ОБСУЖДАЕМЫЕ ПРАВКИ В "ПОЛОЖЕНИЕ О КАНОНИЧЕСКИХ ПРЕЩЕНИЯХ И ДИСЦИПЛИНАРНЫХ НАКАЗАНИЯХ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ" И ИХ ИЗЪЯНЫ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Раздел I

Научные статьи и исследования

УДК 27-75

протоиерей Александр Яровой, кандидат богословия доцент кафедры библеистики и богословия БПДС (с м/н), Яровой Макарий Александрович, магистрант Общецерковной аспирантуры и докторантуры им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия Русской Православной Церкви, магистрант Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ)

Обсуждаемые правки в «Положение о канонических прещениях и дисциплинарных наказаниях священнослужителей» и их изъяны

Аннотация: В статье рассматриваются актуальные вопросы церковного права, проблемы применения основополагающих принципов церковного права в реальной практике церковной жизни.

Ключевые слова: церковное право, дисциплинарные наказания в церковном праве.

Archpriest Alexander Yarovoy, Candidate of Theology, Associate Professor of the Department of Biblical Studies and Theology of BPDS (from m/n), Yarovoy Makary Alexandrovich, Master's student of the General Church Postgraduate and doctoral studies name Holy Equal-to-the-Apostles Cyril and Methodius

Russian Orthodox Church, Master's student at the Higher School of Economics (HSE)

The amendments discussed in the «Regulation on Canonical Prohibitions and Disciplinary Punishments of the Clergy» and their flaws

Abstract: The article deals with topical issues of church law, the problems of applying the fundamental principles of church law in the real practice of church life. Key words: church law, disciplinary punishments in church law.

На заседании Пленума Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви, который состоялся 27 мая 2021 в кафедральном соборном Храме Христа Спасителя под председательством Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, было одобрено «Положение о канонических прещениях и дисциплинарных наказаниях священнослужителей». В этом документе определяются канонические прещения и дисциплинарные наказания и порядок их наложения. Этот документ призван стать руководящим в вопросе наложения церковных пре-щений и призван ввести единообразие в регулируемую им сферу и в то же время закрепить применяющиеся на практике наказания административного характера, не предусмотренные канонами.

В эти дни в епархиях и в учебных заведениях Русской Православной Церкви активно обсуждаются поправки к этому документу для дальнейшего их обсуждения и утверждения на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви. Церковь не изменяет свои исторические формы жизни случайно или произвольно, не потому, что она приспосабливается к своей современной жизни и пассивно следует своей эпохе. Исторические условия влияют на формы церковной жизни, но не так, чтобы диктовать Церкви определенные изменения в ее жизни, а таким образом, что сама Церковь изменяет свои формы исторического существования из своей глубины. В этих исторических условиях Церковь стремится найти такую форму, в которой наиболее полно выражена сущность Церкви, сама Церковь и ее догматическое учение.

Надеюсь, что попытка критического анализа документа только прибавит интерес к поднятым для обсуждений вопросам и возможной полемике для лучшего осознания и понимания нами сегодняшней канонической и судебно-правовой ситуации в Русской Православной Церкви.

Понимание того что Христианская церковь неизменна и неодолима, является основой и фундаментом убеждений христианского учения. Находясь среди всего меняющегося и нестабильного, лишь церковь остается вечной и неизменной. В эпоху мировых потрясений, когда вокруг царят хаос и нестабильность, именно в Церкви человек находит покой для своей уставшей души. Сегодня, в связи с тем, что Церковь выполняет не только охранительные задачи, но и положительные, особо актуальны такие вопросы. Все ли в церкви вечно и неизменно? Где в церкви находиться эта граница между двумя этими понятиями? Поэтому попытки разработать «Положение о канонических прещениях и дисциплинарных наказаниях священнослужителей» понятны и законны. Догматы являются неиз-

менными, вечными и общеобязательными. Так же, как и канонические определения. Однако, тут существует несколько разногласий, католики считают, что канонические постановления, основанные на божественном праве абсолютны и не могут быть изменены никем, в отличие от постановлений, которые проистекают от jus humanum, они могут изменяться или вовсе быть отменены церковными структурами. Протестанты, в свою очередь, утверждают, что абсолютно все канонические постановления являются продуктом jus humanum и соответственно могут изменяться. Позиция православной церкви по данному вопросу иная, хотя и была принята под давлением католической церкви, согласно которой канонические установления разделяются на постановления, основанные на jus humanum и на jus divinum, существование jus humanum неизвестно православной Церкви. В любом случае можно говорить с уверенностью, что оно не было известно ни древней Церкви, ни Церкви Вселенских Соборов. Можно вспомнить Трулльский Собор, который перечисляя постановления, имеющие обязательную силу, говорил: «Никому да не будет позволено вышеозначенные правила изменять или отменять и кроме предложенных правил принимать другие». Существование jus humanum было не известно и византийским толкователям мыслителям XII века. Тем не менее, в эпоху Вселенских Соборов, как и раньше, так и позднее, Церковь отменяла и изменяла канонические постановления, даже те же Соборы - изменяли постановления предыдущих Соборов. Трулльский Собор, объявив неизменяемость канонов, в своем знаменитом 12-ом правиле, вводящем безбрачие для епископата, писал: «.. .имея убо великое тщание, дабы все устроить к пользе порученных паств, признали мы за благо, да не будет ныне ничего такового. Сие же глаголем не к отложению или превращению апостольского законоположения, но прилагая попечение о спасении и о преуспеянии людей на лучшее, и о том, да не допустим какого-либо нарекания на священное звание».

Церковь является богочеловеческим организмом, и в этом ее существенное отличие от других общественных организмов, не имеющих богочеловеческой природы. Каноны не определяет основной порядок жизни этого организма - это дается в догмате о церкви - а лишь регулирует каноническую структуру церкви. Каноны являются эталоном и образцом, формой жизни церковного общества. Они выражают истину о порядке церковной жизни, но выражают ее не в абсолютной форме, а применительно к историческому бытию.

Наша статья, безусловно, необходима для исследования принципов и структуры церковных канонов. Мы попытались спроецировать кругозор авторов «По- обсуждаемые правки в «положение о канонических прещениях и

дисциплинарных наказаниях священнослужителей» и их изъяны

ложения о канонических прещениях и дисциплинарных наказаниях священнослужителей» на современные канонические процессы. Среди множества плюсов, на наш взгляд, у авторов «Проекта» есть и неоправданный новаторский формат осмысления канонов. Академический стиль авторов достоин внимания, но это же стиль иногда выходит за традиционные рамки.

Итак, пункт 4 таблицы «Положения о канонических прещениях и дисциплинарных наказаниях священнослужителей в статье 4 предлагает «признанием обязательности исполнения всеми членами и каноническими подразделениями Русской Православной Церкви решений церковных судов, вступивших в каноническую силу (а не в законную, как в старой редакции). Предлагается везде в документе заменить выражение «вступление в законную силу» на «вступление в каноническую силу». Последний термин носит более церковный характер. Внести эту поправку в гл.К Устава».

Вступление в «каноническую силу» вместо «законной силы» в новом Положение о Церковном Суде объясняется «более церковным характером». Считаем это изменение в виде замены термина «канон» на «закон» неоправданным. Дело не в «церковном характере» и приближении к нему, а в том, что значение термина «закон» более широкое, а термин «законная сила» устоявшийся юридический термин с понятным содержанием для церковных и светских юристов. Новояз в данном случае опасен размыванием сложившихся традиций и даже основ церковного права. Наивной видится попытка свести современное церковное судопроизводство к трансформации канонов в законы. Даже в кодексе имп. Юстиниана были и каноны, и законы в зависимости от контекста. Сегодня Церковное право использует всю гамму определений современной юриспруденции, где видит в этом полезную необходимость. Непонятным будет представляться определение «вступает в каноническую, а не законную силу по истечении срока на апелляционное обжалование». Ведь очевидно, что совсем не каждое норматитивное положение церковного суда может даже теоретически иметь силу канона. Утверждаем, что через такую замену мы размывам само понятие термина «канон». Надеемся, что разработчики документа понимают, что «Положение о церковном суде» может вступить в законную, но не в каноническую силу. Если говорить проще, Церковный канон - правило или свод правил, которые не изменяются и не теряют свою силу, свою характеристику во времени, это то что изложено в Книге Правил, их количество и отношение к ним не меняется на протяжении последних тысячи лет. А законы можно менять, видоизменять, дополнять или совсем упразднять!

Обсуждаемый документ не может изменять либо смешивать ни каноническую, ни юридическую характеристику сложившихся терминов. «Каноническое право

- это то право, которое обнаружило себя в век жизни Христа и апостолов, которое продолжало развиваться в последующие века Вселенских и Поместных соборов и которое навсегда отпечаталось в каноническом законе Вселенской Церкви» [1, с. 612]. Абсурдным по терминологии видится также пересмотр в виде апелляции дела, вступившего в «каноническую силу». Каноны по присущему им характеру вечны, и они отличаются от временных законов. Каноны по духовной особой церковной сущности имеют абсолютный охват во времени и пространстве. Охватывают и защищают особым церковным характером Святого Духа все, что есть и будет. Поэтому Церковь и говорит «Правила святых отец». Современное церковное правотворчество имеет иной характер и иной уровень. Надеемся, никому не придет в голову, редактируя церковное судопроизводство, утверждать «изволися Духу Святому и нам». И если угодно проявлять градацию, каноны можно поставить по характеру не в один ряд, а между Евангельскими Заповедями и нашим современным церковным правотворчеством. Между всеми тремя группами правовых, нравственно-дисциплинарных установок и предписаний много общего, но и много характерных различий. Абсурдность приписывания «каноническую силы» вместо «законной силы» по отношению к современному церковному правотворчеству сопоставима только к характерному приписыванию сюда «Евангельских Заповедей силы». И для убедительности, обосновывать это «более церковным характером». Каноны абсолютны, а законы относительны. Законы, которые, без этого ведь не обойтись, мы то прописываем, то переписываем, то отменяем. «Каноническая сила» по отношению к современному церковному правотворчеству

- это что-то либо из амбициозного, либо безграмотного. Ситуация напоминает современные амбиции Константинопольского Патриарха, который сегодня своим Указам, Томосам пытается придать особую, изменяющую Каноны Вселенской Церкви, каноническую силу, а мы пытаемся растолковать нашим братьям, что это не одно и то же.

Пункт 5 таблицы разбираемого «Положения» в Статье 5.2. «Рассмотрение дел в церковном суде является закрытым. Закрытый характер церковного суда означает, что на его заседания не допускаются иные лица, кроме членов церковного суда, сотрудников аппарата церковного суда, допущенных к заседанию председателем церковного суда, и лиц, участвующих в деле в соответствии со статьей 10 настоящего Положения. В силу закрытого характера церковного

суда судьи и сотрудники аппарата церковного суда не вправе разглашать публично, а также сообщать третьим лицам, включая СМИ, информацию об обстоятельствах дела и о ходе заседания церковного суда, за исключением случаев, когда того требует церковная целесообразность и на то имеется благословение Патриарха Московского и всея Руси (для дел, рассматриваемых Высшим Общецерковным Судом) или епархиального архиерея (для дел, рассматриваемых епархиальным судом). Определение «закрытости» рассмотрения дела внесено в связи с частыми обращениями с разъяснениями по этому поводу со стороны епархиальных судов, сторон рассматриваемых дел».

Предлагаем поправки не принимать, оставить документ в прежнем виде. Закрытость судебного заседания нужно понимать не расширенно, как предлагается в новой редакции, а как прежде, только ограниченностью круга лиц, участвующих в заседании и способом фиксации судопроизводства. Предлагаемые новые объяснения не обеспечивают реальную изолированность сведений о судопроизводстве. Сведения потенциально могут быть переданы любой третьей стороне, в том числе и СМИ участниками судебного разбирательства в отношении которых проводится разбирательство, без каких-либо затруднений и рисков. В чем тогда состоит смысл такого сомнительного во всех смыслах ограничения гласности судебного разбирательства именно и только по отношениям к судьям и персоналу? В светском праве закрытое судебное заседание проводится в случаях, когда разбирательство дела может привести к разглашению государственной или иной охраняемой законом тайне (коммерческой, банковской, врачебной, иной профессиональной или семейной тайне), а также о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, не достигшими 16 лет. Что касается судей, клятва о неразглашении ими судебной тайны может даваться в присяге при вступлении в должность, а епархиальными сотрудниками в договоре при приеме на работу и вступлении в должность.

Разбираем далее. Пункт 13 таблицы «Положения» в статье 13.2 говорит: «Получение и распространение церковным судом сведений, составляющих тайну частной жизни, в том числе семейную тайну, допускается лишь с согласия лиц, к которым эти сведения относятся» - эту часть старой редакции убрали. Внесли новую следующую часть - «Клирику, обвиняемому в совершении церковных правонарушений, церковный суд вправе предложить предоставить необходимые сведения, в том числе составляющие тайну частной или семейной жизни данного клирика, если без получения таковых невозможно рассмотрение дела

по существу. Распространение церковным судом таких сведений допускается лишь с согласия тех лиц, к которым эти сведения относятся. Отказ клирика, обвиняемого во вступлении в брак после хиротонии (для монашествующих - после пострига) или во второй брак, предъявить документы, подтверждающие (опровергающие) информацию о вступлении клирика в соответствующий брак, может быть расценен судом в качестве обстоятельства, подтверждающего совершение клириком указанных деяний, при наличии иных доказательств совершения данных деяний».

Предлагаем снова поправки не принимать, все оставить в прежнем виде. Новую правку предлагаем сверить с принципом «Презумпция невиноовности» - один из основополагающих принципов судопроизводства, заключающийся в том, что лицо считается невиновным, пока его вина в совершенном преступлении не будет доказана в порядке, предусмотренном законом. Основной принцип презумпции невиновности гласит: «Бремя доказывания вины лежит на обвинителе». Этот основополагающий правовой тезис утверждает, что любой человек имеет право (которое он может использовать или не использовать по своему желанию) давать показания; но он не обязан доказывать свою невиновность. В предлагаемом тексте это не очевидно. Предлагаемую поправку, если священноначалие сочтет необходимым обсудить, то предлагается обсуждать только и строго по делам второбрачных и монашествующих, как указано в контексте объяснения. Следует учитывать, что Конституция РФ, в частности в ст. 49, также содержит положения, свидетельствующие об однозначной приверженности презумпции невиновности. Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Пункт 16 таблицы «Положения» в Статье 14.2 предлагает следующие изменения: «Обстоятельства, установленные и вступившими в каноническую силу приговорами (решениями) государственных судов»

И здесь считаем предлагаемое неприемлемым. Нельзя увлекаться таким правотворчеством, которое создает лабиринты блуждания. Это никогда не было свойственно каноническому праву. Необходимо убрать эту часть. Приговоры государственных судов не могут вступать в каноническую силу, а только в законную (см. комментарий 4 пункта). К такой деятельности Церковь никогда не проявляла склонности, а канонисты - любопытства. Для нас доступны такие изучения и дискуссии, наверное, поэтому и появилось «Положение о канониче-

Раздел I

Научные статьи и исследования

ских прещениях и дисциплинарных наказаниях священнослужителей». Но на главный вопрос целесообразности «зачем», мы так и не получили ответа. Нужно задуматься над восторженным отношением к псевдоинтеллектуальным возможностям изменять церковное право. Нужно видеть действия канонов в своей жизни, а не стремиться запечатлеть свое творчество в канонах. Иначе это приведет, в конечном счете, к ослаблению всей структуры реально работающей правовой системы. От всей души надеемся на синодальное осуждение и неприятие таких проектов, предложений и изменений. Не расстаемся с надеждами на углубленное изучение православной общественностью многовековых традиций и основ церковного предания и канонов. Мы продолжаем с убежденностью и очевидной искренностью утверждать, что двухтысячелетнее Предание Церкви в области дисциплинарного устроения жизни своих верных детей, является истинным мерилом мудрости. Без единого обращения к этой мудрости, возникает угроза предрасположенности к утрате живой связи с Евангельскими истинами посредством своих эгоистически-человеческих обертонов. Для интеллектуалов, проникающих в правотворчество, нужно задуматься о сути понятий, к которым они прикасаются, чтобы не выглядеть смешными от своих инициатив. Понимают ли они стиль мышления отцов, толкователей, творцов канонов, говоря о вступление в «каноническую силу» вместо «законной силы» светских законов? Поэтому, если потребуется, нужно быть стойкими и убежденными противниками доктринального изменения сути канонов. Двойственность восприятия церковной жизни всегда была характерной угрозой интеллектуальной деятельности религиозной эволюции. Сложившиеся отцами церкви каноны и их изучение -это наш интеллектуальный капитал. В дилемме - себя изменять под каноны или изменять каноны под себя - ответ очевиден.

Литература

1. Заозерский Н.Д. О сущности церковного права. Богословский вестник. 1909.