CC BY
172
Чту Вестник Самарской гуманитарной акалвмии. Серия «Право». 2019. № 1 (22)
ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
УДК 347.5
ОБЯЗАТЕЛЬСТВА ВСЛЕДСТВИЕ ПРИЧИНЕНИЯ ВРЕДА В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ КИТАЯ
© Т. В. Летута
Летута Татьяна Владимировна
кандидат юридических наук, доцент
доцент кафедры гражданского права и процесса Оренбургский
государственный университет e-mail: ltv10@mail.ru
В работе анализируются нормы основного закона, регулирующего обязательства вслелствие причинения врела в гражланском праве Китая—Закона об ответственности за правонарушения Китайской Наролной Республики. Проволятся сравнения по отлельным ключевым моментам в китайском и российском зако-нолательстве. Отмечается непроработанность опре-лелённых правовых конструкций китайского закона. Формулируются выволы о целесообразности учёта ряла норм китайского законолательства лля лальней-шего развития правового регулирования леликтов в России.
Ключевые слова: обязательство вслелствие причинения врела, специальный леликт, источник повышенной опасности, ответственность причинителя врела, китайское законолательство.
Обязательствам вследствие причинения вреда уделяется значительное внимание в современной юридической научной литературе Китая [4, с. 15—34]. Это связано с масштабным планомерным реформированием китайского гражданского законодательства. В 2017 году в Китае приняты Общие положения гражданского законодательства, которые будут первой частью всеобъемлющего Гражданского кодекса. Кодекс предполагается ввести в действие в 2020 году. Нормы о возмещении вреда по деликтам планируется включить в состав Гражданского кодекса в качестве отдельной самостоятельной части [1]. На сегодняшний момент деликтные обязательства регулируются отдельными законами, основным и важнейшим из которых является Закон об ответственности за правонару-
шения Китайской Народной Республики (Tort Liability Law of the People's Republic of China) (далее по тексту — TLL) [3]. Специальные законы устанавливают конкретные нормы по отдельным деликтам, например, Закон о защите прав и интересов потребителей (Law on the Protection of Consumer Rights and Interests) регулирует вопросы об определении размера ущерба, налагаемого на производителя или продавца в случаях продажи некачественных товаров [2].
Анализ положений китайского законодательства об обязательствах вследствие причинения вреда, а также работ китайских учёных, представляет особый научный и практический интерес, поскольку позволит выявить особенности регулирования таких обязательств и оценить возможные перспективы заимствования зарубежного опыта в современных условиях.
Изучение отдельных положений TLL необходимо проводить в сравнении с положениями главы 59 части второй Гражданского кодекса Российской Федерации от 26 января 1996г. №14-ФЗ, поскольку сравнительный метод позволит определить оптимальные подходы в регулировании соответствующих обязательств.
TLL состоит из 12 глав, включая общие положения и положения об отдельных видах деликтов. В первой из глав закрепляется общее правило об обязательности возмещения причинённого вреда; о соотношении гражданско-правовой, административно-правовой и уголовной ответственности; а также о тех правах, нарушение которых порождает деликты. Так, китайский законодатель среди таких прав указал: право на жизнь, здоровье, имя, репутацию, честь, портрет, неприкосновенность частной жизни, самостоятельность брака, опеку, владение, узуфруктуарий, обеспечительный интерес, авторское право, патент, личные права и имущественные права, такие как исключительные права на товарный знак, права на обнаружение, справедливые права и права наследования.
Вторая глава закрепляет презумпцию вины причинителя вреда, устанавливает возможность возложения ответственности на лицо, без учёта его вины в случаях, предусмотренных законом, а также устанавливает рассмотренные ранее «способы привлечения к ответственности» (способы защиты).
Третья глава содержит условия освобождения и уменьшения ответственности. Как и в российском законодательстве форм-мажор или умысел потерпевшего влекут освобождение от ответственности причинителя вреда, иная форма вины — смягчение такой ответственности. Необходимая оборона при условии не превышения её пределов также влечёт освобождение от ответственности.
Следующие главы посвящены специальным видам деликтов: ответственности за качество продукции, за дорожно-транспортные происшествия, за медицинский ущерб, за загрязнение окружающей среды, за повышенный риск, за ущерб, причинённый животными и другие.
Общие основания наступления деликтной ответственности так же, как и в российском законодательстве: противоправность поведения причинителя вреда, вред, причинная связь и вина не прописываются напрямую в нормах права, а выявляются исходя из толкования общих положений о деликтах.
Сравнительный анализ положений российского и китайского законодательства позволяет сделать вывод о присутствии значительного сходства в правовом регулировании деликтов и в тоже время о наличии существенных отличий, коренным образом отражающихся на регламентации деликтов.
Как в российском, так и в китайском законодательстве построение правил о возмещении вреда происходит по принципу от общих положений к частным.
Существенным отличием китайского подхода является установление в статье 4 TLL приоритета гражданско-правового возмещения вреда перед штрафными санкциями в административном и уголовном порядке при недостаточности средств у причинителя. Данный подход демонстрирует превалирование защиты частных интересов перед интересами государства. Он позволяет гарантировать практическую возможность реализации компенсационной функции деликтных обязательств. Соответственно, лицо, совершившее преступление, возместив причинённый потерпевшему вред, может быть подвергнуто уголовному или административному наказанию, не связанному с выплатой штрафа. В тоже время восстановление и компенсация материальных потерь потерпевшего в конкретных обязательствах будет обеспечена.
В отличие от российского законодательства китайский законодатель знает не только солидарную ответственность, но и «совместную», и «среднюю» ответственность, если размер ответственности трудно определить или имущества у причинителя недостаточно (статьи 9-11 TLL). Совместная же ответственность налагается в случаях, когда невозможно установить конкретного нарушителя. Подобное дробление ответственности на различные подвиды может свидетельствовать о стремлении законодателя к достижению цели компенсации вреда любым возможным путём и даже в тех случаях, когда установление точного размера вины нарушителя невозможны. Как верно отмечает в своей книге Zhang Xinbao, при анализе положений TLL становится очевидным, что основная цель TLL состоит в том, чтобы исправить положение жертвы деликта [4, с. 34]. Такой подход может быть оправдан, однако, он создаёт опасность необоснованного ущемления прав причинителя вреда или третьих лиц, не имеющих отношения к причинению вреда. Но следует заметить, что в общем в деликтном законодательстве Китая, как и России практически нет статей, касающихся «карательной» компенсации, то есть компенсации, направленной именно на наказание правонарушителя. Исключение в китайском законодательстве составляет случай, когда изготовитель и продавец не отозвали из экономического оборота товар, дефекты которого как установлено, способны произвести серьёзный ущерб жизни, здоровью граждан (глава 5 TLL).
Компенсация морального вреда в TLL не содержит подробной расшифровки, правил её применения, указывается лишь на то, что она применяется, когда наносится серьёзный моральный ущерб (ст. 22 TLL).
Видимо недостаточное внимание моральному вреду уделяется в Китае в силу неопределённости размеров и отсутствия общих правил исчисления размера возмещения вреда, а также возможностью сторон договариваться. Такой подход не требует детализации размеров возмещения вреда, он не ограничивает потерпевшего в выставлении требований в отличие от российского подхода, где конкретный размер компенсации необходимо доказать.
Возможность потерпевшего и причинителя вреда договариваться о порядке и размере компенсации прямо предусмотрена в ТЬЬ. Более того, буквальное толкование положений статьи 25 ТЬЬ позволяет сделать вывод о том, что только в случае не достижения согласия между сторонами деликтного обязательства необходимо прибегнуть к судебному определению размера компенсации в соответствии с фактической ситуацией. В соответствии с этой же статьёй ТЬЬ причинитель вреда и потерпевший могут договориться о способе выплаты компенсационного сбора. Если у причинителя вреда нет возможности выплатить всю сумму единовременно, то он может сделать это в рассрочку, но с условием предоставления соответствующей гарантии платежа.
В России правила о деликтных обязательствах носят строго императивный характер, исключающий усмотрение сторон при определении условий их возникновения и размера возмещения. В соответствии с разъяснениями, данными в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. Однако материалы судебных дел свидетельствуют о том, что степень точности расчётов по деликтным обязательствам ничем не уступает конкретизации расчётов в договорных обязательствах между предпринимателями. Здесь главным принципом является необходимость недопущения незаконного обогащения потерпевшего [5].
Что касается специальных видов деликтов в Китае, то здесь также следует отметить существенные отличия в их видах и в отдельных правилах их регулирования. Например, в ТЬЬ предусматривается ответственность для таких субъектов как руководители общественных мест (гостиниц, торговых центров, банков, вокзалов), которые не выполняют свои обязательства по обеспечению безопасности и причиняют ущерб другим (статья 37 ТЬЬ). Здесь в отличие от знакомого для российского законодательного и правоприменительного подхода, при котором ответственность за действия работника несёт работодатель, сделано исключение. Оно устанавливает прямую ответственность самих работников, стимулируя таким образом к надлежащему выполнению своих функций. Возможно, повышая таким образом дисциплину труда внутри коллектива, законодатель создаёт не очень выгодные условия для потерпевшего. Это связано, прежде всего с тем, что снижается вероятность реального исполнения судебных решений в силу недостаточности имущества у такого работника. Возложение ответственности на юридическое лицо — работодателя, свойственное для российского деликтного права, как правило, позволяет изыскать необходимые средства за счёт имущества юридического лица.
В китайском праве и законодательстве вопросы ответственности при использовании источника повышенной опасности регламентируются посредством раздельных правил в разных главах в зависимости от вида деятельности, создающей опасность (глава 9 ТЬЬ). Так, специальные правила предусматриваются об ответственности за дорожно-транспортные происшествия, ответственности за животных, ответственности за высокий риск. Последний также делится на отдельные нормы о деликтах в случаях использования атомной энергетики,
подземных работ, легковоспламеняющихся, взрывоопасных и других особо опасных веществ, управления воздушным судном. Такое подробное разделение на отдельные виды источников повышенной опасности объясняется несколько различным подходом законодателя к установлению ответственности в зависимости от конкретного вида опасного объекта. Так, например, китайское право традиционно жёстко регламентирует вопросы определения оснований и размера возмещения убытков для «железнодорожных компаний». В свою очередь «электрические компании», несмотря на очевидную опасность электричества как объекта гражданского права, защищены намного лучше от исков потерпевших по сравнению с «железнодорожными компаниями», поскольку для них не устанавливается обязательный минимум размера возмещения вреда, и они не несут ответственности за действия третьих лиц, приведших к поражению током.
Также, как и в российском праве и законодательстве (статьи 1079, 1083 ГК), нормы о деликтах в Китае предусматривают возможность освобождения от ответственности или уменьшения размера возмещения при умысле потерпевшего.
Весьма специфичны такие специальные виды деликтов в праве Китая как: причинение вреда медицинскими организациями и их работниками (глава 7 ТШ) и ответственность за повреждение объекта (глава 11 ТШ). Первый из указанных деликтов в ГК отдельно не выделяется. В ТЬЬ презюмируется ответственность таких субъектов за вину. Однако, устанавливаются правила, в соответствии с которыми медицинские организации предполагаются виновными если имело место либо нарушение стандартов лечения по соответствующим правилам, либо сокрытие или отказ предоставления медицинской документации, либо подделка, фальсификация или уничтожение медицинских карт (ст. 58 ТЬЬ). Внесение правил об ответственности медицинских организаций и работников в ТЬЬ является чрезвычайно удобным подходом законодателя для потерпевших. Наличие конкретного нарушения не требует поиска и системного анализа различных источников права, регламентирующих ответственность в соответствующей сфере. В России отсутствие подобных правил с самом ГК создаёт ситуацию, при которой нормы, позволяющие привлечь к деликтной ответственности медицинские организации разбросаны в объемном медицинском законодательстве, в отдельных законах и подзаконных актах. Общие правила о возможности наложения ответственности (противоправность деяний, вред, причинная связь, вина) в отсутствие специальных положений в главе 59 ГК не позволяет применять к таким деликтам особые правила (например, как те, которые указаны ранее в статье 58 ТЬЬ) и не позволяет однозначно ответить на вопрос о необходимости наличия вины в действиях работников медицинских организаций, её форм и значения для возмещения вреда пациентам. Последняя проблема порождает дискуссию о соотношении медицинской деятельности и деятельности, связанной с эксплуатацией источника повышенной опасности [6, с. 3—5].
Интересным с научной точи зрения является регулирование ТЬЬ деликтной ответственности при причинении вреда в учреждениях, осуществляющих воспитание, обучение или уход за несовершеннолетними. Общие положения о необходимости ответчиков в таких случаях доказать отсутствие вины как в
российском, так и в китайском законодательстве идентичны. Однако в статье 39 ТЬЬ указывается, что школа и иные учреждения могут освобождаться от ответственности вообще, если вред причинён лицу с ограниченными способностями к гражданскому поведению. Здесь прослеживается традиционные для Китая высокие требования к воспитанию несовершеннолетних. Образно говоря в таких деликтах ответственность перекладывается на плечи родителей, не способных предпринять надлежащие меры к воспитанию и психологическому, социально-гармоничному развитию детей. С другой стороны, такой подход демонстрирует превалирование приоритетов в решении задач воспитания несовершеннолетних, создавая невыгодные условия для проявления негативных качеств личности детей.
В китайском законодательстве предусмотрена также возможность наложения деликтной ответственности на пользователей сети и поставщиков сетевых услуг, которые используют сеть для ущемления гражданских прав и интересов других лиц (статья 36 ТШ). Ответственность пользователей сети и поставщиков сетевых услуг в России предусмотрена в ГК в части 4, регламентирующей интеллектуальные права, а также законами, устанавливающими административную ответственность за отдельные нарушения в Интернете. Прямого закрепления возможности применения правил о деликтах к действиям пользователей сети и поставщиков сетевых услуг в России нет. Между тем, подход китайского законодательства представляется заслуживающим внимания по той причине, что выведение ответственности указанных субъектов на уровень деликта снимает необходимость увязывания действий нарушителя с нарушением конкретных норм законодательства, как это имеет место сейчас. Например, при распространении порочащих честь и достоинство человека сведений в сети Интернет, лицо будет подвергнуто ответственности по правилам о моральном вреде и общим положениям ГК о защите чести и достоинства. В случае использования сети Интернет для угроз и шантажа, лицо будет подвергаться уголовной или административной ответственности, возможна также компенсация морального вреда. Таким образом в российском праве ответственность применительно к таким субъектам наступает не за неправомерное использование сети (которое может принимать совершенно разнообразные формы), а за конкретное содержание действий нарушителя. Однако наложение штрафов, ограничение действий и другие санкции, возможные к применению в таких случаях, как представляется, не могут покрыть реальные расходы потерпевшего (например, лечение у психотерапевта), а компенсация морального вреда не должна выполнять функции покрытия потерь потерпевшего. Поэтому подход китайского законодателя в этом вопросе значительно облегчает для потерпевшего поиски оснований, определение размеров компенсаций и сам процесс защиты.
Существенно отличается подход китайского законодателя к ответственности за вред, причинённый вследствие недостатков товаров (глава 5 ТЬЬ, § 3 главы 59 ГК). Потерпевший в таких деликтах также, как и в России имеет право выбора предъявления требований к продавцу или производителю товаров, но продавец будет отвечать только в том случае, если есть его вина. Исключение составляют лишь те казусы, когда продавец не может назвать производителя
или иных лиц, ответственных за дефекты продукции. ТЬЬ также устанавливает правила предупреждения потребителей и отзыва некачественного товара и ответственность производителя и продавца за бездействие. Отдельное внимание в Китае уделяется регрессным требованиям в деликтах, связанным с некачественностью товара. Право регресса предоставляется как продавцу, так и изготовителю. Они могут предъявлять свои требования не только друг к другу, но и к третьим лицам: перевозчикам, хранителям товара, посредникам если имеет место вина.
Таким образом, анализ положений китайского законодательства о деликтных обязательствах и соотнесение их с российским законодательством позволяет сделать следующие выводы.
Обязательства вследствие причинения вреда в гражданском праве Китая, несмотря на общие сходные с российским правом положения имеют ряд существенных отличий, заслуживающих отдельного внимания.
Во-первых, несмотря на императивность норм об обязательствах вследствие причинения вреда китайское законодательство предусматривает возможность потерпевшего и причинителя вреда договариваться о порядке и размере компенсации, о способе её выплаты, о рассрочке. Необходимо признать, что такой подход позволяет, с одной стороны, предусмотреть более гибкую систему выплат и гарантировать таким образом её практическую реализацию. С другой стороны, создаёт ситуацию, при которой с потерпевшего снимается обременительная обязанность детализации расчёта тех убытков, которые он понёс в результате причинения ему вреда. Неоспоримым является тот факт, что фактически сбор всех необходимых доказательств (чеки, выписки, соотнесение стоимости приобретённых лекарств, получение услуг по восстановлению здоровья в платных медицинских организациях вместо организаций, оказывающих услуги в рамках обязательного медицинского страхования и т. п.) является для потерпевшего и его родственников, как правило, непосильным бременем. Соответственно предоставление сторонам деликтного обязательства большей свободы в расчёте убытков является положительным и в целом отвечающим целям и функциям деликтного права вариантом правового регулирования.
Во-вторых, включение в состав специальных деликтов в общий закон — ТЬЬ случаев причинения вреда медицинскими организациями и работниками, также следует расценивать как положительную тенденцию. Медицинское законодательство в силу своей масштабности и практической востребованности нуждается для целей деликтного права в строгой систематизации и выделении общих правил возмещения вреда. Именно поэтому наличие в законе о деликтах общих принципов возмещения вреда в таких случаях существенно облегчит механизм защиты прав и интересов потерпевших и оградит медицинские организации и медицинских работников от необоснованных притязаний.
В-третьих, деликтная ответственность пользователей сети и поставщиков сетевых услуг, которые используют сеть для ущемления прав и интересов других лиц, закреплённая в нормах ТЬЬ заслуживает одобрения с точки зрения облегчения для потерпевшего поиска оснований и самого процесса защиты. Само использование сети Интернет для противоправных целей становясь
самостоятельным действием — основанием для возмещения вреда позволит компенсировать возможные убытки потерпевших, которые при имеющейся в России системе компенсаций взыскать невозможно.
В целом, несомненно, многие нормы китайского права и законодательства весьма специфичны и продиктованы своеобразием историко-политического развития страны, однако, ряд норм, неизвестных российскому законодателю могли бы найти свою интерпретацию и в российской правовой действительности.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. General Principles of Civil Law of the People's Republic
(Adopted at the Fifth Session of the 12th National People's Congress on March 15, 2017). URL: http://www.npc.gov.cn/npc/xinwen/2017-03/15/content_ 2018907.htm
2. Law on the Protection of Consumer Rights and Interests [Ф^Ай^^П
28.10.2013. URL: http://npc.people.com.cn/n/2013/1028/c14576-
23353525.html
3. Tort Liability Law of the People's Republic of China. [Ф^Ай^П ШШХШШейФФАй^ПШ] (promulgated by the Standing Comm. Nat'l People's Cong., Sept. 26, 2009, effective July 1, 2010). URL: http://www.gov cn/flfg/2009-12/26/content_1497435.htm
4. Zhang Xinbao, Legislation of Tort Liability Law in China. Springer, 2018.
538р.
5. Апелляционное определение. Челябинский областной суд № 116644/2017 от 20 июня 2017 г. по делу № 11-6644/2017. URL: http://sudact.ru/ regular/doc/OJ7UpOyIcYrH/
6. Мохов А. А. Некачественное медицинское обслуживание как источник повышенной опасности для окружающих // Современное право. 2004. № 10. С. 2 - 6.
TORT LIABILITY IN CIVIL LAW OF CHINA T. Letuta
The article analyzes the norms of the basic law governing obligations as a result of harm in civil law of China - Tort Liability Law of the People's Republic of China. Comparisons are made on individual key points in Chinese and Russian legislation. The underdevelopment of certain legal structures of Chinese law is noted. Conclusions are formulated on the feasibility of taking into account a number of norms of Chinese legislation for the further development of legal regulation of delicts in Russia.
Key words:tort liability, special tort, source of increased danger, liability of the harm-doer, Chinese legislation.
