CC BY
296
4. Бельский К.С., Елисеев Б.П., Кучеров П.П. Полицейское право как подотрасль административного права//Государство и право. 2001. №12.
5. Корнеев А.П. Кодификация советского административного права. М.1970.
6. Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права. М.: Юристъ. 2005.
7. Нерсесянц .B.C. Общая теория права и государства: учебник для вузов. М.: Норма. 2000.
8. Общая теория права / под ред. В.К. Бабаева. Н.Новгород, 1993.
9. Собрание законодательстваРФ, 1997, № 6. Ст. 711.
10. Собрание актов Правительства РФ и Президента РФ 1993. № 47. Ст. 4531.
A.I. Nikitin
Police legal relationship and ways of their regulation.
In this article the author gives the developed characteristic of police legal relationship, their similarity to other public relations, and their distinctive features.
Keywords: the right, legal relationship, the police right, norm of the police right, police legal relationship, type of police legal relationship.
УДК 338
A.B. Савинов, канд. юрид. наук, доцент, профессор ([email protected]),
(Россия, Калуга, Калужский филиал Российской правовой академии Министерства юстиции РФ)
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ, ПРИЧИНИВШЕГО ВРЕД С СОГЛАСИЯ ИЛИ ПО ПРОСЬБЕ ЛИЦА
Рассматриваются основания и условия правомерности причинения вреда с согласия лица или по его просьбе; предлагается дополнить УК РФ специальной нормой.
Ключевые слова: согласие лица; просьба лица; ответственность; условия; основание; правомерность вреда.
Представленные в юридической литературе обоснования необходимости дополнения главы 8 УК РФ специальной нормой о правомерности причинения вреда с согласия лица или по его просьбе и выработанные доктриной определения данного вида обстоятельств, исключающих преступность деяния, позволяют нам провести исследование основания и условий правомерности причинения вреда в
указанных обстоятельствах. [6, 11, 8, 9] Собственно, данные основание и условия правомерности причинения вреда и образуют исчерпывающую совокупность обстоятельств, исключающих преступность деяния лица, причинившего вред с согласия другого лица или по его просьбе.
В русском языке под основанием понимается «то, на чем строится, зиждется, создается что-либо; право на что-либо, на осуществление чего-либо».[2, С.731] Поэтому деяние, причинившее тот или иной вред при определенных обстоятельствах, должно на чем-то основываться, иначе безосновательное причинение вреда не может быть признано правомерным. Кроме основания должны учитываться условия, при наличии которых в деянии, причинившем вред, будут исключаться признаки преступления. Под условиями принято понимать обстановку, в которой происходит, протекает что-либо.[2, С.1399] Следовательно, необходимо определить все обстоятельства объективного характера, наличие которых будет свидетельствовать о правомерности причинения вреда.
Основанием для причинения вреда в рассматриваемом случае является наличие согласия или просьбы со стороны лица, интересам которого причиняется вред. Грамматическое толкование позволяет определить согласие как «утвердительный ответ на что-либо, позволение, разрешение; взаимная договоренность». [2, С. 1227] Просьба - это «обращение к кому-либо, призывающее удовлетворить какие-либо нужды, желания».[2, С.1029]
Таким образом, согласие лица на причинение ему вреда представляет собой утвердительный ответ (разрешение) на предложение со стороны иного лица причинить вред охраняемым уголовным законом социальным благам (правам) или интересам первого лица. Также согласие может иметь форму взаимной договоренности о совершении вредоносных действий (бездействия) в виде устного или письменного соглашения с причинителем вреда или иным лицом.
Просьба лица о причинении ему вреда представляет собой обращение к другому лицу, призывающее удовлетворить желание лица причинить вред его правам и интересам. Просьба лица о причинении ему вреда, в отличие от согласия лица, представляет собой активное поведение, что на практике встречается реже в силу очевидных психологических причин (нежелание зла самому себе). Однако, это не устраняет возможности рассмотрения просьбы в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния.
В силу различного толкования терминов «согласие» и «просьба», мы считаем необходимым использовать в предлагаемой нами редакции уголовно-правовой нормы об исследуемом виде обстоятельств, исключающих преступность деяния, оба названных термина как
равнозначные, но не тождественные, употребляя их через разделительный союз «или».
Общими требованиями к такому согласию (просьбе) являются их реальность и действительность. Реальность согласия (просьбы) означает, что лицо высказывает его осознанно и не находится под воздействием заблуждения или обмана.
Субъективными признаками реальности согласия (просьбы) является наличие у лица осознания и воли, при его высказывании. Следует, однако, отметить, что уголовно-правовая категория «вина», как психическое отношение лица к совершенному им деянию и наступившим в результате этого общественно опасным последствиям, не совсем применима к рассматриваемым обстоятельствам. Так как согласие на причинение вреда дает лицо, в отношении которого совершаются вредоносные действия, то некорректно говорить о его вине. Однако, использовать наработанные уголовно-правовой доктриной и закрепленные в УК РФ интеллектуальные и волевые признаки умышленной вины вполне возможно, так как их содержание полностью соответствует требованиям о психическом отношении лица к тем действиям, на которые оно дает согласие, или о которых оно просит.
Таким образом, лицо, выражая свое согласие (просьбу) на причинение ему материального, физического или морального вреда, осознает опасных характер совершаемых в отношении него действий (бездействия), предвидит возможность или неизбежность наступления для себя вредных последствий и желает наступления данных последствий либо сознательно это допускает или относится к ним безразлично.
Данный признак в той субъективной форме, о которой говорилось выше, распространяется только на случаи выражения своего согласия (просьбы) со стороны физического лица. Юридические лица не могут выражать какое-либо психическое отношение к возможным негативным последствиям определенных действий. Однако, общим требованием к согласию (просьбе) юридического лица на причинение вреда его материальным ценностям является наличие корпоративного интереса на совершение вредоносных действий. Данный интерес формируется в результате субъективного выражения желаний физических лиц, уполномоченных в соответствии с учредительными документами принимать управленческие или экономические решения от имени юридического лица.
Как отмечает В.И. Михайлов, судебно-следственная практика исходит из того, что если лицо не могло в конкретной ситуации в силу введения его в заблуждение понимать действительное назначение требуемых от него действий и дало согласие на их совершение, чем объективно нанесло вред своим интересам, то это не освобождает адресата согласия от уголовной ответственности.[8, С. 46] Однако, из этого правила
есть исключения. Так, в соответствии с п. 2 постановления от 15 июня 2004 г. № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации», действия лица, добившегося согласия женщины на вступление в половое сношение или совершение действий сексуального характера путем обмана или злоупотребления доверием (например, заведомо ложного обещания вступить с ней в брак), не могут рассматриваться как преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности.
Действительность согласия (просьбы) состоит в том, что оно объективировано во вне: оно должно быть четким и понятным для причинителя вреда, а в некоторых случаях - и для третьих лиц. По своей форме оно может носить устный или письменный характер. В настоящее время отечественное законодательство не всегда предусматривает письменную форму закрепления согласия или просьбы на причинение вреда правоохраняемым интересам этого лица. На наш взгляд, данную процедуру необходимо максимально формализовать и по этой причине следует на законодательном уровне закрепить необходимость обязательной письменной формы соглашения о причинении вреда.
Условия правомерности причинения вреда в исследуемых обстоятельствах могут относиться либо к отдельным свойствам рассмотренного выше согласия (просьбы), либо к особенностям обстановки причинения вреда либо к свойствам лиц, которому причиняется вред или которое причиняет указанный вред. Вопрос относительно количества и содержания условий правомерности причинения вреда рассматривался в уголовно-правовой доктрине относительно давно и подробно.
Одним из первых русских ученых, предложивших собственный перечень анализируемых условий, являлся Н.С. Таганцев, который к таковым относил следующие: 1) согласие дано дееспособным субъектом, осознающим вредоносность позволяемого действия; 2) это действие направлено только на те личные блага, распоряжаться которыми он имел законное право до или во время причинения вреда; 3) указанное действие не направлено на причинение вреда общественным интересам; 4) согласие должно относиться к определенным времени и действию и восприниматься именно как согласие независимо от того, было ли это согласие внешне выражено вовне, подразумевалось или имело молчаливый характер.[10, C.185-186]
Иные авторы, например, A.A. Пионтковский, А. Н. Красиков, К. Широков, Т. В. Кондрашова, В. А. Блинников, А. Н. Кудашов, в целом, повторяют выделенные Н.С. Таганцевым условия (признаки), при которых согласие лица исключает преступность деяния, причинившего вред охраняемым уголовным законом социальным ценностям.[7, C.395-397; 5,
С.59-60; 11, С.20-21; 1, С.373-374; 6, С.37-38] Однако, указанные авторы рассматривают условия правомерности причинения вреда, преимущественно, с точки зрения содержания признаков согласия лица.
Вместе с тем, представляется, что согласие (просьба) лица на причинение вреда, являясь ключевым обстоятельством, исключающим преступность деяния (основанием для причинения вреда), тем не менее, не отражает сущности всего комплекса обстоятельств (условий), при которых вред будет считаться непреступным. С учетом важности исследования содержания названных обстоятельств, юридическое значение, прежде всего, должны иметь те из них, которые относятся к действиям (бездействию) лица, причинившего вред (ведь именно это деяние мы оцениваем с точки зрения преступности или правомерности), и к наступившим в результате такого деяния последствиям. По этой причине акцент исследования условий правомерности причинения вреда, как и при иных обстоятельствах, исключающих преступность деяния, должен быть смещен в сторону рассмотрения юридического содержания и признаков деяния лица, причинившего вред. Однако, полностью абстрагироваться от лица, давшего согласие (просьбу), впрочем, как и от обязательных свойств и признаков такого согласия (просьбы), было бы юридически необоснованно и некорректно, так как это необходимо для оценки субъективного восприятия названных признаков лицом, причинившим вред, и для комплексного (системного) уяснения содержания всех условий правомерности причинения вреда.
С учетом вышеизложенного, можно предложить следующий перечень условий, необходимых для решения вопроса о правомерности вреда, причиненного с согласия или по просьбе лица:
1) наличие необходимого уровня правосубъектности лица, давшего согласие на причинение вреда или выразившего просьбу об этом.
Говоря о лице, мы имеем ввиду не только физическое лицо, но и юридическое. Ведь согласие на причинение материального (имущественного) вреда и даже просьбу могут выражать, в том числе предприятия, организации и учреждения. Косвенно такое положение следует из содержания принципа диспозитивности (примечание 2 к ст. 201 УК РФ). Однако, этот принцип не в полной мере характеризует анализируемую нами ситуацию, так как затрагивает, в большей степени, процессуальные, а не материальные аспекты рассматриваемой проблемы.
В частности, к обстоятельству, исключающему преступность деяния, следует относить наличие письменного соглашения в форме договора на совершение определенных действий, причиняющих вред имущественным интересам юридического лица, заключенного этим лицом и иным гражданином (организацией). Такое, например, возможно, если причинение вреда является для такого юридического лица экономически целесообразным. Так, получение чрезмерного урожая фруктов, которые в
таком объеме не выгодно направлять в переработку, может привести к экономически обоснованному решению об уничтожении части урожая. В другой ситуации юридическое лицо может заключить соглашение о сносе принадлежащего ему здания для того, чтобы на этом месте построить другое здание коммерческого назначения. Перечень подобных ситуаций может быть весьма широким.
Следует, однако, признать, что практически чаще свое согласие на причинение вреда или просьбу об этом выражают физические лица, так как и разновидность такого вреда значительно шире. Помимо согласия на причинение материального вреда, который для юридического лица является единственно возможным, человек может соглашаться и на причинение физического вреда, а также, в некоторых случаях -морального (например, согласие на нарушение неприкосновенности частной жизни, жилища, тайны телефонных переговоров и т.п.).
Именно поэтому, на наш взгляд, в исследуемых обстоятельствах юридически правильным и обоснованным будет использование термина «лицо», а не «потерпевший» или «гражданин».
Существенной составляющей данного условия правомерности причинения вреда является наличие правосубъектности физического или юридического лица, давшего согласие или выразившего просьбу на причинение вреда его правам или интересам. Принято считать, что понятие (как и термин) «правосубъектность» не употребляется в
уголовном законодательстве и науке уголовного права. Означает ли это, что в уголовном праве нет правосубъектности? Отвечая на данный вопрос, профессор Н. В. Витрук пишет: «Думается, что правосубъектность существует и в уголовном праве. Наделение ею, как и в любой другой отрасли права, определяется возрастным и волевым критерием (вменяемостью). В уголовном законе и в литературе по уголовному праву речь, как правило, идет только о субъекте преступления и его уголовной ответственности. В действительности категория субъектов уголовного права охватывает более широкий круг лиц, чем субъекты преступления, подлежащие уголовной ответственности, т.е. включает всех тех, кто достиг установленного законом возраста и является вменяемым. Иными словами, лицо, обладающее относительно свободной волей, правосубъектно и в уголовном праве». «Правосубъектность - это общее свойство личности как субъекта всех отраслей российского права и общая категория всех отраслевых юридических наук».[3, С.84-85]
На наш взгляд, это совершенно справедливое мнение, однако, как видно, оно затрагивает только правосубъектность физических лиц. Вместе с тем, очевидно, что субъектами уголовно-правовых отношений горизонтального типа могут являться и юридические лица и в этой связи, представляется, что правосубъектность, как универсальная юридическая категория, должна быть присуща и юридическому лицу.[4]
Правосубъектность физического лица представляет собой единство трех ее структурных элементов - правоспособности, дееспособности и деликтоспособности.[3, С. 85]
Применительно к исследуемой ситуации причинения вреда важно установить некоторые демографические и социально-психологические признаки физического лица, наличие которых позволяло ему дать объективную оценку предполагаемых негативных последствий, на причинение которых он выражает свое согласие или высказывает просьбу. Понятие дееспособности помимо отсутствия признаков психического расстройства (признаков невменяемости - в уголовном праве) предполагает достижение лицом определенного возраста. Полная гражданская дееспособность возникает с наступлением совершеннолетия, то есть по достижении восемнадцатилетнего возраста (ст. 21 ГК РФ). В порядке эмансипации несовершеннолетнее лицо, достигшее шестнадцати лет, может быть объявлено полностью дееспособным (ст. 27 ГК РФ).
В этой связи, говоря о возрасте, с которого лицо может давать согласие или высказывать просьбу о причинении ему непреступного вреда, в уголовно-правовой доктрине говорится об обязательном достижении лицом 18-летнего возраста, или 16-летнего возраста. Представляется, что этот вопрос необходимо решать дифференцированно, в зависимости от сферы отношений, в которых осуществляются действия по причинению вреда и от характера вреда, на который дается согласие (просьба). Так например, в ст. ст. 134 и 135 УК РФ установлена уголовная
ответственность за половое сношение или иные действия сексуального характера, а также за развратные действия, совершаемые ненасильственно (то есть с согласия лица) при условии недостижения лицом, в отношении которого такие действия совершаются, 16-летнего возраста.
С другой стороны, согласие на причинение вреда его здоровью при трансплантации органов (за исключением случаев пересадки костного мозга) может выразить исключительно совершеннолетнее лицо (ст. 3 Закона РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека»). Согласие на уничтожение принадлежащего гражданину имущества также может быть выражено, в большинстве случаев, только лицами, достигшими 18-летнего возраста.
Правосубъектность юридического лица, выразившего свое согласие на причинение ему материального вреда в рассматриваемых
обстоятельствах, может характеризоваться только признаками
правоспособности. Данные признаки предусмотрены в ст. 49 ГК РФ. В общем виде они сводятся к следующему: правоспособность юридического лица возникает в момент его создания и прекращается в момент внесения записи о его исключении из единого государственного реестра юридических лиц; юридическое лицо может иметь гражданские права, соответствующие целям деятельности, предусмотренным в его
учредительных документах, и нести связанные с этой деятельностью обязанности; право юридического лица осуществлять деятельность, на занятие которой необходимо получение лицензии, возникает с момента получения такой лицензии или в указанный в ней срок и прекращается по истечении срока ее действия, если иное не установлено законом или иными правовыми актами.
В этой связи, нельзя рассматривать как правомерное причинение вреда при наличии согласия (выраженного, например, при заключении сделки) со стороны юридического лица на совершение вредоносных действий, противоречащих уставным целям этой организации, или совершенных в нарушение лицензионных требований или условий, или в случаях, когда такое юридическое лицо ликвидировано и т.п. Так, во всех случаях совершение вредоносных действий в отношении юридического лица с его согласия будет признаваться неправомерным, если такие действия совершаются, например, в целях уклонения указанного юридического лица от налогов и (или) сборов или таможенных платежей (ст.ст. 199, 194 УК РФ), манипулирования ценами на рынке ценных бумаг (ст. 185 УК РФ), преднамеренного банкротства (ст. 196 УК РФ), недопущения, ограничения или устранения конкуренции (ст. 178 УК РФ), незаконного предпринимательства (ст. 171 УК РФ) и др.
2) наличие особой обстановки, в которой действует лицо, причиняя вред. Говоря об обстановке причинения вреда, мы исходим из ее широкого понимания, включая в ее содержание не только объективные обстоятельства, в которых совершаются вредоносные действия (обстановка в узком смысле слова), но и способ совершения таких действий, место и время причинения вреда и иные обстоятельства.
Прежде всего, значимость установления обстоятельств, в которых причиняется вред, зависит от того, каким социальным ценностям причиняется вред. Очевидно, что характер и степень общественной опасности действий, причинивших вред жизни или здоровью человека либо собственности юридического лица различны. Поэтому установление признаков причиненного вреда и его соотношение с различными видовыми объектами уголовно-правовой охраны будет иметь юридическое значение для оценки пределов правомерности причинения вреда в указанных обстоятельствах.
Содержание общественных отношений, в которых реализуются взаимные права и обязанности сторон, связанные с исследуемыми обстоятельствами причинения вреда, также имеют значение для характеристики особенностей обстановки совершения вредоносных действий. Так, например, сфера медицинских отношений имеет массу отличительных особенностей, связанных с этой весьма сложной и специфичной отраслью жизнедеятельности, включая и такую ее особую разновидность, как сфере эстетической медицины, в том числе
пластической хирургии. В общем и целом, реализуемые в таких общественных отношениях интересы носят социально направленный позитивный характер, связанный с оздоровлением или принесением иной пользы людям. Обстоятельства причинения вреда в этой сфере отношений также связаны с указанными социально-полезными целями медицинской деятельности.
Анализ сферы общественных отношений, в которых причиняется вред, имеет значение, в том числе и потому, что характер и степень вреда во многом будут зависеть от социально полезной или нейтральной сущности данных отношений. Представляется, что правомерно причиненный вред, связанный с достижением социально-полезной цели, может быть по степени опасности для лица, высказывающего свое согласие (просьбу), несколько выше, чем опасность вреда, не связанного с названной целью. Это особенно проявляется, когда в достижении социально-полезной цели существует объективная потребность (например, срочная медицинская операция для спасения жизни человека и т.п.).
Способ причинения вреда также имеет значение для оценки содержания обстановки, связанной с наличием согласия или просьбы о причинении вреда. Общим требованием к нему должно быть отсутствие общественной опасности для третьих лиц. В тех случаях, когда причинение вреда требует соблюдения особой процедуры или методики (например, в медицинских операциях), способ причинения вреда должен быть строго регламентирован и основан на последних научнопрактических разработках с тем, чтобы причиненный вред был наименьшим.
В содержание исследуемой обстановки включаются признаки места и времени причинения вреда. Среди указанных признаков место имеет факультативное значение, так как, например, тренировочные занятия по игровым видам спорта могут проходить в спортивном зале или на улице; осуществление религиозных обрядов может проходить в специально приспособленных для этого помещениях или в жилище; заражение опасным заболеванием может проходить в условиях любого места. С другой стороны, хирургические операции должны осуществляться в строго регламентированном предназначенном только для этого медицинском помещении.
Что касается времени причинения вреда, то его установление имеет важное юридическое значение. Так, большинство специалистов справедливо отмечают, что причинение вреда с согласия лица (по его просьбе) может причиняться только после того, как такое согласие (просьба) будет объективировано (доведено до адресата). [11, С.38] Причинение вреда до момента дачи согласия, даже при условии, что после этого потерпевшее лицо не возражает против такого вредоносного деяния, не исключает преступности деяния причинителя вреда. Однако, это может
быть признано прощением виновного пострадавшим лицом. В этом случае виновный может быть освобожден от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ), или это может служить смягчающим наказание обстоятельством, если освобождение от ответственности по закону невозможно.
3) вред может быть причинен только правам и интереса лица, давшего на это согласие (высказавшего просьбу). Данное условие означает, что невозможно рассматривать как правомерное согласие (просьбу) лица на причинение вреда социальным ценностям, затрагивающим права и интересы третьих лиц. Правомерно причиненный вред может затрагивать сферу отношений, участником которых может быть только лицо, выразившее такое согласие (просьбу), - пострадать могут только права и интересы данного лица.
В случаях, когда лицо просит причинить вред или соглашается с фактом причинения вреда иным лицам, его действия могут рассматриваться либо как подстрекательство, либо как организация преступления. Например, просьба об изнасиловании другой женщины может квалифицироваться как подстрекательство к этому преступлению (ч. 4 ст. 33 ч. 1 ст. 131 УК РФ).
Возможны ситуации, когда лицо дает согласие на причинение вреда социальным ценностям, относящимся к совместным интересам нескольких субъектов общественных отношений. Например, когда лицо дает согласие на уничтожение или повреждения имущества, находящегося в совместной собственности супругов, при отсутствии такого согласия другого супруга. В этом случае согласие может быть дано только в объеме принадлежащих собственнику прав. При данных обстоятельствах причинитель вреда может действовать в состоянии юридической ошибки, считая свои действия правомерными, хотя фактически данный признак отсутствует в части причинения вреда объекту собственности второго супруга. Ответственность за причиненный вред должно нести лицо, которое ввело причинителя вреда в заблуждение. Если причинитель вреда был осведомлен о совместном владении, пользовании и распоряжении имуществом супругами и об отсутствии согласия на причинение вреда данному имуществу со стороны второго супруга, то его действия должны быть квалифицированы по соответствующей статье УК РФ (например, ст. 167 УКРФ).
4) действия (бездействие) причинителя вреда разрешены нормативно-правовыми актами и не направлены на достижение противоправной цели. Указанное условие причинения вреда включает в себя два взаимосвязанных аспекта: объективный и субъективный.
Объективный аспект названного условия правомерности причинения вреда с согласия (по просьбе) лица отражает содержание действий причинителя вреда, основанных на положениях действующего
законодательства РФ либо подзаконных нормативных актах. Это означает, что совершение незаконных действий по просьбе лица или с его согласия, причинивших вред интересам такого лица, во всех случаях не могут признаваться совершенными при обстоятельствах, исключающих преступность такого деяния.
Так, например, просьба женщины о производстве ей аборта лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, с одновременным согласием женщины на возможные негативные последствия для ее здоровья, не освобождают причинителя вреда от уголовной ответственности за незаконное производство аборта (ст. 123 УК РФ); нарушение техники безопасности или иных правил охраны труда, либо требований пожарной безопасности, совершенные с согласия работника предприятия, которые привели к причинению тяжкого вреда здоровью или смерти последнего, следует также рассматривать как преступление (ст. ст. 143, 219 УК РФ).
Субъективный аспект рассматриваемого условия означает, что причинитель вреда действует по просьбе лица либо с его согласия, сознавая конечную цель, исключающую возможность использования обстоятельств причинения вреда как условий для достижения последним дальнейшей противоправной цели (например, цели последующего причинения убытков третьим лицам). Иными словами, необходимо при уголовно-правовой оценке обстоятельств причинения вреда по просьбе или с согласия лица в каждом случае устанавливать не только субъективное отношение причинителя вреда к своим собственным действиям (первичную цель), но и его отношение к целям, которых стремилось достичь лицо, высказавшего такую просьбу или согласие (производная цель). Следовательно, осознание противоправного намерения лица, давшего согласие (просьбу) на причинение вреда причинителем такого вреда, исключает правомерность его действий, которые могут быть квалифицированы как соисполнительство или пособничество в совершении другого преступления или приготовления к нему.
Так, например, причинение вреда здоровью призывнику или военнослужащему по их просьбе в целях их уклонения от призыва на военную службу или от прохождения альтернативной гражданской службы либо с целью уклонения от исполнения обязанностей военной службы следует рассматривать как преступные действия (ст. ст. 328, 339 УК РФ), так как деяние лица, которому был причинен вред здоровью, было направлено на достижение противоправных целей. Равно как и уничтожение имущества по просьбе собственника с целью получения им страховой премии (ст. 165 УК РФ) и т.п.
Представляется, что установление пределов правомерности причинения вреда в рассмотренных обстоятельствах необходимо осуществлять путем формального определения признаков конкретного
вреда, причиненного с согласия или по просьбе лица. На наш взгляд, необходимо безоговорочно согласиться с точкой зрения о признании неправомерным причинения смерти с согласия или по просьбе лица.
Таким образом, на основании вышеизложенного можно сделать предложение о дополнении УК РФ специальной нормой «Причинение вреда с согласия лица или по его просьбе». В соответствии с логикой построения главы 8 УК РФ целесообразно разместить данную норму после обоснованного риска, присвоив соответствующей статье номер 411. На наш взгляд, изложить данную норму возможно в следующей редакции:
«Статья 411. Причинение вреда с согласия лица или по его просьбе.
1. Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам правосубъектного физического или юридического лица, совершенное с его согласия или по его просьбе, выраженных в установленной нормативно-правовым актом форме до совершения вредоносных действий (бездействия), когда причинение такого вреда не было связано с достижением противоправной цели.
2. Причинение смерти лицу по его просьбе или с его согласия признается совершенным с превышением пределов правомерности».
Библиографический список
1. Блинников В. А. Система обстоятельств, исключающих преступность деяния: дис. ... д-раюрид. наук. Н.Новгород, 2002.
2. Большой толковый словарь русского языка / сост. и гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб.: «Норинт», 2000.
3. Витрук Н.В. Общая теория правового положения личности. М., «НОРМА», 2008.
4. Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. М.: Статут,
2005.
5. Красиков А.Н. Сущность и значение согласия потерпевшего в советском уголовном праве. Саратов, 1976.
6. Кудашов А. Н. Согласие на причинение вреда как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Адвокатская практика. 2006. № 6.
7. Курс советского уголовного права: В 6 т. М., 1970. Т.2.
8. Михайлов В.И. Согласие лица как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Законодательство. 2002 г. № 3.
9. Савинов А. В. Причинение вреда с согласия лица или по его
просьбе: медицинский, спортивный, гражданско-правовой, научно-
экспериментальный и иные аспекты // Уголовное право. 2011. № 4.
10.Таганцев Н.С. Русское уголовное право: лекции. Часть общая. В 2 т. М., 1994. Т.1.
11.Широков К. Согласие на причинение вреда как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Законность. 2006. № 9.
A.V. Savinov
Circumstances, excluding crime acts, reason of harm with the consent or at request of the person
The article discusses the base and conditions for the lawfulness of the injury, with the consent of the person or at his request, proposed to supplement the Criminal Code of the special rule.
Key words: consent of the person; the person's request; liability; conditions; the base; the legitimacy of harm.
УДК 338
M.B. Сербии, канд. юрид. наук, доцент, вице-президент Молодежного Союза Юристов России, 8(905)222-34-37,
e-mail: [email protected], (Россия, Санкт-Петербург, СПбАУЭ)
ОСОБЕННОСТИ ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ СИСТЕМ СУБЪЕКТОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Рассматриваются проблемы соотношения взглядов на построение избирательной системы на федеральном, региональном и местном уровнях. Обосновывается позиция несовершенства существующей избирательной системы Российской Федерации с более эффективным региональным сегментом.
Ключевые слова: избирательная система, выборы, представительные органы государственной власти, политические партии.
В постсоветской России при выборах в региональные Законодательные Собрания до 2003 г. доминировала мажоритарная избирательная система. Смешанная избирательная система (в 1993-2002 гг.) апробировалась всего в 9 субъектах РФ: Красноярском крае, Свердловской, Калининградской, Саратовской и Псковской областях, республиках Марий-Эл и Тыва, Корякском и Усть-Ордынском Бурятском автономных округах. 12 июня 2002 г. Государственная Дума приняла закон «Об основных гарантиях избирательных прав и прав на участие в референдуме граждан Российской Федерации». В нем были заложены возможности изменения практики выборов, и в 2002-2003 гг. регионам, где раньше не практиковались выборы по спискам, пришлось спешно менять законодательство [1].
В связи с принятием в 2002 году нового Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» соотношение федерального и регионального избирательного законодательства перешло в
