CC BY
25Обзор источников по истории крестьянства Татарии 1920-х гг.
(На примере документов Национального архива РТ)
Изучение истории социально-экономического развития общества ставит перед исследователем проблему определения источниковой базы, принципов отбора и методов анализа источников. В архивах Республики Татарстан содержится достаточно большой по объему и разнообразный по тематике и разновидностям комплекс документов по истории крестьянства второй половины 1920-х гг. Он находится не только в фондах учреждений и организаций, непосредственно связанных с сельским хозяйством, крестьянством, но и в фондах республиканских и местных органов власти, учреждений культуры, образования.
Так, фонд Центрального исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов ТАССР (ТатЦИК) содержит документы по обследованию сельских советов, землепользованию, восстановлению сельского хозяйства, о работе кооперации, ходе кампаний по сбору сельхозналога, перевыборам и т. д. В фондах кантонных, волостных и
сельских советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов и их исполкомов имеются протоколы съездов Советов, сельских сходов, комитетов бедноты, документы об экономическом состоянии кантонов, о проведении избирательных кампаний, о работе культурно-просветительных учреждений, сводки о ходе коллективизации сельского хозяйства.
Интересные сведения можно почерпнуть в фонде Наркомата рабоче-крестьянской инспекции ТАССР. Здесь хранятся докладные записки, акты и другие материалы проверок колхозов, совхозов, низового советского аппарата, документы о состоянии животноводства, о ходе хлебозаготовок, а также заметки сельских корреспондентов в центральные и местные печатные издания и материалы по их рассмотрению, заявления и жалобы граждан и переписка по ним.
В фонды Министерства просвещения ТАССР, отделов народного образования исполкомов кантонных советов вошли справки, статистические
74
XX ВЕК: СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2015
сведения, информации о деятельности кантонных отделов народного образования (КОНО), строительстве и работе сельских школ, изб-читален, школ крестьянской молодежи, клубов и библиотек, а также протоколы собраний граждан по вопросу открытия новых школ.
Большой массив документов содержится в фондах учреждений сельского хозяйства. В фонде Министерства сельского хозяйства ТАССР имеются материалы о ходе хлебозаготовок, коллективизации, деятельности колхозов, совхозов и МТС, переселении крестьян по территории республики и об образовании сельскохозяйственных артелей, переходе на многополье, внедрении агротехнических новшеств, распространении сельскохозяйственных знаний, расслоении крестьянских хозяйств.
Местные органы министерства — земельные отделы кантонных исполкомов (КЗО) — содержат протоколы заседаний волостных съездов советов, посевных комитетов, общих собраний граждан и членов сельхозартелей, отчеты о деятельности земельных комиссий, агрономических участков, совхозов, о состоянии животноводства, садоводства, пчеловодства и т. д.
Данная тема нашла широкое отражение и в фондах партийных органов, которые храняться в Центральном государственном архиве историко-по-литической документации Республики Татарстан. Информация о развитии сельского хозяйства и деревни имеется в протоколах бюро обкома, в докладных записках инструкторов по обследованию работы волостных исполкомов и сельсоветов, в материалах о ходе коллективизации и хлебозаготовок, в протоколах беспартийных крестьянских конференций, анкетах участников совещаний по работе в деревне и т. д.
Немало интересных документов, показывающих, как происходили процессы трансформации деревни на местах, сохранилось и в фондах кан-тонных комитетов. Здесь имеются протоколы волкомов и сельских ячеек ВКП(б), сводки об итогах перевыборных партийных собраний, состоянии кооперации, докладные записки ин-
структоров и уполномоченных кантко-мов об экономическом и политическом состоянии крестьянства, сообщения о ходе выполнения планов хлебозаготовок, переходе на многополье, антирелигиозной работе среди населения и т. д. Анализ содержания протоколов Татарского обкома ВКП(б) и одного из кантонных комитетов был проведен нами в одной из предыдущих публика-ций1. В настоящей статье мы хотели бы остановиться на документах исполнительных органов.
В начале декабря 1924 г. в соответствии с решениями XIII партийного съезда и пленума ЦК РКП(б) при ТатЦИКе была создана специальная комиссия по советскому строительству, впоследствии переименованная в совещание. Этой комиссией был разработан план работ, рассчитанный на несколько месяцев и направленный на всестороннее изучение на местах советского аппарата, выявление его положительных и отрицательных сторон. В связи с этим в кантоны были командированы члены и кандидаты в члены ТатЦИКа.
Материалы обследования были оформлены в виде анкеты, где освещались следующие вопросы: состав и работа волостных исполкомов и сельских советов, ЗАГСов и милиции, постановка делопроизводства, налоговая система, волостной бюджет, экономическое состояние волостей, деятельность крестьянских комитетов, кооперации, культурно-просветительских учреждений, борьба с самогоноварением.
Доклады, составленные по результатам командировок, как правило, весьма объемные, машинописные, не всегда имеют полную расшифровку имени и должности писавшего и точную дату составления или нахождения в командировке. Вместе с тем они содержат подробные и интересные характеристики волостей, позволяют взглянуть на то, как происходили процессы «внизу», почувствовать дух времени, окунуться в мир проблем и настроений населения.
Член ТатЦИКа И. Ганеев, побывав в Салтанской волости Лаишевского кантона, так описал помещение во-
ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ ПО ИСТОРИИ КРЕСТЬЯНСТВА ТАТАРИИ 1920-Х ГГ. (НА ПРИМЕРЕ ДОКУМЕНТОВ НАЦИОНАЛЬНОГО ...
.75
лостного исполнительного комитета: «Деревянное, не малых с виду размеров. Помещение совершенно не имеет устройства внутри, нет ни одной изолированной комнаты, и не сделано перегородок. Шум нервирует работников и мешает им работать»2. Характеризуя состояние культпросветучреждений волости, автор доклада отмечал, что школьные работники, не имея других кроме жалования средств к существованию, «вполне естественно, остаются недовольными»3. Все школы, за исключением русских, находились в плохом состоянии: не было мебели, бумаги и чернил, не хватало учебных пособий. Что касается сельского хозяйства и характера землепользования, то оно велось по старой трехпольной системе, коллективных форм ведения хозяйства не было зафиксировано4.
Инструктор обкома партии Булгакова, обследовав в феврале-марте 1925 г. работу Макуловского волостного исполкома и сельсовета Свияжского кантона, пришла к выводу, что «90 % всего времени они уделяют налоговой работе... ВИК (волостной исполнительный комитет. — Р. Б) часто забывает, что на его ответственности находятся школа, изба-читальня, фельдшерские пункты, комитет взаимопомощи и другие отрасли. Всюду красной нитью проходит сельхозналог и семссуда»5. В докладе содержится много интересных фактов из жизни деревни. Автор подмечает, что если окунуться в гущу крестьянской массы, пообщаться с ней, побывать на сходах, то можно выявить подлинное настроение населения. Она приводит примеры отношения крестьян к Советской власти и ее мероприятиям. На одном сходе ей довелось услышать заявление одного крестьянина, которое было актуальным не только в то время: «Мы всех слушаем, но никому теперь не верим, так как дело у вас расходится со словами»6.
Помимо работы сельсоветов и вол-исполкомов ТатЦИК обследовал состояние культпросветучреждений, для чего также была разработана анкета, состоящая из следующих разделов: клубно-избяная работа, нардома, биб-
лиотеки, ликвидация неграмотности, шефство, допризывники, общества. Проверку проводили студенты в период зимних каникул 1925 г. Анкеты рукописные, заполнялись со слов школьных работников и заведующих библиотеками, клубами и самими студентами исходя из собственных наблюдений. Некоторые отчеты заверены председателями сельсоветов.
Студент Семёнов, побывав в с. Па-новка Лаишевского кантона, отметил: население относится к школам ликвидации неграмотности отрицательно, считая, что не нужно тратить на них средства, а лучше открыть новые школы и обучать в них детей. Взрослое же население отказывалось повышать свою грамотность7.
Обследование избы-читальни в с. Казыли того же кантона показало наличие книг (около 400 экземпляров) и полное отсутствие газетного фонда. Две трети книг были политического содержания и очень мало на сельскохозяйственные темы. Антирелигиозная работа проводилась слабо, кооперативная — не велась вообще. Читателями в основном являлись учащиеся школ и молодежь из середняков. Сельская интеллигенция (врачи, учителя) за редким исключением не принимала участия в работе избы-читальни. Поддержки со стороны крестьянства также не было8.
В с. Хохлово Арского кантона, судя по отчету студента Суркова, дело обстояло лучше. Хотя книг в избе-читальне имелось всего 80 экземпляров — беллетристики и политических, но выписывались газеты «Красная Татария», «Новая деревня», «Учительская газета», журналы «Юный пионер», «Мурзилка». При избе-читальне имелись культурно-просветительный и драматический кружки, проводились лекции и собеседования о «выдающихся моментах»9.
Материалы ТатЦИКа содержат довольно объемную переписку с наркоматами, кантисполкомами, организациями и учреждениями по самым разным вопросам. Так, 13 июля 1926 г. в Наркомпрос было направлено письмо с запросом данных о количестве школ
76
XX ВЕК: СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2015
и политпросветучреждений до революции, в 1921 и 1925/26 гг., о языке преподавания в них и национальном составе учеников и преподавателей. Данные по состоянию на 1916 г. отражают национальный состав учащихся по различным категориям школ — министерским, земским, церковно-приходским, высшим и средним учебным заведениям. Сведения на 1 октября 1921 г. и 1 апреля 1926 г. позволяют проследить динамику изменений в советский период. Так, в 1921 г. не зафиксированы школы с семилетним и девятилетним обучением, школы крестьянской молодежи, избы-читальни. В 1926 г. насчитывалось 11 школ крестьянской молодежи (в том числе 6 татарских) с количеством обучающихся 544 человека (из них 378 татар), 318 изб-читален (в том числе 164 в татарских селениях), 34 школы-семилетки и 17 школ с девятилетним сроком обучения. В 1921 г. по республике действовало 4 773 школы ликвидации неграмотности, в 1926 г. их было только 596. Количество библиотек в этом же периоде также сократилось с 1 244 до 148, клубов — с 78 до 23, народных домов — с 159 до 15, школ взрослых — с 77 до 810.
В фондах кантонных исполнительных комитетов Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов отложились постановления и распоряжения кантисполкомов, отчеты его отделов, протоколы собраний волисполкомов, комиссий кантиспол-комов, членов сельсоветов, комитетов крестьянской взаимопомощи, съездов Советов, общих собраний граждан, сведения о личном составе волисполкомов, сельсоветов, о выдвиженцах в органы Советской власти, статотчеты, переписка по ходатайствам граждан и т. д.
В составе волостных исполнительных комитетов Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов имеются приказы, распоряжения, протоколы заседаний кантисполкомов, волисполкомов, сельсоветов, волостных троек, общих собраний граждан, документы о работе земельного, налогового и других отделов, отчеты и сведения о выполнении сельхозналога,
хлебозаготовок, о состоянии урожая, о беспризорных детях, о реализации крестьянского займа, переписка о спорных земельных делах, о ликвидации неграмотности и др.
В фондах сельских советов в основном сохранились следующие виды документов: постановления, инструкции волисполкомов, протоколы общих собраний граждан, списки избирателей, единые подворные списки сельских хозяев и поселенные списки плательщиков единого сельхозналога. Документы преимущественно составлены на арабской графике, поэтому их анализ затруднен.
Свои формы документации существовали у кантонных органов власти, которые собирали сведения с волостей и представляли в ТатЦИК. Например, отчеты кантонных избирательных комитетов позволяют проследить механизм проведения отчетно-выборных кампаний, представить общую картину политических процессов. Отношение населения к выборной кампании нашло отражение в документах Челнин-ского кантисполкома: «беднота очень актив[но] пошла на свои собрания», однако имелись и случаи «пассования и трусости в силу материальной зависимости от кулачества... Имеется еще некоторая боязливость говорить о недостатках органов власти»11.
Важное место на избирательных собраниях занимал вопрос колхозного строительства. Челнинский кантизбир-ком в качестве достижения отчетной кампании отметил перелом во взглядах крестьянства, связанный с тем, что задачи строительства колхозов, кооперирования сельского хозяйства принимались населением «почти единодушно, за исключением единичных сомнений, которые исходили от зажиточной части избирателей»12.
Значительное место в комплексе источников кантонного и волостного уровня занимают документы, связанные с ходом хлебозаготовок 1927/1928 гг., среди них: телеграммы директивного характера, протоколы кантонных и волостных троек, сводки о поступлении всех видов платежей.
ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ ПО ИСТОРИИ КРЕСТЬЯНСТВА ТАТАРИИ 1920-Х ГГ. (НА ПРИМЕРЕ ДОКУМЕНТОВ НАЦИОНАЛЬНОГО ...
77
Так, в фонде Юхмачинского вол-исполкома Спасского кантона за период с января по май 1928 г. мы насчитали свыше 40 телеграмм, адресованных волостным уполномоченным по Спасскому кантону. За некоторые дни зафиксировано по 2-3 телеграммы, что свидетельствует об остроте поставленного на повестку дня вопроса. Телеграммы были и требовательного характера: «Добейтесь резкого перелома следующую пятидневку хлебозаготовок», «Требую пятидневку», «Категорически требуем усиления добиться коренного перелома хлебозаготовок реализацию займа выполнений сто процентов всех платежей»13.
Такой метод нажима был задан в телеграмме обкома от 8 января 1928 г.: «проводите срочно в жизнь директивы телеграммы Сталина, добейтесь решительного перелома в ближайшие дни. Примите меры партийного воздействия коммунистам-крестьянам. Аналогичные меры проводите через советские, кооперативные организации к активу последних. Придайте боевую важность реализации крестьянского займа. Разверните газетную кампанию. Получении и принятых мерах сообщите в 24 часа»14.
Протоколы кантонных и волостных троек представляют собой рукописные или машинописные экземпляры, заверенные копии, имеющие номер, дату заседаний (хотя и не всегда), перечень фамилий участников, число которых колеблется от трех до 10-12. Тематика рассматриваемых вопросов примерно одинакова: ознакомление с телеграммами областной (в кантонах) или кан-тонной (в волостях) троек, информация о подготовке к весенне-полевым работам, коллективизация, ход хлебозаготовок, сортирование семян, борьба со спекуляцией, взыскание прямых налогов и сборов и т. д.
Материалы заседаний кантонных и волостных троек дают интересные сведения о методах проведения различных кампаний, рисуя картину царившего произвола.
Так, на расширенном заседании спасской кантонной тройки от 24 мая
1928 г., где присутствовало 27 человек из волостей, была заслушана информация о ходе хлебозаготовок. В прениях был поднят вопрос о том, что «нет конкретного указания о методах взятия-выкачки хлеба»15. Одни считали нецелесообразным ходить уполномоченным по дворам — «результатов мало от них», другие предлагали применять к спекулянтам хлеба как к кулакам ст. 107 УК РСФСР «Злостное повышение цен на товары путем скупки, сокрытия или не выпуска таковых на рынок». В результате обмена мнениями было решено взять на вооружение метод хождения кооператоров по деревням, подворный обход уполномоченных и принятие мер борьбы со спекулянтами на рынке16.
Юхмачинская волостная тройка, заслушав информацию о затруднениях в выявлении скупщиков хлеба, постановила поручить уполномоченным выявить и завербовать агентов в деревнях «на предмет секретных сообщений о частных скупщиках»17. Вместе с тем сами уполномоченные не отличались особой активностью, среди них царило «демобилизационное настроение», и несмотря на категоричное предложение волостной тройки выехать в селения для выполнения кампании, те отговаривались, ссылаясь на основную работу18.
На заседаниях волостных троек неоднократно рассматривался вопрос о политическом настроении населения. Были зафиксированы случаи выступлений со стороны зажиточных, но не против власти, а за скорейшее завершение кампании. В деревнях распространялись слухи о войне, о заготовке мяса, о том, что в Москве разбит мавзолей Ленина. Крестьяне поднимали вопрос о создании бедняцкого фонда, а также высказывались против приобретения крестьянского займа19.
Среди документов хлебозаготовительного периода имеется немало так называемых «Сведений о поступлении платежей по всем окладным и неокладным сборам, ходе реализации крестьянского займа, хлебозаготовке, яровой кампании и о борьбе с самогоноварением». Как видно из заголовка,
78
XX ВЕК: СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2015
документ содержит сведения по широкому кругу вопросов. Он представляет собой бланк с соответствующими графами. За период с 20 января по 3 мая 1928 г. нами зафиксировано 22 сводки. Информация представлялась из волости в кантон каждую пятидневку и должна была иметь подписи уполномоченного кантисполкома и председателя волисполкома, но таковые не всегда присутствовали.
Количество пунктов в сводке постепенно увеличивалось, достигнув к маю 64. Добавились пункты о кооперативных платежах, самообложении, землеустройстве и лесоустройстве, закупках семян (по видам культур) и ряд других. В разделе о хлебозаготовках помимо информации «заготовлено хлеба» появились подразделы «привлечено по 107 ст.», «осуждено», «конфисковано хлеба, имущества», «фонд бедноты». В разделе «сведения» фиксировалось количество принятых мер по различным видам нарушений.
Так, по первой сводке от 20 января 1928 г. 36 человек было отдано под суд, составлено 45 протоколов за самогоноварение, отобрано 11 самогонных аппаратов и 78 ведер самогона20. По сводке от 3 мая 1928 г. четыре человека было привлечено по ст. 107, три осуждено, конфисковано 770 пудов хлеба, составлено 118 протоколов за самогоноварение, отобрано 25 самогонных аппаратов и 90 ведер самогона21.
В изучаемый период существовала практика выдвижения рабочих и крестьян для работы в органах власти и земельных учреждениях. В материалах фонда Министерства сельского хозяйства ТАССР имеется переписка по данному вопросу. Она была вызвана запросом ТатЦИКа в наркоматы и центральные республиканские учреждения от 22 сентября 1926 г. о предоставлении сведений о выдвиженцах в целях изучения практики выдвижения и учета опыта. К письму прилагалась специальная схема, по которой необходимо было представлять данные22.
С точки зрения наркомата земледелия практика выдвиженчества себя оправдывала, хотя раньше в число вы-
движенцев попадали люди, мало подходящие для этой работы «вследствие старости, узости кругозора и по другим причинам»23.
В материалах фонда сохранились анкеты выдвиженцев, а также доклад ТатЦИКу крестьянина-выдвиженца Гвоздарева, командированного в Ар-ский кантон. В докладе имеются интересные наблюдения о настроении крестьян, перечисляется круг вопросов, особенно волновавших население. Особая нужда ощущалась в топливе и лесе, школы строились медленными темпами, с трудом развивалась кооперация, были жалобы на запутанность в уплате семенной ссуды и т. д. Крестьяне татарских деревень, как отмечал Гвоздарев, внимательно слушали выступление выдвиженца, задавали много вопросов, но не винили правительство, «зная, что сами правительство», чего нельзя было сказать про русское население, которое не чувствовало себя «хозяевами и вла-стью»24.
Широкий спектр документов представлен кантонными земельными отделами (КЗО). Они имели ряд подотделов (землеустройства, сельского хозяйства, ветеринарии, животноводства, садоводства), а соответственно и делопроизводство по этим направлениям деятельности. В составе фондов отложились протоколы съездов земельных работников, общих собраний граждан и сельхозартелей, планы, отчеты о работе КЗО и его подотделов, документы об организации и работе сельхозартелей, коммун, кооперативных объединений, совхозов, сельскохозяйственных выставок и т. д.
Документы показывают высокий интерес крестьян к сельскохозяйственным новшествам, стремление улучшить свое хозяйство. Хорошим стимулом для такой работы являлись сельскохозяйственные выставки с выдачей премий победителям. Например, подобная выставка была проведена в Мензелинском кантоне. В фонде кан-тонного земельного отдела отложились документы (протоколы выставочного комитета, списки) по вопросам премирования селений за успехи в области
ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ ПО ИСТОРИИ КРЕСТЬЯНСТВА ТАТАРИИ 1920-Х ГГ. (НА ПРИМЕРЕ ДОКУМЕНТОВ НАЦИОНАЛЬНОГО ...
.79
сельского хозяйства, достигнутые в 1925 г. Премиальный фонд, выделенный Татнаркомземом кантону, составлял 4 800 рублей. Премии вручались как коллективам (сельскохозяйственным артелям, обществам), так и отдельным гражданам. Они включали в себя похвальные грамоты, домашний скот и инвентарь.
Среди достижений, заслуживающих награждения, были: переход на многополье и посев многолетних трав, разведение различных пород скота и коллективная обработка земли, устройство показательных огородов и садоводство. В списках селений по волостям указаны имена победителей, характер достигнутых результатов, вид и стоимость награды. Всего по кантону было выдано премий на 2 985 рублей, оставшаяся сумма пошла в фонд выставки 1926 г.25
В фонде Мензелинского кантон-ного земельного отдела сохранилась также переписка с наркоматом земледелия республики по вопросу колхозного строительства. Судя по переписке, наркомат был озабочен тем, что данный вопрос на местах все время отодвигается «на самое последнее теневое место» несмотря на то, что правительством издан уже ряд соответствующих декретов. В связи с тем, что на 1927 г. был запланирован созыв совещания по коллективизации, в кантонах было начато обследование коллективных хозяйств по специально разработанной анкете. Ее полное название — «Бланк основного учета коллективных хозяйств — коммун, артелей, товариществ по общественной обработке земли и т. п.» Бланк, выполненный типографским способом, занимает 16 страниц, включает свыше 80 вопросов и содержит подробную характеристику хозяйств по следующим разделам: общие сведения (наименование, адрес, месторасположение, номер и время регистрации устава, размеры вступительных взносов); население колхоза (по национальному, социальному, возрастному, половому признакам и грамотности, имущественному положению при вступлении и т. д.);
организация коллектива; землепользование и хозяйство; организация труда; товарность и распределение прибылей; баланс на 1 октября 1926 г.; доходы и расходы; общая характеристика колхоза (с указанием отношения к колхозу со стороны крестьян, сельсовета, вол-исполкома, кресткома).
30 декабря 1926 г. мензелинский КЗО направил анкету волостным агрономам, многие из которых ответили, что никаких колхозов в их волостях не имеется. Были и такие ответы: «обследовать колхозы в волости с указанием на какое-то мифическое Адаевское коллективное хозяйство совершенно не выполнимо»26.
Проведенное в кантоне обследование показало, что зачатки коллективного ведения сельского хозяйства имелись лишь в двух хозяйствах — «Дружбе» и «Акимовке». Из остальных трех колхозов, стоящих на учете в Татнаркомземе, два значатся поселками, а один и вовсе отсутствует.
Земельный отдел отмечал, что «Акимовка», организованная на земле бывшего совхоза, ввиду крайней необеспеченности скотом, сельхозин-вентарем является нежизненным хозяйством, колхозом в полном смысле слова его назвать нельзя — это всего лишь товарищество по совместной обработке земли. Отношение к колхозу со стороны крестьян в целом было недоброжелательное. В сельскохозяйственной артели «Дружба» дело обстояло лучше — здесь было введено четырехполье, имелось обобществленное полеводство, сад, два маслобойных завода и мельница, развивалось животноводство. Тем не менее земельный отдел, изучив состояние хозяйств, пришел к выводу, что для организации коллективных хозяйств требуется максимальная помощь со стороны государства в плане оснащения сельхозинвентарем, племенным и сортовым семенным ма-териалами27.
Большой и разнообразный комплекс источников содержится в фонде Наркомата просвещения ТАССР. Остановимся на некоторых видах документов, непосредственно отражающих
80,
XX ВЕК: СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2015
жизнь крестьянских детей в 1920-е гг. и состояние сельских школ.
Наркоматом просвещения республики велась большая переписка с кантонными отделами народного образования (КОНО), кантисполкома-ми, школами, Наркоматом финансов ТАССР, ТатЦИКом и другими учреждениями и организациями по вопросам строительства и оснащения школ, ремонта зданий. В переписке содержатся сметы на постройку зданий типовых школ в кантонах республики; выписки из протоколов общих собраний граждан сел с решениями о постройке школ, в том числе с использованием имеющихся зданий церквей; списки селений, ходатайствующих перед КОНО о строительстве школ и т. д.
Объем переписки и ее содержание отражают остроту и злободневность вопроса на протяжении всего изучаемого периода. Доклад заместителя наркома просвещения ТАССР Колосова на заседании правления Татотдела Союза работников просвещения 18 апреля 1929 г. показывает, что и к 1929 г. положение со школьным строительством оставалось достаточно тяжелым. Республика была обеспечена школами гораздо хуже других регионов. Существовавшие помещения в значительной степени не соответствовали своему назначению ни по типу, ни по состоянию. Почти повсеместно требовалось их переоборудование. Но стесненный бюджет республики не позволял выделять на школьное строительство необходимые средства. По данным нарком-проса, 32 % зданий были пригодны для учебного процесса, 40 % требовали капитального ремонта, а 28 % считались непригодными. Для полного обеспечения школами необходимо было ежегодно строить 1 060 новых зданий. Однако темпы строительства выглядели следующим образом: в 1923 г. было построено девять зданий, в 1924 г. — 32, в 1925 г. — 39, в 1926 г. — 45, в 1927 г. — 115, в 1928 г. — 14028.
В октябре 1928 г. Татнаркомпрос запросил с мест сведения о личном составе преподавателей и работников школ, об учащихся, бюджете, вспомогатель-
ных учреждениях школ, достижениях и недостатках в работе. Эти данные сохранились в фонде Министерства просвещения ТАССР. Они представляют собой в основном рукописные (в том числе карандашом) тексты, подписанные заведующими школ. Их анализ показывает, что практически повсеместно существовали одни и те же проблемы: недостаток помещений, мебели и оборудования, учебников, частая смена преподавателей. «Имеющаяся литература, приборы разбросаны, ибо для старших классов отдельного помещения нет, занимаются в отдельных избах, где не только проводить опыты, но и повернуться негде (50 человек в крестьянской избе)», — сообщали из молькеевской семилетней школы Кай-бицкого района. «Вспомогательных учреждений (библиотеки, физико-химического кабинета и т. д.) не имеется. Небольшая библиотека находится в шкафу в коридоре. Маленькое и плохое помещение школы, построенное не по плану, на болотистом и низком месте», — читаем в сообщении заведующего казакларской семилетней школы Арского кантона. Учительская библиотека пановской семилетней школы Арского кантона содержала всего 273 экземпляра книг, а ученическая — 88 экземпляров. Кабинетов в этой школе не было. Все полученные от пасеки, сада и земельного участка средства уходили на содержание сторожа. Преподавательский состав за учебный год сменился на 73%29.
Тем не менее были и положительные примеры. Так, для учащихся моча-леевской семилетки Буинского кантона было построено новое здание общежития. При хорновар-шигалеевской школе национальных меньшинств им. Коминтерна Буинского кантона имелась библиотека с 3 012 экземплярами изданий, физический кабинет и земельный участок, доход с которого в 1928 г. составил 255 рублей30.
В течение 1928 г. Татнаркомпросом велась также переписка по фактам несправедливого исключения из школ детей лишенцев. Например, ряд заявлений был от граждан Арского кантона с
ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ ПО ИСТОРИИ КРЕСТЬЯНСТВА ТАТАРИИ 1920-Х ГГ. (НА ПРИМЕРЕ ДОКУМЕНТОВ НАЦИОНАЛЬНОГО ...
.81
тем, что их детей исключают из школ по мотивам принадлежности родителей к категориям лиц, лишенных избирательных прав (торговцам, духовенству, кулакам и т. п.).
Наркомпрос установил, что в кантоне, очевидно, по инициативе парторганизации были созданы особые комиссии по чистке школ от детей «нетрудового элемента». Наркомат счел применяемый в кантоне метод нецелесообразным по той причине, что школа 1-й ступени должна обучать всех детей школьного возраста независимо от их социальной принадлежности. В противном случае создавалась почва для усиления влияния религии. Кроме того, родителями этих детей уже была внесена плата за обучение. Наркомат пояснял, что задача оздоровления социального состава школ в республике будет осуществлена с помощью целой системы мероприятий при приеме в школы повышенного типа начиная со следующего, 1929-го, учебного года31.
Комплекс документов учреждений народного образования в кантонах республики также отличается разнообразием: здесь имеются протоколы заседаний школьных советов и родительских собраний, отчеты о работе в подшефных деревнях, переписка о строительстве школ, об организации школ крестьянской молодежи и т. д.
Так в фонде Елабужского кантон-ного отдела народного образования сохранились протоколы родительских собраний, которые представляют собой как подлинники, так и заверенные копии. Документы, как правило, рукописные, многие на арабской графике. Протоколы содержат следующие сведения: место проведения, дата, количество присутствовавших домохозяев, фамилии председателя и секретаря. На некоторых имеются резолюции «к сведению», «утвердить» и т. п., дата и роспись, проставленные, очевидно, работниками КОНО. В повестку дня собраний входили как конкретные вопросы, например строительство школ, организация платных групп, обеспечение учебниками, так и общие под заголовком «разное».
В качестве примера рассмотрим некоторые из обсуждавшихся на собраниях вопросы. 4 октября 1925 г. общее собрание граждан д. Волково Елабуж-ского кантона, где население на 75 % было неграмотным, и не было школы, в присутствии 124 домохозяев был обсужден вопрос организации школы. Собрание единогласно постановило: отыскать помещение для школы в ближайшее время и запросить в КОНО школьного работника, на содержание которого выделить 25 рублей в месяц. Протокол был заверен в волковском сельсовете, также имеется приписка салаушского волисполкома о том, что он настаивает на открытии школы в д. Волково. На протоколе имеется резолюция «к сведению» и дата 23 ноября 1925 г. Однако, были ли приняты более действенные меры по данному вопросу, остается неясным32.
Общее собрание граждан д. Ена-бердино Елабужского кантона было созвано для оглашения отношения ка-маевского волисполкома о содержании школы и несении хозяйственных расходов за счет населения этой деревни. Собрание постановило не соглашаться с таким решением, учитывая, что население «отсталое», и поручило сельсовету обратиться с ходатайством в КОНО и кантисполком об оставлении школы на государственном счету. На заявлении сельсовета в кантисполком, приложенном к протоколу, стоит резолюция: «КОНО. Считать необходимым школу оставить»33.
Проблема нехватки учебников поднималась в Елабужском кантоне на родительском собрании красноборской школы 25 октября 1925 г. Родители жаловались, что ученики плохо занимаются из-за отсутствия учебников. На что школа отвечала: «Нет средств...» На этом же собрании был заслушан доклад о задачах и методах трудовой школы. Мнение докладчика по отношению к старой школе было однозначным: старая школа служила интересам помещиков и дворян, она воспитывала покорных рабов. И лишь новая школа тесно связана с трудовой деятельностью людей, и только в ней дети будут
82
XX ВЕК: СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
«ГАСЫРЛАР АВАЗЫ - ЭХО ВЕКОВ», № 1/2, 2015
подготовлены к жизни и правильному ведению хозяйства. В докладе отмечалось, что со стороны некоторых родителей существует непонимание новых задач и недовольство нововведениями, поэтому их призывали чаще заглядывать в школу, интересоваться, чему учатся их дети, и тогда недоверие будет изживаться34.
Такой предстает деревня ТАССР во второй половине 1920-х гг. на страницах архивных документов. Изучение этих документов позволяет хотя бы отчасти представить те проблемы, которыми жили сельские жители периода становления Советской власти, какие проблемы их волновали, как строили они новую жизнь, о чем мечтали.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Садыкова Р. Протоколы партийных органов как источник по изучению положения сельского населения накануне массовой коллективизации // Гасырлар авазы - Эхо веков. - 2014. - № 1/2. -С. 270-273.
2. НА РТ, ф. Р-732, оп. 1, д. 480, л. 18.
3. Там же, л. 20.
4. Там же, л. 24.
5. Там же, л. 313.
6. Там же, л. 326.
7. Там же, л. 166.
8. Там же, л. 167-168.
9. Там же, л. 163.
10. Там же, д. 733, л. 119.
11. Там же, ф. Р-1539, оп. 1, д. 237, л. 23.
12. Там же, л. 86 об.
13. Там же, ф. Р-2665, оп. 1, д. 185, л. 4, 22, 35.
14. Там же, л. 2.
15. Там же, л. 242.
16. Там же, л. 242 об.
17. Там же, л. 70.
18. Там же, л. 123.
19. Там же, л. 121.
20. Там же, л. 23.
21. Там же, л. 217 об.
22. Там же, ф. Р-732, оп. 1, д. 582, л. 8.
23. Там же, л. 2.
24. Там же, ф. Р-5874, оп. 1, д. 1095, л. 16 об.
25. Там же, ф. Р-769, оп. 1, д. 272, л. 7 об.
26. Там же, д. 284, л. 7.
27. Там же, л. 36-36 об.
28. Там же, ф. Р-3682, оп. 1, д. 1493, л. 494.
29. Там же, д. 1494, л. 49-50, 53, 195.
30. Там же, л. 82, 78.
31. Там же, д. 1470, л. 26-26 об.
32. Там же, ф. Р-5531, оп. 1, д. 134, л. 88.
33. Там же, л. 96.
34. Там же, л. 92-93.
Римма Садыкова,
кандидат исторических наук
ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ ПО ИСТОРИИ КРЕСТЬЯНСТВА ТАТАРИИ 1920-Х ГГ. (НА ПРИМЕРЕ ДОКУМЕНТОВ НАЦИОНАЛЬНОГО ...
.83
