CC BY
31
Обустройство степных агроландшафтов и управление ими как ось конвергенции фундаментальных наук и природоподобных технологий*
С.В. Левыкин, д.г.н., профессор РАН, Г.В. Казачков, к.б.н., И.Г. Яковлев, к.г.н., Д.А. Грудинин, ФГБУН Институт степи УрО РАН
Сегодня фундаментальная наука в России находится в состоянии реформирования и, возможно, приближается к корректировке базовой парадигмы структуры и приоритетов. ФАНО России обозначило приоритетные направления фундаментальных исследований, отвечающие на большие вызовы современности и способствующие качественному развитию страны. Среди таковых выделено развитие высокопродуктивного и экологически чистого аграрного производства и сотворчества человека и природы в решении глобальных проблем цивилизации. Для решения поставленных перед фундаментальной наукой задач обсуждается концепция конвергентности академических направлений с выходом на более высокую практичность результатов. В качестве инструментария предлагается активизировать разработку и внедрение природоподобных технологий в ресурсо- и землепользование. К сказанному добавим, что приоритет развития природоподобных технологий имеет глобальное распространение. Например, Казахстан, одна из ведущих мировых аграрных стран, поставил цель перехода на зелёную экономику. В фундаментальном аспекте это не является принципиально новым, общеизвестны идеи В.В. Докучаева, В.И. Вернадского, русских космистов и др. В СССР активно развивалась бионика — прямое подражание природе — и биотехнологии.
Слияние академий и чёткая постановка задач открывают новые возможности и перспективы конвергенции различных областей знаний. Непосредственно для решения проблем построения устойчивого сельского хозяйства в степной зоне принципиально важно сближение позиций географии, степеведения и аграрных наук. Это позволит обобщить гигантский пласт научных достижений и с учётом новых вызовов и реалий выработать концептуальные подходы к землепользованию и конкретные рекомендации.
Современные экологические проблемы биосферы, в наибольшей степени проявившиеся в степной зоне, кроются в т.ч. в двухсотлетнем культивировании безудержного потребления с
быстрой сменой его объектов и узкоспециальном научном и ведомственном подходе к основным земельным ресурсам. На наш взгляд, современные базовые фундаментальные разработки по обустройству степной зоны России конвергентны и наддисциплинарны. Приоритетность конвергентных представлений о целостности крупных природных объектов, например природных зон, да и самой Земли, будет способствовать, в частности, приоритету щадящего пользования перед узковедомственными интересами, порождёнными дивергенцией.
В нашем понимании природоподобные технологии — это технологии, подражающие естественным процессам. Смыслом природоподобия является достижение природосообразности минимизацией чуждых биосфере производств и их неперерабатываемых отходов и продукции, предотвращением необратимой деградации биомов. В принципе, разработка и реализация природоподобных технологий — это сотворчество природы и человека, направленное на увеличение продуктивности биосферы в целом при сохранении оптимума её ландшафтного и биологического разнообразия.
Характерной чертой постсоветского пространства является сложность преодоления инерции трансформистского подхода в управлении биоресурсами, особенно в сельском хозяйстве. Причина в том, что в России с её огромными земельными ресурсами всегда преобладал экстенсивный подход в использовании пахотных земель, который в советский период развития даже обострился и приобрёл специфические формы. Общеизвестны мегапроекты, такие, как целина, известны регулярные битвы за урожай, периодическая ликвидация заповедников, в т.ч. с распашкой их территорий [1]. Поэтому для успешной конвергенции наук и внедрения природоподобных технологий в степи необходима особая ответственность и позитивная позиция как политиков, так и управленцев в преодолении трансформистского синдрома, прежде всего в аграрной сфере.
Рациональным объединением дифференцировавшихся друг от друга научных направлений может быть признано такое, которое продиктовано их естественной близостью и ходом их развития. Таковой может быть связан с выделением приоритетов и связанных с ними значимых объектов,
* Работа выполнена по теме НИР Института степи УрО РАН: «Степи России: ландшафтно-экологические основы устойчивого развития, обоснование природоподобных технологий в условиях природных и антропогенных изменений окружающей среды», № ГР АААА-А17-117012610022-5
обустройство которых требует совместных действий объединяемых направлений. Такие приоритеты, объекты, связанные с ними цели и задачи могут трактоваться как оси конвергенции. Приоритетами, становящимися осями конвергенции, должны стать важнейшие критические точки Земли, в которых в наибольшей степени проявляются большие вызовы, такие, как экологические, агроэкологические и геополитические.
На основе проведённых многолетних исследований мы пришли к выводу, что степи Евразии являются одной из критических точек Земли, а их спасение, наведение порядка в степном землепользовании и управлении степными агроландшафтами должны стать одной из осей конвергенции фундаментальных наук [1]. Основываясь на достижениях оренбургской научной школы степеведения [2], предлагаем обсудить признание одной из российских осей конвергенции следующей цели: создание оптимального режима природопользования в степной зоне с задачами разработки при-родоподобных технологий управления степными агроландшафтами.
Отметим, что степь никогда не изучалась ради познания её самой. Это всегда делалось побочно в рамках решения других задач, прежде всего аграрных. Аграрный приоритет в изучении и сельскохозяйственный ведомственный подход в использовании степей за последние 200 лет поставили целую природную зону на грань ландшафтной катастрофы [3]. В мире нет другой природной зоны, распаханной с такой тщательностью и в такой степени, при том что в лесной зоне начиная с середины XX в. происходит уменьшение аграрной активности. Ландшафтная катастрофа, или агроэкологический кризис, в степях заключается прежде всего в том, что потенциал самовосстановления степей практически утрачен в европейской части степной зоны и на Алтае и пока сохранился лишь в подзоне каштановых почв на территории Предуралья, Зауралья и в Забайкалье. При этом биоклиматический потенциал степной пашни используется менее чем на 50%. В этой связи резерв увеличения валовых сборов огромен без дополнительной распашки залежных и целинных земель [4].
Изначальное отсутствие комплексного подхода к изучению и пониманию степи, осложнённое экстенсивным и трансформистским подходом к её земельным и биологическим ресурсам, способствовало проведению ряда «пшеничных горячек» и целинных кампаний, в результате которых степная зона превратилась в полевую с практически полным уничтожением титульных зонообразующих видов и ничтожной долей сохранившихся естественных ландшафтов, прежде всего интразональных. Более того, преобладание аграрного вектора в изучении и развитии зоны способствовало восприятию её исчезновения как нормального и позитивного явления. Не потому ли даже сегодня пашня в
степи остаётся официально неприкасаемой для изменения вида использования? В современных условиях миллионы гектаров этой официальной пашни физически не могут быть обработаны пользователем по разным причинам, прежде всего социально-экономическим. В подзоне южной степи на отдельных залежах протекают процессы самореабилитации степных экосистем, требующие комплексного изучения как основы природоподоб-ной технологии восстановления степей [5]. Вполне резонен принципиальный вопрос: насколько ценны неостепи для современного общества и соответственно что с ними делать дальше? Отдать долги природе и развивать на них щадящее непахотное природоподобное землепользование или же вновь повторить очередную целинную кампанию? На наш взгляд, ответ на это должно дать новационное конвергентное научное сообщество, включая географию, степеведение, аграрные науки. Определённый оптимизм и виды на продуктивное взаимодействие вносят прежде всего достижения и позиции ведущих учёных-аграриев по отношению к степным агроландшафтам [6—8]. На данном этапе именно современное российское степеведение можно рассматривать как один из центров конвергенции наук для решения обозначенных выше проблем.
В качестве примера своевременной конвергенции наук приведём леса, лесопользование и лесное хозяйство России. Несмотря на все существующие проблемы российских лесов — концентрированные и браконьерские рубки, пожары, потери древесины и прочие негативные явления, Россия остаётся крупнейшей в мире лесной державой с большими массивами нетронутой тайги. С одной стороны, это малопродуктивные трудно осваиваемые пространства, с другой — позитивному отношению к лесу и его сохранению способствовало развитие комплексного подхода к изучению и пониманию леса, «Учение о лесе» Г.Ф. Морозова, развитое и доведённое до совершенства целой плеядой его учеников и последователей, в т.ч. академиком И.С. Мелеховым. Общее лесоводство, лесоведение и другие науки, изучающие лес и его использование, имеют единую идеологию и тесно переплетены между собой [9]. По сути, можно приветствовать создание целой «лесной философии», безусловно, конвергентной.
Исходя из естественного равноправия био-мов степь не менее леса достойна собственной философии рационального использования. Таким образом, дальнейшее развитие степеведения как центра конвергенции будет способствовать прежде всего выработке «степной философии» и на её основе научному обоснованию природопо-добных технологий. Уникальность степи такова, что возможна её рациональная прижизненная эксплуатация: аграрные по своему назначению технологии животноводства могут нести природо-
охранную функцию по отношению к степи. В этом направлении имеется огромный изученный нами неиспользованный потенциал. Во-первых, это, как минимум, удвоение фактической урожайности полей, позволяющее без излишней политической истерии временно консервировать или выводить из оборота малопродуктивные и маловостребованные пахотные земли, развивая на них иные виды землепользования. Во-вторых, это регенерационные способности титульных зонообразующих видов степей, предоставляющие возможности создания генеративной базы в форме ядер и осей степных агроэкологических каркасов, на основе которой возможна организация оборотов угодий в степных агроландшафтах, прежде всего в подзоне сухой степи, где в наибольшей степени проявляются климатические вызовы.
Идея агроландшафтного оборота «поле — залежь — молодая степь — зрелая степь — климаксная степь — поле» явилась следствием углублённых собственных представлений о сути степей голоцена как систем, требующих периодического обновления и, следовательно, отхода от «зелёного радикализма» с его заведомо невыполнимым требованием обязательной целинности участка. Это весомый шаг навстречу аграрным наукам со стороны сте-певедения: вместо дорогостоящей консервации неполночленных клочков с изъятием из аграрного использования крупномасштабное управление титульными биологическими объектами степей для сельского хозяйства. При этом не подвергается сомнению позитивность и важность созданной и развивающейся на крайне ограниченных площадях сети степных ООПТ как неприкосновенных эталонов дикой природы [10].
Именно на реализацию потенциала самовосстановления и управление степными агроландшафта-ми и направлено развитие природоподобных тех-
нологий, подражающих естественной организации полночленных степных экосистем. Следовательно, природоподобные технологии степного землепользования — это в основном технологии управления титульными биологическими объектами в рамках ландшафтооборота, подражающие естественной организации полночленных степных экосистем. Они направлены на поддержку оптимального уровня ландшафтного и биологического разнообразия и адекватного пахотного использования с учётом климатических тенденций и социальных запросов с приоритетом закономерностей коэволюции человека и биосферы.
Литература
1. Чибилёв А.А., Левыкин С.В., Казачков Г.В. Степное землепользование и перспективы его модернизации в современных условиях // Вызовы XXI века: природа, общество, пространство. Ответ географов стран СНГ. М.: Товарищество научных изданий КМК, 2012. 337 с.
2. Проблемы геоэкологии и степеведения. Т. 3. Развитие научной школы в Институте степи УрО РАН / Под ред. А.А. Чи-билёва и О.Г. Грошевой. Екатеринбург: УрО РАН, 2012. 236 с.
3. Левыкин С.В., Казачков Г.В., Чибилёва В.П. Современная парадигма целины: распашка новых степей или агровоз-рождение Нечерноземья? Биосферная значимость и перспективы // Проблемы региональной экологии. 2015. № 3. С. 228-233.
4. Алакоз В.В. Организация оптимального сельскохозяйственного землепользования // Землеустройство, кадастр и мониторинг земель. 2014, декабрь. С. 5-17.
5. Чибилёва В.П. Новые лессингоковыльные степи XXI в. /
B.П. Чибилёва, С.В. Левыкин, И.Г. Яковлев, Г.В. Казачков, Д.А. Грудинин, Н.П. Левыкина // Известия Оренбургского государственного аграрного университета. 2015. № 6 (56).
C. 186-188.
6. Дубачинская Н.Н. Адаптивно-ландшафтные системы земледелия на солонцовых землях Южного Урала: монография. Оренбург, 2000. 333 с.
7. Кирюшин В.И. Экологизация земледелия и технологическая политика. М.: Изд-во МСХА, 2000. 473 с.
8. Климентьев А.И. Почвенно-экологические основы степного землепользования. Екатеринбург: УрО РАН, 1997. 248 с.
9. Морозов Г.Ф. Учение о лесе. 7-е. изд. / Под ред. проф. доктора с-х наук В.Г. Нестерова. М.-Л.: Гослесбумиздат, 1949. 456 с.
10. Оптимизация структуры земельного фонда и развитие сети ООПТ в степной зоне России / Под науч. ред. акад. РАН А.А. Чибилёва. Оренбург: ИС УрО РАН, 2016. 212 с.
