CC BY
83
Р01: 10.31556/2219-0678.2019.36.2.069-074
Одна жизнь - два сердца
И.В. Опимах
Издательство «НАУКА», Москва, Россия
В статье рассказывается о рождении трансплантологии, о первых пересадках органов, о пионерских работах Алекса Карреля и Владимира Де-михова и о первой пересадке сердца от человека человеку - знаменитой операции, сделанной в 1967 году в Кейптауне Кристианом Барнардом и навсегда вошедшей в историю медицины.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: трансплантология, первая пересадка сердца, Алекс Каррель, Владимир Демихов, Кристиан Барнард, проблема отторжения тканей, циклоспорин.
Для цитирования: Опимах И.В. Одна жизнь - два сердца. Медицинские технологии. Оценка и выбор. 2019; 2 (36): 69-74. DOI: 10.31556/22190678.2019.36.2.069-074
One life - two hearts
I.V. Opimakh
Nauka Publishing House, Moscow, Russia
The article tells about the transplantology birth, about the first organ transplants, about Alexis Carrel and Vladimir Demikhov pioneering works and about the first heart transplant from person to person the famous surgery made in 1967 in Cape Town by Christiaan Barnard and forever in the medicine history.
KEYWORDS: transplantology, first heart transplant, Alexis Carrel, Vladimir Demikhov, Christiaan Barnard, transplant rejection, ciclosporin.
For citation: I.V. Opimakh One life - two hearts Medical Technologies. Assessment and Choice. 2019; 2 (36) 69-74. DOI: 10.31556/22190678.2019.36.2.069-074
В 2017 году исполнилось 50 лет самой знаменитой операции в истории медицины. Утром 3 декабря 1967 года 45-летний кейптаунский хирург Кристиан Нетлинг Барнард, работавший в госпитале Гроте-Схюр, впервые осуществил пересадку сердца человеку.
Уже на следующий день Барнард стал самым известным доктором в мире. Подобно полету на Луну и первым шагам человека по ее поверхности, случившимся два года спустя, операция Барнарда стала символом новой эры в медицине и победы новых технологией над смертью.
Первая трансплантация сердца, этот апофеоз кардиохирургии, была первым доказательством того, что любой орган человека, пришедший в негодность, в принципе, можно заменить на новый - как механик заменяет испорченную деталь на новую в двигателе вашей машины.
В тот день Энн Вашкански как обычно возвращалась домой поздно вечером - весь день она провела в палате кейптаунского госпиталя, где лежал ее тяжело больной муж. Ехать было трудно - на дороге образовалась огромная пробка. Вскоре Энн все поняла - произошла страшная авария. Огромная толпа собралась вокруг пары безжизненных тел, лежавших на дороге. Выяснилось, что машина сбила двух женщин, мать и дочь. Мать была мертва, ей уже ничто не могло помочь, а над дочерью склонились врачи скорой помощи, девушка еще была жива. «Пожалуйста, проезжайте, - услышала миссис Вашкански голос полицейского. В ту минуту она и думать не могла, что всего через 24 часа сердце этой девушки будет биться в груди ее мужа. Не думал тогда и Кристиан Барнард, что вскоре он переживет свой звездный час.
Он шел к нему долго, и это был путь трудов и исканий. Кристиан Барнард родился в необычной семье. Его отец Адам Барнард был миссионером в Капской провинции ЮАР, служил в небольшой церкви в городке Бо-форт-Уэст и нес христианские истины своим чернокожим прихожанам честно и истово. Его жена, мать Кри- -
стиана, воспитывала 4 детей (один из них умер в 5 лет от порока сердца), работала в местной школе и играла на органе в церкви. Супруги Барнард, как могли, заботились о своих подопечных, фактически абсолютно бесправных людях, статус которых в те времена был гораздо ниже белых граждан страны. Не случайно впоследствии Барнард написал антирасистский роман «Нежелательные элементы», полный неприятия апартеида и всего то, что он нес людям - и белым, и черным. Жили Барнарды бедно, и потому спустя годы, когда Кристиана спрашивали, почему он выбрал профессию врача, он говорил, что в детстве слышал, что врачи хорошо зарабатывают. Но, наверное, стимулом для принятия такого решения послужила смерть маленького брата. Так или иначе, он поступил в Кейптаунский университет на медицинский факультет. Кристиан в студенческие годы ничем не отличался от остальных сокурсников, только вот много и усердно занимался. В 1946 году он получил диплом, а вскоре женился - его избранницей стала симпатичная медсестра Алейта Лоув. Свадьба была весьма скоромной. Более того, чтобы купить будущей супруге обручальное кольцо, Кристиану пришлось продать свой более чем скромный автомобиль.
А потом ему крупно повезло - три года он провел в США, обучась в аспирантуре университета Миннесоты. Барнард попал в группу хирургов, оперировавших на открытом сердце. Ими руководил блестящий
кардиолог Оуэн Вангенстин. Барнард стал одним из его лучших учеников - он не жалел времени на освоение техники, не жалел себя. Позже Вангестин вспоминал, как Барнард, выясняя причины врожденной патологии кишечника, неудачно прооперировал 49 собак. «Только на 50-й раз у него получилось. Вот такой он был целеустремленный». Недаром он освоил программу аспирантуры не за 5, как это получалось у других, а за три года. Возможно, тогда, во время операций Вангестина, у молодого хирурга и зародилась идея трансплантации сердца.
Вернувшись в Кейптаун, он получил место в госпитале Грооте-Схур и продолжил свои исследования. Конечно же, Барнард работал не на пустом месте - у него были предшественники.
В древнегреческом медицинском трактате, который в науке известен как «Папирус Эберта» (его возраст примерно 3500 лет), рассказывается о пересадке кожи. Древнеиндийский врач Сушрута в своем трактате «Сушрута-Самхита» повествует об успешных операциях по ринопластике. В XVI веке выдающийся итальянский хирург Гаспаро Тальякоцци тоже делал нечто подобное, используя кожу предплечья для реконструкции носа. Результаты его операций были великолепны только тогда, замечал итальянец, когда он использовал собственные ткани пациента. Лоскуты кожи, взятые от донора, быстро отторгались и отмирали. «Использование чужих тканей трудно и практически невозможно», -писал он. Таким образом Тальякоцци сформулировал основную проблему трансплантации - отторжение тка-70 ней. Организм, почувствовав вторжение «чужака», тут
- же начинает обороняться. И война идет не на жизнь,
а на смерть. Спустя четыре сотни лет эта проблема так и не была решена.
В ХУШ веке в арсенале хирургов появились антисептики и асептики, и врачи решили, что теперь им подвластно все. И им действительно было подвластно многое, однако, по-прежнему, вшить чужой лоскут кожи на поврежденный участок не удавалось. Русские врачи пытались лечить ожоги вшиванием лоскутов кожи, взятой у собак, лягушек и цыплят, однако все их попытки были безуспешны. В 1880-х годах спектр подобных операций существенно расширился - для лечения бесплодия или пониженной функции щитовидной железы хирурги стали исследовать возможности трансплантации эндокринных тканей, гормон-продуцирующих желез -щитовидной железы, семенников, яичников - от одного человека к другому. В конце века хирурги попытались решать еще более амбициозные задачи - пересаживать целые органы. Первым врачом, доказавшим, что это вполне реальное дело, а не какая-то несбыточная мечта, стал венский хирург Эмерих Ульман. В 1902 году он пересадил почку одной собаки в шею другой. Задачей эксперимента было показать, что такая трансплантация в принципе возможна, а потому Ульман оставил почки оперированной собаки на месте. Шея же была выбрана из-за того, что здесь все вены и артерии очень близко лежат к поверхности, а это существенно облегчало операцию. Ульман присоединил донорскую почку к этим
сосудам и оставил выход, мочеточник, открытым. Моча капала из отверстия в шее, показывая, что почка хорошо снабжается кровью и работает как обычно.
А потом Ульман решил пересадить женщине, страдавшей терминальной почечной недостаточностью, свиную почку, создав анастомоз в локтевой области. Операция по понятным причинам оказалась неудачной, что, однако, не обескуражило других хирургов. Так, француз Матье Жабуле пересаживал человеку свиную и гусиную почки, а немец Эрнст Унгер использовал органы обезьян. В 1906 году нью-йоркский хирург Роберт Моррис объявил о грандиозном прорыве в трансплантологии. Пятью годами ранее он провел пересадку яичников своей пациентке, молодой женщине, страдавшей поликистозом, и вот теперь, эта женщина родила здоровую дочь! Тут же поднялись острые споры: ведь если оплодотворенная яйцеклетка возникла в донорских яичниках, то тогда настоящая мать этого ребенка - женщина-донор! Сегодня большинство специалистов полагают, что Моррис при трансплантации все-таки оставил женщине часть ее собственных тканей, в них и возникла яйцеклетка. Но поскольку анализ ДНК стал доступен гораздо позже, тогда, в начале ХХ века, определить, кто настоящая мать рожденного ребенка, было невозможно.
Одним из пионеров трансплантации был французский хирург Алексис Каррель. Выдающийся мастер сердечно-сосудистой хирургии, он первым научился сшивать кровеносные сосуды, разработав метод «трех швов». Каррель обладал всеми умениями и инструментами, необходимыми для столь тонких операций, а его безграничная фантазия и воображение позволяли ему видеть то, что другим было не дано. Вместе с Чарлзом Гатри, физиологом из Чикагского университета, он успешно удалил сердце у маленького щенка и пришил его к горлу большой собаки. Через час после операции сердце забилось и продолжало жить еще целых два часа. В 1904-1907 годах Каррель и Гатри осуществили множество самых разных операций. Они пересаживали легкие (с сердцем и без него), почки, щитовидную железу, конечности. Самый впечатляющий их эксперимент был проведен в 1908 году: Каррель и Гатри создали двухголовую собаку, пересадив голову одного животного к шее другого. Пересаженная голова реагировала на свет и звуки сразу после трансплантации. Так длилось три часа, но после угасания рефлексов животное усыпили.
В 1912 году Каррель получил Нобелевскую премию за свои работы по хирургии и транспланталогии. Но все его подопытные животные жили после операций не более 14-20 дней. Преодолеть проблему отторжения тканей он никак не мог. В отчаянии он забросил опыты по трансплантологии и занялся выращиванием в искусственной среде органов вне организма. Его мечтой было разработать методику выращивания человеческих сердец, чтобы потом пересаживать их больным людям.
Каррель был великим ученым, но в 1930-х годах он навсегда испортил свою репутацию. В 1932 году в свет вышла его книга «Человек - это неизвестное», где ученый утверждал, что люди биологически неравны, к при-
меру, пролетариат, представители рабочего класса отличаются умственной и физиологической отсталостью, которая передается по наследству. Каррель считал, что успехи медицины препятствуют естественному отбору. Во время немецкой оккупации Франции Каррель активно сотрудничал с нацистами.
В 1950 году американский хирург Ричард Лоулер пересадил почку больной поликистозом 44-летней немке, жительнице Чикаго. Почку взяли у человека, погибшего в аварии. Через 10 месяцев в связи с реакцией отторжения трасплантированная почка была удалена, пациентка скончалась в 1955 году от ишемической болезни серда. Так закончился первый случай пересадки почки - сегодня такие операции делают во всем мире.
Но вот к сердцу человека хирурги долго не подступались, хотя на животных экспериментировали вовсю, и тут главным героем был советский ученый Владимир Демихов. Еще до войны, учась в Воронежском университет, он экспериментировал с придуманным им прибором искусственного кровообращения. Первым в мире он осуществил пересадку сердца собаке. Демихов прошел всю войну, а когда она закончилась, вернулся к научной работе. В 1946 году он впервые в мире пересадил второе донорское сердце в грудную полость собаке. Он пересаживал собакам печень, сердце вместе с легкими, одно легкое, без сердца, и одно сердце без легких. У него постоянно рождались совершенно революционные идеи - ему очень хотелось, чтобы с помощью пересадки органов врачи смогли продлевать людям жизнь. В 1951 году он впервые заменил собаке сердце на донорское. Без аппарата искусственного кровообращения. В 1958 году Владимир Демихов впервые (в его жизни многое было впервые) отправился за границу, на международный конгресс по трансплантологии. Его доклад имел невероятный успех, ему сразу же предложили работу в крупнейших медицинских центрах мира, зато родное правительство расценило его выступление как раскрытие научных стратегических секретов. Демихова отправили в Союз и больше уже никогда не выпускали за пределы страны. Он навсегда стал невыездным.
Но работать этот выдающийся ученый не перестал, и хотя никто ему особых условий не создавал, продолжал свои уникальные эксперименты. К середине 1960-х годов он уже владел техникой - и мог научить других - пересадки почти всех органов. (Только вот делать операции людям ему не разрешали - Демихов закончил биологический факультет МГУ) А еще он написал блестящую книгу «Пересадка жизненно важных органов в эксперименте», которая была переведена и издана в Нью-Йорке, Берлине и Мадриде. О русском ученом Демихове и его поразительных результатах узнал весь мир.
Узнал о нем и Кристиан Барнард. И отправился в Москву, учиться у советского хирурга. Барнард побывал у Демихова дважды - в 1960 и 1963 году. И даже ассистировал ему, а потом попросил разрешения называть его своим учителем...
1960-е годы были лучшими в жизни Демихова. Ему удавалось все, за что он брался, в частности, был разработан физиологический метод оживления и сохранения
жизненно важных органов: сердца, сердечно-легочного комплекса и других в рабочем состоянии путем подключения их к кровеносной системе организма. Демихов подключал к одному животному до 4 сердечно-легочных комплексов и сохранял их в функционирующем состоянии до 7 суток! Легко представить, какое значение имело это открытие для трансплантологии - впервые был создан банк живых органов, и это сделал он, Владимир Петрович Демихов!
Трансплантология тогда только зарождалась. Многое было не ясно. Когда можно забирать орган у человека? А когда регистрировать смерть? Ведь многие годы считалось, что пока сердце бьется, человек жив. Представление о смерти как о смерти мозга пробивалось нелегко и не сразу. Только в 1992 году в СССР был принят закон о трансплантации органов, определяющий необратимую гибель головного мозга как гибель всего организма. (В США аналогичный закон был принят в 1980 г.) А как хранить органы для пересадки? В специально созданном хранилище? Да еще использовать для этого животных?
Идеи Демихова вызвали мощное неприятие. В 1965 году, после того, как он рассказал на одной из конференций о банке органов, возмущение собравшихся в зале было столь велико, что Демихова предложили лишить ученой степени! Его называли шарлатаном, его предложения -«полной ахинеей», требовали закрыть его лабораторию. И хотя в зале были и такие, кто поддержал Демихова и назвал происходившее настоящим судилищем над выдающимся ученым, тот день, как вспоминала жена ученого Лия Николаевна, «был одним из самых страшных, 71 самых черных дней в нашей жизни». -
А этот несгибаемый человек продолжал работать -несмотря на критику коллег, несмотря на откровенную вражду, часто вызванную откровенной завистью, - ведь то, что умел он, другим и не снилось.
В России нужно жить долго... Демихов получил признание, но тогда, когда его это уже мало волновало. В 1988 году Владимир Петрович был удостоен Государственной премии СССР «за достижения в области кардиохирургии». В 1998 году - уже в год смерти -был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством III степени», стал лауреатом Государственной премии РФ «за разработку проблемы пересадки сердца». Он получил множество почетных дипломов научных организаций разных стран мира. В 2003 году (посмертно) был удостоен Международной премии «Золотой Гиппократ».
Владимир Петрович Демихов умер 22 ноября 1998 года. Похоронили его на Ваганьковском кладбище. На скромном памятнике начертано: «Основоположник трансплантации жизненно важных органов».
«Доктор Демихов - один из величайших экспериментаторов мира, технологиями которого до сегодняшнего дня пользуются все клиники мира, занимающиеся пересадками сердца, печени, почек, легких» - так сказал о Владимире Петровиче Демихове знаменитый российский хирург Ренат Акчурин, оперировавший Бориса Ельцина.
Но вернемся к Барнарду. Весь тот год, 1963-й, Барнард проводил пересадки сердца собакам и в своих лекциях в университете Претории торжественно заявлял, что вот-вот такая операция будет проделана и на человеке. Однако ничего более серьезного он тогда не предпринял.
Велись исследования по пересадке сердца и в США. В частности, в клинике университета Миссисипи над этой проблемой работал Джеймс Харди, но ему не везло - то у него не было подходящих доноров, то подходящих пациентов, готовых принять донорское сердце. Однажды он пересадил тяжело больному, практически умиравшему пациенту сердце шимпанзе, но оно оказалось слишком маленьким для человека и через два часа после операции отказало.
В Стэнфордском университете работал доктор Норман Шамвей. (Кстати, его учителем тоже был профессор Университета штата Миссисипи Оуэн Вангенстин.) Шамвей довел технику пересадки до идеального состояния, к 1967 году его собаки с пересаженными сердцами уже могли прожить почти год. Он сделал успешные операции 300 собакам, а Барнард к этому времени -лишь 50. Шамвей тоже ждал подходящего случая - подходящих донорского сердца и больного. Правда, ему мешали законы - в то время соответствующее законодательство в США еще не разработали, и остро стоял вопрос - какого человека можно считать донором? А вот в ЮАР с законами на это счет, да и вообще с законами, все обстояло гораздо проще.
И тут случай сыграл на руку Кристиану Барнарду.
72 У него все совпало, и именно его имя вошло в историю.
Летом 1967 года он отправился в США, где посетил нескольких специалистов по трансплантологии и, вдохновившись их работами, после возвращения в Кейптаун решил сделать пересадку почки - дабы подготовиться к более серьезной операции по пересадке сердца. Операция удалась - его пациентка, уже не очень юная дама по имени Эдит Блэк, прекрасно прошла реабилитацию и в полном здравии прожила после операции еще 20 лет.
Этот успех очень воодушевил Барнарда. Его коллеги были настроены не столь оптимистично, однако энтузиазм их шефа был непоколебим.
В октябре 1967 года Барнард решил, что он и его команда уже готовы к пересадке сердца человеку, а директор кардиологической клиники кейптаунского госпиталя Велв Шрир согласился сообщить Барнарду, когда среди пациентов появится подходящий кандидат на такую операцию. Спустя месяц Шрир вызвал Барнарда к себе в кабинет. «У меня есть нужный вам больной», - сказал он. Это был Луис Вашкански, 44-летний бакалейщик с целым букетом очень серьезных заболеваний. В 1922 году, когда ему было 9 лет, его семейство переехало из Литвы в ЮАР. Он участвовал в войне, а потом, вернувшись в мирную жизнь, много занимался спортом: футболом, плаванием, тяжелой атлетикой. В 1955 году у него обнаружили диабет, после чего он пережил три тяжелейших сердечных приступа. Он был так плох, что почти не дышал. Его больное сердце увеличилось в размерах - оно было просто огромно. Когда
Барнард увидел его рентеновский снимок, он был потрясен: две трети левого желудочка и коронарные артерии практически мертвы! Было вообще непонятно, как этот человек еще живет.
Итак, теперь дело стояло за донором. И вот 2 декабря мать и дочь Дорваль отправились в гости, навестись своих друзей. По дороге они остановились у булочной -хотели купить торт. Но когда миссис Дорваль и 24-летняя Дениз переходили дорогу, их сбила машина. Миссис Дорваль погибла сразу, на месте, а Дениз, получившая смертельную травму головы, оставалась еще жива. Но, хотя скорая помощь прибыла на место уже через несколько минут, Дениз спасти не удалось. Убитый горем мистер Дорваль не возражал, чтобы органы его дочери были использованы для трансплантации.
Мариус Барнард, брат Кристиана и его коллега, был в тот вечер дома. Они с женой отмечали 16-ю годовщину своей свадьбы. В разгар праздника раздался звонок. «Срочно приезжай в госпиталь!», - услышал Мариус взволнованный голос брата. Когда он приехал, нейрохирург уже осмотрел тело Дениз Дорваль и подтвердил, что она мертва. В 12.50 Луиса Вашкански доставили в операционную и сделали анестезию. В соседнем помещении лежала Дениз, мертвая и живая одновременно, с мертвым мозгом, но с живым сердцем. Мариус взялся за подготовку сердца Дениз, в то время как Барнард начал оперировать Вашкански - рассек грудную клетку, установил аппарат искусственной вентиляции легких. К 2.20 все было готово, а через 12 минут сердце Дениз остановилось. Тут же хирурги вскрыли ее сердечную клетку. Кристиан рассек основные сердечные артерии и положил драгоценный объект в сосуд со специальным охлажденным раствором для хранения органов. Сердце Дениз быстро перенесли в соседнее помещение и обеспечили его протоком крови.
Эта была точка невозврата. Было ясно, что без пересадки сердца Вашкански умрет - его собственное сердце уже практически не работало. Хирурги охладили его тело до 30 °С - чтобы защитить мозг во время операции. И вот, наконец, кровь Вашкански поступила в его новое сердце!
Трансплантация была закончена, но вся команда Барнарда взволнованно ждала, когда температура их пациента поднимется до нормальной, ведь это будет означать, что его новое сердце включилось в работу. Прошло полчаса томительного ожидания, и наконец анестезиолог Джозеф Ожински торжественно возвестил: 36 °С! Барнард включил дефибриллятор. Все замерли, затаив дыхание, и вот новое сердце Вашкански забилось! «Dit Werk!» - воскликнул на африкаанс Барнард. - «Оно работает!» Уже было 5.52, Барнард и его команда оперировали четыре с половиной часа, но оставалось сделать еще немало. Хирурги зашили грудную клетку Луиса, отключили его от «искусственных легких». Анестезия закончилась в 8.30. Пациенту назначили иммунодепрессанты, необходимые для того, чтобы предотвратить отторжение чужого сердца. Когда все уже было сделано, Луиса перевезли в специально приготовленную палату, где были предусмотрены все меры против возможных инфекций.
Там все было стерильно - от матраса до стен, и все, кому разрешалось входить в палату, проходили специальную дезинфекцию. Эта стерильная клетка стала домом Луиса Вашкански на 18 последних дней его жизни.
Когда обессиленный Барнард вернулся домой, весь мир уже только и говорил о проведенной им пересадке сердца. Эта была самая громкая новость со времен убийства Джона Кеннеди.
Как журналисты узнали об операции? Ведь все держалось в строжайшем секрете! Мариус подозревал, что Кристиан намекнул кое-кому о предстоящей трансплантации, но Барнард всегда это отрицал. Луис Вашкански мгновенно стал самым известным в мире пациентом -все с неослабеваеющим напряжением следили за ежедневными сообщениями о его состоянии. Первые были вполне обнадеживающими - через несколько дней он уже сидел в постели, весело разговаривал с медсестрами. Не только сердце, но и другие его органы заработали лучше. Вскоре Барнард разрешил ему дать интервью. А потом кто только не навестил Вашкански - в его палате побывали министры, фотографы и представители всех ведущих радио- и телекомпаний. Он все это выдерживал с милой улыбкой, и даже тогда, когда один из репортеров Би-би-си спросил его, что он, еврей, чувствует, живя с сердцем гойки, вел себя с достоинством.
15 декабря, через 12 дней после операции, Вашкан-скому разрешили встать с постели, но уже вечером появились первые признаки того, что не все идет так уж хорошо. Луису стало трудно дышать, и при рентгенографии было выявлено затемнение в легких. Пневмония - таков был диагноз, но поскольку тесты не обнаружили никакого возбудителя, Барнард решил, что это проявление отторжения. То была роковая ошибка. На самом деле у Вашканского действительно развилась инфекция - от раны на ноге. Луису срочно требовались антибиотики, а ему давали иммунодепрессанты, которые еще сильнее ослабляли его иммунитет. Однако Барнарда можно простить - отличать инфекцию от отторжения действительно очень трудно, это и сегодня большая проблема для хирургов. Когда же Барнард понял, что у Вашкански действительно пневмония, было уже поздно - 21 сентября, спустя 18 дней после операции, Луис скончался. Семья его получала тогда письма с соболезнования со всего мира, писали тысячи людей, которые никогда не встречались с Вашкански, никогда его не видели.
Спустя месяц Шамвей сделал первую пересадку сердца в США - 9 января 1968. Его пациент, 54-летний металлург, прожил 14 дней после операции.
А между тем Барнард прооперировал еще одного своего пациента - Филиппа Блайберга, он получил сердце 24-летнего Клайва Хаупта, погибшего от внезапного инсульта. Блайберг сумел прожить после операции уже более 19 месяцев и даже успел написать книгу «Глядя на свое сердце».
В СССР впервые пересадка сердца человеку была сделана 4 октября 1968 года и закончилась неудачей. После этого было решено больше таких операций не проводить. (А первая успешная пересадка сердца в нашей
стране была проведена только в 1987 году В.И. Шумаковым. Сегодня в Институте трансплантологии имени Шумакова проводится более 500 операций по пересадке различных органов.)
Врачи пытались пересаживать сердца и спасать своих пациентов, но им этот никак не удавалось - рано или поздно наступало отторжение тканей. А кроме того, медицинское сообщество никак не могло договориться и дать определение смерти - то есть того момента, когда у донора можно было забирать орган для пересадки. Что служит признаком смерти - смерть мозга или отказ других органов? Эту проблему еще предстояло решить... В результате многие врачи, зная и о проблемах с законом, и о проблеме отторжения, вообще решили отказаться от пересадок сердца. И только когда в лаборатории швейцарской фармацевтической фирмы «Сан-доз» получили циклоспорин, мощный препарат для подавления иммунитета (это случилось в 1972 году), пересадка сердца снова вошла в жизнь кардиоцентров. К этому времени родилось и новое законодательство -было принято считать, что смерть необратима при смерти мозга, хотя многие люди по-прежнему полагали, что человек жив, пока бьется его сердце. В 1982 году было сделано 182 успешных операций, а в конце 1980-х годов их число возросло до 4500! Самый впечатляющий успех связан с историей Джона Маккафферти. Сегодня он считается человеком, прожившим самый долгий срок с пересаженным сердцем. В 1982 году ему было 39 лет и он был неизлечимо болен; год спустя после операции он без особого труда проходил 60 миль, бегал марафон, участвовал в соревнованиях английских 73
спортсменов с пересаженными сердцами и побеждал! -
Он прожил с пересаженным сердцем 33 года и умер в феврале 2016 года.
Между тем у Барнарда тоже были неплохие результаты, но после своей первой сенсационной операции за последующие 13 лет он выполнил всего 21 пересадку сердца. Впоследствии он не играл большую роль в развитии кардиохирургии, зато с удовольствием купался в славе, обрушившейся на него. Его жизнь резко изменилась. Теперь он давал интервью, писал книги. Его принимали короли и шейхи, президенты и министры, и даже папа римский. А еще он ухаживал за женщинами - доктор Барнард был очень хорош собой, атлетически сложен, а потому имел успех у самых ослепительных красавиц мира - Софи Лорен, Джины Лоллобриджиды.
В 1983 году он перестал оперировать - уверял, что из-за ревматоидного артрита. Но многие подозревали, что он просто потерял интерес к своему делу.
Выйдя на пенсию, он организовал трансплантационный центр в Оклахоме, но это не упрочило его репутацию. Он позволил использовать свое имя в рекламе омолаживающей терапии очень дорогой спа-методики и получал большие деньги за рекламу крема для лица. В это время он озаботился проблемами старения - ему очень хотелось сохранить молодость, поскольку он страстно влюбился в юную модель Карин Зетцкорн, девушку, на 40 лет моложе его. В 1987 году он женился на ней, и Карин родила ему двоих детей, правда, и этот
брак распался, уж очень они были разные - доктор Барнард и модель Карин. Кроме всего прочего, он писал книги (мы уже упоминали «Нежелательные элементы», позже появилась книга «50 способов сохранить здоровое сердце»), вел колонки в газетах, посвященных проблемам медицины, основал фонд для поддержки детей и их матерей из бедных стран, читал лекции, уча людей быть здоровыми без применения хирургических методов. «Смейтесь, занимайтесь сексом и ешьте то, что вам нравится!». «Большинство вещей, вызывающих стресс, не стоят того», - вот такие советы давал этот жизнелюб своим слушателям и читателям. Он ушел из жизни, отдыхая на Кипре. Это случилось в 2001 году, 2 сентября.
Новость о его смерти появилась во всех газетах мира. Только вот в некрологах гораздо больше говорилось о его сердечных победах, чем о его сердечных операциях.
Многие считают, что слава Барнарда была не вполне заслужена, что не он должен был стать первым: не обладал необходимой подготовкой, сделал недостаточно операций на животных. (Он, кстати, и сам так думал. «Я - посредственный хирург и вовсе не так виртуозен, как некоторые мои коллеги, хотя много работал над своей техникой. Однако я очень честолюбив и самоуверен, а это не самые плохие качества, если обратить их на пользу пациентам.») Однако переход от методик, отработанных на животных, к человеку - всегда прыжок в незнаемое. Может, Барнард и был хуже других хирургов, но у него хватило смелости первым пересадить человеку сердце, и он сделал это. И за ним уже пошли другие. 74 Сегодня пересадка сердца - операция, кончено же, - сложная, но вполне обычная, можно даже сказать, рутинная. Ее делают во всех кардиоцентрах мира. Кстати, миллионеру Дэвиду Рокфеллеру, по неподтвержденным данным, пересаживали сердце семь раз! Тут он по праву чемпион. (Первая операция была сделана еще в 1976 году, а последняя - в 2015-м, когда пациенту-миллионеру было 99 лет. А скончался он спустя два года, дожив до 101 года!)
Дополнительная информация
Конфликт интересов отсутствует. Финансирование: статья опубликована без финансовой поддержки.
Статья поступила: 23.04.2019 г. Принято к публикации: 06.06.2019 г.
ЛИТЕРАТУРА
1. Яновская М. Очень долгий путь (из истории хирургии). М., Знание, 1977: 224 с.
2. Morris T. The Matter of the Heart: A History of the Heart in Eleven Operations. London: The Bodley Head, 2017.
3. Кристиан Барнард, доктор Сердце. Медицина и здоровье в мире. URL: http://medimir.ru/istoriya-mediciny/kristian-bamard-doktor-serdce/ (дата обращения 06.06.2019).
4. McRae D. Every Second Counts: The Race to Transplant the First Human Heart. New York: Penguin (Berkley/Putnam), 2006.
5. Druml W. The beginning of organ transplantation: Emerich Ullmann (1861-1937). Wien Klin Wochenschr. 2002; 114(4): 128-37.
6. Gosden R.G. Robert T. Morris M.D. - appreciation of an enlightened surgeon and pioneer of ovarian transplantation. Fertil Steril. 2010; 94(6): 1960-3. DOI: 10.1016/j.fertnstert.2010.01.045
7. Lamba N., Holsgrove D., Broekman M.L. The history of head transplantation: a review. Acta Neurochir (Wien). 2016; 158(12): 2239-2247.
8. StressMarq Biosciences Inc. URL: https://www.stressmarq.com/first-successful-kidney-transplant/?v=f9308c5d0596 (дата обращения 06.06.2019).
9. Каледа В.И. Кристиан Барнард (1922-2001) и его путь к пересадке сердца. Патология кровообращения и кардиохирургия. 2017; 21(3S): 92-100. DOI: http://dx.doi.org/10.21688/1681-3472-2017-3S-92-100
REFERENCES
1. Janovskaya M. The Very Long Way. Moscow: Znanie, 1977: 224 p. (In Russ.)
2. Morris T. The Matter of the Heart: A History of the Heart in Eleven Operations. The Bodley Head, an imprint of Vintage Publishing, London, 2017.
3. Christian Barnard, the doctor's Heart. Medicine and health in the world. URL: http://medimir.ru/istoriya-mediciny/kristian-barnard-doktor-serdce/ (Accessed 06.06.2019).
4. McRae D. Every Second Counts: The Race to Transplant the First Human Heart. New York: Penguin (Berkley/Putnam), 2006.
5. Druml W. The beginning of organ transplantation: Emerich Ullmann (1861-1937). Wien Klin Wochenschr. 2002; 114(4): 128-37.
6. Gosden R.G. Robert T. Morris M.D. - appreciation of an enlightened surgeon and pioneer of ovarian transplantation. Fertil Steril. 2010; 94(6): 1960-3. DOI: 10.1016/j.fertnstert.2010.01.045
7. Lamba N., Holsgrove D., Broekman M.L. The history of head transplantation: a review. Acta Neurochir (Wien). 2016; 158(12): 2239-2247.
8. StressMarq Biosciences Inc. URL:.https://www.stressmarq.com/first-successful-kidney-transplant/?v=f9308c5d0596 (Accessed 06.06.2019).
9. Kaleda V.I. Christiaan N. Barnard (1922-2001) and his path to heart transplantation. Patologiya krovoobrashcheniya i kardiokhirurgiya = Circulation Pathology and Cardiac Surgery. 2017; 21(3S): 92-100. (In Russ.) DOI: http://dx.doi.org/10.21688/1681-3472-2017-3S-92-100 (In Russ.)
Сведения об авторе:
Опимах Ирина Владимировна
заместитель главного редактора издательства «НАУКА» Адрес для переписки:
Ул. Бутлерова, д. 12, Москва 117485, Российская Федерация Тел.: +7 (916) 588-77-62 E-mail: [email protected]
Author:
Opimakh Irina Vladimirovna
Deputy Chief Editor of Nauka Publishing House Address for correspondence:
ul. Butlerova 12, Moscow 117485, Russia Federation Tel.: +7 (916) 588-77-62 E-mail: [email protected]
