CC BY
417
С.С. Войтиков
«ОФИЦИАЛЬНОГО ЗАМЕСТИТЕЛЯ НЕ НАЗНАЧАТЬ»:
ПОПЫТКА ПЕРЕХВАТА ВЛАСТИ Я.М. СВЕРДЛОВЫМ ПОСЛЕ РАНЕНИЯ В.И. ЛЕНИНА
S. Voytikov
“Do Not Appoint an Official Deputy”:
An Attempted Takeover of Power by Ya. Sverdlov as V. Lenin is Injured
30 августа 1918 г. был ранен В.И. Ленин, председатель Совета народных комиссаров, «вождь» большевиков - основатель РСДРП(б)-РКП(б) и бессменный член ее Центрального комитета (ЦК). Уже на третий день после этого, 2 сентября, на заседании Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) под председательством Я.М. Свердлова, главы Советского государства и руководителя центрального партаппарата - Секретариата ЦК РКП(б), и по его инициативе был объявлен «массовый красный террор против буржуазии и ее наймитов» и создан новый высший внеконституционный государственный орган: Революционный военный совет Республики (РВСР, Реввоенсовет Республики) - с диктаторскими полномочиями его председателя. Председателем, опять-таки по предложению Свердлова, ВЦИК утвердил наркома по военным делам, члена ЦК Л.Д. Троцкого, а главнокомандующим всеми вооруженными силами Республики - беспартийного военспеца, полковника И.И. Вацетиса, в то время - главнокомандующего войсками Восточного фронта.
Голосование большинства членов ВЦИК «за» Троцкого являлось вотумом доверия Свердлову, который занял место рулевого у партийного и государственного штурвала и уже именовал себя «председатель ЦК РКП». Симптоматично, что в том же заседании участвовал и Л.Б. Каменев. Этот авторитетный большевистский руководитель, давний ближайший соратник Ленина, никак не возражал против состоявшейся властной рокировки. Таким образом, фактически передача всей полноты власти Свердлову при формальном «диктаторе» Троцком произошла внешне спокойно. Но - лишь внешне. Ведь, как констатировано в историографии, «не обнаружен, по-видимому [...] не сохранившийся ряд протоколов ЦК партии, относящихся к лету (с 20-х чисел мая до 16 сентября) 1918 г.»1 Иначе говоря, информация о реальных событиях, связанных со сменой власти в условиях недееспособности вождя (причем окончательной, как тогда полагали многие) заведомо не полна.
Однако похоже, что этот информационный вакуум, загадочно возникший вокруг одного из важнейших фактов истории большевистской партии и Советского государства, рассеивается. Среди до-
72
кументов члена ЦК РКП(б) Г.Е. Зиновьева - ближайшего соавтора вождя, занимавшего в 1918 г. пост председателя Петросовета, - удалось обнаружить записку с черновым текстом предложений к заседанию Бюро ЦК РКП(б). На этом заседании, которое состоялось в Москве не позднее 2 сентября, а вероятно, еще 31 августа или 1 сентября, решался вопрос о «конструкции» власти после ранения Ленина.
Документ представляет собой автограф Зиновьева черными чернилами на бланке председателя Совета комиссаров Петроградской трудовой коммуны. В совокупности с содержанием другого выявленного нами уникального документа - черновика двух протоколов заседаний Бюро ЦК РКП(б) (первое состоялось не позднее 2 сентября, второе не ранее 5 сентября) - сведения зиновьевской записки позволяют по-новому взглянуть на ключевые проблемы советской политической истории ленинского периода: развитие большевистской партии и ее высшего руководства на начальном этапе Гражданской войны и противостояние авторитарного и представительского начал в государственном строительстве РСФСР. Документы содержат ценные сведения об эволюции большевистского ЦК как высшего партийного органа и его узких «рабочих» коллегий в сентябре 1918 - марте 1919 гг., о фактической узурпации узкой группой лидеров прав Съезда партии как верховного органа и нарушении ими Устава как основного организационного документа, с утверждения 1-го параграфа которого в 1903 г. вела свою историю ленинская «партия нового типа»; о взаимодействии трех основных политических институтов РСФСФ (ЦК РКП, ВЦИК Советов и Совнарком), о властной рокировке сентября 1918 г., и прежде всего об организации работы ленинского правительства.
Процитируем этот документ Зиновьева - настолько же короткий, насколько важный:
«[№] 13157
1) . Официального заместителя не назначать - напротив, подчеркнуть, что председателем [СНК] остается В[ладимир] И[льич].
2) . Подписывать временно за может один из комиссаров (как это было в дек[абре 1917 г.], когда И[льи]ч на неск[олько] дней уезжал). Если будет Тр[оцкий], то Тр[оцкий]. Если нет, то может [Г.И.] Петровский и т.п. Председателю ЦК вместо председателя] Совнарк[ома] подписывать неудобно, т[ак] к[ак] [В]ЦИК - власть законодательная], а Совнарк[ом] - исполнительная].
3) . Бюро ЦК составить из тройки:
Троцк[ий], Свердл[ов], Рык[ов] (совещ[ательный] гол[ос]),
кандид[аты] - Дзержинск[ий], Крест[инский], Кам[енев].
4) . Бюро ЦК исполняет прежн[ие] функц[ии]»2.
Ниже - приписка фиолетовым карандашом: «Обратить
вним[ание] на Бонча»3.
Судя по пятизначному порядковому номеру, а также учитывая,
73
что на заседании Бюро ЦК полученные предложения рассматривались в качестве официальных тезисов петроградской группы цеки-стов4, данная приписка появилась после того, как Зиновьев согласовал текст с товарищами по высшему большевистскому руководству, находившимися в это время в Петрограде - членом и секретарем ЦК Е.Д. Стасовой, кандидатом в члены ЦК А.А. Иоффе.
«Бончей» (Бонч-Бруевичей), на которых тогда могли «обратить внимание» в ЦК РКП(б), было двое: братья Владимир, Управляющий делами Совнаркома (ближайший сотрудник Ленина), и Михаил - генерал, в марте-августе 1918 г. военный руководитель Высшего военного совета при председателе Троцком. Не исключено, конечно, что речь шла о Михаиле Дмитриевиче: тогда приписка - самого Зиновьева, который знал наверняка, что вождь предпочел бы видеть в высшем военно-политическом руководстве вместе с Троцким не недалекого Вацетиса. Если же - и это более вероятно - речь шла о Владимире Дмитриевиче, то приписка исходила от Стасовой, небезосновательно считавшей «Бонча»5 (создателя бюрократического аппарата Совнаркома) прожженным интриганом.
Укажем, что на обороте зиновьевского послания простым карандашом сделан набросок револьвера и еще один силуэт револьвера6, и вернемся от постскриптума к основному тексту, отражавшему взгляды ленинского прокуратора Петрограда на конструкцию власти в условиях ранения вождя.
Фраза «Официального заместителя не назначать» предполагает наличие заместителя неофициального. Последняя фраза второго пункта из черновика председателя Петросовета означает, что временную постановку во главе партийно-государственного механизма Свердлова Зиновьев признал как совершившийся факт. Это было логично (собственно, кого из цекистов, находившихся в Москве, если не Свердлова?), хотя с точки зрения преданности вождю и отстаивания собственных позиций во власти отнюдь не целесообразно: в жизни, за исключением ее самой, нет, как известно, ничего временного, что не могло бы стать постоянным. В определенной степени первый тезис зиновьевского документа - предательство вождя.
Составляя предложения в Бюро ЦК, Зиновьев, будучи искушенным политиком, пытался решить несколько задач одновременно.
Во-первых, ему, петроградскому полудиктатору, следовало максимально выиграть время, поскольку выздоровление вождя, в котором никто не был уверен, должно было кардинально изменить сложившийся в ЦК баланс сил, а скоропостижная смерть - в маловероятном, но все же не исключенном пока варианте - означала бы упрочение властных позиций Свердлова и Троцкого. Последнее при демонстративных возражениях сулила председателю Петросовета совершенно случайную, не имеющую, конечно, никакого отношения к товарищам по ЦК, смерть от «эсеровского» (30 августа 1918 г., выстрелы якобы Каплан), или организованного некими «анархи-
74
стами подполья» (от такого через год погиб друг юности Свердлова - секретарь Московского комитета РКП В.М. Загорский-Лубоцкий) теракта, или банального схода с рельс поезда, как это было аккурат в начале сентября с многолетним товарищем Свердлова по революционной работе - председателем Высшей военной инспекции Н.И. Подвойским, который после ранения вождя поспешил в центр и в результате на несколько дней оказался прикован к больничной койке7. Не исключена была и гибель «при крушении поезда», как это случилось со строптивым генералом А.А. Маниковским в момент, когда Гражданская война уже была на исходе и большевики смогли себе позволить избавиться от крупнейшего в России специалиста по организации боевого снабжения армии.
Во-вторых, Зиновьев прозондировал почву, не удастся ли сделать руководство более коллегиальным. При этом ни на секунду его не ослабив, ведь замена Ильича на очередную безразмерную, расплывчатую коллегию в условиях системного кризиса, когда вопросы было необходимо решать максимально оперативно, неминуемо привела бы к падению «рабоче-крестьянского» правительства. Было, выражаясь по-ленински, «архиважно» не допустить демонстрации растерянности и паузы в принятии властных решений, с чем Свердлов в конце августа - начале сентября справился образцово.
Традиционно Бюро ЦК как «сокращенный состав» ЦК помимо присутствовавших в Москве и Кремле членов высшего большевистского органа составляли Ленин, Сталин, Троцкий и Свердлов. Первый был ранен и находился едва ли не при смерти, второй увяз в Царицыне. Отсюда и крайне осторожное зиновьевское предложение: двум вождям - Свердлову с Троцким - добавить с совещательным голосом в Бюро ЦК Рыкова. То есть третьим членом Бюро предлагалась ленинская рабочая лошадка по Совнаркому: зам, который не может сам. Революционный романтик до мозга костей - как и его ближайший товарищ В.П. Ногин, - Рыков после прихода большевиков к власти и прощания с идеей об «однородном социалистическом правительстве» как атавизме гимназических и университетских иллюзий достаточно быстро превратился в талантливого администратора, но никак не политика: юношеские идеалы не помешали ему стать крупным советско-хозяйственным руководителем, однако не позволили дорасти до уровня партийного вождя: появившиеся с возрастом амбиции не были подкреплены искусностью ведения дискуссий и подковерных баталий.
Предложение о введении в Бюро ЦК, пусть и с совещательным голосом, Рыкова наводит также на мысль о том, что, по мнению Зиновьева, в условиях ранения вождя мировой революции в Бюро должны были предрешаться важные вопросы, постановления по которым следовало оформлять в Совнаркоме. В этом случае функции Бюро ЦК, вопреки четвертому пункту зиновьевских предложений, не могли не измениться, что было предсказуемо: в условиях, когда
75
орган не представляет собой организационно оформленной (бюрократической) структуры, конкретное содержание деятельности предопределяет персональный состав его членов.
Для создания потенциальной возможности расколоть Бюро ЦК в случае выздоровления Ленина Зиновьев предложил включить в него трех кандидатов, использовать которых на совместной работе было противоестественно. Во второй половине 1918 - начале 1919 г. Каменев и Дзержинский находились в личных и служебных «контрах» в связи с дискуссией о ВЧК8. «Органично» на их фоне смотрелась и явная кадровая уступка Свердлову - цекист из его уральской команды Н.Н. Крестинский, в первые месяцы Советской власти наивно веривший в возможность проведения на практике программы ликвидации государственного аппарата, которую вождь сформулировал в своем последнем подполье, в агитационно-пропагандистской утопии «Государство и революция».
Зиновьев вносил предложение по изменению персонального состава Бюро ЦК, очевидно, предполагая, что интересы свои собственные, Ленина и его (в двух последних случаях председатель Петро-совета, видимо, все-таки просчитался) будет отстаивать Каменев. И последнее: Крестинского уже тогда предполагалось сделать «добрым» комиссаром при свердловском Секретариате - по факту Кре-стинский стал таковым 16 января 1919 г., когда Пленум ЦК включил его в свое Организационное бюро (Оргбюро).
Таким образом, для обеспечения большей коллегиальности в руководстве партии, недопущения фракционного решения вопроса двумя вождями по согласованию друг с другом, в условиях временного отсутствия Ленина, постоянных командировок цекистов и пребывания части из них в Петрограде Зиновьев предложил дуумвирам новый - с учетом конкретных обстоятельств места, времени и действия - состав Бюро ЦК РКП(б). По сути, Зиновьев - первый, кто поставил вопрос о необходимости внесения большей планомерности в работу Бюро ЦК, то есть фактически о создании Оргбюро. Если говорить несколько упрощенно, 16 января 1919 г., выделив из своего состава Оргбюро, в котором Свердлов стал формально даже не первым из нескольких равных, Пленум ЦК провел в жизнь - в несколько измененном с учетом возможности выздоровления вождя - сентябрьскую идею Зиновьева 1918 г.
Налицо - казус: вместо «председателя ЦИК» Г.Е. Зиновьев написал «председатель ЦК».
Объяснений возможно два.
Объяснение первое: банальная описка, Зиновьев назвал Свердлова «председателем ЦК» по привычке: цекисты давно привыкли, что председателем у них - Свердлов. Подобная привычка для молодого и безмерно амбициозного партийного вождя стала подлинной «заменой счастия». «Описки» вроде зиновьевской говорят о многом. Вопреки Уставу, «председателем ЦК» Свердлова стали считать даже 76
представители узкой группы партийных вождей.
Объяснение второе: Зиновьев, набрасывая тезисы, рассуждал о том, что «подписывать» документы Совнаркома (читай - вести заседания правительства; в протоколах заседаний Совнаркома подпись председателя или председательствующего была элементом факультативным: так, до 18 марта 1918 г. Ленин не подписал ни одного протокола, далеко не всегда под протоколом можно найти и подпись секретаря9) Свердлову «неудобно» и как «председателю ЦК», и как председателю ВЦИК Советов. Потому-то Зиновьев и предлагал задуматься над тем же московским товарищам. Тогда выходит, что «описки» нет и в помине: Зиновьев аккуратно, но четко давал понять, что при живом вожде даже временно замещать Ленина в Совнаркоме Свердлову не стоит. Тонкий намек, дававший на заседании Бюро ЦК козырь противникам блока Свердлова и Троцкого - на случай, конечно, если найдутся желающие, используя излюбленное ленинское наречие, «немножечко» подраться. И подстраховка на случай возможного выздоровления вождя: «Как же так, ведь я выступил против председательствования Свердлова в ленинском правительстве!»
Второе объяснение логичнее еще вот почему: у Зиновьева, (ни до записки в Бюро ЦК, ни после), как и у Ленина, слушатели и читатели советской прессы не смогли бы найти какие-либо практические предложения по организации разделения властей в Советском государстве. Сам по себе принцип Зиновьев, как и Ленин, считал буржуазным обманом, а дискуссии о соотношении представительной и исполнительной ветвей власти в условиях диктатуры пролетариата - абсурдом и непроизводительной тратой времени. Столь же логичными смотрелись бы рассуждения Зиновьева о разграничении компетенции высших советских органов и Комуча.
Упоминание «председателя ЦК» - не единственная странность: в Бюро ЦК, по мысли Зиновьева, должен был - пусть и с совещательным голосом - войти Рыков, а одним из кандидатов в члены Бюро стать Каменев, притом что оба они в это время не состояли в ЦК РКП(б). Проведение в ЦК двух видных партийных деятелей (Каменев и Рыков прежде уже были цекистами, причем Рыков - задолго до Октября) - катализатор внутрипартийного режима. Совершенно очевидно, что в 1918 г. цекисты как представители высшего руководства РКП(б) отнюдь не были отделены бетонной стеной ни от кандидатов в члены ЦК, ни от других представителей руководящего ядра партии, входивших в состав ленинского ли правительства (как Рыков), в Президиум ли ВЦИК, в руководство ли обеих столиц (каковым был ставший 24 августа 1918 г. председателем Московского совета рабочих и солдатских депутатов Каменев10). А если говорить о революционном самосознании - от нескольких тысяч «старых большевиков», каждый из которых измерял свой вес в партии конкретным стажем.
77
Совершенно очевидно и другое: Съезд как «верховный», по Уставу, орган партии все более становился фикцией, объектом манипуляций верхов, лишь более или менее покорно голосовавшим за готовые проекты резолюций. Зиновьев и его петроградские товарищи, выдвигая кандидатуры в новый состав Бюро ЦК, без тени сомнения предлагали московским цекистам узурпировать основное право большевистского форума: на формирование персонального состава высшего партийного руководства.
В общем и целом, предложив московским товарищам свой вариант перераспределения обязанностей в ЦК РКП(б), Зиновьев изобразил из себя такую фигуру, которую ни дуумвиры, ни Ленин не могли бы счесть враждебной. Он признал лидерство Свердлова с Троцким, однако сделал все для накидывания «узды» (излюбленное выражение большевистских вождей) на их шеи и восстановления status quo в случае выздоровления Ленина.
Протокол заседания Бюро ЦК, состоявшегося между 31 августа и 2 сентября 1918 г., исследователям неизвестен, однако реконструировать произошедшее на заседании, наряду с автографом Зиновьева, позволяет автограф Свердлова из его блокнота - черновик протокола заседания Бюро ЦК:
«Бюро ЦК11 - Предложения] питерцев [Зиновьева от имени петроградских цекистов. - С.В.]
Совнарком =
Засед[ание] ЦИК12. 2) Революционный] в[оенный] совет, председатель] Троцкий, Главнокомандующий] Вацетис
3) Ратификация договора, 3) Декларация ЦИК
4) Знаки отличия = установить
5) Украина =
6) Перераспределение] сил -
7) Советские служащие»13.
На заседании Бюро ЦК были предрешены постановления ВЦИК от 2 сентября - о ратификации дополнительного договора с Германией, создании РВСР с председателем Троцким и главкомом Ваце-тисом.
Из помет Свердлова следует, что вопрос о «перераспред[елении] сил» был с обсуждения снят или предложения по нему не прошли, а знаки различия, как и следовало ожидать, прошли без возражений (не вопрос для дискуссии). Кроме того, собравшиеся обсудили предложение Зиновьева (петроградских цекистов) и определили порядок взаимодействия ВЦИК и Совнаркома.
Судя по пометам Свердлова красными чернилами на автографе, написанном черными, Бюро ЦК было предварительно утверждено в предложенном Зиновьевым сотоварищи составе. То обстоятельство, что Каменев не состоял в ЦК, «москвичей» не смутило точно так же, как и «питерцев». Мало ли что в марте 1918 г. вождь решил наказать Каменева за «ошибочное» желание «разделить и в октя-78
бре [1917 г.] власть»14 с представителями других социалистических партий и, когда председательствующий на заседании съезда Свердлов попросил «назвать кандидатов»15 в ЦК, очевидно, специально проведенный на правах пифии в президиум съезда16 В.И. Соловьев в числе 15-ти кандидатур в члены и 8-ми - в кандидаты не назвал фамилии Каменева17. Кстати, и Рыков во второй половине 1918 г. принимал участие в заседаниях ЦК РКП(б): практически во всех сохранившихся протоколах заседаний ЦК и Бюро ЦК, состоявшихся в этот период, не указан состав присутствующих, однако в протоколе заседания 16 сентября сделано исключение, и в числе присутствующих - Рыков18.
Зиновьев и его петроградские товарищи по ЦК сочли, что Свердлову как партийному вождю и главе парламента «неудобно» будет председательствовать в правительстве. Зиновьев полагал целесообразным, чтобы заседания Совнаркома вел кто-то из наркомов - как это было во время лечения Ленина в санатории «Халила» на Карельском перешейке 24-27 декабря 1917 г. (6-10 января 1918 г.)19, когда 24 и 27 декабря, как указано в протоколах № 34 и № 35 заседаний Совнаркома, «председательствует Сталин»20. В истории правительства были прецеденты, когда заседания вел и Троцкий: по возвращении с отдыха вождь лично председательствовал на Совнаркоме 29 и 30 декабря 1917 г., 1, 4, 6, 7-9 января 1918 г.21, а в протоколе № 45 от 11 января указано: «председательствует Троцкий»22.
Но вот что бросается в глаза: в «Повестке заседания Совета народных комиссаров на 11 января 1918 г.» было намечено обсуждение 28-ми вопросов, а на заседании реально обсудили четыре, причем в одном случае на следующем заседании, состоявшемся под председательством Ленина 14 января, имела место апелляция на принятое Совнаркомом под председательством Троцкого решение (В протоколе - «заявление [...] о пересмотре постановления» 23), а в другом случае, правда, по крайне болезненному вопросу - продовольственному, который постоянно рассматривался и перерешался на заседаниях правительства, - было принято постановление «большинством семи голосов против трех при одном воздержавшемся»24 и на следующем заседании к нему опять вернулись (правда, вопрос обсудили еще раз в связи с новыми обстоятельствами).
В первые несколько месяцев Советской власти, когда большевики имели слабое представление о том, как организовать управление страной, и даже в свете ожидания мировой революции сомневались в необходимости государственного аппарата, перемена принятых решений и конфликты стали едва ли не атрибутом заседаний рабоче-крестьянского правительства. Однако в конце 1917 - начале 1918 гг. было нечто, принципиально отличавшее председательствования Сталина и Троцкого от ленинских.
Первый пункт протокола (председательствующий Сталин, на заседании - Свердлов и несколько наркомов): «Вопрос о том, можно
79
ли считать данный состав полномочным Советом. Считать полномочным. Откладывать те из вопросов, которые будут признаны кем-либо из народных комиссаров, присутствующих на заседании, слишком важными для решения в данном составе»25. То есть для принятия постановления в отсутствие Ленина как председателя и признанного вождя. Судя по всему, на время его отсутствия Сталин со Свердловым перенесли в правительство установленный в Бюро ЦК порядок, при котором любой недовольный постановлением це-кист был вправе потребовать перерешения на Пленуме. И действительно, как Сталин, так и Троцкий, председательствуя в правительстве, сами делали доклады как наркомы РСФСР, соответственно, по делам национальностей и по иностранным делам. Более того, на втором указанном нами заседании под председательством Сталина из шести вопросов только один - о назначении Д.П. Малютина членом коллегии по продовольствию - по-настоящему требовал проведения через правительство, остальные пять пунктов представляли собой предложения наркома А.Г. Шляпникова по конфискации, главным образом недвижимого имущества, то есть вопросы национализации, которые пришлось провести через «Большой» Совнарком26 только потому, что еще не был организован «Малый» Совнарком (создан 9 января 1918 г. для решения второстепенных, как тогда говорили -«вермишельных», вопросов27).
Отдельно следует упомянуть протокол № 7 заседания Совнаркома от 21 ноября 1917 г. В этот день правительство впервые - во всяком случае, с 15 ноября28, поскольку более ранних протоколов в распоряжении историков нет - собралось без Ленина и явно по инициативе Троцкого (на заседании присутствовал Сталин). Будучи наркомом по иностранным делам, Троцкий вмешался в дела Наркомата по военным делам (Наркомвоена): предложил отправить в отставку руководителей наркомата Н.В. Крыленко, Н.И. Подвойского и В.А. Антонова-Овсеенко и не постеснялся выдвинуть собственную кандидатуру в числе трех предложенных им в качестве новых высших военных руководителей. Все предложения по изменению политики Наркомвоена ленинские наркомы приняли, но при этом пресекли поползновения Троцкого прибрать к рукам военное ведом-ство29 (до марта 1918 г. Троцкий себе подобных выходок не позволял).
В рамках анализа зиновьевского документа упомянем и протокол № 54 от 23 января 1918 г., в котором не указан председательствующий (Ленин отсутствовал): на заседании два основных вопроса докладывали Сталин и Нарком внутренних дел РСФСР Петровский30. Так что очевидно, что, когда председатель Петросовета писал послание московским товарищам по ЦК, он не допустил серьезной ошибки: пусть и не во время декабрьского отдыха Ленина 1917 г., но некоторые заседания, видимо, действительно вел Петровский.
В любом случае к моменту ранения Ленина традиции решения
80
по-настоящему важных вопросов в Совнаркоме в отсутствии его председателя и признанного вождя не было. Для анализа происходящего на заседании Бюро ЦК РКП(б), состоявшегося не позднее 2 сентября, это принципиально важный момент. Напротив слова «Совнарком» у Свердлова в его черновике знак равенства, означавший, как следует из контекста, что этот вопрос на заседании Бюро ЦК был решен. 5 сентября в руководящем ядре РКП(б) стало известно, как именно: Свердлов лично провел заседание Совнаркома. Ленинского Совнаркома. И на заседании он протащил ключевой вопрос внутренней политики: фактически о порядке проведения в жизнь постановления ВЦИК об объявлении массового красного террора31. Свердлов попытался внести серьезнейшую корректировку в сложившуюся систему высших государственных органов РСФСР. В том, что глава парламента посещал заседания правительства, ничего нового не было. Заменив на восьмой день после прихода большевиков к власти Каменева на посту председателя ВЦИК, Свердлов регулярно (и даже часто) присутствовал на заседаниях Совнаркома, что - особенно до установления в июле 1918 г. монополии большевистской партии на власть - было в определенной степени выгодно вождю: Ленин принципиально уклонялся от отчета перед парламентариями о работе правительства, ссылаясь на крайнюю занятость, а тут всегда можно было заявить, будто деятельность «подотчетного» ВЦИКу органа лично контролирует глава парламента.
Однако председательствование в правительстве руководителя Советского государства было явлением, находившимся «за гранью» даже с точки зрения Конституции РСФСР, вплоть до официального роспуска группы демократического централизма (1921 г.) так и не превращенной в никому не нужный и не интересный печатный текст. Не говоря уже об Уставе РСДРП(б), не букве (Устав в редакции лета 1917 г. естественно не определял порядок руководства партией государством), но духу которого противоречила идея концентрации власти в руках одного человека - в условиях Съезда как верховного органа партии и ЦК как высшего. Не вспоминая и о российской революционной традиции: по справедливому замечанию П.А. Кропоткина, «председатель и всякого рода формальности крайне не по сердцу русским» (объективно ради вынужден обратить внимание на тот факт, что «председателем ЦК» себя провозгласил еврей); добавим, что «без западноевропейских формальностей»32 прекрасно обходились не только анархисты, но и представители других революционных партий.
Зиновьев считал свердловское руководство Совнаркомом «неудобным», а Свердлов, напротив, удобным. И на заседании Бюро ЦК он, видимо, убедил товарищей в целесообразности максимальной централизации властных структур в критических условиях - с заявлением из серии, что с вождем-де у него все «сговорено»33.
Однако, наложив руку на рабоче-крестьянское правительство,
81
Свердлов допустил серьезный тактический просчет. Подобный произвол ему могли спустить далеко не все цекисты. Но этого мало: председательство в правительстве главы парламента не восприняли бы всерьез даже аппаратчики Совнаркома, включая лично рекомендованного Свердловым Н.П. Горбунова - секретаря СНК РСФСР34, который некогда (в 1903 г.) сидел в одной камере35 с будущим «председателем ЦК». В протоколах заседаний Совнаркома, которые глава правительства проводил лично, Горбунов (с 27 ноября 1917 г. практически неизменно) указывал - «председательствует Вл[адимир] Ил[ьич] Ленин» или «председательствует Владимир Ильич Ленин», а когда вождь отсутствовал, столь же аккуратно фиксировал: «председательствует Сталин»36, или «председательствует Троцкий»37, или «председательствует Рыков». Для Свердлова Горбунов исключения не сделал. Все усевшиеся в кресло вождя - по нужде ли, по собственному произволу ли - воспринимались правительственными аппаратчиками (и тем паче ленинскими наркомами) как временщики. Каковые, как известно, рано или поздно обязаны освободить занимаемые кресла: «Которые тут временные - слазь!»
5 сентября, судя по записи Свердлова в блокноте, помимо заседания Совнаркома состоялось заседание Бюро ЦК РКП(б), на котором собравшиеся вернулись к вопросу о персональном составе Бюро. Повод был железный: Троцкий, ненавидевший «вермишель» (так большевики называли «мелкие» текущие вопросы) и не желавший замарать свои белые холеные руки осуществлением массового красного террора в масштабах всех России, попросил разрешения вернуться в армию - под самым благовидным предлогом. Ему якобы понадобилось принять участие в первом заседании Реввоенсовета Республики: будто бы «высший» чрезвычайный государственный орган нельзя было созвать не в Арзамасе, а в столице. Итог: «Троцкому разрешается поехать из Москвы, и ГЯ. Сокольников направляется в район 2-й армии <в качестве заведыв[ающего]> для руководства политической] работой <и для организации вместе с т. Гусевым>»38.
Дальнейшее изложенное Свердловым ставит больше вопросов, нежели дает ответов:
«Все вопросы, затронутые в Бюро по требованию пятого числа переносятся [на] Пленум ЦК
Крестинский
Каменев
Свердлов
<Рыков
Дзержинский>»39.
Вариантов для трактовки, с учетом недостающей запятой, может быть несколько, но логичен только один: под предлогом отъезда Троцкого и необходимости оперативно решать текущие партийные вопросы Бюро ЦК при свердловском соло еще раз обсудило и се-
82
рьезнейшим образом подкорректировало «Предложение] питерцев» по персональному составу Бюро, по сути поставив все с ног на голову. Свердлов в своем черновике с учетом просьбы Троцкого записал пять фамилий из предложенных Зиновьевым шести. Собравшиеся цекисты обсудили и высказались против членства в Бюро ЦК в любом статусе Рыкова и Дзержинского, оставив лояльного Свердлову выходца из его уральской вотчины Крестинского и председателя Моссовета Каменева, которому верность парламентским идеям стоила в ноябре 1917 г. поста главы Советского государства. Никакого деления на полноправных членов / члена с совещательным голосом / кандидатов в члены. Никакой угрозы баталий Каменева с Дзержинским. Никакого Рыкова под ногами. Вместо органа аморфного - компактный, всего из трех человек: Крестинского, Каменева и самого Свердлова, у которых были все шансы найти общий язык (до выздоровления Ленина - с учетом лисьего характера Каменева) и абсолютно дееспособный.
При сопоставлении автографов Зиновьева и Свердлова становится, наконец, ясна позиция в вопросе о власти Каменева: включение в состав Бюро ЦК объясняет его осторожное молчание (в данном случае - знак лояльности) на заседании ВЦИК 2 сентября, когда парламентарии голосовали в действительности не за Троцкого с Вацетисом, а за Свердлова как нового хозяина.
Обратим внимание и на то обстоятельство, что сопоставление предложения «питерцев» с черновым протоколом заседания Бюро ЦК торпедирует выдвинутую в рамках концепции «Кремлевского заговора» гипотезу о причастности к покушению на вождя Дзержинского40. Если бы действительно имел место сговор первого председателя ВЧК (на тот момент действующим председателем ВЧК был Я.Х. Петерс - креатура Свердлова) со Свердловым или с Троцким, Дзержинский с подачи петроградских цекистов непременно был бы продавлен Свердловым в Бюро ЦК вместо Каменева, с которым у него был острый конфликт между первой и второй российскими революциями.
5 сентября Свердлов прыгнул выше головы. Один или несколько цекистов, преисполнившись возмущения сосредоточением всей полноты власти в руках одного человека - это при ЦК партии и к тому же при живом вожде! - потребовал(и) обсудить новую конструкцию аппарата власти на пленарном заседании ЦК41. В новой ситуации Свердлову оставалось лишь максимально отсрочить созыв Пленума ЦК, что он, собственно, и сделал: Пленум состоялся только 14 сентября 1918 г. Протокол его числится среди, «по-видимому, не сохранившихся», известно лишь, что на заседании среди прочих обсуждался вопрос о «Банктруде» (Всероссийском профсоюзе работников кредитного дела), явно не самый важный и благополучно отложенный до 16 сентября42.
Второе после ранения Ленина заседание Бюро ЦК могло состо-
83
яться как 5 сентября, так и 6 сентября: Троцкий был в Арзамасе -месте «сбора» РВСР - не позднее 7 сентября 43. Возможная погрешность датировки не столь существенна, тем более, что, несмотря на требование перенесения постановлений Бюро на Пленум, 9 сентября Свердлов опять председательствовал в ленинском Совнаркоме44. Второй вариант, кстати, еще больше его разоблачает в качестве претендента на единоличную власть в партии и государстве, чем первый, тем более что 6 сентября стало совершенно очевидно: Ленин не то что не собирается помирать, а совсем даже напротив - вот-вот вернется к делам государственной важности.
Так или иначе, Свердлов дал своим завистникам прекрасный повод для сведения счетов: всего, что он успел сотворить за неделю - с 30 августа по 5(6) сентября 1918 г., - с лихвой хватило бы для открытого обвинения в узурпации власти. Даже если не считать крамольной самой по себе подписи «председатель ЦК», изобретатель которой замахнулся на святое - на партийный Устав. Совершенно очевидно, что, усевшись в кресло председателя Совнаркома, Свердлов во всей красе явил себя товарищам по партийному руководству, включая Ленина (по заверениям знавших его большевиков и вслед за ними - советских историков, будто бы не чаявшего в нем души).
В отличие от протокола заседания ЦК РКП(б) от 14 сентября, протокол заседания от 16 сентября сохранился в соответствующей описи фонда ЦК (РГАСПИ). На закате Советской власти он был опубликован и прекрасно известен историкам. На нем обсуждались вопросы: Банктруд, Петроградская ЧК, Московская областная конференция, повестка вечернего заседания ВЦИК, ходатайство Л.Д. Троцкого о кооптации в РВСР Л.Б. Красина, состав Президиума ВСНХ, назначение наркома труда. Последний вопрос находился в компетенции «вождя мировой революции», с опозданием почтившего заседание высшего органа партии.. ,45
* * *
С точки зрения делопроизводства крайне сложно определить вид выявленного нами документа Зиновьева: в позднесоветский период все, что направлялось в ЦК, стали называть «записками», однако в данном случае подобная дефиниция - явная натяжка. В любом случае давний соавтор вождя составил текст, согласовал его с петроградскими товарищами по ЦК и отправил на телеграф, дотошно пометив на черновике номер, за которым «Предложения] питерцев» были направлены Свердлову (скорее всего, шифром «бриллиант»). В Москве расшифровку подшили в качестве материала к протоколу заседания Бюро ЦК РКП(б), а протокол вскоре. утратили. То обстоятельство, что зиновьевский экземпляр с двумя револьверами на обороте (рисунок, как говорится, по Фрейду?) был тщательно сохранен, а свердловский до нас не дошел, наводит на мысль о це-
84
ленаправленном уничтожении документов о борьбе за лидерство в РКП(б) при жизни Ленина.
Примечания
1 ИрошниковМ.П. В.И. Ленин и строительство Советского государства (октября 1917 - июль 1918 г.) // В.И. Ленин в Октябре и в первые месяцы Советской власти. Л., 1970. С. 175.
2 Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 324. Оп. 2. Д. 50. Л. 153.
3 Там же.
4 РГАСПИ. Ф. 86. Оп. 1. Д. 48. Л. 2.
5 Переписка Секретариата ЦК РСДРП(б) с местными партийными организациями (Март - июль 1918 г.). М., 19б7. С. 202.
6 РГАСПИ. Ф. 324. Оп. 2. Д. 50. Л. 153об.
7 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 10. Оп. 2. Д. 67, 79.
8 Новоселов Д.С. Кризис ВЧК в конце 1918 - начале 1919 годов // Отечественная история. 2005. № 6. С. 66-77; «Приступить немедленно к ликвидации ВЧК...» // Военно-исторический журнал. 2006. № 12. С. 51-55.
9 Амиантов Ю.Н., Покровский А.С. Предисловие // Протоколы заседаний Совета Народных Комиссаров РСФСР: Ноябрь 1917 - март 1918 гг. М., 2006. С. 15.
10 Гарнюк С.Д. Московская власть: Советские органы управления: Март 1917 - октябрь 1993: Справочник. М., 2011. С. 141.
11 Дважды подчеркнуто красными чернилами.
12 Подчеркнуто красными чернилами.
13 РГАСПИ. Ф. 86. Оп. 1. Д. 48. Л. 2.
14 Седьмой экстренный съезд РКП(б): Март 1918 года. Стенографический отчет. М., 1962. С. 8.
15 Там же. С. 165.
16 Там же. С. 9.
17 Седьмой экстренный съезд РКП(б)... С. 165.
18 Деятельность Центрального комитета партии в документах (события и факты): Сентябрь 1918 г. - январь 1919 г. // Известия ЦК КПСС. 1989. № 6. С. 154.
19 Владимир Ильич Ленин: Биографическая хроника. Т. 5. М., 1974. С. 156.
20 Протоколы заседаний Совета Народных Комиссаров РСФСР... С. 158, 161.
21 Там же. С. 163, 170, 178, 184, 189, 191, 194, 198, 203.
22 Там же. С. 203.
23 Там же. С. 206.
24 Там же. С. 203.
25 Там же. С. 158.
26 Там же. С. 161.
27 Там же. С. 420.
28 Там же. С. 20.
29 Там же. С. 41, 42.
30 Там же. С. 257.
85
31 Войтиков С.С. «Председатель ЦК»: Я.М. Свердлов в политической борьбе 1918 - начала 1919 года // Российская история. 2014. № 1. С. 34.
32 Кропоткин П.А. Записки революционера. М., 1988. С. 305.
33 Свердлова К.Т. Яков Михайлович Свердлов. М., 1957. С. 534.
34 Там же. С. 380.
35 Там же. С. 95.
36 Протоколы заседаний Совета Народных Комиссаров РСФСР... С. 158, 161.
37 Там же. С. 203.
38 РГАСПИ. Ф. 86. Оп. 1. Д. 48. Л. 2.
39 Там же.
40 ФельштинскийЮ.Г. Вожди в законе. М., 2008. С. 198.
41 РГАСПИ. Ф. 86. Оп. 1. Д. 48. Л. 2.
42 Деятельность Центрального комитета партии в документах (события и факты): Сентябрь 1918 г. - январь 1919 г. // Известия ЦК КПСС. 1989. № 6. С. 155.
43 Реввоенсовет Республики: Протоколы: 1918 - 1919 гг. М., 1997. С. 16, 20.
44 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 130. Оп.
2.Д. 1120.Л. 345.
45 Деятельность Центрального комитета партии в документах (события и факты): Сентябрь 1918 г. - январь 1919 г. С. 155.
Автор, аннотация, ключевые слова
Войтиков Сергей Сергеевич - канд. ист. наук, главный специалист Центрального государственного архива города Москвы
svoyt@mail.ru
В статье рассматривается малоизвестный эпизод противоборства между «председателем ЦК РКП», главой Всероссийского центрального исполнительного комитета Советов Я.М. Свердловым и народным комиссаром по военным делам Л.Д. Троцким, с одной стороны, и основателей и бессменным членом Центрального комитета большевистской партии, «вождем» большевиков, председателем Совета народных комиссаров РСФСР В.И. Лениным - с другой. Кульминацией противоборства стали заседания Центрального Комитета партии большевиков и его Бюро, состоявшиеся в конце лета - начале осени 1918 г., после ранения В.И. Ленина. В статье особое внимание уделено той важной роли, которую сыграл глава Петроградских большевиков Г.Е. Зиновьев. Эта роль проанализирована на основании впервые обнаруженной автором записке Г.Е. Зиновьева, направленной в Москву, с предложениями по кадровым перестановкам в руководящих партийных и советских органах. По заключению автора статьи, затеянная Свердловым интрига ставила целью изменение «сокращенного состава» ЦК, его Бюро, и постановку во главе «Республики в кольце фронтов» властного тандема из руководителя только что созданного Революционного военного совета Республики Троцкого и самого Свердлова, уже посчитавшего себя новым «вождем» большевиков вместо раненого (вероятно, умирающего) Ленина. Однако после выздоровления Ленина эта бюрократическая интрига Свердлова обернулись для него пирровой по-
86
бедой...
Гражданская война в России, красный террор, Российская коммунистическая партия (большевиков) (РКП(б)), Центральный комитет РКП(б), внутрипартийная борьба, партийная бюрократия, В.И. Ленин, Я.М. Свердлов, Л.Д. Троцкий, И.В. Сталин, Г.Е. Зиновьев
References
(Articles from Scientific Journals)
1. Novoselov D.S. Krizis VChK v kontse 1918 - nachale 1919 godov. Otechestvennaya istoriya, 2005, no. 6, pp. 66-77.
2. Voytikov S.S. «Predsedatel TsK»: Ya.M. Sverdlov v politicheskoy borbe 1918 - nachala 1919 goda. Rossiyskaya istoriya, 2014, no. 1, p. 34.
(Articles from Proceedings and Collections of Research Papers and Documents)
3. Amiantov Yu.N., Pokrovskiy A.S. Predislovie. Protokoly zasedaniy Soveta Narodnykh Komissarov RSFSR: Noyabr 1917 - mart 1918 gg [Records of Sessions of the Council of People’s Commissars of RSFSR: November 1917 - March 1918]. Moscow, 2006, p. 15.
4. Iroshnikov M.P. V.I. Lenin i stroitelstvo Sovetskogo gosudarstva (oktyabrya 1917 - iyul 1918 g.). V.I. Lenin v Oktyabre i v pervye mesyatsy Sovetskoy vlasti [V.I. Lenin in October and during the First Months of the Soviet Power]. Leningrad, 1970, p. 175.
(Monographs)
5. Felshtinskiy Yu.G. Vozhdi v zakone [The State Leaders ofthe Underworld]. Moscow, 2008, p. 198.
6. Garnyuk S.D. Moskovskaya vlast: Sovetskie organy upravleniya: Mart 1917 - oktyabr 1993: Spravochnik [Moscow Power: Soviet Government Institutions: March 1917 - October 1993: Reference book]. Moscow, 2011, p. 141.
Author, Abstract, Key words
Sergey S. Voytikov - Candidate of History, Chief Researcher, Moscow Chief Archival Department svoyt@mail.ru
The article examines a fairly unknown episode of confrontation between Ya.M. Sverdlov, “Chairman of Central Committee”, head of All-Russian Central Executive Committee of Soviets, and L.D. Trotsky, People’s Commissar for War, on the one hand, and V.I. Lenin, the founder and self-perpetuating member of the Central Committee of the Bolshevik party, the Bolsheviks’ leader, chairman of the Soviet of People’s Commissars of the Soviet Russia, on the other hand. The confrontation reached its culmination point during meetings of
87
the Central Committee and the Bureau of the Bolshevik party held at the end of the summer and early autumn of 1918 following V.I. Lenin’s gunshot injury. The article highlights the significant role played by G.E. Zinoviev, head of the Bolsheviks of Petrograd. The analysis of this role was done with reference to Zinoviev’s note, the author’s unique archival find. This note sent to Moscow proposed reshuffles in the party and state leadership. It is concluded that Sverdlov’s scheme that aimed to change “the reduced contingent” of the Central Committee and its Bureau and to place on top of “the Republic surrounded by fronts” a powerful tandem consisting of Trotsky, the head of the newly formed Revolutionary Soviet for War, and Sverdlov himself, the latter seeing himself as a new “leader” of the Bolsheviks in place of the wounded (and possibly dying) Lenin. However, after Lenin’s recovery this bureaucratic scheme of Sverdlov turned out a Pyrrhic victory for him.
Russian Civil War, Red Terror, Russian Communist Party (Bolsheviks) (RKP(b)), Central Committee of RKP(b), inner-party struggle, Bolshevik party bureaucracy, V.I. Lenin, Ya.M. Sverdlov, L.D. Trotsky, I.V. Stalin, G.E. Zinoviev
88
