весь Мир, 2003. 376 с.

2. Щепельков В. Ф. Практика применения в 2016—2019 годах статьи 156 Уголовного кодекса Российской Федерации (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего) // Мониторинг правоприменения 2019 — 2020 : труды экспертов СПбГу / под науч. ред. С. А. Белова, H. М. Кропачева. Санкт-Петербург : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2020. С. 147—171.

3. Якушев П. А. Споры о детях: традиционные ценности и судебная практика : монография. Москва : Проспект, 2018.144 с.

4. Карибян С. О. Семейно-правовая ответственность: сущность и правоприменение : монография. Москва : Юстицинформ, 2018.192 с.

5. Фролов А. И. Лишение родительских прав. Ограничение родительских прав : конспект лекции. Санкт-Петербург : С.-Петерб. юрид. ин-т (фил.) Акад. Генеральной прокуратуры Российской Федерации, 2015. 32 с.

6. Шаталова П. В., Губайдуллина Э. X. Проблемы правоприменительной практики лишения и ограничения родительских прав // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2021. № 3-1 (54). С. 278 - 273.

7. Шершень Т. В. Лишение родительских прав как мера защиты прав и интересов ребенка и обеспечения его безопасности // Вестник Прикамского социального института. 2018. № 2 (80). С. 76 - 83.

8. Цуканова В. И. Лишение родительских прав в свете международно-правовых стандартов // Российское правосудие. 2012. Nb 4. С. 60—67.

9. Мельникова М. Б. Совершение преступления в семье как основание для лишения родительских прав // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями. 2018. № 18-2. С. 229 - 230.

10. Соседова М. В. Ограничение в родительских правах как мера ответственности родителя, не выполняющего свои обязанности // Вестник юридического факультета Южного федерального университета. 2019. Т. 6, № 2. С. 94 — 98.

Информация об авторе

Д. С. Петрова - младший научный сотрудник кафедры гражданского права Юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета, практикующий юрист, кандидат юридических наук.

Information about the author

D. S. Petrova - Research Assistant at the Civil law department ofthe Lawfaculty ofSt. Petersburg State University, practicing lawyer, Candidate of Science (Law).