CC BY
88
УДК 821(7/8).09
О'ГЕНРИ: МИФ О «ВЕЛИКОМ УТЕШИТЕЛЕ»
© Денис Александрович Розеватов
Балашовскиий институт Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского, аспирант кафедры литературы, e-mail: den18w@mail.ru
В статье исследуются особенности концепции творчества О’Генри как «великого утешителя», проводится сравнительный анализ сценария советского кинофильма «Великий утешитель» 1920-х гг. и новеллы О’Генри «Превращение Джимми Валентайна», позволяющий выявить «позитивный» вектор в системе нравственных ценностей писателя.
Ключевые слова: О’Генри; миф; «Великий утешитель»; новелла; Джимми Валентайн.
Оптимизм, настрой на удачу - одна из основных составляющих частей американского национального характера. Happy end стал обязательным в произведении, рассчитанном на массового читателя. Позитивные ценности являются абсолютными, и поэтому следует непременно показать их торжество, иначе исказится тщательно создаваемая система американского мира. О'Генри можно считать одним из первых авторов, утверждавшим неизменно позитивные ценности. Причем собственный негативный опыт у него был. Три года, проведенные в тюрьме, произвели на писателя страшное впечатление. Он решил по выходу на свободу максимально отстраниться от прошлого, по возможности скрыть его.
Позиция О'Генри вполне понятна - «маленький человек» бессилен против зла, царящего в социуме, поэтому бороться с ним бессмысленно. Все, что можно сделать, - это отвернуться от него и написать о том, как благородны и прекрасны люди по своей природе, а их маленькие слабости изобразить в юмористическом плане. Наиболее часто эту особенность жизненной и творческой позиции О'Генри биографы и исследователи творчества писателя иллюстрируют историей создания новеллы «Превращение Джимми Валентайна» («A Retrieved Reformation», сборник «Дороги судьбы», «Roads of Destiny»), подробно изложенной в книге Эл. Дженнингса «О'Генри на дне».
Подлинный случай, легший в основу сюжета, был далеко не так показателен в плане демонстрации благородства человеческой натуры: как преступников, так и служителей закона. Взломщик сейфов по имени Ричард Прайс, отсидевший уже шестнадцать
лет, неизлечимо больной, согласился помочь администрации тюрьмы в обмен на свободу: нужно было срочно вскрыть сейф. Он сточил себе кожу на пальцах, чтобы по неуловимым для других вибрациям разгадать код замка, вскрыл сейф, но его обманули: он остался умирать в тюрьме.
В книге «О'Генри на дне» Дженнингс написал: «Казалось, они (обстоятельства дела. - Д. Р.) потрясли его и наполнили его душу горечью. «Это замечательный материал для рассказа», - сказал О'Генри» [1]. Однако когда он взялся за этот сюжет, то неузнаваемо изменил его: взломщик Джимми Валентайн, гроза банков во всей округе, чудесно преобразился под влиянием подлинного чувства: любви с первого взгляда к дочке владельца банка, который он собирался ограбить. Он решает оставить свою сомнительную профессию и начать новую жизнь. Однако происходит несчастье: маленькая племянница его невесты случайно попала в сейф и закрылась изнутри. Джимми стоит перед выбором: стать мужем любимой девушки и продолжать добропорядочную счастливую жизнь или сесть в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Проблема нравственного выбора в литературе вечна: здесь не «слеза ребенка», а его жизнь. Изменившийся духовно Джимми решает пожертвовать собой: он при невесте, будущем тесте и полицейском вскрывает сейф. Однако выследивший Валентайна сыщик проявляет еще большее благородство и широту души: видя жертвенный порыв преступника, он отпускает его. «Великий утешитель» предпочел в очередной раз показать абстрактные «позитивные ценности», а не ужас реальности.
В 1932 г. в СССР был снят кинофильм с характерным названием «Великий утешитель (О'Генри в тюрьме)» (Сценарий А. Курс и Льва Кулешова. Режиссер Лев Кулешов. В роли О'Генри - К.П. Хохлов, Дэлси -А.С. Хохлова, Прайса - А.А. Файт, Валентайна - И.Х. Новосельцев). Фильм создан по мотивам пьесы Эптона Синклера «Билл Портер» (1925). Сюжет пьесы основан на нескольких рассказах О'Генри: «Превращение Джимми Валентайна», «Муниципальный отчет», «Неоконченный рассказ». Концептуально Э. Синклер основывался на книге Дженнингса.
В пьесе есть эпизод, не вошедший в сценарий советского фильма. Это разговор О'Генри с призраком своей покойной жены Этол. Он терзается сомнениями: выступить на стороне заключенных, честно и правдиво рассказать о всех ужасах их тюремной жизни и, возможно, погибнуть или устраниться, досрочно выйти из тюрьмы и стать писателем, рассказывая о людях «со смехом и жалостью». К этому его призывает Этол. Портер говорит ей: «Умереть за бедняг, сидящих в тюрьме. Вот что я должен был сделать. Ринуться с головой против подлости и жестокости, а там будь, что будет». Этол возражает: «Природа щедро одарила тебя фантазией, нежностью и потоком бодрящих сверкающих слов. Ты научишься новым словам, новому состраданию. Ты найдешь свой собственный путь, как помочь им... внушить людям немного сочувствия к ним, смягчающего великодушного юмора. Я вижу их, алчущих этой слитой со смехом жалости, которая дана тебе в дар. Иди же, Билл Портер! Делай то, что тебе предназначено!» [2]. Таким образом, сам О'Генри (в пьесе - пока еще Билл Портер) рассматривает свое «утешительство» не как уход от реальности, не как трусость и ренегатство, а как стремление сохранить себя, остаться верным своей индивидуальности, своему призванию. Все персонажи рассказов О'Генри, действующие в пьесе Синклера, благодарят своего создателя за то, что он показал их именно такими. Правду жизни, ее жестокость и беспощадность они и так наблюдают в избытке, им не надо ее ни «раскрывать», ни показывать. Люди нуждаются в жалости, утешении и смехе, чтобы быть в силах перенести жизненные тяготы. Финал пьесы - настоящий апофеоз О'Генри: на гла-
зах «четырех миллионов» (население Нью-Йорка; так называется один из его сборников) Дэлси, маленькая продавщица из «Неоконченного рассказа» О'Генри увенчивает его лавровым венком.
Совершенно иная концепция у создателей советского фильма. О'Генри там показан именно как трусливый и слабодушный человек, стремящийся уйти от страшной реальности. Он прямо говорит заключенным, предложившим ему описать творящиеся в тюрьме беззакония, что писатель должен описывать то, «что ему снится во сне или то, о чем ему рассказал попугай». Однако сценаристы пошли по тому же пути, что и их герой О'Генри: они не приняли во внимание реальности и использовали схему жизненной ситуации в пропагандистских целях. Джимми Валентайн у них - не преступник, а участник рабочего движения. Он попал в тюрьму не за тяжкие уголовные преступления, как это произошло в реальной жизни с Прайсом, а был оклеветан невинно, потому что ударил хозяина предприятия, на котором работал. Джимми тяжко болен, но в тюрьме держится самоотверженно и мужественно: берет на себя проступок другого заключенного, терпит побои, потому что понимает: его дни и так сочтены, а товарищам надо выйти на свободу здоровыми и сильными для того, чтобы продолжать борьбу. Когда Джимми в обмен на обещанное помилование вскрывает сейф в одном из крупных городских банков (никто туда не попадал, просто нужно было проверить версию о похищении денег), его обманывают и отправляют снова в тюрьму. Он умирает там, и заключенные поднимают бунт, который, конечно же, кончается для них печально. Потрясенный О'Генри решает написать рассказ.
В «Великом утешителе» рассказ «Превращение Джимми Валентайна» показан как «фильм в фильме». Он решен в жанре пародии на душещипательную мелодраму эпохи немого кино. Все персонажи выглядят откровенно карикатурно. Создатели фильма намеренно использовали такой прием: в режиссерской ремарке к сценарию сказано: «По стилю постановки он (рассказ О'Генри «Превращение Джимми Валентайна». - Д. Р.) резко отличается от картины действительности. Картина действительности дается в подчеркнуто реалистических тонах, а рассказ - в то-
нах пародийных» [2, с. 25]. Гуманистический пафос новеллы полностью нейтрализован, герои выглядят смешно и нелепо. Они появляются в рамочке в форме сердечка из розочек, вокруг порхают голубки.
В фильме есть еще одна сюжетная линия, звучащая откровенно по-горьковски: девушка Дэлси, бедная продавщица, начитавшись утешительных рассказов О'Генри, болезненно воспринимает возвращение к реальности и, в конце концов, совершает преступление. Она мечтает о прекрасном принце. По контрасту с этими грезами ее реальный любовник (а это сыщик Ричард Прайс) кажется ей еще более омерзительным, и она убивает его. Издеваясь над девушкой, Прайс говорил ей: «Ты думаешь, жизнь такая, какую размазывает твой великий утешитель?». Именно этого она и не смогла перенести. Таким образом, все попытки утешиться сладкими грезами приводят к трагедии. Сюжет о Дэлси взят создателями фильма из «Неоконченного рассказа» О'Генри. Однако финал этого произведения иной: Дэлси не убивает своего дружка по кличке Свинка, а просто отказывается встречаться с ним, предпочитая голод и тоску одиночества. Авторы фильма и здесь искажают картину, нарисованную О'Генри, в пользу собственной концепции -утешительство приносит вред и ведет к страшным последствиям для человека, иллюзии которого неожиданно рушатся. Явственно прочитывается здесь Горький с основной мыслью пьесы «На дне».
Как видно, концептуально советский фильм радикально отличается от пьесы Синклера, чью сюжетную схему использовали сценаристы.
Очевидно, что схематизация, попытки свести нравственную проблему к прямолинейно-социальной говорят не в пользу создателей фильма. Уход от реальности осуществляется «в разные стороны». Советские кинематографисты исключили возможность благородного порыва для полицейского, а уголовнику отказали в сострадании. Сложность и неоднозначность человеческой натуры они свели к вульгарной социальной схеме: если бедняк - то во всем прав, если богач - то плох уже только поэтому.
Рассказ о Джимми Валентайне широко обсуждается именно потому, что подлинный случай, послуживший сюжетогенным факто-
ром, был предан широкой огласке. Однако это не единственный его рассказ на тему о том, как экстремальная жизненная ситуация заставила человека проявить свои лучшие нравственные качества. Причем, как правило, действуют преступник и его преследователь - шериф или полисмен. Попав в ситуацию, когда приходится делать выбор между предписанной законом враждой и вечными ценностями, которые для всех едины, находящиеся по разные стороны баррикад герои проявляют солидарность и взаимоуважение. Так, в рассказе «Возрождение Каллиопы» («The Reformation Calliope», сборник «Сердце Запада» - «The Heart of the West») так же. как и в рассказе «Возрождение Джимми Валентайна», действуют преступник и преследующий его служитель закона. Каллиопа (в рассказе это мужское имя), имеющий обыкновение в периоды приступов меланхолии стрелять во всех встречных, оказался в безвыходном положении, загнанный шерифом в здание железнодорожной станции. Шериф врывается туда, и наступившая развязка в лучших традициях жанра новеллы оказывается неожиданной - Каллиопа ранил шерифа, но как раз в эту минуту приехала мать Каллиопы - простодушная старушка, не имеющая понятия о том, чем занимается ее сын. Каллиопа успевает снять с шерифа бляху полицейского и нацепить ее на себя. Мать, видя эту картину, уверена, что ее героический сын-шериф только что задержал опасного преступника. Пришедший в сознание шериф быстро оценил обстановку и не стал огорчать трогательную старушку: он обращался к Каллиопе «шериф» и покорно выслушивал речи его матери о том, что ему следует стать на путь исправления. Каллиопа в ответ клятвенно обещает, что больше никогда не станет нарушать закон.
В рассказе «Сердца и руки» («Hearts and Hands», сборник «Остатки» - «Waifs and Strays») О'Генри обыгрывает ту же ситуацию: полицейский и прикованный к нему наручниками преступник в вагоне встречают девушку, за которой когда-то ухаживал конвоируемый. Шериф, поняв ситуацию, делает вид, что преступник - он. Девушка не замечает ничего странного, и только когда герои переходят в другой вагон, все понявший пассажир-попутчик говорит своему спутнику: «Душевный малый этот шериф. Разве вы не
поняли? Какой же шериф пристегнет арестованного к своей правой руке?» [3].
Таким образом, можно утверждать, что О'Генри не столько «утешитель», сколько защитник вечных гуманистических ценностей. Его позицию можно расценить и как нежелание отражать неприглядные стороны жизни, т. е. творческую трусость, и как желание показать те лучшие стороны человеческой натуры, в существование которых нельзя не верить, если живешь среди людей. В схеме это та же установка, которую взяли за основу создатели советского фильма: да, люди пока не такие, какими должны быть, но когда-нибудь обязательно достигнут небывалых нравственных высот, и поэтому уже сейчас надо показывать и людей, и жизнь более совершенными, чем они есть, чтобы создать нравственный идеал, объект для подражания. О'Генри наделил любовь своего героя такой силой, что она заставила закоренелого преступника встать на путь добропорядочного буржуа, зажить честной и правильной жизнью, забыв прошлое. Создатели советского фильма осмеяли этот тезис, решив эпизод в комическом ключе.
Таким образом, О'Генри занимает в этом важном вопросе наиболее универсальную, общегуманистическую позицию. Он не столько бежит от суровой реальности, сколько утверждает вечные ценности: преображающую силу любви, стремление всех людей, даже ведущих внесоциальный образ жизни, к добру и честности как основе человеческого существования, возможность измениться и начать новую жизнь как реальный шанс для каждого. Сентиментальная пьеса Синклера и насквозь политизированный советский фильм скорее искажают его позицию, чем выявляют в ней слабые сторо-
ны. Прошедший суровую жизненную школу О'Генри не разуверился в людях, в добре и благородстве человеческой природы, неизменной для всех и у всех. Именно такая установка существует в современных Соединенных Штатах: преступник, отбывший наказание, осознавший свою ошибку и стремящийся к социализации, не может быть отвергнут обществом.
Позиция О'Генри оказалась наиболее перспективной для демократического общества, наиболее универсальной. Она свободна от социальных и классовых ограничений, от национализма и религиозных предрассудков, т. е. максимально соответствует декларируемой в США полной свободе внутри рамок закона. Идеологические установки США претендуют на универсальность, всемир-ность, глобальность, и эти претензии основываются, прежде всего, на общегуманистических позициях. Новеллы О'Генри, за которые его обвиняют в утешительстве, идеально вписываются в эту установку и больше соответствуют постулатам сегодняшней культуры США. Happy end, который обязателен для сегодняшних произведений массовой культуры США, рассматривается сейчас не как утешительство, а как выражение веры в конечное торжество добра и справедливости.
1. Дженнингс Э. О'Генри на дне. Благородный жулик и другие. М., 1993. С. 13.
2. Старцев А.И. Жизнь и рассказы О'Генри // О'Генри. Сочинения: в 3 т. М., 1975. Т. і. С. 24.
3. О'Генри. Превращение Джимми Валентайна // Сочинения: в 3 т. М., 1975. Т. 2. С. 496.
Поступила в редакцию 21.03.2011 г.
UDC 821(7/8).09
O’HENRY: MYTH ABOUT “THE GREAT COMFORTER”
Denis Aleksandrovich Rozevatov, Balashov Institute of Saratov State University named after N.G. Chernyshevsky, Balashov, Russia, Post-graduate Student of Literature Department, e-mail:den18w@mail.ru
In article a traditional concept of creativity О’Henry as “The Great Comforter” is investigated, the comparative analysis of the Soviet film scenario “The Great Comforter” is carried out and short story “A Retrieved Reformation” what is allowing to find out the positive vector in the system of author moral values.
Key words: O’Henry; myth; “Great Comforter”; short story; Jimmy Valentine.
